Глава 7

Я опасалась, что Лео начнет дистанцироваться, да и вообще станет вести себя прохладно. Но нет, к обеду он вышел на кухню в прекрасном расположении духа, а после даже показал мне ту самую картину, что нарисовал на море. Я залипла на созерцании минут на пятнадцать, не в силах оторваться. И поймала себя на досадливой мысли, что купила бы и эту, да кто ж мне ее продаст? У-у-у, зараза лохматая! Дождусь выставки – скуплю половину работ и заделаюсь коллекционером!

Об Энди Леонард больше не упоминал, чего я, признаться, опасалась. Сам актер тоже не появлялся, и это почему-то вызывало во мне вину пополам с досадой. Стоило бы извиниться за поведение, но не идти же к нему! Особенно после всех событий… Так что я просто плюнула и решила – пусть все идет, как идет.

Зато, к моему удивлению, Лео не льстил, когда говорил, что я произвела впечатление на актерскую тусовку. Ко мне действительно повадились таскаться мальчишки с букетами! Художник только посмеивался, глядя на то, как я смущенно слушаю вдохновенные дифирамбы себе любимой. Но искренние комплименты моему буйному темпераменту все-таки грели женское самолюбие, хоть это и вообще нелогично. И нехило так поднимали настроение! Так что хоть я и отклонила все предложения прогуляться, но к исходу третьего дня ощущала себя воздушным шариком, наполненным веселящим газом. Сидела на крыше, болтала ногами и, счастливо щурясь на заходящее солнце, с удовольствием уплетала малиновое мороженое. Жизнь была хороша! Если бы еще Лео так вдохновенно не увиливал от любых разговоров о контракте, вообще было бы замечательно! Но увы, увы… Он готов был обсуждать со мной свои картины, мои истории детства, последние новости и любую философию. Но как только я заикалась о желаниях, у него сразу внезапно появлялось срочное дело, и этот шайтан с кистью моментально куда-то уматывал! Р-р-р, как же это меня бесило! А если учесть, что пересекались мы с ним в основном за едой, так как остальное время их милость гениальный художник пребывали в плену своего вдохновения, все это совсем удручало.

Творец всемогущий, я же не могу застрять здесь на годы!

Впрочем, я решила не портить себе настроение этой ерундой. Приближался День признания женской личности, в Ольмейре была запланирована куча мероприятий по этому поводу. И Лео пообещал мне прогулку и развлекательную программу. Я, конечно, не преминула поехидничать на тему, что второй такой вечеринки, как у Энди, он не переживет. Да-да, именно он! Впрочем, никого я этим не напугала, этот гад даже бровью не повел. Но заявил, что одних и тех же ошибок дважды не совершает. Очень хотелось спросить, не значит ли это, что мне стоит ждать новых гадостей, но я благоразумно прикусила язык.

Думаю, все будет хорошо!

Я вынырнула из своих мыслей, услышав какой-то шум. Проморгалась, запихнула в рот еще ложку мороженого и заозиралась.

– Привет, – широко улыбаясь, из-за угла крыши появился Энди, осторожно ступая по узкому мостику, ведущему к лавке, на которой я и сидела.

– Ага, – отчего-то радостно отозвалась я и лукаво сощурилась. – Мороженого хочешь?

– Ого, отравлено, что ли? – опасливо спросил актер, аккуратно присаживаясь рядом.

– Не хочешь, как хочешь. – Я легкомысленно пожала плечами и съела еще ложечку.

– А хочу! – решительно заявил он и протянул руку. – Жарковато сегодня, есть смысл освежиться.

– Вот еще, взяла тебе и всю порцию отдала, щаз-з-з! – фыркнула я и скомандовала: – Рот открой.

Энди глянул на меня в полнейшем изумлении, но все же послушался. И я, не особо задумываясь над своими действиями, щедро зачерпнула лакомство из креманки и отправила актеру в рот. Он сначала машинально глотнул, а потом, видимо, до него дошло, что сейчас произошло. Потому что он вытаращил на меня глаза, а затем зашелся в приступе дикого кашля.

– Но-но, еще с крыши слетишь. – Я заботливо придержала согнувшегося пополам друга Лео. – Осторожнее надо быть!

– Осторожнее надо быть, – сварливо повторил он, откашлявшись. – Ты бы хоть предупреждала! Так же убить можно!

– А вот такая я вся непредсказуемая! – гордо выпрямилась я. – Как там в песне? Я женщина и…

– Коварство ваше имя, да-да-да, – подло перебили меня.

– Коварство – ваше имя, господин Эндрю, – смерила его надменным взглядом. – Вам по профессии положено.

– Дуешься? – Взгляд актера сразу стал виноватым.

– Не-а. – Я легкомысленно пожала плечами. – Жизнь прекрасна! Зачем тратить ее на подобную ерунду? Так что не переживай, не злюсь я на тебя. Тем более что реально виноват один Лео. Не доходил бы до идиотизма в своих попытках меня очернить, ничего бы и не было.

– А вы с ним как?.. – осторожно спросил Энди.

– Еще друг друга не убили, – звонко рассмеялась я и искоса на него взглянула. – Могу даже сказать, что мы подружились, – пожала плечами и съела еще ложку мороженого.

