Хельга от посещения выставки отказалась, а вот дядька Мирон был обеими руками «за». Мало того, он умудрился выбить место для участия нашей мастерской в этом мероприятии. А в качестве ответственных за наш шатер он поставил мастера, в помощь которому был придан Ярик, жутко довольный тем, что ему удастся попасть в парящий город. Казанцев, правда, ворчал, что его отрывают от работы, но по нему было видно, что старый мастер доволен. Еще бы, не каждый день результат твоей работы представляют на международном уровне. А Китежградская политехническая выставка была именно что международным мероприятием. Есть повод для гордости.

Правда, побегать для оформления необходимых документов пришлось изрядно. И уж тут на помощь мастера и Ярослава рассчитывать не приходилось. Но тем не менее мы справились, и небольшой шатер мастерской Завидичей занял свое место в одном из залов выставки. Жаль только, что нам не удалось пробиться в квалификационный список участников, а значит, никакие награды нам не светили. Но добиться большего за какую-то неделю до начала выставки было просто невозможно. Ну и черт с ним. Эта выставка не последняя, а наши разработки и так уже на слуху у новгородцев. И если те же пылесосы, ввиду сугубой утилитарности, не вызывали у жителей желания как-то ими хвастаться, то кондиционеры… О, это совсем другое дело. Как со смехом рассказывал дядька Мирон, в Новгороде появилась новая мода. Счастливые владельцы этого «чуда техники» стали требовать у мастеров-установщиков, чтобы те размещали охлаждающие короба на фасадах их домов, на самых видных местах. Мастерской пришлось даже скооперироваться с одним строительным бюро, чтобы хоть как-то вписывать эти самые короба в стиль дома. Про корпуса кондиционеров на заказ я и вовсе молчу! Краснодеревщики на них озолотились! Теперь наличие в доме кондиционера – это показатель зажиточности, не хуже чем гараж на два мобиля. И смех и грех, в общем.

Выставка оказалась очень немаленькой. В трех доках транзитной зоны разместилось больше сотни участников со всей Европы. Как частных изобретателей, представляющих свои, зачастую весьма заковыристые, поделки, так и серьезных производителей, выставивших образцы своей продукции. В отличие от Брина, меня заинтересовали именно изобретатели-одиночки. Почему? Все очень просто. Заводская продукция – это всегда оптимизация, а оптимизация зачастую означает упрощение. Мне же, в отличие от дядьки Мирона, заинтересовавшегося изделиями возможных конкурентов, больше хотелось взглянуть на уникальные приборы, авторы которых, создавая свои «шедевры», не скупились на оригинальность конструкций и любопытные находки в рунных схемах. И я не был разочарован.

Брин застал меня у стенда, на котором был выставлен очень странный образец чьей-то фантазии. Больше всего он напоминал обычную «шкуру», если бы не одно «но». Эта штука, напяленная на манекен, вела себя, как натуральный хамелеон. Правда, на то, чтобы изменить пигментацию, маскируясь под стоящий позади предмет, рунам требовалось несколько секунд, а значит, ни о какой моментальной маскировке и речи не шло, но сам принцип!

Очевидно, изобретатель этой схемы и сам неплохо представлял ее минусы, так что выставленный образец служил прежде всего этакой «завлекалочкой» для любопытных, а основные образцы были представлены внутри шатра, у входа в который и расположился хамелеонистый истукан.

– Неэффективно, – высказал свое мнение Алексей Иванович, остановившись рядом со мной.

– В таком виде – несомненно, – кивнул я. – Слишком много времени требуется для смены пигментации. Гвардейца в таком костюме успеют пристрелить раньше, чем он сможет укрыться от глаз противника. Хотя, если использовать вместо «шкуры» плащ, егеря его с руками оторвут. Для засад лучшего артефакта и не придумать.

– Ну, если только егеря… – неопределенно протянул Брин и тут же сменил тему: – Как вам выставка, Кирилл?

