Глава 11
Далеко идти не пришлось. Все дома в поселке были расположены друг подле друга, словно люди, напуганные обступавшим их со всех сторон лесом, инстинктивно жались поближе друг к другу. Очередные низенькие двери, в которые можно было войти, лишь поклонившись чуть ли не в пояс хозяевам. И они оказались в жарко натопленной комнатке, где было душно до такой степени, что Василиса даже закашлялась. Тут пахло совсем неприятно, старым человеческим телом, болезнью и еще чем-то противным. Будь воля Василисы, она бы бежала отсюда куда подальше и как можно быстрей. Но куда бежать? Вокруг лес. Дороги она не знает. Да и не может она убежать, здесь у нее дело.
– Он там, – кивнул головой Федор куда-то в глубь избы. – Иди к нему. Он тебя ждет.
И вышел. Наверное, тоже не очень-то хотел нюхать тот запах, которым была заполнена изба. А вот Василисе пришлось остаться. Что же, чем скорей она выполнит свое поручение, тем скорей сможет глотнуть свежего воздуха.
– Прохор Кузьмич? – шагнула она к кровати, на которой что-то лежало.
– Подойди сюда, девочка.
Голос шел совсем не с кровати, а из другого конца комнаты. То, что Василиса приняла за очертания человеческого тела, оказалось скомканным одеялом. Сам хозяин комнаты сидел в высоком кресле с очень прямой спинкой. Ноги его упирались в жаровню с углями, от которой по дому и распространялся этот едкий запах.
Стараясь не кашлять, Василиса сделала несколько шагов и оказалась вплотную к сидящему в кресле старику. Тут воняло вообще невообразимо. Даже дым уже не мог заглушить запах тела старика, которое издавало поистине невыносимое зловоние. Совершенно лысую голову Прохора Кузьмича ничего не прикрывало, зато сам он был до самого подбородка укутан в теплый тулуп из овчины. От него тоже шел специфический запах.
– Дай мне взглянуть на тебя. Встань к свету.
Василиса встала так, чтобы на нее падал свет керосиновой лампы. И какое-то время было тихо.
– Да, – произнес наконец старикан. – Ты ее внучка. Те же глаза, те же волосы. И что Нина? Почему сама не приехала?
– Она попала в больницу. В ту же ночь, когда убили Савву Прохоровича, бабушку пытались похитить какие-то люди. Ей сильно досталось.
– Да-да, я слышал про Савву. Печально. Но бабушка ведь передала тебе то, что должна была?
Глаза старика блеснули в темноте, словно два уголька. Василисе отчего-то сделалось жутко. Но, превозмогая дрожь, она ответила:
– Передала.
– А ты… Ты передашь это мне?
В голосе Прохора Кузьмича послышалось волнение, которое он даже не пытался скрывать. И Василиса, которая еще минуту назад собиралась все выложить старику, неожиданно для самой себя произнесла:
– Расскажу! Но не раньше, чем вы расскажете мне, зачем вам нужно это знать.
Старик поежился.
– Холодно.
– Тут от жары дышать нечем.
– Будь добра, подкинь еще поленце в огонь. Старикам всегда холодно, разве ты не знаешь?
Василиса не стала спорить и послушно подкинула поленце, потом вернулась к старику и встала возле него. Он сидел, низко опустив голову, которая была у него абсолютно гладкой. Словно взамен утраченным волосам природа густо осыпала кожу пигментными пятнами. Они были самых разных форм и размеров, некоторые совсем крохотные, другие разрастались словно острова невиданных архипелагов. Не голова, а какой-то глобус.
Увлекшись разглядыванием этих узоров, Василиса чуть было не пропустила вопрос Прохора Кузьмича.
– Ты моя правнучка, знаешь об этом?
– Вот как?
Василиса недоверчиво покосилась на старика. Ничто в нем не возбуждало в ней родственных чувств. Какой гадкий! И воняет от него просто чудовищно! Может, он в этом и не виноват, но не о таком дедушке мечтала Василиса.
– Твоя бабушка приходится мне племянницей. Она дочь моего старшего брата. Своевольная, надо сказать, дочь. К сожалению, брат погиб много лет назад, а я вот все живу… Кхе-кхе. А Савва приходился твоей бабушке двоюродным братом, а тебе, стало быть, двоюродным дедом.
