Книга: Рин

Часть четвёртая
Все грехи мира

Секретные лаборатории: информация не проверена.

После быстрого ужина, во время которого мне пришлось изрядно выложиться, на ходу придумывая для Вельза и Барб историю о побеге от Грешников – при условии, что моя голова итак раскалывалась от безумного дня, богатого на открытия и события, – Трой вывел меня на полигон.

– Что мы здесь делаем? – туго соображая от усталости, спросила я.

– Я проведу твою тренировку, – метис оскалился и встал в стойку.

На самом деле ему не нужно было совершать никаких телодвижений, чтобы приготовиться к атаке – он был опасен именно своей непредсказуемостью, но в данном случае его поза давала моему опухшему от всего произошедшего мозгу понять, что он не намерен шутить и действительно собирается провести со мной тренировочный бой.

– И за что я удостоилась такой чести? – сухо поинтересовалась я, внутренне собираясь: слишком хорошо помнила свой первый спарринг с метисом.

– Тебе нужно быстрее набираться опыта. Вельз бережёт тебя – я не буду, – спокойно ответил Трой.

Вельз бережёт меня? Это утверждение было весьма спорным, учитывая все мои ушибы и вывихи – но, раз командир отряда так говорит…

Пришлось задвигать свою усталость глубоко внутрь и готовиться получать новые синяки. Мимолётная мысль, что в отряде демонов я просто обречена быть вечно избитой, даже не успела закрепиться в сознании, как Трой нанёс первый удар.

– У меня есть вопросы, – коротко выдохнула, с трудом уходя от его высокоскоростной атаки.

– Задавай, – удивил меня Трой.

Я даже чуть удар не пропустила. Наивная… это «чуть» аукнулось мне в следующую же секунду, сбив с ног. Трой и не думал делать мне поблажек; его взгляд, когда он встал надо мной, лежащей на асфальте, говорил совершенно чётко: «Ты сама захотела вести разговор во время боя».

Да, захотела. Потому, как только во время боя он не смущал своим существованием всё моё существо.

– Ты не рассказал мне про Десятку. Что там произошло? – собирая всю волю в кулак, а все остатки силы – в мышцах, спросила я, мгновенно поднимаясь и уворачиваясь от нового удара: для Троя не существовало понятия «не бей лежачего».

– Централь предложила Десятке торговые отношения взамен на защиту полей. Совет деревни дал добро, но, когда пришло время собрать урожай и заплатить за услуги, выставил такой ценник на товар, потянуть который смог бы разве что арабский шейх.

Я свела брови к переносице.

– Ты хочешь сказать, что Централь просто забрала своё? – недоверчиво спросила, ничуть не обманываясь подобным высказыванием.

Слишком хорошо знала: в Мире После такого понятия, как справедливость, нет в принципе.

– Как ты думаешь, почему те женщины на улице так быстро превратились в Грешниц? – Трой резко остановился, предлагая мне пораскинуть мозгами.

– Потому что вы с Габриэлем успешно их провоцировали, – ответила незамедлительно.

– Демонизируешь всех обитателей Централи, – усмехнулся метис.

– Нет, только псов закона, – спокойно ответила я.

Взгляд Троя на мгновение изменился, сверкнув одобрением моих слов. Одобрением?..

– Ты ещё слишком наивна, Покахонтас, – развязно протянул он, медленно обходя меня по кругу, – Потому много не поймёшь… сейчас. Но у меня есть надежда, что я смогу сделать из тебя человека.

– Так я права или нет? – резко спросила я.

Когда он начинал говорить в подобном тоне, я и впрямь ощущала себя глупой селянкой.

– Не права, – отрезал метис, – ты полагаешь, что тех женщин сгубил страх перед пастором. Но их главным грехом была жадность.

– Жадность? – недоверчиво переспросила я, – Я полагала, что – гнев, порожденный страхом.

– Габриэль спровоцировал их гнев, поскольку жители Десятки выработали стойкий иммунитет к появлению скверны от своей алчности, – Трой вновь принял стойку, предлагая вернуться к бою.

– Иммунитет? Но разве это возможно? – ещё более недоверчиво спросила я, а потом сама себя осекла: о какой «невозможности» может идти речь, когда Трой лечит свой собственный грех наркотиком? – Так, значит, Габриэлю пришлось нарочно вызвать страх и гнев в деревенских, чтобы сократить их численность, обратив часть в Грешников, и забрать положенную долю урожая? – даже не спрашивала, а констатировала я.

Думаю, проблем с поставками провизии из Десятки больше не будет.

Выходит, моя невосприимчивость к скверне – не такая уж редкость. Люди сами могут выработать к ней иммунитет… точнее, не столько к скверне, сколько к одному из грехов.

– Люди, теряющие страх, становятся опасными для Централи, – невзначай заметил Трой, легко отбиваясь от моих атак.

Я не могла с этим поспорить. Но странно было другое…

– Как ты справлялся до введения разрешения на использование препарата? – спросила я, резко уходя в подсечку.

– Думаю, ты сама знаешь ответ на этот вопрос, – Трой лениво ушел с траектории моего движения, а в следующую секунду поймал меня в болезненный захват.

Догадываюсь.

Он был наркоманом и прежде.

– Почему ты стал… таким? – выдохнула я сквозь зубы (мне показалось, или его атаки стали более агрессивными?).

– Каким «таким»? – новый удар едва не выбил из меня дух – я кое-как успела поставить блок.

– Наркоманом, черт бы тебя побрал, – выругалась я, начиная драться в полную силу.

Его просто не могли взять в отряд разведкорпуса при такой зависимости!

Следующий удар я всё-таки пропустила…

А Трой присел рядом со мной на корточки, внимательно вглядываясь в моё искажённое болью лицо.

– А это, Покахонтас, уже слишком личная информация, – усмехнулся он, склонив голову набок, затем взгляд его стал более серьёзным, – Никогда не расслабляйся, даже если знаешь наверняка, что противник тебя не убьёт. Особенно, если ты знаешь, что он тебя не убьет.

– Зачем калечить друг друга в тренировочном бою? – с искренним изумлением спросила я, – Грешники никогда не смогут драться, как ты.

Это, чёрт возьми, просто невозможно! Таких мастеров рукопашной я ещё не встречала – не говоря о его меткости в стрельбе из пистолетов и владении холодным оружием.

– Никогда не знаешь, кто окажется твоим противником, – глядя на меня странным взглядом, протянул Трой.

А в следующую секунду главные ворота разъехались в разные стороны, впуская внутрь стен базы огромный бронированный внедорожник.

– А вот и наш второй командир пожаловал, – хмыкнул метис, выпрямляясь на ногах и одновременно – вытягивая меня с асфальта.

– Как мне вести себя с ним? – негромко спросила его.

– Как и прежде. Твоё задание остаётся неизменным, – сухо ответил он, глядя, как Аст целенаправленно сокращает расстояние между нами.

Как-то незаметно для себя, я стала подсознательно ждать приказов Троя.

Когда это произошло?.. Как я вообще допустила мысль об ограничении своей свободы? И почему это случилось со мной?

На эти вопросы я не могла ответить. По крайней мере не сейчас.

Тем временем Аст подошёл к Трою и, даже не взглянув на меня, чётко и ровно спросил:

– Это правда?

Мне стало не по себе. Выражение лица второго командира отряда демонов было полно решимости и… странного холода.

– Что именно? – Трой сложил руки на груди.

– Ты ставил условия перед дядей.

– Он рассказал тебе? – ухмыльнулся Трой.

– Что ты потребовал разрешение на использование препарата главами отрядов взамен на возвращение меня? – Аст прищурился, глядя на своего друга без всякого одобрения, – Да, рассказал.

Я прикусила губу изнутри, стараясь не выдавать своих эмоций.

– А что тебя не устраивает? – в вопросе Троя явно читался вызов.

И провокация.

– Ты сделал это не ради меня и не ради Тони, – спокойно сказал племянник главнокомандующего, – Ты сделал это ради себя.

Разрешение на использование препарата. Наркотик, лечащий Троя от скверны.

Неужели всё настолько просто? И вся эта операция по спасению друга, весь риск, все усилия… всё это было только для того, чтобы получить легальный метод решения проблемы с его зависимостью?..

Я бросила быстрый взгляд на Троя. Весь его вид говорил – да. Но моё внутреннее чутьё просто вопило об обратном.

– Если тебе будет проще – думай так, – сказал метис с лёгкой улыбкой на губах.

– Не надо строить из себя героя, – отрезал Аст с абсолютно мертвым выражением на лице.

– Ты прав, это было бы глупо, – оскалился Трой и посмотрел на меня, – На сегодня тренировка закончена. Свободна.

Я развернулась и направилась на базу. Ещё три минуты назад я мечтала об этом, как мечтала о мягкой подушке и крепком сне.

Однако, единственное, о чём я могла думать сейчас, это о том, насколько Трой – бездушная сволочь. И стоит ли обманываться этим показным «бездушием»?..

Впрочем, рассуждать на эту безусловно важную тему я могла лишь до того момента, как моё тело заняло горизонтальное положение, – после чего я вырубилась, как миленькая. А утро встретило меня роем вопросов в голове и ноющими костями. Трой изрядно повалял меня вечером… Осталось только надеяться, что сегодня меня не будут заставлять бороться с Грешниками – максимум, на который я способна на данный момент, это посыпать себя солью и ждать, когда ненасытные пасти доберутся до мозга или какого другого жизненно важного органа.

Так что добиралась до душа я, как столетняя старуха – по стенке, а возвращалась после водных процедур приблизительно в возрасте девяносто четырёх…

– Пожалуйста, выходной… пожалуйста, – бормотала, пока переставляла ноги в сторону кухни.

Никогда не жаловалась на усталость, но несколько дней в отряде демонов выжали из меня все соки.

– Гаморичка!!! – Барб подпрыгнула, стоило мне открыть дверь на просторную кухню, однако, после беглого осмотра моего бренного тела, девочка притихла и сделала вид, что ни с кем не здоровалась.

Умница.

Теперь у меня был шанс прогулять первую тренировку – главное, чтобы Трой не взялся проверять… Стоп.

Я даже остановилась посреди помещения, так и не дойдя до полки с посудой. Теперь моим прямым начальником являлся не Трой, а Аст. Я даже успела перевести ошалевший от счастья взгляд обратно на Барб, как та покачала головой, с какой-то жалостью глядя на меня.

И что бы это значило?..

А затем мой мозг поразила мысль, которая должна была поразить меня ещё вчера, причём дважды… Аст и Трой. Они до сих имели разную информацию касательно меня и моего прошлого похода «за мясом» в лес… А, после всех доверительных разговоров с метисом, хранить в тайне тот факт, что в этот самый лес я ходила вовсе не за тушкой зайца, а на встречу с (на тот момент всё ещё) беглым бывшим командиром отряда… Я, наверное, смертница. Или у меня совсем отключило мозги с приездом Дамаса и всеми теми событиями, что произошли со мной вчера. Причем, совершенно очевидно, что Аст тоже не напрягался выкладыванием правды бывшему другу, иначе он уже давно бы сказал, что в том лесу Трой был не единственным, кого проигнорировали Грешники, мчавшиеся на нашу базу… Хотя… в отличие от последнего, племянник главнокомандующего мог рассказать обо всем лично своему дяде, в то время, как Трой мог и вовсе не отчитываться перед начальством…

Скверна. В который раз убеждаюсь, что жить надо в лесу – вдалеке от всех людей!

