Глава 6
В усадьбе на окраине города мужа и Сабиха ждала Висаль.
– Что-то случилось? – спросил Джамар супругу.
– А вы разве ничего в городе не слышали?
– Нет!
– Всевышний!.. – Висаль подняла руки. – За что?
– Да что произошло-то? – включился в игру Сабих.
– Весь район только об этом и говорит.
Джамар повысил голос:
– Женщина, ты можешь в конце концов внятно объяснить, что произошло?
– Баха, большая беда. Деревня Афрани обстреляна из «Градов». Кто, откуда, почему вел огонь, неизвестно. Одних только детей погибло более пятидесяти, столько же женщин, много мужчин.
Джамар побледнел, взглянул на Сабиха и спросил:
– Это сделали наши?
– Пройдем в дом, Баха, нечего тут рисоваться.
– Так наши или нет?
– Я сказал, в дом. Всем!
Супруги и Сабих прошли в большую комнату.
– Так вот зачем ты настаивал на поездке в Афрани, поднимался на холм, а затем ночью уходил из города! Ты корректировщик огня, Нури.
– Да будет тебе известно, корректировщик огня работает непосредственно во время ведения обстрела. Когда же ударили установки, как тебе известно, я находился в городе. Вместе с тобой.
– Значит, ты передал координаты и ушел. Днем мы ходили по рынку, чтобы создать тебе алиби.
– Ты считаешь, что турецким штабам неизвестны координаты какой-то курдской деревни, и огонь РСЗО нуждается в корректировке?
– Так зачем ты ездил в деревню?
Сабих вздохнул:
– Хорошо, я действительно ездил в Афрани, чтобы посмотреть, не представляют ли собой угрозы для нашей территории и границы позиции ополчения. Я увидел, что ничего подобного нет. Ты же слышал, в деревне погибло много женщин, детей, есть потери и среди ополченцев. Но зачем нам было стрелять по деревне, если есть позиции?
– Ты меня обманываешь.
– Знаешь что, Нури, держи себя в руках. Ты слышал, люди говорят, что деревню обстреляли «Грады». У нас их нет. В турецкой армии имеются свои установки залпового огня, и все они находятся на территории нашей страны.
– Допустим, но зачем и куда в ночь перед обстрелом ты уходил из города?
– Я не обязан отчитываться перед тобой.
– А я не хочу, чтобы в мой дом пришли ополченцы и уволокли нас в подвал своего штаба. Ты представлялся всем в городе как брат моей жены и представитель какого-то иорданского фонда, показывал документы на имя Намира Раймона. Но вдруг ты попадешь под подозрение? Этого исключать нельзя. В ополчении тоже не дилетанты служат. Они проверят сначала жену, и окажется, что ее в свое время взяла к себе семья полковника турецкой разведки Эрола Сабиха. Раз ты ее брат, то, значит, сын полковника, турок Сабих, а не какой-то Раймони из иорданского города Ирбид.
– Ты считаешь, что я могу попасть под подозрение? По какой причине? Лишь потому, что я вместе с тобой выезжал в Афрани в поисках твоего двоюродного брата? Мы не застали его на месте и тут же вернулись в твой дом. Такова причина для подозрений?
– Это, может быть, и пройдет, но твои ночные похождения за городом?
– О них никто не знает. Только Висаль и ты.
– Уверен? Ладно, в городе тебя могли не заметить, но если ты был у Афрани, то обязательно оставил следы. Ополченцы прочешут там все, перевернут каждый камушек.
– Не говори глупостей, Баха. Никаких моих следов у Афрани нет и быть не может, так как я ночью не был там.
– Но ты сам расспрашивал, как выйти из города.
– Это так, но мне надо было не в Афрани.
– А куда же?
– Вот на это я тебе отвечу после обеда. А сейчас, извини, пока Висаль готовит, я пройдусь по саду, – заявил Сабих и вышел из дома.
Он гулял по саду и размышлял:
«Этот Баха полный идиот. Неужели он не понимает, что агенту нельзя так вести себя? Даже если ты не имеешь дурных намерений, возмущаться тем, что делают твои начальники, не просто глупо, но и смертельно опасно. Баха Джамар, видимо, не может это уразуметь. Что ж, он сам виноват в том, что сегодня отправится на небеса.
Сможет ли Висаль выполнить свою миссию? Да, конечно. Она росла в семье высокопоставленного турецкого офицера. Правильное воспитание дало свои плоды.