– Ясно.
– Ну, а тот молодец, который доставил тебя в наш поселок и спас от бандитов, он тебе тоже родня.
– Федор?
– Он мой внук и сын Саввы.
Вот оно что! Сплошные родственники. Но отчего-то Василиса не чувствовала радости. А Прохор Кузьмич – так тот был ей просто отвратителен. И ладно бы еще запах, к нему можно и притерпеться. Но как равнодушно старик произнес имя своего покойного сына! А ведь Савва умер не от старости, его кончина была трагичной и ужасной. Но Прохор Кузьмич даже не поинтересовался подробностями смерти своего сына. Не спросил, где его тело, как можно его забрать. Потрясающая, просто чудовищная душевная черствость!
Вместе с тем Василиса не могла не признать, что в рассказах про жителей Малочаевки, про их силу и выносливость все же есть своя правда. Ведь для своих лет Прохор Кузьмич еще весьма бодр. Василиса прикинула, что, если он и впрямь брат ее прадеда, пусть и младший, старику должно быть очень много лет. А он ничего, в здравом уме, сидит тут, пахнет.
И Василиса решила уточнить:
– Скажите, а те… Другие? Среди них тоже есть мои родственники?
– Кто?
В голосе старика послышалась тревога.
– Какие другие?
– Ну те… Кого я видела сначала на молитве, а потом за ужином.
– Ах, эти…
Теперь в голосе Прохора Кузьмича звучало лишь пренебрежение.
– Забудь о них, – махнул он рукой, словно отгоняя пылинку или мелкую мушку. – Они нам не родня.
И прежде, чем Василиса успела спросить, если не родня, то кто, старик произнес:
– Поговорим лучше про тех бандитов, которые держали тебя в плену. Я так понимаю, их интересовала одна вполне определенная вещь?
– Да. Они хотели, чтобы я передала им слова бабушки.
– А ты?
– Я схитрила. Сказала им какую-то чушь, а потом удрала.
Старик издал странный хмыкающий звук, то ли осуждал, то ли, наоборот, одобрял. А вслух счел нужным напомнить Василисе следующее:
– Если бы не Федор, далеко бы ты не убежала.
– Я ему очень благодарна.
– Не его благодари, а меня, – важно произнес старик.
– Вас? Почему вас?
– Это я отправил туда Федора, чтобы он мог тебя спасти.
– Вы? – насторожилась Василиса. – Но как вы узнали, где я буду?
– Меня посетил Ангел Господень. Он и указал, что внуку моему надлежит быть у пещеры, и час был тоже назван.
Василиса не знала, как и реагировать на услышанное. Старик был с приветом, это ясно. Ангел ему явился, совсем ку-ку дедуля! Но, с другой стороны, как быть с тем, что Федор оказался в нужное время в нужном месте? Может, и впрямь прадеду было какое видение?
Старик еще немного поговорил с Василисой. Сказал, что золото, спрятанное его братом Кузьмой – прадедом Василисы, – общая собственность всех жителей Малочаевки и их наследников. И что ему было видение, в котором ангелы предрекли их селению славу, процветание и величие.
– Но для этого мы должны объединить усилия. Часть присказки знаю я, часть ты. Вместе мы сумеем добыть золото, поодиночке же – никогда! Согласна помочь? Согласна сообщить то, что передала тебе бабушка?
– Для этого я сюда и прибыла.
Старик был доволен. Он не стал больше задерживать Василису и сразу после этого отпустил ее, предупредив лишь, что завтра с восходом солнца она должна быть готова отправиться в путь. Он, Федор, Василиса и еще двое крепких мужчин отправятся на место, откуда и начнут поиски схрона.
– А что это за место?
– Там увидишь.
– Хотя бы скажите, далеко оно?
– Не близко.
На этом и расстались. Василисе показалось, что старик доволен тем, как прошел их разговор. Когда Василиса уходила, он издал удовлетворенное кхеканье и потер свои сухие ладошки, словно предвкушая завтрашний успех. А вот Василиса испытывала двойственные чувства. Она представляла себе Прохора Кузьмича совсем другим. Она бы затруднилась объяснить, каким именно, но не таким противным, это уж точно.
Федор ждал Василису, сидя на крыльце.
И девушка сразу же спросила его:
– Скажи, Прохор Кузьмич тебе и правда сказал, где именно ты должен меня спасти?