– Любопытно, – кивнул я в ответ. – Много интересных разработок, много идей. Есть о чем подумать. Если бы еще господа изобретатели не смотрели на меня волками, когда я пытаюсь расспросить о рунах, использованных в их изделиях… было бы совсем замечательно.

– Их можно понять, – спокойно заметил Брин, но в уголках его губ я заметил намек на усмешку. – Рунные схемы – их хлеб, так с чего бы им делиться с возможными конкурентами?

– Пф! Я же с вами делюсь!

– Так ведь не бесплатно, а? – Вот теперь он точно улыбался.

– Согласен, – с легким сожалением ответил я. – Но уж на этот раз я своего добьюсь!

– Могу помочь, – совершенно невозмутимо, даже с легкой ленцой, произнес куратор. Я удивленно воззрился на него, что не осталось незамеченным. – Что? Неужели я не могу помочь коллеге?

– Безвозмездно? – «удивился» я.

– Сочтемся, – увильнул от прямого ответа Брин.

Вот всегда с ним так. Тем временем куратор подошел ко входу в шатер и, оглянувшись на меня, поманил за собой.

К моему удивлению, внутри было поразительно тихо. Несмотря на полотняные «стенки», сюда вообще не долетал гам, царивший в выставочном доке. Впрочем, заметив еле видимые рунные цепочки, выписанные прямо на стальной поверхности пола, по периметру шатра, я перестал удивляться. Барьер, отсекающий звуки, довольно простой, хотя и энергоемкой конструкции. Около трех десятков единиц – неудивительно, что его не используют в машинных залах дирижаблей, где каждая крошка энергии на учете.

– Отец! – Брин окликнул возящегося у одного из стендов высокого мужчину с окладистой бородой, наряженного в строгие черные брюки и однотонный жилет с белоснежной сорочкой, рукава которой мужчина безжалостно закатал. Ни пиджака, ни галстука на нем не было.

Хозяин шатра обернулся и, сдвинув на лоб очки-«консервы» с добрым десятком опускающихся на один из окуляров линз, неожиданно широко улыбнулся.

– Лешенька! Здравствуй, сынок. – Отбросив в сторону ветошь, которой он вытирал ладони, мужчина в считаные секунды оказался рядом с Брином. Куратор только крякнул в медвежьих объятиях отца. Тот хохотнул и, опустив сына наземь, принялся крутить его из стороны в сторону, словно манекен. – Смотрю, жив-здоров, а? Что ж про отца-то забыл?

– Работа, – с напускным смирением в голосе откликнулся Брин.

Наконец отец прекратил теребить сына и перевел взгляд на меня.

– Ох, прошу прощения… Алексей, не познакомишь меня со своим спутником? – все с той же улыбкой и извинительным тоном произнес изобретатель, и куратор тихо хмыкнул.

А я вот только порадовался. Со здешними правилами этикета общение с незнакомцами обычно превращается в натуральную пытку, по крайней мере для меня. Все эти расшаркивания, контроль выражения лица, на котором непременно должно быть «доброжелательное выражение с толикой легкого интереса к собеседнику»… брр. Манера отца нашего куратора мне куда ближе, честное слово.

– Разумеется, отец. Кирилл Миронович Завидич, знакомьтесь, мой отец – Иван Карлович Брин. Артинженер первого класса и частный изобретатель.

– А вы, Кирилл… ученик моего сына, как я полагаю? – осведомился старший Брин.

Но ответить я не успел. За меня это сделал его сын:

– Нет, отец. Кирилл – наш коллега. Правда, класса не имеет, поскольку самоучка. Но чрезвычайно светлого ума.