Здесь, в доме, все пройдет как надо, а вот дальше? Съемная квартира, арендованная машина… все это очень ненадежно. Остаться в доме Джамара я не смогу. Это против всех традиций и обычаев не только курдов, но и мусульман вообще.
Если бы не поведение Джамара!.. Ведь я мог спокойно работать, а Висаль увез бы в Турцию после завершения акции. Да, я тихо убрал бы Джамара и забрал бы Висаль. Но нет, Баха спутал все карты».
Неожиданно сотовый телефон Сабиха издал сигнал вызова.
– Да? – ответил он, не догадываясь, кто мог бы ему здесь позвонить.
– Нури? – спросил мужской голос.
– Да, я Нури, а ты кто?
– Друг Мерича.
До Сабиха не сразу дошло, что майора Дагара звали Меричем.
– Ты имеешь в виду?..
– Да. Я имею в виду нашего общего друга.
– И что тебе надо, друг моего друга?
– Извини, не представился. Бахрам Азир.
– Так что тебе надо, Бахрам Азир?
– Я в курсе сложностей, которые могут появиться у тебя после скоропостижной смерти мужа сводной сестры.
– А с чего он должен умереть?
Этот разговор сильно смахивал на провокацию.
– С того, что он много знает об Афрани.
– А почему у меня должны возникнуть сложности? Я не имею никакого отношения к этой деревне и вообще не намерен продолжать столь странный разговор.
– Понимаю. Запомни мой номер и свяжись с Дагом.
Это был псевдоним майора Дагара, используемый при разговорах по портативным станциям.
Сабих промолчал, а его собеседник продолжил:
– С Дагом не тяни. Ты должен переговорить с ним немедленно. Потом перезвони мне. Я уверен в том, что следующая наша беседа будет куда более дружелюбной. – Азир отключился.
Сабих положил телефон в карман легких брюк.
«Майор Дагар говорил мне о подключении к акции еще одного агента. Но почему так срочно? Это наверняка связано с устранением Джамара, но как? – подумал он. – На такой вопрос может ответить только начальник разведки базы».
Сабих вернулся в дом.
Висаль занималась приготовлением обеда на летней кухне, Джамара не было видно.
Гость вышел к углу дома, и Висаль увидела его.
– Где муж? – тихо спросил Сабих.
Женщина взглядом указала наверх.
– На крыше?
Она кивнула.
Расспрашивать ее о том, чего он там забыл, было бесполезно. Теперь Джамар не мог услышать, что Сабих выходит на связь.
Сержант прошел в свою комнату, включил спутниковую станцию, набрал номер.
– Салам, Нури, – ответил Дагар.
– Салам, господин майор.
– Что у тебя?
– Мне по сотовому звонил некий Бахрам Азир…
Майор тут же прервал сержанта:
– Это наш агент в Хамене. Весьма ценный, используемый только в крайних случаях. Он является большим начальником по снабжению в администрации города.
– Почему он вышел на связь именно сейчас и упомянул о сложностях после устранения известного вам лица? Азир посвящен во все подробности акции?
– Нет. Ему поставлена другая задача – обеспечение твоей безопасности и нормального хода всей дальнейшей работы. Естественно, в пределах возможностей этого агента. Значит, Баха Джамар сегодня должен уйти в мир иной?
– Так точно. К этому все готово.
– Отлично. Место, куда следует переехать, тебе назовет и подготовит Азир, он же обеспечит автомобилем, а также прикроет в случае необходимости. Пока для тебя работы нет. Отдыхай. Не вздумай сунуться к названой сестре во время траура! Это запрещаю категорически. Успеете еще встретиться. Она тоже получит соответствующие инструкции. Впрочем, говорить с ней по большому счету уже и не о чем. С введением в игру Азира ее участие в акции прекращается.
– Но я могу навещать ее днем, совершенно открыто, как брат, более того, обязан поддерживать в беде!
– Нет, никаких контактов! Не думаю, что тебе долго придется находиться в режиме ожидания. Не для этого начиналась акция. Ты все понял, Нури?
– Так точно, господин майор!
– Позвони Азиру, договорись о взаимодействии. Потом реши вопрос по родственнику.
– Доклад сразу же после устранения?
– Нет! Выйдешь на связь, как только окажешься на новом месте временного проживания. Со станцией продумай. Ее надо вывезти или вынести за пределы усадьбы до объявления трагической новости о внезапной смерти хозяина дома.
– Это сложно. Времени почти не осталось. Да и где мне спрятать станцию?
– Поговори с Азиром. Уверен, он подскажет, что и как сделать.
– Я все понял.
– Тогда до связи.