– Да, он говорил, – кивнул актер, а затем, понизив голос, заговорщически проговорил: – Он даже сказал, что ты ему неожиданно как младшая сестра стала.

Сердце на миг сжалось, и я опустила глаза. Как же больно… Нет, я знала, что Лео меня как девушку вообще не воспринимает, но младшая сестра… Это уж слишком! Но я не могла позволить Энди увидеть свое разочарование, потому подняла голову и лучезарно ему улыбнулась:

– Ну, судя по тому, как он меня воспитывает, так и есть.

– А он тебя воспитывает? – с интересом спросил он.

– О, ты бы слышал! – хихикнула я и зачерпнула еще лакомства. – Будешь?

– Ага! – Энди послушно открыл рот.

– В общем… – я накормила его и отвела взгляд, – мне за тебя крепко досталось. Целую нотацию прочитал.

– Да-а-а? – протянул он. – На тему того, что ты меня на порог не пустила?

– Именно. А он тебе не рассказывал?

Я скосила на него взгляд. Мне было очень сомнительно, что Лео не поделился. Потому я… наверное, такая же, как и он. Пытаюсь подобным способом вывести человека, к которому отношусь предвзято, на чистую воду.

– Рассказывал, – удивил меня Энди. – Сказал, что ты актеров не любишь… Это что-то личное?

– Нет, – со вздохом призналась я. – Просто страх перед возможной манипуляцией. Согласись, он оправдан.

– Да, но вероятность минимальна, – серьезно отозвался он. Причем вот таким, сосредоточенным, Энди выглядел гораздо старше, а потому я задалась вопросом, не ошиблась ли в том, сколько ему лет. – Знаешь, в реальной жизни мы ценим настоящие эмоции, а потому и не играем почти. То, что случилось на вечеринке…

– Была банальная постановка, мини-спектакль. – Тема была мне неприятна, потому я постаралась быстрее ее закрыть. – И не будем больше об этом.

– Как скажешь, – покладисто согласился Энди, а затем со смешком добавил: – Но зато я теперь о тебе каждый день восторженные речи выслушиваю.

– От кого?! – изумилась я, боясь даже назвать имя Лео.

Потому что быть этого не может! Не может – и все!

– От студентов, – с наслаждением потянулся он. – Тогда на вечеринке… Почти все ребята были моими студентами из Высшей школы актерского мастерства.

– Высшая школа актерского… – медленно повторила я и, оборвав себя, шумно выдохнула: – Сколько же тебе лет тогда?

– Тридцать два, – с легкой улыбкой сознался Энди. – А что, непохоже?

– Не-е-ет! – Моему изумлению не было предела.

– Сочту за комплимент, – рассмеялся он. – Кстати, та вечеринка… была своеобразным экзаменом для ребят.

– И? – Я с интересом уставилась на него.

– С чистой совестью влепил всем по неуду, – фыркнул актер.

Теперь уже пришла моя очередь смеяться.

– А ты строгий преподаватель, как погляжу!

– Да, я такой, – хмыкнул Энди, а затем вдруг резко сменил тему. – Я удивлен, что ты так легко и быстро простила Лео. Мне казалось, что он за тобой минимум неделю бегать будет, чтобы вымолить прощение.

– А так и случилось бы, если бы между нами были другие отношения, – насмешливо отозвалась я и опять принялась болтать ногами, с мечтательной улыбкой глядя на закат. – Неделю бы дулась, месяц изводила, а потом все равно бросила, – хихикнула я и повернулась к Энди. – Но по факту… Он мне нужен больше, чем я ему. В конце концов, это его право – выживать неугодных гостей любым способом. Так что… – замолчала и пожала плечами.

– Ну да, – вздохнул актер, – как говорила госпожа О’Брайен – на уступки должен идти тот, кому важнее сохранить общение.

– Именно, – покивала я, а затем спохватилась: – Постой! Ты о матери Лео?

– Ну да. Я же… прости, – он виновато взглянул на меня, – тогда, на вечеринке, я тебе соврал. На самом деле я Леонарда сто лет знаю. Наши семьи дружили. До того… – и, замявшись, отвел глаза.

– До того, как пришлая джинния не разрушила семью Лео, – тихо закончила я за него.

На новость о вранье я даже не отреагировала, для себя давно решив отпустить тот день и не заморачиваться.

– Да, – облегченно кивнул он. – А потом Лео остался сиротой… Мои родители взяли на себя бремя опеки, так что он мне как младший брат.

Вот оно что… Не просто друг… Вернее, скорее всего, и не друг – почти десять лет разницы, хоть по Энди и незаметно, что он такой старый. Старший брат… Теперь понятно, что за отношения между ними и почему они друг за друга горой. Из чего сразу выплывает еще кое-что…

– Могу я задать очень личный и наверняка весьма неприятный для тебя вопрос? – нерешительно спросила я, поставив пустую креманку на лавочку.

– Ну, попробуй, – с легкой улыбкой посмотрел на меня актер.

– Энди… – я на миг замялась, – что за история приключилась у тебя лично? Лео вскользь упомянул о какой-то джиннии, которая чуть не сломала тебе жизнь.

Он помрачнел, шумно выдохнул и отвернулся. И я почувствовала себя виноватой.

