ГЛАВА 10
Неприятно приходить в себя оттого, что тебе в глотку вливают нечто тягучее и горькое.
Дарк поперхнулся, задергался и обнаружил, что лежит на столе в окружении овощей и зелени. Помидоры, капуста и кукуруза частично заслоняли обзор, но по запахам еды и характерным звукам он догадался, что находится на кухне.
Вокруг толпились существа с большими мохнатыми ушами и отвратной кожей цвета грязи.
Подземные карлики Охотника не волновали — твари трусоваты и пекутся исключительно о своих интересах. Беспокоило что и зачем в него вливают. Разложенный вокруг натюрморт красноречиво свидетельствовал о возможной подаче его на стол Графу в качестве главного блюда.
Отхаркнув вязкую жидкость в ближайшую к нему морду, мужчина крутанул ногами, стараясь сбить как можно больше двергов. Приземистые уродцы повалились друг за другом, как костяшки домино, и Дарк выиграл время для того, чтобы схватить со стола несколько подносов. Металлические блины удобно было метать, что позволило с легкостью уложить на пол оставшихся слуг. Те, что успели очухаться от ударов, расползались по укромным местам и прятались в ящиках и бочках. Охотник сочно залепил помидором в глаз последнему паршивцу, который не успел залезть в кастрюлю. Дверг охнул и осел, потеряв сознание. По мерзкой роже растекалась красная томатная жижа.
Зачистка кухни заняла не больше минуты. Кризис остался позади, и Дарк снова чувствовал себя в форме.
Он спрыгнул со стола и огляделся. На трех больших жаровнях шкворчали, шипели и булькали котлы и сковородки. Повсюду виднелись следы лихорадочной работы над изысканными блюдами. Возле самого выхода на тележке красовался зажаренный целиком лебедь, в которого слуги начали втыкать перья, но пока оперили только один бок. Охотник вразвалочку подошел к дичи и с презрением свернул ей шею. От одной мысли о том, как воспримет результат вредительства высший вампир, в груди разлилось уютное тепло.
В дверях показался пенек на ножках. По бокам от спила торчали покрытые волосками уши, а глаза вращались так, будто сейчас вывинтятся из коры.
— Ты что за хрен? — весело спросил его Дарк, ни разу не видавший такого уродства.
— Господин сказал: «Нельзя». Полежать надо спокойно. Слаб совсем, лечим.
— С господином и его лечением мы еще разберемся, — пообещал Охотник. — А пока тащи сюда мои вещи, если не хочешь пойти на растопку жаровен.
— Зачем их тащить? — задергал ушами пень. — Под столом лежат. Вовсе не интересно. И не трогали. Сам туда уронил. Ножи если только. Чтобы не поранился.
Арбалет и сумка со снаряжением действительно нашлись под разделочным столом. Дарк пересчитал кинжалы, рядком разложенные на кафельном полу, и удовлетворенно кивнул головой.
— А теперь веди меня к хозяину замка.
Существо скосило глаза на приставленный к коре арбалет и вздохнуло:
— Надоело, целый день. Все время угрожают. Устал от такого.
Пенек закрыл глаза и со стуком повалился на пол. Дарк от души пнул его ногой, от чего тот прокатился несколько метров и ударился об стену, не подавая признаков жизни.
Ладно, сам разберется. Главное, он уже в замке. А то, что проводница сбежала, стоило ему вырубиться, так иного от нее ожидать и не приходилось. Сочтутся при встрече.
Полутемный коридор за дверью кухни через несколько шагов вывел Дарка к развилке. Слева веяло жаркой сыростью, справа по стенам рос густой, покрытый бурыми каплями мох. Пока Охотник размышлял, куда ему двинуться, развилка, будто издеваясь, приоткрыла по центру еще один проход — хорошо освещенный и сухой.
— Можешь захлопнуться, — разочаровал проказницу Дарк. — Я не дурак, чтобы поддаваться на столь очевидные провокации.
Стена со вздохом сомкнулась.
— Так-то, — с угрозой сказал ей Охотник, по-прежнему разрываясь между направлениями.
— Подумаешь! — высказался один из камней на уровне его лица. Звуки доносились из небольшой дырки по центру. — Видали мы таких.
— А ну повтори, — потянулся за ножом Дарк.
Препирательства с булыжниками не входили в программу вечера, но спускать хамство он не собирался.
— Еще и дурак. Или глухой, — констатировал камень. — Тьфу, развелось на земле идиотов.
От стены отлетело несколько капель и приземлилось мужчине на лицо. Пока Охотник с отвращением утирался, камень перед ним заворочался и развернулся другой стороной. Нижняя ее часть была нежно-розовой и округлой, с небольшой трещинкой посередине.
— Ах ты ж тварь! — ударило в голову Дарку, и он с остервенением приложил по кладке кулаком.
— Ой, боюсь-боюсь, — раздался из стены приглушенный голос. — Чеши лучше, не халтурь там.
— А как тебе щекотка серебряным ножичком?
Коридор наполнился отчаянным скрежетанием. Охотник изо всех сил расковыривал кладку.
— Щекотку переношу спокойно, — подал голос камень, но отчего-то заерзал.
— Ага! — пропыхтел Дарк, подключая к делу вторую руку.
Еще один нож воткнулся в щель с другой стороны камня. Левой он владел хуже, но ручеек песка посыпался и оттуда.