– До связи. – Сабих отключил станцию, упаковал ее в кейс, достал сотовый телефон и набрал номер Азира.
Тот ответил сразу же:
– Да, Нури?
– Я поговорил с Дагом.
– Хорошо. Я чувствую изменения в твоем тоне.
– Ты должен найти мне жилье после смерти родственника и вообще обеспечить мою безопасность. Это так? Я правильно понял майора?
– Да, на меня возложены такие обязанности.
– Даг предупредил, чтобы до устранения родственника из усадьбы была убрана спутниковая станция. Он посоветовал обратиться за помощью к тебе.
– Вынеси станцию к тыловой калитке усадьбы, поставь между плодовыми кустами и забором справа, если смотреть от дома. Я подъеду, заберу станцию. А где-то часов в шестнадцать мы должны будем встретиться лично.
– Где?
– В доме покойника. – Азир рассмеялся так, будто в этом было что-то очень веселое.
– Ты приедешь в дом Джамара?
– Я приеду к тебе, господин Намир Раймони.
– Ничего не понимаю.
– А тебе пока и не надо ничего понимать. Обсудим все в твоем новом жилище.
– Ты считаешь, что это возможно?
– Что именно?
– Все тобой сказанное.
– Иначе молчал бы.
– Хорошо. Подчиняюсь.
Разговор закончился. Сабих вынес кейс со спутниковой станцией в сад, поставил его между кустами и забором у калитки, потом прошел в дом.
Джамар сидел за достарханом, весь угрюмый. Он теребил усы и о чем-то напряженно думал.
– Ты чего загрустил, Баха? Хочу сообщить тебе приятную весть.
– Приятную? Ты можешь сделать для меня что-то хорошее?
– Да, вполне. Я переезжаю, и больше у нас с тобой не будет никаких общих дел.
Джамар недоверчиво посмотрел на Сабиха и спросил:
– Куда же ты подашься?
– А вот это тебя не касается.
– Мне не сообщили об этом.
– Еще сообщат. После того, как я устроюсь на новом месте.
– Ты не будешь заставлять меня работать с тобой?
– Вы с Висаль вновь переходите в режим ожидания. – Сержант рассмеялся и добавил: – Как спутниковая станция.
В комнату вошла жена Джамара.
– Ты слышала? Нури собирается переехать, – сказал ей Баха.
Висаль поняла игру Сабиха, умело изобразила равнодушие, пожала плечами и сказала:
– Если переезжает, значит, так надо.
Джамар посмотрел на супругу и ее названого брата, улыбнулся и сказал:
– Хорошо.
Сабих подошел к женщине и осведомился:
– А помнишь, сестра, как ты попала в наш дом в Турции?
– Очень смутно, Нури. Я же была маленькой.
– А я помню, что был против. Зачем нам нужна какая-то девочка, да еще и курдянка? Но отец сказал как отрезал, мол, она будет жить здесь. Потом я уехал.
– Как уезжал, помню. Не забыла, что ты не любил меня.
– Конечно, о любви не могло быть и речи, но, в общем, и вреда я тебе не делал.
– Да, я помню все. Как вышла замуж…
Их диалог прервал Джамар:
– Я уже сто раз слышал эту историю. Ты, Висаль, лучше скажи, когда мы наконец-то будем обедать?
– Потерпи еще немного, дорогой. Я иду на кухню, принесу мясо и свежую лепешку.
– Поторопись.
Сабих присел напротив Джамара и спросил:
– Ты доволен?
– Если честно, да.
– Это заметно. Так не ревнуй сестру. Не за что.
– Это мое дело.
– И то верно.
Висаль на кухне вскрыла ампулу и вылила ее содержимое в чашу с кумысом. Ту самую, которой пользовался ее муж. Она могла бы оставить ампулу в чаше, та растворилась бы. Но на это потребовалось бы сколько-то времени, а Джамар торопил ее. Этот несчастный человек и предположить не мог, что с ним сейчас произойдет.
Висаль бросила ампулу в ведро с помоями, поставила чаши на поднос, взяла лепешку, только что испеченную в тандыре, и прошла в главную комнату.
Баха взял с подноса свою чашу.
Висаль удалилась. Не место женщине рядом с мужчинами.
– Когда я получу дополнительное вознаграждение за работу с тобой? – непринужденно спросил Джамар.
– Вероятно, как только я доложу о том, что устроился на новом месте.
Джамар кивнул.
– Да, скорее всего, так. Ладно, давай отобедаем вместе в последний раз.
Джамар не знал, насколько был близок к истине, когда сказал это.
