Глава 29

– Ты сдурел? – выкрутилась я из объятий Агилара и схватила его за грудки. – Ты зачем такими словами бросаешься? Ты хоть понимаешь, на что себя обрекаешь?

– А ты? – спокойно встретил он мой гневный взгляд.

– Не могла бы ты прекратить подсвечивать глазами? – дрожащим голосом попросила Ширин, распихивая девушек под кроватью, чтобы всем хватило места. – Я-то к тебе привыкла, но если слухи пойдут по дворцу… Ты и так трескаешь все подряд, причем безо всяких дурных последствий, что настораживает!

– Это плохо? – отвлеклась я от Агилара. – То, что у меня нормальный аппетит?

– Плохо то, что ты перевариваешь яды, – вздохнула рыжая. – Вернее, хорошо… Но ненормально!

– Какие яды? – нахмурился Агилар, вступая в нашу беседу. – О чем сейчас идет речь?

– Вашу будущую жену… – потупилась Ширин, ковыряя носком туфли пушистый ковер. Вздохнув, оглянулась и полушепотом продолжила: – Пытались подкормить всевозможными ядами и битым стеклом – видимо, для улучшения самочувствия.

– КТО?!!

А я-то, наивная, думала, что знаю, как он умеет буйствовать.

– Да это такие мелочи, – махнула я рукой. – Мне даже неудобно об этом говорить…

– А ты молчи, – посоветовала мне рыжая ябеда. – И радуйся, что у тебя есть я! Так, – начала она загибать пальцы. – Ваша разлюбезная Гюзель предпочитает цикуту, Сирейла – битое стекло, Шафран – яд морской медузы…

– Ты хочешь сказать, – выдавил из себя Агилар, становясь ярко-малиновым от злости, – что в этом участвовал весь гарем?!!

– Основная часть, – кивнула Ширин. – Еще были скорпионы, скорпены, грибы…

– Хватит! – рявкнул Агилар. Повернулся ко мне: – Почему ты молчала?!! Тебя столько раз могли умертвить!

– И что? – растерянно захлопала я ресницами, искренне не понимая, из-за чего такие треволнения. – Не умертвили же!

– А если?.. – чуть ли не крикнул он. – Ты хотя бы представляешь себе, что бы случилось, если бы ты умерла?

– Нет, – пожала я плечами. – И поверь, если бы я умерла, то точно бы уже ничего не представляла. Если только себя – и Творцу. Но тот меня и так, думаю, очень хорошо знает.

– О-о-о! – закатил глаза Агилар. – Сиди здесь, пока я не вернусь!

– Зачем? – прикинулась я простыней.

– Затем, что здесь тебя будут охранять! – взревел Агилар. – Пока я накажу виновных!

Я внимательно посмотрела на торчащие из-под кровати тылы прислужниц, на хрупкую Ширин и толстого Саида и тяжело вздохнула:

– Еще неизвестно, кого от кого охранять нужно.

Рыжая бестия громко фыркнула, выражая свое согласие.

– Добилась своего? – рассерженно обратилась я к ней. – Лишила меня вкусностей и развлечений?!! Сейчас он порубит всех в лагман, и будем мы аукаться в пустом гареме! Никаких тебе козней! Тоска зеленая!

– Не переживай! – заверила меня Ширин, давая знак Саиду вытаскивать девушек и приводить их в чувство. – Все сейчас сбегутся под крылышко к Зареме и там отсидятся, пока господин не перестанет блажить. Но хотя бы хвостики свои подожмут. А тебе нужно быть поосторожнее!

– Ты о чем? – насторожилась я, усаживаясь на кровать с ногами.

– О твоих способностях, – пояснила рыжая, пристраиваясь рядом. – Долго выезжать на покровительстве Веселого Дервиша не получится!

– Что конкретно во мне тебя не устраивает? – нахмурилась я, начиная нервно грызть угол железного ларца.

– Вот это и не устраивает, – отобрала у меня обглоданный ларчик подруга. – Ты уничтожаешь все, что под руку попадется, даже заведомо несъедобное. Вот! – Она достала из кармана металлическую обкусанную полоску. – Узнаешь?

– Ой! – обрадовалась я, протягивая руки. – Мой ошейник! А я его искала! Отдай, он вкусный!