– Прости, – прошептала едва слышно. – Мне, наверное, не стоило…

– Ну почему же, – ровным тоном произнес Энди, перебив меня. – Столько лет прошло… Почему бы не рассказать о той, которую я любил больше жизни? Вот только… счастливого конца у этой истории не будет, Шая.

Я поежилась и не решилась что-либо ответить на такое.

– Семь лет назад после очередного спектакля, – безжизненным голосом начал он свой рассказ, – ко мне в гримерку пришла джинния. Принесла цветы, сказала, какой я молодец… Она не была ослепительной красавицей, но я влюбился с первого взгляда… Настолько, что был готов умереть ради нее, если бы она позволила. На мое пылкое признание она отреагировала снисходительно. И даже согласилась на свидание. Я летал над землей, как влюбленный впервые мальчишка, – с горечью сказал актер, – и даже не замечал, что для нее я… словно домашнее животное. Забавно, мило, но не больше. Тем сильнее был удар, когда она сказала, что отношения с человеком ее не интересуют. Впрочем, потом добавила, что если уж я так без нее не могу… она, так и быть, согласна заключить со мной вассальный договор.

Я вздрогнула и посмотрела на него.

– Так у тебя…

– Но я был счастлив и рабству, хоть и такому, – словно и не слышал меня Энди. – Главное, чтобы быть рядом с ней… Первые три месяца она таскала меня повсюду с собой. Ну, как карманную собачку. Потом все чаще была занята… Я жил здесь, в Ольмейре, а она приезжала раз в неделю – посмотреть спектакль, поужинать со мной. Ну и божественную энергию забрать, как же без этого… Затем ее приезды сократились до раза в месяц… А спустя два года после нашей первой встречи она вообще перестала появляться. Я, как дурак, ждал… – Я заметила, как он стиснул зубы и сжал кулаки. – Оправдывал ее, как мог… Пока через полгода мне не пришли документы, в которых было сказано, что вассальный договор расторгнут.

– Как – расторгнут? – растерялась я. – Джинны же обычно…

– Да, я знаю. – Теперь Энди посмотрел на меня. – Такие договора обычно пожизненны. И прекращают действовать в случае смерти одного из партнеров.

– Мне так жаль… – прошептала я, не зная, что еще сказать.

– Не стоит, она не умерла, – саркастически ухмыльнулся актер. – Я же не мог просто оставить это все… Решил хоть на могилку сходить, пр-р-ридурок, – рыкнул он. – Но вместо этого… в родном Ольмейре… увидел ее. С каким-то молодым пареньком. Который смотрел на нее восторженным взглядом и декламировал полные обожания стихи. Меня, Шая, просто выбросили, – со свистом выдохнул он. – Как старый, испорченный накопитель.

И хоть умом понимала, что уж я-то точно ни в чем не виновата, но стыдно все равно было. Словно принадлежность к джиннам пятнала меня сама по себе.

– Не бери на свой счет, – как-то очень по-доброму улыбнулся Энди, чутко среагировав на мое состояние, как и положено человеку его профессии. – Я не Лео и прекрасно понимаю, что равнять всех джиннов по одной стерве – не самое умное дело.

– Спасибо, – тихо прошептала я и неловко спросила: – И… как ты пережил предательство?

– Плохо, – был закономерный ответ. – Собственно, если бы не Лео и родители, скорее всего, и не пережил бы, в петлю полез. А так… год я не понимал, на каком свете живу и что делать, чтобы избавиться от непрекращающейся ноющей боли в груди. Потом постепенно не то сжился с ней, не то накал поугас. Сейчас могу даже сказать, что в порядке. Ну, насколько может быть в порядке тот, по кому вот так потоптались, – хмыкнул он.

А я лишь горько вздохнула. Да уж, и почему после этого Лео джинний не любит? Вообще поводов не дали, ага. Еще удивительно, что Энди зла не затаил. Его в этой ситуации было жаль просто до слез! Всю мою необоснованную и обоснованную неприязнь окончательно смыло. И как таких гадин, как та дамочка, земля носит, не понимаю?! Надеюсь, я с ней не знакома. А то… прямо мерзко как-то.

– Мм… – Я искоса глянула на актера, который с задумчивой улыбкой смотрел на закат. – А как ее зовут, эту джиннию?

– Мирайа, – немедленно отозвался он, не сводя взгляда с постепенно уходящего за горизонт солнца. – Мирайа Айшейри.

Я чуть не сверзилась с этой лавочки, честное слово! А имя-то знакомое, еще и как знакомое!

– Э-э-эм, – пробормотала я, не зная, как сообщить Энди… новости.

– Что? – Он повернулся ко мне и с любопытством склонил голову.

– Ну… это… Она… в общем…

– Да, я знаю, – рассмеялся актер. – Мертва уже полгода как.

Я опешила от его реакции и негромко проговорила:

– Да уж, ты действительно от своей любви излечился…

– А не в этом дело, Шая, – спокойно сказал он. – Видишь ли… Всплыли некоторые факты.

– Какие?

Актер опять повернулся к закату и криво усмехнулся.

– Несколько месяцев назад меня вызывали на допрос в Объединенную службу безопасности, – ровным тоном произнес он. – Оказалось, что я был не первым и далеко не последним в списке Мирайи. За прошедшие десять лет она успешно сменила больше восьми «младших супругов». Ваши следователи подозревали, что убил ее кто-то из брошенных мужчин.

