Глава 12
Устраивать выговор в кухне не стала, повела демона в свою спальню, где после ремонта, на случай возвращения четы Тюри, да и вообще на всякий случай, стены стали немного толще, а дверь приобрела секретный рычажок для открытия снаружи.
— И что стряслось?
Переступив порог моей комнаты, Хран сменил образ тростиночки на истинный, прошествовал до окна, развернулся и с невозмутимым видом уставился на меня. Поведи он себя иначе, я бы не знала, с чего начать, а вот на нападение ответила не менее уверенным отпором:
— Ничего, если ты считаешь нормой шуметь в отнюдь не безлюдной харчевне, устраивать бои с… детьми и наносить ущерб едва приобретенному имуществу.
— Твои гостьи крепко спят. Из детей там был только Тим. Что до имущества, все здесь находящееся принадлежит роду Дори. Ко всему прочему на улице холодно, а я огненный демон, если ты не заметила, и к морозам не привык Так будь милосердна.
Вот те раз! Я удивленно вскинула брови.
— А к играм с молодежью, выходит, привык?!
— Да, — кривовато улыбнулся ополовиненный ужас, руки потер и незамедлительно возмутился моему недоверчивому взгляду: — Да не ем я их! Всего-то соскучился по племяшке своей Зои. Она там, а я тут застрял на добрую сотню лет.
— Так забрал бы к себе! — бросила я в сердцах и поняла, что сболтнула лишнее. Хран подобрался. В черных глазах мелькнуло торжество, а затем оно же с издевкой отразилось и в улыбке.
— Разрешаешь?
— А… я не… — шагнула назад, спиной уперлась в дверь и тихо ойкнула. Сдается мне, я из-за неведения опять вляпалась в ситуацию, идентичную «с коньяком».
— Впрочем, — улыбнулся этот… ушлый демоняка, — так как обладательница перстня предложила идею сама и даже настояла…
— На чем это я настояла? Как?
— Интонацией, — милостиво пояснил он. — Я могу все оформить и без окончательного заверения… — И взгляд такой, словно бы мне предлагают обоюдовыгодную сделку. То есть я ему разрешение, а Хран мне… И что попросить?
Мелькнула мысль, затем вторая, демон, внимательно наблюдающий за мной, понятливо кивнул, а я… Ой, с огнем играю, точно с огнем. И ведь у Эванжелины он не даст ничего спросить, и с его слов без сделки можно появление племянницы оформить. Но что же делать? И я замерла, прислушиваясь к себе. Неясных предчувствий нет, в груди не схватывает, значит, можно. Но…
— Клянись, что Зои никому вреда не причинит, ошибок не наделает, никого не поглотит… — на этих словах клятвы из древней легенды бровь ополовиненного жителя нижних чертогов медленно вздернулась, а затем так же медленно опустилась. — Будет подле тебя и ни к чему ни меня, ни мою семью… род, — быстро исправилась я, — не обяжет.
— Да будет так, клянусь, — кивнул он и щелкнул пальцами. В воздухе всплыл договор, сплошь состоящий из красного огня, поверх которого светились строчки, а рядом зависло белое перо с угольно-черным наконечником. — Распишись здесь и здесь, указал Хран когтистым пальцем и порадовал: — Ты принимаешь над малышкой временное опекунство, а чтобы не шалила слишком, я ее за Тимкой стражем поставлю.
— Что-то слишком много сложностей для почти завершенного дела, — заметила веско, так и не прикоснувшись к перу.
— Я клятву дал? Дал. Теперь твой черед исполнить часть сделки.
— Чтоб тебя! — не сдержала привычного ругательства и поджала губы.
— Да ладно, я уже приблизительно представляю, что ты попросишь, — с беспечностью протянул демон, и это стало последней каплей.
Сейчас ты у меня попляшешь! Я поставила два размашистых росчерка и, вернув перо на место, а именно воткнув его в воздух, обернулась к демоняке. Ужас черный и рогатый, весело насвистывая, скручивал договор, не забывая при этом хитро поглядывать на меня.
