Глава 7
В 8.30 вторника 19 мая после завтрака группа «Байкал» двинулась к вертолетной площадке.
Смирнов все оглядывался, что не осталось незамеченным командиром.
– Ты чего вертишься, Боря? – спросил Жилин. – Соболь твой рядом. Кого-то еще ищешь?
– Да вот журналистов чего-то не видать.
– Все тебе надо.
– Интересно. Они же тоже должны в район Хамена лететь.
– Откуда знаешь?
– Слухами земля полнится.
– Должны, но не с нами. С журналистами работают сирийцы. Не крути башкой. Они два часа назад выехали с базы.
– Что, решили до границы на машинах прокатиться?
– Это их дело, у нас своя задача. Ты все понял?
– Понял.
На площадке у «Ми-8» стоял экипаж вертолета. Командир – майор Макаров, штурман – капитан Осипов, борттехник – прапорщик Титов.
Поодаль вращал несущий винт грозный «Ми-24». Сопровождение. Без него никак. Если вражеский оператор ПЗРК возникнет на пути следования винтокрылых машин и увидит «Ми-24», то он еще хорошенько подумает, стрелять или нет. «Крокодил» может и в пыль стереть.
Командир экипажа доложил Жилину о готовности к вылету. Майоры пожали друг другу руки. Жилин поприветствовал и штурмана с борттехником.
– Всем на борт! – приказал он.
Бойцы поднялись по трапу, расселись по лавкам.
Техник поднял лестницу, закрыл дверь и ушел в кабину пилотов. Загудели двигатели, сначала свистяще, затем громче, строже, переходя в рокот. Ощущалась вибрация.
«Ми-8» тронулся с места, вырулил на взлетку. В иллюминатор был виден «Ми-24», который шел немного сзади с правого борта. Вертолеты поднялись в воздух, набрали скорость и высоту, легли на курс.
Смирнов, как и всегда, сидел рядом с Соболем. Слева от них не устроился никто. Это было место лейтенанта Опарина, погибшего в Пальмире.
Соболь взглянул на товарища и спросил:
– О чем задумался, Боря?
– О журналистах.
– Дались они тебе. Им не воевать. Они поснимают что-нибудь там, куда их привезут, интервью возьмут у кого-нибудь, если им его дадут, потом аппаратуру в руки, и на базу, а с нее по домам. Готовить репортаж. Это нам сейчас придется охотиться непонятно за кем. Мы не знаем, кто будет целиться в нас. Война, мать ее!
Старший лейтенант Смирнов покачал головой.
– Ни хрена ты не понимаешь, Дима. Нас к этому готовили, война – наша работа, а журналисты? Может, если дать им автомат, то они и разберутся что к чему, но не вояки. А лезут туда, где стреляют, причем не по-детски.
– Правильно сказал командир, какое тебе до них дело, думай о задаче группы.
– О какой именно? Мы еще и не знаем толком, что делать будем. Определимся, когда встретимся с курдами.
– Вот и журналисты будут работать под охраной этих ребят. Те их в опасную зону не пустят. Это же какая ответственность, тем более что гости сплошь иностранцы. А чешка эта стройная – очень даже ничего бабенка, да, Боря?
Смирнов кивнул и подтвердил:
– Вполне. Я узнавал, зовут ее Злата Горак, между прочим, не замужем.
– Злата – это золотая, то есть дорогая. Ей и даром не нужен какой-то русский спецназовец.
– Ты это о чем?
– Ни о чем. Просто мысли вслух.
– Лучше про себя.
– Скучный ты стал, Боря. Водку не пьешь, байки, как прежде, не травишь.
– Хватит, поищите другого клоуна.
– Вот!.. Еще и злости в тебе прибавилось.
– Прибавилось, как Леня Опарин погиб, а мы с тобой в это время в укрытии сидели.
– Чего заводишься? Таков был приказ. Если помнишь, мы уже хотели идти к нему, но тут… – Прапорщик махнул рукой. – Да что теперь об этом?
– Сколько до Хамена лететь?
– А я знаю? У командира спроси.
– В принципе, без разницы.
– Вот и я о том же.
Спецназовцы замолчали. Говорить было не о чем.
Смирнова беспокоило волнение. Оно родилось еще вчера, а сегодня переросло в тревогу. Он пытался найти ответ, откуда это, и не мог.
Вроде все обыкновенно, как всегда. Ничего нового в вылете в Хамен нет. У курдов наверняка имеется информация, откуда по их деревне била система залпового огня. Может быть, они знают, кто наводил установку. Что-то у них есть, раз выслали группу. Если задача поставлена, то дело пойдет, раскрутится.
Почему же тогда появилась тревога? Или она касается не его и других бойцов группы? Журналистов? Но они должны быть защищены. Непонятно.
Поворочавшись, старший лейтенант откинулся к борту и сжал автомат между ног. Он вполне разумно решил, что гадать нечего. Чему быть, того не миновать. Все устаканится, как только прояснится обстановка и будет определена конкретная задача.
Немцы Клаус Охман и Юрген Ридель, чехи Злата Горак и Иржи Седлак, россияне Геннадий Артюхов и Евгений Золотов позавтракали в семь утра. Через двадцать минут они на микроавтобусе выехали с территории российской военной базы. Их сопровождали бойцы сирийского спецназа.
