Глава 13

Бревенчатый домик стоял на возвышенности у перекрестка двух таежных дорог. Место отличное – ни реки рядом, ни озера, ни тем более болота, и безлесный холм хорошо продувается ветрами, а это значит, что комарья здесь мало.

Домик окружен колючей проволокой; по периметру забора, посматривая по сторонам, с карабином на плече прохаживался человек в камуфляже. Из трубы струился к небу дымок, уютно пахло березовой смолой. Но в самом доме вовсе не уютно. Боевики Чащина там. И непонятно, что они там делают. Или это у них просто опорный пункт, из которого они совершают вылазки в лес, или там, в каком-нибудь закутке, томится под их присмотром Знаменова.

Это был один из немногих лесных домов, о которых знал и сообщил Корольков. И существовал он, как оказалось, в реальности. Стены в доме непрозрачные, окна маленькие, и не понять, там Татьяна или нет. Часовой сам по себе молчаливый, к нему никто не обращается, а Пахомов очень хотел услышать хотя бы пару слов о Татьяне. Если она здесь, он постарается ее спасти. А если ее здесь нет? Не хотелось бы лишний раз совать голову в петлю, но, видимо, придется.

Королькова Олег отпустил. По-хорошему, надо было бы зачистить его, но не поднялась рука убивать пленного. Да и не опасен он после того, как наговорил с три короба. Саловаров знает о его грехах перед братвой, а бандитский суд – он жестокий. Как пить дать, приговорят Королькова, если он вернется вдруг к своим. Он и сам это понимает… И все-таки жалел Олег, что отпустил «языка». Вдруг Костю схватят. Может, за ним уже охотятся. Тогда он расскажет, в каких местах можно будет подловить майора Пахомова. Что, если уже к этому дому на таежном перекрестке мчится усиленная группа?

Нужно было торопиться. Но Пахомов решил дождаться темноты, а затем момента, когда часовой отправится к домику на пересмену. Проникнуть на охраняемую территорию труда не составит, маскировочная накидка позволит слиться с местностью. И когда часовой приблизится к нему, он нанесет удар – возможно, смертельный. Война так война.

Но часовой покинул пост еще засветло. Из дома вышел узколицый мужик с длинным носом, окликнул его и поманил рукой. А спустя несколько минут из дома вышли еще двое. Вся четверка погрузилась в «Хантер», и машина выехала со двора. Но не факт, что дом опустел.

К дому Пахомов подкрадывался со всей осторожностью, настраивая себя на возможное столкновение с противником. Но в доме действительно никого не было. Дверь была закрыта на замок, который легко открылся с помощью гвоздя, расстяжек с гранатами за дверью не было. И людей тоже. Олег обследовал дом, но следов Татьяны не обнаружил. А он бы почувствовал ее по запаху.

Он уже приближался к месту, с которого начал свой путь, когда послышался шум двигателя. К дому подъехал «Хантер». Дверь открылась, и на землю из машины спрыгнула овчарка. Пахомов нахмурился, наблюдая за ней из-за кустов. Это была матерая немецкая овчарка – с приложением из трех вооруженных бойцов.

Нужно было уходить. Олег сыпанул себе под ноги смесь из табака и красного перца, который нашел в доме у Голиковой. Этот порошок должен был отбить у собаки нюх.

А собака сразу же почувствовала след и рванула в сторону, куда скрылся Пахомов. Ждать встречи с ней Олег не собирался. Овчарка бежала к нему, а он – от нее.

Смесь подействовала должным образом – отбила нюх, как удар по носу, заставив собаку завизжать от боли. Но боевики Чащина поняли все правильно и бросились в погоню.

Пахомов чувствовал себя в лесу как рыба в воде. И следы он путал с легкостью, и двигался быстро – не угнаться. Очень скоро погоня осталась где-то в безнадежной дали. Но майор не расслаблялся. Преследователи наверняка связались с другими группами, а это значит, что его могут обложить со всех сторон. Впрочем, его это не пугало. Тайга настолько большая, что люди в ней кажутся песчинками. И где же Чащину набрать столько песка, чтобы окружить зону поиска? Олег уже практически не сомневался в своей способности просачиваться сквозь заслоны…

Саловар имел бледный вид, и черепно-мозговая травма здесь ни при чем.