Он с жадностью выпил холодного кумыса. Всю чашу до дна. Потянулся за лепешкой и замер. Его лицо побледнело.
Джамар посмотрел на Сабиха и пробормотал:
– Что это? Ты отравил меня?..
Сержант отломил кусок лепешки, положил на него мясо с зеленью, отрицательно покачал головой и сказал:
– Нет, Баха, не я. Это сделала твоя жена.
Услышал ли его Джамар, неизвестно. Он схватился за левую сторону груди, затем упал на спину и забился в судорогах. В уголках рта появилась пена.
Не обращая на него внимания, Сабих съел несколько кусков мяса, запил прохладным кумысом. Только после этого он протянул ладонь к руке Джамара и пощупал пульс. Его не было. Прекратились и судороги. Тело, согнутое в коленях, вытянулось. В открытых глазах Бахи застыла боль и еще что-то. Возможно, осознание того жуткого факта, что его убили.
– Висаль! – крикнул Сабих.
Женщина появилась тут же, взглянула на мужа и спросила:
– Он мертв?
– Мертвее не бывает.
– Что Баха говорил о твоем переезде? Мы решили, что ты…
Сабих поднял руку.
– Погоди, Висаль, не спеши. Хотя нам сейчас надо делать все быстро. На меня сегодня вышел агент нашей разведки, о котором я не имел ни малейшего понятия. В Турции, видимо, посчитали рискованным пользоваться услугами незнакомых лиц. Этот агент обеспечит меня жильем и машиной. Он же позаботится о твоей безопасности. Все остальное так, как мы и решили. Вызовем медиков, до заката солнца похороним Баху. Потом траур. Ты ведешь себя, как вдова, потерявшая самого любимого человека. После окончания траура я навещу тебя.
– После? А тайно прийти ко мне нельзя?
Сабих усмехнулся.
– Вообще-то это строжайше запрещено, но посмотрим, какая сложится обстановка. Может, и загляну, или ты приедешь ко мне. Но об этом после. Звони в больницу.
– А ты уйдешь?
– Пока мне нельзя уходить. Я буду во дворе изображать изумление такой скоропалительной кончиной мужа моей сестры.
– Хорошо. Я звоню в больницу и меняю платье.
– Делай все как положено.
Сабих прошел в коридор, достал сотовый телефон, набрал номер.
– Да, Нури? – ответил Азир.
– Дело сделано.
– Бригаду медиков вызвали?
– Этим занимается Висаль. Ты забрал станцию?
– Да.
– Что делать мне?
– Я нахожусь рядом, как только уйдет санитарная машина, подъеду. Пусть Висаль вой поднимет, все же у нее умер муж. Ты пока сообщи соседям о смерти Джамара. Тем, кто рядом живет. Они уже сами разнесут эту весть по всему району. Потом жди меня.
– Мы будем встречаться открыто?
– Да. Хочешь знать, почему так? Это объясню позже.
– Хорошо, я доверяюсь тебе.
Дальше все пошло так, как и должно было быть в мусульманской семье. Медики, особо не вникая, вынесли заключение о том, что Баха Джамар скончался в результате инфаркта. Все признаки налицо. Вскрытие никто делать и не думал. Времени и так в обрез. Надо успеть похоронить усопшего до захода солнца.
Висаль выла в доме, ее успокаивали соседские женщины. Скоро мужчины уберут их оттуда и сами возьмутся за дело.
На Сабиха, стоявшего у ворот усадьбы, никто не обращал внимания. Джамар не состоял в ополчении, поэтому вооруженных людей в доме не было.
Сабих прикурил сигарету.
Тут рядом с воротами встал относительно свежий «Форд». Из него вышел мужчина в цивильной одежде, строгих черных брюках, лакированных туфлях того же цвета и белоснежной рубашке с расстегнутым воротом. На вид ему было лет сорок.
Он подошел к Сабиху.
– Салам, Нури!
– Салам. Ты Азир?
– Да, Бахрам Азир, чиновник в администрации, занят снабжением города Хамен.
– Ого! Большой начальник. Откуда ты знаешь, как выгляжу я?
– Твое фото передал мне по электронной почте майор Дагар.
– А это не опрометчиво?
Азир усмехнулся.