– Дед не говорил, что придется тебя спасать, – улыбнулся Федор, став на мгновение удивительно красивым. – Он лишь сказал, где и в какое время мне надлежит быть, чтобы выполнить волю Божию. Я пошел, куда он мне указал, и увидел там тебя. И сразу же понял, зачем оказался в том месте. И я отбил тебя в честном бою у бандитов. А ты разве этому не рада?
– Рада, конечно! Тут у вас куда приятнее, чем у бандитов в хлеву.
– Тогда к чему эти вопросы?
Василиса и сама не понимала, что ее тревожит. И молчала.
Федор поднялся на ноги и сказал:
– Пойдем, я провожу тебя до дома, где ты переночуешь.
Оказалось, что для сна Василисе отведена небольшая комнатка. В нее вел отдельный ход, внутри стояла широкая, накрытая цветастым покрывалом кровать. Кроме нее, в комнате был еще стул, стол и что-то вроде ящика, поставленного на попа, который оказался шкафом. Комнату освещала керосиновая лампа, подвешенная над столом. Еще стояла кадушка с водой и выструганная чарка, которой полагалось черпать воду.
– Ну, располагайся на ночлег, а я тоже пошел спать. – И зевнув, Федор помахал Василисе рукой и добавил: – Увидимся утром.
Он вышел, и Василисе показалось, что она услышала звук закрывающегося замка. Думая, что ослышалась, она тем не менее подбежала к дверям. Так и есть! Заперто.
– Федор! Федя! – застучала она кулачками в дверь.
– Чего тебе?
– Ты меня случайно запер!
– Вовсе не случайно. Специально ключ в замке повернул.
– Но зачем? – изумилась Василиса.
– Так для твоей же безопасности, дурочка, – снисходительно пояснил Федор из-за двери. – Эти бандиты могли проследить за нами. Явятся среди ночи в Малочаевку и украдут тебя. Ты хочешь к ним вернуться?
– Нет, конечно!
– Тогда ложись спокойно и спи. Двери крепкие. Если попытаются сломать, поднимется шум. Мы примчимся и отобьем тебя.
– Но если я захочу… выйти?
– Зачем тебе выходить ночью?
– А в туалет? Если я захочу в туалет, тогда как быть?
– Воспользуйся ведром, – был дан ей совет. – Оно там в сенях стоит. Как раз для этих целей.
И Федор ушел, не слушая возражений Василисы, которой это все очень не нравилось. Получалось, что она снова пленница! Присев на кровать, Василиса стала обдумывать свое положение. Конечно, если сравнивать с утренним пленением, ее положение резко улучшилось. Руки и ноги не связаны. Она может спокойно ходить по комнате, может попить, может даже сама пописать, ей и ведро для этих целей оставили, но… но все-таки это здорово напоминает утренний плен. И Василиса не могла этого не понимать.
Ах, если бы у нее сохранился телефон! Тогда можно было бы попытаться дозвониться Шурыгину или бабушке. Посоветоваться. Пожаловаться. Спросить, как быть дальше. Но телефон вместе с другими вещами и документами остался в сумке. А сама сумка осталась где-то там, то ли в машине Игната Федоровича, то ли у бандитов.
Может, у кого-нибудь из жителей Малочаевки найдется телефон?
Хотя есть ли тут связь? И вряд ли у кого-нибудь из жителей поселка есть смартфоны или хотя бы телефоны. Но попробовать все равно стоило. И Василиса даже знала, у кого стоит попросить помощи. Та худышка за полученный десерт сама предлагала Василисе свою помощь.
Только как же запертой на замок Василисе добраться до этой девочки?
– Она будет ждать меня у молельни, а я здесь. И как быть?
Василиса обошла по периметру комнату, вышла в сени. Было ясно, что из ее «камеры» есть два выхода – дверь и окно. Но первая была крепко заперта. А второе по здешнему обычаю было таким крохотным, что через него могла бы пролезть кошка, но никак не взрослая полнокровная женщина. Выйдя в сени, Василиса подергала дверь и снова убедилась, что та заперта. Она подумала, а не оставить ли ей эту затею, не воспользоваться ли любезно оставленным ведром, а потом лечь спать, но вдруг совершенно внезапно почувствовала на своей макушке веяние слабого сквознячка.
