Глава восьмая
«Бродяга» вдруг превратился в кипящий жизнью улей. Скрам и Передний Край с видом опытных профессионалов на пару фиксировали далека и закатывали в грузовой отсек необходимое для операции оборудование и инструменты.
Доктор догнал Боумана в коридоре, ведущем к его каюте.
– Ты же несерьезно!
– Напротив, я смертельно серьезен, – не оборачиваясь, бросил тот. – Это блестящая возможность получить разведданные из первых рук от пленного далека. Никто до сих пор такого не делал.
– Боуман, это блестящая возможность нас всех поубивать! – воскликнул Доктор. – Почему бы тебе не отвезти эту тварь в ставку Земного Командования? Пусть они с этим разбираются.
– Не вариант. Земное Командование слишком далеко отсюда. Мы сейчас в открытом космосе, Доктор. А здесь никто твое нытье слушать не станет.
– Боуман, послушай меня…
– Нет, это ты меня послушай. Мы здесь сами по себе, Доктор. Только мы и далек. Я такого очень долго ждал.
Доктор сердито зашипел.
– Ты лезешь в то, чего совершенно не понимаешь!
– Нет, – Боуман, рыча, развернулся к нему. – Далеков я понимаю очень хорошо, Доктор. Я дерусь с ними всю свою жизнь. Дерусь с ними. Понял? Я видел, как эти твари расстреливают, испаряют на месте хороших солдат, моих друзей – так, словно их никогда на свете не было. Мы все слышали, как жителей Авроса хладнокровно истребили…
– Поверь мне, никто лучше меня не знает, какие ужасные вещи творят далеки, но… – начал Доктор.
– Неужели? – Боуман задержался на пороге каюты и окинул Доктора недоверчивым взглядом. – Эта тварь убила Стеллу. А ты знаешь, как работает далековское оружие? На полной мощности оно распыляет человека на атомы в считаные доли секунды – но такого они никогда не делают. Далеки устанавливают убойную силу своего оружия ровно на том уровне, которого хватит, чтобы убить человека. А потом подкручивают регулятор еще чуть-чуть ниже, так чтобы луч просто выжигал нервную систему от периферии к центру и человек умирал в неимоверных мучениях. На уничтожение любого из нас далек тратит от двух до трех долгих секунд, Доктор, и делает это намеренно!
– Я знаю, – сказал Доктор. – Я все это знаю. Но это все равно не значит, что то, что ты задумал сделать, – правильно. Это не повод и не оправдание для мести за смерть Стеллы.
– Но именно мести-то я и хочу, – ответил Боуман.
Передний Край воспользовался грузовой лебедкой, чтобы подвесить далека вниз головой к потолку, зажав основание гигантским горизонтальным погрузчиком. В итоге тварь болталась посреди отсека, куполом как раз на уровне головы Скрама.
– Отлично! – сказал Скрам, показывая оба больших пальца. – Теперь посмотрим, сможешь ли ты зафиксировать руку.
Передний Край стоял у пульта управления погрузчиком. Несколько проворных манипуляций, и с подъемника спустился мощный металлический зажим и крепко ухватил вооруженную присоской конечность далека. Дальше Передний Край принялся очень медленно наращивать крутящий момент, пока зажим не начал гнуть металлическую трубу, на которой крепилась присоска, полностью ее обездвижив.
Дверь в отсек скользнула в сторону, и внутрь, руки в карманах, ввалился Доктор. Поглядев на далека, он свернул голову набок и нахмурился.
– А кверху ногами-то зачем?
– Гравитационное поле погрузчика блокирует взлетный механизм далека, – объяснил Скрам.
Он шнырял вокруг повешенного, внимательно изучая его шейный и плечевой сегменты.
– Еще я включил подавление высокочастотной радиоволны, это остановит двигательную секцию.
Доктор покивал, явно впечатленный.
– Да, это может сработать. Я сам такое делал пару раз. По крайней мере, оно испортит систему навигации, а может быть, и двигательную секцию тоже. Но не навсегда. У вас будет максимум десять секунд, пока далек не найдет способ отключить вашу глушилку.
– А большего нам и не надо.