– Завидич… постойте, мастерская Завидичей, вы имеете к ней какое-то отношение? – встрепенулся Иван Карлович. Я чуть заторможенно кивнул. Энергичность отца куратора сбивала с толку. – Хо-хо! Молодой человек, я надеялся встретиться здесь с владельцами или инженерами этой мастерской, но даже подумать не мог, что мой сын сам приведет вас в мой шатер. Так… но что ж это мы стоим? Прошу, друзья мои, проходите за ширму, я сейчас сделаю чаю, и мы подробно обо всем поговорим. Давайте-давайте…

– Мм, прошу прощения, Алексей Иванович, а ваш отец – он всегда такой… – проговорил было я, когда старший Брин чуть ли не силком рассадил нас за маленьким круглым столиком, скрытым от общего пространства шатра высокой ширмой в восточном стиле.

– Активный? – с легким вздохом закончил за меня куратор и кивнул: – Да… к сожалению.

– А мой сын весь в мать, – с усмешкой сообщил старший Брин, появляясь из-за ширмы с чайником в руке. – Такой же тихоня. Но хоть в стенке смог меня заменить.

– В стенке? – недоуменно спросил я.

– А вы не знаете самую веселую праздничную забаву Новгорода? – удивился Иван Карлович.

– Кхм, я довольно долго жил вдалеке от столицы, – пожал я плечами в ответ. – И приехал в Новгород около года назад. Да и то бо́льшую часть времени провел в рейсе, в качестве юнца.

– О, понятно, – покивал старший Брин. – Стенка – это командные кулачные бои, проводимые по праздникам. Уличане собирают бойцов, состязающихся между собой. Лучшие входят в кончанские ватаги, ну а в итоге победители сходятся сторона на сторону в Большой стенке на Великом мосту. «Софийцы» против «торговских». Не хвастаясь, скажу, я восемь раз участвовал в Большой стенке, и четырежды мы били «софийцев». А вот сынок мой переехал в Загородье и теперь колошматит своих же «торговских».

– Отец! – воскликнул тот.

– Ладно-ладно. Не закипай. Я же любя! – раскатисто засмеялся старший Брин и, повернувшись ко мне, подмигнул: – Кроме нашей семьи, из уличанских еще никто до Большой стенки не добирался… ну, в последние лет пятьдесят. Хотя, возможно, это скоро и изменится. Я тут пару ребятишек натаскиваю… будет кому с Алешки спесь сбить через годик!

– Ничего-ничего. Вот будет возможность, мы с Кириллом на пару в стенку встанем, – тихо пробурчал куратор. – Увидим тогда, кто кого по мосту раскатает.

– Неужто так хорош? – неожиданно посерьезнев, отец Брина окинул меня изучающим взглядом.

А его сын только кивнул.

– Более чем. Меня в схватке скрутил, я и сделать ничего не успел, – пояснил он, вгоняя меня в краску. Не от похвалы, от стыда.

Было дело, сошлись мы с Брином в спарринге после одного очень жаркого спора. Быстрый, жесткий и очень сильный противник. Если бы не тренировки у мастера Фенга и не руны на теле, вряд ли я смог бы ему что-то противопоставить. Да и с рунными цепями пришлось повозиться, и даже так без эксцессов не обошлось. До сих пор стыдно, что не смог его победить без ущерба. Бедняге Брину потом еще месяц пришлось в лубках проходить. Эх…

– А по виду и не скажешь, – протянул Иван Карлович. Я покосился на куратора.

– Про меня тоже нельзя сказать, что я могу лошадь поднять, – чуть заметно улыбнулся Алексей.

– Рост в мать, кость в отца, – с явной гордостью кивнул старший Брин и тут же переключился на другую тему: – Кирилл Миронович, я ведь не просто так искал встречи с кем-то из вашей мастерской. Вопрос у меня имеется, важный. Не знаю, сумеете ли вы на него ответить…

– Если он касается рун, смогу, – протянул я, внимательно глядя на собеседника, устроившегося на небольшом складном табурете. – Если речь не пойдет о секретах мастерской, разумеется. И прошу, обращайтесь по имени. До «Мироновича» мне еще расти и расти.

– Добро, – задумчиво проговорил старший Брин. – Что же до вопроса, решать вам. А интересует меня вот что… Как вы умудрились защитить свои рунескрипты?