Деревья не расскажут о том, какой силой могут обладать мои ладони.

Но хуже, чем то, что эти двое абсолютно уверены, что знают обо мне больше друг друга, был тот факт, что оба командира имели на меня свои виды. И, о ужас, признаться в котором было сложно даже себе самой… оба волновали меня.

И что мне, Грешники всех раздери, делать?..

Так, в первую очередь нужно найти Троя и рассказать ему о моих тайных встречах с Астом – это то, что я должна была сделать ещё вчера. Однако, в следующую секунду на кухню молча вошёл Вельз, взял в руки половник, навалил мне тарелку овсянки с маслом и так же молча поставил на стол, глазами показывая, чтоб приступала к завтраку. Это нельзя было проигнорировать. Сижу, ем. Вельз молчит – ладно. Барб молчит – вот это уже странно…

Мне кажется, или на кухне появилась какая-то гнетущая атмосфера?

Я обернулась на дверь и увидела Аста, стоящего в проходе. Он разглядывал меня с не меньшим интересом, чем я его. В нашу первую с ним встречу я сделала вывод, что он метис европеоидной и монголоидной расы, как и Трой, но в случае последнего смесь была явно с японским народом, а в случае Аста – с филиппинским. Однако, теперь я сильно сомневалась: высокий рост, миндалевидные глаза светло карего, даже скорее какого-то медового цвета, ярко выраженные скулы на широком волевом лице, светлая кожа, прямой нос, черные волосы до плеч…

Они с Троем были совершенно непохожи: у последнего, черты лица были более утончёнными, глаза – более темными, а временами почти черными, а их разрез был намного уже, чем у Аста; к тому же Трой был более жилистым и худощавым, а племянник главнокомандующего имел более атлетическое телосложение. Но самым главным отличием двух мужчин была энергетика…

Ещё с первой встречи с Астом я заподозрила, что с ним было что-то не так: в отличие от Троя, который временами взрывал мой мозг своими неадекватными поступками и полубезумными речами, Аст всегда оставался спокоен и собран: даже когда он был галантным и заботливым, держа мою ладонь в своих руках в день своего возвращения, даже когда касался моих губ своими, в то время, как я обнимала его тело ногами, скрываясь вместе с ним от команды Троя в полуразрушенном здании, даже когда он прижимал меня к земле за грузовиком на предыдущей базе, требуя принести препарат, даже когда он спасал меня от Грешников… я очень чётко чувствовала – этот парень не пробиваем.

Он словно только делал вид, что испытывает какие-то эмоции, а на самом деле ничего не ощущал; он словно симулировал жизнь… и, в отличие от того же Вельза, не симулировал симуляцию, а действительно был эмоционально пуст, – при этом он мастерски владел собой, умел показать любое из чувств и сам был тонким психологом. Казалось, настоящие эмоции в нём пробуждали только мысли о сестре, а всё, что кроме этого возникало на его лице, было следствием сухого расчёта. Красавец с холодным сердцем. Это было страшное сочетание. А красавец, с холодным сердцем и каким-то планом на меня – это опасно.

Потому как красоте мы привыкли прощать многое.

К тому же, Аст был также не подвержен появлению скверны, как и я…

Внезапная догадка озарила мой мозг, но высказать свою мысль вслух я не осмелилась: неужели над ним тоже проводились какие-то эксперименты?.. Трой сказал, что у Аста была причина быть таким, какой он есть… А с бездушным дядей, падким на всякого рода опыты, остаться не у дел парню явно не светило.

– Мне нравится твоя стрижка, – низкий с хрипотцой голос вынудил меня вернуться в реальность.

Слышать эти слова было приятно. Барб вчера за ужином активно показывала, какая я дура, что обстригла длину, Вельз вообще сделал вид, что не заметил… Трой… его реакция была мне непонятна. А Дамас не сказал ничего.

Стоп. О чём я вообще думаю?..

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Слегка потрёпанной, – решила не играть в недотрогу я.

Смысл строить из себя всесильную супер героиню? Выслуживаться перед вторым командиром отряда демонов мне было ни к чему – в отличие от Троя, он не стремился «испытать» меня. Пока.

– Зная Троя… это было ожидаемо, – отозвался Аст, – Я хотел познакомить тебя кое с кем.

Интересно. Мне думалось, что единственное, чего он хочет – это выпытать у меня, что произошло в тот раз в лесу, полном Грешников…

Как выяснилось, я ошибалась.

Странным было другое – что случилось с Вельзом и Барб? Почему они ведут себя так, словно их здесь нет?

Я мельком глянула на притихшую парочку и едва удержала на лице спокойно-безразличное выражение: они оба молча поглощали свой завтрак, глядя в свои тарелки. Мне сразу вспомнилось, что Барб никогда не называла Аста иначе, чем командир – в отличие от Вельзика, Тройчика и Гаморички, коими мы величались ею двадцать четыре часа в сутки.

Это было странно.

Вообще все, что Барб говорила об Асте было довольно странно.

Почему она так относилась к своему командиру?

– Гамори?

Я вновь посмотрела на парня, стоявшего в дверях, и коротко кивнула. А затем встала с табурета и вышла в коридор.

Теплая атмосфера семьи, царившая на кухне в присутствие Троя, моментально разрушалась в присутствие племянника главнокомандующего.

И они когда-то были лучшими друзьями?..

– Аст, как вы познакомились с Троем? – спросила я, бесшумно следуя за своим «наставником».

– Мы вместе проходили обучение в Централи. И потом вместе попали в отряд демонов: я – как командир, он – как моя правая рука, – спокойно ответил тот, – вообще с нас двоих всё и началось.

– Вы были лучшими, – я не спрашивала. Это было очевидно.

– Мы были первыми, – исправил Аст, – И да, мы поставили недостижимую для остальных планку, – он едва заметно хмыкнул, ведя меня за собой по коридору, – Потому разрешение на попадание в отряд демонов имеем право выдавать только мы.

Это славно.

– Откуда появилось это название? – неожиданно для себя, поинтересовалась я.

– Нас так прозвали остальные ученики в потоке, – подходя к одной из дверей в крыле, которое я даже не осматривала, сказал Аст, – за технику боя, с которой не мог справиться ни один из них.

Интересно, он и в те годы был таким… отстранённым? А Трой – таким безумным?

Но этот вопрос я задать не успела: Аст открыл дверь. Мы вошли в просторное светлое стерильное помещение, в центре которого стояла большая удобная больничная кровать, на которой спала маленькая девочка. Подключенная к десятку трубок, с датчиками на руках, груди, ногах, она лежала так спокойно, словно только заснула. На её лице не было следов многолетней комы, её тело – единственное, что выдавало задержку в развитии. Сколько ей было сейчас? Если учитывать, что она в коме уже целых пятнадцать лет?

– Как это возможно? – негромко спросила я.

Захотела подойти поближе, но тут из угла комнаты появилась медсестра в чепце, скрывающим волосы, и в белом халате, и сделала предупреждающий жест. Как я вообще её не заметила?

– Нора, всё в порядке. Гамори может заходить к Тоне, – спокойным, но при этом необыкновенно властным голосом сказал Аст.

Женщина успокоилась и скрылась в своём углу.

А я попыталась разглядеть девочку и со своего расстояния.

– Сколько ей сейчас? – спросила его.

– Двадцать, – ответил Аст.

– Она выглядит на двенадцать, – выдавила из себя.

А в мыслях повторила свой первый вопрос: как это возможно?! Выходит, её кости растут – медленно, но растут.

– Препарат ей помогает? – я не заметила пятен скверны, но это не значило, что их нет.

– Временно, – коротко ответил Аст, – но ещё больше помогает моё присутствие.

– Как ты мог забрать её из Централи? – едва слышно спросила я, не в силах скрыть отчётливого неодобрения, сквозившего в голосе.

Столько трубок, датчиков, отдельная сиделка – ей явно необходим уход. Причём качественный. И постоянный.

А потом до меня дошло:

– Нора.

– Да, она бежала со мной, – кивнул Аст, – Тоня стала для неё, как дочь. Мы не могли позволить дяде забрать её у нас.

Он знает, что я в курсе его «происхождения».

Вероятно, Трой успел поделиться этой новостью. Или Лоя. Интересно, где шляется эта пантера? Или они с Габриэлем уехали ещё вчера? Из-за побега и допроса в камере я оказалась отрезана от всего, что происходило на базе.

– Как твой дядя вообще допустил мысль навредить этой крохе? – без эмоций спросила я.

– Мой дядя не видит различия между роднёй и простыми подчинёнными, – ровно ответил парень, а я мысленно не согласилась.

Он развязал Трою руки, чтобы тот вернул племянника обратно. Он дал разрешение на введение препарата. Он совершенно точно видит разницу между Астом и простым подчинённым.

А потом я вспомнила своё подозрение об опытах над последним… И ещё одна мозаика сошлась. Аст был слишком ценен, даже если эксперимент, проведённый над ним, был провальным.

Надо бы уточнить у Троя, что конкретно произошло с его другом, после чего он стал невосприимчив к скверне. А то, что он невосприимчив – очевидно.

– Господин, – Нора подала голос, вновь незаметно появляясь рядом с постелью Тони.

– Да, мы уходим, – кивнул Аст и, взяв меня за локоть, вывел из палаты сестры.

Господин?..

– Внутри палаты стерильно, а мы приносим с собой слишком много грязи, – пояснил тот, думая, что меня удивило именно это.

На подобное высказывание я бы тоже нашла, что ответить. К примеру, что до первой тренировки наша форма так же стерильна, как и пол в палате Тони: Трой, как и Вельз, невероятный педант и чистюля. Наша одежда стирается каждый день; каждое утро мы стандартно начинаем с похода в душ.

Не уверена, что воздух из наших лёгких может как-то навредить девочке, проспавшей в коме пятнадцать лет и так и не проснувшейся. Но я могу ошибаться.

– Как она попала в кому? – спросила я, но по быстрому расчёту в голове поняла: Великое Разрушение, – И с тех пор она не проявляла активности? Ни разу?

– Нет, – отрезал Аст и направился прямо по коридору.

– Ты любишь её, – сказала я.

Конечно любит.

Возможно, только её и любит…

Взгляд Аста был более чем красноречив. Скверна… Не просто любит – считает себя виновным в её положении.

– Твои родители умерли тогда же? – негромко спросила его, – Почему ты винишь себя?

– Я мало что мог сделать в четырнадцать лет. Но предупредить родителей о готовящемся взрыве мог. Но не успел, – холодно ответил он.

– О готовящемся взрыве? – переспросила я.

– Серия терактов. Подготовка шла очень долго. И я знал от дяди, что в тот город ехать нельзя… – Аст внезапно замолчал, а я только и могла, что смотреть на него широко раскрытыми глазами.