– Откуда тут этот ветерок?
Задрав голову, Василиса принялась осматривать потолок. В сенях было темно, ничего не разглядеть, так что пришлось вернуться в комнату, снять там с крюка под потолком керосинку и вернуться обратно. Василиса старалась действовать осторожно, принцип устройства такой лампы был ей неизвестен. Если погаснет, Василисе нипочем не зажечь ее снова. Да и спичек у нее не было.
Василиса подняла лампу повыше и стала осматривать потолок. Вскоре она увидела четырех-угольный лаз, прикрытый крышкой. Вероятно, крышка легла неплотно, через оставшуюся щель и тянуло с чердака сквознячком. Очевидно, с помощью приставной лестницы через этот лаз можно было попасть на чердак. Но вот беда, лестницы у Василисы не было.
А ведь до лаза было рукой подать! Вытянувшись во весь рост и встав на цыпочки, Василиса и впрямь смогла дотронуться до крышки люка кончиками пальцев.
Внезапно Василисе попалось на глаза ведро. Перевернув ведро вверх дном и встав на него, Василиса с радостью убедилась, что даже может приоткрыть крышку лаза. Но как ей туда залезть? Подпрыгнуть и подтянуться на руках? Исключено. Василиса была отнюдь не высокого мнения о собственных атлетических возможностях.
Она сбегала в комнату, притащила оттуда единственный стул, поставила на него ведро, на ведро положила полку из шкафа, на нее водрузила перевернутую кадушку с водой, которую для этого пришлось вылить прямо на пол. Потом с замиранием сердца Василиса вскарабкалась на эту в высшей степени шаткую и ненадежную конструкцию.
Несколько страшных мгновений, когда Василиса боялась грохнуться вместе со всей тщательно выстроенной пирамидой вниз, и вот девушка уже на чердаке. Тут было пыльно, пахло паутиной и мышами. Но Василиса никогда не боялась этих милых зверушек, вечных соседей людей. Чердак был большой, куда просторнее той комнатки, которую отвели Василисе. Значит, чердак был общим для всего дома.
Василиса осторожно прошла по балкам, балансируя и стараясь производить как можно меньше шума. Она надеялась, что рано или поздно найдет другой выход с чердака, сможет выбраться из дома и добежать до молельни. От пыли и паутины щекотало в носу и хотелось чихать. Но Василиса понимала, что этого нельзя допустить ни в коем случае. Снизу слышались чьи-то голоса. И если она могла слышать тех, кто находился внизу, у нее под ногами, значит, и они могли услышать шум у себя над головой.
– Ну, как она? – услышала Василиса чей-то незнакомый голос. – Ни о чем не догадывается?
И прежде, чем Василиса успела подумать, о ком идет речь, голос Федора ответил:
– Вроде бы нет. А ты почему спрашиваешь?
– Видел, как она с одной дефективной из наших разговаривала.
– Когда?
– Во время ужина.
– О чем говорили?
– Девчонка с дефективной сладким поделилась, я не стал мешать, а когда та ей что-то шептать начала, было уже поздно. Фиг его знает, что та могла ей нашептать.
– Долго они разговаривали?
– Несколько секунд.
– Ну, за несколько секунд много не расскажешь, – успокоился Федор.
– А ну как они встретятся?
– Я до утра девчонку запер. Ни с кем она не встретится.
– Это хорошо. Может, еще караул у ее двери поставить?
– Ты все-таки не перебарщивай с бдительностью-то, – посоветовал Федор. – Пошли лучше к девкам. Небось, заждались уже нас.
Но приятель Федора не унимался:
– Нешуточное дело затеяли. Какой куш потеряем, если что не так пойдет.
– Хватит, – с раздражением произнес Федор. – Девчонка с нами. Она нам доверяет. Старик с ней завтра нужное место отыщет – и все! Золото наше! Расслабься, Димон! Мы с тобой уже завтра будем богачи!
– А девчонка?
– А что девчонка? Мало ли таких пропадает без вести в нашей стране? Одной больше, одной меньше, кого это волнует?
– Но ее могут искать. Вдруг найдут?
– Пускай. К этому времени мы будем уже далеко. Заберем золото, и прощайте северные леса.
