Среди первых в Китае производителей средств производства, проделавших долгий путь к конкурентоспособности на мировом уровне, были компании, выпускавшие оборудование для термоэлектрических генераторов. Их прогресс начался с хрестоматийных, типичных для Северо-Восточной Азии действий правительства по снижению затрат на приобретение технологий путем централизации процесса переговоров с транснациональным поставщиком. В 1980-е гг. правительство Китая заключило сделку о доступе к рынку технологий с американской электротехнической компанией Westinghouse, а затем распределило приобретенные технологии среди полдюжины машиностроительных компаний государственного сектора. (В настоящее время Westinghouse занимается только ядерной энергетикой.) В течение 1990-х гг. эти компании начали производить геотермальные турбины средних размеров, а государство помогло им приобрести технологии производства гидротурбин у других транснациональных гигантов вроде Siemens. Уровень конкуренции между компаниями и потребность страны в новых электростанциях были такими, что к началу 2000-х Китай создал крупнейшие в мире производственные мощности по выпуску силового оборудования. Еще более важно то, что технологический уровень китайских производителей подошел вплотную к мировому, притом что стоимость их продукции была на 30 % ниже, чем у их транснациональных конкурентов.

Льготное финансирование со стороны CDB и Китайского экспортно-импортного банка (China Export-Import Bank), еще одного «политического» банка, вдохновило производителей силового оборудования двинуться на международные рынки, начав с развивающихся стран, таких как Индия, Пакистан, Вьетнам и Индонезия. В конце 2000-х гг. китайские производители уже захватили около одной трети растущего индийского рынка. В 2010 г. ведущая китайская компания Shanghai Electric подписала пятилетний контракт с индийской компанией Reliance Power на поставку оборудования для 36 электростанций на сумму $ 10 млрд. В том же году в рамках крупнейшего из нескольких контрактов «нефть за займы», организованных «политическими» банками, Венесуэле открыли кредитную линию на $ 20 млрд – за счет нее будет финансироваться, помимо всего прочего, сооружение трех больших электростанций, оборудование для которых поставлялось Китаем.

В 2009 г. китайский экспорт силового оборудования достиг уровня $ 9 млрд и начал перемещаться из стран Южной Азии, Африки и Латинской Америки в Восточную Европу. Доля экспорта у этих производителей составляет 20 % от общей продукции, примерно как у корпораций вроде Hyundai на пике их технологического роста. Введение экспортной дисциплины в Китае совпало по времени с переходом компаний от производства геотермальных турбин среднего размера к созданию турбин мощностью в 1000 мегаватт для работы при сверхвысоких температурах (известных как «ультра-суперкритические») и новейших гидротурбин мощностью 700 мегаватт (использованных на самой большой в мире ГЭС «Три ущелья» на реке Янцзы). Три крупнейших китайских производителя силового оборудования уже стали самыми большими в мире производителями геотермальных турбин.

Общий шаблон, которому следуют китайские компании, работающие в середине технологического процесса, заключается в импорте и освоении ключевых технологий на начальном этапе деятельности на внутреннем рынке. Затем компании поднимаются к мировому технологическому уровню в период укрепления экспортной дисциплины. До конца 1990-х доля китайских верфей в мировом судостроении была меньше 10 %, пока государственные компании медленно осваивали базовые технологии, в основном за счет лицензионных соглашений. Во время бума 2000-х гг. внутренний спрос на суда резко вырос и верфи начали борьбу за экспорт. Между тем Южная Корея выиграла на международном рынке конкуренцию с Японией в категории элитных судов, а Китай взял на себя быстрорастущую долю заказов на более простые морские транспорты. К концу 2000-х гг. на долю Китая приходилось уже 40 % тоннажа вновь построенных кораблей, причем многие из них приобретались внутренними судоходными компаниями. Китайские корабельные верфи оставались в зависимости от иностранного снабжения по многим параметрам дизайна, и почти половина стоимости кораблей складывалась из закупленных частей и двигателей, однако благодаря экспортному давлению производители быстро поднимаются по технологической лестнице. Лидирующие группы компаний, такие как China Shipbuilding, теперь экспортируют танкеры класса «Суэцмакс» (Suezmax) – самые большие суда, способные пройти по Суэцкому каналу, и движутся к созданию судов еще большего тоннажа.

