ГЛАВА 12
В момент начала атаки праймов Найлл Свальт ехал на велосипеде на работу, в бюро путешествий «Великая Триада». Несмотря на то что после возвращения Меллани из непродолжительного путешествия в бюро не было ни единого клиента, Найлл по-прежнему каждый день выходил на службу. Головной офис на Уэссексе почему-то до сих пор не аннулировал его контракт, каждую пятницу бухгалтерская программа перечисляла на счет Найлла зарплату, поэтому каждый понедельник он с утра появлялся на рабочем месте, чтобы пробездельничать там еще неделю. Большую часть времени он проводил, погрузившись в сериалы ВСО, и как минимум раз в неделю просматривал «Убийственное обольщение».
Еще на улице, сворачивая к служебному входу, он заметил, что стало тихо. В своем офисе, примыкающем к стене главного терминала станции ККТ, Найлл уже привык к постоянному рокоту толпы, осаждающей главный вход. В местных новостях недавно сообщили, что на данный момент уехала треть обитателей Буунгейта, а все остальные мечтают отправиться следом за ними. Найлл не поверил официальной сводке, по его мнению, уехало гораздо больше народу. Основная часть его ежедневного маршрута от двухкомнатной квартирки до офиса проходила вдоль ограды грузовой станции, и Найлл не попадал в толкучку на главной магистрали. На обочинах боковых улиц появилось так много брошенных машин, что городские власти вызвали семнадцать эвакуаторов, но даже они не справлялись. Многие, как и Найлл, предпочли ехать через торговый район, прилегающий к станции, и оставляли машины на любом свободном клочке. Бывали дни, когда утром Найлл встречал по пути до сотни брошенных автомобилей, которые приходилось объезжать, петляя из стороны в сторону.
Тем, кто бросил свои машины, приходилось в течение почти двух суток вместе с остальной толпой протискиваться в убежище главного терминала станции. Найлл представления не имел, сколько людей остается между шоссе и главным входом, ему казалось, что здесь собрались все жители планеты. Чтобы хоть как-то защититься от холодного дождя ранней зимы Буунгейта, они надевали дорогие костюмы из полуорганических тканей или просто набрасывали на плечи куски полиэтилена. Промозглый дождь, иногда и со снегом, шел почти каждое утро. Один раз он не прекращался целых тридцать шесть часов. Погода угнетала людей, они чувствовали себя еще более несчастными и становились раздражительными, но до сих пор ничто не могло заставить их замолчать.
Найлл обратил внимание на странную тишину, будучи в трехстах метрах от служебного входа; раньше неумолчный шум слышался за километр от станции. Объехав большую десятиместную «Тойоту Лисон», стоящую поперек проезда к грузовому складу, Найлл остановился. Он снял очки и обнаружил, что дождь кончился. Новость была хорошая, но недостаточно, чтобы унять нарастающее раздражение. Найлл поднял голову. Город накрыл защитный купол силового поля. Над его мерцающей поверхностью по-прежнему ползли темные тучи. Еще один купол закрывал станцию ККТ, отсекая туман, образующийся под городским защитным слоем.
— Проклятье! — испуганно прошептал Найлл.
Он никогда не позволял себе задумываться о том, что чужаки могут вернуться.
Фильтрующая программа эл-дворецкого пропустила тревожное известие о появлении червоточин во многих мирах Содружества. Найлл перевел взгляд на гигантский терминал под гнутыми стеклянными крышами. В голове тут же стали прокручиваться различные варианты бегства — сработал инстинкт самосохранения. Как служащий компании, Найлл имел доступ в несколько ограниченных секторов и мог без особого труда пробраться на платформу в обход толпы.
Он отпустил тормоза и снова стал крутить педали. У служебного входа его встретили восемь вооруженных охранников в легких бронекостюмах. Раньше двое служащих охраны обычно сидели в своей кабинке и просто махали рукой, когда Найлл предъявлял служебный пропуск. На этот раз его попросили приложить ладонь к сенсорной панели, чтобы сверить биометрические данные.
— Ты что, шутишь? — сердито фыркнул под шлемом один из охранников. — Представитель туристической компании?
— Мы еще работаем, — протестующе воскликнул Найлл. — Я не вру. Проверьте журнал, я прохожу здесь каждое утро. Наши группы вот-вот вернутся с Дальней, и кто-то должен их встретить.
— Вот что я тебе скажу, сынок. Они не смогут этого сделать. Оглянись вокруг.
— А если вернутся?
Последовала продолжительная пауза, пока охранник совещался со своим начальником.
— Ладно, проезжай, — наконец сказал он.
— Спасибо.
Усиленный барьер поднялся над тротуаром, и Найлл протолкнул свой велосипед. Проход сквозь силовое поле вызвал легкое покалывание по всему тел}'. Он уже садился в седло, когда охранник снова заговорил:
— Сынок, если у тебя осталась хоть капля ума, отправляйся прямиком на платформу и забирайся в поезд до Гралмонда или любой другой планеты по соседству.
— Как только вернется моя группа, я так и сделаю.
Охранник укоризненно покачал головой под шлемом.
Найлл налег на педали и помчался к офису. Его эл-дворецкий постоянно присылал обновленную информацию о сложившейся ситуации. Корабли чужаков уже проникли в звездную систему Буунгейта и достигли орбиты третьей планеты, газового гиганта. У других миров Содружества насчитывались уже тысячи вражеских судов. В местных новостях сообщили, что червоточина на Уэссекс временно перекрыта по распоряжению ККТ.
— Черт! Там же будет бунт.
Найлл открыл офис, провел велосипед через вестибюль и прислонил к стойке. В кабинете у него хранилась сумка с запасной одеждой. Он вытащил ее из-под стола и осмотрелся. Для хранения небольших сумм наличных денег и всяческих ваучеров в бюро путешествий имелся напольный сейф. Перед отъездом «в отпуск» сразу после первого вторжения праймов мистер Спэнтон, управляющий отделением, ввел биометрические данные Найлла в список для временного доступа к содержимому сейфа. Найлл приложил руку к сенсорному замку, и наружные малметаллические полосы разошлись, открывая дверцу. В кассовом ящике лежали пачки денег в самых разных валютах. Найлл и не подумал брать купюры, выпущенные на Буунгейте и ближайших планетах. Казначейства этих миров еще долгое время не смогут обеспечивать свою валюту. Остальных средств набралось примерно на пятнадцать тысяч земных долларов. Он рассовал их по карманам и вернулся к настольному модулю, напрямую подключенному к билетной и информационной системам станции ККТ. Как ни странно, допуск Найлла Свальта еще не аннулировали. Но информации было немного. Похоже, что Уэссекс остановил движение в половине из своих червоточин, а оставшиеся действовали очень ограниченно. Никаких сведений о том, когда переход заработает в обычном режиме, Найлл не нашел.
«Если флот не сумеет отразить нападение, то никогда», — подумал он.
Так или иначе ему надо было готовиться к любому исходу. Найлл воспользовался счетом «Великой Триады» и, как посоветовал охранник, купил себе билет первого класса до Гралмонда. Этот мир находился на расстоянии в четыреста пятьдесят световых лет, на противоположном краю Содружества. От волнения Найлл задержал дыхание, когда система ККТ принялась проверять платежеспособность компании. Через несколько секунд в память его ОС-татуировки поступила информация о покупке билете первого класса.
В дверь офиса кто-то постучал. Найлл едва не подпрыгнул, но не столько от испуга, сколько от внезапно нахлынувшего чувства вины. Снаружи стоял высокий, довольно привлекательный мужчина с небрежно растрепанной светлой шевелюрой. Его спортивная фигура и широкие плечи заставила Найлла устыдиться своего несколько дряблого тела.
— Извините. — Открывая дверь одной рукой, Найлл другой похлопал себя по уху. — Я вас не сразу услышал.
— Спасибо, что позволили войти, — сказал мужчина.
В его голосе отчетливо звучал гнусавый акцент жителя земной Америки.
— Мы нынче не слишком заняты.
«Какую чушь я несу!»
Найлл с трудом подавил желание оглянуться на дверь в заднюю комнату, хотя и был уверен, что незнакомец не может увидеть открытую дверцу сейфа.
— Мне нужна помощь. Э… Простите, я не знаю вашего имени.
На его губах появилась улыбка, располагающая к доверию.
— Найлл. Какая вам нужна помощь?
— Дело вот в чем, Найлл. Несколько моих друзей на какое-то время застряли на Дальней, но только что прислали сообщение, что им удалось оттуда выбраться. Им чертовски повезло в это неспокойное время, и они возвращаются. Как раз в разгар вражеского нашествия. Но, как бы там ни было, я должен встретить их на платформе. Как только мы соберемся все вместе, мы попытаемся выбраться с Буунгейта.
— В данный момент с Буунгейта нет никаких поездов. Я только что проверял.
— Я знаю, но они начнут ходить, как только вторжение закончится. Это меня не беспокоит. Проблема в моих друзьях. Я не должен их подвести. Не могли бы вы сопроводить меня до перехода на Промежуточную? Я бы попытался пройти сам, но сейчас так много охранных систем, и люди очень нервничают! А мои друзья рискуют застрять еще и здесь. Это навлечет на всех нас серьезные неприятности. Если все получится, я вас отблагодарю. Серьезно отблагодарю.
Незнакомец понравился Найллу еще больше: нормальный мужик, и по всему видно, что богатый. А насчет охраны он прав, достаточно вспомнить сегодняшнюю встречу у служебного входа. Найллу вполне по силам справится с задачей, а его только что обретенный капитал может при этом увеличиться еще тысячи на две.
— Ладно. «Мерседес» нашей компании имеет пропуск до самой транзитной зоны Дальней. Я могу взять вас с собой, никаких проблем.
Добродушная улыбка незнакомца стала еще шире.
— Именно это я и надеялся услышать.
Сообщение об атаке праймов пришло в тот момент, когда Хоше только добрался до лондонского офиса. Над древним городом поднялось защитное силовое поле, еще больше затемнив и без того пасмурное небо. Над противоположным берегом Темзы Хоше заметил темные силуэты аэроботов, поднимающихся со своих башен. Таких огромных летательных аппаратов ему еще не приходилось видеть.