Среди журналистов старшим без какого-либо официального назначения был признан Геннадий Артюхов. Его репортажи облетели весь мир. Он со своим неизменным другом, оператором Евгением Золотовым, объехал если не все горячие точки планеты, то большинство из них точно. Этот человек отменно владел английским языком, мог общаться с сирийцами по-арабски, понимал курдский, неплохо знал турецкий.
В сопровождении старшим был капитан Али Гаури, доброжелательный и очень общительный офицер. Он вел себя так, как будто никакой войны в его родной стране не было. Артюхов сидел рядом с ним.
Зато водитель автобуса был молчалив и угрюм. Он явно не питал симпатии к иностранцам, кто бы они ни были. Гаури часто называл его по имени – Хамад, и Артюхов это запомнил.
На заднем сиденье устроились Амер, Валид и Рабих. Эти ребята вели себя спокойно, даже чуточку вальяжно. Впрочем, это не вызвало удивления у журналистов. Все же относительно безопасный район. Рядом российская военная база.
Артюхов взглянул на Гаури и спросил:
– Мы так до Афрани поедем?
Капитан рассмеялся и ответил:
– Нет, что вы, до деревни далеко. Мы проедем до авиационной части сирийских правительственных войск, где нас ждет вертолет. На нем отправимся в город Хамен. Там мы передадим вас курдам. Дальше вы будете работать с ними. Как закончите, мы вернемся за вами и доставим на военную базу.
– Понятно. Далеко до авиационной части?
– Нет, по дороге километров десять. Скоро уже будем на месте. Вылет назначен на восемь часов, если, конечно, ничего не изменилось.
– Будем надеяться, что не изменилось.
– Извините за вопрос, господин Артюхов. Это, конечно, не мое дело, но я от рождения человек любознательный. На базе находится отряд российского спецназа?
Журналисту не понравилось это любопытство капитана.
– Не могу ничего сказать по этому поводу. Нас совершенно не интересует то, что происходит на базе, где работают другие корреспонденты. Там же, кстати, открыт пресс-центр. Представитель министерства обороны постоянно рассказывает о деятельности российской группировки в Сирии. Вам стоило бы посетить одну из пресс-конференций. Думаю, вы все узнали бы.
– Благодарю, я воспользуюсь вашим советом при удобном случае.
Десять километров подержанный, но шустрый микроавтобус пробежал за семь минут. В половине восьмого журналисты и охрана уже стояли рядом с вертолетом сирийских ВВС. По всеобщему согласию лететь решили ранее запланированного времени. В 7.40 сирийский «Ми-8» был уже в воздухе.
Но перед тем как журналисты и бойцы спецназа загрузились на борт, произошло одно очень важное событие, не замеченное абсолютно никем. Капитан Гаури обходил вертолет и остановился у его хвостовой части. Там он быстро прострелил взглядом округу, не заметил ничего подозрительного, достал из кармана куртки сотовый телефон и набрал номер.
Ему ответили тут же:
– Слушаю!
– Мерич? Это Гаури.
– Да, капитан?
– В Хмеймим прибыли шестеро журналистов. Русские и немцы – только мужчины. У чехов одна женщина. Всех по двое. Мне поручили перевезти их в авиационную часть, которая стоит недалеко от российской базы.
– Короче, капитан! – потребовал начальник разведки турецкой бригады майор Дагар.
– Журналисты вылетают в Хамен. Они собирались отправиться в Пальмиру, но после случая в Афрани их планы изменились.
– Эти журналисты желают осмотреть деревню или ограничатся городом?
– Да, хотят посмотреть. Более того, я слышал, как чешка говорила, что было бы неплохо проехать вдоль буферной зоны.
– На территории курдов журналюг будешь сопровождать ты?
– Нет. Мы передадим их курдам, уйдем на свою базу и по команде заберем их обратно. В районе Хамена журналистов будут охранять сами курды.
– Я понял тебя. Спасибо, до связи!
– До связи!
Капитан уложил телефон в карман, улыбаясь, поспешил к трапу и последним забрался в грузовую кабину.
Командир экипажа был проинструктирован заранее. Он набрал высоту, лег на курс и вызвал на связь главу администрации города Хамена Ислама Ахмада.
– Слушаю, – ответил тот.
– Это командир экипажа вертолета, на борту которого находятся гости, спешащие к вам.
– Хорошо. Когда будете?
– Через час. Посадка на площадке у госпиталя, не так ли?
– Нет, там сейчас развернута полевая медицинская часть. Садитесь прямо у здания администрации.
– Хорошо, принял, будут изменения, сообщите.
– Непременно. Ждем вас.
– До связи.
Получив информацию по журналистам, глава администрации позвонил командиру отряда ополчения, который, по сути, являлся первым лицом в районе и городе.
– Авраз, это Ислам. Со мной только что связывался командир «Ми-8», на борту которого находятся журналисты и охрана из состава подразделения сирийского спецназа.
– Ну и что? К тебе гости, ты и встречай.
– Авраз, у меня, сам знаешь, люди наперечет.
– Но и у меня лишних нет. Тем более что я и сам через час покину город.
– Ты куда-то уезжаешь?
