Глава 14
– Мне начинает казаться, что вы хотите мне что-то рассказать, но никак не можете решить, с чего стоит начинать, – Маттер глотнул горячего бульона и с вопросительной улыбкой уставился на Элиду.
Они сидели в небольшом ресторанчике, чуть южнее крепостной стены. Заведение это, находившееся в отдельно стоящем строении, привлекло внимание князя вывеской, на которой значилось: «Столичная электрокухня». Узрев такое диво, князь остановился и решил во что бы то ни стало выяснить, в чем тут фокус.
Судя по обилию посетителей, ресторан пользовался большим успехом. В зале, отделанном самыми модными керамическими панелями и даже полированной сталью, царила исключительная чистота, разносчики носили белые сюртучки, а по стенам висели светографические картины, на которых красовались какие-то господа на фоне новейших безлошадных экипажей, воздушных яхт и прогулочных катеров.
– Для приготовления пищи ни дрова, ни газ не используются, – прочитал князь крупную надпись над буфетной стойкой. – А! Так вот в чем дело. Что ж, для Майли это и впрямь остроумно. Пожалуй, нам стоит присесть и заказать что-нибудь…
Блюда оказались недурны. Утолив первый голод, Маттер заерзал и принялся вздыхать, желая привлечь внимание госпожи Элиды, которая сумрачно молчала с самого того момента, как покинули контору Берриша, но женщина не реагировала никак…
– Ну давайте же, – снова вздохнул князь. – Что вы увидели такого в этом пропойце? Вы растеряны? Или я снова ошибаюсь в своих домыслах?
– Это не растерянность, – разомкнула наконец губы Элида. – Просто я начинаю думать, что с Седжем, будь он проклят всеми святителями, действительно что-то не так. Берриш испугался, увидев меня, а ведь это человек, повидавший на своем веку такого, что и врагу не пожелаешь. Он знал, что я могу прийти к нему с одним-единственным вопросом: Седж. И более всего на свете он не хочет, чтобы о Седже ему сейчас напоминали. С чего бы вдруг? А с того, что у Седжа и в самом деле появился некий покровитель, и этого покровителя Берриш боится по-настоящему. И… и это не принц, ваша милость, нет. Такой человек, как Инго, Берриша напугать неспособен, хоть бы даже он поставил на уши всю Стражу Юга – кто-кто, а уж Берриш парень тертый, что ему та Стража!
«А и вправду, – подумал Маттер, – ну что такого может, в принципе, сделать этот парнишка? Да, он Персона крови, и власть его кажется огромной, но на самом-то деле? Испортить жизнь провинциальному мошеннику? Ну, отправит он его на каторгу. Да смешно это все… Неужели же Берриш побаивается этого ожившего покойника, психопата Даглана?»
– Вы делаете свои выводы, – неторопливо заговорил князь, – исходя из чрезвычайной дерзости новых планов господина Седжа, я правильно вас понял? Но он, как мне говорили, уже торговал всяческими рудниками, причем имел в том деле большой успех. Что же сейчас не так? Что вас удивило?
– Ай, бросьте, ваша милость, – нахмурилась Элида. – Вы сами знаете ответ на свой вопрос. Меня поразил Берриш. Только не говорите мне, что он, дескать, с похмелья и все такое прочее. Это ерунда. Берриш хотел бы забыть о Седже Терсио навсегда и не вспоминать о нем даже во сне – с чего бы это?
– Когда-то они работали вместе, да?
– Можно сказать, Берриш был для Седжа наставником. И его Седж не обманывал никогда. В какой-то момент Берриш решил для себя, что ученик стал уж слишком шустр по дороге на королевскую каторгу, поэтому они расстались, но – отнюдь не врагами. Так, просто у каждого своя дорога. А теперь вот… кто что хочет, то и думай.
Маттер понимающе кивнул. Если все дело в этом, будь он неладен, Даглане, то причем тут вообще Инго? Каким боком он ко всем этим кладам, рудникам на храмовых землях и гнусным секретам старых фамилий? Мальчишке захотелось приключений? Да спасут нас луны! К его услугам вся Пеллия с миллионами ее соблазнов, и чего ж еще желать?
От далекой городской ратуши донесся гром и звон: главные часы почтенного города Майли пробили полдень.
– До встречи с дознавателем еще час, – пробормотал Маттер, глядя на капитана Хаддена. – И нам придется спускаться вниз, к порту и даже дальше, а в такое время дня извозчики в большом разгоне. Идемте, что ли, потихоньку? Туман давно растаял, дождь если и моросит, так мелкий, да и теплый. Что скажете, господа?
– Прогулка в вашем обществе, князь, всегда удовольствие, – улыбнулась Элида. – Тем более, что я уже очень давно не бродила по Майли, а ведь когда-то он казался мне почти родным…
Дождя, несмотря на предчувствия Маттера, все еще не было. Во влажном и густом воздухе звуки огромного города казались скомканными, как пейзаж, зачем-то нарисованный на мятом листе шелковой бумаги. Почти забыв о своих спутниках, князь шагал вниз по длинной улице, и далекие шпили храмов в «новом» городе казались ему похожими на мачты кораблей, стоящих у потонувшей в тропическом тумане пристани.
