Часть четвертая

Он лежал на надувном матрасе, брошенном посреди сада. Рядом два кота – Рыжик и Черныш. Артур не заморачивался, выбирая имена своим питомцам. Над ним сплели кроны персиковые деревья. Плоды на них крупные, налитые, ароматные. Но рукой не достать, подняться надо, а лень…

Леша закрыл глаза, думая подремать. В море они проболтались чуть ли не сорок часов, вместо двадцати пяти. Поднялся шторм, и они его пережидали. Вернулись в порт вымотанные, но с отличным уловом. Теперь отдыхали. Причем уже вторые сутки. Шторм дошел до берега, и «Бывалый» стоял на приколе.

– Эй, есть кто? – послышался грубый мужской голос из-за забора. Если б пес, что охранял дом, сейчас был на своем боевом посту, он разразился бы басовитым лаем. Но Артур повез собаку к ветеринару, потому что сам не смог понять, что за ушную инфекцию пес подцепил.

– Кого надо? – откликнулся Леша.

– Артура.

– Нет его.

– В порту сказали, что он дома.

– Ошиблись. – Земских не посчитал нужным рассказывать незваному гостю о том, что Артур отправился к ветеринару со своим питомцем.

– А ты кто?

– Тень отца Гамлета.

– Чего-чего?

Земских, чей покой так грубо потревожили, беззвучно выругался, затем встал с матраса и выбрался из зарослей, чтобы посмотреть на докучливого визитера. Им оказался мужчинка затрапезного вида. Возраст не определить, то ли сорок, то ли шестьдесят, а вот род занятий без проблем – моряк. Загорелое до черноты лицо, глубокие морщины, обветренная кожа, жилистое тело и шальные глаза. Земских определял моряков по этим признакам и пока ни разу не ошибался. Возможно, ему просто везло…

У этого же мужчины еще и татуировка в виде русалки на груди была. Точно моряк.

– Я работаю у Артура на «Бывалом», – сказал Леша. – И снимаю у него жилье. А теперь скажи, кто ты?

– Тоже работал у Артура, но на другом корабле. Хотел спросить, нет ли у него местечка для меня.

– Нет, у нас команда укомплектована.

– А ты кто на «Бывалом»?

– Матрос.

– Не похож.

Земских развел руками. Он и сам знал, что не похож. Хотя уже и загорел, и лицо обветрилось, и на руках вены вздулись от физической работы плюс он похудел, и бородка у него сейчас шкиперская, а все равно видно, что чужак.

– Что возите? – не прекратил расспросов визитер.

– В смысле?

– Ну, кроме окуней и камбалы. Я понял, судно рыбацкое.

– Да. Поэтому ничего кроме окуней и камбалы. Разве что селедку.

– То есть никаких левых грузов?

И тут Леша понял, что речь идет о контрабанде. А скорее о контрафакте. На турецких и болгарских подделках сейчас не наваришься. Кругом изобилие. Но вот алкоголь без акцизов – это дело другое. Он приносит хороший доход. А лекарства! Золотое дно…

– Я человек маленький, – сказал Леша. – К тому же новый. Меня не посвящают в дела.

– Поэтому мне Артур и нужен. Мы с ним кореша. Мне бы он доверился.

– Записку напиши, я передам.

– Не, я лучше еще разок приду. Вечером, лады?

– Как хочешь.

– Если что, я Марат.

Земских кивнул головой и вернулся на свой матрас.

Спать все еще хотелось, но уже не так сильно. Однако Леша закрыл глаза, приготовившись к сиесте, но его снова потревожили. На сей раз тишину разорвал телефонный звонок.

Алексей нащупал сотовый в кармане, достал. На экране высвечивалась фамилия «Корнилов».

– Слушаю.

– Привет, Леха.

– Добрый день, Эд.

– Как жив-здоров? Слышал, вас потрепало в море изрядно.

– Да уж. Всех по разу вывернуло. Даже Мартина.

– Пообедаем вместе? Можно в тот ресторанчик сгонять, где мы с Устиновым заседали.

– Эд, я даже шевелиться не хочу, не то что куда-то ехать. Спасибо за предложение, но откажусь.

– Ладно, не шевелись. Лежи, жди меня, приеду через полчаса. Тебе что привезти?

– Ничего не надо. Я каши наварил овсяной. Так меня взболтало в море, что я только ее есть могу.

– У Артура должен быть мангал.

– Да, я видел.

– Будь другом, сооруди в нем костерок, я мясца привезу.

– Хорошо.

– До встречи тогда.

Распрощавшись с мыслью о сне, Леша побрел к оборудованной под ветхим навесом летней кухне. Там кроме плитки имелся мангал. Судя по состоянию «объектов», пользовались ими крайне редко. А мыли еще реже. Как и кастрюли. Поэтому Земских кашу себе сварганил быстрого приготовления.