– Да я слова ему не сказал, – буркнул он, угрюмо глянув на Чащина.

Саловара нашли в погребе деревенского дома – связанного по рукам и ногам. Как знал Виктор Борисович, что Пахомов вернется в этот дом. И зачем только он отправил сюда инвалидную команду? Джима с его бойцами нужно было сюда.

– Не знаю, – качнул головой Чащин. – А то, что упустил, знаю.

Саловар кивнул и опустил голову.

– Что скажешь?

– А что говорить? Упустил.

– И что теперь?

– Отвечу.

Чащин вынул из кобуры пистолет, передернул затвор, приставил ствол к голове проштрафившегося бойца, но тот лишь закрыл глаза. И еще зашевелил губами, читая про себя молитву. Саловар боялся смерти, но не собирался вымаливать пощаду.

Чащин вернул пистолет на место. Глупо было бы убивать Саловара, когда таких «груздей», как он, уже на полный кузов хватит. Вчера Гусляр со своими бойцами облажался. Собака у него была, но это не помогло ему взять Пахомова. Ушел, как будто сама нечистая сила вела его.

Но как он оказался в базовом доме на седьмом участке? Случайно вышел или кто-то подсказал ему это место? Может, он Татьяну там искал?..

– А Королек что Пахомову сказал? – спросил Чащин.

– Мог сказать, – уныло кивнул Саловар.

– Что мог сказать?

– Все, что знал…

– О чем Пахомов его спрашивал?

– Не знаю. Он меня в погреб столкнул, чтобы я не мешал.

– Про Знаменову спрашивал?

– Не знаю, не слышал…

– А мог и спросить, – глянув на Корнакова, сказал Чащин.

Пахомов мог спросить, а Королек – ответить. И назвать места, где могли прятать Татьяну. Пахомов не видел ее мертвой, и он будет ее искать. Возможно, уже сейчас он подкрадывается к базовому дому на шестом или восьмом участке. Татьяны там нет, но пулю он найти может. И тот, кто пристрелит этого пса, получит сто тысяч долларов…

Тихо вокруг, спокойно. И вертолеты в ночном небе не висят. Но все же Олег рассматривал карту под накидкой, чтобы огонек зажигалки не привлек стороннее внимание.

А на карте четыре точки – бревенчатые дома, о которых сообщил Корольков. И между этими домами находился огромный таежный массив с затерянной в нем усадьбой Бортникова. Что, если эти дома – своего рода опорные точки, опоясывающие охраняемый район? Что, если в этом районе находится тот самый завод, о котором говорила Голикова?

Пахомов понимал, в какой ситуации оказался. Он не знал, как убили Черновицына и Духова. Возможно, закололи ножом. Или задушили. Но если застрелили, убийце ничего не стоило всадить им по второй пуле – из табельного пистолета, захваченного у Олега. И если это сделано, если трупы в морге, он уже объявлен в федеральный розыск. Он, конечно, не верблюд, но как это доказать без серьезных доводов против Чащина и его клики?

Ситуацию может изменить тайный завод, на котором перерабатываются незаконные «отходы» горного производства. Олег знает, кому позвонить, и если он это сделает, уже на следующий день столичный спецназ накроет завод медным тазом. И тогда уже за Волкобойск возьмутся со всей серьезностью, вверх дном его перевернут. И Татьяну найдут…

Да, хорошо было бы найти золото– и сереброплавильный завод. Но как быть, если его усиленно охраняют? А все указывает на это. Взять те же опорные точки на дорогах вокруг подозрительного района. На каждой выставлен пост. А сам район, возможно, прочесывается силами охранного предприятия. Да и где она, эта иголка в стоге сена?..