Ему нравилось бродить по малознакомым, а то и вовсе неведомым городам именно в такую погоду, смотреть на медленно выплывающие из дождевого сумрака дома, храмы и площади, иногда останавливаться у старых решетчатых заборов, за которыми таинственно темнеют сады, осторожно заглядывать в чужие окна, скрывающие чью-то жизнь, загадочную и непонятную.
В последние годы Маттеру стало казаться, что его собственная жизнь ускоряется буквально с каждым днем – дни эти летели стремительным многоцветным потоком, то холодные, то, напротив, утомительно жаркие, и все меньше и меньше оставалось времени, чтобы оглядеться по сторонам.
Несмотря на отвратительную погоду, людей на улицах было полно. Светились желтым окна многочисленных контор, все так же бойко шла торговля в лавках и больших магазинах, мода на которые пришла сюда с севера, и пыхтели, стучали, рычали моторы многочисленных машин, среди которых мчались извозчики, везущие озабоченных делами пассажиров с папками на коленях. Когда в просвете меж домами мелькнули мачты порта, князь решительно свернул налево. До ресторана, в котором они договорились встретиться с дознавателем Такари, оставалось всего десять-пятнадцать минут ходу.
Князь остановился и огляделся: Элида и Хадден шли в пяти шагах позади, негромко беседуя о чем-то. Маттер почувствовал, что благодарен им за тактичность, позволившую ему проветрить мозги перед разговором с господином Риро. Дел было еще много – следовало, например, решить, кого и как отправить в игорный дом на улице Святого Перста. Ему очень хотелось оказаться там самолично, но в Майли, как оказалось, слишком многие слышали о князе Маттере Лоттвиц-Лоер. По всем раскладам выходило, что идти придется Эрмону с капитаном Хадденом, притом Эрмон удачливый игрок, – это может привести к самым развеселым последствиям, а Хаддена видели в разных злачных местах. Можно было, конечно, прицепить к Хаддену Васко, но тот не интересовался игрой и уж точно не разбирался в тонкостях лимбо…
– Мы почти пришли, господа, – с улыбкой объявил Маттер, когда Элида с наемником подошли к нему. – Могу я надеяться, что у вас снова прорезался аппетит?
– Ваша милость чрезмерно великодушны, – шутливо поклонился Хадден. – Особенно учитывая то обстоятельство, что последние месяцы я порой напоминал самому себе бродячего пса…
– Следовательно, тебе улыбнулась удача натрескаться впрок, ибо даже я не знаю, когда мы будем трапезничать в следующий раз. Дела наши ускоряются.
– Я всегда готов служить вашей милости, хоть даже и на пустой желудок.
– Ну, совсем уж оголодать я тебе не дам. Возможно, сегодня вечером тебе придется сопровождать нашего Яна в игорный дом.
Наемник смахнул с лица улыбку.
– Я буду изображать охранника столичного повесы?
– Ты крадешь мои идеи. Да, все именно так и будет. Главное, разумеется, – смотреть и слушать. Я покажу вам светографии того, кто мне нужен. Сейчас мне интересны все его возможные контакты, потому что играть он ходит отнюдь не просто так. – Маттер вопросительно посмотрел на Элиду, и та с задумчивым видом кивнула:
– Да-а… Я тоже так думаю. Полагаю, ему нужны довольно большие деньги, а ни один психически здоровый финансист ему денег не даст. Остаются либо дурачки, которых нынче немного, либо старые авантюристы, готовые рискнуть под большой кусок. Но хотелось бы мне знать, о каких же рудниках может идти речь?..
– Рудниками он уже торговал, и весьма успешно, нет?
– Те рудники никто и в глаза не видел, – Элида вдруг слегка покраснела, и Маттер понимающе усмехнулся в душе, – торговались только документы и финансовые обязательства. – А сейчас, как я думаю, он взялся за что-то весьма реальное и способное принести очень хороший доход.
– А не приходило вам в голову, – они снова двинулись по улице, и теперь Маттер шел рядом с женщиной, – что Седж теперь работает… ну, не совсем на себя, если можно так выразиться?
– Вот как? – Госпожа Ламма удивленно сдвинула густые темные брови. – Вряд ли, вряд ли. Уж на него это совсем не похоже, поверьте мне на слово.
Князь качнул головой и поднял указательный палец, что означало: «Может, все и так, но я остаюсь при своем мнении». Видя, что он умолк и снова погрузился в размышления, Элида не стала тревожить его беседой. Она постепенно привыкала к характеру своего неожиданного друга и умела уже понимать, когда следует говорить, а когда молчать, потому как ждать ответа можно было хоть вечность.
Усаженная высокими, похожими на свечи голубоватыми деревьями улица вывела Маттера на перекресток с большим проспектом. Остановившись, он глянул на противоположную сторону, где замыкало угол восьмиэтажное серо-коричневое здание с фонарями и башенками:
– Банк Иджа и Кортена. Как я понимаю, наша таверна где-то здесь.
– «Морской слон» чуть правее, ваша милость, – негромко подсказал из-за спины Хадден. – Мне случалось бродить в этих краях.
– Отлично, – Маттер достал из кармана брюк миниатюрный хронометр в золотом цилиндрическом корпусе, – да и мы ко времени. Идемте. Кто как, а я опять голоден. Старость, господа! Старость, дурная погода, превратности судьбы… эх-х! надеюсь, я смогу получить приличный копченый окорок.
– Никак не назвала бы вас старым, – снова удивилась Элида.