Он говорил о том времени – до Великого Разрушения: его дядя был в курсе подготовки каких-то терактов и по какой-то причине посвящал в подробности своего племянника, который, по всей видимости, проводил с ним намного больше времени, чем со своими родителями… Понимал ли Аст, кем был его дядя? Судя по всему – нет. Но… тогда может ли он винить себя в том, что произошло?

Стоп.

Теракт – это что-то связанное с взрывом? И со смертью?

Слово казалось знакомым…

– Я думал, ты в курсе того, как это было, – голос Аста стал таким незнакомым, что я съёжилась.

Он определённо знал, что произошло пятнадцать лет назад. И почему наш мир стал таким, каким он стал. И откуда появилась скверна.

И, что самое печальное, он специально рассказал мне всё это, ожидая моей реакции…

– Мне было двенадцать, и единственное, что я помню, это смерть своих родителей, – ровно ответила я, скрывая на лице какую-либо растерянность.

– Но потом ты попала в лаборатории моего дяди, – уверенно и чётко сказал Аст, а я едва сдержала себя от того, чтобы не вступить с ним в короткую схватку и бежать, куда глаза глядят.

– Что за лаборатории твоего дяди? – вместо этого также ровно переспросила я.

– Не ври мне, Рин, – холодно отрезал Аст, а у меня по спине пробежал реальный мороз, – Он что-то сделал с тобой. Но ты – другая. Ты не подвержена скверне, но при этом сохранила возможность чувствовать. Испытывать эмоции.

Так поход к его сестре был отвлекающим манёвром?..

Я сжала губы.

– Я никогда в жизни не видела твоего дядю, – чётко и уверенно ответила я.

Странно, но это подействовало: на лице Аста появилось лёгкое замешательство. Словно неуверенность в своей правоте.

Значит, я была права, когда предполагала, что лаборатория, в которой я жила десять лет, засекречена настолько, что даже приближенные главнокомандующего не знали о её существовании. Конечно. Иначе шуму, после того, как я её разнесла, сбежав на свободу, было бы много – а в моём случае всё закончилось абсолютной тишиной. Словно ничего не произошло. Да и что могло произойти в месте, где даже по бумагам ничего нет?

– Но ты невосприимчива к скверне, – недоверчиво повторил Аст.

– Как и ты. Как и Вельз с Барб, – напомнила ему.

Я ведь вроде как не знаю, почему он стал таким, какой он есть. Хотя теперь ответ был очевиден.

– Барб ещё ребёнок. А Вельз проходил обучение в Централи, – отрезал Аст, – Он умеет контролировать свои мысли.

– А ты? Что произошло с тобой? – сделав себе заметку о «мыслях и обучении», спросила я, – Что Он с тобой сделал?

Помнится, Аст и раньше говорил, что я не похожа на него с Троем. Что я – другая. Вот только, в отличие от него самого, Трой – живее всех живых. Свою заботу о членах отряда он скрывает мастерски, как и свои истинные чувства, но это не значит, что их у него нет. Трой прячет всё под маской неадекватного переменчивого в настроении наркомана – вот почему Барб и Вельз верят ему безоговорочно и готовы подчиняться ему во всём. Они чувствуют его заботу, его привязанность к ним. Рядом с Троем они становятся ближе друг к другу. Именно он делает из кучки людей за столом – семью… А потом совершает что-нибудь сумасбродное, делая вид, что всё, что было до – это лишь плод фантазии смотрящего. И вообще он – наркоман и распутник.

Что не подвергалось сомнению ни в первом, ни во втором случае.

Но Аст не такой. Он не подпускает в сердце никого. И сейчас, расшатанная эмоционально стараниями Троя, я не могла не чувствовать тот холод, что исходил от племянника главнокомандующего, – словно рядом со мной никого не было.

Мы молча смотрели друг на друга, не двигаясь с места, а до меня медленно доходило истинное поручение Троя. Информация, сближение, слежка – всё это было общими словами, лежащими на поверхности. Он хотел заставить Аста чувствовать. Через меня.

Как же он удивился, когда понял, что опасный для окружающих наркоман, не знающий пощады, заинтересует меня не меньше, чем в итоге я – его? А в том, что Трой испытывал ко мне какие-то чувства, я была уверена.

– Со мной произошёл Мир После, – ровно ответил Аст.

И я едва не застонала внутри себя. Когда-то эту же фразу Трою сказала я. Мы были слишком похожи: бегущая от Централи девушка, скрывающая, что она – дитя удачного эксперимента секретной лаборатории, потерянный юноша с нарушенной психикой, взращивающий своих преданных последователей и вынашивающий тайные планы, и носитель крови главного зла Мира После, медленно теряющий свою человечность и потерянный не меньше, чем его друг.

Я часто ловила себя на том, что эти двое даже разговаривают одними фразами. При всех своих секретах, при наличии тайных планов и недомолвок, они продолжали цепляться друг за друга.

И теперь я очень чётко понимала – почему.

– Он произошёл со всеми нами, – негромко ответила я, глядя ему в глаза.

– Но ты осталась собой, – Аст сделал ко мне предупреждающий шаг, а я мгновенно напряглась.

Что же его так цепляет в моём существовании?

– Ты понятия не имеешь, какой я была до, – спокойно сказала ему, надеясь, что в моём голосе было достаточно уверенности.

У каждого из нас был свой секрет. И я не стремилась выкладывать его первой, тем более перед племянником главнокомандующего, какие бы чувства он не питал к своему родственнику. Спокойный, расчётливый и холодный внутри, он вызывал у меня намного больше опасений, чем непредсказуемый и полный грешных мыслей Трой.

Однако, на данный момент я не могла довериться ни одному из них.

– Ты пытаешься сделать вид, что такая же, как мы, – Аст сократил расстояние между нами и теперь внимательно и цепко смотрел в мои глаза сверху вниз, – Это может обмануть кого угодно, но только не меня.

– И чем же я от вас так отличаюсь? – начиная медленно закипать от его непробиваемости, спросила я.

– Да хотя бы вот этим, – сухо усмехнулся Аст и склонился надо мной, накрывая мои губы своими.

Его поцелуй был неспешным. Губы – теплыми. Язык – умелым.

Он целовался профессионально, прекрасно зная, что мне это понравится. Молодой, красивый, полный сил и секретов, он не мог не вызывать моего интереса.

И даже в этом был холодный расчёт, – несмотря на то, что поцелуй был жарким.

Я резко отступила, чувствуя, как кровь прилила к лицу.

– Больше не делай так, – чётко произнесла, холодно глядя на него.

– Сделаю и не раз, – спокойно ответил Аст.

Весь его вид говорил: посмотри, как остро ты реагируешь – и посмотри, как спокоен я.

Да, я отличаюсь от них всех, врать себе бессмысленно: мне было обидно, что то, что так волнует меня, – его даже не задевает. В моей жизни был только один мужчина, но я никогда не испытывала к нему сильных чувств – я просто спала с ним, удовлетворяя потребности тела. Но в случае с Астом или Троем, я слишком чётко ощущала, что я… девушка. Всего лишь девушка.

А не машина для убийств.

И не бесчувственная кукла на службе Централи.

– Приблизишься ко мне, и я тебя ударю, – размеренно и ровно произнесла я, глядя на него со всей серьёзностью, на которую была способна.

– Ты – моя ученица, – так же ровно, как и я, произнёс Аст, – Не тебе мне угрожать.

Его определённо задевало то, что во мне было намного больше жизни, чем в нём. Или его задевало то, что эту «жизнь» я прячу.

В любом случае, это то, с чем уже можно было работать, – если я правильно поняла желание Троя. Вот только что мне делать дальше? В постель к нему лечь, демонстрируя все виды смущения и стараясь вызвать в нём ответную реакцию? Как я вообще могу расшевелить то, что неизвестно когда окаменело?

Я скорее расшатаю собственные нервы, и сама подсяду на седативные, чем верну этому роботу его человечность!

Трой… Он знал, с чем я столкнусь. Он знал, что Аст не долго будет строить из себя галантного джентльмена, которого изображал из себя в день возвращения.

Чёртов метис. Он заплатит мне за то, что произошло.

И я уже знаю – как.

Я развернулась и направилась дальше по коридору.

– Куда ты? – в голосе Аста зазвучало недовольство.

– Куда хочу – у меня сегодня выходной, – бросила ему я.

Самое время наведаться в корпус к наёмникам.

Как ни странно, сил прибавилось – то ли это организм сам всё-таки решил проснуться, то ли меня разбудила гигантская доза адреналина, вплеснувшаяся в кровь во время разговора с Астом. В любом случае меня никто не преследовал со словами «а ну вернулась на тренировку», потому я преспокойно вышла из основного здания базы и направилась к пристройке, в которой обитали нанятые Централью бойцы.

– Гаморичка! – Барб выскочила так внезапно, что меня чуть удар не хватил, – С тобой всё хорошо?

– А почему мне должно быть плохо? – осторожно спросила я.

– Командиру было что-то нужно от тебя… – замялась девочка и намотала длинный хвост на палец.

– Можешь не переживать за меня, – я улыбнулась и щёлкнула Барб по носу – уж больно смешно она выглядела.

– Ты не будешь со мной тренироваться? – девочка подпрыгнула на легкоступах – а у меня закралось стойкое подозрение, что она их вообще никогда не снимает.

– Нет, сегодня я отдохну от тренировок, – спокойно ответила ей.

– И командир тебе разрешил? – удивилась Барб.

– Скажем так, он мне не запретил, – подмигнула ей и направилась к корпусу наёмников.

Это здание качественно отличалось от здания базы: помещения здесь не напоминали казарму, как в прошлый раз, но были не большими и скромно обставленными. Наёмники имели спальни по трое и по четверо человек; всего их было около шестидесяти мужчин, и все они в данный момент находились в общей комнате, которой я бы могла дать определение «гостиная», если бы она так же не являлась столовой, тренажёрным залом и одновременно – комнатой отдыха.

– Вот это цыпа, – присвистнули мне в спину.

Я пропустила «комплимент» мимо ушей.

– Это чья такая фифа? – хмыкнул второй претендент на звание «выбитый вскоре зуб».

Многих из них я не видела ни разу: Дамас наверняка приехал не один, а всех наёмников Десятки я просто не могла знать.

– На ней форма демонов, – заметил ещё один, бородатый и огромный, даже по деревенским меркам, – новенькая?

– Наверное, – отозвался лысый детина в очках.

К слову, он был единственным, кто держал в руках книгу.

Среди наёмников не было видно лейтенанта, потому я сделала вывод, что он обитает на базе – возможно где-то в дальнем крыле.

– Кого-то ищешь, крошка? – беловолосый носитель тестостерона и обладатель самых голубых на свете глаз, спрыгнул с перекладины и подошёл ко мне.

– Ищу. Вашего главного, – я одарила его пристальным взглядом.

– Дамас. Кажется, к тебе, – крикнул блондин куда-то в другую часть просторной комнаты и отвесил мне шутовской поклон.

Я спокойно прошла через всех мужчин и оказалась в «зоне отдыха»: здесь стояли кресла, прокуренные насквозь, пара журнальных столиков и… плоский экран, подключенный к многофункциональной установке. Давно я не видела подобных игрушек.