Олег думал долго, но так и не решился заняться розыском, возможно, мифического завода. Он просто взял на прицел дальнюю опорную точку. Чтобы ее достичь, нужно было пересечь весь подозрительный лесной массив.

Он шел всю ночь – бесшумным шагом разведчика, с осторожностью охотника, с оглядкой беглеца. А с рассветом вышел к ручью, напился, умылся, а потом какое-то время брел по воде, сбивая след. И еще он искал место для дневки. Отдыхать он не собирался: нужно было оборудовать схрон на случай возможного отступления. Инструмент у него был, знания и опыт имелись, желание хорошо поработать диктовала сама необходимость.

Но копать землю ему не пришлось. Взгляд случайно зацепился за поросшее травой углубление в складке местности. И чутье подало хоть и слабый, но сигнал. Это была волчья нора и, судя по всему, брошенная. Олег не чувствовал запахов, он был почти уверен в своей версии.

Так и оказалось: волка в норе уже не было. Сама нора тянулась вглубь метра на два-три. А в большем Пахомов и не нуждался.

Он расширил проход, вынес землю к ручью и утопил в воде. Замаскировал подступы к норе, забрался в нее и затих.

Он уже засыпал, когда послышались голоса. Вдоль ручья проходила группа вооруженных людей – карабины, камуфляж, рюкзаки. Парни вели себя не очень серьезно – болтали, подшучивали друг над другом, особого интереса к окружающей обстановке не проявляли. Видимо, это и были представители того самого частного охранного предприятия, о котором говорил Корольков.

Дозор из четырех человек прошел мимо, растворился в лесной дали. Но через час-другой Олег учуял его снова. Те же люди возвращались назад, и вид у них был уже не очень веселый.

– Делать мне нечего, как по лесу шататься, – сказал веснушчатый паренек со смешными оттопыренными ушами.

– А тебя о твоих делах не спрашивают. Сказали – делай, – косо глянул на него коренастый мужик с неспешной, но довольно быстрой косолапой походкой.

– А чего они тогда нас погнали?

– Сказали, нельзя – значит, нельзя.

– Нет, я понимаю…

– Да заткнись ты!

Лопоухий паренек обиженно надулся и отвернулся, чтобы не видеть коренастого. И взглядом скользнул по кустарнику, из-за которого на него смотрел Олег. Но слишком уж бурно бродили в лопоухом эмоции, чтобы он смог что-то почувствовать.

Незадачливые ловцы снова исчезли из виду. К этому времени Пахомов уже успел проанализировать ситуацию. На какое препятствие наткнулась группа и кто их мог завернуть? Группа могла выйти на завод и столкнуться с охраной. Поскольку они входят в разряд «своих», их просто повернули назад. И не в обход послали, а обратно. Или просто послали, а они снова пошли вдоль ручья, который мог служить для них как ориентиром, так и источником воды.

А источником воды ручей мог быть и для золотоплавильного завода. Редко какое производство может обходиться без воды.

«Тишь да гладь – божья благодать». Не привык Игнат Игоревич работать в таком режиме, но Чащин принуждал его к этому. Именно принуждал, хотя делал это мягко и деликатно. Возможно, он нарочно создал для группы тепличные условия, чтобы «важняки» не совали нос куда не нужно. Возможно, Чащин всего лишь имитировал бурный розыск Знаменовой и ее людей.

– Ты какой-то сегодня грустный, – заметила Лиза.

После обеда они решили немного отдохнуть. Они лежали на кровати лицом друг к другу, она гладила рукой его волосы. Кручинин ощущал потребность заняться работой, но при этом понимал, что по своей воле он из этого балдежного состояния не выйдет. Во всяком случае, сейчас.

– Ощущение такое, как будто я по рукам и ногам связан. И нет никакого желания выпутываться.

– Не выпутывайся.

– Слишком хорошо – это нехорошо. Потому что долго длиться не может… Чащина что-то не слышно.

– А он тебе нужен?