– Вы еще не в курсе, до чего я ворчлив… к тому же, извольте полюбоваться моей бородой. Вам недостает в ней серебра? Как по мне, так его там хватает.
Хадден потянул тяжелую дверь заведения, и Маттер, негромко хихикая, вошел в просторный холл, освещаемый несколькими настенными лампами. Двое привратников, дежурящих на входе, тотчас же оценили нового гостя – один из них церемонно протянул руку Элиде, помогая ей подняться по трем мраморным ступеням, а второй, опередив Хаддена, бросился открывать двери ресторанного зала.
Господина Такари князь увидел сразу – тот сидел за столиком возле окна и сосредоточенно листал здоровенную пухлую конторскую книгу самого засаленного вида. Листы ее изобиловали вклейками, некоторые из которых выглядели так, словно бумага побывала в кастрюле с супом. Перед Такари стоял графин вина, а справа лежал какой-то том с серебряным обрезом. Когда Маттеру оставалось до господина Риро буквально три шага, дознаватель резко повернул голову:
– Ага!.. Приветствую вас, господа. Прошу меня простить, я работал до четырех утра, но не успел дочитать все, что хотел…
Он встал, низко кланяясь Элиде. Маттер представил их друг другу; возле столика уже кружили разносчики, ожидающие богатый заказ – впрочем, холодный и немного надменный взгляд Хаддена, который стоял чуть сзади хозяина, не позволял им проявить назойливость. Они хорошо знали, что такое старший страж настоящего аристократа: никогда не простолюдин, никогда не изменник. Их для него попросту не существует, и это к лучшему.
– Я вижу, вы продолжаете работать даже здесь, дорогой Риро?
– Работать! Рано утром я рванул по книжным лавкам и просадил на извозчика целых три золотых, будь оно все неладно!
Маттер осторожно взял в руки книгу, лежащую на краю стола. «Древо Юга», прочитал он золотое тиснение на обложке из превосходно выделанной свиной кожи. В руках у него было старое, пятидесятилетней давности, «парадное» издание генеалогических списков южной Пеллии с перечислением всех сколько-нибудь заметных аристократических фамилий за последние пятьсот лет. Найти именно эту книгу было и впрямь нелегко, и Маттер уважительно покачал головой:
– Нужные вам сведения опубликованы только здесь, я прав? А в дешевых массовых брошюрах нет и половины?
– Именно. Давайте все же присядем, господа. Я порядком устал этой ночью… Да! Хадден, дорогой мой, вы в курсе, что люди Стражи не терпят, когда кто-то стоит столбом у них за спиной?.. Или я вызываю у вас какие-либо подозрения?
– Помилуйте, господин Риро, я вовсе не имел в виду…
– Так не смущайтесь. Моя спина ничем особым не отличается, крылья пока не выросли.
Дознаватель захлопнул пухлую книгу в картонной обложке, аккуратно положил ее на край стола, а сверху придавил тяжелым «Древом», так что Маттер не успел прочитать ее название. Впрочем, он уже и так догадался, чем зачитывался господин Такари: краешек вытертой печати, хорошо заметный на сером корешке, свидетельствовал о том, что перед князем лежит старинное судебное дело.
– Семейство Хонтлор, именем которого так потревожили вашу приятельницу, – произнес Такари, улыбаясь Элиде, – совсем, оказывается, не такое простое, как ей казалось. Я давно-о не сталкивался с настолько интересной родословной, клянусь вам! Начать с одной только фамилии – она ведь не пеллийская, верно? А все потому, что первый из них, наемный пушкарь Хонт-А-Ллор, прибыл из Ла-Велле ближе к концу Династических войн и очень быстро смог сделать карьеру под рукой самого князя Уллы, о котором все мы читали еще в детстве… Подвиги этого вояки были столь заметны, что Улла отдал ему немалые земли на острове Тар, отобранные Троном у прежних хозяев. Сам Хонт через десять лет после этого помер, но потомство оставить успел. Старший сын долгое время был ни много ни мало Владетелем Залива, то есть контролировал почти всю торговлю на острове, а потом детки его ринулись строить верфи да строгать торговые дома – ну и ссудные заведения, ясное дело. Когда-то у них были такие должники, что пальчики оближешь. Деловые были люди. А вкупе со «славным» титулом мало кто мог с эдакими владетелями спорить.
– На острове Тар… – в задумчивости повторил Маттер и посмотрел на Элиду: женщина ответила ему коротким кивком.
Дознаватель тем временем продолжал свой рассказ – видно было, что он не на шутку увлекся открывшейся перед ним историей:
– Почти триста лет они жили на острове, не особо залезая в дела остального Юга – ну да это и неудивительно, тогда многие так поступали. Приходилось иногда громить пиратов, так это тоже было как у всех… Ни флотоводцев, ни каких-либо крупных чинуш этот дом Пеллии так и не дал, но в своих краях о них знали все без исключения. Все у них было просто отлично, пока на островах крайнего Юга не началась эпидемия лиловой лихорадки. Народу тогда полегло столько, что острова практически обезлюдели. А из четырех к тому времени ветвей почтенного дома осталось две, точнее, полторы, потому что в старшей из мужчин выжил только семидесятилетний дедушка князь Дирт. Думать о потомстве ему уже было поздно, и он ударился в религию, да так, что за остававшиеся ему пятнадцать лет раздал храмам почти все фамильные земли вместе с верфями, мельницами и всей торговлей. «Женской» ветви Хонтлор-Тавис, к которой и относятся Хонтлоры сегодняшние, осталось не так уж мало, но управлять делами в настолько урезанном виде они уже не могли, а потому продали все да и убрались с острова. Постепенно беднея, они жили то там, то сям, а в конце концов осели в Майли. Загородное владение у них, конечно, есть, но смотреть там не на что. Вот такая вот история…
– А вы, как я понимаю, провели эту ночь в судебном архиве? – поинтересовался Маттер, перед которым наконец поставили заказанный им копченый окорок с овощами.