– Ислам, мы друзья, но все же не надо задавать вопросы, на которые я не имею права ответить даже хорошему другу, а не только главе администрации. Извини и найди кого-нибудь из своих бездельников встретить журналистов. Они хотят посмотреть на Афрани, туда доедут без проблем. В деревне их встретит и возьмет под охрану Сахади. Я распоряжусь.
– Хоть так. Спасибо.
– Не за что. Обнимаю. До связи.
– До связи.
Переговорив с главой администрации, командир ополчения вызвал к себе своего помощника, телохранителя и верного товарища Вессама Хайдура.
Тот скоро пришел. Сегодня они уже виделись. Хайдур сопровождал командира от дома до штаба.
– Да, Авраз?
– В девять часов с базы Хмеймим к нам вылетает группа российского спецназа.
– Хорошая новость. Почему я узнаю о ней только сейчас?
– Извини, но где-то рядом работает враг. Я имею в виду корректировщика, который наводил реактивную установку турков на деревню Афрани. Им может быть кто угодно. Не подумай ничего плохого: ни тебя, ни водителя, ни командира отряда в деревне никто не подозревает. Но раз существует предатель или засланный агент, то, согласись, страховка лишней не будет.
– Я понял тебя. Значит, русские все же откликнулись на твою просьбу?
– Да, отозвались, но мне представляется, что чисто формально. Начальник разведки базы Хмеймим предупредил меня, что у спецназа будет всего двое суток на работу. А что можно сделать за это время? Думаю, русские решили, что отказать нам совсем никак нельзя. Полный разлад отношений им не нужен. Да и нам, признаться, тоже. Вот они и решили послать группу на пару дней. Получится, что помощь вроде бы оказали.
Хайдур посмотрел на командира и заявил:
– Думаю, ты предвзято относишься к русским, Авраз. Я считаю их нашими друзьями. По крайней мере, они не обманут, как те же американцы. Янки обещали нам новое оружие, где оно? А русские доставили партию автоматов, хотя мы их особо об этом и не просили.
– Не знаю. Время все расставит по своим местам. Мы договорились, что группа «Байкал» во главе с майором Жилиным не будет светиться в нашем городе. Они летят на вертушке. Где она сядет, мне неизвестно, но перед выходом к городу этот Жилин должен связаться со мной. Возможен вариант, что майор запросит и место посадки. В любом случае встреча с ними должна состояться вне Хамена, но недалеко от него, там, где никто посторонний этого не увидит.
– Разумно.
– Ты знаешь такое место?
– Есть небольшой равнинный участок между холмами у заброшенного кирпичного завода. Это в трех километрах от города. Там не должно быть посторонних людей.
– Хорошо, но это надо проверить. Сейчас восемь ноль две. Времени еще достаточно. Прошу тебя, съезди туда, посмотри. Если кого обнаружишь или что-то не подойдет, подыщи другое место, но особо от города не удаляйся.
– Сделаю. Один вопрос. Где ты думаешь разместить русских? Если им в город нельзя, то, значит, в открытом поле?
– Здесь им делать нечего. Их работа в Афрани. Мы перебросим туда группу на нашем автобусе.
– А если у русских другие планы?
– Интересно, какие именно? Что ж, послушаем, определимся.
– Я поехал. Мне взять твою машину или сходить за своей?
– Лучше на своей, Вессам. Моя может потребоваться мне. Да, к нам в город летит и группа журналистов. Русские, немцы, чехи. Среди последних женщина. Их перебрасывают на вертолете сирийской армии. Скоро он будет здесь.
– А вот это не совсем хорошая новость. Что они забыли в Хамене? Особенно немцы и чехи? С НАТО, в который входит Турция, у нас никаких отношений быть не может.
– Это же журналисты, Вессам. А они вне политики.
– Конечно. Как и в случае с американцами. Те тоже прилетели с разрешения властей Сирии, когда наше руководство договорилось о поставках оружия из США. Такие дружелюбные парни, истинные янки, даже костюмы ковбойские. Мы предупредили их, велели не снимать ничего, что касается нашей обороны и мест сосредоточения отрядов и техники. Они обещали. Покатались, попили виски, посетовали, что с женщинами здесь проблема, и уехали. А потом каким-то чудным образом в Анкаре оказались целые пачки снимков наших позиций у Руниси. Вскоре турки разнесли в клочья и их, и селение. Хорошо, что мы успели эвакуировать большинство населения до начала артиллерийского обстрела. Вот тебе и журналисты.
– Помню, Весам. Я, скорее всего, отказал бы этим журналистам в работе на нашей территории, если бы не двое русских. Среди них, кстати, Артюхов.
– Это тот, который со своим оператором во время боев работает?
– Да.
– Согласен, русским отказывать не стоило. Они дают правдивую информацию и размещают ее в открытом доступе.
– Так что пусть эта группа работает. Может, Запад как-то узнает, что вытворяют их партнеры по НАТО.
– Да, Авраз. Отправляйся.
– Удачи. Связь по необходимости.
Получив сообщение агента, который возглавлял группу охраны журналистов, майор Дагар снял трубку внутренней связи штаба и набрал номер командира бригады. Занято. Тогда начальник разведки решил сам пойти к полковнику Шафару.
Тот встретил его, едва закончив разговор с командиром батальона, дислоцирующегося тут же, при штабе.
– Проходи, майор, что у тебя?