Эл-дворецкий сообщил ему о вызове Инимы.
«Ты в порядке?» — спросила она.
— Да. Я в офисе. А как ты?
«Хоше, мы ведь здесь в безопасности?»
— Даю слово, это самое безопасное место во всем Содружестве. Хочешь, я приеду домой?
«Нет. Я не хочу, чтобы ты обо мне беспокоился».
— Я не беспокоюсь. Я тебя люблю. И сейчас же выезжаю.
«Нет, Хоше. Я просмотрела обзор новостей в виртуальном поле зрения. Поблизости от Земли никаких атак нет. Оставайся на работе».
— Все равно я хочу быть рядом с тобой, просто на всякий случай.
На какой именно случай, он бы не сумел объяснить. Если падет Земля, все будет кончено. И даже Паула не сможет гарантировать им места на ковчеге Династии.
«А сейчас не опасно ездить?» — спросила Инима.
— Нет, конечно. А если что-то пробьет силовое поле, то будет все равно, где ты в тот момент окажешься. Я возьму такси.
«Я не хочу причинять тебе беспокойство».
— А ты этого и не делаешь.
Хоше уже сдернул свой плащ с крючка на двери, как вдруг в его виртуальном поле зрения вспыхнул красный огонек срочного вызова. Это был капитан Ка-манчо, возглавляющий группу службы безопасности сената, следившую за Виктором Халгартом.
— Проклятье!
Бирюзовый палец виртуальной руки Хоше коснулся иконки.
«Мы только что прибыли на Буунгейт, — сообщил Каманчо. — Виктор вошел в один из складов на сортировочной станции. Склад принадлежит компании „Санфорж", это местная курьерская и транспортная служба. Сейчас мы собираем информацию».
— Хорошо. Вы заняли позицию?
«Да, насколько это возможно. Хоше, здесь настоящий хаос. Вблизи станции собралась половина населения планеты. ККТ только что объявили о закрытии червоточины. Мы, похоже, успели на последний поезд. Люди опасаются, что мы не сумеем отсюда выбраться».
— Черт! Ладно, оставьте это мне. Команда охраны Халгартов с вами?
«Да».
— Это хорошо. Я свяжусь с Уорреном Халгартом. Мы объединим усилия и постараемся вытащить вас, как только откроются червоточины. И я попробую выяснить, когда это произойдет.
«Спасибо, Хоше».
— Тебе известно, что хранится на складе «Санфоржа»?
«Пока нет. Как только подготовимся должным образом, попробуем проникнуть внутрь».
— Вам нужна помощь местных? Я могу послать запрос.
«Я думаю, мы обойдемся своими силами, Хоше. Здешнее правительство почти полностью устранилось от дел. Городская полиция и охрана ККТ работают сообща, но, полагаю, будут не очень рады просьбе помочь каким-то секретным агентам. Не беспокойся, мы справимся и с этим складом, и с Виктором».
— Ладно. Держите меня в курсе, докладывайте каждый час. Я буду в офисе.
Хоше встал посреди кабинета и целую минуту проклинал всех известных ему богов. Потом повесил плащ на крючок и подвел виртуальный палец к иконке Инимы.
— Прости, дорогая. Произошло еще кое-что.
— Не тревожься, — сказала Анна. С напряженной улыбкой она стряхнула с мундира Уилсона невидимые пылинки. — Мы с тобой знаем, что ты сделал все возможное. Никакой альтернативы не было, как и гениальных идей. Ты все им рассказал, а они выделили такой бюджет, какой сочли нужным.
На Уилсона и Анну, стоящих лицом к лицу у дверей подземного зала заседаний сената, смотрели несколько человек. Это были помощники членов Военного кабинета, собравшихся на заседание, которое началось полчаса назад. Никто, даже Даниэль Алстер или Патриция Кантил, не подошел поболтать, словно Уилсон и Анна излучали радиацию. Уилсон, не получивший приглашения, прекрасно понимал, что обсуждается за закрытыми дверями. Там никто не вел обдуманных и взвешенных дебатов, это была открытая борьба за власть.
— Чертов Найджел так и не сказал нам, что он создал, — проворчал Уилсон. Его голос прозвучал достаточно громко, чтобы привлечь еще несколько любопытных взглядов. — Мог бы и поделиться открытием.
— Их единственный корабль совершил свой первый выход, — заметила Анна, похлопав его по руке.
— Это он так говорит, — прошипел Уилсон. — Послушай, сейчас уже никто никому не доверяет.
— А как можно оставаться доверчивым? — Анна оглянулась вокруг и увлекла Уилсона подальше от безукоризненно одетых, вежливых и почтительных помощников членов Военного кабинета. — Мы ведь не знаем, кто работает на Звездного Странника.
— Это не только из-за Звездного Странника. Только посмотри на них. — Он кивнул в сторону помощников. — Все Династии и Великие Семейства ищут возможность подсидеть друг друга. В то время, когда человечеству грозит уничтожение, они заняты своими интригами.
— Это не совсем так.
— Так, так.
Его знобило от сильнейшего напряжения и тревоги.
«Заставляют ждать за дверью, словно провинившегося школьника, — подумал он. — Это несправедливо. Я ведь проделал неплохую работу».
— Черт, я начинаю себя жалеть.
В его виртуальном поле зрения отражался тактический дисплей Пентагона-2, где офицеры флота следили за малейшими признаками активности праймов. С момента закрытия червоточин в мирах Содружества прошло всего семь часов. У него не оставалось времени на эту чепуху. Он должен был немедленно нанести ответный удар. Если только ему доверят это.
— Эй, брось. — Анна ткнулась носом к в его щеку. — Может, они решают, какую тебе выдать медаль.
Он устало вздохнул.
— Спасибо.
— Ты ведь знаешь, что я останусь с тобой?
Он поцеловал ее.
— Без тебя я бы ничего не добился.
— Вот бы пожить вдвоем по-настоящему. У меня никогда не было богатого мужа. И я до сих пор не видела твой дом на Йорке-пять.
— Тебе там понравится. Там есть участок земли размером с Орегон, где я формирую ландшафт и высаживаю растения. А в самом доме пора сменить обстановку.
— Звучит заманчиво. При наличии неограниченной кредитной ОС-татуировки и услуг любого дизайнера с той стороны Содружества.
Уилсон привлек Анну к себе.
— Все будет хорошо. Должно быть.
Двери зала открылись, и в коридор вышел Рафаэль Колумбия. Великолепно сшитый мундир придавал ему величественный вид, так что даже стоящие поодаль помощники подтянулись и расправили плечи.
Уилсон не знал, что Рафаэль участвует в заседании. Его присутствие могло означать только одно.
— Дело дрянь.
Хорошо хоть теперь не придется долго ждать, это Уилсон знал наверняка. Теперь уже недолго осталось терпеть унижение.
— Уилсон, — с подобающей случаю сдержанностью приветствовал его Рафаэль, протягивая руку.
«Я мог бы послать его куда подальше».
Анна издала негромкий горловой звук.
Уилсон пожал протянутую руку. С достоинством, как подобает настоящему офицеру. «В Академии могли бы мной гордиться, — подумал он, — если б она до сих пор существовала».
— Мне очень жаль, — заговорил Рафаэль. — Они вызвали меня раньше, чем тебя.
— Все в порядке. — «Как Цезарь с Брутом». — Как я полагаю, мы оба оказались в незавидном положении.
Рафаэль сочувственно кивнул.
— Они ждут тебя.
— Да, иду.
Анна сжала его руку, и Уилсон вместе с Рафаэлем вошел в зал, где заседал Военный кабинет. Как ни удивительно, встретить его взгляд осмелилась только президент Дой, стоящая во главе стола. Хизер Антония Халгарт откровенно скучала, зато Найджел Шелдон едва сдерживал ярость. Это было весьма показательно: человек, чей личный корабль только что спас Содружество от катастрофы, через несколько часов потерпел сокрушительное поражение в политике.
Рафаэль остановился позади Уилсона.
— Адмирал, — заговорила президент Дой, — мы проанализировали эффективность флота и ваши личные действия в прошлом и во время последнего катастрофического вторжения. Сказать, что мы находим их неудовлетворительными, было бы величайшим преуменьшением последнего столетия. Вследствие понесенных колоссальных потерь мы требуем вашей немедленной отставки.
«Возражай. Скажи ей заткнуться. Скажи, что никто не смог бы отразить нападение лучше».
— Как вам угодно, — холодно произнес он.
Рафаэль подошел ближе.
— Адмирал, ваши коды авторизации в системах флота будут аннулированы, и ваше имя будет удалено из списка сотрудников.
Уилсон скрипнул зубами.
— Правильно.
Уилсон повернулся лицом к тому, кто вскоре станет адмиралом флота вместо него.
— Я бы хотел, чтобы вы и все остальные кое-что знали.
— Если у вас есть что сказать, прошу вас изложить свои соображения в финальном рапорте, — официальным тоном произнесла Дой.
Он улыбнулся ей, радуясь, что президент старается выпроводить его из зала без лишнего шума. У нее все еще не было полной уверенности, чтобы отдать приказ.
— Звездный Странник — реальная фигура. — При этих словах он не сводил взгляда с лица Рафаэля, но по его сосредоточенному лицу скользнула лишь тень удивления. — Он манипулирует нами уже долгое время.
— Достаточно, мистер Кайм, — прервала его Дой.
— Его агенты присутствовали на борту «Второго шанса». Это они отключили генератор барьера.
Теперь на лице Рафаэля отразилась явная растерянность. Уилсон окинул взглядом сидящих за столом. Единственным, кто привлек его внимание, была Джастина Бурнелли. Она казалась не столько удивленной, сколько виноватой. Интересно.
Он пожал плечами, словно военный кабинет его больше не интересовал.
— Проверь это, — добавил Уилсон, обращаясь к Рафаэлю, перед тем как уйти.
Найджел проводил взглядом покидающего зал заседания Уилсона. Неожиданное заявление казалось поразительным, а реакция людей, сидящих за столом, — весьма забавной. Дой, как и следовало ожидать, выглядела огорченной. Хизер явно растерялась, Рафаэль сумел удержать выражение сосредоточенности, а Джастина, как и сам Найджел, следила за соседями. Он поймал ее взгляд и улыбнулся. Джастина притворилась, что ничего не заметила.