– Да, так как некоторым категориям служащих дозволено работать в архивах и по ночам. Судились Хонтлоры немало – в основном по мелочам, однако было там еще и кое-что интересное. Какое-то «Дело о демонах и тени»… попробовал почитать, ничего не понял – храмовый бред трехсотлетней давности… «Дело о горной гряде», например, ха, вот тут настоящее мастерство крючкотворства! Один из сыновей того самого Дирта еще до эпидемии пожертвовал местному храму Секех какие-то земли в глухом горном районе, а когда пол-острова вместе с самим жертвователем отправились к предкам, на храм подали в суд, потому что земли эти, оказывается, дому Хонтлоров уже не принадлежали, их отхапала община овцеводов «с правами цехового объединения». Загрызаться с цехами я врагу не посоветую, но жрецы вывернулись, да как! Они объявили, что горы эти являлись и являются излюбленным местом паломников, кои регулярно наблюдали там «деяния свойства духовного», и никакому отчуждению подлежать не могут. А так как судья, видимо, и сам был большой молельщик, пришлось пастухам облизнуться. По такому делу, как это, королевский ученый чин заработать можно, это я вам говорю…
– Но каким образом судебная история семьи с острова Тар могла оказаться в Майли? – перебил его князь, чувствуя, что дознаватель никак не может добраться до сути.
– Очень просто – они и здесь умудрились слегка посудиться, следовательно, все бумаги были перевезены по месту нового суда. Но про новые их тяжбы я и говорить не буду, не хватало мне еще обсуждать «Дело о козьем выпасе»… это все чепуха. Куда интереснее для нас тот факт, что Хонтлоры связаны родственными узами с тем самым стариком Роти, что недавно прострелил себе голову.
Маттер перестал жевать.
– Это точно? – спросил он, не веря своим ушам.
Такари молча постучал пальцем по «Древу Юга» и вздохнул.
– Упоминания об этом родстве имеются в судебной истории, но я не имел твердой уверенности, так что пришлось искать книгу. Более точного и полного издания, чем это, вам не сыскать, господин князь. Один из предков Роти сто пятьдесят лет назад женился на богатой вдове из семьи Хонтлор-Тавис… и кто знает, что там могло быть в приданом, а?
– Все что угодно, – вздохнул Маттер, – включая ключи от старых склепов, где упрятаны несметные сокровища. Но, предполагая, что такие люди, как дом Хонтлор, все свои сокровища пускали в дело, нам следует ожидать чего-либо менее прозаического.
– Да, это все весьма загадочно, – согласился дознаватель. – Особенно с учетом смерти советника Роти. Я теперь уже не сомневаюсь – Даглан приходил к нему. И на вопросы, которые он задавал, господин советник почему-то отвечать не захотел… Настолько не захотел, что предпочел пустить себе пулю в лоб. Значит, он носил в себе тайны, разглашение которых выглядело для него значительно хуже смерти. А тайны эти как-то связаны с домом Хонтлор и островом Тар. Родом с которого, если вы помните, тот самый мастер смерти, убивший несчастного Отиса. Неплохой набор, господа. Теперь нам остается навестить Хонтлоров, которые, как я узнал, уже покинули город и перебрались до зимы в свое имение. Оно находится в сорока лонах к югу, не так уж и далеко, доедем быстро…
– Нет, – перебил его Маттер. – Нет, дружище, к ним мы пока не поедем, да и вообще… сегодня нам с вами стоит провести вечер в наблюдении за дверями одного респектабельного притона, где играют в лимбо самые разные люди: от весьма уважаемых до вполне презираемых.
Такари зашевелил бровями, глаза его блеснули веселым азартом.
– Вы предполагаете увидеть нечто интересное?
– Быть может, не сегодня и даже не завтра.
– Вот как. Дня два-три? И какова диспозиция?
– Пока не знаю. Но сегодня вечером, когда пробьют к закатной молитве, я буду ждать вас на углу Святого Перста и 3-й Гранитной. Там мы и засядем: ужин я возьму с собой, так что о желудке не переживайте.
* * *
К вечеру все же заморосило: дождь то усиливался, то прекращался, и тогда на небе даже появлялись редкие голубые просветы. Проклиная свои застуженные в юности колени, Маттер намазался едкой травяной растиркой, но заматывать, как советовали врачи, полотном не стал, потому как сегодня его разбирали весьма противоречивые ощущения.
Этот вечер мог оказаться отнюдь не самым спокойным.
Эрмон, вернувшийся вскоре после обеда, подогнал к дому просторный крытый «Филмор» с могучим шестицилиндровым мотором. Машина была почти новой, так что князь, глянув в окно, счел выбор своего навигатора вполне достойным. Никаких новостей с базы пока не было. Дотци, оставленный за командира, отпускал людей на сутки в город, проблем они никому не доставляли, а немногочисленные офицеры корабля предпочитали сидеть на воздушной станции, благо там имелась отличная таверна и, разумеется, бордель, услуги которого частично оплачивал Трон.