– Ну-у…

Не было у него желания встречаться с Чащиным, но при этом он нуждался хотя бы в какой-то определенности. Не мог он долго болтаться в проруби…

Но Чащину не интересен московский следователь. Из-за его видимого равнодушия к порученному делу. Если так, то нужно развить бурную деятельность. Неплохо бы для начала поговорить с начальником местного уголовного розыска…

Вооруженный патруль прошел совсем близко. Олега бы это не очень удивило, если бы не овчарка, которая усиливала эту пару. Собака не почувствовала нарушителя, и дело даже не в том, что ветер дул в его сторону. Он скрывался под маскировочной накидкой типа «Леший». Смешно это или нет, но он реально чувствовал себя самым настоящим лешим, который может оставаться незаметным для человеческого глаза и собачьего носа. Потому он и смог спокойно подобраться к засекреченному объекту, огороженному двумя рядами колючего забора.

Если это и был тот самый завод, который он искал, то его охраняли в усиленном режиме. Сторожевые «секреты» на дальних подступах к объекту, патрули по внешнему периметру. По кругу между заборами бродили сторожевые собаки, а на самой территории завода стояли охранные вышки, на которых маячили автоматчики.

Место, где прятался Олег, просматривалось насквозь, но его пока не замечали. Зато он мог видеть цеха из сборных конструкций, котельную с высокой трубой. Неподалеку дымила другая труба, возможно, это был плавильный цех. А здания немаленькие, за ними угадывался ленточный транспортер с бункером. Возможно, на этом заводе драгоценные металлы не просто переплавлялись в слитки, а добывались из руды, которую везли сюда из карьеров.

В любом случае этот завод мог стать надгробным камнем на могиле волкобойской мафии. И чтобы это произошло, нужно добыть доказательства. Но как? На завод не проникнуть, в этом Пахомов не сомневался. Да и не лежит там золото и серебро на виду, с ходу его не увидишь. Завод очень хорошо охранялся, но все-таки у него, как и у других подобных объектов, были свои слабости. Например, транспортные коммуникации. Их-то под охрану взять сложно.

Охрана усилена, ставки повышены, и теперь голова Пахомова стоит двести пятьдесят тысяч долларов. Все силы брошены на его розыск, а толку нет. Как сквозь землю мент провалился.

– Может, его уже и нет в нашем районе, – с кислым видом предположил Колесов.

Чащин скривился, глядя на него. Он и сам на боевом коне, в полной экипировке, хоть сейчас – в самую глубь леса по волчьи головы. И операцией он руководит бодро. Но где же Пахомов? Что, если в Москву подался? Обойдет заслоны и тю-тю. А он такой, что обойдет. В соседних районах его уже не ищут, там своя власть, и с департаментом уголовного розыска связываться никто не рискнет.

– Здесь он где-то, – сказал Чащин. – Знаменову ищет.

Он, Колесов и Корнаков сидели в предбаннике. Пар был легким, крепким, и пиво подали свежее, только вот настроения никакого нет. Желание одеться, снарядиться и отправиться на поиски держало в неприятном напряжении. Потому и пиво не шло.

– Искал. Но не нашел.

– Может, в город пошел. На улицу Новую… – Чащин немного подумал и неуверенно добавил: – Там его и прихлопнут.

– А если на завод пошел? – спросил Корнаков.

– Хорошо, если так, – вымученно улыбнулся Чащин. – Там его и возьмут.

Он вложил в этот тайный завод миллионы и на охрану тратил немалые деньги. А сейчас охрана еще и усилена – мышь не проскочит. А если вдруг и проскочит, то окажется в ловушке. Хорошо бы там Пахомова и прихлопнуть. Только зачем ему завод? Да и откуда ему знать об этом объекте?.. Может, Голикова рассказала? Вдруг она все-таки в курсе… Виктор Борисович сжал кулак, сдерживая волнение. Крепко стоит сколоченный им дом, но все-таки поскрипывает на ветру. Ничего, не станет Пахомова, и ветер утихнет. И Голикова найдется, никуда не денется. С ней тоже нужно кардинально, и плевать, что она ведьма…

– Или все все-таки на Москву рванул? – в раздумье покачал головой Колесов.