Услышав это, Василиса едва не вскрикнула, но вовремя спохватилась. Если еще несколько минут назад она просто не хотела, чтобы ее тут застукали, то теперь ей никак нельзя быть обнаруженной. От этого зависит ее жизнь.
К счастью, Федор с приятелем решили, что им надо сделать обход поселка, а потом заглянуть к каким-то девчонкам, и ушли. Василиса добралась по стропилам до конца чердака, где обнаружила еще один лаз. Он оказался открыт. Василиса спустилась вниз и, дрожа от страха, что ее обнаружат, выскользнула из дома и затаилась под каким-то кустом.
Какое-то время ей даже не верилось, что удалось бежать. Может, ей это только кажется? Ее заметили? Слышны крики? Нет, все обошлось. В поселке было тихо. Но опасность лишь отдалилась, но не исчезла совсем.
От обуревающих ее чувств и мыслей Василиса даже схватилась за голову.
– Вот я попала! – простонала она. – Из огня да в полымя! Этот Федор совсем не такой пушистый, как кажется. Подумать только, задумал со своими дружками кинуть старенького дедушку! Да старикан этого просто не переживет! Ведь у него на это золото огромные планы.
Надо что-то делать… Но что?
Василиса перво-наперво решила для себя, что делать она НЕ будет. В лес она точно больше не побежит. Хватит с нее! Тут у нее еще есть шанс уцелеть, а заблудившись в лесу, она точно пропадет.
– Федор кажется не таким уж злым, – успокаивала она себя. – Может, мне просто со страху показалось, что они с приятелем затевают что-то неладное? Да, но почему они тогда так встревожились, что со мной заговорила одна из девушек? И почему они называли ее дефективной?
И Василиса решила выяснить, в чем тут дело. Что и говорить, не очень-то любезно отзываются эти двое об обитателях Малочаевки. Дефективные! И это они о людях, с которыми бок о бок выросли.
Василиса выглянула из-за куста и попыталась сориентироваться, в каком направлении ей пробираться. Где же тут молельня? Вроде бы вон тот дом с островерхой крышей ей и нужен. Именно там собирались на молитву здешние обитатели, а потом пошли на ужин в соседний дом, возле которого сейчас наблюдалось какое-то непонятное оживление.
Василиса прокралась поближе. И увидела, как двое тощих парней делают что-то странное. Один стоял снаружи, подняв руки над головой, словно в молитвенном экстазе. Но ничего общего с молитвой его действие не имело, потому что как раз из окна трапезной высунулся другой, держал в руках мешок.
– Тут сухари! – прошептал он. – Лови!
Парень внизу ловко поймал мешок. Оттащил в кусты и вновь вернулся под окошко. Долго ждать ему не пришлось.
– Тут сахар!
И новый мешок полетел вниз. Хотя он был заметно меньше первого, но сахар – это вам не сухари, весит он куда больше. Так что стоящий на земле не сумел его удержать, и мешок шмякнулся на землю у его ног.
– Раззява! – сердито прошептал приятель сверху. – Мешок цел?
– Чуток просыпалось.
– Чуток! Ты хоть понимаешь, что с нами Федька сделает, если узнает, что мы продукты с кухни воруем?
– Он с девчонками развлекается. Ему сейчас не до нас.
– Все равно. Надо поосторожней.
– Так не от хорошей жизни воруем! – неожиданно возмутился воришка. – Федька сам виноват! Нечего нас голодом морить!
– Разговорился. Следы лучше затри.
Парень внизу принялся ликвидировать следы просыпавшегося сахара, довольно громко бурча себе под нос:
– Тем, что они нам дают на целый день, и курица сыта не будет.
К этому времени первый парень уже спрыгнул на землю, и, закинув на плечи свою добычу, два полуночных грабителя, крадучись, скрылись в ночи. Они-то скрылись, а вот Василиса осталась в полнейшем недоумении. Она не могла взять в толк, правильно ли поняла то, что произошло на ее глазах. Получалось, что двое обитателей Малочаевки только что УКРАЛИ из кухни мешок с сахаром и мешок с сухарями! Но этого просто не могло быть.
Староверы не воруют. Это же грех! А его они боятся больше всего на свете.
Но выходит, что грех или не грех, а голод заставил парочку пойти на кражу. И снова Василиса подумала, с кем это развлекается Федор. С какими этакими девчонками? Неужели в поселке есть особы легкого поведения? Ах, до чего разнится пока что все, что она видела в Малочаевке, с тем, что ей рассказывала ее бабушка.
