Книга: Пиф-паф, прекрасная маркиза!
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16

Глава 15

Возвращение прошло для Василисы куда легче, чем она опасалась. Дорога заняла даже меньше времени, чем она ожидала. И вот уже вокруг вновь проносятся грузовые и легковые машины, суетятся людские толпы, над головой гудят под напряжением провода. Все, как Василиса и хотела, все, как она мечтала. Но отчего тогда так тяжело на сердце?
Прежде чем идти в полицию и заявить о случившемся, Василиса решила заглянуть к Марье Петровне. Наверное, бедная женщина с ума сходит от беспокойства, куда пропал ее муж. А вдруг у Марьи Петровны есть какие-то новости? У Василисы теплилась надежда, что Игнату Федоровичу удалось спастись от смерти. Вдруг Василиса найдет его дома спокойно попивающим чаек в компании любящей жены.
Когда дверь открылась, Василиса именно об этом и подумала. Марья Петровна не выглядела удрученной. Она была румяна и весела. Но улыбка быстро поблекла, едва она увидела на пороге Василису.
– Ты? – пробормотала она, словно меньше всего ожидала увидеть именно ее. – Как ты тут оказалась? Ой, прости, я как раз говорила по телефону. Сейчас закончу и вернусь. Постой тут пока.
Она ушла, оставив Василису в прихожей. И действительно, через некоторое время Василиса услышала невнятное бормотание, которое доносилось из той комнаты, где скрылась Марья Петровна. Затем женщина снова вышла в прихожую.
– Так что все-таки случилось? Почему ты вернулась одна?
– Долго рассказывать. Напали на нас с Игнатом Федоровичем. Скажите, он не возвращался?
Василиса с трудом скрывала свое волнение. Ведь от ответа на этот вопрос зависело слишком много.
Но Марья Петровна помотала головой:
– Нет. Мужа до сих пор нет.
Вот этого Василиса и боялась! Внутри все так и оборвалось.
– Значит, он все еще в руках бандитов!
– Каких бандитов? О чем ты говоришь? – всполошилась Марья Петровна.
Но Василиса поняла, что нельзя терять ни минуты.
– Пойдемте, пойдемте скорее в полицию! – взмолилась она. – Ваш муж в опасности. Надо немедленно сообщить о случившемся.
Но Марья Петровна проявила неожиданное упрямство.
– Шагу не сделаю, пока ты все не объяснишь! – решительно заявила она Василисе. – Я имею право узнать, что случилось с моим мужем!
Пришлось Василисе рассказать, что с ней произошло. Она старалась рассказывать вкратце, но Марья Петровна, как назло, хотела знать все подробности. Она снова и снова задавала вопросы, буквально выводя Василису из терпения.
– Что вы меня по десять раз об одном и том же спрашиваете? Я уже все сказала! В окрестностях Малочаевки, куда мы поехали с вашим мужем, орудует целая банда под предводительством опасного преступника по кличке Хрущ. И я, и ваш муж стали жертвами нападения. Только мне удалось бежать, а судьба вашего мужа до сих пор неизвестна. Неужели вы после этого еще можете мешкать?
Но Марья Петровна неожиданно обиделась.
– Ты, милочка, еще слишком молода и глупа, чтобы судить людей старше себя. Я своего мужа хорошо знаю. Он себя в обиду не даст.
– Но он пропал! Вы же сами сказали, что он не возвращался!
– Мало ли куда он мог податься.
– Куда? Там на много километров вокруг никакого человеческого жилья. Только Малочаевка и поселок, где обитают бывшие наркоманы. Ни там, ни там я вашего мужа не видела. И машина его пропала. И он сам!
– Не переживай. Машина застрахована.
– А муж? Муж ваш тоже застрахован?
Марья Петровна отвела взгляд.
– Это не имеет никакого отношения к делу, – сказала она. – Значит, считаешь, что нам надо обратиться в полицию?
– Нам просто необходимо туда пойти!
– Хорошо, сейчас оденусь, и пойдем.
Собиралась Марья Петровна томительно долго. Василиса уже устала поглядывать на часы, которые свидетельствовали, что прошло уже почти полчаса с тех пор, как Марья Петровна скрылась за дверью ванной комнаты. Василиса несколько раз просила ее поторопиться, но слышала в ответ одно и то же:
– Я и так тороплюсь, милочка. В мои годы нужно тщательно следить за собой и никогда не выходить из дома без макияжа.