– С ума сойти! – выдохнула я потрясенно, остро жалея, что никогда особо не вслушивалась в новости. – И тебя тоже подозревали, да?

– Возможно, – пожал плечами Энди. – Но я этого не почувствовал. Следователь был предельно корректен, и его вопросы в основном касались того, как мы с ней познакомились и каким именно образом расстались. Но новость о том, что таких олухов, как я, у Мирайи было гораздо больше двух, знатно отрезвила, да, – хохотнул он.

– Дрянь, – скривилась я и мстительно прошипела: – Ну и поделом ей!

– Но и это еще не все. – Актер посмотрел на меня со странным прищуром. – Через пару недель после допроса ко мне в Школу пришел тот самый следователь. У меня с ним состоялся… в высшей степени странный разговор. И, честно говоря, я очень надеюсь, что ты прояснишь мне кое-какие моменты, которые не дают покоя до сих пор.

– Ну, если это в моих силах, – задумчиво сказала я, невольно загораясь интересом. – И что же он сказал?

– Мм… Что срок почти вышел и скоро меня не будет это тревожить, – медленно проговорил он, видимо, вспоминая дословно. – А еще… что Мирайа была редкой дрянью и если бы ее не убил бывший, то рано или поздно она была бы казнена.

– Казнена?! – потрясенно повторила я.

– Да, я тоже удивился, – кивнул Энди. – И напоследок этот джинн сказал совсем непонятную мне фразу, но попросил держать ее в секрете. Особенно от других джиннов. Мол, от этого зависит моя безопасность. Но, – искушающая улыбка на миг скользнула по его губам, – тебе я ее скажу.

Я уже запуталась настолько, что весь этот разговор казался нереальным. Что вообще происходит?! Я сплю, да? Бред, бред, бред какой!

– Почему мне? – несчастно прошептала я.

– И это тоже я открою потом.

Нет, он издевается!

– Он сказал… – Энди резко стал совершенно серьезным и опять начал выглядеть на свой реальный возраст, – что в моей любви нет ничего естественного, а ничто наносное не может долго существовать без подпитки. Но насколько я знаю, у магии желаний есть ограничения – ею нельзя воскрешать, создавать разумных существ и заставлять чувствовать то, чего и в помине нет. Тогда что же это было? Тот джинн мне не ответил, лишь улыбнулся и сказал, что многие знания несут многие горести. Так, может, ты, Шая, ответишь мне? Что со мной сделала Мирайа, что я чуть с ума не сошел?

Единственное желание, которое у меня было в этот момент, – провалиться. Желательно на другую сторону планеты, чтобы уж гарантированно подальше отсюда. Потому что, увы… я знала ответ на вопрос Энди. И хоть этот ответ шокировал и напугал меня до смерти, сказать правду просто не имела права. Не имела, да и не хотела! Не знаю, кто был тот джинн… но он был прав. Это именно то знание, которое несло многие горести.

Официальная версия гласит, что джинны владеют лишь магией желания, для которой необходима добровольно отданная божественная энергия людей. Исключительно добровольно, без всяких.

Но истина такова, что любая способность – обоюдоострый меч, который с одной стороны заточен созиданием, с другой – разрушением. Каждая из наших рас могла использовать данную ей Творцом силу, чтобы подчинять и защищаться. И в древности попытки одержать верх чуть не довели и джиннов, и людей до уничтожения. Тогда и был подписан мирный договор, или, скорее, даже сговор. Из истории безжалостно вымарали любые упоминания о применении темной стороны способностей, а знающим запретили ее использовать. Как и рассказывать об этом страшном знании. А наказанием за игнорирование закона стала смерть. За этим следят Совет Хранителей от людей и Высший диван Шейрихарта от нас. Откуда мне известны такие страшные подробности? Потому что я дочь своего отца. Наш род по ледяной линии ведет непосредственно к участникам того древнего сговора и несет это знание, чтобы память о нем не стерлась окончательно. Мамуля моя, например, об этом ничего не знает. И не узнает. А для меня до сегодня это было всего лишь преданием седой старины. И вот на тебе!

Так вот о предмете моих страхов… Человек, имея в запасе достаточное количество божественной энергии, может создать из нее своеобразные кандалы и заставить джинна или другого человека выполнять все его прихоти. Еще до сих пор иногда пустыня приносит под стены наших городов запечатанные сургучом бутылки, в которых заточены спящие до следующего вызова хозяина джинны. Ну а что касается нашей темной силы…

Магия крови! Как вообще эта идиотка, чтоб ей на том свете икалось, умудрилась десять лет скрываться?! Мать честная, это же скандал на весь Шейрихарт! Ну конечно, Энди чуть не сгорел от горя! Все сходится! Коварство магии крови в том… что она может внушить любое чувство. Любую эмоцию. А нужно для этого всего лишь немного собственной крови, попавшей на внушаемого.

– Судя по твоему лицу, ты знаешь, о чем речь, – выдернул меня из панических мыслей задумчивый голос Энди. – И, опять же, судя по твоему лицу, ничего мне не скажешь.