С приближением сумерек Маттер велел собираться. Эрмону пришлось влезть в ненавистный ему серо-фиолетовый камзол от дорогого столичного портного, да еще и повязать двойной белый галстук, хрустящий крахмалом. В карманы ему, помимо миниатюрного пистолета, князь положил кошель с парой тысяч. Если с Яном все было ясно, то насчет Хаддена мнения разделились. Васко утверждал, что столичные телохранители сейчас носят исключительно замшу, тогда как сам капитан настаивал на лакированной коже.
– И где вы все это возьмете, всадники лихие? – вмешался Маттер, когда дело запахло серьезными обидами. – У нас есть время болтаться по магазинам готового платья или же вы решили съездить к портным? Прекращайте мне тут бредить. Васко! Отпирай черный сундук. Мой кожаный камзол вполне пойдет, а штаны годятся и так. Главное – черный галстук и перевязь прямо на рубашку. Оружие должно быть видно, но оно не должно привлекать излишнего внимания, а то у нас получится не столица, а провинциальный бардак… И шляпа, шляпа! Доставай ту коричневую, из буйволовой кожи, это самый писк на сегодня. В такой шляпе хоть на свадьбу, хоть на похороны, это я вам говорю. Госпожа Элида! Ну, теперь ваша очередь. Как вам эти два разбойника? Я говорю, что хоть на свадьбу, а они что? Ян, перестань корчить рожи, тебе еще играть весь вечер. Ну?
– По-моему, красавцы хоть куда, – засмеялась Элида, разглядывая обоих мужчин, которые стояли перед ней руки в боки с весьма важным видом. – Вид самый что ни на есть столичный. У вас непревзойденный вкус, господин князь.
– Ах, если бы! – отмахнулся Маттер. – Итак, мы едем. Когда мы вернемся, никто не знает, но если что…
– Если что, – очень серьезно произнесла Элида, глядя ему в глаза, – мы, по крайней мере знаем, где нам начинать поиски.
Князь открыл было рот для ответа, но вдруг споткнулся о ее взгляд и не нашел слов, только улыбнулся на прощанье. Спускаясь по лестнице, он молчал, кривя рот в непонятной грустной усмешке…
За руль сел Эрмон, а Хадден занял место рядом с князем в просторной задней части салона. Дождь снова прекратился, небо посветлело, и сумерки, казалось, решили немного отступить, чтобы продлить теплый сырой вечер.
– Будь очень осторожен, – заговорил князь, когда машина выехала на длиннющую улицу Святого Перста, – сядь за спиной у Яна немного боком и смотри на тех, кто будет ошиваться вокруг. Ни с кем не разговаривай, твое дело – сопровождать своего господина, и все должны понимать это с первого взгляда.
– Я знаю, как следует вести себя в таких заведениях, – очень серьезно кивнул капитан. – Все будет в наилучшем виде, ваша милость.
– Ты уж постарайся. Драться тебе, я так думаю, не придется, но постарайся нейтрализовать возможных мошенников. На Юге любят разыгрывать «фальшивые» скандалы по поводу игры, а заканчиваются они ножом в боку. Доспех на тебе, хвала святителям, практически не виден… Если появится тот, кого мы ищем, внимательно запоминай лица всех его собеседников, даже случайных, таких, с кем он просто перебросится парой слов. Все это может оказаться очень важным для нас.
Хадден хотел было заметить, что ему случалось охранять весьма важных персон, да еще и в таких местах, о каких лучше не вспоминать, однако сдержался. Когда князь Маттер говорил с таким прищуром, как сейчас, в ответ следовало только кивать, это капитан уже знал совершенно точно.
Эрмон проехал мимо желтоватой громадины Финансово-Промышленного университета, недавно перестроенного на средства местных негоциантов, и притормозил, глядя в карту. До 3-й Гранитной было еще далеко.
– Останови, – вдруг позвал его Маттер. – Нам лучше поменяться местами, да и в любом случае я сам буду решать, откуда мне наблюдать за входом.
Навигатор послушно встал у обочины. Князь хлопнул по плечу Хаддена и вышел из машины, чтобы пересесть за руль. Когда он тронулся и потянул рычаг, чтобы включить вторую скорость, в плечо отдало противной тупой болью.
«Это что-то новенькое, – подумал Маттер, – раньше при рывках так не болело…»
Нужный перекресток ждал их через три квартала. Точного адреса Маттер не имел, так что пришлось останавливаться и крутить головой. Через несколько секунд он понял: сад с упрятанным в глубине двухэтажным особняком, чьи окна уютно светятся сквозь мокрую листву, – это именно то, что они ищут. Маттер развернулся и встал на противоположной стороне улицы, в двадцати шагах от гостеприимно распахнутой калитки.
– Ступайте, дети мои, – приказал он, оборачиваясь назад. – Сегодня вы должны быть очень наблюдательны.
Убедившись в том, что оба благополучно вошли в особняк, Маттер перебрался на задний диван. В багажном отделении, добраться в которое можно было не только снаружи, но и изнутри машины, откинув часть спинки этого самого дивана, князя ждала коробка с провизией и немного вина. Мысль о лакомствах заставила князя облизнуться. Он потянул кожаную петлю, уложил левую половину спинки на подушку дивана и залез рукой в темную полость багажника.