Эдик явился ровно через тридцать минут. Этот человек поражал Лешу своей пунктуальностью.

Одет он был по-простецки. Шорты, футболка, шлепки. И приехал не на машине с шофером, а на скутере.

– Где у вас тут посуда? – спросил он, водрузив на стол под чудовищной клеенкой, потрескавшейся, выгоревшей и не совсем чистой, пакет с провиантом.

Земских открыл ящик, на котором стояла плитка, и достал все тарелки. Их было целых четыре штуки. Две с щербинами.

– Тяжела и неказиста жизнь холостяцкая, – покачал головой Эдик. – Знал бы, что все так печально, купил бы пластиковую посуду.

– Она есть у меня в комнате. А еще большое стеклянное блюдо. Я в него персики накладываю и, когда сплю, наслаждаюсь ароматом.

– Так тащи. Не из этого же есть!

Когда Леша вернулся с пакетом одноразовых приборов и блюдом с персиками, Эдик уже освоился. Почистив и прокалив решетку для барбекю, он выкладывал в нее мясо.

– Слышал новость? – спросил Эдик.

– Какую?

– Еще один труп обнаружен. Благо не на моей территории, но поблизости.

– Нет, я не знал этого.

– Опять труп «выдержанный».

– В смысле? – Леша взял с блюда побитый персик и взялся за его очистку.

– Считай, мумия. Как те с «Юнги-2».

– Кто-то разрывает старые могилы и подбрасывает останки в те места, где их могут обнаружить?

– В земле они бы так не сохранились, так что не разрывает, а… – Решетка перекочевала на мангал. – Даже не знаю, какое слово применить. Вскрывает, что ли? Саркофаги.

– Последний… кхм… фараон, он кто?

– Кто – пока не ясно. Но это не ОН.

– Не понял?

– Это ОНА. Женщина.

– Вот это ничего себе.

– И пролежала она где-то два десятка лет, если не больше. – Эдик достал из пакета помидоры и зелень и стал мыть. – Только где может быть это волшебное место, в котором плоть не гниет, а ссыхается?

– Ты знаешь гору под названием «Комиссар Рекс»? – поинтересовался Леша.

– Конечно.

– Ты был в брюхе «собаки»?

– Внутри горы? Нет. У меня легкая степень клаустрофобии. Я сторонюсь пещер. К тому же я слышал, что в эту крайне трудно попасть.

– Да, расщелина узкая. Проход сильно засыпан.

– С суши, ты имеешь в виду? – Леша кивнул. – Но в «Рекса», еще до того, как гора приобрела это название, проникали со стороны моря.

– Кто?

– Контрабандисты.

– Ты знаешь о них? – воскликнул Земских.

– Я – да. А ты откуда?

– Я был в брюхе «собаки». И видел брошенный там много лет назад товар. Ящики с духами, обувью, сумками. Все это неплохо сохранилось, кстати. Особенно кожаные изделия. В пещере хороший микроклимат. Тебе ясен мой намек?

– Тела могли все эти годы пролежать там?

– Почему бы кому-то не складировать в пещере не только контрабандный товар, но и трупы?

– Турецкое и болгарское барахло туда свозили люди Барона. Того самого, о котором нам рассказывал Устинов. Но трупы уже кто-то другой. Они появились позже. После того как цыган Василий перекочевал вместе со своим табором на какие-то другие земли и бросил в спешке нереализованный товар.

– Хотя товар тянул на десятки тысяч советских рублей.

– Возможно, Василий собирался прислать за ним своих людей, но не вышло. Барона выжили, его время кончилось. Так происходит со всеми, кто оказывается на вершине. Его скидывают. Реже – падает сам. И не важно, на какую гору поднялся, на Эверест, иносказательно выражаясь, или на «Комиссара Рекса».

– У тебя мясо горит, – предупредил Леша, видя, как чернеют краешки кусков.

– Вот черт, – выругался Эдик и стал заливать угли водой. Шашлычник из него оказался тот еще.

– Слушай, давай на время забудем обо всех этих убийствах и тайнах теневого бизнеса? Просто посидим, поедим, поболтаем о чем-то приятном. А потом заляжем под персиковыми деревьями и подремлем.

– Звучит заманчиво. Только не дадут же – звонками замучают.

– А мы телефоны отключим. – И первым достал сотовый, чтобы его вырубить.

– Гриша, и шо я в тебя такой влюбленный? – хохотнул Эдик, процитировав Попандополо из «Свадьбы в Малиновке». После этого проделал то же, что и Алексей, и занялся нарезкой овощей.