– Неужели ты считаешь, что Дагар не предпринял мер безопасности? На мою почту пришла реклама фонда «Во имя мира». Там твое фото. Господин Намир Раймон, рискуя жизнью, работает в Сирии. Он занят доставкой гуманитарной помощи людям, лишившимся всего по причине войны. Официальный сайт, профессионально сделанная реклама. На тебе, если не интересоваться специально, внимание не сосредотачивается. Больше на планах фонда. Но раз у нас в Хамене объявился представитель организации, помощь которой, как и многих других благотворительных структур, очень нужна, то, естественно, администрация не могла упустить такой удачный случай. Я послан установить с тобой контакт.
– Откуда в администрации узнали о Намире Раймоне?
– Ты же представлялся ополченцам на посту, когда выезжал из города в сопровождении покойного Джамара. Найти тебя не составило никакого труда.
Сабих встревожился и спросил:
– Меня в чем-то подозревают?
– Подозревают, Нури, всех, кто как-то мог сотрудничать с турками. Таких персон набирается немало. Тебя же поручили мне.
– Что значит – поручили?
– Я должен проверить, кто ты таков, и установить через тебя контакт с иорданским благотворительным фондом. Главная задача – открытие в Хамене вашего филиала, значит, и получение серьезной помощи.
– Но этот фонд ничего не сделает. Он является всего лишь прикрытием.
– Да, но офис существует, он зарегистрирован. В списке сотрудников значится твое имя, есть и фотография. Этого достаточно. Личных данных нет. А в том, что фонд не сможет оказать помощь и вообще работать, не наша вина.
– Признаюсь, я плохо понимаю тебя, Бахрам.
– Все очень просто. На днях офис фонда подвергнется атаке смертников ИГИЛ. Он взлетит на воздух вместе с сотрудниками и электронной базой. Фонд перестанет существовать. Ты же останешься в Сирии. Отзывать тебя из командировки будет просто некому.
Турок чуть подумал и спросил:
– Как думаешь, Бахрам, меня могут раскрыть как сержанта Нури Сабиха?
– Здесь – нет. Кому нужен какой-то представитель благотворительного фонда, уничтоженного террористами?
– А если по Висаль? Она же воспитывалась в нашей семье.
– До вдовы тем более нет никому никакого дела. Она ведь твоя сводная сестра? Хорошо. Пусть будет так. Но ее зовут Висаль Джамар. Где и кем она воспитывалась? Это может быть интересно разве что тому мужчине, который положит глаз на привлекательную бездетную женщину, потерявшую мужа. Но это после траура. За это время ты закончишь здесь работу. Акция не рассчитана на длительный период. Тебе это должно быть известно. Она как брошенный камень. Командованию важно узнать, как отреагируют на обстрелы в Дамаске, что предпримут курды, сирийцы, американцы и, конечно же, русские. От этих данных зависит судьба другой, войсковой, операции, куда более масштабной. Но мы слишком много говорим здесь, на виду у всех. Садись в машину, я перевезу тебя в новое жилище.
– Мне надо забрать кое-какие вещи.
– Ты еще не собрался?
– Как это выглядело бы в глазах соседей?
– Что ж, ты прав. Прощайся с Висаль, забери вещи и подходи. Я жду. На похоронах тебе присутствовать необязательно. Не спрашивай, не вызовет ли это подозрений. Здесь избегает их лишь тот человек, который не обращает на это внимания, ведет себя естественно и открыто. Поторопись!
– Да, Бахрам. Я быстро.
Вскоре Азир вывез Сабиха от усадьбы Джамара, где вовсю шли приготовления к похоронам. На Востоке это делается быстро. Надо успеть закончить печальную церемонию до захода солнца.
В это же время на российской базе Хмеймим полковник Северцов ждал связи с Москвой и не мог выйти из штаба. Поэтому к микроавтобусу, доставившему с аэродрома журналистов, первыми подошли бойцы группы «Байкал» старший лейтенант Смирнов и прапорщик Соболь.
Парни были очень приятно удивлены, когда увидели очаровательную женщину в строгом бежевом летнем костюме. Она вышла из автобуса и тут же расстегнула две верхние пуговицы на кофточке. Результат оказался весьма впечатляющим. Этой дамочке явно было чем гордиться.
Она что-то проговорила на языке, звучавшем вполне по-славянски.
– Вот как! – воскликнул Соболь. – А дамочка-то чешка.
– Откуда знаешь?
– Так она говорит по-чешски.
– А ты что, тоже по-ихнему соображаешь?
– Немного. Я же с Западной Украины, у нас похожий язык.
– Как у таджиков с афганцами?
– Примерно.
Следом за женщиной из салона вышел молодой мужчина, нагруженный тяжелыми сумками.
Соболь поправил облегченный камуфляж, подошел к женщине.
– Проминьте, пани… – начал было он демонстрировать знание ее родного языка.