– О, ничего сложного, – улыбнулся я. – Могу объяснить, но предупреждаю: самой рунной схемы не дам. Только принцип.

– Мне и этого хватит, – махнул рукой хозяин шатра. – Вы себе не представляете, как надоели эти воришки! Дай им волю – они и схему излучателя стянули бы, чтобы самим не работать.

– Понимаю, – кивнул я. – Потому и озаботился защитой своих идей. Принцип прост. Рунескрипты хранятся в отдельном блоке… модуле. На пластины с рабочим рунескриптом нанесены две дополнительные рунные цепи, замкнутые в один контур. При попытке открыть модуль контур размыкается, и на цепи подается энергия из стограммового угольного накопителя. Ее не хватит даже на запитку обычного излучателя, но для срабатывания защиты вполне достаточно. Особенности цепей таковы, что, разъединившись, они плавят пластину с рабочим рунескриптом, так что даже если какой-то хитрец попробует открыть модуль в экранированном от мировой энергии помещении, ему не достанется ничего, кроме лужицы олова.

– Умно… А если открыть модуль… мм, не «по шву», так сказать? – потерев ладонью подбородок, поинтересовался старший Брин.

– Так или иначе контур будет разомкнут, – пожал я плечами. – И без разницы, в каком конкретном месте это будет сделано. Повреждение корпуса приведет к тому же результату.

– Но ведь повреждение может быть и нечаянным?

– Мы гарантируем бесперебойную работу рунескриптов в течение трех лет. Если в этот срок модуль выйдет из строя, наша мастерская заменит его бесплатно. При условии, что на корпусе не будет следов попытки взлома, – улыбнулся я.

– Гарантия, да? – удивленно качнул головой изобретатель. – Интересно…

Это была очень продуктивная встреча, в которой каждый из нас почерпнул что-то новое. Старший Брин остался размышлять над модульной системой рунескриптов вообще и построением защиты своей интеллектуальной собственности в частности, а я разжился рабочим вариантом рунескрипта, обеспечивающего функцию хамелеона в выставленном перед его шатром для рекламы высотном костюме. Полезное приобретение. Очень полезное и перспективное!

Именно его разбором я и занялся по возвращении с выставки. И так увлекся, дни и ночи просиживая в кабинете, что чуть не пропустил другое событие.

Именины Михаила… кто бы знал, как я не хотел идти на этот праздник! И без него дел невпроворот! Но… приглашение принято, и отказываться невежливо, а проигнорируй я день ангела младшего Горского – он бы всерьез на меня обиделся.

Почему я в этом уверен? Так Мишка сам мне сказал. И не верить ему оснований нет. А у меня не так много друзей, чтобы я мог позволить себе ими разбрасываться. Пришлось идти.

Да, если говорить серьезно, то особой неприязни к его кузинам я не испытывал. В конце концов, не так уж давно мы решили возникшие между нами разногласия. Друзьями не стали, но и врагами не являлись. А моя реакция… ну а какой еще она может быть, учитывая мои отношения со своими двоюродными сестрами в том мире? Но, может быть, я, обжегшись… ха, точнее не скажешь, м-да… так вот, может быть, я просто дую на воду? Не знаю. Время покажет.

Показало… В доме Горских на Китеже собралось немало народу. Больше всего было курсантов Воздушных классов. Но их чисто мужскую компанию вполне равномерно разбавили девушки, как я понимаю, частично знакомые самого Михаила, а частично подруги его кузин. Но не это меня удивило… неприятно удивило. Елена, та самая вертихвостка, с которой я чуть не сбежал с Зимнего бала «в номера», оказалась среди приглашенных. И причина неудачи с побегом была здесь же. Кажется, старший брат просто опасался отпускать свою ветреную сестричку в свободное плаванье. Что ж, учитывая количество бравых будущих офицеров Военно-Воздушного Флота и их довольно живую реакцию на смешливую барышню с озорными чертиками в глазах, опасения эти весьма обоснованны. Не могу не признать.