– Ты же понимаешь, что это неправильно? – осведомился Доктор.
Он подцепил пару инструментов с ближайшего стола, осмотрел и пренебрежительно кинул назад.
– Неправильно, неправильно – слишком по многим параметрам неправильно.
Передний Край бросил в его сторону презрительный взгляд.
– Мы знаем, что делаем.
– И только один из этих параметров, – не унимался Доктор, – состоит в том, что это очевидно, безумно и до нелепости опасно.
– Эй, мы вообще-то охотники на далеков, понял? Мы этим на жизнь зарабатываем. У Скрама все предусмотрено.
Скрам откашлялся.
– Кстати сказать… я вообще-то надеялся, что ты нам поможешь, Доктор.
– Забудь об этом.
– Ты можешь не соглашаться с тем, что мы намерены сделать, но… ты же сам хочешь, чтобы далек оказался полностью обезврежен.
– Ни один далек никогда не бывает полностью обезврежен, – вздохнул Доктор.
Он задумчиво поджал губы, всосал щеки, обрисовав скулы, медленно, со свистом выдохнул сквозь зубы и поскреб в загривке.
– А, ладно. Но это не потому что я одобряю ваш образ действий, понятно? Мне просто не хочется, чтобы мою нервную систему зажарили от периферии к центру – и смотреть, как это будут делать с вами, тоже не хочется.
– Смотри, мы обездвижили далека и зафиксировали его руку. Еще он лишен органа зрения и…
– Ты вот на эту присоску посмотри, – Доктор поспешно оттащил Скрама подальше от далека. – Я видел, как эта штука крошит кирпич только так…
Он резко сжал пальцы в кулак.
– Ох, спасибо. Как я говорил, органа зрения у него больше нет…
– Скорее уж, зрение временно нарушено, – проворчал Доктор. – Во всяком случае, сам он сказал бы так. Не забывай, что у него сенсоры по всему корпусу.
– Меня его пушка больше волнует.
– Да уж, ее точно стоит вывести из строя.
Доктор посадил на нос очки и внимательно осмотрел крепежное гнездо.
– Лучше всего будет ее полностью удалить.
– А это возможно?
– Пока он занят разморозкой, можно хотя бы попробовать.
Доктор обошел далека, чтобы получше разглядеть орудийную площадку, потом вытащил звуковую отвертку.
– Тут четыре оцинкованных тринтиллиевых болта удерживают бронированный щиток вокруг шарового шарнира, видишь? Прежде чем понять, что к чему, нам придется их вывинтить.
Скрам широко раскрыл глаза.
– Ты можешь это сделать?
– Попытаться, во всяком случае, стоит, – Доктор открыл отвертку.
У себя в каюте Боуман держал старую бутыль драконийской бранки. Отвинтив крышку, он плеснул себе в пластмассовую чашку. Жидкий огонь прокатился по горлу в желудок. Капитан закрыл глаза, чтобы насладиться вкусом.
– Ых! Никогда это пойло не любил.
– И все равно пьешь его? – в озерце света от его настольной лампы возникла Корал.
– Бывает, – он поставил чашку на стол.
– Но зачем?
– Традиция. В такие времена человеку нужна храбрость.
– Оно придает тебе храбрости?
– Нет. Просто заставляет думать, что она у тебя есть. Выпей достаточно, и решишь, что ты самый храбрый человек на свете.
– А если выпить слишком много?
– Тогда будет уже все равно, что ты там себе решил.
Корал присела на край стола.
– Что насчет Доктора? О нем ты что думаешь?
– А так непонятно? Мелкий выскочка, зубрила-очкарик, воображает, что знает немного о далеках.
– Может быть, это правда.
Боуман пристально поглядел на нее.
– Ты действительно так думаешь?
– Он непохож на тебя. Но о далеках он знает и правда много.
– С чего ты так решила?
– У него в глазах страх.
– Ха!
Боуман снова потянулся за бутылкой и чашкой.
Корал остановила его руку, готовую налить еще выпивки.
– Чем больше ты знаешь о далеках, – сказала она, – тем сильнее ты учишься их бояться.