Но дамочка рассмеялась и сказала на чистом русском:
– Можете не напрягаться, прапорщик. Я прекрасно владею русским языком, как и мой напарник, оператор.
– Да? Очень приятно. Вам жарко, да? Ничего, это только сейчас. Скоро станет немного прохладней.
– Благодарю. Извините, нам надо работать.
– Конечно, пани.
Красавица вновь рассмеялась, как-то расплывчато, чисто по-женски.
Ее напарник потеснил Соболя и протащил мимо него большие сумки.
За этими двумя журналистами вышли еще четверо. Но уже только мужчины. Двое немцев, что было понятно по разговору, и свои, русские. Тоже с сумками.
Наконец-то появился и начальник разведки.
– Господа, прошу за мной! Сейчас поздний обед, затем отдых. Работать начнете завтра.
Никто не возражал.
Суслов взглянул на Смирнова с Соболем и спросил:
– А вы чего тут?
– Смотрим, – ответил прапорщик. – Как бы духи дорогих гостей не увели.
– Очень умно.
Начальник разведки повел журналистов к модулям.
Смирнов вздохнул:
– Чего они притащились сюда? Чтобы потом писать или показывать всякую гадость о нашей базе?
– Работа у них такая.
– А у нас вообще никакой нет. Надоело уже это безделье.
– Да что-то начальство затягивает, никак не решит, куда нас девать. Ведь хотели же бросить в Алеппо.
– Значит, что-то не срослось.
– У кого это и что не срослось? – раздался сзади голос командира группы майора Жилина.
Смирнов резко обернулся и проговорил:
– Что у тебя, командир, за привычка подходить тихо, прямо как кошка?
– Нормальная привычка при нашей нервной работе. Так чего и у кого не срослось?
– У командования нашего. Достал уже этот курорт! Хоть как-то время убить. Вывели бы группу погонять местных духов.
– Погоняете еще.
– Намечается что-то?
– Пока нет. Я только от Северцова, он с Москвой говорил, приказано ждать.
– А что Алеппо?
– Сказал, не знаю.
– Тогда отпустили бы домой. Чего держать нас на местной базе?
– А вот это, Боря, не нам с тобой решать. Да и не Северцову.
– Пойдем в модуль, Дима, – сказал Смирнов Соболю. – Опять будем в нарды гонять.
Жилин усмехнулся и спросил:
– На щелбаны играете?
– Еще чего! – ответил Смирнов. – У нас все по-взрослому, на бабки. Проигрыш – сотка, плюс за каждую оставшуюся шашку по десятке.
– Кто кого делает?
Смирнов усмехнулся.
– Ясный палец, кто кого.
– Чего это вдруг ясный палец? – воскликнул Соболь. Я тебе не так уж и много проиграл, всего две штуки.
– Стоп! – прервал подчиненных Жилин. – Играть на деньги запрещено. Просто так, пожалуйста, но полезней в шахматы. Смотрите видео, фильмов разных в каждом модуле прорва, музыку слушайте. Отдыхайте, а то придет приказ, и наступит конец такой лафе. Если бросят на Алеппо, то хреново нам придется. Это не Пальмира.
От модулей показался Суслов.
– А вот и разведка. Расселил журналистов.
Подполковник подошел, вытер платком запотевший лоб, достал пачку сигарет.
Соболь услужливо, но без подхалимства щелкнул зажигалкой.
– Пожалуйста, товарищ подполковник.
– Спасибо. – Суслов сделал две глубокие затяжки.
– Что за журналисты? – спросил Жилин.
– Наши, немцы, представляющие какую-то правую газету, и чехи.
– У чехов, товарищ майор, просто дивная пани, – отчего-то сменив голос так, словно выдавал какую-то тайну, проговорил Соболь.
– Я в курсе. – Жилин взглянул на Суслова. – Приехали о базе писать и показывать?
– Если бы! Тогда никаких проблем не было бы.
От штаба подбежал солдат, как и положено, козырнул старшему по званию.
– Товарищ подполковник, разрешите обратиться к товарищу майору.
– Валяй.
Солдат повернулся к Жилину:
– Товарищ майор, вас вызывает полковник Северцов.
– Это он тебя послал?
– Никак нет. Меня послал дежурный по части.
– Ясно. Беги обратно, передай дежурному: иду.
Солдат убежал.
Смирнов взглянул на командира группы.
– Может, приказ пришел?
– Не исключено. Хотя полковник недавно общался с руководством и получил распоряжение ждать.
– У нас все может измениться за считаные минуты.