Василиса сходила с ума от нетерпения и все думала, как там Терентий, который ждет ее на улице. Да-да, не стоит удивляться, Терентий тоже был здесь. Хотя сначала он собирался проводить Василису только до трассы, где девушка сможет поймать попутку и добраться до города, потом он передумал и поехал вместе с ней.
Василиса до сих пор не могла забыть радости, которая охватила ее, когда Терентий, уже посадив Василису в кабину остановившегося грузовика, внезапно пристально посмотрел на водителя – жизнерадостного рыжего детину, уже успевшего подмигнуть симпатичной пассажирке, – а потом запрыгнул в кабину следом за Василисой.
– Нехорошо бросать начатое дело на середине, – сказал Терентий, отвечая на безмолвный вопрос Василисы. – С тобой поеду. До конца провожу.
Иметь такого надежного спутника оказалось очень приятно. Водители грузовиков относились к путешествующей автостопом парочке с симпатией, угощали кто чем мог, и Василиса с Терентием доехали без приключений. Василиса ожидала, что и в городе все пойдет так же быстро, но Марья Петровна с чего-то вдруг вздумала тормозить. А без нее Василиса не знала, в какое отделение полиции лучше всего идти за помощью и где искать Калязина.
Шурыгин говорил о своем знакомом, который контактировал с Игнатом Федоровичем, так что логичней было бы обратиться именно к нему. Но где он служит? Василиса этого не знала. У Терентия было с собой немного денег, которые он предложил Василисе, чтобы она позвонила своим. Но Василиса отказалась от его мелочи.
Выяснилось, что Василиса не помнит ни одного телефона. Ни тети Светы, ни Шурыгина, ни даже бабушки. Она попыталась связаться с тетей Светой через социальные сети – она была «ВКонтакте» у Василисы в друзьях. Нашла интернет-кафе, открыла свою страничку и отправила тете Свете письмо, в котором рассказала о своих злоключениях и попросила передать все это Шурыгину.
Но тетя Света так ничего и не ответила. Ждать, когда она прочтет письмо, они не могли.
Наконец Марья Петровна вышла из ванной и милостиво бросила:
– Пойдем.
Василиса так обрадовалась, что даже не стала спрашивать, чем же она так долго там занималась. Одевалась? Но, чтобы натянуть юбку и кофту, много времени не нужно. Причесывалась? Тоже вряд ли. Волосы у Марьи Петровны были явно наспех приглажены щеткой. Ресницы не накрашены. Губы, правда, обведены помадой, но как-то неровно. И вообще, складывалось впечатление, что в ванной комнате Марья Петровна просто отсиживалась.
Но, конечно, это была чушь. И Василиса даже не стала на этом особенно зацикливаться. У всех свои странности. Ну, любит Марья Петровна посидеть перед выходом в ванной, так что с того? Тем более что ванная комната была объединена с туалетом, что могло служить объяснением долгого отсутствия Марьи Петровны. Но теперь Марья Петровна и сама торопилась. Она даже подгоняла Василису:
– Скорей! Скорей! А то не успеем!
– Мы разве опаздываем?
– В полиции нас целый день ждать не будут. Там тоже люди работают.
– А я думала, что мы пойдем к Калязину – к знакомому Игната Федоровича. К тому, который уже приходил к вам, когда убили Савву Прохоровича.
– Разумеется. К нему мы и идем.
Но Василиса ей почему-то не поверила. Почему? Бог весть! Было что-то неуловимо странное в поведении Марьи Петровны, что заставило Василису насторожиться.
Выйдя на улицу, Василиса расстроилась еще больше. Терентия нигде не было видно. Куда же он делся? Почему ушел? Просто надоело ждать? Но самое главное, ненадолго или навсегда?
– И как его теперь в чужом городе искать прикажете? – пробормотала Василиса. – Даже сотового у него и то нет!
– Что ты там бормочешь?
– Ничего.
– Так мы идем или будем стоять?
Василиса для верности еще огляделась, но Терентия так и не увидела. И удрученным голосом произнесла:
– Идем.
Сначала шли дворами, потом по узкой улице, потом свернули в маленькие боковые улочки, где народу было совсем мало, а потом и вовсе не стало. По обе стороны тянулись какие-то унылые промышленные коробки. Между строениями проглядывали захламленные строительными отходами пустыри.
– Зачем мы сюда пришли? – поинтересовалась Василиса, устав блуждать по этим неприятным закоулкам.
– В отделение идем.
– Разве нет другой дороги?
– Так короче.
– И долго еще идти?