– На нем следы твоих зубов! – укоряюще сказала Ширин. – Это ненормально! Человек не может лопать железо, как халву! Если кто-то увидит…

Хрум!

– Уже никто не увидит, – заверила ее я, облизываясь. – У тебя еще ничего нигде не запрятано? Может, белена, дурман или цикута завалялись?

– Ой-вэй! – закатила зеленые глаза Ширин. – И за что мне такое?!! Я тебе говорю о твоей ненормальности, а ты запихиваешь в желудок все подряд, и даже не икаешь!

– Ладно, – обиделась я. – Тебе не нравится мой аппетит, я поняла. Что еще?

– От тебя все мужики шалеют, – сообщила мне рыжая, горестно вздыхая. – Даже те, которым нечем.

– Это не ко мне, – надулась я. – У них проблемы, пусть они их и решают.

– Решать эти проблемы будут женщины, – еще раз вздохнула Ширин. – Для начала – попробовали с помощью яда. Не вышло. Учти, теперь уже будут искать другие пути…

– Как интересно, – оживилась я, подпрыгивая от возбуждения. – Вкусные?

– Кому что, – закатила зеленые глаза подруга, вскакивая с кровати, – а нашей Амариллис только бы что в рот засунуть!

– Я разборчивая, – обиделась я, поджимая под себя ноги. – Сначала разбираюсь, а потом ем. Или сначала ем, а потом разбираюсь?.. Но все равно разборчивая!

– Ты неисправима! – подвела черту Ширин, подтаскивая ко мне разноцветную кучку. – Давай займемся твоим гардеробом.

– А что им заниматься? – не поняла я, в недоумении разглядывая кучи вещей. – Встала утром, что-то нашла, надела, чтобы стыд прикрыло, и ходи себе на здоровье.

– О-о-о! – в который раз закатила глаза Ширин. – Вай-вай! Ты будешь женой тако-ого человека! Ты должна выглядеть о как! Быть примером для окружающих! Демонстрировать богатство и положение мужа!

– Что-то мне уже не хочется замуж, – нехотя призналась я. – Слишком все сложно и проблем много.

– Каких проблем?!! – взвилась настырная рыжая бестия. – Тебе все сделают! Только надень и носи! – Она потрясла у меня перед носом лиловым лифом, расшитым крупными драгоценными камнями.

– Вот-вот, – фыркнула я, отталкивая от себя это вульгарное безобразие. – Я и говорю – проблем много. Мне больше нравится раздеваться, чем все это на себе таскать и демонстрировать что-то кому-то.

– Посмотри! Видишь, какая прелесть? – Ширин выудила из другой кучки зеленые шаровары с разрезами, и снова все расшитое до такой степени, что штанишки стояли колом. И весили, кстати, почти как я.

– Вижу, что прелесть, – согласилась я. – Только пусть эта прелесть будет на ком-то другом, а? Если ты сейчас на меня все это наденешь, то демонстрировать степень богатства я смогу только на полу и только лежа!

– Ты ничего не понимаешь! – рассердилась подруга, подступая ко мне с платьем-кафтаном, украшенным золотыми пластинами. Настоящий бойцовский доспех!

Мне аж дурно стало.

– Это для сражения, что ли? – изумилась я. Потрясла головой, отгоняя видение кровавой битвы и меня в самой гуще событий с двумя мечами в руках. Снисходительно выдала: – Так тут снова неувязочка. Чтобы полностью прикрыть – вырез декольте очень глубокий, мечи, копья и стрелы достанут; а чтобы для красоты – так вес немаленький. Таская эдакую тяжесть, я настолько накачаюсь, что смогу Агилара на руках носить. Как думаешь, ему понравится?

– Убоище! – укоряюще глядя на меня, обругала свою будущую хозяйку Ширин. Смирилась: – Ну не нравится это платье, давай найдем другое!

– А сколько нужно отдельно взятому человеку одежды? – задала я гипотетический вопрос в никуда. Потому что направленный удар тут же отражался в мою сторону.

– Сколько человеку – не знаю, – рявкнула на меня подруга. – А женщине нужно много! А настоящей женщине – еще больше! А красивой женщине – вообще… все!