– Это точно. Я в штаб. – Жилин посмотрел на Суслова. – А ты, разведка?
– Тоже. Надо доложить об обустройстве журналистов.
Жилин кивнул.
– Идем. – Он повернулся к Смирнову и Соболю: – А вы в модуль!
– Куда же еще? Не загорать же нам под этим милым южным солнышком.
Жилин прошел в кабинет, отведенный командиру отряда, переброшенного в Сирию для решения боевых задач.
– Разрешите, Александр Сергеевич?
– Входи!
– По вашему приказанию прибыл.
– Ты думаешь, я этого не вижу? Прибыл, вот и хорошо, а теперь слушай. В Москве приняли решение по отряду.
– Какое?
– Руководство проанализировало ситуацию. Оно считает, что использование боевых групп отряда в Алеппо пока преждевременно. Обстановка складывается так, что ввод в бои личного состава на данный момент не изменит общую обстановку. Потерь же не желает никто. Приказано направить в район города группу авианаводчиков. В качестве прикрытия пойдет одна из групп отряда.
– Конечно, мой «Байкал»?!
– На этот раз не угадал. Третья группа.
– Но у нее нет опыта взаимодействия с авианаводчиками. Мои же люди вместе с ними работали в Пальмире.
Северцов посмотрел на Жилина.
– Что-то я не пойму тебя, Сергей. Если бы я приказал тебе убыть с наводчиками, ты наверняка проявил бы недовольство. Мол, неужто, кроме нас, работать некому? Я не прав?
– Возможно, – уклончиво ответил Жилин, хотя так на самом деле оно и было бы.
– Посылаю третью группу, ты опять недоволен. У нее нет опыта взаимодействия с наводчиками, а у твоих ребят таковой есть. Это что? Каприз или влияние погодных условий?
– Но у третьей группы действительно нет опыта взаимодействия с авианаводчиками. Так что во избежание неоправданных потерь надо посылать моих ребят.
– Нет! И не потому, что такова моя прихоть. Просто авианаводчикам предстоит работать не в городе, а на ближних подступах к нему, в соприкосновении с подразделениями сирийской армии. Выходить непосредственно на цели им не придется. Наведение планируется по площадям. Прикрытие же – чистая формальность.
– Понятно. А нам, стало быть, продолжать бездельничать?
– Нет, Сережа, найдется работа и для вас.
Жилин оживился.
– Что за работа?
– Подожди! – По внутренней связи полковник Северцов пригласил к себе начальника разведки базы.
Подполковник Суслов явился тут же.
– Слушаю, Александр Сергеевич.
– Помнится, ты говорил о том, что надо бы помочь курдам.
– Неужели у нас появилась такая возможность?
– Трое суток. Этого хватит?
– Маловато, конечно, но хорошо, что хоть так.
– С утра можешь начинать.
– С утра не получится. Завтра вообще весь день занят.
– Журналисты?
– Они самые. Первоначально хотели проехать в Пальмиру посмотреть на останки древнего города, на то, как работают наши саперы, поговорить с населением, оставшимся там. Но тут узнали о трагедии в Афрани и сразу же изменили решение. Теперь им подавай обстрелянную деревню.
– Нашим по пути с ними. Группа Жилина возьмет под охрану журналистов.
– Не получится. До Хамена журналистов довезут сирийцы, они уже на базе. Дальше их возьмут под охрану курды. Они и сопроводят, и все покажут. А мне еще говорить с командиром ополчения Хамена. Ты же знаешь курдов. Мы сразу не вызвались помочь, нанесли им обиду. Не важно, были на это веские причины или нет.
– Ты считаешь, Демир откажется от помощи, не сможет забыть те разногласия, которые возникли первоначально?
– Не откажется, но на разговор и согласование действий потребуется время. Думаю, день как раз и уйдет. Хотя, может, все и быстрее получится. Но журналисты отправляются под охраной сирийского спецназа. Так оно и лучше. Они связали бы нас по рукам и ногам. Узнав, с какой целью мы выходим в район постоянного проживания курдов, эти ребята прилипнут к нам как банный лист. Это же для них самое то. Ладно, для наших можно было бы сделать исключение, но они должны работать с иностранцами единой командой.
– Это чтобы не получилось черное и белое?
– Скорей всего. Эти поборники правды умудряются одни и те же события описывать так, что для Запада виноваты мы и силы Асада, для нас – вооруженная оппозиция, ИГИЛ и тот же Запад, который их кормит.