– Нет. Уже почти пришли. Вот за этим зданием.
Василиса с сомнением покосилась на незаконченное строение, на которое указывала Марья Петровна, им еще предстояло его обогнуть. Что изначально предполагалось построить, сказать было трудно. Стены начали возводить, да так и не закончили. И теперь темные проемы окон, обсыпавшаяся штукатурка и местами развалившиеся перекрытия вызывали самое тоскливое ощущение.
– Неприятное место.
– Нам туда, – сказала Марья Петровна, хватая Василису за руку. – Так будет короче. – И видя, что Василиса все еще сомневается, подбодрила: – Ты же сама торопилась! Вперед!
Василиса не осмелилась возражать и поплелась за Марьей Петровной, которая резво, словно козочка, прыгала с одного позабытого тут еще при царе Горохе каменного блока на другой. Василиса передвигалась куда осторожнее. Торчащая из разбросанных бетонных блоков железная арматура, если на нее случайно напороться, могла причинить серьезную травму.
Но Марью Петровну, казалось, это не беспокоило. Она смеялась и подбадривала спутницу, уверяя, что идти осталось совсем чуть-чуть. При этом взгляд Марьи Петровны полыхал жарким огнем, она громко хохотала, когда Василисе случалось оступиться. А вот Василисе было совсем не до смеха. Запыхавшись, она даже спросила у спутницы:
– Марья Петровна, с вами все в порядке?
– Со мной-то? Знала бы ты, девочка, насколько я счастлива!
– Но ваш муж, возможно, сейчас в беде.
– Да хоть бы он совсем сдох!
От изумления Василиса остолбенела.
– Что вы такое говорите?
Но Марья Петровна разразилась в ответ таким страшным смехом, что Василиса по-настоящему испугалась за нее.
– Вы… Вы себя хорошо чувствуете?
– Лучше, чем когда бы то ни было! Во всяком случае, ни разу с того момента, когда я вышла замуж, так хорошо я себя не чувствовала! И никогда, слышишь ты, никогда не чувствовала себя такой свободной! – И устремив на Василису взгляд своих осатаневших, ставших дикими глаз, она громко возвестила: – Я свободна!
Василиса замерла на месте. Ей стало окончательно не по себе. Марья Петровна спятила, это было очевидно. Наверное, до нее наконец дошло, что ее муж, может быть, погиб. И тетка сошла с ума. Но как же не вовремя! Василиса снова украдкой оглянулась, чтобы лишний раз убедиться, что вокруг никого и никто не придет ей на помощь. И решила, что пора ей убираться подобру-поздорову. Ясно, что Марья Петровна помешалась от горя, потеря мужа оказалась слишком сильным испытанием для нее, вот ее сознание и пытается теперь отгородиться от реальности, уберечь от боли и себя, и свою хозяйку.
Василиса не любила психов. Никогда не знаешь, что у такого человека на уме. Вроде бы дружелюбный, а потом – бац! И ножиком ткнет. Нет, надо сваливать и самой поискать Калязина.
Но, как тихо ни отступала назад Василиса, спутница заметила ее маневр.
– Э-э! – крикнула она. – Ты куда это намылилась, красавица?
– Я? Нет-нет, я никуда. На месте стою. Так что вы говорите, с Игнатом Федоровичем счастливо жизнь прожили?
Уловка сработала. Марья Петровна тотчас забыла о Василисе и переключилась на своего супруга.
– Счастливо? Как бы не так! – завопила она. – Каждый божий день был для меня настоящей каторгой. Каждый день он зудел и зудел, нудил и нудил. И посуду я не так мою, и тряпки не так поласкаю, и пол не так тру. Все ему не нравилось, вечно он рядом крутился, ни минуты покоя от него не было.
– Зачем же вы с ним жили?
– Как это? – удивилась Марья Петровна. – Муж ведь. Развод в семье – это позор. Разведенную меня бы никто не принял. Вот и жила. Да не жила, а мучилась.
– Но вы все-таки хотите его найти?
– Найдешь его, как же. Сгниют теперь его косточки! Сгниют – так же, как и твои!
И с этими словами Марья Петровна, растопырив руки, совершенно неожиданно бросилась на Василису. Будь Василиса повнимательнее, она могла бы раньше заметить некоторые предвестники нападения. Да вот не заметила. И теперь с ужасом смотрела, как к ней тянутся руки с растопыренными пальцами. Длинные ногти напоминали когти чудовищной птицы. А лицо Марьи Петровны с перекошенным ртом и оскаленными зубами было и вовсе ужасно. Василисе на миг даже показалось, что на нее движется ожившее сказочное чудовище – гарпия или горгона. Она поняла, что бежать уже бесполезно, слишком поздно, остается только одно – драться.