– Событиями в Афрани заинтересовалась пресса.
– Не вижу в этом ничего странного. Кстати, что за пресса? Местная?
– Нет, группа из немецких, чешских и русских журналистов. Они скоро должны прибыть в Хамен.
– Я не понимаю, какое нам до этого дело? Или ты собираешься направить блуждающую установку на позиции для обстрела курдского города?
– Нет, это было бы глупо.
– Тогда что?
– Журналисты, насколько мне известно, собираются посетить Афрани.
– Вот как, – пробормотал командир бригады. – А среди них немцы и чехи?
– Да. Вы забыли о русских. Если немцы и чехи работают в связке с ними, то могут вынести ненужную информацию в свои СМИ. Более того, они додумаются обвинить в обстреле нас.
– Но для этого, майор, у них нет никаких оснований.
Дагар усмехнулся и осведомился:
– Когда журналистам нужны были основания? Они возьмут интервью у местных, снимут на камеры разрушения. Какой-нибудь пес, командир курдов, скажет им, что огонь велся из буферной зоны, а там могли находиться только турецкие подразделения. Русские легко докажут, что ни они, ни сирийцы туда не входили.
– А кому интересны их доказательства?
– Оппозиционным силам на Западе. Про русских я не говорю. Они делают и распространяют через сети такие фильмы, что многие обыватели Запада подумывают, верно ли поступают их правительства, поддерживая Турецкую Республику. Это может доставить неприятности и возбудить расследование. Вы же сами знаете, до чего дотошны эти журналюги, особенно русские. А немцы и чехи работают рядом с ними. Они просто пойдут на поводу у русских.
Шафар вздохнул и спросил:
– Что ты от меня хочешь, Мерич?
– Надо уничтожить эту группу журналистов.
– Надо, кто бы спорил, но как? Ты знаешь? Провести повторный обстрел Афрани, когда там будет находиться пресса?
– Нет, этого делать нельзя. Корректировщика подтянуть к Афрани не удастся.
– Тогда что?
– Агент, который сообщил мне о вылете этой группы, сказал, что журналисты якобы собираются проехать и вдоль границы буферной зоны. Охранять их будут курды. Информацию нельзя считать абсолютно достоверной, агент просто слышал о таких намерениях, но лично я уверен, что журналисты так и поступят.
– Зачем? В надежде обнаружить реактивную установку, обстреливавшую Афрани? Это же глупо. Мы-то с тобой знаем, что в буферной зоне никого нет.
– Журналисты будут снимать фон. Курды подскажут, откуда примерно велся огонь по Афрани. Они, как это ни неприятно, все же неплохие солдаты и в военном деле разбираются очень даже хорошо.
– Их слова ничего не значат.
– Как знать? Вкупе с информацией, которую предоставят русские – сирийцы, понятное дело, не в счет, – может сложиться вполне убедительная картина. Хотя бы в плане того, что со стороны Сирии в буферную зону на момент обстрела никто войти не мог. Не забывайте также о русских беспилотниках.
– Они не контролируют зону. Ее накрывают помехи, созданные нашей аппаратурой радиоэлектронной борьбы.
– Вы уверены, что у русских нет средств, способных пробить этот колпак?
– До этого дня не было.
– Вы забыли, сколько времени им понадобилось на то, чтобы доставить в Сирию и развернуть свой комплекс ПВО «С-400»? Он фактически закрыл половину воздушного пространства нашей страны. Сейчас турецкие самолеты не летают над Сирией, так как этот «Триумф» специально переведен в режим автоматического действия. Он захватывает любую цель и приводится в боевую готовность, если не получает ответ на запрос «свой-чужой». «С-400» идентифицирует цель или таковые. Он просчитывает, откуда взлетел самолет или сразу несколько. После чего наносится удар как по воздушным целям, так и по аэродрому. Кстати, никакие средства радиоэлектронной борьбы не влияют на работу этого проклятого «Триумфа». Так что я совсем не удивлюсь, если узнаю, что у русских есть возможность вскрыть наш колпак над буферной зоной.
Командир бригады поднялся, прошелся по кабинету.
– Но если существует даже теоретическая возможность того, что русские способны нейтрализовать нашу радиоэлектронную защиту, то на операции с установкой лейтенанта Араса следует ставить крест, не правда ли?
– Нет, господин полковник. Просто необходимо сменить место дислокации РСЗО «Сакарья» и бронеавтомобиля «Отакар», естественно, с расчетом и личным составом охранения. Одновременно передать лейтенанту Арасу транспортно-заряжающую машину с тройным арсеналом реактивных зарядов, дабы не гонять ее из бригады.
– Этот вопрос мы не можем решить без полковника Банадира.
– Согласен. Поэтому прошу вас срочно связаться с ним, а разговаривать, если пожелаете, буду я.
– Банадир возложил руководство операцией на тебя, ты и связывайся с ним. Пойми меня правильно. Ведь он действительно назначил тебя для работы с группой лейтенанта Араса.
– Хорошо, – с усмешкой проговорил майор.
Он прекрасно понимал, что на самом деле движет командиром бригады. Все это можно выразить пословицей про мою хату, которая с краю. Она до сих пор актуальна.
– Хорошо, – повторил он. – Из ваших слов следует, что вы разрешили мне обратиться в генеральный штаб.