– Держи их вместе или врозь, все равно, вернувшись домой, они покажут ситуацию в Сирии и даже трагедию в Афрани именно так, как это выгодно им.
– Черт с ними, пусть пишут, снимают. Мы встретили гостей и передали сирийцам, а дальше их дело, как и где работать. Так я пытаюсь связаться с Демиром?
– Давай, Михаил Антонович, – проговорил Северцов, хотя начальнику разведки базы разрешение не требовалось.
Впрочем, Суслов этого даже не заметил. Главное, появилась возможность заняться серьезной работой.
Он прошел в свой кабинет. Следом за ним шагал Жилин, которому Северцов приказал работать вместе с начальником разведки базы. Он застал Суслова в коридоре.
Подполковник тут же дал распоряжение связисту вызвать командира отряда ополчения, расположенного в городе Хамене.
Сержант набрал номер, протянул трубку начальнику и доложил, что Хамен на связи.
– Это подполковник Суслов, база Хмеймим. Мне нужен Авраз Демир.
– Я слушаю вас, подполковник! – Тон командира ополченцев был строгим, неприветливым.
– Я понимаю, как вы восприняли наше решение, по сути отказ, но обстановка изменилась. Вы уже в курсе, что к вам выезжает группа журналистов?
– Да, хотя я не понимаю, что делать у нас немцам и чехам. Русские ладно, с вами у нас есть какие-то отношения, но натовцы, поддерживающие турок?
– Журналисты вне политики. По крайней мере, на Западе узнают о зверствах, творящихся в отношении вашего народа.
– Вы хотели мне это сообщить?
– Не только. У нас появилась возможность привлечь боевую группу для работы по установке, обстрелявшей Афрани.
Тон Демира тут же изменился:
– Это куда более радостная новость.
– Скажу сразу, наши ребята смогут работать у вас всего двое суток, но они профессионалы, помогут.
– Спасибо и на этом. Когда ждать вашу группу?
– Она прибудет завтра, практически одновременно с журналистами, но отдельно. Командир группы майор Жилин, позывной «Байкал», выйдет с вами на связь. С ним обговорите место и время встречи. Думаю, что светиться нашим спецам в городе необязательно. Будет лучше, если вы встретитесь где-нибудь за Хаменом.
– Согласен. Значит, завтра?
– Да.
– Благодарю.
– Пока не за что.
– Минуту. – Авраз Демир взял небольшую паузу и вскоре продолжил: – Мне только что сообщили из администрации провинции о прибытии журналистов, передали список и обязали обеспечить их безопасность. Вот этого-то мне сейчас как раз и не хватало.
– Я понимаю вас.
– Еще раз благодарю. До связи.
– До связи, господин Демир.
После этого разговора Суслов позвонил Северцову.
– Александр Сергеевич, я поговорил с Демиром. Майору Жилину на подходе к Хамену надо связаться с ним, обговорить место и время встречи.
– Как будет переброшена группа?
– Вертолетом.
– А журналисты как будут добираться до города?
– Это проблемы сирийцев. Но я думаю, что они тоже используют вертолет.
– Не проще ли было журналистов и спецназ перебросить одной вертушкой?
– Проще, если бы это были только российские журналисты. Немцы и чехи вполне могут быть связаны со спецслужбами своих стран. А нам не очень-то надо, чтобы они разнесли по всему миру вести о том, что мы открыто поддерживаем курдов. Да, конечно, они воюют против ИГИЛ и других террористических организаций, но имеют и массу претензий к правительству Башара Асада.
– Хорошо. Мне нужны данные об экипаже, маршруте, времени вылета и позывной Демира.
– Позывной этого полевого командира известен. «Факир». Он никогда не менял его. Все остальное на вечернем совещании.
– Добро. Совещание у тебя?
– Можно у вас.
– У тебя. Я и Жилин подойдем сразу же после ужина.
– Договорились.
Суслов положил трубку внутренней связи, откинулся в кресле.
Северцов же вызвал на связь Жилина.
– Сергей!
– Я, товарищ полковник.
– После ужина ко мне! Дальше к Суслову на совещание. Утром твоя группа на вертушке направляется в район Хамена. Следовательно, подразделению находиться в повышенной боевой готовности.
– Понял. Собираю личный состав.
– Тебе предстоит поговорить с командиром курдских ополченцев. Он не простой человек.
– Но и мы не лохи, Александр Сергеевич. Главное, определить задачу, остальное решим на месте.
– Тогда до встречи.
– Странно.
– Что странного?
– До встречи, когда я нахожусь от вас буквально в нескольких метрах.
– Тем не менее до встречи.