Скоро под ногами у него стояли плетеный из лозы короб и поставец с бутылками. В коробе, как он и предполагал, обнаружились закрытые бумагой чашки из промасленного картона, перевязанные свертки и стеклянные банки под винтовыми крышками. Маттер причмокнул и с легким вздохом отодвинул свои сокровища к перегородке, отделявшей заднюю часть салона от водительской.
Еда подождет, сказал он себе.
Народу на улице было немного, в основном конторские служащие, спешащие поскорей добраться до родного очага, где их ждал сытный ужин да кувшин вина, так радующие промозглым вечером. В пятиэтажном доме за перекрестком уже манили уютным желтым светом многочисленные окна. Квартал оказался довольно богатым, почти все дома, построенные два-три десятилетия тому, вид имели солидный и основательный. За пятиэтажкой сверкало витринами торговое здание, все три этажа которого занимали большие лавки с деликатесами, специями и винами, а под острой крышей находился какой-то склад.
Весь угол по этой стороне улицы Святого Перста занимал сад старого барона Баада. Сад был большой, явно старше окрестных зданий, так же как светившийся окнами за ветвями деревьев особняк. Видимо, предки Баада – а может, и не предки вовсе, а совсем другие люди, – строили себе нечто вроде пригородной усадьбы, но время ускорило свой ход, и Майли постепенно окружил их гнездо со всех сторон.
На углу загорелся большой газовый фонарь. В его свете Маттер увидел, как фонарщик ловко спустился по лестнице, махнул рукой своим двоим помощникам, и те с лестницей в руках пошли дальше, к следующему столбу с прозрачным стеклянным шаром в проволочной клетке. Продолжая смотреть на фонарь, князь вдруг подумал, чем, собственно, занимает свои вечера принц Инго. К борделям юноша был равнодушен, отдавая предпочтение актрисам классических театров, но в целом же, как свидетельствовало его досье, принц более всего увлекался историей и правом, состоя в нескольких научных обществах. Правда, то было в столице с ее безграничными возможностями – а здесь? Местный университет вряд ли мог блеснуть академиками, но все же…
Под фонарем вдруг выросла знакомая костлявая фигурка, и Маттер поспешил приоткрыть дверцу машины. Не ускоряя шага, Такари прошлепал по мокрому тротуару, а потом резко качнулся вбок, чтобы нырнуть в салон.
– Отвратительный вечерок, – произнес он вместо приветствия. – Самое время сидеть где-нибудь с книгой, а не шататься туда-сюда, рискуя застудить поясницу.
– Ну-у, – протянул Маттер и нагнулся. В руке у него появился запечатанный кувшин с золотой шелковой лентой. – Болтаться под дождем я вам не предлагаю. Запустите руку в плетенку, вам ближе: по запаху я чую ветчину и немного сыра, там, в свертках.
Князь откинул упрятанную в перегородке столешницу, защелкнул упоры и с улыбкой посмотрел на дознавателя. Тот ответил ему таким же лукавым кивком, после чего принялся рыться в коробе с закусками.
– Вы предусмотрительный человек, господин князь, – проговорил Такари, выкладывая на столик пару свертков и походные деревянные фужеры. – И, кстати, место для наблюдательного пункта вы тоже выбрали самым подходящим образом – до ближайшего фонаря далеко, так что нас с вами вряд ли кто разглядит.
– Выбор места для посадки – самое сложное в моем деле, – заметил в ответ Маттер. – Порой бывает так, что от наличия или отсутствия такого места зависит успех всего дела.
Господин дознаватель уважительно приподнял брови. Пока Маттер разливал вино, он внимательно смотрел в окна.
У фонаря остановился фаэтон с поднятым верхом, из которого выбрался грузный мужчина в плаще и широкополой шляпе. Бросив извозчику монету, он уверенно вошел в калитку игорного дома.
– Народ прибывает, – процедил Такари.
– А это популярное местечко, – хмыкнул Маттер. – Сюда ходят очень разные люди – кроме шпаны, конечно… Мне рассказывал об этом доме повар гостиницы, в которой я квартировал до недавнего времени.
– Повар?! Вам?..
– Да, повар. Так сложилось… Я, видите ли, имел случай вспомнить о старой игре лимбо – вот уж гром судьбы, клянусь вам! – и заинтересовался, где в городе еще балуются этим делом. В прежние времена в лимбо проигрывались не то что состояния, а целые острова. Сейчас эта игра вышла из моды, но люди серьезные по-прежнему предпочитают лимбо всему остальному. Вам не приходилось слышать, что когда-то этой игрой неистово увлекались финансисты Братства? У них лимбо носила характер чуть ли не ритуала…
– Ну, о Братстве вам известно куда больше моего, – тихонько хихикнул Такари.
– Пожалуй что. Недавно Майли был взбудоражен слухами о прибытии из-за океана неких «людей Братства». А оказалось, что это наш приятель Даглан со своими странными подельниками.
– Странными?