– Гамори, – Дамас приветствовал меня моим «новым» именем и отложил какую-то странную чёрно-белую газету, которую читал до моего прихода.

– Поговорим? – я склонила голову набок, после чего раздалось несколько язвительных смешков и посвистываний.

– Пойдём, – Дамас поднялся с кресла, оставив своих собеседников, и провёл меня к двери в конце помещения.

Ещё одно удивление этого дня – комнатой за дверью оказалась библиотека.

– Да ты шутишь, – непроизвольно вырвалось у меня.

Целые шкафы книг, полки, ломящиеся от томов самой разной степени новизны и ветхости, несколько диванов, пара кондиционеров на стенах…

– Наёмники – тоже люди, – Дамас встал передо мной, сложив руки на груди, – Мы не только едим, спим и убиваем.

– Забавно, ты перечислил список моих ежедневных занятий, – отозвалась я, продолжая рассматривать полки с сокровищами, – У меня нет подобных развлечений.

– Думаю есть. Просто ты ещё не знаешь об этом, – мирно закончил мужчина и ненадолго замолк, – Сегодня ты выглядишь иначе.

– Разве? – удивилась я.

– Твои глаза. Они изменились, – пояснил Дамас.

– И что с ними? – я подняла бровь, ожидая комментариев о недосыпе и красных белках.

– В них слишком много всего, – странно пояснил мужчина, – Слишком много всего, что ты раньше скрывала.

– Благодари моих командиров, – процедила я, – По-моему, они решили выяснить, кто из них быстрее морально меня уничтожит.

– Не уверен, – неожиданно покачал головой Дамас, – не думал, что скажу это, но, кажется, рядом с ними ты становишься более живой.

Я окончательно скисла: это я должна была делать Аста более живым, а не наоборот. Как-то у нас всё неверно выходит.

– Расскажи мне о скверне, – попросила его.

– Не могу.

От искреннего изумления я даже не сразу поняла, что это был его ответ.

– Извини, что? – я склонила голову набок, вглядываясь в лицо мужчины.

– Я не могу рассказать тебе, не сейчас, – покачал головой Дамас.

– И что бы это могло значить? – не скрывая недовольства в голосе, поинтересовалась я.

– Твой командир вчера приходил, – Дамас, как ни в чём ни бывало, прошёлся по комнате и остановился справа от меня, – Он настоятельно рекомендовал поберечь пока твою психику.

– Мой командир? – я недоверчиво прищурила глаза, – Трой приходил к тебе?

Я даже не знала, что меня больше возмущало: то, что он разговаривал с Дамасом без моего ведома, или то, что он запрещал Дамасу что-либо мне говорить.

Но хуже всего звучала формулировка.

– Поберечь мою психику? Ты серьёзно? – я подошла к мужчине вплотную и заглянула в глаза, – С каких пор ты слушаешься Троя?

– С тех пор, как он стал твоим непосредственным начальником, – спокойно ответил Дамас.

– Стоп! – я подняла ладони вверх, надеясь, что ослышалась, – Ты сейчас всерьёз заявляешь мне, что ты с ним – заодно?

– Мы не заодно. Но и не порознь, – всё также спокойно ответил наёмник, – Просто, как выяснилось, у нас с ним немало общих интересов.

– Немало общих интересов? – передразнивая его, ещё более недоверчиво переспросила я, но, не дождавшись никакой реакции, положила руки на его лицо и приподнялась на носочках, – Дамас, ты ведь шутишь? Что у тебя может быть общего… с ними?

Мужчина с видимым недовольством убрал мои руки и отступил на шаг. И я так и не поняла, к чему относилось его недовольство: к тому, как близко я оказалась, или к тому, что он вынужден был отказать.

– Нет, Рин, – качнул головой наёмник, окончательно сбивая меня с толку.

– Что изменилось? – я нахмурилась.

– Ты никогда этим не пользовалась. Никогда не пользовалась своей внешностью, чтобы заставить меня что-то делать, – он посмотрел на меня таким взглядом, что мне мгновенно стало стыдно, – Не делай и впредь. Прошу тебя.

Я опустила голову.

Да, я повела себя недостойно, и Дамас не заслуживал такого обращения. Но какое Трой имеет право как-либо влиять на наши отношения? На наше доверие друг к другу?

– Могу я задать вопрос? – отстранённо спросила мужчину, отвернувшись к полкам с книгами.

– Конечно, – мягко ответил Дамас.

– Что такое теракт?

Затянувшееся молчание вынудило меня обернуться. Наёмник смотрел на меня пристально, словно пытаясь считать с лица, зачем мне нужна эта информация.

– Это акт устрашения мирного населения или действующей власти, чаще всего связанный с порчей инфраструктуры путем взрывов. Или поджогов, – наконец, ответил он, глядя мне в глаза.

– Спасибо, – сухо поблагодарила я и направилась к выходу.

– Рин, это не значит, что мы не можем общаться, – медленно произнёс Дамас.

И мне опять стало стыдно.

– Можем, – кивнула я, стоя к нему спиной, – вот только… желания пока нет.

И я вновь пошла к двери.

– Он расскажет тебе всё. Со временем.

Я усмехнулась и покачала головой.

– Мы заботимся о тебе, Рин, – не выдержал Дамас, наконец, пропустив в голос эмоции.

– Ты даже не представляешь, – я обернулась к нему и посмотрела в глаза, – как меня пугает это твоё «мы».

И я вышла за дверь, оставляя наёмника одного.

Итак, Трой хочет контролировать каждый мой шаг. При этом он ждёт тотальной преданности и безоговорочного принятия всех его приказов. К тому же я должна выполнять невыполнимую миссию под названием «верни Аста к жизни». А. И ещё – «не свихнись по дороге».

Я резко остановилась посреди комнаты, полной мужчин, отчего все вокруг неожиданно замолчали.

Как бы так выразиться? Меня не устраивает текущее положение вещей.

– А цыпочка чем-то недовольна, – протянул один из бугаев, – Что, не удовлетворил тебя наш главный? Так мы поможем – только позови.

– Поможете? – медленно переспросила я, переводя на него взгляд.

– Конечно, киса, – оскалился детина, – Нас тут много, и мы все голодные.

– Ты правда сможешь мне помочь? – с предвкушающей улыбкой на лице ещё раз уточнила я.

– О, дааа, крошка, – прохрипел наёмник, а я расслабленно усмехнулась.

Это будет весело.

– Гамори, – Дамас вышел вслед за мной, и весь вид его говорил: я просил тебя не пользоваться своей внешностью в корыстных целях.

– Всё в порядке, наёмник, – я растянула на губах кривую улыбку, – Поверь, ты будешь не против их помощи…

Трой вошёл в помещение как раз в тот момент, когда я выкручивала руку последнему из желающих проверить мои навыки демоницы – как прозвали меня наёмники за эти двадцать минут моей разрядки.

– Что здесь происходит? – неспешно протянул метис, лениво разглядывая наскоро созданную арену.

Удивительно, но мужчины тут же выстроились перед ним по струнке: должно быть, лейтенант или, возможно, сам Трой успели преподать им урок вежливости.

Как я погляжу, метис вообще мастер дисциплины. И тайных разговоров за моей спиной.

– Ваша подчинённая решила размяться, – не совсем по уставу отрапортовал лейтенант, следивший за боем с весьма недовольным видом. Думаю, он же и позвал Троя – по крайней мере он выпадал из моего обзора на несколько минут.

– Гамори? – Трой перевёл взгляд на меня, а я отпустила заломленную руку наёмника, – Тебе мало тренировок на базе? Я могу устроить тебе дополнительную нагрузку прямо сейчас.

– Не стоит, я уже сбросила напряжение, – я растянула кривую улыбку и выпрямилась, отряхнув одежду.

– Дамас? – Трой перевёл взгляд на мужчину, сидевшего в кресле в конце помещения.

– Она пришла поговорить со мной, а потом решила помахаться с парнями. Всё в порядке, – спокойно отозвался тот, не утруждая себя приближением или вставанием в строй.

Да они прям друзья! Не разлей вода, чтоб их!

– Помахалась? – нехорошо переспросил Трой.

– Да, – мило улыбнулась я.

Мужчины, стоявшие в два ряда, дружно усмехнулись. Или прокашлялись? Так и не разобрала, что это было.

Трой развернулся к выходу, всем своим видом указывая мне следовать за ним.

– Счастливо, мальчики, – я помахала наёмникам ладошкой и поймала на себе не меньше десятка весёлых взглядов.

Остальные не рискнули показывать свою симпатию при Трое. Тот, к слову, был крайне недоволен, когда выходил из корпуса на улицу, но откуда ему, бедолаге, было знать, как весело прошла акция помощи такой раздосадованной и обманутой в лучших ожиданиях – мне? Нет, он даже предположить не мог, что тренировки могут приносить веселье, а не наносить травмы.

Кажется, я завела много хороших друзей.

– И что это такое было? – Трой развернулся ко мне лицом и обманчиво небрежно убрал руки в карманы.

– Я пообщалась с наёмниками, – легко ответила я, не скрывая издёвки в голосе, – славные ребята.

Трой усмехнулся. Нехорошо так усмехнулся.

– Я запрещу тебе ходить к ним, – спокойно и даже ласково сказал он.

– Запретишь ходить к ним, запретишь Дамасу разговаривать со мной, заморишь меня на тренировках… – я покачала головой и улыбнулась, опустив глаза, – Ты уверен, что знаешь, как заводить друзей?

Трой промолчал, глядя на меня очень странным взглядом.

– Когда ты собирался рассказать мне, что знаешь о моём общении с Астом? – продолжая рассматривать асфальт, спросила я.

Теперь уже сомнений не было: метис был в курсе, кто несколько дней назад тайно передал препарат племяннику главнокомандующего. Как был в курсе, с какой целью я на самом деле ходила в лес, прикрываясь охотой за дичью. Он всё это знал. И поощрял.

– Никогда. Ты должна была сама это понять, – протянул Трой, неотрывно глядя на меня.

– Ты и впредь планируешь полагаться на мою догадливость? – сжав челюсть, спросила у него, – Или, быть может, посвятишь в свои планы?

– Не сейчас, – коротко ответил тот.

Ясно.

Могла бы и не спрашивать.

– Ответь хотя бы, как мне помочь Асту? – отвернувшись от него, спросила я.

– Тебе ни к чему мои советы. Ты всё делаешь правильно, – сухо ответил Трой.

Я кивнула. И, круто развернувшись, направилась на базу. Чувство легкости и радости, появившееся в корпусе наёмников, исчезло безвозвратно – зато вернулись усталость и апатия.

Мне до дрожи в теле надоели эти долбаные секреты!

Я резко остановилась. Затем развернулась обратно и быстро сократила расстояние между нами.

– Так, значит, я всё делаю правильно? – не скрывая злости, спросила у Троя.

Тот прищурил глаза, не зная, чего от меня ожидать.

– Полагаю, своё благословление ты тоже даёшь, – продолжила я, прожигая его взглядом.

– Что ты несёшь? – процедил он.

– Аст неплохо целуется. Думаю, дело к свадебке, – с издёвкой усмехнулась я, с удовольствием наблюдая, как темнеют от злости его глаза.