Он никак не мог забыть срочный вызов Кэмпбелла, который всего двадцать четыре часа назад задавал вопросы об отношении Династии к Пауле Мио. После атаки праймов Кэмпбелл сказал, что на той же встрече сенатор и следователь попросили о срочной личной встрече с Найджелом. Непонятно было, о чем они собираются говорить, но после доклада Нельсона о деятельности Меллани на Иллюминате Найджел не собирался отказываться от разговора. Только сейчас он задумался, что связывает Джастину и Уилсона. В одном Найджел не сомневался: грядущая встреча будет намного интереснее сегодняшнего заседания.
— Я полагаю, мы можем перейти к следующим вопросам, — сказала Дой, как только двери зала закрылись и восстановился экранирующий барьер. — Я предлагаю немедленно назначить командующим флотом адмирала Колумбия.
— Я поддерживаю, — согласилась Тонья Галл.
Найджел ничуть не удивился. И на лице Хизер он тоже заметил одобрительную улыбку.
— Предлагаю проголосовать, — сказала Дой.
Вместе со всеми он неторопливо поднял руку. Алан усмехнулся, выражая сочувствие, но Найджел его проигнорировал. Хизер, если и была удивлена, никак этого не показала. Еще три часа назад между лидерами Династий в защищенном канале связи по этому вопросу разгорелся яростный спор. В начале заседания прозвучали только его слабые отголоски, но даже их хватило, чтобы шокировать Криспин Голдрич, Тонью Галл и прочих. Но с другой стороны, в жестких условиях Хизер всегда проявляла готовность к конструктивным решениям.
— Я хочу поблагодарить вас за доверие, — сказал Рафаэль. В его голосе прозвучала неподдельная искренность. — Спешу вас заверить, что приложу все силы для окончательного устранения угрозы праймов. Мистер Шелдон, вы обещали передать Содружеству ваше новое оружие.
Все повернулись в его сторону.
«Опять, — устало подумал он. На одно мгновение ему захотелось догнать Уилсона, обнять его за плечи и вдвоем отправиться в какой-нибудь бар. Содружество, которое он создал и так долго поддерживал, теперь хочет получить его оружие. — Все должно было быть иначе. — В тот день, когда он шагнул на Марс, чтобы посмеяться над Уилсоном и другими астронавтами, он сломал старую систему. Найджел с Оззи подарили людям свободу. — А теперь я создал самое отвратительное оружие, какое можно только себе представить. Я хотел, чтобы мы жили среди звезд, а не уничтожали их».
— Конечно, — презрительно бросил он. Как похож Рафаэль в своей роскошной форме на старых армейских генералов, публично заявлявших о своих точных атаках и минимальных потерях. — Если праймы не согласятся на переговоры о прекращении враждебных действий, я применю это оружие против их домашнего мира.
— Это гарантирует их полное истребление? — спросил Ганс Браунт.
— Снаряд, выпущенный в звезду, вызывает взрыв, по мощности равный взрыву новой звезды, и уничтожает ее. Этот процесс затронет всю цивилизацию Альфы Дайсона. Но поскольку праймы, без сомнения, успели распространиться и в другие звездные системы, специалисты моей Династии предложили стратегию огненного вала. Мы организуем вокруг Альфы Дайсона разведывательные полеты и станем уничтожать все звездные системы, где обнаружим следы праймов. В результате будут лишены жизни и соседние системы.
В зале установилась полная тишина.
— Вы хотели победы, — вызывающе бросил Найджел.
— До сих пор мы неохотно обсуждали вопрос о геноциде, — после долгой паузы заговорил Рафаэль. — И в этом нет ничего необычного, гуманизм делает нас людьми. Но в данном случае мы не имеем права на такую роскошь. Если позволить праймам выжить, они навсегда останутся для нас угрозой. Они обладают разрывающими корону снарядами и используют их без зазрения совести. У них появились червоточины, а в ближайшем будущем появятся и корабли, передвигающиеся со сверхсветовой скоростью. Как только это произойдет, они распространятся по всей Галактике, словно смертоносный вирус, и поставят под угрозу существование не только нашей расы. Мы не можем им этого позволить. Вся ситуация сводится к одному: либо мы, либо они.
— Очень хорошо, — сказала Дой. — Предлагаю принять следующую рекомендацию Военного кабинета: против угрозы праймов допустимо применять все имеющиеся средства, вплоть до полного их истребления.
— Поддерживаю, — сказал Рафаэль.
— Леди и джентльмены, прошу проголосовать.
На этот раз голосование было анонимным.
— Благодарю вас, — подвел итог Рафаэль.
— А как вы намерены разбираться с праймами, оставшимися в мирах Содружества? — спросил Криспин.
— На Утраченных двадцати трех планетах это будет легко, — сказал Рафаэль. — В этих системах кораблей не так уж много. Мы выведем оттуда наши диверсионные группы и каждую планету расстреляем квантовыми ракетами. Праймы не выживут. С новыми сорока восемью мирами проблем будет больше.
— Вот как? — фыркнул Алан Хатчинсон. — Для начала прошу не учитывать Уэссекс наравне с другими. Попробуйте только послать квантовую ракету в мой мир, и я сам отброшу вашу Династию в каменный век.
— Никто не собирается уничтожать Уэссекс, — вмешалась Хизер. — Успокойся, Алан. Это один из миров Большой Дюжины, он в состоянии справиться с последствиями вспышки радиации. Наррабри защищен силовым куполом, а сельскохозяйственные угодья будет легко восстановить. Остальная территория, которая не возделывается, значения не имеет. Она не представляет экономической ценности, и там никто не живет.
— Но без биосферы ничего не получится, — вставила Джастина.
— Сохранившейся половины массы будет вполне достаточно, — ответил ей Ганс. — Вспышка в целом длилась не больше часа. И на океан радиация воздействует минимально. Биосфера на Уэссексе, как и на остальных сорока семи планетах, почти не пострадает.
— Все не так просто, — возразила Джастина. — Радиоактивные осадки распространятся по всей поверхности.
— Полушарие, во время вспышки обращенное к солнцу, пострадает намного сильнее. Все остальное можно исправить. Вспомните Дальнюю; вспышка длилась там несколько недель, но мы сумели возродить континенты. Планета снова стала живой. Людям вполне хватит кислорода, и время, затраченное на восстановление круговорота углерода, ничтожно в масштабе жизни планеты.
— Я лично побывала на Дальней, — сказала Джастина. — Население там минимальное, и это после полутора веков колоссальных усилий. Мы допустили огромную ошибку, зачислив ее в число пригодных для жизни. На Вторых сорока семи планетах люди жить не станут, нам придется вывезти их оттуда. Не знаю насчет Уэссекса, это исключительный случай, но остальные миры должны быть эвакуированы.
— Я не предлагаю эвакуировать Уэссекс, — сказал Рафаэль. — Хотя должен заметить, что в его звездной системе примерно четыре с половиной тысячи боевых кораблей праймов. В нашем арсенале нет такого количества ракет Дювуа, не говоря уже о ста семидесяти тысячах ракет, необходимых для уничтожения вражеских кораблей во всех сорока восьми системах.
— Неужели они действительно пригнали такое количество кораблей? — спросила Тонья Галл.
— Да, — ответил Рафаэль. — И это означает, что нам придется эвакуировать население большинства миров. Флоту не справиться с сорока восемью армадами.
— Сколько же миров вы способны очистить? — спросила Дой.
— Если допустить, что производство кораблей класса «Москва» будет идти прежними темпами, мы можем попытаться без потери защищенности освободить пять миров. Нам еще не до конца известно, какую угрозу представляют корабли чужаков. У праймов имеются две возможности, и обе грозят нам колоссальными трудностями. Во-первых, они способны достигнуть обитаемых планет, смять нашу оборону своим численным превосходством, высадиться и построить военизированные колонии. Если они какое-то время будут находиться в одном районе поверхности, мы можем применить против них квантовые ракеты.
— А во-вторых? — спросил Криспин.
— Они попытаются сбежать. Сейчас в каждой атакованной системе находится в среднем три с половиной тысячи кораблей и достаточное количество оборудования, чтобы со временем собрать сверхсветовые двигатели. Но для запуска производственного процесса праймам необходимо собраться в одном месте, что опять же делает их уязвимыми для ракет Дювуа.
— Сколько времени потребуется для производства ста семидесяти тысяч ракет? — спросила Тонья Галл.
— Если даже запустить проект особой срочности, нам потребуется около девяти месяцев. Я не считаю, что у нас есть это время. Если праймы по-прежнему намерены колонизировать Вторые сорок семь планет, они могут появиться на орбите уже через неделю.
— Мы все равно говорили об эвакуации, даже без оглядки на праймов, — напомнила Джастина. — Значит, надо позволить им приземлиться и тогда ударить квантовыми ракетами.
— У нас и так возникли огромные проблемы с беженцами с Утраченных двадцати трех планет, хотя большая их часть была малонаселенной. Сколько людей живут на Вторых сорока семи?
— Если не считать Уэссекс, около тридцати двух миллиардов, — ответил Найджел.
Воцарившееся после его слов молчание было еще более гнетущим.
— Это нереально, — сказал Ганс Браунт. — Как вы считаете?
— Физически переместить их через червоточины возможно, — заверил его Найджел. — Но размещение таких масс на оставшихся планетах Содружества — практически невыполнимая задача. Этим людям негде будет жить, да и простое обеспечение их базовыми рационами приведет всех нас к банкротству.
— Значит, придется к этому подготовиться, — заявила Джастина. — Лично я не приму ни одного предложения, подразумевающего, что беженцы окажутся за бортом. Войны нередко влекут за собой социальные перемены; похоже, нечто подобное предстоит испытать и нам.
— Благородные слова, моя дорогая, — сказал Ганс Браунт. — Но даже если сенат одобрит драконовские меры и переместит беженцев на другие планеты Содружества, многие правительства будут против.
— Мы не можем повернуться спиной к тридцати двум миллиардам живых людей! — воскликнула Джастина.