Первое столкновение закончилось вничью. Ни Марья Петровна, ни Василиса не смогли с наскоку одержать решительной победы. Но если нападавшую это несколько подкосило, то Василиса, наоборот, почувствовала азарт. Не сводя глаз с противницы, девушка присела и, пошарив вокруг рукой, подняла с земли обломок бетонной плиты. Он был небольшой, но увесистый, как раз по руке. Так что второй раунд закончился в ее пользу. Марья Петровна отступила, закрывая стремительно опухающий глаз рукой и злобно завывая.
– Все равно тебе не уйти. Тут и сдохнешь!
– Да за что вы на меня взъелись? Если вас муж достал, я-то тут при чем?
– Ты должна была умереть вместе с ним! Так было задумано!
Василиса оторопела.
– Так вы все знали?
– Я сама это и спланировала. И вашу поездку, и засаду. Знала бы ты, каких усилий стоило, чтобы этот легавый с вами не поехал. Уж я и врала, и телефон отключала, и снова врала. А ведь приди он к нам в тот вечер, когда ты приехала, ничего бы не вышло. Поехал бы с вами, и все… Весь наш план пошел бы к черту.
– Он и так пошел к черту, – язвительно сказала Василиса. – Вы просчитались. Я-то жива и…
Но договорить она не успела, потому что Марья Петровна снова бросилась на нее со злобным криком:
– Жива, да ненадолго!
Женщины сцепились в затяжной рукопашной. Ни та, ни другая не собиралась отступать. Марья Петровна буквально прилипла к своей противнице. Таким образом Василиса была лишена своего единственного преимущества, рука с зажатым в ней камнем беспомощно свисала вдоль тела, у девушки не было сил вырваться из цепких объятий злодейки. А та словно обезумела.
Противница сжимала Василису с такой силой, будто намеревалась выжать из нее всю жизнь хоть по капле. И Василиса с ужасом чувствовала, что с каждой секундой дышать становится все труднее. Воздух уже не доходил до легких, а того ничтожного количества, что в них еще оставалось, явно не хватало. В глазах у Василисы все кружилось и расплывалось, в ушах нарастал колокольный звон, становясь все громче, все оглушительней.
А потом все изменилось. Одна рука Марьи Петровны сместилась к горлу Василисы, но при этом злодейке пришлось на мгновение ослабить хватку. И Василиса, глотнув воздуха, почувствовала, что это ее единственный и последний шанс. Она размахнулась и изо всех сил, которые в ней еще оставались, опустила камень на голову преступницы. Она ударила не глядя и не столько увидела, сколько услышала и почувствовала удар. Камень ударил в цель с каким-то противным чмокающим звуком. Марья Петровна вскрикнула, схватилась руками за голову и наконец отпустила Василису.
Отступив назад, Василиса старалась отдышаться. Она по-прежнему сжимала в руке камень, опасаясь нового нападения, но его не последовало. И тут Василиса услышала приближающиеся голоса. Она не знала, друзья это или враги, но ожидала всего, чего угодно. Марья Петровна наверняка не просто так заманила ее в это глухое место, у нее могли быть сообщники. Василиса сжала обломок бетона, свое единственное оружие, и, моргая, пыталась разглядеть, кто сюда бежит.
Но зрение все еще не восстановилось, Василисе удалось разглядеть лишь размытые пятна. Но голоса… Голоса по мере приближения казались ей все более знакомыми! И сердце Василисы радостно екнуло. По крайней мере два голоса она совершенно точно узнала. Один принадлежал Терентию, и услышать его было для Василисы большим облегчением. А второй… если она не ошибалась, второй принадлежал Шурыгину.
Неужели? Откуда он тут? Не может быть!
Наконец, поморгав как следует, Василиса увидела, что она не ошиблась. Терентий бежал впереди всех, за ним, отставая всего на несколько шагов, поспешал Шурыгин. А на некотором расстоянии бежали и еще какие-то люди. Но на лицах этих двоих, которые бежали впереди всех, Василиса прочитала живейшую тревогу за себя. Она подняла свободную руку и помахала им:
– Все в порядке!
И в тот же миг Марья Петровна, до сих пор сидевшая на корточках, обхватив голову руками, неожиданно резко вскочила и, словно распрямившаяся пружина, вновь бросилась на Василису. В ее глазах было столько ненависти и неутоленной злобы, сколько Василиса и представить себе не могла.