– Давай я тогда некоторое время побуду просто человеком? – состроила я умильные глаза. Промурлыкала: – Мне та-ак нравится это состояние…

– Госпожа Амариллис, – подступил ко мне Саид с большим ларцом с откинутой крышкой. – Вам следует выбрать надлежащие драгоценности на каждый день.

– Булочка моя полосатая, – расцвела я пышным кустом хлопчатника. – Давай ты сейчас пойдешь отсюда подальше и выберешь все сам? И сам поносишь заодно? А я буду делать вид, что ты – это я.

– Господину Агилару, – хмыкнул Саид, – такая замена не понравится. Так что придется носить вам. И вы еще должны отобрать себе прислужниц, массажисток, банщиц, чесательниц пяток, обмахивательниц опахалом…

– Ковырятельниц в носу, – кивнула я. – Поверь, я еще могу все это делать сама. И вообще, если тут все собираются делать за меня, то, может, и Агилара за меня обслужат?

Тут я, безусловно, погорячилась, потому что все девушки сразу же выразили согласие меня заменить, причем навсегда.

– Но-но, – предостерегла я их от опрометчивого шага. – Замуж можете за него выходить всем скопом, но в постель к нему не суйтесь. Мне самой мало!

В это время за дверью раздался страшный шум. Вернее, он был давно, но нарастал по приближении к двери.

– Саид, – насторожилась я. – Там, по-моему, твои евнухи буянят.

– Сейчас, госпожа Амариллис, – поклонился мне Саид и пошел посмотреть, кто там такой смелый.

Оказалось, что он сам. И мужественный. И героичный. Но этого никто не увидел, поскольку дверь внезапно распахнулась и прихлопнула бедного Саида к стене.

К нам ввалились десяток растрепанных наложниц во главе с госпожой Сирейлой, загоняемые разъяренным Агиларом и нукерами. Женщины заметались по помещению, пытаясь скрыться от возмездия.

Тут же из сада прискакали на деревянных лошадках Марьям и Кемран, внося веселую суматоху. Два великовозрастных ребенка топотали по комнате, путаясь под ногами у обезумевших наложниц, и кричали во все горло призывы присоединяться к игре. Получалось что-то вроде:

– Я не виновата!

– Пошли поскачем!

– Это все она!

– Шевелись, толстая корова, здесь лошади!

– Так нельзя разговаривать! – Это уже я преподнесла урок хороших манер дяде.

– Она все равно толстая корова, но я больше не буду!

– Вы все будете наказаны! – шипел Агилар.

– Хочешь, я дам тебе попользоваться конем? – Добрая Марьям утешала колышущуюся от ужаса смотрительницу гарема, оседлавшую мое любимое лимонное дерево и пытающуюся залезть на него сверху и спрятаться в листве. – На нем так удобно скакать!

– МОЛЧАТЬ! – рявкнула я, отбирая своего любимца из цепких рук госпожи Сирейлы.

И пошла выручать Саида, отстраняя попадающихся по дороге увесистой кадкой.

Выудив немного сплюснутого евнуха из-за двери, я легонько похлопала его по щекам. Для этого пришлось временно расстаться с лимонным деревом.

– Ты живой? – поинтересовалась я, заботливо укачивая несчастного под изумленными взорами присутствующих. – Как ты себя чувствуешь, моя лепешечка?

Саид открыл рот, попытался что-то сказать, но у него не получилось.

– Горло пересохло? – догадалась я. – Сейчас, мой чебуречек, добрая тетя тебе поможет! – И выдавила ему в рот целый лимон, чтобы никто не говорил, что я жадная.

В результате все скривились, Саид начал ловить свои глаза где-то у потолка и судорожно дергаться.

– Ну хватит! – заорала вдруг взбесившаяся Ширин и отобрала у меня Саида. Хрупкая девушка отволокла эту неподъемную тушу в темный угол практически на руках и устроилась рядом, прикрывая свою симпатию узкой грудной клеткой: – Не бойся, я тебя спасу!

Убедившись, что все мои в безопасности, я повернулась к Агилару и полюбопытствовала:

– И зачем мне здесь весь этот курятник? Яйца высиживать? У них! – деликатно ткнула пальчиком в почему-то покрасневших нукеров.