— Есть один вариант, — негромко произнес Найджел. — Но рискованный. — На этот раз обращенные к нему взгляды, полные надежды и отчаяния, не вызвали у него ничего, кроме презрения. — Мы откроем сорок восемь новых планет и просто перебросим туда беженцев. И пусть они сами обустраиваются.
— Что ты говоришь, старик! — изумился Алан. — Нельзя же просто так перебрасывать миллиарды людей в неразвитые миры. Им нужны города, инфраструктура… еда, в конце концов!
— Я знаю, — спокойно ответил Найджел. — Все это должно быть подготовлено заранее.
— Но… у нас на все про все меньше недели, — пробормотала Тонья Галл.
— Эйнштейн как-то сказал, что ход времени зависит от относительного положения наблюдателя.
После того как Дой официально объявила, что заседание Военного кабинета закрыто, Джастина осталась в своем кресле и подождала, пока лидеры Династий не выскажут Найджелу благодарность. Даже Хизер оказалась настолько довольной, что подошла его поздравить. Что же касается Дой, то Джастина никогда не видела, чтобы лицо президента так сияло от радости; та почти бегом выскочила в вестибюль, чтобы рассказать о новом открытии Патриции Кантил. Лицо Патриции тоже осветилось широкой улыбкой, хотя и несколько недоверчивой.
«Как глупо! — подумала Джастина. — Будто громкие заявления решат все проблемы! Сегодняшние решения кабинета строились на предположении, что все пройдет гладко. Как отреагирует на это Звездный Странник?»
— Ты ведь хотела со мной встретиться? — произнес Найджел.
Он подошел и остановился рядом с ее креслом. Джастина подняла голову. «И как я смогу понять, что не он является первым агентом Звездного Странника в Содружестве? — Ее рука невольно погладила едва заметно выпирающий живот. Надо бы зарезервировать себе место на одном из ковчегов — так, на всякий случай».
— Да, хотела.
— Отлично, я готов. Только при одном условии.
— При каком? — с тревогой спросила она.
— Вы со следователем Мио приведете с собой Меллани.
У Джастины приоткрылся рот.
— Кого?
— Меллани Рескорай. Я уже давно хочу с ней поговорить. Она ведь знакома с Паулой Мио, не так ли? Они вместе уехали с Иллюмината на Землю.
— Да, — подтвердила Джастина, стараясь собраться с мыслями.
«Откуда он знает об этом? И, что более важно, почему его это интересует?»
— Чудесно. Мы встретимся после того, как сделаем никчемное публичное заявление. В офисе ККТ на Ньюарке найдется укромное местечко для беседы. — Найджел улыбнулся. — Я рад, что ты не пострадала, когда этот киллер покушался на твою жизнь. Скажи Гору, что я впечатлен, впрочем, как и всегда.
— Я ему передам, — пообещала Джастина.
Эдмунд Ли понимал, что оставаться здесь глупо. Надо было уехать с Буун-гейта еще несколько недель назад, когда большая компания его друзей и родственников отправилась поездом на Таньяту. Они звали его к себе каждый раз, когда открывался канал связи, хотя происходило это еще реже, чем представлялась возможность получить информацию с Дальней. Ему показывали палаточный городок и сцены из повседневной жизни на Таньяте. Эдмунд теперь отлично представлял, как жили и чем занимались его родные и еще пятьдесят тысяч беженцев во временном поселке неподалеку от океана — одном из восьми, организованных вокруг станции ККТ. Каждый из них участвовал в закладке нового города, выполняя работу, обычно поручаемую роботам. Там все помогали друг другу и все были знакомы с соседями. Они чувствовали себя пионера-ми-первопроходцами — а ведь, казалось бы, люди забыли об этом с тех пор, как триста лет назад открыли первые планеты. Несмотря на очевидные трудности, новый дом был не таким уж плохим.
Но Эдмунд все не уезжал. И это было тем более глупо, что теперь он ничем не занимался. Инспекция досмотра грузов осталась не у дел. Никто не присылал на Дальнюю никаких товаров. Его группе нечего было сканировать и досматривать, и коллеги уехали уже через пару дней после визита офицеров флота. Остался только Эдмунд. На его глазах постепенно опустели все кабинеты небольшого административного здания. Теперь Эдмунд был единственным действующим представителем правительства Буунгейта.
Сначала он не хотел уезжать, поскольку ему поручили следить за движением между Дальней и Буунгейтом. Ренне и Тарло заверили Эдмунда, что это очень важно. Спустя какое-то время ему и самому стало интересно, что там происходит. Это, безусловно, была недостаточно веская причина, чтобы остаться, но все же… Люди, приезжающие с Дальней, походили один на другого. Каждый «Карбоновый гусь» был буквально забит беженцами, вероятно распродавшими все свое имущество, чтобы купить билеты. Люди горбились от тяжести стандартной гравитации, они казались сломленными сознанием своих безрадостных перспектив. Эдмунд едва успевал регистрировать их имена, и люди исчезали в терминале станции, где надеялись обрести спасение. Из отрывочных разговоров с транзитными пассажирами Эдмунду стало ясно, что на Дальней творится что-то неладное. Казалось, что Институт стремится захватить полный контроль над Армстронг-сити.
Но куда большее любопытство возбуждали те, кто стремился попасть на Дальнюю. Сам факт, что кто-то решился поехать туда в такое неспокойное время, казался невероятным. Тем не менее пассажиры регулярно прибывали: специалисты для Института, охранники для службы безопасности Института, административные работники для Института… Ни один сотрудник Института еще не вернулся, но у всех направляющихся туда имелись обратные билеты.
Ситуация на этой заброшенной планете настолько заинтересовала Эдмунда, что он стал искать в унисфере любую связанную с ней информацию. И впервые прислушался к заявлениям Хранителей. Да, конечно, это была банда безумных террористов, но их заявления, накладываясь на то, что сейчас происходило на глазах у Эдмунда, оставляли неприятное чувство тревоги.
В последнюю неделю из-за дезертирства экипажей самолетов прекратились даже рейсы «Карбоновых гусей». Потом со станции ККТ начали исчезать техники. Обслуживающего персонала на Буунгейте осталось так мало, что Эдмунд удивлялся, почему червоточина на Уэссекс еще открыта. Теперь работа перехода контролировалась в основном удаленно.
Эдмунд знал, что пора уезжать. СИ, наблюдающий за переходом на Дальнюю, наверняка закроет его, как только отсутствие должного обслуживания начнет угрожать безопасности. Это может произойти через полгода, а может и через день, здесь Эдмунд не считал себя экспертом. Да и смысла в его дежурствах больше не осталось: без «Карбоновых гусей», лишившихся экипажей, на Дальнюю уже было не добраться. Подобные размышления вызывали у него чувство вины, на данный момент он оставался единственным человеком, кого заботила судьба далекой планеты. Одинокий часовой на границе с бездной.
Три дня назад произошли новые изменения. Канал связи между Дальней и Промежуточной открылся в обычное время, но поток сообщений для унисферы Содружества уменьшился до десяти процентов, к тому же все они были закодированы. Все вызовы, направленные на Дальнюю, включая и официальный запрос Эдмунда в Дом Губернатора, вернулись обратно. Дальняя оказалась в полной изоляции.
Еще три дня Эдмунд Ли нес дежурство в опустевшем офисе, желая посмотреть, что будет дальше. А потом произошло нападение праймов.
Он следил за вторжением по новостным шоу и официальным правительственным сводкам. Скопление кораблей в трех а. е. от звезды. Запущенная в корону «бомба-вспышка». Ужасающе мощное секретное оружие, уничтожившее ее, но чрезвычайно высокой ценой. Вторая «бомба-вспышка» направлена в звезду Буунгейта. Флот снова ее взрывает. Датчики спутников на орбите Буунгейта регистрируют колоссальные волны в короне звезды. На планету обрушивается радиация…
А затем без каких-либо объяснений червоточины праймов закрылись во всем Содружестве. Люди победили — если не брать в расчет тысячи кораблей, кружащих над сорока восемью мирами.
Эдмунда, скорее всего, спас местный климат. Пару часов он провел за своим столом, просматривая донесения и свидетельства очевидцев вторжения, лишь изредка отвлекаясь, чтобы взять в автомате очередную чашку чая. После закрытия червоточин он переключился на информацию со спутников Буунгейта и стал следить за ущербом, наносимым планете шквалом радиации.
Атмосфера поглотила часть потока электромагнитной энергии и немного ослабила его, но, несмотря на это, доза облучения превысила максимальную, которую могли без вреда для себя перенести большинство местных животных и растений. Первая волна за несколько минут буквально смела слой ионосферы, что превзошло самые пессимистичные прогнозы экспертов, звучавшие в новостных шоу. В системах энергоснабжения, оставшихся за пределами городского защитного поля, начались перебои и отключения. Спутники гражданского назначения вышли из строя, единственными источниками информации остались сенсоры на платформах планетарной обороны. От полюсов начали распространяться волны полярного сияния, и их бледные всполохи придавали картинам разрушения странную мрачноватую красоту.
Эдмунд вышел наружу, чтобы посмотреть на редкое атмосферное явление. На стоянке еще оставались лужицы после ночного дождя, прошедшего до активации силового поля. У здания примостилась одна-единственная машина — его собственная пятнадцатилетняя «Хонда Тризма». Эдмунд остановился рядом с нею и стал наблюдать за розовато-лиловым свечением, разгоравшимся над горизонтом. Под натиском новой стихии отступили даже тяжелые тучи, и над куполом засияло чистое зимнее небо. Глядя сквозь ресницы на солнце, Эдмунд смог себя убедить, что на фоне огненного диска видит маленькие яркие точки.
Над городом сверкнула раскидистая молния, на мгновение затмившая и светило, и полярное сияние. По покатой поверхности силового купола стекли пурпурные струйки. Затем сияние снова вспыхнуло с прежней яркостью, и его блики отразились в мокром бетоне.
В унисфере появилось предупреждение: всем оставшимся за пределами силового поля рекомендовалось искать укрытие. Снова сверкнула молния. Эдмунд начал отсчет, дожидаясь раскатов грома, но быстро понял, насколько это бессмысленно. Молнии били почти непрерывно, их всполохи смешивались с полярным сиянием. Планета как будто окутывала себя невероятно красивым саваном.