– Ирина, Светлана… добрый вечер, дамы. – Я склонил голову перед кузинами Михаила.

Девушки дружно улыбнулись и приветствовали меня с той же любезностью.

– Кирилл, рады вас видеть! Вот, оказывается, куда вы от нас спрятались! Решили попытать счастья и поступить в Классы? – как обычно, ответила за себя и за сестру Света. Как я успел узнать за время нашего недолгого знакомства, именно она была самой разговорчивой и шебутной. Хотя до легкомыслия той же Елены точно недотягивала. Что уж тут говорить о вдумчивой и куда более серьезной Ирине.

– О нет, Светлана. На оба вопроса, – улыбнувшись, я покачал головой. – Я вынужден был уехать в Китежград, к сожалению, действительно внезапно, чтобы проследить за работами по моему заказу, с которым возникли определенные проблемы. Но ни в коем случае не от вас.

– Что ж, причина уважительная. Мы не будем сердиться на вас, правда, сестричка? – С комичной серьезностью покивав в ответ на мои слова, Светлана хлопнула о ладонь послушно сложившимся веером и повернулась к Ирине.

Та только улыбнулась.

– Кирилл – очень вдумчивый и храбрый молодой человек, он не стал бы настолько пугаться двух слабых девушек, – заметила она. Тихоня-тихоня, а язвить умеет не хуже сестры… и с таким невинным видом, что поневоле принимаешь ее слова за чистую монету. М-да…

Обменявшись таким образом любезностями с кузинами друга, я попросил их помочь мне отыскать самого виновника торжества, подарок которому, упакованный в коробку, до сих пор покоился у меня в руке. И девушки с энтузиазмом взялись мне помогать. Ну действительно, не их же вина, что для этого пришлось пересечь всю гостиную… трижды, по пути представляя меня всем присутствующим. Ненавижу светские мероприятия.

И, кажется, у меня появился единомышленник. В самом деле не мог же кто-то подумать, что встретившийся нам во время поисков именинника брат Елены Андрей так расстроился из-за встречи со мной?

Посопев, бывший кавалергард смерил меня долгим недобрым взглядом и, натянуто улыбнувшись сопровождающим меня дамам, отошел в сторонку. Вот и замечательно. Вызова он не присылал, буду надеяться, что разошлись бортами и претензий ко мне у господина Долгих не имеется.

Как выяснилось буквально через полчаса, рано обрадовался. Поздравив наконец нашедшегося Михаила и подарив ему пистоль собственной выделки, облагороженную копию своего первого, еще меллингского «розлива» ствола, я вдоволь насладился восторженными благодарностями Горского и насмешливым фырканьем его любопытных кузин. «Пф, мальчишки!..» И лишь спустя четверть часа наконец остался один и отошел к столу, чтобы промочить горло. Никаких застолий на этом празднике не предполагалось, лишь легкие закуски и не менее легкие вина, что разумно, учитывая возраст собравшихся. Ну а поскольку никакой тяги к алкоголю я не испытывал, пришлось пройти вдоль столов в поисках соков или иных прохладительных. Вот тут-то, проходя мимо трех курсантов и присоединившегося к их компании братца Елены, стоящего ко мне спиной, я и услышал нечто…

Всегда терпеть не мог злословия, еще с той жизни. И если очерняющие сплетни в устах женщин я еще могу как-то понять, все же сказанное с умом слово – это их законное оружие, порой не менее, а зачастую и более опасное, чем кулак или клинок… Но слышать, как тебя поливает дерьмом за глаза мужчина? Мое мнение об Андрее Долгих упало ниже точки замерзания.

Я уж было сделал шаг в сторону этого трусливого ничтожества, когда мои руки внезапно оказались в плену Ирины и Светланы. И хватка у девушек была очень неслабой. Не дав опомниться, девушки с легкими, хотя и несколько нервными улыбками оттащили меня обратно к тому столу, с которого я начал обход.