– Повтори, – выдавил он сквозь зубы.

Выражение его лица стало крайне опасным, но меня уже несло:

– Я говорю: спасибо, что подкинул вариантик. Уверена, любовник из него выйдет любопытный: ему интересно, что я из себя представляю, мне любопытно, как он может трахаться без особого желания. Взаимное притяжение и все дела. Просто идиллия! – усмехнулась я, понимая, что нервы меня подводят.

– Иди, проспись, – Трой, кажется, тоже понял, что со мной не всё в порядке, потому взял меня под локоть и быстро повёл к базе.

– Уложишь прямо в постельку своего друга? – напоследок вырвалось из меня, о чём я сразу же пожалела: Трой схватил меня за плечи и больно встряхнул.

А затем медленно и чётко проговорил, глядя мне прямо в глаза пылающим от злости взглядом на стремительно черневшем от скверны лице:

– Хотел ли я, чтобы Аст испытывал к тебе интерес? Да, хотел. Использовал ли я тебя в своих целях, поняв, что ты связана с ним? Да, использовал. Планирую ли я вернуть желание жить своему другу? Да, планирую. Собираюсь ли я подложить тебя под него с этой целью?.. Нет! – рыкнул он мне в самое лицо, резко приближая моё тело к себе.

– А как ты думал заставить его чувствовать? – нервно рассмеялась я, – Признайся, ты – чертов мазохист! Тебе доставляет удовольствие мучиться, в то время, как твой дружок будет брать своё.

– Ты не обязана с ним спать! – ещё грознее прорычал Трой.

– Он так не считает! – крикнула я.

– Если ты не захочешь, он не будет тебя заставлять, – с уверенностью парировал метис.

– О, так ты предлагаешь мне выбор? – я резко скинула его руки со своих плеч и отступила назад.

Глаза щипало; я была на грани истерики.

– А как насчёт тебя? – бросила ему в лицо, держась из последних сил, – Чего хочешь ты?

– Я не знаю, – негромко ответил Трой.

И его искренность меня добила.

Я развернулась к нему спиной и пошла на базу; я не могла дать ему увидеть, что его ответ сделал со мной.

Слёзы были словно не моими – я ничего не могла с ними сделать, я не могла ими управлять. Всё, что я могла – это сделать их беззвучными.

Я дошла до своей комнаты, закрыла дверь на внутренний засов, упала на кровать и свернулась в клубок, стараясь не завыть в голос.

Я любила этого человека. И это было ужасно.

Признание самой себе произошло так легко, что я не выдержала и истерически расхохоталась, а потом разревелась в голос, глуша звук в уже мокрой от слёз подушке.

А потом меня вырубило, и я несколько часов проплавала в спасительной темноте, восстанавливая расшатанную психику и спасая организм от нервного истощения.

Когда проснулась, поняла, что мне необходимо чем-то себя занять; прошла в душ, привела себя в порядок и вышла на полигон: Барб и Вельз тренировались в рукопашной, Троя и Аста нигде не было видно.

– Где командир? – застегнув куртку до самого горла, спросила я, надеясь, что «какой именно» они поймут без слов.

На улице темнело, а ветер усиливался, сообщая, что хорошей погоде скоро придёт конец.

На нас неумолимо надвигалась осень.

– Лучше тебе пока с ним не разговаривать, – странно отозвался Вельз, уходя из-под захвата и пытаясь достать противницу «вертушкой».

– Что ты имеешь ввиду? – ровным голосом уточнила у него.

– Тройчик очень злой ходил последние несколько часов, – ответила мне Барб; сбившееся дыхание девочки говорило о том, что зеленоволосый демон её не жалеет, – Ему нужно дать время – чтоб он немного остыл.

То, как спокойно она это сказала (при условии, что Вельз продолжал наносить удары, а Барб продолжала от них уходить), навело меня на мысль, что к подобным срывам у главного они привыкли.

– Почему он злится? – невзначай уточняю, стараясь сохранять на лице равнодушное выражение.

– Мы не знаем. У Тройчика бывает, – подтвердила мои догадки Барб, – он разнёс тренировочный зал – так что, думаю, через часик с ним уже можно будет разговаривать.

Я молча смотрела на то, с каким безмятежным лицом она говорила эти слова, а внутри меня разрасталась буря. Мы все – поломанные дети Мира После. Мы все – исковерканные отражения людей, старательно делающие вид, что мы – нормальные. Что мы – живые.

– Где я могу его найти? – я и сама удивилась, как сухо прозвучал мой голос.

Вельз остановился и внимательно посмотрел на меня.

– Не нужно тебе сейчас его искать, – только и сказал он, а у меня внутри всё похолодело.

То, как он это сказал…

Не вызывало сомнений – он что-то знает.

– Иди на базу, Гамори, – ещё больше удивляя меня своей общительностью, проговорил он.

Барб отвела глаза.

Что, скверна всех пожри, происходит?

Ответ пришёл в следующую же секунду: ворота с тихим гулом разъехались в стороны, впуская на территорию базы знакомую машину… Машину Габриэля. Я нахмурилась и развернулась лицом к остановившемуся на парковке авто.

– Гаморичка… – негромко и даже как-то виновато протянула Барб, но я на неё даже не посмотрела.

Я смотрела на то, как из здания базы выходит Трой и идёт на встречу Лое, неспешно выбирающейся из машины. Как они встречаются друг с другом на пол пути. Как Трой подхватывает её под бёдра. Как жадно впивается в её губы. Как несёт на базу. Как за ними закрывается дверь…

– Гамо… – вновь начала, было, Барб.

– Закрой рот, – перебила её, глядя на закрывшуюся дверь во все глаза.

Грубо? Не знаю. Не успела понять – слова сами вырвались. Перед глазами всё потемнело, а в голове начало звенеть. Я сделала шаг назад. Или вперёд?

– Вельзик… – Барб взволнованно посмотрела на зеленоволосого парня, но тот лишь взял её за плечи, заставив замолчать.

Это правильно. Сейчас ничего не нужно говорить.

Я встряхнула головой. Это как какое-то наваждение.

Он, наверное, сейчас снимает с неё одежду. Или она с него?

Я как-то рассеянно провела рукой по волосам – рука неожиданно быстро освободилась, и я вспомнила, что обрезала длину. Сделала её такой же, как у него.

Я с лёгким удивлением посмотрела на свою ладонь, в которой больше не было волос.

– Я, наверное, прогуляюсь? – я спросила? Или произнесла утвердительно?

– Да, иди, – до странного спокойно согласился Вельз.

Я кивнула ему и направилась к воротам. Прогуляться по лесу – это же так нормально. Думаю, меня не осудят.

Звон в ушах продолжал терзать мою голову, а резко снизившееся зрение мешало идти с той скоростью, с которой я хотела. На моих ногах не было легкоступов, и я впервые об этом пожалела: почему-то хотелось не идти, а передвигаться высокими прыжками – желательно метра по три в длину; и чтоб ветер трепал волосы и охлаждал тело, решившее, что жар – это именно то, что ему сейчас нужно испытывать… мысли спутались… Я опёрлась рукой о ствол дерева, когда поняла, что меня слегка штормит; кажется, я погорячилась, когда решила, что пары часов в постели мне хватит, чтобы справиться с ослабшим организмом. Как давно я нормально спала? А как давно отдыхала? Раньше мне не нужен был отдых, и я безответственно решила, что справлюсь со всем – выходит, была не права. То, что меня лихорадило, было очевидно.

Продолжаю переставлять ноги, без понятия, куда движусь. Хотела быть сильной… в голове вновь помутилось, и я вновь замедлилась, а затем и вовсе остановилась, прислонившись к дереву спиной. Зря я так с девочкой… нагрубила ей, а она же помочь хотела. Мне не нужно было этого видеть – они оба были правы. Сердце болезненно сжалось, и я с лёгкой паникой осознала, что это был спазм. Реальный сердечный спазм. Быстро прокручиваю в голове симптоматику и причины – самым очевидным вариантом являлся психоэмоциональный стресс. Я опустила голову и сделала несколько глубоких вдохов. Каждый удар сердца отзывался в ушах, темнота в глазах то накатывала, то отступала. Бежать. Мне нужно бежать. Вперёд… Я сделала первый шаг, затем второй, а затем сорвалась с места.

Бег мне всегда помогал, потому я ускоряюсь и рассекаю лес на предельной скорости. Не понимаю вообще, сколько бегу, потому, когда выбегаю на поляну с дюжиной Грешников, останавливаюсь не сразу, по инерции пробегая вперёд…

Опускаю взгляд на землю и вижу полу-съеденное тело. Рядом арбалет и несколько тушек каких-то мелких зверьков; рассматривать их нет времени.

Охотник. Бывший охотник.

Мне становится плохо. Буквально. Кажется, меня сейчас вырвет; слишком много внутренностей… снаружи…

Грешники поднимают на меня свои головы и одновременно резко открывают рты в беззвучном крике. Это выглядит жутко, мои нервы не выдерживают, и я ору на них в ответ. Кажется, моя реакция их удивляет, я не знаю – на меня уже мчится один из заражённых, и единственное, что я успеваю, это провести на нём захват, разученный позавчера… из груди вырывается истерический смех: я борюсь с ним, как с обыкновенным человеком… Сворачиваю Грешнику шею и отбиваюсь от второго… это отвлекает меня от моей слабости; третий, четвертый… их около дюжины… но они не умирают от ударов… у меня нет с собой даже ножа… ещё один… замах, удар… я начинаю быстро уставать… сил нет… ещё одного уже просто отталкиваю… сейчас меня сожрут; точно сожрут – вот уже кто-то пихнул в плечо, и я лечу на землю. Некоторое время не соображаю, кто я, где я, и что происходит. Затем открываю глаза, приподнимаясь на руках, и вижу, как Трой разрубает тела Грешников, облепивших его, словно мухи мёд. Звон в голове мгновенно стихает, а сознание приобретает ясность: зачем он здесь? Как он вообще здесь оказался?

Трой разворачивается, нанося новый удар, и я вижу, что его лицо искажено от ярости; оно почти утратило человеческие черты… Мне больно видеть его таким; это ещё быстрее очищает голову от всего лишнего; я вдруг начинаю ощущать то, что игнорировала с самого выхода на поляну – моя ладонь. Она зудит, не переставая.

Трой обернулся на меня и, заметив, что я пришла в себя, коротко скомандовал:

– Беги отсюда, – а затем вновь развернулся к Грешникам.

Десять зараженных на одного. Два тела лежат, перерубленные пополам, рядом с останками охотника.

Девять. Я недоверчиво смотрю, как глава отряда демонов профессионально кромсает всех, кто оказывается в близости от его клинков. Восемь. Семь.

У меня вырывается вздох восхищения.

– Пошла отсюда, БЫСТРО! – разъярённый крик Троя, на секунду отвлекшегося на меня, заставляет внутренне сжаться.

Шесть.

Он же сейчас всех убьет… с чего мне срываться и бежать в лес?..

Я поднимаюсь на ноги, едва удерживая равновесие.

Пять. Четыре.

Странный звук, словно топот, заставляет меня напрячь все свои органы восприятия.