— Что попросишь: шубку как у Алиссии Тюри, путешествие по Эдейскому морю или караван с тканями из Дармаса? А может, шкатулку драгоценностей из моих чертогов? Нет? — на мгновение задумался, затем кивнул: — Совсем забыл, ты ж из этих… самоотверженных. Для себя ничего, все для других или же для дела. Хм, хочешь, чтобы Тим учился в военной академии или чтобы в твоем «Логове» за ночь появилось центральное отопление с котлом и водопровод под напором? Или чтобы Тороп больше не был один…
С каждым мгновением предложения его становились все более заманчивыми и притягательными, все более близкими мне. Но со всеми с ними я вполне могла справиться сама. Со временем.
— Нет, — движением руки прервала его и спросила о важном: — Что случилось с потеряшкой?
— Кем? — Я впервые за короткое знакомство увидела выражение крайней озадаченности на морде… лице демона и еще тверже повторила свое прошение.
— Подробно расскажи мне о том, что на самом деле произошло с Талликом Дори.
Несколько мгновений Хран взирал на меня, словно бы отрешившись от всего происходящего, а затем протянул укоризненно:
— Торика…
— Она самая, — откликнулась я и сбросила обувь. Затем залезла на кровать и села в изголовье, подложив одну подушку под спину. — Можешь начать с того самого момента, как стал исполняющим обязанности духа-хранителя. Уверена, ты не просто так ссылался на легенду в магически измененных письмах.
— Там подробно… — попытался он меня вразумить и откреститься от истины.
— Правду, — потребовала я, и он дрогнул.
Никогда ранее мне не доводилось созерцать подчинение клятве и, надеюсь, более никогда не придется, потому что демона всего перекорежило, на три страшные секунды он вспыхнул факелом и прорычал сквозь клыки:
— Ладно… Ладно. Я, Хран Горный, расскажу тебе правду! — и столько беззащитности и безнадежности в голосе, что я чуть не забрала свое требование назад. Но стоило ему заговорить, это желание само собой исчезло. — Я нарушил указ Адо, помог смертному… заложнику долга и сам оказался в цепях. Прогнозы были неутешительными. Могли лишить силы, а могли и горных угодий, коими я владею по праву рождения. Скажу прямо, для демона это суровое наказание. — Рогатый вернулся к окну, сел на полюбившийся подоконник и заверил строго: — Но лучше тебе не спрашивать, кому я помог.
— И не собиралась, — солгала я с самым искренним видом и подтвердила свое намерение словами: — К тому же сейчас начнется самое интересное, ведь по сюжету легенды сейчас рядом с заключенным демоном должен появиться дух…
— Не сейчас, а через три столетия моего пребывания в цепях, — хмыкнул Хран, покачав головой. — Вивьен как дух очень слабая, но удачливая, она появилась в момент моего отчаяния, и я согласился присмотреть за наследником рода Дори.
— Все-таки она, и все-таки Дори, — заметила шепотом и чуть не упустила переломный момент в рассказе.
— …стою я в окружении родственников, пью из горла за роженицу и младенца, и вдруг сквозь легкий дурман ко мне долетает слезливый голос Вивьен, причитающей над трупом сопляка.
Сказал это и с полуулыбкой на губах затих на добрую минуту.
— А дальше? — потревожила я погрузившегося в воспоминания Горного.
— Дальше? — Хран моргнул. — Были слезы, сопли, заверения в искренней ненависти, обещания расплаты, одним словом — баба, пусть и призрачная. Я с трудом дождался, когда она умолкнет, а затем вернул бесстрашного дурня… Дори на землю, а заодно и друзей его, чтоб не скучно было.
Скептически вздернула бровь. Однако интересно у него получилось скрыть свой промах. Будто бы и не он с потоком силы переборщил, а затем искал, куда ее направить, так, чтоб без последствий. Правда, совсем без последствий не обошлось, воскресшие друзья перестали быть людьми.