– Кирилл, отведайте этого вина. Это наш маленький подарок кузену, – прощебетала Светлана, только глаза ее были серьезны, как никогда. – Ну же, неужели вы хотите нас обидеть? Мы так старались, отбирая лучшее!

– Не связывайтесь с Андреем. – Голос Ирины был, напротив, очень тих, почти шепот. – По крайней мере, здесь и сейчас. Мы вас очень просим!

– Михаил не знал о вашей ссоре, иначе бы не пригласил Долгих. О драке на балу ему никто не сказал… – пояснила Света, тоже понижая тон, а Ирина наполнила бокал выбранным вином.

И ведь уговорили, в конце концов, чертовки. Пришлось до конца вечера изображать веселье и ловить на себе неприязненные взгляды разагитированных трусом курсантов.

– Вам придется как-то исправить то, что здесь произошло, – выходя на вечернюю улицу, заметил я. Сестры, которых я взялся проводить до отеля, переглянулись и уверенно кивнули.

– Непременно, Кирилл, – проговорила Ирина.

И Светлана ее поддержала с уже знакомой мне шаловливой улыбкой.

– Мы пробудем в Китежграде еще неделю. У нас запланировано столько визитов к старым знакомым, вы просто не представляете. И я ручаюсь, все они будут просто умолять нас познакомить их со столь многообещающим молодым человеком.

Великолепно! Война слухов – вот чего мне не хватало для полного счастья… Впрочем, а что еще эти девушки могут противопоставить выходке Долгих? И что вообще можно противопоставить злословию? Либо дуэль, либо… другие слухи.

Додумать эту «глубокую» мысль мне не дал громкий оклик, нагнавший нас на полпути к выходу из плохо освещенного узкого переулка между двумя громадами домов, белые стены которых в темноте казались синими. Обернувшись на крик, я даже не удивился, увидев несколько знакомых по этому вечеру лиц.

Я говорил, что на столах в доме именинника были только легкие вина? Курсантам хватило и их, чтобы разгорячиться. Стадия «льва», ага… Светлана с Ириной переглянулись, и от них ощутимо пахнуло страхом.

Задвинув девушек за спину и мельком пожалев, что она не так широка, как у бывшего кавалергарда, стоящего в окружении четырех явственно покачивающихся курсантов, я замер на месте, ожидая, пока эта компания подойдет поближе. Что-то везет мне на курсантов в последнее время. Интересно, сейчас директор училища тоже может выкатить мне наказание?

А в том, что причина для него будет, я уверен на все сто. И дожидаться, пока незнамо когда успевшие упиться в хлам накачанные братцем Елены всякой чушью будущие офицеры полезут в драку, не стал. Хватило одной фразы…

– Шлюх оставил, сам на колени… Учить будем, крыса помоечная.

Это что же им Долгих наплел, что курсанты так отзываются о родственницах человека, которого сами пару часов назад поздравляли с днем ангела? У братца этой шалавы что, совсем крышу снесло? Или он и на Иру со Светой зуб заимел?

На этот раз я не стал сдерживаться и уж тем более вступать в полемику с пьяными дебилами. Еще не смолкло эхо последних слов говорливого курсанта, когда мой кулак врезался ему в челюсть. Работал на полной скорости и без жалости, а потому, уводя ошеломленных таким поворотом сестер Мишки, оставил за нашими спинами пять основательно поломанных тел. Руки-ноги… и отбитые «колокольчики» у Андрея. Все равно не мужчина, так зачем они ему?

К тому моменту, когда мы оказались у отеля, девушки пришли в себя… и впали в ярость. Шипели, как кошки, и обещали Долгих все кары небесные. Ну, не знаю… ему теперь долго будет не до мирской суеты.

Успокаивая взбешенных происшествием кузин Михаила, я сам не заметил, как оказался в их номере. Девушки тигрицами метались по гостиной, попутно обмениваясь мыслями и идеями по поводу предстоящей мести, и совершенно не обращали на меня никакого внимания.