Доктор очень аккуратно вытащил пушку далека из гнезда. Большой черный шар в основании обеспечивал оружию колоссальную зону обстрела; к внутренностям вращающейся плечевой платформы он крепился целым пучком проводов и гибких трубочек.
– Держи крепко, – велел он Скраму.
Тот послушно принял ствол в руки и стал смотреть, как Доктор таращится внутрь пустого гнезда.
– Главное – перерезать правильные контакты в правильном порядке, – прокомментировал Доктор, нацеливая туда звуковую отвертку и делая несколько аккуратных надрезов; голос его упал почти до шепота. – Это почти как обезвреживать бомбу.
– Ты ведь уже обезвреживал бомбы? – поинтересовался Передний Край, глядя ему через плечо.
– А то! Кучи бомб, – Доктор еще несколько секунд вникал в текущую задачу, потом сказал: – Ну, вот и все! Molto bene! Все на выход!
Он вытащил последние проводки и, наконец, высвободил пушку. Скрам перенес ее на верстак – она оказалась куда тяжелее, чем с виду – и осторожно опустил на поверхность.
– Это ты правильно осторожничаешь, – заметил Доктор, наблюдавший за его действиями и вытиравший руки о тряпку. – В шаровом шарнире есть резервуар сжатой энергии. Этой штукой можно еще много чего настрелять.
Он наставил звуковую отвертку на основание оружия, и комнату тут же заполнил пронзительный визг; из дула закурился дым.
– Вот так, – он убрал отвертку. – Я заплавил проводку системы управления. Никаких больше убийств.
– Что, вот настолько просто? – изумился Передний Край, переводя взгляд с пушки на отвертку. – А выглядит такой фитюлечкой.
– Никакая это не фитюлечка, – резко отбрил его Доктор, поднимая отвертку и внимательно ее осматривая. – Вот ни разу не фитюлечка.
– Да чем бы она там ни была – зато с далековой пушкой справилась на раз-два!
Лицо Доктора посуровело, он снял очки.
– Это потому, что пушка была отсоединена от самого далека. Иначе бы отвертка ее не взяла.
В этот миг к ним вошел Боуман с Корал в фарватере. Он поглядел на перевернутого далека, потом на Доктора – более приветливым его взгляд от этого не стал.
– Он что здесь делает?
– Помогает нам, – ляпнул Скрам.
Боуман сделал скептическую рожу, а Доктор затряс головой.
– О, нет. На самом деле нет. Никакая это не помощь…
– Именно помощь, и очень большая, – Скрам показал на валяющуюся на верстаке пушку. – Вот это мы бы без него не смогли.
– Никому я не помогаю, – твердо сказал Доктор. – Просто не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал. По крайней мере, большинство из вас, – добавил он, покосившись на Боумана.
Капитан с Корал обменялись взглядами, но промолчали. Наконец Боуман повернулся к Доктору спиной и обратился к Скраму:
– Ну, и как у нас дела?
– Мы готовы, шкип. Объект разоружен и зафиксирован. Силовое поле заблокирует любые попытки твари внутри запустить механизм самоуничтожения.
– Осталось только откупорить проклятую штуковину, – добавил Передний Край.
Боуман медленно обошел вокруг далека. Тот был абсолютно безжизнен: ни единого шевеления в оставшихся частях, ни проблеска света в индикаторах на верхней части головы.
– Вы уверены, что он там, внутри, живой?
– Есть только один способ выяснить.
– Хорошо, – кивнул Боуман. – Приступайте. У меня есть к нему несколько вопросов.
– Это бесполезно, – заметил Доктор.
Он стоял в дверном проеме, скрестив на груди руки.
– Нет никакого смысла допрашивать далека. Он не выдаст вам никакой информации. Нет способа заставить его разговориться.
Боуман посмотрел на него, задрав бровь.
– А ты когда-нибудь пробовал?
– Нет, – ответил Доктор после паузы.
Боуман повернулся назад, к Скраму.
– Открывайте.
Передний Край включил лазер и шагнул к далеку.
– Стойте! – вскричал Доктор. – Еще одно! Не забывайте, что машина – это еще и система жизнеобеспечения. Откройте ее и убьете того, кто внутри!
– Как будто меня это волнует, – Боуман пренебрежительно пожал плечами.