Эл-дворецкий сообщил о срочном обращении Военного кабинета. Кроме этого обращения, в киберсфере планеты ничего не было. Эдмунд и не подозревал, что СИ на такое способен. «Наконец-то узнаю, что происходит и чем закончилась битва». Червоточина ККТ до Уэссекса еще не открылась — вероятно, действовал параллельный ей микроканал, обеспечивая Буунгейту связь с унисферой.
Изображение, появившееся в виртуальном поле зрения Эдмунда, демонстрировало сидящую во главе роскошного стола президента Дой, а по сторонам от нее — Найджела Шелдона и Хизер Халгарт. Эдмунд поджал губы. Внушительная картина! Вспомогательные надписи рассказали ему об остальных членах кабинета. Собрание всесильных представителей политической верхушки могло означать только одно: принято важное и конкретное решение. Эдмунд прислонился к «Хонде» и приготовился узнать свою судьбу.
«Мои дорогие сограждане, — заговорила Дой. — Я начну с радостного сообщения: вторжение праймов в пространство Содружества прекратилось — по крайней мере, на какое-то время. Фрегат, прорвавшийся к Вратам Ада, уничтожил генераторы червоточин. По понятным причинам я не могу разглашать подробности, относящиеся к самому кораблю и примененному снаряду, достаточно будет сказать, что теперь в нашем распоряжении имеется поистине грозное оружие. Но, к сожалению, как вы все понимаете, эта победа не устраняет угрозу со стороны праймов окончательно. Около миров Содружества еще остаются тысячи их кораблей, с которыми придется бороться. Кроме того, праймы успели запустить „бомбы-вспышки“, эффект от которых ощущается во всех сорока восьми мирах. Мы не в состоянии предотвратить поражение этих планет радиацией, и, по всей вероятности, условия там в ближайшее время станут непригодными для жизни людей. Но даже если где-то и есть возможность дальнейшего восстановления биосферы, как, например, на Уэссексе, планетам еще предстоит пережить боевые действия — флот будет уничтожать корабли праймов. Поэтому я с величайшим сожалением должна довести до сведения планетарных правительств, что другого выхода, кроме эвакуации населения, у нас нет».
— Проклятье! — пробормотал Эдмунд. В глубине души он подозревал, что в срочном сообщении прозвучит нечто подобное, но окончательно чудовищность проблемы стала доходить до него только сейчас. — Но куда же нам деваться?
«Поскольку дать кров и пищу более чем тридцати миллиардам перемещенных лиц не по силам даже всему Содружеству, нам придется прибегнуть к новому, беспрецедентному решению».
Эдмунду это заявление совершенно не понравилось. К тому же его эл-дворецкий сообщил о транспортном средстве, прошедшем второй уровень допуска по пути к переходу на Дальнюю. Эдмунд нахмурился. Кому понадобилось ехать в эту часть станции, да еще в такое время?
На картинке трансляции Найджел Шелдон наклонился вперед, принимая эстафету от президента. На его лице появилось выражение уверенности.
«Во время работы над первой червоточиной Оззи сделал некоторые математические расчеты относительно манипулирования динамикой внутреннего временного потока экзотической материи, — заговорил Найджел. — Два столетия назад мы, воспользовавшись одной из червоточин исследовательской группы ККТ, провели несколько испытаний и убедились в правильности его гипотезы. С тех пор эта технология нигде не использовалась, поскольку ей не было найдено никакого практического применения. До сегодняшнего дня. Нам придется модифицировать червоточины, ведущие на планеты с умирающей биосферой. В течение недели переходы будут открыты для массовой эмиграции всего населения — процесс должны организовать местные правительства. Поездов в этих червоточинах не будет. Вместо них придется идти пешком, ехать на автобусах или, если угодно, даже на велосипедах. Выходы откроются на новых, пригодных для жизни людей планетах третьей зоны космоса. Должен заметить, что это произойдет не раньше, чем через десять-пятнадцать лет, а если потребуется, то и позже. Для путешественников в червоточине пройдет всего несколько секунд, зато у Содружества будет достаточно времени, чтобы построить новые города и поселки с нормальной инфраструктурой, готовые принять миллиарды жителей. Я понимаю, каким невероятным может показаться такое предложение, но миры погибают, и нам надо действовать быстро, чтобы избежать массовых смертей».
Машина, которая привлекла внимание Эдмунда, оказалась «Мерседесом», приписанным к туристическому агентству «Великая Триада». Эдмунд выпрямился и посмотрел на дорогу, идущую от терминала. Теперь он и сам мог видеть гладкий лимузин винно-красного цвета. Машина двигалась на ручном управлении и уже приближалась к перекрестку, где надо было свернуть к единственной пассажирской платформе. Червоточиной на Промежуточную сейчас никак нельзя было воспользоваться. Автомобиль не стал поворачивать, а направился к административному корпусу и парковке, где стоял Эдмунд. Что-то было не так. Сохранившийся инстинкт полицейского заставил его проверить ионный пистолет и отбежать к дальнему концу здания.
«Все мы направим свои силы на успешное завершение этой спасательной операции, — говорила президент Дой. — Сенат, правительства планет, Династии — все будут работать ради этой цели. И не важно, какова окажется цена, мы не подведем. — Она сочувственно вздохнула. — Удачи всем вам».
Эдмунд едва успел спрятаться за углом здания, как машина свернула на стоянку. Осторожно выглядывая, он увидел, как «Мерседес» остановился рядом с его «Хондой». Дверь открылась, и наружу вышел высокий светловолосый мужчина. Эдмунд ахнул: он сразу же узнал его. Тарло! Приказ о его задержании был разослан всем полицейским Содружества двадцать четыре часа назад. Сначала Эдмунд счел документ нелепой шуткой или ошибкой, но, проверив сопроводительный сертификат, убедился в его подлинности.
Тарло внимательно посмотрел на «Хонду», затем, сканируя пустынную парковку, медленно повернул голову. Эдмунд мгновенно скрылся за углом здания. В ордере говорилось, что Тарло прошел боевую нейронную модификацию и чрезвычайно опасен. Сосчитав до пяти, Эдмунд снова рискнул выглянуть. Тарло направился к административному корпусу. Дверца «Мерседеса» так и осталась открытой. Эдмунд активировал зрительные вставки и приблизил изображение. На покрытом ковром полу лимузина лежало тело парня со сломанной шеей. Его мертвые глаза смотрели на великолепное цветовое шоу, развернувшееся в небе Буунгейта.
Кафе «Пятый заход» теснилось на самом краю торгового центра «Рочер» между закусочной «Баб-Кебаб» и «Цветущей мамой», магазинчиком недорогой одежды для беременных женщин. Под окнами шумела магистраль В77, ведущая к планетарной станции Наррабри, расположенной в четырех километрах к западу. Даже в этот день, когда полярное сияние полыхало над защитным куполом огромного города, когда в пределах системы находились тысячи кораблей праймов, а половина червоточин оставалась закрытой, движение по шоссе было плотным, как всегда.
Брэдли Йоханссона и Адама Элвина поток машин совершенно не интересовал. Портал над сервировочной стойкой только что начал повтор обращения военного кабинета.
— Дремлющие небеса, — проворчал Брэдли, — такого я никак не мог ожидать. Неудивительно, что Шелдон выглядит настолько довольным.
Адам скептически прищурился, глядя на портал.
— Скорее самодовольным.
— Ну-ну, Адам, надо учиться быть более снисходительным, особенно во времена кризиса. Кроме того, строительство инфраструктуры в сорока восьми мирах — это грандиозный государственный проект. Как раз то, что тебе по нраву.
— Не надо думать, что я мыслю стереотипно. Я не поклонник централизации, она ведет к коррупции и отдалению элиты от масс. Всесторонне развитое общество должно передавать власть органам местного уровня.
— Гм… А напомни-ка, сколько раз мы уже пересчитывали ангелов на этой игле?
— Ты сам начал. А речь идет о сорока восьми мирах. Черт, как они собираются доставлять на новые планеты целые заводы?
Адам выглянул в окно. По другую сторону шоссе до самого туманного горизонта расстилался город: обширные жилые кварталы сменялись промышленными площадками, пронизанными извивающимися рельсами и автомагистралями. Через каждые пять километров над общим уровнем зданий, словно средневековые соборы и замки, поднимались высоченные башни нефтеперерабатывающих и металлургических комбинатов. Сумрачное небо над защитным куполом усиливало яркость радужных переливов полярного сияния.
— Сорок семь, — твердо поправил его Брэдли. — Хатчинсон не сдвинется с места. Однажды он уже формировал этот мир, и, даже если вспышка погубит все живые организмы за пределами силового поля, трактор-боты по его приказу снова оживят планету. В любом случае все это путешествие во времени потребует сооружения на станции ККТ в Наррабри новых генераторов червоточин. Нет, Уэссекс останется, какие бы разрушения он ни понес. От него зависят тридцать два миллиарда жизней.
— Да. А эти новые бомбы… Я знал, что на флоте идет разработка оружия более мощного, чем ракеты Дювуа, но чтобы уничтожить солнце!.. Как ты думаешь, Звездный Странник мог это предвидеть?
— Нет, вряд ли. — Брэдли усмехнулся в пластиковую кофейную чашку. — Он в очередной раз нас недооценил. Война была развязана, чтобы уничтожить обе расы, а теперь мы близки к решительной победе. Дой и Шелдон обязательно воспользуются этим оружием против Альфы Дайсона.
— И на Иллюминате для Звездного Странника тоже не все прошло гладко. Дженни докладывала, что Паула Мио наконец загнала в угол Бернадетт.
— Вот как? — Брэдли слегка приподнял брови. — Великолепно. Должно быть, Мио и впрямь уверилась, что Звездный Странник представляет собой серьезную угрозу. Покушение на жизнь сенатора Бурнелли тоже придаст убедительности нашим заявлениям. Как ты думаешь, может, стоит запустить еще один агитационный ролик?
— Нет, сегодня, да и в ближайшем будущем никто не станет к нему прислушиваться. — Адам кивнул на портал, где началась передача из студии Микеланджело. Заявление Военного кабинета поколебало даже его обычное хладнокровие, а комментаторы, приглашенные на шоу, казалось, и вовсе лишились дара речи.