– Может, чайку? – предложил я, когда мне надоело крутить головой, отслеживая их перемещения. Ирина со Светланой остановились… переглянулись и, вымученно улыбнувшись, кивнули. – Сейчас закажем, – обрадовался я, снимая трубку телефона с рычага. Нет, в самом деле эти две барышни в порыве мстительности меня немало напрягли.

– И что-нибудь покрепче, для успокоения, – попросила отдышавшаяся наконец Ирина.

Да уж, теперь меня совершенно не тянуло называть ее тихоней. От некоторых высказанных этой милой и очаровательной девушкой идей мести Андрею передернуло бы и лицензированного палача.

Чай, коньяк и… плотный ужин. Ну в самом деле не водку же было заказывать? От нее, пожалуй, девушки еще больше заведутся. Не хочу рисковать. Еще примерещится чего спьяну, перепутают меня с предметом своей внезапно вспыхнувшей ненависти… а фантазия у них богатая, до утра могу и не дожить. А так – тяпнули коньячку, поужинали как следует и расслабились немного, успокоились. Теперь их и одних оставить не страшно.

– Кирилл, извини, пожалуйста, но свое обещание в ближайшие несколько дней мы сдержать не сможем, – тихо проговорила Ира, когда тарелки перед нами опустели, а в наших руках появились бокалы с тягуче перекатывающимся на дне коньяком.

– Что так? – лениво спросил я.

– Долгих переступил черту, и мы должны подготовить ему хорошую встречу в Новгороде. Беспричинное нападение сразу на трех представителей Золотых поясов оставлять безнаказанным нельзя, – неожиданно жестко ответила Светлана, сверкая сердитым, словно штормовое море, взглядом. – А значит, с утра мы отбываем домой… Как раз дня на три. Этого времени будет достаточно.

Трех? А я здесь при чем? Впрочем, если вспомнить фамилию дядьки Мирона… м-да. Но не похож он на боярина. Вот ни капли не похож. Ладно, разберемся.

– Но слово дано, так что через три дня мы будем здесь и всеми силами постараемся нивелировать тот вред, что он нанес тебе, распуская свой длинный язык. – Ирина отвлекла меня от размышлений и, положив руку мне на плечо, договорила под согласный кивок сестры: – Мы твои должницы, Кирилл. Если у тебя возникнет какая-то нужда, смело можешь рассчитывать на нашу помощь.

– Помощь, говорите… – протянул я, окинув их долгим взглядом. Сестры как-то нервно переглянулись. – А что? Вы действительно можете мне помочь.

Взгляды Осининых стали еще более напряженными, но мои объяснения расставили точки над «i». Сестры рассмеялись.

– Это такая мелочь, Кирилл! Конечно, мы тебе поможем. Не в счет долга… по дружбе, – улыбаясь, кивнула Светлана, и в ту же секунду я поймал выжидающий взгляд ее сестры.

– Что ж, тогда за дружбу! – провозгласил я, и хрусталь в моей руке тонко запел от соприкосновения с бокалами Светы и заметно расслабившейся Иры.

– Значит, завтра с утра ты говоришь своим, что будешь «сопровождать» нас на экскурсии по парящему городу, а на самом деле отправишься вместе с нами в Новгород. И тем же вечером наша яхта должна доставить тебя обратно, так? – уточнила Светлана. Я кивнул.

– Но об этом никто не должен знать, – повторил я.

– Наши люди болтать не станут, – заверила меня Ирина. – А вот как ты сумеешь пройти незамеченным в порт и обратно?

– Смогу, – ухмыльнулся я. Зря, что ли, излазил нижние уровни Китежа вдоль и поперек?

– А вот мне кажется, что ты хотел бы вернуться послезавтра, – лукаво заметила Света.

– Кхм, мы с Аленой не настолько близко знакомы…

Вот ведь! Кажется, я покраснел. А эти чертовки хохочут. М-да, а ведь действительно хотелось бы задержаться в Новгороде на сутки-другие. Жаль, не выйдет. Эх, ну хоть повидаюсь, а то эти телеграммы уже оскомину набили!