– Это убийство.
Все взгляды обратились на Доктора; в этот момент он точно знал, что они думают. Боуман высказал это вслух, за всех.
– А Стелла? Это ты как назовешь?
– Ты у нас теперь сочувствующий далекам, так, что ли? – ядовито поинтересовался Передний Край.
– Нет. Просто… – Доктор сделал глубокий вдох. – Просто это неправильно. И я в этом не участвую.
Боуман удовлетворенно улыбнулся, как будто его наихудшие мысли о Докторе только что подтвердились, и повернулся к нему спиной.
– Давайте, парни.
Передний Край шагнул вперед с лазером, но тут дорогу ему внезапно преградила Корал. Озадаченный Край выключил горелку, а на Доктора вдруг нахлынула надежда.
Однако Корал просто сказала:
– Это хочу сделать я. За Стеллу.
– Хорошо, – ответил Боуман. – Не мешайте ей.
Из пальцев Корал выскочили металлические когти; острые, как бритвы, они сверкнули в электрическом свете. Корал скользнула к далеку и, собрав пальцы, как лезвие ножа, нацелилась на середину плечевого сегмента, где встречались две половины орудийной платформы, а ниже (поскольку далек висел вниз головой) располагалась шейная секция. Тут был почти невидимый шов, меньше волоска шириной. Корал сузила алые глаза, а затем с взрывной силой вонзила руку в далека. Когти вгрызлись в металл, подняв фонтан яростных искр.
Все промолчали. В Докторе боролись отвращение и восхищение: для подобной операции когти должны быть прочнее алмаза и немыслимо острые, но даже и с таким орудием сосредоточенность и физическая сила требовались просто невероятные. А Корал тем временем запустила когти в проделанную прореху и как будто без особого усилия принялась раздирать две секции брони. Металл поначалу запротестовал, издавая кошмарный скрежещущий вой, но затем громко зашипел выходящий газ, и гидравлические моторы сами открыли далека изнутри. Сегменты доспеха разошлись в стороны на скрытых петлях и суставах.
Их глазам предстала живущая в бронированной башне тварь: в механическом нутре ежилось от касания света нечто бледное и сырое.
– Вытаскивайте его, – приказал Боуман.
Скрам и Край подхватили пару длинных металлических щупов на манер лодочных отпорных крюков и двинулись к далеку.
– Не делайте этого! – предупредил Доктор.
Они его проигнорировали. Гримасничая от омерзения, Передний Край пару раз ткнул мутанта острой железкой. Тварь задергалась в своем механическом гнезде, но деваться ей было некуда. Скрам наклонился низко над далеком и дрожащими руками попытался засунуть под него свой щуп, чтобы, как рычагом, извлечь наружу. Это сработало, и медленно, будто устрица из раковины, существо появилось на свет. Явлению сопутствовала мерзкая вонь, запах чистой скверны – чего-то давно загнившего и слишком долго запечатанного от света и воздуха.
Скрам и Край оба инстинктивно отшатнулись – из страха или странного уважения к пленнику, кто его знает? Край даже уронил железную палку и вытащил взамен бластер. Его покрытое потом темное лицо сейчас было живой маской отвращения.
Корал наблюдала за происходящим, внимательная, осторожная и готовая в любой момент нанести удар. Боуман просто стоял, сложив на груди руки, совершенно бесстрастный.
Далек медленно выливался из своей колыбели, оставляя позади полосу густой слизи. Потом послышался долгий, непристойно-сосущий звук, и остальная его часть вывалилась из машины вся и сразу – в виде клубка скользких щупальцев, некоторые больше метра длиной. На пол он, впрочем, не свалился: что-то застряло в машине, и далек повис, капая слизью и покачиваясь из стороны в сторону. Одно из щупалец достало до пола и бессильно свернулось там без движения.
– Он мертв? – холодно осведомился Боуман.
– Только напрасно время тратим, – процедил Передний Край, опуская бластер.
– Стойте, – тихо выдохнул Доктор. – Глядите…
Он показал в самую середину существа. Среди болтающихся придатков и проводков, все еще соединявших плоть с механизмом, был глаз. И этот глаз открывался.