– Да, майор, как того требует субординация.
– Благодарю, господин полковник. Разрешите идти?
– Идите, майор. Удачи вам!
– Есть!
Дагар вернулся в свой кабинет. Он добился того, чего хотел. Конечно, спрашивать разрешения на связь с Банадиром было совершенно необязательно. Но пусть полковник тоже почувствует свою ответственность за акцию. Иначе, если что, крайним будет назначен именно он, Дагар, самовольно, без приказа устроивший провокацию в буферной зоне. На Востоке подобная практика не редкость. Здесь ничего зазорного в этом нет.
Хотя точно так же происходит везде. В случае любого крупного провала обязательно назначается стрелочник. Однако из него сделать такового не удастся.
Майор Дагар записывал на миниатюрный диктофон все переговоры, касающиеся акции, проводимой в буферной зоне. Был зафиксирован разговор с командиром бригады. Точно так же будет сохранена и беседа со всемогущим полковником Банадиром.
Он достал записывающее устройство, имеющее огромную память и маленькие габариты. Эта штука напоминала шариковою ручку. Ее даже не надо было подсоединять к линии связи. Устройство работало в беспроводном режиме. Как роутер при компьютерах.
Начальник разведки активизировал спутниковую станцию и набрал номер Банадира.
Представитель генерального штаба ответил:
– На связи!
– Господин полковник, это майор Дагар.
– Слушаю.
Начальник разведки обрисовал собеседнику сложившуюся обстановку.
Банадир внимательно выслушал его.
– Я понял тебя. Жди решения! – заявил он и отключился.
Ждать долго не пришлось. Дагар выкурил половину сигареты, как спутниковая станция сработала сигналом вызова.
– Да?!
– Это Банадир. Действуй по своему плану. Все эти журналисты должны быть уничтожены. Необходимые распоряжения по обеспечению твоей работы я немедленно передам командиру бригады. Удачи, Марич.
– Благодарю вас, господин полковник. Я справлюсь, можете на меня положиться.
– Не сомневаюсь. До связи.
– До связи.
Дагар отключился и тут же вызвал лейтенанта Араса.
Ему пришлось немного подождать, пока в динамике раздался голос молодого лейтенанта:
– Да?
– Это Дагар.
– Слушаю вас, господин майор.
– Ты что, спал?
– Никак нет. Да и время…
– Где же твое приветствие?
– Виноват. Здравствуйте, господин майор.
– Ты определенно не выспался, Челик, но ладно. Слушай приказ. Ориентировочно через час к тебе подойдет транспортно-заряжающая машина…
Лейтенант невольно прервал майора:
– Но установка полностью заряжена, господин майор.
– Я в курсе. А вот ты, кажется, забыл, что перебивать старших по званию, мягко говоря, не рекомендуется во избежание проблем.
– Извините, господин майор. Я слушаю вас.
– Примешь ТЗМ, в ней будет тройной арсенал и только водитель. Заряжающих присылать не вижу смысла. На машине установлен кран, а людей ты возьмешь из охраны.
– Понял.
– Транспортно-заряжающая машина останется с тобой. Группе сразу после ее приема выдвинуться в буферную зону и быть в готовности к работе. Координаты огневой позиции и цели будут сообщены дополнительно. Вопросы есть?
– Никак нет, господин майор.
– Тебя не интересует, что за цель ты должен будешь отработать?
– Нет, господин майор. Я офицер и обязан исполнять приказы.
– Ответ правильный. Корректировщик сам выйдет на тебя. После работы в рощу не возвращаешься, посему время ожидания машины используй для свертывания лагеря. Забери с собой все. ТЗМ будет иметь собственные средства маскировки. После доклада о работе я скажу, куда тебе следует отойти, где организовать временную базу.
– Но это будет буферная зона?
– Да. Еще вопросы?
– Транспортно-заряжающая машина подойдет без сопровождения?
– Ты соскучился по своему командиру батареи?
– Нет.
– Машина подойдет только с водителем, который уже доставлял тебе снаряды.
– Понял.
– Как примешь машину, доклад мне. Уточню время выдвижения, передам координаты огневой позиции. У меня пока все.
– До связи, господин майор.
Начальник разведки знал, что лейтенант Арас никогда особо не вникал в суть полученного приказа. Надо сменить дислокацию, выйти в заданный квадрат, уничтожить цель, какой бы она ни была, он все это сделает. Ему не важно, куда стрелять, по позиции войск Асада, скоплению техники или детскому саду.
Майор связался с командиром батареи, приказал ему немедленно загрузить ТЗМ тройным боезапасом для РСЗО «Сакарья» и с одним водителем направить к месту дислокации группы Араса. Он указал, что машину надо обеспечить средствами маскировки в полевых условиях.
В 9.00 Арас доложил майору Дагару, что принял ТЗМ. Он повел колонну, увеличившуюся на одну единицу техники, в заданный квадрат.
Дагар вызвал на связь Сабиха, который с помощью Бахрама Азира устроился в уютной квартирке двухэтажного дома по улице Абеде.
– На связи! – ответил Сабих.
– Дагар!
– Салам, господин майор.
– Салам, сержант. Ты в курсе о прибытии в Хамен группы журналистов?