Я печально на него посмотрела и медленно покачала головой:

– Прости. Но тот джинн был прав. Это знание… страшное. И лучше бы тебе никому не говорить, что ты знаешь даже подобные обрывки.

– Попытка не пытка. – Он не выглядел расстроенным, даже скорее расслабленным.

Я лишь виновато улыбнулась и поспешно отвернулась. Как бы теперь слинять отсюда, чтобы не выглядело бегством? После такого разговора мне было очень не по себе…

– А теперь, так сказать, добивка, – вдруг хитро проговорил Энди. – О том самом джинне… Думаю, вы с ним знакомы.

– Я знакома с тьмой джиннов, – вяло отозвалась я. – В конце концов, я одна из них.

– Не-е-ет, хорошо знакомы. – Он явно наслаждался своими действиями. – Такой высокий… белый, словно вымороженный…

Я уставилась на него, открыв рот, не желая верить в то, что…

– Нашу братию, кстати, явно не очень любит, – лениво продолжал актер с лукавым прищуром, – но к его чести должен признать, что на деле это не отразилось. И звали его… Как, Шая?

– Рихте-е-ер! – выдохнула я потрясенно.

Ну, тогда я могу расслабиться и быть спокойной. Если это дело ведет братик, виновным заранее можно было посочувствовать. Его ведь недаром называли Ледяным псом.

– Так понимаю, не зря я сопоставил ваши фамилии и это действительно был твой старший брат, – уже во весь рот улыбался он. – Кстати, после того разговора он, зараза такая, увел из Школы трех моих лучших студенток! – заявил возмущенно.

– В смысле, увел? – нахмурилась я, не понимая, в какие дебри этот актер опять увел разговор.

– В прямом. Походил по аудиториям, пообщался со студентами… И ушел. А на следующий день пропали три наших лучших девчонки с выпускного курса. Причем их родные сказали, что собирались те впопыхах и предупредили о долгом отсутствии. Очень долгом.

– Эй, ты на что намекаешь? – возмутилась я. – Думаешь, мой брат забрал их себе? Это бред, и быть того не может! – и воинственно ткнула указательным пальцем в его переносицу.

– Ни на что, – усмехнулся Энди и отвел мою руку от своего лица. – Если бы я подозревал твоего брата в чем-то нехорошем, уж точно не тебе бы это все рассказывал, не находишь?

– Наверное, – проворчала я. – А зачем тогда?..

– Ну… может, ты знаешь, где они? – Он вопросительно на меня посмотрел. – Я все же их наставник, волнуюсь.

– Никаких людей рядом с братом последние полгода я не видела. – Я покачала головой. – Но, справедливости ради, я и его самого видела очень редко – он сейчас… – Озарение, как это часто бывает, пришло внезапно, и я потрясенно выдохнула: – Занят серьезным делом.

– Значит, они ему нужны для работы, как я и подозревал, – сделал правильный вывод Энди и вздохнул. – Надеюсь, девчонки хоть целы останутся… Особенно это Энни касается – наш мир много потеряет, если такой бриллиант пропадет, так и не блеснув на большой сцене. Так что…

– Это еще что за посиделки на жердочке? – раздался вдруг снизу веселый голос Леонарда. – Вы что, вороны, что ли?

– А ты не мог еще полчаса побродить? – с напускным возмущением крикнул Энди. – Я тут почти уговорил Шаю на свидание! – и со значением мне подмигнул.

– Пф-ф-ф, – зафыркал от смеха художник. – Да Творца ради. Уговаривай. Только если она и тебе потом по лицу от души съездит – ко мне плакаться не прибегай.

И ушел в дом.

Мне совсем не улыбалось продолжать этот в высшей степени странный разговор, так что я сослалась на усталость и отправилась в свою комнату. Переварить все то, что я услышала и поняла, было просто жизненно необходимо.

На следующий день внезапно мы с Лео поменялись местами.

Встретились за завтраком, как обычно, вот только сегодня художник был весел и явно жаждал поговорить, а вот я все еще не отошла от вчерашнего, так что отвечала односложно и зачастую невпопад. Неожиданные страшные новости о бездумном использовании одной из нас магии крови будоражили и пугали до икоты.

В бездну все! Если люди узнают, у нас будут проблемы! Я даже представить себе не могу, во что это все может вылиться. Остается уповать только на Рихтера и его способность доводить до логического завершения даже самые сложные дела.

Шайтан бы побрал этого Энди! Вот зачем он мне это все рассказал?! А так совсем по-идиотски – и сделать ничего не могу, и из головы никак не выбросить!

– Эй, ку-у-уко-о-олка, ты что, влюбилась?

Я встрепенулась и непонимающе посмотрела на довольно скалящегося Лео:

– А?

– В облаках чего витаешь, спрашиваю? – лениво осведомился он, пододвигая к себе блюдо с миндальным печеньем. – Ты, кажется, вообще не слышала ничего из того, что я тебе говорил. Вывод о том, что ты втрескалась по уши, напрашивается сам собой. Стесняюсь спросить, это не Энди, часом?

Я шумно выдохнула и открыла рот, чтобы высказать все, что думаю о его подколах. Но, немного поразмыслив, закрыла обратно. Что я должна сказать? Правду? А придумать что-то на ходу будет сложно…

– О, я угадал? – Мою заминку художник истолковал по-своему.