— Меня больше беспокоит то, что марионетки Звездного Странника завладели головой Агента. Если они проанализируют его вставку памяти, это проделает огромную брешь в нашей обороне.
— Да, Адам, это очень неприятно, но мне кажется, что время нашей борьбы теперь ограничено если не часами, то считаными днями. Если даже Звездный Странник выяснит, где мы находимся, ему потребуется время, чтобы нас достать. Был бы он умнее, оставил бы Агента разведке флота. Вот уж кто при первой возможности начал бы охоту на нас!
— Не исключено, но нужно учитывать все варианты развития событий. К тому же отставка Кайма лишила нас ценнейшего союзника. При Колумбия у Оскара уже не будет прежних возможностей.
— А он уже нашел что-нибудь в журналах «Второго шанса»?
— Я не знаю. Он очень долго оставался на борту своего корабля, и связаться с ним было невозможно.
Эл-дворецкий известил Адама о вызове Марисы Макфостер.
— Да? — откликнулся он.
«Мы на Буунгейте, — доложила она. — Виктор Халгарт скрылся в помещении склада, принадлежащего компании „Санфорж“. Кроме нас, здесь полно других наблюдателей, очень похожих на полицейских».
— Это меня не удивляет. На Иллюминате власти тоже следили за Бернадетт. Среди наблюдателей должны быть и представители службы безопасности Хал-гартов. Вы сможете и дальше продолжать слежку из укрытия?
«Вряд ли. Здесь настоящий хаос. На станции царит анархия. После заявления Дой все, кто еще оставался на планете, ринулись в терминал, и остальная территория станции опустела. У нас не так много возможностей оставаться незамеченными».
— Все понятно. На Буунгейте у нас есть еще несколько групп. Я скажу, чтобы они связались с вами и оказали посильную помощь. А пока держите меня в курсе.
«Да, сэр».
— Виктор Халгарт на Буунгейте, а все население планеты готовится к эвакуации, — подвел итог Брэдли. — Адам, для нас открывается отличная возможность. Надо бы перехватить Звездного Странника здесь, на территории Содружества. Он еще не сбежал домой, и времени для приезда на Буунгейт у него остается все меньше и меньше. ККТ, опасаясь панического бегства, не рискнет открывать червоточину для регулярного транспорта.
— Меллани ехала с Иллюмината вместе с Паулой Мио, — сказал Адам. — Может, мне стоит снова связаться с нею и попытаться убедить следователя?
— Нет, мы воспользуемся помощью сенатора Бурнелли — у нее более выгодное положение, чем у Мио, и достаточное влияние в политических кругах, чтобы окончательно заблокировать червоточину Буунгейта.
— Как ты думаешь, сколько времени потребуется ККТ на модификацию червоточин для этих фокусов со временем?
— Шелдон говорил о неделе. Я подозреваю, что требуется только программирование, а не физическая модификация. В наше время все, имеющее хоть какую-то важность, упирается в программное обеспечение.
— Ладно, пока ты занимаешься этим делом, я подготовлю поезд. Скоро он может нам понадобиться.
— Конечно. — Брэдли помешал оставшуюся в чашке кофейную гущу. — Знаешь, весьма вероятно, что Звездный Странник тоже сейчас находится в Нарра-бри и готовится прорываться через червоточину, как и мы. Забавно, не так ли? Интересно, не мог ли он арендовать ангар с нами по соседству?
— Это исключено.
— Ну, как скажешь, Адам. Но нам необходимо реорганизовать группы, чтобы самостоятельно вести наблюдение за переходом Буунгейта.
— Я направлю туда еще людей.
— Мы можем себе это позволить? После Иллюмината мне показалось, что людей маловато.
— Для такой несложной операции я без проблем наберу участников. Надо только учесть, что в случае прорыва у нас может обнаружиться недостаток в мускульной силе.
— Можешь рассчитывать на мои мускулы. Теперь я все время буду лично участвовать в операции. В Содружестве я уже бесполезен. Пора возвращаться домой и встретиться с нашим главным врагом.
— Это хорошо. Твое присутствие благотворно скажется на моральном состоянии Хранителей. После того как мы утратили контакт с Дальней, ребятам необходимо взбодриться.
На станции ККТ Ньюарка находились червоточины, соединяющие ее с двадцатью планетами первой зоны космоса, в том числе три перехода на Августу. Терминалы и сортировочный участок занимали площадь старинного аэропорта, откуда расходилась насыщенная сеть автомобильных и железнодорожных путей, пронизывающих окружающие города и поселки. Из кабинета управляющего станцией с верхнего этажа административного небоскреба Найджел смотрел на шоссе Нью-Джерси, огибающее станцию по периметру. По древнему путепроводу до сих пор проходил колоссальный поток грузов и пассажиров, хотя с недавних пор ему в этом помогали новые тоннели, проложенные специалистами ККТ прямо до Манхэттена и дальше, вдоль Восточного побережья. За магистралью берег Статен-Айленда омывали холодные серые воды бухты Ньюарк. Мерцающий купол защитного силового поля над зданиями острова создавал впечатление нависшего над землей легкого морского тумана.
Эл-дворецкий подключил Найджелу изображение из системы безопасности. В вестибюле Кэмпбелл приветствовал гостей. Джастина Бурнелли, расстегнув белую пушистую шубку, запечатлела на его щеке дружеский поцелуй. Найджел только на заседании Военного кабинета понял, что Джастина беременна; сейчас, под изящным кашемировым платьем, выпуклость ее живота была более заметна. Это обстоятельство удивило Найджела; женщины ее возраста и положения почти всегда пользуются утробой-резервуаром. Как оказалось, Педрита тоже ничего не знала об этом и тем более не догадывалась, кто мог быть отцом ребенка, что само по себе удивляло: в Великих Семействах принято составлять строгие финансовые соглашения в отношении детей, но ничего подобного в юридический реестр Нью-Йорка не поступало. Система наблюдения показала, что вставки Джастины поддерживают закодированный канал связи с унисферой. Найджел догадался, что Джастина передает всю информацию Гору.
Следователь Мио выглядела точно так, как он ее запомнил; миловидное лицо отражало едва заметную меланхолию, великолепно сшитый черно-синий деловой костюм подчеркивал изящную фигуру, черные распущенные волосы были расчесаны до блеска. Никто не заподозрил бы, что всего тридцать часов назад в тяжелом бронекостюме эта женщина руководила операцией в эпицентре схватки на Иллюминате.
Но основное внимание Найджела было обращено на Меллани. Ее золотистые вьющиеся волосы рассыпались по плечам в тщательно продуманном живописном беспорядке, и в сочетании с обидчиво поджатыми губами это придавало ее лицу несколько агрессивное выражение. Наряд из чрезвычайно короткой белой юбки, длинных замшевых сапожек и простой голубой хлопчатобумажной блузки казался одновременно ультрамодным и небрежным. Дадли Боуз не отходил от нее ни на шаг, словно их удерживала вместе невидимая мембрана. Его моложавое лицо хмурилось от бессильной злобы, точно так же как и на церемонии, посвященной его «возвращению», которую Найджел прекрасно помнил.
Найджел повернулся к двери кабинета и встретил поднявшийся лифт. Он невольно отметил, что в кабине лифта Кэмпбелл постарался встать как можно дальше от Меллани. Значит, Педрита была права.
— Готовы? — спросил Нельсон.
Шеф службы безопасности Династии тоже учитывал все возможные осложнения при этой встрече и, к счастью, следил за событиями на Иллюминате более пристально, чем Найджел.
— Хорошо бы наконец получить ответы на некоторые вопросы, — сказал глава Династии.
Найджел одернул пиджак. Дурацкое тщеславие! Он официально приветствовал Джастину и Паулу, а затем повернулся к Меллани:
— Наконец-то.
Она посмотрела на него с удивлением.
— Простите?
— Я с большим интересом следил за вашей деятельностью и очень рад наконец-то встретиться лично.
И это не было преувеличением. Во плоти она оказалась чертовски привлекательной: великолепная фигура и отчасти растрепанный вид как будто намекали, что она только что занималась сексом и жаждала продолжения. Найджел задержал ее ладонь в своей руке. Меллани не пыталась ее выдернуть, а продолжала рассматривать его с лукавой улыбкой.
— Я тоже рада, — сказала она, понизив голос на пару тонов.
— Снова привет, — вмешался Дадли.
Он каким-то образом сумел протиснуться перед Меллани и протянул руку.
— Дадли, я рад, что ты поправляешься.
Найджел приветствовал астронома с самым серьезным видом, опасаясь, что этот нервный тип уловит слабейшую иронию.
— Все благодаря моей Меллани.
Его рука по-хозяйски легла ей на плечи. Меллани даже не пыталась скрыть недовольную мину.
Найджел предложил гостям присесть и активировал электронную защиту кабинета.
— Ну, Джастина, все очень серьезно. Ничего похожего на твои мелкие стычки с Валеттой.
— В некотором роде это касается и их тоже, — возразила Джастина. — Хал-гарты получили контроль над флотом.
— Да, но зато у меня есть нова-бомба. А все остальные вкладывают в бюджет флота довольно много денег. Влияние Хизер уравновешивается. Это принцип работы Содружества.
— У меня есть вопрос, — заговорила Паула.
— Я в этом не сомневаюсь, — весело подхватил Найджел. — Последние несколько часов я только и думал о том, чему посвящена эта встреча.
— Я сто лет пыталась убедить власти Содружества распространить действие контролирующей инспекции на все грузы, поступающие на Дальнюю, но безуспешно. Тотальный досмотр позволил бы нам задержать поставляемое Хранителям оружие и, возможно, свести на нет их деятельность. Перед самым покушением Томпсон Бурнелли обнаружил, что все это время мне противостояли вы.
Найджел не смог удержаться от взгляда в сторону Даниэля Алстера, словно ища у него помощи. К счастью, советник стоял всего в паре метров от его кресла.
— Разве? Я и представления об этом не имел, не помню…
— В файле о политическом курсе компании ничего такого нет, — быстро ответил Даниэль.
— Это очень важно, — настаивала Паула. — Томпсон был абсолютно уверен в том, что вы причастны.