– Так точно. Звонил Азир, сообщил. Кстати, глава администрации города поручил лично ему заняться этими журналистами.
– Прекрасно. Мне надо… хотя нет, это я узнаю от Азира. Тебе быть в готовности покинуть Хамен, взять под контроль журналистов и обеспечить работу по ним. Как понял?
– Задача ясна. Вот только я пока не имею ни малейшего понятия о том, как ее выполнить.
– Азир поможет. Тебе находиться в готовности.
– Я всегда готов.
– Как только группа журналистов будет под контролем, свяжись с Арасом.
– Как я понимаю, он получил приказ на уничтожение этой группы?
– Без комментариев. Скажу лишь одно. Журналисты намерены посетить Афрани, а затем проехать вдоль границы буферной зоны. Вот где-то там ты и должен засечь эту группу и передать ее координаты Арасу. Далее от тебя потребуется непосредственная корректировка огня. Как ты это сделаешь, не знаю, но задача должна быть выполнена.
– После этого мое возвращение в Хамен станет невозможным. Да и Азира тоже.
– Уходите в буферную зону, оттуда связь со мной. Вас подберут.
– Извините, господин майор. Я хотел бы забрать с собой…
Начальник разведки прервал корректировщика:
– Висаль пусть пока остается в Хамене. Забрать ее сейчас ты не сможешь, а самой покинуть город ей не удастся. Ее забота – соблюдать траур по внезапно умершему мужу. Позже я решу вопрос по переброске Висаль на базу. Никакой самодеятельности, Нури!
– Я понял.
– Отбой.
Сабих отключил станцию. Он прошелся по комнате, хотел было выйти на лоджию, но не решился. Не надо, чтобы его видели соседи. Турок присел на стул и задумался о Висаль.
От этих размышлений его отвлекла трель сотового телефона.
Он взглянул на экран, увидел, кто его вызывает, и ответил:
– Да, Бахрам!
– Мне звонил Даг, поставил задачу.
– Тебе не кажется, что наши в Гардане потеряли чувство реальности?
– Если ты о новой работе, то думаю, что есть немного, но это никак не отменяет приказ. Я здесь назначен старшим группы сопровождения журналистов, со мной два ополченца, один из которых – водитель автобуса. Придется брать с собой и тебя.
– Чтобы я навел на вас реактивную установку?
– Я как-то не подумал об этом. Что же делать, Нури?
– Нужна еще одна машина, внедорожник. Документы для постов. Мол, этот автомобиль сопровождает журналистов.
– У меня есть машина и водитель. Документы сделать не проблема, на постах нас не остановят. Это решит вопрос?
– Решит, если будешь делать все, что я скажу, и так, как надо!
– Ты уверен, что мы сумеем уйти в Турцию?
– Уверен, иначе послал бы все к черту и исчез.
– Хорошо. Где-то через полчаса к тебе подъедет мой «Ниссан». Водителя зовут Ахмад.
– Пусть поднимется в квартиру. Надо забрать аппаратуру.
– Он не должен знать о ней.
– И не узнает. Возьмет чемодан, а что внутри, не его дело. Но предупреждаю заранее, что этого твоего водителя перед уходом придется убрать.
Голос Азира слегка дрогнул:
– Это обязательно?
– А что, Ахмад – твой родственник?
– Да.
– Сожалею.
– Я понял.
– Не вздумай отыграть назад. Даг достанет тебя где угодно.
– Жди Ахмада, – сказал Азир и отключил телефон.
Аппаратура, необходимая для работы, находилась в чемодане, спутниковую станцию Сабих уложил в кейс. У него не было оружия.
Возможно, у водителя будет ствол. Но это не проблема. Сержант не сомневался в себе, знал, что уберет его и голыми руками.
Ровно через полчаса в квартиру позвонили.
Сабих открыл дверь.
На пороге стоял парень лет двадцати.
– Я от господина Азира, – объяснил он.
– Проходи.
Парень зашел и сказал:
– Дядя говорил, что вы поедете со мной.
– Да. Что еще он велел тебе?
– Забрать чемодан.
– Он в комнате. Ты вооружен?
– Пистолет.
– Где?
Парень поднял рубашку. Справа на ремне висела кобура, в ней – российский «ПМ».
«Удобное место, – подумал Сабих. – Как раз с нужной стороны. Отлично».
– Документы?
– С собой. С ними нас никто не может остановить.
– Даже на посту?
– Нигде.
– Хорошо. Забирай чемодан, неси в машину. Я подойду следом.
– Слушаюсь!
«Видно, что парень не страдает излишним любопытством и привык подчиняться. От рождения такой или Азир постарался?.. Но это не важно», – подумал сержант.
Ахмад забрал чемодан и вышел из квартиры.
Сабих посмотрел в окно, увидел, как тот спустился, положил чемодан на заднее сиденье, сел за руль. Вокруг ничего и никого подозрительного.
Сабих забрал кейс со спутниковой станцией и спустился к машине.
Вскоре они подъехали к зданию администрации.
У новенького автобуса стоял Азир. Он подошел к машине со стороны дверцы пассажира.
Сабих опустил стекло и спросил:
– Все в порядке, Бахрам?
– Да. Журналисты и охрана в автобусе. Едем без остановки в Афрани.
– Не слышал, сколько времени намерены журналисты пробыть в деревне?