Самый впечатляющий за последние пять лет рост среди китайских компаний, связанных с государством и работающих в середине технологического процесса, продемонстрировали производители строительного оборудования. Деятельность этих фирм сопоставима с опытом японских компаний, таких как Komatsu, Sumitomo и Hitachi в 1970-х гг., когда их экспорт строительного оборудования всего за несколько лет подскочил с 10 до 30 %, прежде чем дойти сегодня до 70 % от общего объема продукции. Китайские строительные компании XCMG и Zoomlion уже превзошли по экспортным показателям своих соотечественников, производящих оборудование для электростанций, продавая за рубежом примерно треть своей продукции. Sany, еще более крупная частная компания, преуспевающая, несмотря на то что является единственным негосударственным игроком в строительной отрасли, экспортирует схожую долю производимой продукции и представляет собой, подобно Sony и Honda в Японии, «непланируемую» компанию, которой позволили выжить.

Все упомянутые компании сначала оттачивали производственные навыки на обширном, но очень чувствительном к изменениям цен внутреннем рынке, постепенно двигаясь от выпуска простых машин, таких как колесные погрузчики, к гораздо более сложным, например экскаваторам, а затем уже агрессивно продвигали свой товар на внешние рынки развивающихся стран. Около половины экспорта строительного оборудования идет в страны Азии и еще примерно пятая его часть – в страны Африки. Однако пятая часть продаж уже осуществляется в США, Европе и Японии. Китайские компании поставили своей целью к 2015 г. отправлять на экспорт бóльшую часть своей продукции, тем самым опережая японские компании в темпах исторического развития.

В секторе телекоммуникаций ведущие китайские производители оборудования Huawei и ZTE уже показали, насколько далеко они могут продвинуться на международных рынках. В 1990-х гг. обе они приобретали на торгах всевозрастающие доли внутренней телефонной инфраструктуры в конкуренции с транснациональными корпорациями, начав с маленьких городов, а в конце концов захватив больше половины национального рынка. С 1997 г. при финансовой поддержке Банка развития Китая они стали пробиваться в развивающиеся страны – в 2004 г. одна только Huawei была поддержана кредитной линией CDB на $ 10 млрд, получив от банка денег больше, чем какая-либо другая китайская компания. Недавно ZTE и Huawei совершили настоящий прорыв, выиграв контракты на создание сетей мобильной связи в развитых странах, включая Испанию и Норвегию, и сейчас действуют на передовом технологическом рубеже.

Теперь ZTE и Huawei осталось справиться с единственной оставшейся технологической проблемой – стать учредителями стандартов для следующих поколений мобильной телефонии, чтобы зафиксировать более высокую рентабельность. Не котирующаяся на бирже Huawei сегодня является самой преуспевшей в международном масштабе китайской компанией, занимая в качестве глобального поставщика телекоммуникационного оборудования второе место с небольшим отставанием от шведской компании Ericsson. В 2010 г. Huawei сообщила, что объем ее продаж составил 185 млрд юаней ($ 28 млрд), причем 65 % поступило с зарубежных рынков. Компания также заявляет, что, в отличие от большинства аналогичных китайских компаний, она является собственником большей части частного акционерного капитала Huawei. ZTE – более типичное для Китая порождение госсектора в лице Министерства аэрокосмической промышленности. Huawei утверждает, что контролируется своими же сотрудниками, владеющими ее акциями. Однако никаких доказательств этого никогда не предъявлялось, и преобладают слухи о том, что контрольный пакет акций принадлежит госсектору.