Маттер вздохнул. Господину дознавателю явно не случалось бывать в некоторых далеких и таинственных местах, которые князь посещал не раз и не два…
– К западу от Рашеро, за горной цепью Маант-Бок, лежат земли княжества Рамла. В школьном курсе географии о нем упоминают только вскользь, а зря. Княжество огромно, три четверти его территории занимают совершенно дикие джунгли, но когда-то там кипела жизнь… Так вот наш Даглан привез с собой людей, послуживших в дворцовой гвардии этого самого княжества. У них там, знаете ли, имеется странная привычка уродовать себе левое ухо, вставляя туда изрядных размеров серебряное кольцо. В Майли этот опознавательный знак вызовет только недоумение, но я-то в курсе, что к чему.
– Рамла, – присвистнул Такари. – И эти парни, они что, пеллийцы по рождению?
– Судя по их рожам – да. По крайней мере, они не из Рамлы, это я говорю точно.
– Куда только наш человек не заберется!
– Ваша ирония совершенно неуместна, господин Риро. Эти ребята – отчаянные головорезы, уверяю вас. И следует еще задать себе вопрос, чего ради они покинули службу: гвардейцы там не только хорошо зарабатывают, но имеют ряд таких привилегий, от которых меня, например, тошнить начинает. Кому-то это, конечно, нравится.
– Самим гвардейцам…
– Вы читаете мои мысли. Даглан, тем не менее, сумел предложить им нечто повкуснее привычной жизни. Следовательно, он уверен, что сумеет ухватить такой грандиозный куш, от которого аж дух захватывает. Есть у нас в Пеллии такие куски? Это ведь не банк ограбить, знаете ли. Это что-то побольше… Когда я об этом думаю, то сам начинаю прикидывать, где и какой клад может ждать своего часа.
На лице Такари появилась задумчивость.
– До эпохи Династических войн Юг был невероятно богат, – произнес он. – А потом обнищал. Конечно, многие состояния были превращены в пушки, корабли и прочее, но… Слухи о кладах имеют под собой некоторое основание. Хотя я, опять-таки, про все это только слышал. Вот разок бы увидеть собственными глазами, а?
– Вы сразу представляете себе пещеру с сундуками, набитыми золотом и каменьями, – скривился в усмешке Маттер, – но речь может идти о чем-то другом.
– О чем же?
– Вот это нам и нужно выяснить…
Никакая пещера с сокровищами не может заинтересовать принца, способного влиять на политику банковских объединений, говорил себе Маттер. На сегодняшней, скажем, его должности достаточно одного взмаха кисти, одной черточки понизу плотного листа с красной печатью, и тот обретет, а иной потеряет. Нет, нет… древние клады – это для юношей с пылающим взором, а Инго человек рассудительный, так что увлечь его может только нечто по-настоящему интересное. Что-то такое, чего еще не было.
– Принц известен как любитель истории, – неожиданно для самого себя произнес Маттер.
– И что? – живо отозвался Такари.
– Разгадка здесь, – Маттер смотрел в окно, за которым мерцали сквозь дождь окна баронского особняка. – Точнее, в далеком прошлом семьи Хонтлор. Ключ, о котором сами они, наверное, и не подозревают, заключен в какой-то реликвии, передаваемой по наследству из поколения в поколение. Даглан решил сперва надавить на Роти, но тот, сам не понимая, о чем идет речь, напугался настолько, что покончил с собой. Подозреваю, что у него были на это еще какие-то причины – очень вероятно, что он принял Даглана за другого человека, которого боялся по-настоящему… Все это снова домыслы, но пока я ничего другого предположить на могу.
– Но для чего этим ублюдкам мог понадобиться принц?! – выпучил глаза дознаватель. – Вы ведь сами представляете себе уровень риска, который тянет за собой связь с такой особой!
– Мне очень хотелось бы прийти к нему лично и спросить: «Что ж ты, братец Инго, забыл в этакой компании?» – рассмеялся князь. – Но, видите ли, мне совершенно не хочется изгадить себе остаток жизни…
Такари удивленно нахмурился, однако потом, сообразив, что имеет в виду Маттер, захохотал и сам.
– Да, я бы тоже обиделся на его месте… А у Инго, как говорят, есть шанс стать со временем очень влиятельным человеком, так что портить ему настроение не стоит.
– Мы с вами хорошо понимаем друг друга, господин Риро.
Маттер подцепил костяной вилкой кусочек ветчины и отправил ее в рот. Давно зная вкусы своего командира, Ян Эрмон закупил провизию в изысканной лавке деликатесов, которую порекомендовал ему повар господина Сати. Юг всегда славился своей кухней, так что Майли отнюдь не страдал от нехватки тонких закусок.
Сумерки давно уже стали ночью – резко, как всегда в этих широтах, но сегодня дождь смазал, растянул во времени тот момент, когда падающая тьма вдруг хватает город в свои объятия. Мелкие капли серебрились вокруг фонаря, будто тучи крохотных светлячков, мелко дрожали желтым лужи на тротуаре. Такари снова подлил вина себе и князю, выпрямил со вздохом спину и вдруг прищурился, потянулся к окну:
– Не наш ли это персонаж, ваша милость?
В размытом световом пятне двигалась коренастая, кривоногая фигура в темном плаще с крылаткой. С мятой широкополой шляпы стекали струйки воды. Человек казался одетым вполне добротно, ничуть не напоминая собой бедняка, но было в нем что-то совершенно чужеродное, неуместное ни в этом квартале, ни уж тем паче перед калиткой баронского сада, через которую он шагнул решительно и не оглядываясь.