– Нет. Но вряд ли долго. Там, в общем-то, и снимать особо нечего.
– На постах нас точно не остановят?
– Нет. А вот в Афрани вам не следовало бы появляться.
– Почему?
– Глава администрации говорил с Демиром. Тот приказал командиру отряда ополчения в деревне взять журналистов под охрану. Тебя там видели, могут возникнуть вопросы. После того, что произошло, Сахади, командир ополчения в Афрани, усилил охранение.
– А если мы не будем въезжать в деревню?
– Это было бы хорошо.
– На подъезде к Афрани я уведу машину влево, до постов местного ополчения. Ты же не забудь предупредить, когда двинетесь к границе буферной зоны. Мы пристроимся сзади. Возникнут вопросы. Твоя задача – успокоить их.
– Не проблема. Я знаю, как это сделать. Но мне надо будет покинуть автобус до…
Сабих подумал и сказал:
– Сделаем так. Как выйдешь в сектор обстрела, я позвоню тебе на сотовый. Ты выслушаешь то, что я буду говорить, потом скажешь старшему охраны, что должен срочно пересесть во внедорожник и вернуться в Афрани. Это, мол, приказ главы администрации. Вряд ли старший охраны сможет связаться с Хаменом. Да и зачем ему это? Ты гражданский человек, у тебя свои дела. В общем, что-то в этом роде. Если сам придумаешь версию поубедительней, то ее и изложишь. Я подберу тебя.
Азир кивнул на водителя. Тот не мог этого видеть.
Сабих усмехнулся.
– Не волнуйся. Все будет уже сделано.
– Хорошо. Начинаем движение.
– Да поможет нам Всевышний!
В 9.10 автобус с журналистами в сопровождении внедорожника прошел мимо поста.
Там, как и в прошлый раз, нес службу ополченец по имени Музхар. Он увидел Сабиха, взглянул на его удостоверение и пропустил небольшую колонну, так как на то был приказ самого Авраза Демира.
За десять минут до этого с базы Хмеймим поднялись в воздух «Ми-8» с группой «Байкал» и «Ми-24», сопровождающий его.
Тогда же на связь с командиром ополчения в Хамене вышел его помощник.
– Авраз, это Вессам.
– Слушаю.
– Посмотрел место у завода. Оно вполне пригодно для приема нескольких вертолетов. Подозрительного ничего не замечено.
– Хорошо, оставайся там. – Демир вызвал по телефону водителя и спросил: – Юнис, ты у здания?
– Да, господин Демир.
– Заправлен?
– Конечно.
– Жди, скоро поедем!
Водитель командира ополчения не задавал ненужных вопросов. Демир сказал, что скоро поедем. Сейчас он придет и уже в машине определит маршрут.
Вертолеты уже сорок минут находились в воздухе.
В 9.41 из кабины пилотов выбрался борттехник, подошел к Жилину и сообщил:
– Товарищ майор, через семь минут выйдем к Хамену. Начинаем снижение.
– Благодарю. Отсюда спутниковая связь будет работать?
– Можете воспользоваться бортовой станцией.
– Я спросил о спутниковой!
– Должна, но мы ею не пользуемся.
Жилин кивнул связисту, сержанту Сторскому. Тот понял все без слов и передал командиру трубку спутниковой станции. Он уже все настроил.
– Внимание, – сказал в микрофон Жилин. – «Факира» вызывает «Байкал».
Тут же последовал ответ:
– «Факир» на связи.
– Мы в семи… нет, уже в шести минутах лета от Хамена.
– Передать связь командиру экипажа можете?
– Я говорю по спутниковой. Сейчас, ожидайте. Жилин вернул трубку Сторскому и распорядился: – Передай станцию майору Макарову, командиру вертолета.
– Есть! – Сержант прошел до бронированной двери, нажал кнопку вызова.
Борттехник открыл. Сторский вошел в кабину, почти сразу вернулся, протянул трубку командиру.
– «Байкал»!
– «Факир». Я дал пилоту координаты площадки посадки вертушек. Это недалеко от города. Там сейчас находится мой помощник, но думаю, что и я сам успею вас встретить.
– Хорошо, до встречи.
– До встречи.
Сторский убрал станцию.
– Приготовиться к высадке! – приказал Жилин своим людям.
Смирнов усмехнулся и осведомился:
– Что для этого надо? Надеть спасательный жилет?
– Голову не забыть, – в тон ему ответил Жилин.
– Командир, ее не забудешь, если, конечно, в лапы игиловцев не попадешь. Те мастера отделять головы от тел. Но нас это не пугает. Сами кому хочешь свернем башку. – Смирнов взглянул на Соболя. – Ну и чего гляделки вылупил? Приказа командира не слышал – приготовиться к высадке.
– А чего ты разорался?
– Ты же знаешь, Дима, как я кричу на самом деле.
– Да, нервишки у тебя стали ни к черту. Надо просить майора, чтобы по возвращении тебя в госпиталь закрыли да подлечили как следует. Вместо того чтобы по бабам шастать. С такими нервами тебя ни одна не приголубит.
– А не пошел бы ты, Соболь?
– Всем пора идти. Борттехник вышел, значит, и нам скоро на выход.
В 9.47 «Ми-8» опустился на довольно ровную площадку.