– Нет. – Я медленно качнула головой, а потом решила не врать, но ограничиться общими фразами: – Узнала нечто неприятное о кое-ком из знакомых. Теперь не совсем понимаю, что с этим знанием делать.

Честно говоря, я очень боялась, что он начнет выспрашивать, но вместо этого Леонард задал неожиданный вопрос:

– Тебя лично это сильно касается?

– Да нет…

– Ну и забей, – пожал плечами он и зевнул. – За всех волноваться – на себя сил не останется.

– А ты прав, – невольно улыбнулась я, а затем несчастно вздохнула. – Но если бы это было так просто…

– Прогуляйся – голову проветри, – вдруг посоветовал художник. – Я бы и сам с тобой пошел, но у меня через час встреча с Альбиной, и до вечера вернуться точно не получится.

Первые ростки хорошего настроения безнадежно увяли.

– С Альбиной? – мрачно переспросила я.

– Ага, – отозвался он и, выпрямившись, хитро прищурился: – А ты, значит, все же ревнуешь?

Да! Ревную, чтоб ты провалился! Но так я взяла и созналась!

– Она мне просто не нравится, – как можно более ровным тоном ответила я и совершенно непритворно поморщилась: – То, как она себя вела со мной в прошлый раз… отвратительно. Даже если это было сто раз игрой.

– Ух, какие мы правильные, – поддразнил меня ухмыляющийся сосед. – Но на самом деле она всегда такая. Зато искренняя, и что думает – то и говорит. И ты ей, кстати, действительно понравилась. Она даже в гости напрашивалась.

Подозреваю, что меня знатно перекосило.

– Понял, понял, – рассмеялся Лео. – Придется Альке ограничиться мной.

Я скрипнула зубами, но отпустить злобное замечание поостереглась.

Вот кобелина, а?! У-у-у, как же бесит!

– А пожалуй, ты прав. – Я решительно поднялась. – Пойду-ка я прогуляюсь.

– Угу, удачи, – рассеянно отозвался он.

И даже не повернулся, когда я вышла из кухни.

Не помня себя от злости, я быстро собралась и вылетела из дома.

Следующий час прошел мимо меня. Я просто бесцельно бродила по полузнакомым улицам, мысленно выговаривая Леонарду… за все хорошее. И понимала, что сама дура, так как требовать чего-либо от этого мужчины не имею права, но ничего не могла поделать.

Да как он смеет встречаться с другой, пока я живу в его доме! Даже не встречаться, просто спать! Променять такую потрясающую меня на эту… эту… скульпторшу! Которая еще и ко мне подкатывала! А-а-а, моя голова сейчас взорвется!

Но постепенно гнев схлынул, а на его место пришла грусть. Я как раз каким-то образом добрела до центрального фонтана и без сил опустилась на его бортик.

Собственно, а чего я ожидала? Что Лео немедленно влюбится в меня и бросит все к моим ногам? Какая наивность… Даже Энди сказал, что художник относится ко мне всего лишь как к младшей сестре. И в принципе это и хорошо. Нормальные такие добрососедские отношения. Медленно, но уверенно завоевываю его доверие, там и до выполнения контракта недолго. Гораздо хуже было бы, если бы нас захлестнула дикая обоюдная страсть. А потом за несколько недель схлынула. И осталась бы я и без парня, и без контракта. Зато при муже.

Бр-р-р! Даже вспоминать об этом не хочу!

– Ба-а-а, какая встреча, – раздался вдруг над головой насмешливый голос.

Я вздрогнула и подняла глаза. И с трудом сдержала самые грязные из известных мне ругательств.

Как говорит моя мама, не поминай шайтана к ночи, а то явится.

Вот и этот… явился.

– Здравствуй, – кисло поприветствовала я Хайлара.

– Шаира, а что у тебя с лицом? – недоуменно спросил рыжий джинн и, наклонившись вперед, ухватил меня за подбородок: – Ты что… плакала?

– Не дождешься, – процедила я и мотнула головой, высвобождаясь. – И я бы попросила тебя не хватать меня, неприятно, знаешь ли.

– Ладно, – покладисто согласился он и сел рядом со мной. – Так что все-таки случилось? О’Брайен тебя обидел? Мне пойти поговорить с ним… по-мужски?

Я с удивлением посмотрела на своего временного начальника.

Он что, с Храмовой горы кубарем летел и обо все ступеньки головой стучался? Что это с ним? Мало того, что выглядит не как обычно, так еще и ведет себя… Скажем честно, если бы я краем глаза его заметила, в жизни бы не узнала. Волосы убраны в хвост, вместо изысканного костюма штаны и рубашка с короткими рукавами. Единственное, по чему можно было сказать – да, это Хайлар, – на его груди переливался красным накопитель-кулон в виде феникса, распахнувшего крылья.

– Да нет, Лео просто душка, – медленно отозвалась я, продолжая изумленно рассматривать рыжего джинна.

– Я рад, – открыто улыбнулся он и спросил с насмешкой: – А что ты так на меня смотришь? Нравлюсь?

– Необычно, – не поддалась я на провокацию. – Кажется, я впервые вижу тебя в обычной одежде.

– Ну я же говорил, что ты меня плохо знаешь, – беспечно пожал плечами. – Я намного проще, чем кажусь.