– Нет, это однозначно не Седж, – живо отозвался Маттер, буравя глазами тающую во тьме спину незнакомца, – но что-то с ним не то… вы тоже ощутили, верно?
– Парень явно не из этой компании, – процедил Такари, – тут уж не надо быть ищейкой! Он ходит, как моряк, или мне показалось?
– Как человек, который провел в море довольно много времени, – качнул головой Маттер. – Или нет, не в море… Скорее, в воздухе: людей непривычных так болтает после долгого шторма, и проходит эта болтанка хорошо если на третьи сутки. Кстати, сегодня утром где-то в окрестностях города сел корабль какого-то богатого торгового дома.
– В такую погоду?
– Далась вам всем эта погода… Этот корабль шел издалека, и у него не работал один из двигателей. Может быть так, что они готовы были сесть где угодно, едва дойдя до берега, а может, шли именно в Майли с каким-то срочным делом. Этот парень, скорее всего, был там, на борту, но то, что он не член экипажа, – это, поверьте, наверняка…
– Обязательно издалека? – подозрительно скривился Такари.
– Думаю, что он шел через океан. Большой корабль не станут гонять на короткие расстояния, для этого есть другие, поменьше и побыстрее. Нет, он провел в воздухе несколько суток, и где-то ему пришлось идти через бурю, это было видно по состоянию обшивки, особенно на рулях.
– Вы рассмотрели его вблизи?
– Увы, он болтался в облаках, и видел я его совсем недолго, но глаз у меня наметанный. Корабль пришел из-за океана, в этом я почти уверен.
Такари пожал плечами. В воздухоплавании он не разбирался совершенно, да и вообще не слишком интересовался техническими новинками, которые возникали сейчас едва не каждую неделю. По большому счету, его не интересовало ничего, кроме ремесла, при помощи которого он иногда имел неплохой куш – да, не самыми законными способами, однако те, кто мог бы его обвинить, никогда на такую глупость не решатся. Ему, в самом худшем случае, грозит позорная ссылка куда-нибудь на Север, а им судья наверняка отмерит немного королевской веревки…
– Кажется, сюда спешит ваш страж, – Риро, подняв голову, внимательно посмотрел в окно.
– Я вижу, – отозвался Маттер. – Да, это Хадден.
Наемник прошел через калитку и быстрым шагом направился к машине – приблизившись, он распахнул правую переднюю дверцу, скользнул на сиденье.
– Наш парень там, – сообщил он. – Раньше я выйти не мог, потому как Яна сразу же втащили в игру, и мне пришлось присмотреться к окружающим… вроде никакой опасности я там не увидел, люди, я бы сказал, тишайшие – в основном финансисты да судейские в чинах. Сейчас вот пришел какой-то очень странный тип, по виду северянин, и наш объект, едва закончив партию, сорвался к нему – поговорили за стойкой, но я почти ничего не расслышал. Объект снова сел за игру, правда, похоже на то, что он готовится сворачиваться, потому как объявил сейчас «короткий круг» по малой ставке. Это минут еще на десять, я думаю.
– Ян играет с ним? – спросил Маттер.
– Нет, он сел за соседний столик, а я там, рядом, фактически за спиной. Объект говорит только об игре, ни о чем больше. Его партнеры – двое судейских и какой-то чиновник, из портовых, как мне показалось. Все в больших годах, на мошенников не похожи. Конечно, в Майли все судейские – воры и мошенники, но…
– Я понял, что ты хотел сказать. Возвращайся и передай Яну, чтобы он тоже сворачивал игру, пусть даже в штраф. Как только объект выйдет, немедленно ко мне.
Хадден аккуратно прикрыл за собой дверь и почти бегом рванул обратно в особняк. Маттер задумчиво посмотрел ему вслед.
– Северянин, – повторил он. – Странный тип. Что вы скажете на это, господин мой Риро?
– С такого расстояния я не скажу ровным счетом ничего, – буркнул дознаватель. – Но вы, очевидно, предполагаете, что он прилетел на том самом утреннем корабле?
– У меня есть для этого все основания.
– Знать бы, кому этот корабль принадлежит.
– Вот именно…
Маттер допил вино, вытер губы тонкой шелковой салфеткой и достал трубку. Такари, по-прежнему глядя в окно, неторопливо жевал ветчину.
– Знаете, – вдруг произнес он, – я хочу попросить вас об одном одолжении.
– Да? – Князь чиркнул зажигалкой и, раскурив трубку, пустил густую струю сладковатого дыма. – В рамках нашего сотрудничества я готов на многое.
– Мне начинает казаться, – продолжил дознаватель, – что мы с вами влезли в какую-то очень небанальную историю. Куда она нас потянет – я не знаю, но хочу просить вас не оставлять меня до самого конца. Вы знаете мои причины, и я думаю, что даже для вас они выглядят вполне уважительными.
– Хорошо, – кивнул Маттер после короткого размышления. – Впрочем, мы уже говорили о чем-то таком, нет?
– Тогда я видел все это в несколько другом свете, – мрачно ответил Такари. – А сейчас у меня заработала интуиция… вы же знаете, сколько лет я в сыске. С годами начинаешь чувствовать некоторые вещи, которые трудно объяснить разумом…
Маттер молча положил руку ему на плечо, а потом, пригнувшись, выбрался из машины, чтобы пересесть за руль.