– Может, и рванул, – кивнул Чащин. – А если рванул, вернуть его надо. Через федеральный розыск.

Он до последнего держал козырь в рукаве, но, видимо, пришел и его черед. Пора отрывать собак и вешать их на Пахомова. Пусть выкручивается, если сможет…

– Сотовый сигнал надо бы заглушить, – посоветовал Колесов.

– Здесь и так не ловит, – пожал плечами Корнаков.

– Пахомов может в город выйти. Если уже не вышел.

– Заглушим, – кивнул Чащин.

Была такая возможность, оставить город без сотовой связи, просто не хотелось злоупотреблять этим преимуществом. Но, видимо, час пробил. Слишком уж опасной фигурой стал Пахомов, чтобы обращать внимание на какое-то там общественное мнение…

Тяжеловесный «Хаммер» шел неторопливо, но бодро и уверенно. Мощная машина и, судя по осадке, бронированная. Возможно, в ней и везли слитки драгоценных металлов. Машина остановилась перед упавшим на дорогу деревом, проехать через которое не могла. Все четыре двери открылись практически одновременно. Из машины выскочили четыре вооруженных бойца в бронежилетах, ощетинились оружием на все четыре стороны.

Пахомов находился неподалеку. Криворотый тип с крупными круглыми глазами в маленьких глазницах напряженно смотрел в его сторону. Одно неловкое движение, и он обнаружит противника. И откроет стрельбу. А у него не карабин, а спецназовский «винторез» с глушителем.

Олег заметил, как один из бойцов говорит в гарнитуру, закрепленную на воротнике. Похоже, он связался по рации со своими, скорее всего, вызывает подкрепление. А другой боец, не забывая осматриваться, осторожно приблизился к дереву и установил причину, по которой оно упало. Кто-то подрубил его, значит, это диверсия.

Перевозчики все поняли, еще больше насторожились, в любое мгновение они могли открыть огонь по подозрительным кустам, выступам, деревьям. У Олега вдруг возникло непреодолимое желание рвануть обратно в лес, под прикрытие деревьев. Он еще успевал уйти от возможного огневого преследования. А бежать за ним перевозчики не посмеют, у них другая задача. Зато когда подойдет подмога, на него точно устроят облаву.

Но Пахомов не позволил предательской слабости овладеть своими мыслями, удержал себя от опрометчивого решения. И не пожалел об этом. Старший команды что-то сказал, бойцы вернулись в машину. Не разворачиваясь, задом «Хаммер» отправился в обратный путь, к заводу. Все правильно, инкассаторам нужно груз сберечь, а диверсантами путь занимаются те, кому положено.

Машина исчезла из виду, только тогда Пахомов рванул в глубь леса. Не получилось у него захватить транспорт с добычей, но в принципе можно обойтись и без этого.

Он оказался прав: этот завод действительно перерабатывал медносодержащую руду, выделяя из нее драгоценные металлы. Да и медь сама по себе стоила денег. А руду сюда возили карьерными самосвалами. Олег уже засек две машины и поджидал третью, когда появился «Хаммер», тот самый, который оказался ему не по зубам.

Секретный завод обнаружен, а доказательства незаконной деятельности можно найти на его территории. Это золото, серебро и платину можно быстро вывезти, а как быть с отходами производства? Да и оборудование скажет о многом…

В принципе завод можно эвакуировать. Охрана секретного предприятия уже предупреждена о возможной диверсии, и Чащин получит сигнал. Но даже если он пойдет на крайние меры, все равно ему нужно будет время, чтобы зачистить «левое» производство. Да и не пойдет он на это. Он просто постарается найти и уничтожить майора Пахомова. Собаки уже пошли в ход, осталось привлечь к облаве полицию и спецназ. А может, и солдат… Можно не сомневаться, он пойдет на все, чтобы изловить опасного беглеца. Но ловить он его будет в районе завода. Так почему бы не отправиться в город? Тем более он знает, как выйти к самому центру.