– Рин! – рычит Трой, вновь оборачиваясь и глядя на меня с отчаянием в чёрных, как ночь, глазах.

Разворот, замах и один резкий скользящий удар: все три тела падают на подрубленных ногах.

Трой, покачиваясь, выпрямляется и смотрит на дальний конец поляны, из которого, словно муравьи из муравейника, выползают Грешники.

Издалека это смотрится именно так, – но я чётко осознаю, что они мчатся на нас с огромной скоростью…

Трой повернулся ко мне лицом и с какой-то дикой усталостью посмотрел на меня…

Я хотела сказать, что всё в порядке – но смолкла, услышав его треснувший, лишенный эмоций, голос:

– Датчики поздно засекли движение… их целая тьма… я не знаю, откуда они взялись и почему бегут сюда…

А я знаю.

Это я виновата.

Это на меня они нацелены.

Это я притянула их внимание.

Как и в Тот раз…

Я начала устало качать головой, видя, что Трой вновь поднимает клинки. Не надо. Трой. Что ты сможешь с ними сделать? Ничего. А я смогу.

Я начинаю стягивать перчатку с правой руки и замираю: похоже, я не произнесла ни слова вслух…

– Трой… – едва слышный сип. Это всё, что вырывается из моего рта, когда я его раскрываю. Грешники уже близко; метис не реагирует, напротив, начинает двигаться им навстречу, – Трой! – напрягаю все связки в горле, выходит чуть громче – но он все равно не слышит, а первые из Грешников уже стремительно сокращают расстояние между нами, – Трой, – жалкий хрип и осознание своего полного бессилия. Он отошёл слишком далеко… я уже не могу надеяться на свои глаза, но, кажется, разбираю несколько силуэтов в воздухе, стремящихся достать его в прыжке… я падаю на колени, не в силах удержаться на ногах, злясь на саму себя… этот звук привлекает внимание Троя: он оборачивается, глядя на меня каким-то озверевшим, ожесточённым взглядом… а я срываю остатки ткани с ладони и резко вытягиваю руку вперёд: – Про-о-о-очь!!!

Движение мгновенно останавливается.

Воздух из лёгких вырывается с хрипом. Кровь медленно стекает по руке вниз.

Но я её почти не чувствую. Широко раскрытыми глазами я смотрю на то, как первые из Грешников, почти успевшие достать Троя, медленно разворачиваются и начинают уходить; я перевожу взгляд на метиса: тот не отрывает глаз от толпы заражённых, неспешно покидающих поляну, затем медленно разворачивается ко мне…

Мне резко становится плохо. Силы уходят вместе с кровью из моих стигмат. Кажется, Трой понимает это: он подходит ко мне, опускает мою замершую в воздухе, вытянутую руку, затем надевает на ладонь перчатку, подхватывает моё тело на руки и неспешно несёт с поляны по направлению к базе.

– Что ты будешь делать? – спрашиваю на грани сознания.

Теперь он знает мой секрет. Он может сдать меня Централи. Может шантажировать, вынуждая выполнять все его приказы. Он может сделать всё, что угодно – я в его абсолютной власти.

– Для начала – напьюсь, – хрипло отвечает он.

Перед моими глазами все начинает плыть, и я проваливаюсь в темноту.

Пробуждение… пробуждение вышло странным. Во-первых, я хорошо себя чувствовала. Во-вторых, из одежды на мне обнаружилось только нижнее бельё. В-третьих, моё тело было абсолютно чистым, а ладони – перемотаны новыми бинтами; обе. И в-четвертых, я отчетливо ощущала в организме какие-то лекарства; подняла руку – так и есть, в моей вене недавно был шприц.

Мне что-то вводили внутрь.

– Всего лишь антибиотики и общеукрепляющую витаминную смесь, – Нора появилась рядом с моей постелью беззвучно, а я, наконец, уделила внимание тому, где я нахожусь.

– Это не моя спальня, – замечаю немного охрипшим (должно быть, после долгого сна) голосом.

– Да, ты в больничном крыле, рядом с палатой Тони. Я приглядывала за тобой с тех пор, как Трой принёс тебя, – спокойным грудным голосом ответила Нора.

– Вы меня мыли? – спрашиваю, хотя заранее знаю ответ.

Но Нора меня удивила:

– Нет, – она слегка покачала головой и положила сухую ладонь мне на лоб, – Этим занимался твой командир.

– По… почему? – неожиданно начиная заикаться, спросила я.

– С ним сложно спорить, – Нора сухо улыбнулась, проверяя мой пульс самым древним из способов.

Больше она ничего не сказала, из чего я сделала вывод, что Трой утаил от всех своё небольшое открытие…

– Сколько я пролежала в отключке? – спросила, поднимаясь на постели, когда медсестра закончила с быстрым осмотром.

– Во-первых, не «пролежала в отключке», а спала здоровым сном, – сухо поправила она, – а во-вторых, этот здоровый сон теперь положен тебе по расписанию: не менее восьми часов в сутки.

Это же треть всего времени! Я недоверчиво смотрю на Нору, хмуря брови.

– И нечего хмурится, твой организм ослаб настолько, что, исчерпав почти все резервы, врубил аварийный режим. Не понимаю, как ты вообще умудрилась вчера бегать по лесу – ты должна была свалиться в обморок ещё утром, – она отошла к столику с таблетками и набрала несколько разноцветных пилюль в небольшой контейнер, – будешь пить на ночь и с утра, – она вручила мне лекарства и посмотрела красноречивым взглядом, – если не хочешь свалиться с ног в самое неподходящее время.

С этими словами она отошла от кровати и направилась к выходу.

– Нора, – окликнула её я, – А что со мной?

Я итак знала ответ, но подтверждение квалифицированного человека не помешает.

– Стресс, общая усталость, межреберная невралгия, начальная стадия остеохондроза, множественные растяжение мышц и связок, подозрение на грыжу, подозрение на язву кишечника, вегетососудистая дистония. Мне продолжать? – она подняла бровь, а я прикусила язык и сидела, опустив голову.

Хреновые дела.

Но чего я ожидала?

– Тебе прописан хороший сон и ежедневный лечебный массаж. А также – отсутствие тренировок с Троем. Я бы даже сказала – запрет на какие-либо тренировки, сопровождающиеся появлением новых травм, растяжений, вывихов и тому подобного.

– Я здесь не на отдыхе, – спокойно замечаю, подняв голову и посмотрев Норе в глаза.

– Мёртвая ты здесь тоже никому не нужна, – парировала та, равнодушно глядя на меня, – Неделька облегченных тренировок, лечебного массажа и здорового сна – и ты вновь можешь вернуться к костеломанию. Но сейчас… – её взгляд стал холодным и колючим, – даже думать забудь.

И медсестра вышла из комнаты, оставив меня одну.

Я встала с кровати и прошла в душ. Там умылась, почистила зубы и посмотрела на себя в зеркало: серые глаза были единственным, что осталось на похудевшем и изможденном лице. Ещё два дня назад отражение меня вполне устраивало, – теперь же мне остро хотелось накормить эту худую, бледнокожую девушку с криво подстриженными – по середину шеи – волосами, сухими губами и огромными почти бесцветными глазами, что смотрела на меня с зеркальной поверхности.

Я вышла из ванной и быстро оделась. Затем прошла к столику с лекарствами, на котором стояла тарелка с бульоном, и съела все до последней капли.

В дверь постучали.

– Войдите, – отозвалась, натягивая гловы на ладони.

– Я рад, что ты пришла в себя, – Аст стоял в проеме, упираясь спиной в косяк.

Не знаю, что на это ответить. Поэтому молчу. По сути, меня должны выставить за ворота за подобную слабость, но этого не происходит. Почему-то.

– Я готова вернуться в строй, – натягиваю на губы кривую улыбку и выхожу в коридор, – И не говори, что я должна лежать и восстанавливаться. Прошу тебя.

– Не буду, – как-то легко согласился Аст.

Я нахмурилась. Но решила промолчать.

Когда мы вышли на полигон, я вопросительно посмотрела на своего «наставника», ожидая команд.

– Ну, а теперь зарядила пятнадцать кругов вокруг базы, – нейтральным голосом сказал он и сложил руки на груди.

– Что? – мне показалось, что я ослышалась.

– Хорошо, погорячился – четырнадцать, – «смилостивился» Аст.

– Зачем мне бегать? – четко и с расстановкой спросила я.

– Потому что ты вышла из формы, Гамори, – взгляд Аста стал ледяным, а голос – бесцветным, – Теперь ты будешь бегать каждый день; потом будешь отжиматься; потом заниматься на турниках, а после каждой тренировки Вельз будет колдовать над твоими мышцами – у него золотые руки. Когда я решу, что ты достаточно окрепла, Барб вновь начнёт заниматься с тобой на легкоступах. А через пару недель ты вернёшься к тренировкам с оружием.

Всю его речь я только и могла, что стоять молча, с широко раскрытыми глазами. Мне казалось, что это какой-то страшный сон. Я никогда не выглядела в своих глазах настолько жалкой.

– А где Трой? Я могу с ним поговорить? – опустив голову, негромко спросила Аста.

– Трой очень занят. Так что ему не до тебя. Пошла.

Племянник главнокомандующего кивнул мне вперёд, указывая, чтоб я начинала свой забег, и мне пришлось подчиниться. Никто по-прежнему со мной не нянчился, но я всё равно ощущала себя какой-то принцесской. Было противно.

Когда все четырнадцать кругов остались позади, я, как полная дебилка, отжималась от земли. В итоге пришла к выводу, что у меня с этим делом всё не очень хорошо… а когда перешла к турникам, расположенным в дальней части полигона, мысль о том, что я действительно бесполезна, прочно окрепла у меня в мозгу.

– Не отчаивайся, – чуть мягче сказал Аст, который всё это время следил за мной и моими весьма скромными успехами, – через недельку ты всё это будешь делать на раз. А через месяц, так и вовсе будешь со смехом вспоминать эти тренировки.

Я промолчала.

Я не была глупой и хорошо понимала, зачем все это было нужно, но стыд за себя и за своё предательское тело, разъедал меня изнутри…

День закончился болезненным массажем, но я не издала ни звука, вытерпев эту пытку молча и даже с каким-то странным удовольствием. Вельз мастерски работал с моим телом, возвращая жизнь всем мышцам и суставам, и, кажется, не собирался вспоминать, что под его руками тело девушки, а не сто килограммового мужика – за что я была ему благодарна. Хотя бы он меня не жалел…

Ужин пролетел стремительно, поскольку Барб и Троя на базе не было, а в десять часов вечера в мою комнату вошла Нора и вырубила свет.

Так день сменялся днём, и я неспешно, но верно, приходила в форму. Трой мелькал в коридорах несколько раз, но, стоило мне направиться в его сторону, как он находил повод уйти, не сказав ни слова. Всякий раз, когда я обращалась к Вельзу или Барб с просьбой предупредить меня, когда он будет на месте, меня заверяли, что у Тройчика сейчас очень много дел, или что он уехал с проверкой на другую базу, или что он отдыхает после сложного задания… И у меня появилось чёткое ощущение, что меня игнорируют. Тренировки Аста и предписанный покой принесли свои плоды – я стала лучше чувствовать своё тело, а благодаря техникам Вельза, убивавшего моё тело каждый вечер и последовательно возвращавшего его к жизни, я начала чувствовать даже те мышцы, о существовании которых и не подозревала. Витамины Нора отменила уже через неделю, а через две недели я поняла, что восстановилась полностью – и физически, и духовно.

