Про женщину с золотой кожей нельзя сказать «она покраснела», так что бан Бриджит, скорее, побронзовела, услышав рассказ Олафсдоттр о соблазнении Донована-буига. Мéарана наблюдала, как ее мать все сильнее напрягается с каждым новым словом о ласках между Тенью и отцом.

Арфистка улыбается, пусть и несколько обеспокоенно. Изящная Бинтсейф даже не пытается скрыть тревогу, ее оружие наполовину извлечено из кобуры. Поток издевательств можно прекратить разными путями…

Но бан Бриджит сама обрывает нить повествования. Она вскакивает и, сжав руки в трясущиеся кулаки, восклицает:

— Пес! Изменник!

— Ку, — произносит Изящная Бинтсейф, надеясь унять ее гнев, — разве ты не слышала? Он не получал от этого удовольствия. Мыслями он был совсем в другом месте.

Бан Бриджит резко поворачивается к подчиненной и указывает рукой на умолкшую Тень, которая по очереди оглядывает каждую из допрашивающих ее женщин.

— Да откуда ей знать, о чем он тогда думал? — рычит Гончая. — Вижу, он много чем успел с ней поделиться.

Она еще несколько секунд стоит так, и ее молчание никто не смеет нарушить. Но когда обвиняющая рука медленно опускается, Равн Олафсдоттр вновь начинает говорить.

— Почему же это он вдруг изменник? — с поддельной невинностью в голосе произносит она. — Разве он кому-то приносил клятвы верности?

Бан Бриджит не отвечает, но ее кожа приобретает почти оловянный оттенок.

— Если я нашла выбро-ошенную вещь, — продолжает Тень, — разве мо-ожно-о винить меня за то-о, что-о я ее о-отмыла о-от хрязи и забрала? К тому же, — добавляет она на галактическом, — я ему несколько задолжала, и надо было как-то рассчитываться. Пусть он и старый пердун, но в нем есть некоторый шарм.

Мéаране интересно, одна ли она заметила неувязку в том оскорблении, которое выпалила ее мать. Пес? В конце концов, кто тут Гончая? Она склоняется над арфой, чтобы скрыть улыбку, и начинает наигрывать старинную дворцовую мелодию Ди Больда. Фудир как-то рассказывал, что эта песня ведет свое начало от куда более древнего сказания Терры, имевшего несколько иной смысл. Арфистка не поет, она знает: мать и без того услышит слова.

Она замечает, что мать поворачивается к ней и пытается прожечь взглядом, но арфистка не поднимает головы, поскольку боится расхохотаться. Мéарана продолжает играть, исполняя мотив наполовину шутливый, наполовину тревожный, ибо задеты настолько серьезные вопросы, что иначе как со смехом о них говорить нельзя. Ловкостью пальцев и сложностью мелодии она заставляет всех остальных замолчать до тех пор, пока не доходит до финальных, так и не спетых строк:

И только когда струны стихают, Мéарана Быстрые Пальцы решает посмотреть матери в глаза.

— Серьезно, мам, а что им еще было делать? Равн должна была сказать нечто, не предназначенное для ушей Ошуа, да еще и так, чтобы тот вообще ничего не заподозрил. Не говори мне, что сама никогда не пользовалась подобными уловками.

Последнюю фразу она добавляет с таким жаром, который равно удивляет и мать, и саму дочь. Когда-то бан Бриджит и вправду славилась такими проделками. Воцарившееся молчание спустя некоторое время нарушает Изящная Бинтсейф, которая смущенно произносит:

— В этом всем есть одна загадка…

— Ну во-от, о-опять, — смеется Тень, — всехо-о о-одна.

— Что Ви… — молодая Гончая замолкает, остановленная жестом бан Бриджит.

Но Равн и сама способна завершить ее реплику.

— Что Виллги — Гончий — делал на Юц’ге? О-о, мо-ой милый До-омино-о, мо-ожет, и не о-опо-ознал ехо-о, но-о мне-то-о эти то-опазовые глаза до-ово-одило-ось уже видеть, и не скажу, что-о наша встреча была приятно-ой. Хотя поступок он совершил действительно благородный, и я молюсь о том, чтобы судьба не свела их вновь в падарме жизни. Что же до вопроса: я бы удивилась, если бы Свора не прознала про наш конфликт и не прислала своих наблюдателей.

— Значит, он просто наблюдал, — произносит Изящная Бинтсейф. Каждая молодая Гончая мечтает о том, чтобы однажды ей доверили это самое опасное из заданий. Мало кому выпадает такая честь; возвращается же их еще меньше.

— О-ох, скажи, какая семья будет рада то-ому, что-о за их ссо-оро-ой в о-окно-о по-одглядывает со-осед?

— Еще один вопрос лежит куда глубже, — произносит Мéарана… и ей становится любопытно, не описывала ли Олафсдоттр свои «развлечения» с Донованом в таких подробностях специально, чтобы отвлечь внимание бан Бриджит. — В том, что Гончие могут шпионить на территории Конфедерации, никакой тайны нет, так зачем об этом упоминается в твоей саге?

— Да, — говорит Равн Олафсдоттр, одобрительно улыбаясь арфистке, — все это очень тревожно.

— Что именно? — спрашивает бан Бриджит, сверх всякой меры взбешенная поведением и гостьи-пленницы, и дочери, и даже своей протеже. Ее слишком увлекли собственные мысли, но теперь, подумав, она кивает: — Ах да. Конечно.

— Ага, — мрачно улыбается Олафсдоттр, — у Домино Тайта была любовница из Гейшот Бо на Дао Хетте, и вот она вдруг ни с того ни с сего появляется в проулке Кривограда, стоило ему пораниться? Да, дорогуши, вряд ли такие совпадения возможны. Судьба не слишком любит помогать влюбленным.