— В целом и общем, — между тем продолжил демон, — мы сделкой остались довольны. Я помог ей, она помогла мне. А затем эта… — он издал низкий рык, явно выражая свое мнение по поводу умственных способностей духа, — предложила Адо новую форму искупления для демона. И этот… — рык повторился, — дал свое согласие.
Я не сдержала усмешки, тихо хмыкнула:
— О да, бедняжечка, исполнять обязанности хранителя рода в режиме столетие через два — это страшная кара. Куда страшнее лишения всех сил или горных угодий, коими ты владеешь по праву рождения, — повторила я его слова с неприкрытой ехидцей. — И это за проступок, о котором мне лучше не знать.
— Ты не понимаешь! — взвился черный ужас и вскочил под потолок. — Я — Хран Горный, сильнейший из демонов, обитающих на поверхности. Я — Повелитель заповедных земель, Вершитель судеб и Жнец, собирающий долги, — вдруг оказался в услужении. И у кого? У семейки смертных!
— Рода, — поправила я.
— Да какой род! Они из-за реликвии своей постоянно вырезали мужское поголовье. Так что не род, а семейка, и преимущественно бабская, истеричная. Ты Гаммиру видела? — При упоминании свекрессы я скривилась. — Вот! Это результат заботливой любви хранителя. Теперь представь, что я в каждую свою смену получаю двадцать таких! А в первое столетие их было сорок…
Представила, мысленно посочувствовала пышущему негодованием демону, а вслух произнесла:
— С этим разобрались. Теперь расскажи о Таллике Дори.
— Сволочь он! — Хран растерял весь свой пыл, спустился на пол. — Умер Талл, едва я на смену заступил. Минуты не прошло. Я не дослушал наставления Вивьен, ринулся спасать, а этот… Ты только представь, я, рискуя получить новое заключение, по старой памяти поднял силы бытия, провел обряд, вернул душу парня, а он сродниться с телом отказался. — И, словно бы копируя голос наследника, Горный произнес: — У меня сердце разбито. Нет смысла жить…
Мах рукой и раздраженное:
— Дурак! У него сердце целое, а вот селезенку разорвало, почки отбило, в голове вмятина с кулак, в груди так и вовсе дыра. А еще повреждена половина легкого! Я пытался вразумить, чтоб не об одном себе думал. А он в ответ: «Я с матерью в ссоре, друзей похоронил, девушку потерял, жизнь моя кончена». На артефакт ему, видишь ли, плевать, род и без наследника продержится до сорокаоднолетия дяди, а мать… простит его, когда о смерти сына узнает.
И странно, Хран ни разу не вспомнил об Инваго, а он вроде как брат.
— Вот так переплет! — невольно вырвалось у меня. — Бедный Таллик.
— Да какой там бедный, падаль себялюбивая! Он о заключении моем ни сном ни духом! И ладно я… хуже то, что он не представлял, что своей смертью подставит под удар женщин семьи. Мать, сестер, Гаммиру. С трудом сдержался, чуть поганца не убил. И силы в дурня влил столько, чтоб дух в его теле навечно застрял.
— И он остался? — спросила тихо и потянулась за подушкой, чтобы, обняв ее, унять дрожь в руках. Хотела правду, вот тебе, держи! Я безвозвратно замужем за некогда усопшим, мертвецом.
— Дух остался, а тело начало трансформацию в зверя, — кивнул Хран, руками развел и оговорился, даже не заметив: — Я перестарался с силой, и чтобы слить ее, поднял еще двоих парней.
— Тех, о которых наследник думал больше всего. Поэтому один из них оказался погибшим другом, а второй — командиром, которого Таллик добил, — предположила я, исходя из текста писем и старательно скрывая слезливый сип.
— Именно так. И хорошо, что они были несвежими, силы на возвращение ушло вдвое больше. Но без побочного эффекта не обошлось.