Аст, который на протяжении всех двух недель вел себя со мной довольно сдержанно, начал вновь проявлять ненавязчивые знаки внимания. Барб уже несколько раз брала с собой в лес, где мы тренировали навыки паркура в легкоступах – преодолевая препятствия из деревьев, колючих кустов и поваленных стволов и используя их себе в помощь при перемещении. Вельз провёл со мной несколько рукопашных боёв, и сегодня мы планировали перейти к оружию.

Я уже несколько раз ходила к наёмникам, где мы дружно смотрели старое кино и обсуждали бездарность сценаристов в фильмах с пост апокалиптическим сюжетом. А также – громко ржали над артистами, которые игнорировали все угрозы предлагаемых обстоятельств и стандартно совершали все те же ошибки, забывая об опасности и глядя на своих возлюбленных оленьими глазами.

В этот раз я опять разделила свою тренировку на несколько частей, устроив себе небольшой отдых с просмотром очередного шедевра у наёмников в середине дня, и теперь шла к Вельзу, готовая улучшать свои навыки борьбы с двумя удлиненными клинками.

Но остановилась на середине полигона.

Зеленоволосого демона нигде не было, зато рядом с ящиком из-под оружия стоял Трой.

Он приподнял огромный мачете, взвесив его в руке, и проверил балансировку. А затем посмотрел на меня.

– Ну, Покахонтас. Покажешь, чему научилась?

Я прошла к столу, полному холодного металла, и взяла свои клинки. Все хладнокровие и спокойствие, приобретённые за пол месяца Без Троя, моментально развеялись, словно их и не было.

– Ты ведь в курсе, чем я занималась все это время, – ровно произнесла и отошла на несколько шагов; сделала пару круток и осталась довольна.

Клинки были идеальными. Но даже с ними я не смогу причинить Трою какой-либо вред.

Слишком разная весовая категория.

– В курсе. Из Аста наставник намного лучше, чем из меня, – усмехнулся метис.

– Ты прав, – я посмотрела на него; я не страдала амнезией и отдавала себе отчёт, кто довёл меня до физического истощения.

На губах Троя появилась странная улыбка.

– Чувствую, у тебя есть вопросы, – заметил он… и резко начал поединок.

– Есть. Самый первый – почему ты не сдал меня, – я нанесла неожиданный и точный удар, отбивая его мачете в сторону.

Трой довольно оскалился.

– Потому что у меня на тебя свои планы, – снизошёл он до ответа, а затем сам нанёс серию ударов.

Я с удовольствием отметила, с какой легкостью смогла отбить все его атаки. Я знала, что он не напрягался, играясь со мной, – но раньше я бы оказалась безоружной в первую же минуту.

Результат не мог не радовать. В отличие от его «ответа».

– И что планируешь делать со мной? – уточнила, предполагая ненадолго уйти в оборону перед своей новой атакой, но неожиданно удары Троя стали настолько сильными, что я с трудом стала удерживать клинки в руках, а в следующее мгновение и вовсе лишилась их, оставшись безоружной.

Трой неспешно подошёл ко мне и кончиком острия своего мачете приподнял край моей футболки. Мне захотелось резко отстраниться, но я не осмелилась – с него сталось бы порезать меня в целях «обучения». А тем временем мой живот всё больше обнажался, покрываясь мурашками не то от осеннего воздуха, не то от лёгкого прикосновения холодного острия.

– Как вижу, всё зажило, – без интонаций произнёс Трой, глядя на мою кожу не читаемым взглядом.

До меня лишь спустя пару секунд дошло, что он имеет ввиду тот синяк, что он оставил на мне чуть больше двух недель назад – после того, как я попыталась сбежать.

Но при чём здесь он?..

– Да. Чувствую себя хорошо, на здоровье не жалуюсь, – сухо ответила я и всё же отступила назад.

Но тут же почувствовала остриё на своей шее – Трой так быстро сократил расстояние между нами, что я не только не успела отреагировать, но и оказалась в худшем из положений: с мачете у горла и метисом у самого жабгеб носа. Как он вообще умудрился не рассечь мою кожу во время своего стремительного рывка?..

– Я тебе отходить не позволял, – четко проговаривая каждое слово, как-то зло произнёс он.

Я застыла. Я не знала, чего от него ожидать.

Трой некоторое время всматривался в мои глаза, а затем медленно опустил взгляд на мои губы.

– Нора сказала, что ты полностью пришла в себя. А Аст – что ты вернула свою форму, – метис слегка надавил лезвием на мою шею.

– Что ты делаешь? – напряженно спросила его, чувствуя, как под давлением нежная кожа рассекается, а из небольшой ранки начинает вытекать теплая кровь.

Трой откинул мачете в сторону, избавившись от единственной преграды между нами, опустил голову, сокращая расстояние между нашими лицами… меееедленно провёл языком по моей нижней губе… а затем властно всосал её внутрь.

Из моего рта вырвалось рваное дыхание, – и его лицо тут же начало покрываться скверной.

– Трой… – как-то нервно предупредила я.

Реакция метиса была крайне странной: он посмотрел в мои глаза, увидел своё лицо с черными пятнами в их отражении, бережно взял меня за волосы, вынуждая запрокинуть голову, и слизал каплю крови с моей шеи.

Я потерялась в ощущениях, забывая себя от его близости, а когда смогла снова различать реальность, с безмолвным изумлением узрела, как скверна рассасывается на его лице…

– Трой? – не веря тому, что видела, протянула я.

– Я выяснил интересный факт о твоей крови, – продолжая осторожно держать меня за волосы и смотреть в мои глаза с непозволительно близкого расстояния, хрипло произнёс он, – Ещё в тот день, когда поймал тебя и впервые попробовал её… – он чуть склонил голову набок, вновь разглядывая небольшой порез на моей шее, а я начала судорожно вспоминать все подробности того допроса, с лёгкой опаской глядя на метиса, – Я понял, что она может избавлять от скверны.

– Как? – выдохнула, пытаясь понять… и совершенно путаясь в своих ощущениях.

– Я хотел тебя, – Трой слегка сжал мои волосы, вынуждая вновь смотреть в его глаза, – Я чувствовал, что Она должна появиться в любую секунду… но она всё не появлялась. Сперва я был слегка удивлен, но потом догадался… Как только я слизал ту каплю с твоей губы, в моем организме появился антидот для скверны.

– Ты не мог прийти к такому выводу. Это просто невозможно…

– Ты права, я смог всё сопоставить только после твоего маленького выступления на той поляне, – ласково согласился Трой.

– Так вот, что ты думаешь о том случае, – горько усмехнулась я, – Что это было «маленькое выступление».

– Нет, я считаю, что это была счастливая случайность, что нас не сожрали те Грешники – потому что ты слишком бестолковая, чтобы понять, насколько важно уметь владеть собственной силой. Уверен, ты и пользовалась-то ей от силы пару раз, – жестко ответил Трой, мгновенно разрушая всю ту дымку интимности, что создалась его стараниями пару секунд назад, – Именно поэтому я планирую заняться твоими тренировками с завтрашнего же дня.

– Что, будешь пихать меня в клетку к Грешникам? – не скрывая злобы, спросила я.

– Если понадобится, – отрезал метис, холодно глядя на меня.

– Что же мешало тебе взять меня в оборот сразу же после того, как ты понял, кто я? – едва сдерживая себя, поинтересовалась у него.

– Я до сих пор не знаю, кто ты, – он резко сократил расстояние между нашими лицами; однако, сейчас, единственное, чего я хотела, это откусить его губу. Под корень, – Об этом ты обязательно расскажешь на одной из наших тренировок.

– Так за чем же тогда дело стало? – прорычала я.

– Ты была слишком слаба, – выдохнул он мне в губы, грубо прижимая второй рукой к своему телу, – Я не… – он неожиданно замолчал, затем как-то резко сжал зубы – так, что на скулах двинулись желваки, и вновь поднял взгляд, посмотрев в мои глаза, – Я был не прав – когда довёл тебя до того состояния, – четко проговаривая каждое слово, сказал он.

Я смотрела на него, недоверчиво щурясь, и не могла поверить.

Он сейчас… признал свою вину?..

– Да, я заметила, что с Барб ты общаешься иначе, – старательно пытаясь скрыть сарказм в голосе, процедила я.

– Барб ещё ребёнок, – отведя глаза в сторону и отступая от меня, без эмоций проговорил он.

– Но и с Лоей у тебя проблем не возникает, – мстительно припомнила, уже не имея сил сдерживать негодование, рвущееся изнутри.

– С Лоей всё проще. Она не трахает мне мозг и не задаёт тупых вопросов, – выругался Трой, тут же уходя в оборону и испепеляя меня бешеным взглядом.

– Я не трахаю твой мозг! – ощетинилась я.

– Ты делаешь это одним своим присутствием! – прорычал Трой прямо мне в лицо, вновь мгновенно сократив расстояние между нами.

Я застыла, не зная, что на это ответить.

Некоторое время мы молчали, свирепо глядя друг на друга, затем Трой отошёл на шаг и четко проговорил:

– С завтрашнего дня я забираю тебя к себе. Наши тренировки будут строго засекречены; я надеюсь, ты понимаешь, что это значит.

– Что, если я кому-то что-то сболтну – ты меня убьёшь, – устало и зло закончила я.

– Верно, – он посмотрел на меня, – с Астом я сам поговорю. То, что ты можешь… намного важнее его проблемы. Намного важнее всех наших мелких проблем.

– Трой, мне нужно знать, что ты собираешься делать, – ровно произнесла я, глядя в пол.

– Для начала, я собираюсь сделать тебя сильной, – сказал он.

Я резко подняла на него глаза: Трой стоял вполоборота ко мне, и выражение его лица не давало сомневаться – он выполнит задуманное.

– А потом мы обсудим все наши новые перспективы, – закончил метис, окинув меня очень странным взглядом.

Полагаю, эти слова подразумевали, что больше я от него ничего не услышу, – по крайней мере, сейчас. Я молча подобрала клинки с асфальта, отнесла их к столу и положила в ящик; во мне было слишком много эмоций, и я не могла вновь показать свою слабость – потому решила, что тренировочных боёв на сегодня хватит. Удивительно, но Трой не возражал…

Пока шла переодеваться в свою спальню, думала о том, что он сказал: признаться, я понятия не имела о подобном свойстве своей крови. Антидот от скверны? Это очень странно. Мне никогда не говорили, что именно со мной делают и к чему готовят, – я вообще старалась не вспоминать о Тех годах, – но сейчас, ввиду всех открывшихся обстоятельств… думаю, меня готовили к управлению Грешниками. Учитывая, что мои стигматы кровоточили только в их присутствии, это – самое вероятное объяснение. Перед глазами тут же всплывали картины десятилетней давности: я в лаборатории пятый год, моя комната полна всего, что может заинтересовать семнадцатилетнюю девчонку, мои приёмные родители – самые лучшие и самые добрые на свете, они живут вместе со мной в отсеке, следят за моим здоровьем, каждый день берут кровь на анализы, проверяют, есть ли изменения – ведь мой возраст так опасен своей непредсказуемостью, а заразиться скверной можно каждую секунду, и даже стерильный воздух подземной лаборатории не спасёт меня от этого… вируса.