Совсем другой поселок! И люди другие! Господи, что с ними произошло за эти годы?
Больше на улице никого не было. И Василиса смогла двигаться дальше. Она старалась делать это как можно незаметнее. Наконец Василиса оказалась у молельного дома. Поднялась на крыльцо, рискуя быть обнаруженной Федором и его друзьями, вполголоса произнесла:
– Девочка, ты тут?
В ответ послышался шорох, и появилась та самая девушка. В темноте она выглядела еще более худенькой и беззащитной. Нахмурившись, она сказала:
– Я уж думала, ты не придешь.
– Федор меня запер. Пока выбралась… – И тут Василиса задала вопрос, который волновал ее больше всего: – У тебя есть сотовый?
Девочка помотала головой. Нет, ни телефона, ни самой связи тут не было.
– А тебе нужно отсюда бежать! – сказала она, глядя на Василису широко открытыми глазами. – Немедленно!
– Зачем?
– Надо!
– Куда я побегу?
– В Малочаевку!
Похоже, с головой у девчушки совсем плохо. Скудный рацион сказался. Мозг попросту отказывается служить на столь мизерном пайке.
– В Малочаевку? – улыбнулась Василиса. – А я где сейчас, по-твоему?
– Это наркотский поселок.
– Что?
– Да-да. Мы тут все наркоманы. Бывшие, разумеется.
– А… а староверы?
– Нас староверы к себе приняли вроде как на исправление. Только к себе в Малочаевку нас пустить не захотели, мало ли что мы там натворим, но тут помогли нам дома построить, скот кое-какой дали, птицу, продукты регулярно присылают. Только Федька все себе забирает, а нас объедками кормит.
– Так где же эта Малочаевка?
– Километров двадцать пять отсюда.
– Ничего не понимаю. Мне Федор сказал, что он меня в Малочаевку ведет. И привел. Сюда.
– Не знаю, что он тебе наговорил, – покачала головой девчонка. – Федька брехун изрядный. Небось, о том, что ему до свадьбы с девушкой и за руку подержаться нельзя, говорил?
– Было такое, говорили мне, что староверы очень скромно себя держат.
– Федька со своими дружками у нас в доме сейчас с девчонками развлекаются. Каждый вечер притаскивается. Чай, сахар, конфеты с булкой им принесет, все! Он для них король. Хочешь полюбоваться?
Василисе совсем не хотелось. Она и сама слышала, как Федор с дружком говорили, что собираются навестить девчонок. Нетрудно себе представить, чем они там занимаются. Выходит, это совсем не та Малочаевка, куда она стремилась попасть. Это был совсем другой поселок, который лишь полная дура могла принять за Малочаевку.
Новая знакомая Василисы прерывисто вздохнула. И Василиса снова вспомнила о ней.
– А ты чего не с Федором? – спросила она.
– Я не голодная.
– Ага! Видела я, какая ты не голодная.
– Не настолько, чтобы с Федором за кусок булки со сгущенкой в койку прыгнуть. Да он мне и не предлагал.
– Тебя как зовут?
– Лиза.
– А меня…
– Я знаю. Слышала, как к тебе Федор обращался. Василисой тебя кличут.
– Но как так? – пробормотала Василиса. – Почему он меня обманул? Зачем?
– Не знаю, зачем ты Федьке и его деду понадобилась, только Федька нас вчера вечером еще собрал и строгий инструктаж провел. Мол, завтра к нам одна особая новенькая приедет, и перед ней надо себя по-особенному вести. Велел говорить тебе, что это Малочаевка, а мы все должны по мере сил изображать из себя староверов и к тебе ни за что не подходить. А если кто нарушит наказ, будет иметь дело с Димоном и Костей.
– Это подручные Федора?
– Они самые. Заметила их?
Василиса хотела сказать, что на фоне бледно-серых лиц трудно не заметить налитые здоровьем хари, но, оказывается, девушка имела в виду совсем другое.
– Заметила, что они глаз с тебя не спускали?
– Нет.
– Они всюду за тобой следили.
– Как же ты не побоялась ко мне подойти?
– А что они мне могут сделать? – пожала плечами Лиза. – Убить? Так я и сама помереть рада.