Я зыркнула на него малость недоверчиво, но спорить не стала. Все же я Хайларом никогда не интересовалась, мало ли?

– Не хочешь спросить, что я здесь делаю? – вдруг поинтересовался он.

– А надо?

– Ну вообще-то, я к тебе. Хотел позвать на свидание.

Опять двадцать пять! Я сердито нахмурилась. Какое еще свидание?! У меня тут душевные страдания, а он на свидание зовет?!

– Слушай, я не в настроении, – вздохнула я, тщательно душа раздражение, которое просто жаждало прорваться ехидными словами. – Я вообще вышла в город специально, чтобы погулять одной и прочистить себе мозги.

– Так ты себе мозги не прочистишь, – фыркнул Хайлар и соблазняюще улыбнулся. – Позволь мне этим заняться. Уверен, смогу выправить твое настроение в лучшую сторону.

Я скептически посмотрела на этого… массовика-затейника. Может, если бы мне не было так погано и не одолевала настойчивая потребность остаться наедине со своим разбитым сердцем, я бы и оценила его старания. Но вряд ли. За прошедшие годы еще ни разу наши разговоры не заканчивались не чем иным, как скандалом. Причем в половине случаев доводила я его, вторая половина была на счету рыжего джинна. Да, вообще, я до того разговора в «Шелковом пути» искренне считала, что Хайлар меня недолюбливает и мирится со мной только в качестве самой подходящей матери для его детей.

– Если честно, это плохая идея, – утомленно сказала я и поднялась. – Мне нужно расслабиться, а рядом с тобой я всегда напрягаюсь. Согласись, до сих пор наше общение сложно было назвать приятным. И невозможно вот так сразу взять и все поменять. Так что прости… может, в другой раз.

И решительно пошла прочь.

Рывок за плечо, и перед моим взором опять Хайлар. Взбешенный, янтарные глаза мечут молнии.

– Я отменил все свои дела, – процедил он, – как последний придурок поперся через полматерика, а ты мне говоришь, что не в настроении?!

О, а вот и наваждение схлынуло. Все тот же старый добрый Хайлар, просто в непривычной обертке. Ничего не меняется, как бы он ни старался!

– Потому что нормальные джинны сначала спрашивают о планах, – спокойно посмотрела я на него, – а уж потом отменяют дела и прутся через полматерика. Или, по-твоему, я обязана все бросить, быстренько исправить поганое настроение и прилететь тебе навстречу? А ты не слишком много о себе вообразил, а?

Лицо рыжего джинна стало обескураженным. Всего на миг, но мне этого вполне хватило, чтобы понять – я совершенно права. О том, что у меня могут быть свои планы или банально плохое настроение, он и не подумал. И я неожиданно даже развеселилась, вместо того чтобы разозлиться.

– Творец всемогущий, ты неподражаем, – рассмеялась я и осторожно сняла его ладонь со своего плеча. – И не меняешься, что бы ты там пафосно ни рассказывал. Каким был, таким остался. Как считал себя подарком для любой девушки, так и считаешь. Прости, но я с таким отношением мириться не намерена. Как минимум моя гордость не позволит.

А вот теперь самое то красиво удалиться. И побыстрее, потому что, зная этого мужчину, сейчас будет скандал. На потеху многочисленной публике на площади, которая уже и так с интересом посматривает в нашу сторону.

Но я и двух шагов не успела сделать, как мне в спину прилетело ядовитое:

– А, значит, улыбаться этому придурку твоя гордость вполне себе позволяет? И неважно, что он о тебя так красиво ноги вытер, еще и перед своими друзьями.

Меня словно ледяной водой окатили. А в вены, напротив, огня плеснули. От души, чтобы точно взорвалась.

Я резко повернулась и, ткнув нахалу кулаком в грудь, прошипела:

– Ты что, следил за мной?!

– А ты думала, я тебя без присмотра в доме постороннего мужика оставлю?! – зарычал взбешенный джинн.

– Что?! – Я ушам своим не поверила. – С каких это пор ты блюдешь мой моральный облик? – и не сдержала презрительное: – Что, настолько неуверен в себе? Думаешь, охотнее клюну на простого художника, чем на тебя, великого?! Что Леонард вскружит мне голову и ты останешься с носом?

– Если бы у меня было хоть одно подобное подозрение, шайтана лысого я бы тебя к нему подпустил! – рявкнул Хайлар и схватил меня за плечо да так стиснул, что я скривилась от боли. – Слава Творцу, О’Брайен слишком нас не любит, чтобы даже помыслить связаться с тобой.

Я заскрежетала зубами.

Вот мерзавец! Нарочно, что ли, пытается меня из себя вывести?! Не надо мне напоминать, что Лео во мне женщину не видит, я и так слишком в курсе! К большому моему сожалению!

– Руку убрал, чудовище, – процедила я, дергая плечом, а когда он так и сделал, шагнула назад и вскинула голову. – Тогда зачем этот цирк со слежкой? Ты хоть понимаешь, насколько это унизительно?! Немедленно сними с меня метку! – категорично потребовала я. – И чтобы я твоей рожи больше не видела! Захочешь поговорить – исключительно по делу – позвонишь на равви!