Я остановилась.

Нет, в свои семнадцать я свято верила, что скверна – это наказание Божье. Но сейчас, зная о препарате, зная о симптомах этого… заболевания, я очень чётко поняла: скверна – это вирус. Искусственно созданная простейшая форма жизни, выпущенная кем-то из пробирки и погубившая большую часть человечества, – о, да, мои надзиратели в лаборатории очень постарались, чтобы я была хорошо образована.

Теперь я понимала Троя, который считал, что мой мозг функционирует на уровне инфузории туфельки: перед моими глазами было всё – буквально все доказательства того, что это не дядя с небес покарал нас за грехи наши, – но я была слепа. Я видела, как метис вкалывает себе лекарство от Кары Небесной, и продолжала думать, что скверна – это то, что дано нам свыше, и то, что не нуждается в объяснении, потому как наши ограниченные грешные умы не способны понять всех помыслов Божьих… Создатель, какой же идиоткой я была! Я грешила, прекрасно осознавая, что мне до святости, как до луны, и при этом не задавалась вопросом, какого черта эта херня не распространяется на меня!..

Причём, я допускала мысль, что моя неподверженность скверне связана с годами, проведёнными в лаборатории, и продолжала закрывать глаза на то, что творилось вокруг: на людей, резко уверовавших в Бога, на пастырей, получивших в руки невероятную власть, но при этом не рассказывающих, откуда они вообще взялись, и откуда знают, как избавляться от скверны…

Я встала под душ, скинув всю одежду на пол, и некоторое время просто стояла, ощущая, как вместе с грязью тёплые струи смывают с меня всю ложь, которой я была окружена. Нет, я не могла винить себя в тотальной безмозглости, в конце концов, никто не отменял важнейшего из правил появления скверны: она поражала тело человека лишь в тот момент, когда он позволял себе грешные мысли. При такой аксиоме было не трудно впасть в заблуждение…

Я встряхнула головой и вышла из душевой кабины. Об этом следует спросить у Троя – как такое вообще возможно…

Звуки, доносящиеся из коридора, заставили меня замереть на месте, а затем бесшумно подойти к двери, обмотавшись полотенцем: говорили двое. Точнее, даже не говорили – спорили.

Аст и Трой.

– Это не обсуждается, – холодный голос племянника главнокомандующего.

– Я её нашёл, – ленивый ответ Троя.

Следующие его слова я не смогла разобрать: говорившие слишком быстро удалялись от моей спальни.

Вопросом этичности я мучилась только первую секунду, а во вторую – уже бесшумно выходила из комнаты и кралась вперед, следуя за своими командирами. Словно издеваясь надо мной, эти двое и не думали останавливаться, а продвигались всё дальше, уходя в восточное крыло, где я не была ни разу.

Когда, наконец, остановились и вошли в одно из помещений, я осторожно сократила расстояние между нами и замерла, прислонившись спиной к стене рядом с приоткрытой дверью.

– Зачем она тебе? – голос Троя заставил меня затаить дыхание – слишком прямо и бесстрастно он прозвучал, – Я спрашиваю серьёзно и хочу услышать серьёзный ответ.

– Ты? – кажется, Аст был удивлён не меньше меня, – Куда подевался твой «мне на всё насрать» настрой?

– Вернётся сразу же после того, как ты ответишь, – усмехнулся метис, а я едва удержала себя от того, чтобы не закатить глаза.

– Я не сдам её Централи, – ответ Аста вынудил моё сердце опуститься в пятки.

Он знает обо мне? Нет. Он знает, кто я? Или он догадывается, кто я? Что происходит? Трой ему что-то рассказал?

Сердце застучало так громко, что я всерьёз опасалась не расслышать дальнейшие слова; на лбу выступил пот.

– С чего ты взял… – начал, было, Трой, как Аст его перебил:

– Трой. Мы слишком давно знакомы, чтобы изображать перед друг другом недоумение. Она – беглянка; она сама мне об этом сказала. А после того, что случилось в лесу… я почти уверен, что она, как и я – плод экспериментов нашего общего знакомого.

Я стояла, стараясь не сорваться на бег в следующую же секунду, при этом очень четко понимая – бежать некуда. Меня догонят. И будет только хуже.

А Аст продолжал:

– Я не знаю, что именно с ней сделали, но уверен – это как-то связано с тем, что в том лесу Грешники пробежали мимо, словно нас там и не было.

Плохо. Всё очень плохо. Он понял слишком много: он сопоставил все данные и пришёл к верному выводу без какой-либо посторонней помощи.

– И чего ты хочешь? – вопрос Троя застал меня врасплох.

Разве Аст чего-то хотел? Он не выдвигал никаких требований.

Что ему вообще может быть надо от меня?

– Брось, я знаю, что она не может интересовать тебя в этом плане, – лениво продолжил метис, словно на кону была не моя жизнь, а вопрос мытья посуды.

Вот только я слишком хорошо понимала, что действительно не могу интересовать Аста. Он просто не способен испытывать какие-либо чувства. Это факт.

Словно подтверждая мои слова, Трой сказал:

– Тебя вообще не интересуют женщины. Как и мужчины, – язвительно добавил он, после небольшой, но многозначительной паузы.

– Я не такой бездушный, как ты думаешь, – отозвался Аст.

Я была уверена в том, что Трой и не думает так. Его желание «растормошить» Аста говорило яснее слов, – но, естественно, он не собирался признаваться в этом своему другу.

Но пауза в разговоре странно затянулась… Я напрягла свой слух, опасаясь, что могла пропустить ответ, отвлекшись на собственные мысли, но внезапно Трой произнёс:

– Нет.

И так это прозвучало… словно просьба Аста была не просто трудно выполнимой. Она была сродни требованию Божественного пришествия.

– Я не занимаюсь воскрешением из мертвых, – отрезал Трой, будто уловив что-то в глазах своего собеседника – ведь я была уверена, что Аст не произнёс ни слова, – Не путай меня с Иисусом.

– Она не мертва, – холодно ответил Аст.

– Она в коме херову тучу лет! – выругался метис, – Как ты себе представляешь этот процесс? Я что, должен найти философский камень и призвать её с Той стороны?

Я забыла, как дышать. За своё молчание Аст хочет получить свою сестру? Свою вернувшуюся из комы сестру?..

На что он вообще надеется?

– Есть возможность, что дядя сможет её вернуть. Но взамен он потребует что-то… чего до этого дня я ему дать не мог, – сказал Аст, и на некоторое время за дверью стихли все звуки.

Он что… угрожает Трою?

Угрожает, что вернёт меня в лаборатории Централи?..

Но… разве я настолько важна для метиса – чтобы выставлять перед ним такие условия?

– Что ты предлагаешь? – сухой голос Троя заставил моё сердце остановиться… и забиться втрое чаще.

– Ты знаешь, почему он не стал меня наказывать? – спокойно спросил Аст.

– Нет, – голос метиса был лишен каких-либо эмоций.

– Я сказал ему, что на следующем заседании совета я раскрою его маленький секрет. Со мной у него не получилось, и он обещал закрыть проект, но совершенно точно не сдержал своего слова – раз существует тот, кто может отдавать команды зараженным, – Аст ненадолго замолчал, а потом добил негромким голосом, – Да, я сказал, что знаю о том, что Грешниками можно управлять.

– Но ты этого не знаешь, – сухо заметил Трой.

Верно, он не знает, что это я управляла Грешниками – но он готов блефовать, основываясь лишь на том, что они не напали на меня, пробежав мимо. Выходит, то, что они не напали на него – в порядке вещей. А это значит, что, помимо полного отсутствия эмоций, Аст может похвастаться иммунитетом к скверне и отсутствием какого-либо внимания со стороны Грешников.

Так вот почему он так спокойно бежал за стены, не опасаясь главной угрозы Мира После…

– Не знаю, – согласился Аст, подтверждая мои догадки, – Но уверен, Рин расскажет много интересного о том месте, где её держали.

– Ты не будешь говорить с ней об этом, – отрезал Трой.

– Почему же, мне будет очень приятно вспомнить счастливые годы, проведённые в лаборатории, – сказала я, резко открыв дверь и пронзив Аста ледяным взглядом.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь, – процедил Трой, и его голос четко давал понять – мне будет очень плохо. В ближайшее время.

– Пытаюсь выяснить свою дальнейшую судьбу, – отрезала я, не отрывая глаз от племянника главнокомандующего, – Я знала, что всем вам плевать на меня и на мои чувства, но надеялась, что смогу найти место, где буду чувствовать себя в безопасности.

– В Мире После, ты нигде не будешь в безопасности, – Вельз прошёл внутрь комнаты, бесшумно появившись из-за моей спины.

– Как?.. – я даже слов не нашла, пока провожала его изумлённым взглядом.

– Ты следила за ними, а я следил за тобой, – апатично ответил зеленоволосый, словно это было настолько естественно и очевидно, что даже не нуждалось в объяснении.

– Ты отчитаешься за свой поступок, – а вот холод в голосе Троя, когда тот посмотрел на Вельза, мне совсем не понравился.

– Она должна знать, куда попала, – отозвался тот, не меняясь в лице.

Угроза начальства его не впечатлила – или он предпочёл скрыть свою реакцию. В любом случае, я была благодарна, что он позволил мне услышать.

Однако то, что творилось сейчас, нуждалось в пояснении.

– Что происходит? – спросила у всех мужчин, присутствовавших в комнате.

– У тебя есть выбор, помни это, – только и сказал Вельз, затем стих и отступил к стене, игнорируя взгляд своего командира.

Трой отвернулся от зеленоволосого и посмотрел на меня… затем его глаза красноречиво опустились на полотенце, в которое я была замотана.

Не краснеть. Выдержать.

О, в этот момент я гордилась собой.

Сделав вывод, что в стыдливые обмороки тут никто падать не собирается, Трой вновь поднял взгляд до уровня моих глаз и спокойно и твёрдо сказал:

– Пути назад больше не будет.

– Я не отступлюсь, – решительно ответила ему.

Он ещё несколько секунд смотрел на меня, а затем перевёл взгляд на Аста.

– Она слишком важна, чтобы рисковать её поимкой ради шанса вернуть сестру, – сказал он ровно и без эмоций.

– Поясни, – голос Аста мгновенно стал таким же сухим.

– Она умеет управлять Грешниками.

Скверна!

Отступаю на шаг, напряженно глядя то на одного, то на другого. То на третьего… Зачем он это сказал?..

Аст резко посмотрел на меня, и в его взгляде что-то изменилось – словно там появилось понимание… понимание всего.

Назад: Часть третья Отряд демонов

Дальше: Эпилог

Часть четвёртая Все грехи мира

Часть четвёртая
Все грехи мира