Василиса ужаснулась.
– Как ты можешь так говорить?
– А чего? Осточертело мне все. Думала, что от наркотиков откажусь, нормальной жизнью смогу зажить. А не получается. Тянут к себе, хоть ты что делай.
– Ну, жизнь, которую ты сейчас ведешь, далека от нормальной. На одной каше на воде да без электричества любой взвоет. Но сдаваться нельзя.
– Устала я от всего. Скучно. Да и надоело. Если Федор с дружками задумали меня убить, так тому и быть. Я противиться не стану.
– Ты эти разговорчики брось! – рассердилась Василиса. – Молодая девка, семью заведешь, детей! Все у тебя хорошо будет.
– Не уверена.
Настрой у девицы был самый мрачный.
– Мне уж, наверное, не спастись. А тебе бежать отсюда надо. Не знаю, за каким лешим ты Федору и его дружкам понадобилась, но гады они редкостные. И ничего хорошего тебе от них ждать не придется.
– Федор и впрямь из староверов?
– И он. И дружки его. И старик этот мерзкий, который от света белого все время в доме прячется, только после захода солнца на улицу и выходит, тоже из Малочаевки. Их сами староверы к нам прислали, вроде как для присмотра и помощи. Только сдается мне, что староверы от этой четверки и сами рады избавиться. Молодые не все время тут живут, сменяются время от времени. А вот старик все время тут. И страшные вещи про него говорят.
– Какие?
– Вроде бы колдун он.
– Старовер – колдун?
– Он от них ушел и к темным силам переметнулся. Говорят, он даже душу дьяволу продал.
– Насчет души и дьявола – это все байки, – возразила Василиса. – Хотя понимаю, поживешь в таком месте, поневоле всякая чертовщина в голову полезет.
– Нет. У него точно договор с темными силами. Иначе почему он от солнца прячется? Только всякая нечисть солнца боится.
– Может, у него глаза больные. Вот и не хочет на яркий свет выходить.
– Очки темные на этот случай есть.
– Кожа ультрафиолета не выносит.
– Вот-вот! – обрадовалась Лиза. – То, что ты говоришь, как раз самые признаки темных сил.
Василиса не стала продолжать этот бессмысленный спор. Несмотря на горячее желание этой девушки помочь, Василиса чувствовала, с головой у бедняжки не все в порядке. Ей бы не в лесу на голодном пайке сидеть, а поскорее обратиться к грамотному психологу, а лучше так и прямо к психиатру.
Но до больницы и врачей было еще страшно далеко. Пока что надо было хотя бы вырваться из лап Федора и его подручных.
– Слушай, а если Федор с дружками часто сменяется, куда они ездят? В Малочаевку?
– Наверное, и туда тоже. А еще в город. Федор туда часто ездит. Говорят даже, что у него там женщина. Любит его очень, а он ей с нашими девчонками изменяет. Разве не гадство?
Но Василисе было не до личной жизни Федора. Ее интересовала только Малочаевка. Как-то же ей надо туда добраться! Козни врагов не должны помешать выполнить бабушкину просьбу.
– А на чем Федор в Малочаевку ездит?
– На машине.
– У него и машина есть?
– Ну конечно.
– А где она? Можешь показать?
– Показать-то могу, но что толку? Во-первых, машина под замком. Во-вторых, ключи у Федора. А в-третьих, ты умеешь водить?
– Умею. И ключи можно раздобыть, сама говорила, Федор сейчас с девчонками развлекается. И его дружки с ним. А замок… Замок можно и сломать.
Девчушка смотрела на Василису, открыв рот и почти с восторгом в глазах.
– Ну, ты и отчаянная! – прошептала она. – Я бы ни за что не решилась.
Ее восторг подхлестнул решимость Василисы. И она почти весело спросила у Лизы:
– Хочешь сбежать отсюда?
– Еще бы!
– Тогда показывай, где машина!
И девушки двинулись в темноту, даже не позаботившись оглядеться по сторонам. А оглядеться стоило, потому что, пока они вели разговор и строили планы, в соседних кустах кое-кто сидел. И этот кое-кто очень быстро сообразил, как может легко и просто завоевать расположение человека, который установил в поселке свои порядки. Но доносчику нужно было поспешить, чтобы успеть предупредить действия заговорщиц и не упустить свою награду.