– Идиотка! – разъяренно заорал рыжий джинн и, опять схватив меня за плечи, от души тряхнул. – Я о твоей безопасности беспокоюсь, как ты этого понять не можешь! Ты живешь в доме с мужчиной! Кто знает, что у него может быть на уме?!

Огонь, бушевавший в крови, взметнулся вверх по сосудам, ударяя в голову. Низко рыкнув, я рванулась из рук этого гада, и когда он, не ожидая, отпустил, заорала во всю глотку, не сильно заботясь о том, что мы и так привлекли внимание:

– Творец всемогущий, сколько мне еще терпеть это унижение?! Чувствую себя редкой орхидеей в оранжерее! 

– Что плохого в том, что я о тебе забочусь?!

– Ты…

Я задыхалась от злости. У меня кулаки чесались врезать по этому красивому лицу, и, Творец свидетель, я была на грани, чтобы плюнуть на вероятные последствия.

– Объясняю для тупых, – прошипела я, – ты только что чуть ли не прямым текстом сказал, что я настолько беспомощна, что не способна справиться даже с человеком. Хайлар, ты адекватен вообще?!

– А ты и не должна с ним справляться, – выпрямился он. – Драки – не женское занятие.

И это стало последней точкой.

Я качнулась вперед, а затем залепила джинну по лицу. Кулаком. Так, как учил отец.

Хайлар, не ожидавший от меня подобного, покачнулся и схватился за пострадавшую щеку. Толпа зевак, собравшаяся вокруг на звуки скандала, одобрительно засвистела и заулюлюкала. А мне было жаль лишь одного. Что этот рыжий гаденыш не человек. Как бы он красиво летел через всю площадь!.. И, может, даже искупался бы в ближайшем фонтане… А еще лучше приложился бы головой об мраморный бортик, глядишь, мозги на место встали бы!

Мой недруг потрогал пальцами пострадавшую скулу, на которой явственно выделялся кровоподтек, и процедил:

– Ты ведешь себя отвратительно.

– Не хуже тебя, – ровным тоном парировала в ответ – весь мой гнев был вложен в удар, и сейчас я ощущала себя даже почти спокойной. – Немедленно сними метку.

– И не подумаю, – неуступчиво поджал губы он. – Тем более после подобного. Тебя стоит защищать хотя бы от себя самой.

Очередное оскорбление я пропустила мимо ушей. Лишь внимательно посмотрела на сбитые костяшки, а затем продемонстрировала их Хайлару.

– Либо ты сейчас же снимаешь метку и убираешься с глаз моих долой, либо я тебе нос сломаю, – и криво улыбнулась. – Или есть сомнения, что я могу?

– Ну попробуй, – отзеркалил мою улыбку он и сложил руки на груди.

Облом-с. Это один удар он пропустил, второй у меня так просто не получится. И не факт, что вообще получится.

Ладно, мерзавец. А я пойду другим путем.

– Если ты сейчас же не сделаешь, как я требую, – сладко улыбнулась я, – тогда можешь считать, что наш договор не имеет силы. И можешь катиться со своей бумажкой на все четыре стороны.

– А ты тогда никогда не получишь диплом, – оскалился он.

– А ты – меня, – победно ухмыльнулась я, задрав подбородок.

Некоторое время мы боролись взглядами.

Толпа вокруг становилась все больше, наша разборка стала для окружающих зевак настоящим представлением. Кажется, уже даже начали делать ставки, кто кого. Приятно, но, судя по всему, я лидировала. А то! Не стоило этому рыжему джинну становиться у меня на пути!

Как и ожидалось, Хайлар все же не выдержал первым.

– Несносная девчонка! – выдохнул он зло и запустил пальцы в шевелюру, приводя и так растрепанный хвост в полнейшую негодность. – Твоя самостоятельность доводит меня до белого каления!

– Ме-е-етка, Хайлар, ме-е-етка! – пропела я, довольно ухмыляясь.

Смерив меня мрачным взглядом, он поднял руку и зашевелил пальцами. Я чутко прислушивалась к себе, пытаясь понять, куда же он влепил следилку. Да еще и так, что я ничего не почувствовала. И едва не хлопнула себя по лбу, когда осознала, что тонкие нити ведут к семейному маячку, который в сопливом детстве ставил еще отец. Умен, рыжий мерзавец! Я бы и не подумала там искать!

– Все, – недовольно фыркнул Хайлар.

О да!!! Этот раунд нашего извечного противостояния остался за мной! Шая, ты просто нереальная умничка! Так уделать нашего зазнайку – это дорогого стоит! У-у-у, не забыть бы Шейрану рассказать, да в подробностях. Братец помрет от зависти!

– Благодарствую, господин начальник, – ехидно поблагодарила я и отвесила джинну издевательский поклон. – Я пойду, пожалуй. Будешь проходить мимо – проходи.

И, гордо вскинув голову, зашагала прочь под бурные аплодисменты толпы.

А все-таки Леонард был прав насчет прогулки! Плохое настроение как рукой сняло!

Но радость моя продлилась недолго.

Я почти успела дойти до Вишневой улицы, как меня дернули в ближайший переулок, а затем с силой прижали к высокому каменному забору.

– Что, борзая моя, – ласково-ласково прошептал Хайлар мне в лицо, – думаешь, тебе все-все с рук сойдет?