— Один стал оборотнем, второй вампиром. — И тут главное не произносить имен, и голос точно не дрогнет.
— Почти. Из-за излишка Асд стал вожаком клана двуликих, а Гилт — высшим вампиром.
— А…
— А Таллу, все равно много, — продолжил демон с досадой, — тут я вспомнил об утопленнике, сгинувшем в моих горах, и предложил магу сделку. Он проследит за тем, чтобы троица себя не выдала, а я ему дарую жизнь.
— Сато Суо, — прошептала я, холодея от ужаса. — Он тоже мертвец?
— Возвращенец, — поправил Хран и потер подбородок. — Вот и вся история.
На долгие пять минут я погрузилась в ошеломленное молчание, стараясь как можно хладнокровнее отнестись к правде. Чтоб ее! Да это скорее сказание, выдумка, вымысел больного на голову человека! Кто ж такому поверит?! Только еще один с помутившимся рассудком.
Посмотрела на так называемого огненного демона по имени Хран Горный и поняла, что зря я наговариваю, это не шутка, все всерьез. И улыбается он лукаво, с пониманием, словно бы не раз видел подобную реакцию и знает: я не скоро что-либо еще спрошу.
— Что ж, пойду.
— Иди. — Он уже обернулся беззаботно улыбающейся тростиночкой, прошествовал до двери, взялся за ручку, и тут я его остановила. — Но… погоди-ка! Что значит, присмотреть за троицей, чтоб себя не выдали?
— То и значит. Бог Адо против того, чтобы возвращенцы ходили по земле, без расспросов отправляет их в подземные чертоги. И парни все эти годы прекрасно скрывались, до встречи с тобой. И надо же, все трое единым махом прокололись и теперь долги отрабатывают…
И столько досады в голосе, что сложно не сказать:
— Да что я такого сделала?! Всего лишь хотела сбежать! Ну да… по ходу дела метнула в Инваго ножами, Асда локтем ударила, Гилту на мозоль наступила…
— Напоила мага дурманом, — прервал мои возмущения Хран. — Из-за чего его способности ослабли, и плетение тумана забвения получилось незавершенным. Поэтому вначале ты их услышала, затем увидела и фактически обрекла на заточение в чертогах.
— Но они ведь отрабатывают, ты сам сказал.
— А это уже не твоя заслуга… — тростиночка кокетливо мне подмигнула, — а моя!
Дверь открылась и закрылась, я осталась тет-а-тет с неспокойными мыслями. Ужас какой, я замужем за мертвецом, который вскоре вернется в лоно семьи и, вполне возможно, подумает о наследнике, а рожать только мне и от него… Святая Иллирия!
Мгновение, затем еще одно, и я вылетела в коридор:
— Хран, стоять!
— Что такое? — улыбчивая красавица обернулась на мой зов и беззаботно тряхнула головой. — Мне рассказать больше нечего.
— Есть чего, — не согласилась я. — Что значит, все трое единым махом выдали себя? Ты кого имел в виду?
— Так это… — краткая заминка и уверенный ответ: — Гилт, Асд и Сато Суо!
— Прекрасно. А что там делал Инва… — не договорила, хмурая тростиночка оказалась прямо передо мной, руки на груди сложила и голосом демона тихо произнесла: — Он просил о себе не упоминать, это во-первых, а во-вторых, по условиям сделки я должен был подробно рассказать лишь о Таллике Дори.
— Ты прав, — согласилась я. — Но ведь Ин… он тоже член рода Дори. Так неужели я не могу узнать, где пропадает деверь? Простой вопрос, чисто женское любопытство.
— Он помогает брату, — хмыкнул демон, а затем улыбнулся и, взяв меня за руки, приятным девичьим голоском пропел: — Спасибо за Зои, я не знал-а как попросить, а ты все сама взяла и решила.
— Кажется, я за это еще поплачусь.
— Всего лишь кажется…
