Глава 93

В положенное время, как и обещал куратор, магнитные фиксаторы станции прихватили вставшее к причальному терминалу судно.

– Все, ребята, пошли! – скомандовал сержант, и построившиеся в колонну бойцы с надетыми ранцами, прижимая к себе оружие, один за другим стали пробегать через терминал в шаттл.

Последним в провонявший салон челнока заскочил сержант, дверь автоматически закрылась, и шаттл начал отходить от станции.

– Эй, приятель, ты здесь что – дерьмо возил? – спросил сержант. Но гоберли-пилот не ответил, а только резко добавил тяги так, что не успевший закрепиться сержант едва не упал.

Манера пилотирования гоберли не вязалась с его внешним видом и состоянием старого челнока. Должно быть, его крепко простимулировали – либо деньгами, либо угрозами.

Они буквально спикировали с орбиты в атмосферу, и сержант представил, какой ужас сейчас творился на экранах диспетчеров, следивших за орбитальной обстановкой.

По инструкции они должны были немедленно связаться с нарушителем, но сержант не видел, чтобы гоберли с кем-то разговаривал или что на его пульт пришло оповещение о вызове. Должно быть, он уже как-то решил эту проблему, и хорошо, если учитывал еще и движение спутников других орбит. Сержанту случалось слышать о крушениях при таких вот несанкционированных нырках.

При входе в атмосферу начало крепко трясти, аэродинамика челнока не была рассчитана на такие скорости. И поскольку сержант так и не пристегнулся, понадеявшись на силу своих рук, он крепко приложился головой о стойку – впрочем, его шлем мог выдержать и не такой удар.

За бортом заполыхали протуберанцы, облизывая огненными языками линзы узких иллюминаторов. Несколько раз судно срывалось в боковое скольжение – для стабильности ему не хватало рулевых плоскостей, однако, маневрируя тягой двигателей, пилот мастерски восстанавливал положение и в такой же гоночной манере стал лихо переводить шаттл в горизонтальный полет, отчего перегрузки подскочили до пятикратного уровня.

Впрочем, совсем ненадолго.

Внизу замелькали деревья, крыши домов. Пилот выпустил тормозные щитки, и шаттл будто пробил какую-то стену. Зашумел воздух, судно снова начало трясти, но скорость упала, и полет выровнялся.

Однако это были еще не все фокусы пилота. Неожиданно для сержанта, который полагал, что они так и будут тормозить, выходя на приемлемый уровень скорости, пилот вдруг поставил шаттл почти «коброй» и включил реверс, отчего судно стало падать на землю.

Сержант напрягся, ожидая неминуемого удара, но тут взревели посадочные дюзы и снова появились перегрузки.

Не успел Рузвельт решить – ругать ему пилота или хвалить, как последовал удар, от которого лязгнули ограничители на посадочных шасси.

– Прибыли! – крикнул пилот, и створка боковой двери откатилась в сторону.

Действуя автоматически, сержант первым выпрыгнул на бетонный пятачок и закричал, призывая бойцов следовать за ним.

Вся высадка заняла секунд пять, бойцы разбежались от площадки, и шаттл тотчас стартовал на максимальной тяге, разгоняясь над землей и переходя почти в вертикальный набор высоты.

После такой встряски сержант Рузвельт не сразу смог сориентироваться. На планшете все было понятно, но привязка к местности далась труднее. Впрочем, он не стоял на месте, а уже бежал в нужном направлении, и вместе с ним бежали его солдаты.

– Сэр, вон та башня, что указана на планшете! – крикнул Вольфганг, солдат, еще недавно страдавший от послеперегрузочной болезни. Теперь он бежал по заросшему парку, уже не вспоминая о недавних проблемах. Впрочем, сейчас все они были на адреналине, и сержант знал, что через полчаса у бойцов начнется упадок сил. Но это было знакомое явление.

Уже скоро за двумя рядами деревьев замелькали машины – группа выскочила к шоссе, за которым начинался «квадрат шесть-восемнадцать».

– Внимание! Мы прибыли! – сообщил сержант. – Занять позиции за вторым рядом деревьев – дальше не пойдем. Выход отсюда как на ладони!