– Они все клятвенно утверждают, что ты возвела на них поклеп, – наконец-то снизошел до объяснений мужчина, чуть стравив пар из черепной коробки.

И правильно сделал! Мешает же смотреть на белый свет ясными незамутненными глазами. Брал бы пример с меня. Мне вообще нигде ничего не мешает.

– И что? – попыталась вникнуть я в его замысловатую логику. – Я вообще ничего не клепала, как ты выразился. И что мне теперь с ними делать?

– Все как одна говорят, что ничего тебе не подсыпали, поскольку ты жива-здорова, – доступно развил свою мысль Агилар. – Все обвинения – это клевета на их честное имя.

– Мне что, теперь умереть, только чтобы доставить тебе весомые доказательства? – вытаращилась я на него. – До такой степени я еще не сошла с ума! Мне и так неплохо!

– Нет! – ужаснулся недавний хозяин гарема. – Ни в коем случае! Просто…

– А-а-а, – догадалась я. – Прошлые заслуги в твоей постели не дают тебе возможности воздать им по заслугам. Логично. Кстати, а с госпожой Сирейлой ты тоже спал?

– Она сводная сестра моей матери! – почему-то обиделся на мой вопрос Агилар.

– Какой кошмар! – округлила я глаза в притворном ужасе. – Теперь я понимаю, откуда у тебя такая жуткая наследственность.

– Это уже оскорбление! – Толстый зад Сирейлы высунулся из зарослей карликовых плодоносящих деревьев и кустарников.

– С каких это пор на кизиле растет тыква? – нахмурилась я, отодвигая в сторону Агилара и направляясь на разборки. Кусты и деревья уже давно не получали удобрения. А если и получали, то лишним все равно не будет!

– Господин! – Ноги Агилара обвила изящными ручками Гюзель, задирая к нему подсолнухом обожающее личико.

Я прям вся умилилась… начиная с кулаков.

А та гнула свое:

– Вы поверите ей, а не нам, вашим преданным рабам? Женщинам, поклоняющимся каждому вашему волосу, внимающим каждому вздоху…

– Нюхающим каждый… – продолжила я, но остановилась, увидев давящегося от хохота Агилара. – Ладно, уговорил, сладкоречивый, не буду продолжать.

– Гюзель, – брезгливо отодвинул он ее ногой, когда я начала темнеть лицом от столь близкого контакта. – Мне все равно, чему вы там поклоняетесь и внимаете, но мне не все равно, когда вы берете на себя функции палача. А уж поскольку вы так к этому стремились, то я познакомлю каждую с Ясиром…

Я схватилась за сердце. Ну, по крайней мере, с той стороны, где я его определила.

– Что?!! – прервался Агилар с тревогой.

– Ясира жалко, – всхлипнула я, пригорюнившись над незавидной долей палача. – Ты хоть этих куриц топтать можешь, а он – лишь ощипывать. И то… с пяток. Так можно и Саидом стать!

– Не трогай Саида! – раздался из темного угла разгневанный голос Ширин. – У него после твоего лимона до сих пор желтый цвет лица!

– Ты его на свет вытащи, – посоветовала я. – Пусть загорит – будет смуглый.

– Я люблю вас! – почувствовала угрозу своей лощеной шкурке прекрасная Гюзель. – Не оставляйте меня, господин.

– Не выкидывайте ее из своей постели, – перевела я на нормальный язык. – А то ей неудобно будет пользоваться заменителем, который годится, только чтобы колоть им орехи!

– Господин, – бросила на меня полный ненависти взгляд Гюзель. – Посмотрите на нее! Она стоит перед вами, нашим…

– Членом, – не смогла я смолчать. А что такое? Мы сейчас как взрослые люди делим один член на всех. Нукеры не считаются. Они свидетели.

– Светочем, – договорила девушка, покраснев то ли от смущения (во что я ни капли не верила!), то ли от злости (в это верилось охотно). – Она стоит перед вами, не склонившись…

– У меня это… – застеснялась я. – Коленки побаливают. Меня так долго имели на них… Так что извиняй, подруга, но тут уж либо ты имеешь, либо ты стоишь на коленях, чтобы тебя поимели.