— Выясни, — приказал Найджел Даниэлю. — Немедленно свяжись с Джессикой.
— Слушаюсь.
Найджел украдкой взглянул на Меллани. Она в ответ игриво подмигнула и скрестила ноги. Интересно, как лучше всего подойти к такой девчонке? Просто пригласить ее в постель? Возможно. Одного он до сих пор был не в силах понять: почему она связалась с Дадли? Что она в нем нашла?
— Э, наше руководство действительно придерживается такой политики, — с растерянным видом доложил Даниэль.
— Почему? — спросил Найджел.
— Это приказ Оззи.
— Оззи?
Паула немного расслабилась.
— Я и не знала, что мистер Айзекс участвует в управлении делами вашей Династии.
— Обычно не участвует, — ответил Найджел. — Вернее, никогда не участвовал, насколько я помню. Но Оззи владеет половиной ККТ и, соответственно, имеет равные со мной права. Ты уверен? — обратился он к Даниэлю.
— Да. — В его взгляде на Паулу сквозило неприкрытое любопытство. — Его распоряжение было отдано в две тысячи двести сорок третьем году.
— О господи! — воскликнула Паула. — В год «великой кражи червоточины». В год, когда Брэдли Йоханссон образовал движение Хранителей и украл достаточно средств, чтобы начать активную деятельность. Значит, Звездный Странник не имел к этому никакого отношения. Хранители замели все следы. Я знала, что их поддерживает кто-то наверху, но никогда не подозревала, что за ними стоит мистер Айзекс.
— Ладно, — буркнул Найджел. — А теперь, будьте добры, объяснитесь. И немедленно.
— Все довольно просто, — сказала Джастина. — Уилсон Кайм прав. Звездный Странник — реальная фигура. Он спонсировал наблюдения Дадли Боуза через фиктивный благотворительный фонд. И внедрил своих агентов в экипаж «Второго шанса».
— И в командование флота тоже, — добавила Паула. — Уилсон обнаружил свидетельство присутствия его агентов на борту «Второго шанса», но их тотчас уничтожил кто-то из работников Пентагона-два. По этой причине Уилсон не смог обнародовать доказательство. Мы уверены, что сенсор на спутнике был модифицирован таким образом, чтобы нарушить работу генератора барьера и выпустить праймов. Вся миссия оказалась тщательно спланированной уловкой, чтобы начать войну между человечеством и праймами и в результате ослабить обе расы.
Теперь-то Найджел понял, что чувствовал Уилсон, когда приземлился на Марс. Сегодня он произвел взрыв звезды, вызвавшей образование новой, потом придумал, как спасти тридцать два миллиарда человеческих жизней, а теперь вдруг обнаружил, что война, уничтожившая родные миры этих людей, началась из-за его же собственного промаха.
— Ох черт!
Найджел умоляюще оглянулся на Нельсона, но шеф службы безопасности и сам еще не оправился от шока.
— Если вы не ошибаетесь… — заговорил Нельсон.
— Не ошибаемся, — решительно оборвала его Меллани, получив в ответ короткую раздраженную улыбку.
— …значит, Хранители были правы, утверждая, что Звездный Странник влияет на Династию Халгарт.
— Фактически да, — сказала Паула. — И наше столкновение с его агентами на Иллюминате это подтвердило. Большинство членов Династии, безусловно, ни о чем не подозревают, затронуты только те, кто занимает ключевые позиции. Кристабель постепенно начинает это понимать и тайно помогает нам следить за подозреваемыми. Вскоре она прозреет и в отношении Хизер.
— А Колумбия? — спросил Нельсон. — Он тоже один из них?
— Этого мы не знаем.
— Сукин сын! — проворчал Найджел. — Что ж, теперь решено, флот не получит нова-бомбу. Боже! А Дой? Как насчет нее? Хранители ведь утверждали, что она тоже агент чужака.
— Мы считаем, что это откровенная дезинформация, — ответила Паула. — Ролик помогла сделать Изабелла Халгарт, безусловно являющаяся агентом Звездного Странника. Хотя в недавнем прошлом Изабелла поддерживала тесные отношения с Патрицией Кантил.
— Она подталкивала к принятию решения о создании флота, — добавила Джастина. — И в этом случае манипулировала всеми нами.
— Алессандра Барон тоже его агент, — вставила Меллани. — Стерва.
Расширенное сознание Найджела приступило к анализу проблем, и он на
некоторое время оцепенел. С одной стороны, в нем нарастал гнев, примитивная звериная ярость от того, что его одурачили. Но это чувство уравновешивалось безграничным удивлением и тревогой: «Черт побери, нас застали врасплох!»
— Что бы мы сейчас ни предприняли, придется все держать в тайне, — решил Найджел. — Во всяком случае пока. В ближайшем будущем нашему правительству крайне необходима поддержка населения. Люди, которых мы обещали спасти, должны быть уверены в единстве всего Содружества. Это самое главное. А поиски предателей станем вести параллельно. Я полагаю, у вас имеются какие-то идеи, и именно поэтому вы добивались встречи.
— Да, — сказала Паула. — Начнем с того, что, сознавая попытки манипулировать нами, мы значительно уменьшаем их эффективность.
— А чего конкретно добивается Звездный Странник? — спросил Нельсон. — Он получил войну, а что дальше?
— Я не могу точно ответить на этот вопрос, — признала Паула. — Хранители утверждают, что его цель уничтожить или по крайней мере ослабить обе расы, чтобы самому получить господство над этим сектором Галактики. Могу предположить, что ваша нова-бомба нарушила его планы; теперь люди способны победить праймов. Содружество не только не погибнет, но станет еще сильнее. Так что с военной точки зрения Звездный Странник уже проиграл.
— Но только в том случае, если флот и мы сами будем активно продолжать борьбу, — заметил Нельсон. — На это теперь необходимо направить все наши усилия. В конце концов, праймы еще далеко не уничтожены. У них есть генератор Врат Ада и «бомбы-вспышки». Если Звездный Странник вынудит нас ослабить натиск, они сумеют нанести нам сокрушительный удар.
— Значит, надо незамедлительно атаковать Альфу Дайсона, — сказал Найджел. — Генератор Врат Ада находится там. И не надо извещать об этом флот или с кем-то консультироваться. Просто атаковать.
— «Харибда» войдет в зону связи через день, — сообщил Нельсон. — А «Искатель» уже на месте. Фрегаты почти готовы к вылету. Мы можем осуществить запуск в течение сорока восьми или семидесяти двух часов.
— Проследи за этим, — распорядился Найджел. — Присмотри лично. Бог знает, кто в нашей Династии попал под влияние Звездного Странника. А есть какой-то способ это выяснить? — спросил он у Паулы.
— Нам придется подождать, пока появятся результаты обследования Изабеллы. Как только мы узнаем, что с ней сделали, можно будет попытаться отыскать те же признаки у других. Но не ждите быстрых и легких методов. На выявление всех агентов могут потребоваться десятилетия.
— Вы организовали чтение ее памяти? — спросил Нельсон.
— Да, но вместо меня это делает райель.
Найджел не удержался от восхищенной улыбки. Следователь Мио, как всегда, оказалась на шаг впереди.
— А вы считаете, что Оззи тоже стал агентом Звездного Странника?
— Трудно сказать. Из того, что я сегодня услышала, можно допустить, что он помогал Хранителям. Для полной уверенности неплохо было бы просмотреть его воспоминания. Вам известно, где он сейчас находится?
— Мы потеряли его след на Сильверглейде, — сказал Найджел. — В последнем сообщении Оззи говорилось, что он намерен спросить о барьерах в Паре Дайсона у сильфенов. С тех пор его нигде не видели.
— Понятно, — вздохнула Паула.
— А вам хоть что-нибудь известно о том, что представляет собой этот Звездный Странник? — спросил Найджел.
Часть его расширенного сознания подключилась к имеющимся в архиве Династии файлам, касающимся Хранителей. Но пользы от этих отчетов о расследованиях было мало.
— Это существо, выжившее при крушении «Марии Селесты», — ответила Паула. — Вот примерно и все, что нам известно. Согласно утверждению Брэдли Йоханссона, Звездный Странник полностью контролирует исследования, проводимые на этом корабле, так что вся информация, поступающая из Института, вызывает сомнения. Нам неизвестно, откуда он прилетел и даже дышит ли он кислородом. Даже сейчас его существование можно отслеживать только по поведению его агентов. Это все равно что гоняться за призраком.
— Сукин сын! — сердито прошипел Найджел.
Его возмутил — нет, глубоко оскорбил — тот факт, что чужак мог управлять людьми, будто шахматными фигурами. Словно какой-то средневековый демон, он притаился в его, Найджела, Содружестве, разлагая и разрушая все, до чего мог дотянуться. Неудивительно, что никто не хотел в это верить.
— Как он мог так долго оставаться незамеченным?
— Он очень осторожен и действует с расчетом на долгую перспективу, — ответила Паула. — И это дает нам первый отличительный признак. Срок его жизни весьма велик. Если учитывать, что он стремится истребить нас и праймов, чтобы без помех распространить свой род в этом секторе Галактики, он строит планы на столетия, а может, и на тысячелетия.
— Но где-то же у него должна быть база, какое-то место физического присутствия! Надо только ее отыскать.
— Брэдли Йоханссон и Адам Элвин — физические лица и существуют в реальности, — с оттенком грусти произнесла Паула. — Но я так и не смогла их арестовать. И это дает мне повод догадываться о местонахождении Звездного Странника.
— Где же он? — нетерпеливо воскликнула Джастина.
Паула встала со своего места и подошла к окну. Тусклый серый свет снаружи обрисовал ее силуэт. Она жестом пригласила Найджела к ней присоединиться. Он встал рядом с Паулой и посмотрел в окно на сортировочный участок станции, где по извилистым серебристо-белым рельсам двигались длинные составы.
— Йоханссон и Элвин не хуже меня знают правила конспирации, — продолжила Паула. — Они всегда в движении, они не остаются подолгу на одном месте, избегают заводить дружеские или родственные связи. Избегают всего, что могло бы привязать их к определенному миру и позволило бы мне до них добраться. И еще их выручает политическое покровительство мистера Айзекса.