Шурыгину и Терентию пришлось буквально силком отдирать Марью Петровну от ее жертвы. Женщина верещала и извивалась всем телом.
– Вот ведь злобная баба! – пыхтел Шурыгин.
– Сатана, а не баба! – вторил ему Терентий.
Даже двоим крепким мужчинам пришлось потрудиться, чтобы справиться с Марьей Петровной, в которую словно бес вселился. Она выла и издавала такие жуткие звуки, что Василисе хотелось заткнуть себе уши, а Марье Петровне рот.
– За что она так ненавидит меня? – спросила она, когда Марью Петровну наконец скрутили и увели подальше.
– Как же? – хмыкнул в ответ Шурыгин. – Вы помешали ее тщательно спланированному счастью с молодым любовником.
– Я? Но каким же образом? И потом, какой любовник? Ведь Марья Петровна замужем! За Игнатом Федоровичем.
Шурыгин посмотрел на нее почти с жалостью.
– Объяснимся позже, – произнес он свое излюбленное словечко. – И отошел, оставив Василису с Терентием, бросив напоследок: – Кстати, этот молодец первым бросился тебе на помощь. Поблагодари его. Ведь не стал ждать ни команды, ни приказа, рванул, словно торпеду выпустили.
Но это не помешало Василисе сделать выговор своему приятелю.
– Где ты был? – набросилась она на Терентия. – Я выхожу, а тебя нет. Куда ты делся? Мы же договаривались, что ты будешь меня ждать! Почему ты ушел?
– Я видел, что ты меня ищешь, – оправдывался Терентий, виновато разводя руками. – Подойти вот не смел.
– Это еще почему?
Терентий наконец объяснил, что с ним случилось. Когда Василиса вошла в подъезд, Терентий оставался внизу. Как они и договаривались, ждал, когда выйдет Василиса с Марьей Петровной.
– Но ко мне почти сразу подошел твой знакомый – этот Шурыгин. Представился, показал корочки. Потом подошел еще один, и они сказали мне пройти с ним.
– Куда?
Далеко идти не пришлось. Шурыгин и его местный коллега отвели недоумевающего, но покорного Терентия за высокий рекламный щит, где у них было организовано нечто вроде засады.
– Они там ждали, когда из дома выйдет Марья Петровна, а вместо этого к ней пришла ты. Сначала они не хотели пропускать тебя к преступнице, но потом решили посмотреть, как та будет действовать дальше.
– Ничего себе! – возмутилась Василиса. – Посмотреть! Да она меня чуть было не укокошила! Как ты мог это допустить?
– Я не знал, что они задумали, – стал оправдываться Терентий, вид у него был виноватый и расстроенный. – Я думал, что она хорошая женщина. Я про нее слышал у нас в Малочаевке, никому и в голову не приходило, что это такая бестия! Я и мысли не мог допустить, что она захочет тебя убить.
– Ладно. Проехали. Рассказывай дальше.
– Дальше вы вышли, а мы стали за вами следить.
Держаться приходилось на почтительном расстоянии, чтобы преступница не заметила слежки. И потому, когда драма дошла до кульминации, они не сумели сразу же прийти Василисе на помощь.
– Но я спешил к тебе, как мог. Да ты и сама видела.
– Хорошо то, что хорошо кончается, – вздохнула Василиса, чувствуя, как буря в ее душе постепенно успокаивается. – Я осталась жива.
– Я так рад этому!
Терентий нерешительно протянул руку и взял ладонь Василисы в свою. Василиса руки не отняла. Чувствовать прикосновение Терентия было тем более приятно, что с этим прикосновением Василису покинули остатки злобы.
А Терентий, устремив на нее страдающий взгляд, проговорил:
– Если бы ты только знала, что я пережил, когда эта мегера бросилась на тебя!
– Ну, теперь все уже позади, – весело заверила его Василиса, которой и впрямь так казалось. – Осталось только выяснить, почему Марья Петровна так взъелась на меня. И о каком любовнике толковал Шурыгин?
Василисе хотелось задать Шурыгину еще великое множество вопросов. Как он тут очутился? Когда приехал? Что намерен делать дальше? И самое главное: как там ее драгоценная бабушка? Но именно этот вопрос Василиса страшилась задавать. А вдруг ответ будет такой, что лучше его и не знать?
Назад: Глава 14
Дальше: Глава 16