– Она даже не знает, как себя вести в вашем обществе, господин! – Гюзель снова подползла к Агилару звеняще-щипящей гюрзой и обвилась смертоносным удавом. – Она стоит перед вами в драном платье…

– Да не проблема! – хмыкнула я, скидывая с себя тряпье. – Могу постоять и без него! Так даже удобнее!

– Всем закрыть глаза! – мгновенно сориентировался Агилар, срывая со своих плеч плащ-накидку и заворачивая меня в него. – Амариллис, это уж слишком. Тут мужчины!

– Где?! – искренне удивилась я. – Не вижу. Тут столько лежащих баб – и ни один на них не отреагировал! Нету тут мужчин! Вывелись!

– А на них нельзя реагировать! – подала из своего угла голос Ширин. – Они ядовитые. Какой нормальный мужик подойдет к этим сколопендрам?

– Вот, – боднула я Агилара в грудь головой. – Видишь, какая у тебя репутация!

– Я изменюсь, – пообещал он мне. – Все на выход! Стража, отвести всех к Ясиру. Я потом разберусь, какого наказания каждая из них достойна.

– Ясира все равно жалко, – вздохнула я. – Представляешь, как переработается?

Женщины завыли. Нукеры находили их по вою и брали в плен на ощупь, потому что команды открыть глаза никто не давал. Я молчала и нежилась в сильных руках. Агилар был занят, исследуя то, что ему в эти руки попало.

– Что здесь происходит? – К нам присоединилась запыхавшаяся Зарема, которая влетела в дверь, потрясая свитком.

– Мама, это мои дела, – неохотно оторвался от меня Агилар. – Я сам разберусь со своей будущей женой и с этими женщинами.

– Конечно, дорогой, – приторно улыбнулась Зарема. – Но сначала тебе придется съездить к великому визирю. Вот срочное письмо. Только что доставили. Султан хочет тебя видеть.

– Извини, сегилим, – легко поцеловал меня в губы Агилар. – От таких приглашений не отказываются. Я должен ехать.

Я молча кивнула, понимая важность момента.

– Чтобы все сидели тихо! – велел Агилар, обводя взглядом свой гарем. – Если хоть один волос упадет с головы Амариллис, мой гнев будет страшен, а наказание изощренно! Все поняли?

Нукеры склонились.

– Прикажи открыть им глаза, – прошептала я ему на ухо. – А то все углы обобьют.

– Открыть глаза! – приказал Агилар, целуя меня и запуская руки под плащ, где он мгновенно запутался. Я решила ему помочь и скинула мешавшее. Агилар отреагировал моментально: – Закрыть глаза!

К сожалению, тут вмешалась мама, которой надоело смотреть на наши прилюдные обжимания.

– Сын мой! – возопила Зарема, воздевая руки к расписному потолку. – Ты забыл о возложенной на тебя миссии!

– Что на тебя положили?.. – вытаращилась я на заботливо укутывающего меня мужчину, который попутно исследовал то, что укрывал. – Немедленно сними! Нам лишнего не надо!

Рядом с нами бродила стража с закрытыми глазами.

– Да в общем-то ничего, – признался Агилар, скрывая усмешку.

Я посмотрела на наш маленький сумасшедший дом и сообщила:

– По-моему, кого-то явно не хватает…

В дверь вошел маленький длинноухий ослик с грустными глазами.

– И вам снова здравствуйте, – расплылась я в улыбке под аккомпанемент зубовного скрежета Агилара, хлопанья ресниц Заремы и дрожания коленок всех остальных, исключая нукеров. Они бились лбами. – Вы что-то к нам зачастили!

наставил на меня корявый морщинистый палец Веселый Дервиш.

– Это вы нам? – подняла я брови, пытаясь изыскать тайный смысл в сказанном.

– Куда я попал?.. – приоткрыл до этого сомкнутые веки старик. Оглянулся и жизнерадостно сообщил: – Это я не вам должен был сказать. – Опять прикрыл глаза и, казалось, даже начал посапывать.

– А-а-а… так вы дверью ошиблись! – обрадовалась я. – А то уж было подумала, что совсем думать перестала…

– Благослови, Веселый Дервиш! – пала на колени Зарема и поползла, скуля и вихляя всем телом, к ослику.

За ней потянулись все остальные «грешницы». В стане врага поднялся к небу стон и плач.