Борттехник открыл дверь, сбросил трап. На каменистый грунт вышел майор Жилин.
Сверху прошел «Ми-24». Он тоже заходил на посадку.
К Жилину подошел коренастый мужчина в камуфляже и представился:
– Вессам Хайдур, помощник командира ополчения города Хамен.
– Очень приятно. Майор Жилин, командир группы спецназа.
Мужчины пожали друг другу руки.
– А где господин Демир? – спросил майор.
В этот же миг из-за холма на площадку выпрыгнул внедорожник.
– Вот и господин Демир. Он немного задержался.
«Тойота» остановилась возле машины Хайдура.
Из нее выбрался мужчина постарше, подошел и проговорил:
– Прошу прощения, дела задержали. Я Авраз Демир. Со мной водитель и телохранитель Юнус. А с моим помощником вы уже познакомились, господин майор Жилин, не так ли?
– Так. – Жилин пожал руку Демиру, кивнул водителю, вышедшему из машины, и спросил: – Будем разговаривать здесь?
– Вы же сами сказали, что в городе группе светиться нежелательно. Я с этим согласен. Поэтому предлагаю обсудить план дальнейших действий здесь и далее работать по нему. Если, конечно, вашим бойцам не требуется отдых.
– Мы еще не начинали работу. Вы обеспечите охрану вертолетов?
– Да, об этом не беспокойтесь.
– Хорошо.
Жилин отдал команду, и группа покинула борт. Разбегаться для занятия круговой обороны бойцы не стали. Не та была ситуация. Они построились у трапа.
Жилин махнул рукой, мол, расслабьтесь. Потом он вызвал на связь командиров экипажей винтокрылых машин и передал им приказ оставаться здесь до получения дополнительной команды.
Бойцы устроились у подножия холма, за «Ми-8».
Помощник командира ополчения достал из машины ноутбук.
Демир объяснил:
– Там карты, схемы, все, что у нас есть по району в плане обороны. Есть и запись того, что осталось от Афрани после обстрела турками.
– Вы уверены, что стреляли турки?
– Огонь велся из буферной зоны. Совершить подобное преступление больше просто некому. Отряды ИГИЛ и других террористических организаций в данном районе не появлялись и в буферную зону не входили. Они могли пройти пешком, но на себе пусковые контейнеры не пронесешь.
– Практически все снаряды легли точно в цель. Вы уж извините, что я называю так мирную деревню, – проговорил Жилин.
– Ничего.
– Из этого следует, что командир пусковой установки…
Демир добавил по ходу:
– По нашим данным, это была турецкая Т-122 «Сакарья».
– Возможно. Командир расчета имел координаты целей, причем двух. Он заранее знал, сколько куда произвести выстрелов. Это означает одно. Координаты определил наводчик. Не исключено, что он и корректировал огонь.
– Нет. Корректировщика на момент обстрела у Афрани не было.
Жилин взглянул на Демира и спросил:
– Откуда такая уверенность?
– Первый снаряд был специально пущен в сторону. А затем, практически без перерыва, последовали сразу два удара.
– Да, корректировщику требуется время, установка же била без перерыва, если не считать минуты на перенацеливание. Но все равно кто-то передал командиру расчета точные координаты.
– Это несомненно. Но это не мог быть житель Афрани, соседних Будри или Варке. Они все на виду. Я предполагаю, что вражеский наводчик действовал из города. Он выехал к Афрани, произвел все необходимые расчеты и передал координаты командиру установки. Она вошла в буферную зону и в назначенное время, когда на улицах больше всего женщин и детей, нанесла удар. Потом огонь был перенесен на наши оборонительные позиции.
– Значит, это был житель Хамена.
– Да, посторонний человек не смог бы пройти пост на выезде из города в сторону Афрани, как, впрочем, и другие заставы.
– Объехать пост нельзя?
– Нет.
– А обойти?
– В смысле?
– Пешком.
Демир подумал и ответил:
– Это вполне возможно. Я сразу как-то не подумал о пешем марше. В этом случае корректировщику со спецоборудованием надо было выйти из города, миновать патрули, прошагать туда и обратно почти двадцать километров. Это вполне под силу подготовленному человеку.
– Подобный марш возможен ночью, для конкретизации уже имеющихся данных, касающихся выбора времени для нанесения удара по мирной деревне. Если корректировщик ранее не заглядывал в Афрани, то должен был побывать там днем. Без предварительных данных невозможно точно определить цели, обстрел которых приведет к самым большим потерям.
– Тогда нам надо отправляться на пост. Через него за день проходят от силы три-четыре машины, причем одни и те же. Они принадлежат жителям селений, расположенных по дороге к буферной зоне. Наряды там постоянные. Если на постах не будет тех людей, которые дежурили там накануне обстрела, то вызовем их.
– Моя группа совершит марш-бросок до поста, или лучше использовать вертолет?
– Черт! Минуту, майор. – Демир повернулся к Хайдуру и приказал: – Вессам, срочно сюда наш штабной автобус!
– Охрана?
– Какая охрана? У нас группа российского спецназа! Нужен только водитель.
– Понял.
Спустя двадцать минут подошел потрепанный автобус песочного цвета. Группа «Байкал» загрузилась в салон. Жилин сел во внедорожник Демира. Колонна отправилась в путь.