В момент озарения Найджела окатило холодом, словно серое море затопило кабинет. По коже рук побежали мурашки. Внизу под окном поезда входили в тоннели, тянущиеся к городам Восточного побережья, от Нью-Йорка до самого Майами. Овал перехода в отвесной скале отбрасывал на землю длинные бледные отблески далеких звезд.
— Боже милостивый, нет!
— Это логический вывод, — сказала Паула. — Звездный Странник чужой для наших миров. Ему по меньшей мере требуются пищевые протеины его домашнего мира, выращенные или синтезированные. Его тело повсюду привлекло бы внимание. Чего проще скрыться в собственном грузовом вагоне? Он всегда в движении, всегда может попасть куда угодно, всегда сохраняет необходимую среду обитания.
— Наш контролирующий СИ проверит записи и поищет поезда, которые нигде не останавливаются, — охрипшим голосом предложил Найджел.
Но он и сам понимал, насколько это безнадежно.
— Вагон перейдет в другой состав или в другую компанию, останется на запасном пути на целый месяц, а то и на год, скроется в ангаре склада в любом мире, где проложены рельсы. За многие десятки лет Звездный Странник мог не раз сменить вагон или модернизировать его.
— Он может быть где угодно, — с ужасом признал Найджел.
— По утверждению Хранителей, он намерен вернуться на Буунгейт, а оттуда на Дальнюю.
— Переход на Буунгейте закрыт. И останется закрытым.
— Надеюсь, что так и будет.
— Что вы хотите этим сказать? Я не позволю его открывать.
Паула перевела взгляд на Нельсона, потом снова повернулась к Найджелу.
— Вы вместе с Нельсоном должны понимать, что кто-то в верхушке вашей Династии — агент Звездного Странника, не так ли?
Найджел слегка кивнул, явно не желая отвечать.
— Если, как вы говорите, он постоянно путешествует, это, к сожалению, очевидно. Я только надеюсь, что он не настолько запустил щупальца в мою Династию, как в Династию Хизер.
— Никаких доказательств этому нет. И Йоханссон никогда не говорил ничего такого.
— Доказательство от противного, — саркастически проворчал Найджел.
— Я бы предложила перестать относиться к Хранителям как к противникам, — сказала Джастина. — Они знают о Звездном Страннике больше, чем кто-либо другой. Если мы и сможем его выследить, то только с их помощью.
— Но как? — спросила Паула, возвращаясь к своему креслу. — Мы даже не знаем, как с ними связаться. Единственная ниточка к ним, имевшаяся у разведки флота, была оборвана на Иллюминате смертью Агента.
Джастина смущенно пожала плечами.
— В течение некоторого времени я общаюсь с Брэдли Йоханссоном.
Найджел не смог удержаться и хихикнул, но под сердитым взглядом следователя тотчас замолчал.
— Это мне нравится, — сказал он, хлопнув ладонью по подлокотнику. — Заговор внутри заговора. Забавно: я всегда считал, что я в курсе всех протестных движений, хотя сам не участвовал ни в одном. Джастина, свяжись, пожалуйста, с Йоханссоном от нашего имени и спроси, не хочет ли он встретиться с нами и объединить усилия. И Уилсона тоже надо пригласить, он поможет нам присматривать за флотом, у него наверняка остались связи в Пентагоне-два, несмотря на назначение Колумбия.
— Я тоже могу кое-что добавить, — сказала Меллани.
— Прошу прощения, — возразил Найджел, — но я не готов полностью доверять РИ, особенно учитывая то, что он не пришел нам на помощь сегодня.
Меллани окинула Найджела сочувственным взглядом.
— Я тоже. Не надо говорить со мной таким покровительственным тоном.
— У меня этого и в мыслях не было. После того что случилось с Дорианом на «Острове Кипр», я бы не осмелился…
— Откуда вы…
Найджел торжествующе усмехнулся.
— Я же говорил, что слежу за вашей деятельностью.
Меллани на мгновение смутилась, но быстро оправилась и задорно улыбнулась Найджелу.
— Знаете, мне очень нужна одна из ваших червоточин, чтобы вернуть в Содружество мобайла Боуза.
— Что это за мобайл Боуз?
Найджел бросил подозрительный взгляд на Дадли.
— Чужаки, которых вы называете праймами, на самом деле представляют собой единый разум, охватывающий миллиарды индивидуумов, — пояснила Меллани. — Мобайл Боуз — один из них, содержащий в себе воспоминания Дадли, загруженные в его сознание после захвата в плен. Это он и предупредил «Конвей». Потом он сумел удрать и добраться до Элана. Там его охраняют мои друзья. — Она обвела взглядом изумленные лица, потом язвительно усмехнулась Найджелу. — Мне кажется, этот раунд остался за мной.
Мортона разбудил его эл-дворецкий. Сенсоры, расставленные Кошачьими Когтями вокруг всего бывшего Рэндтауна, принимали сигнал из источника, находящегося в двух сотнях километрах над озером Трине-ба. Сообщение по-
вторялось на тех же переменных частотах, которые использовались флотом, но кодировка указывала на то, что оно от Меллани. Применив ключ, Мортон увидел в в виртуальном поле зрения следующий текст: «МОРТИ, Я НАШЛА ДЛЯ ВАС ОТКРЫТУЮ ЧЕРВОТОЧИНУ. ОТВЕТЬ, ПОЖАЛУЙСТА».
— Есть!
Он поспешно поднялся. От ночевки в бронекостюме мускулы задеревенели. В пещере было темно. Лишь в слабом бледно-желтом свете пары фонарей мерцали капли талой воды, просачивающейся с потолка. У входа дежурил Роб, одетый в полную броню. На фоне зазубренных краев расщелины он казался каким-то жутким колдовским идолом. Кэт, заявившая, что будет спать, сидела поверх своего спальника в позе лотоса. Когда Мортон заглянул в ее невидящие открытые глаза, его пробрала дрожь, несмотря на то что полуорганическая ткань спального мешка превосходно поддерживала температуру тела. В другом конце пещеры сгрудились беженцы, закутанные во всевозможные одеяла и пледы. Никто не двигался, если не считать Дэвида Дамбаванда, лихорадочно дрожащего в тугих повязках. После оказанной помощи его состояние стабилизировалось, но до выздоровления было еще далеко.
Рядом с грудой сложенного в центре пещеры оборудования стоял мобайл Боуз. Он почти не сходил с этого места с тех пор, как они пришли в пещеру. Мобайла обернули лоскутами полуорганической ткани, чтобы хоть отчасти уберечь от холода и сырости. Раз в два дня кто-нибудь спускался в капсуле к берегу озера и привозил зараженную воду, чтобы Боуз мог поесть. Несмотря на заверения мобайла в том, что он прекрасно себя чувствует, Мортону его состояние не нравилось.
— Ну и что же было в сообщении? — спросила Кэт.
Шлем Роба повернулся лицевой частью к Мортону.
— Это Меллани. Она открыла для нас червоточину. Я знал. Я знал, что она справится.
Кэт спокойно выдохнула:
— Надеюсь, что ты прав. Ребята из флота ясно определили сроки.
Она начала надевать бронекостюм.
— Да, да, черт возьми!
В сообщении из разведки флота, полученном сегодня днем, было сказано, что их заберут в течение трех дней. До тех пор им надлежало свернуть все боевые действия и просто наблюдать за праймами. Их настроение значительно улучшилось, но снова разгорелся спор по поводу мобайла Боуза. Роб предлагал просто пристрелить его на месте и притвориться, что ничего не произошло. Против этого варианта возразили даже беженцы.
Виртуальные руки Мортона задвигались над коммуникационными иконками, направляя ответ через сенсорные диски, чтобы сообщение нельзя было принять нигде, кроме той седловины, где находилась пещера. На всякий случай.
— Меллани?
«Морти! Привет. Милый, как ты?»
— Отлично. А ты?
«Прекрасно. У нас мало времени. Червоточина может забрать вас всех. Где вы находитесь?»
— Меллани, как звали твоего стилиста, когда мы еще жили с тобой вместе?
«Что? А, поняла. Ты настоящий параноик. Обычно меня раскрашивал по
твоему вкусу Саша. Идет?»
— Идет. Так что происходит? Мы рассчитались с флотом? Моим коллегам не хочется пускаться в бега, когда мы вернемся.
— Вы в расчете. У меня теперь есть союзники, и неплохие, скоро сам увидишь. Поторопись.
— Ладно, вот наши координаты. — Он отослал ей файл. — Дайте нам тридцать секунд.
На этом связь оборвалась.
Мортон поднялся на ноги и громко хлопнул в ладоши.
— Эй, люди, мы уходим. Двигайтесь, медлить некогда.
Четверо выживших беженцев зашевелились и сонно заморгали, когда кто-то включил фонари на полную мощность.
— Роб, выйди наружу, — сказал Мортон. — Ищи червоточину. Она может открыться в любой момент.
— Иду.
— Дадли. Тебе придется туда пройти.
— Я смогу, спасибо, — ответил мобайл Боуз, воспользовавшись своим модулем.
— Во время перехода я буду держаться поближе к тебе, — промурлыкала Кэт.
Она уже стояла сбоку от Мортона с рюкзаком на плече и шлемом под мышкой.
— Весьма польщен, — бросил он в ответ.
Мортон положил свой шлем у ног Дэвида и вместе с Джорджией и Саймоном поднял носилки. Кэт пошла рядом по скользким камням, даже не предлагая помочь.
— Будь я проклят! — закричал Роб. — Она здесь!
— А что на другом конце? — резко спросила Кэт.
— Какая-то большая комната. Эй, я вижу Меллани. Рядом с ней несколько типов в военной форме.
Мортон мысленно улыбнулся, с трудом сдерживаясь, чтобы не крикнуть: «Я же вам говорил!»
Снаружи шел снег с дождем пополам. У самого выхода из пещеры Мортон сморщился от резкого холодного ветра и пожалел, что не надел шлем. Червоточина открылась в нескольких метрах от выхода, ее призрачный серебристый круг, сиявший над жидкой грязью, был похож на полную луну. Роб стоял прямо перед переходом. В следующее мгновение он, слегка пригнувшись, шагнул вперед.