– Знаешь… это, оказывается, заразно – не думать… – сделала я вывод, обращаясь к сжимавшему меня питону в человеческом обличье.

– Чего это вы тут набежали?.. – подозрительно сощурился старик. Ослик опасливо попятился.

– Они наползли, – вежливо поправила я его, выкручиваясь из душащих объятий и указывая на коленопреклоненных женщин.

– Это нашествие… орда, – подала из своего угла голос Ширин, все еще прикрывающая Саида.

– Господин, – взмолились нукеры. – Можно нам открыть глаза, а то так хочется на Веселого Дервиша живьем посмотреть!

– А вот фигу вам! – хихикнул добрый старичок и пропал вместе с осликом.

– Как это очаровательно, – хмыкнула я, давая по шаловливым, не желающим отпускать меня рукам.

– А-а-а, – снова возник Веселый Дервиш для того, чтобы отдавить лапки навязчиво ползущей Гюзели и поведать нам: – Все в воле Творца, но и вы не щелкайте едалом!

– Записано, – кивнула я, с нескрываемым удовольствием наблюдая за воющей Гюзелью. – И больше ничего туманного не скажете? Ну, вроде «оставить всех в недоумении»…

– Ладно, – кивнул старик. – Только… – Он повернулся к трясущей ладонями деве. Прикрикнул: – Чего вопишь, дура! Тебе сам ослик Веселого Дервиша печать поставил!

– О радость! – скривилась Гюзель и попыталась поцеловать ослика.

Тот засмущался и загородился копытом. В результате Гюзель отсвечивала еще одной печатью, но уже на лбу.

– Монументально, – оценила я масштаб. Полюбопытствовала, оглядываясь по сторонам и удовлетворенно оценивая повреждения противницы. – Всех метить будете? Можно я исключусь?

глубокомысленно выдал вместо ответа Веселый Дервиш, прежде чем окончательно исчезнуть. – Ты, девушка с глазами цвета амариллиса, смотри в оба глаза, а видь третьим!

– Чудища в гареме – это экзотично, – согласно кивнула я.

– Надо говорить «мутанты»! – успел поправить меня старичок и бесследно сгинул.

– Это все ты виновата! – накинулась на меня Зарема, поднимаясь с колен с помощью своих прилипал. – Если бы не ты, то Веселый Дервиш обязательно подарил бы мне свое благословение!

– Если бы не она, – вмешался Агилар, отгораживая меня от своей матери, – ты бы его вообще не увидела!

– Это еще неизвестно! – выпрямилась женщина, прожигая меня ненавидящим взглядом. Большая часть которого, впрочем, досталась Агилару. – А ты, сын мой, должен быть уже на полпути к дворцу визиря!

– Ты права, мама, – склонил гордую голову мужчина. Приказал: – Все вон! Глаза можно открыть! Невольниц – к Ясиру!

– Я забираю их себе! – вмешалась Зарема. – И сама накажу, как посчитаю нужным.

– Ты мне перечишь?.. – сощурил глаза цвета грозового неба Агилар, задвигая меня за спину. Но мне как-то не хотелось отсиживаться в тылу, поэтому я обошла его по кругу и зашла в тыл к маме. На всякий случай. Ну… с пола там поднять… можно еще затоптать, чтобы долго не мучилась…

– Ты не о том думаешь, сын! – не дрогнула Зарема. – Судьба всего рода Ясарман в твоих руках! А ты вымещаешь свое плохое настроение на этих невинных девушках!

Вот зря она это сказала! Зря. Когда давят на совесть – это одно, а когда на больную мозоль – совсем другое.

– Я сказал – к Ясиру!!! – гаркнул Агилар, давая команду нукерам увести девушек.

Дамы моментально потеряли сознание всем стадом. Мужчины почесали в фесках и унесли этих овец на руках.

– Не факт, что донесут, – поделилась я своими наблюдениями с окружающими.

– Выгребная яма налево от кухни! – крикнула вдогонку страже заботливая, но немного воинственная Ширин.

– Амариллис, – повернулся ко мне Агилар, игнорируя злобные взгляды родительницы. – Мне действительно нужно уехать…

– Уезжай, – тихо сказала я, приближаясь и обхватывая его лицо ладонями, заглядывая в дорогие глаза. – Я буду тебя ждать…