Разговорчивый булыжник задергался, а потом рывком повернулся в первоначальное положение, разинул дырку и заорал тонким голосом:
— Караул, братцы, наших бьют! Други мои, держите его! Накажем обладателей серебряных ножей, выковыривающих нехорошие слова на многовековой кладке!
Стены вокруг пришли в движение. Камни оживали, начинали копошиться. Некоторые из них попискивали, другие басом выкрикивали оскорбления.
Обиженный камень продолжал верещать дурным голосом. Стены зашевелились активнее, детали кладки стали выпрыгивать с насиженных мест, целя в Охотника. На затылке вспухла очередная шишка, из царапины на лбу потекла кровь. Дарк выхватил факел из висящей сбоку металлической подставки и, не разбирая дороги, понесся прочь по коридору.
— Братки! Мочи его дымовушкой! — летел ему вслед голос проклятого камня.
Падающие со стен факелы шипели на полу и топили коридор в клубах черного едкого дыма.
Сказать Резцу в ответ что-нибудь язвительное Фея не успела. На нее навалились сзади и оттащили к стене. Кто-то по-хозяйски уселся на спину и заткнул рот отвратительной на вкус тряпкой. Другие скрутили руки, перетянув их пеньковой веревкой. Баньши попробовала извернуться и щелкнуть пальцами, однако кисти были крепко связаны. На измочаленном конце шпагата болталась сургучная печать с гербом Графа. Разглядеть агрессоров не получалось. Тот, что сидел у нее на спине, дергал за волосы и вынуждал смотреть только вперед.
— Ммм мемму ме-ме, — попыталась озвучить собственное негодование девушка.
Белый кролик с интересом подвигал ушами и, хотя вряд ли что понял, проявил прозорливость и освобождать рот девушке не стал.
— Наконец от тебя хоть какая-то польза! — К длинноухому присоединился кряжистый коротышка и хлопнул его по загривку.
Костлявые пальцы уродца дрожали от возбуждения, а огромные раскосые глаза с жадностью рассматривали добычу из-под спутанных грязных волос. В правой руке он держал деревянный посох.
— Братство отметит помолвку Мирового Зла небывалым деликатесом. На ужин сегодня фея. Мало кто из нас помнит, каковы они на вкус.
Рот говорившего почти не закрывался, даже когда тот замолкал. Мешали кривые клыки, росшие на нижней челюсти так, будто нетрезвый зубной лекарь повтыкал их туда наугад с закрытыми глазами и для верности через левое плечо. Завершала прекрасный портрет главаря надвинутая на лоб грязная шапка. Цвет ее определялся с трудом — то ли бурый, то ли зелено-коричневый.
— Мамай-ме мо-о-мо-вим-мя, — предложила договориться Фея, не оставляя надежд на речевую коммуникацию с захватчиками.
Предложение вышло бы конкретнее, знай она вид напавшей на нее нечисти. Оставалась возможность разыграть карту главного злодея. Предложение объединить силы в борьбе против Графа не сработало с несбытью, но могло заинтересовать оборванца с его пушистым питомцем. Стали бы ребята ныкаться по подвалам, будь они с хозяином на короткой ноге. Как он там сказал? «Держится на особом положении только благодаря тому, что некоторые тут очень любят все ирландское»? Ну напрягись, кто они такие, эти земляки? Определишь вид, поймешь, как с ними справиться.
Плечи наконец освободились от чужеродной ноши. Из-за спины Феи вышла троица таких же клыкастых и нестриженых субчиков. Еще с десяток выкопались из песка под ногами и выстроились плотным кольцом, отрезав путь к отступлению. У всех на макушках виднелись одинаковые по форме головные уборы. У некоторых они были чуть чище и позволяли определить их цвет.
Да это же Красные Шапки! Злобные гоблины, что обитают в развалинах древних башен и крепостей, где когда-то бушевали жестокие битвы. Раньше, когда поля Ирландии чаще становились ареной сражений, таких существ там водилось несчетное множество. Низкорослые уродцы радовались каждому бою, ведь свои шапки они окрашивали только свежей человеческой кровью.
За всю жизнь в норе Баньши ни разу не видела Красных Шапок. Сестры поговаривали, что они вымерли в эпоху индустриализации, еще в конце восемнадцатого века. Оказалось, что не все. Некоторые нашли себе спокойное место с куда менее загрязненным климатом. Не беда, что за много тысяч километров от дома.
— Притихла чегой-то, — ткнул девушку посохом в бок один из гоблинов. — Кабы не помёрла. Неохота опять дохлятину жрать. Накушались, боле не хочем.
— Не помёрла, — прикрикнул на паникера главарь. — Сомлела немного, но мы ее вмиг разбудим.
Группа Красных Шапок неуверенно рассмеялась. Фея больше не мычала, потому что была занята. Тычки посохами не отвлекали от главной задачи.
В замке Графа слуги подворовывали и экономили на покупках, как и везде. Веревка только на вид казалась крепкой, а стоило поскрести ею о стену, как перетерлась за считаные минуты.
С освобождением от кляпа можно повременить. Девушка щелкнула пальцами, ломая деревянную дверь позади себя. Две доски успели выпрыгнуть вперед как раз вовремя, чтобы прикрыть Баньши от бросившихся на нее Шапок. Фея закрутилась на месте, оттесняя гоблинов импровизированным крестом. Существа шарахались в стороны, теряли ориентацию, сбивались в кучу и пятились. Когда отступать стало некуда, комната наполнилась протяжным воем. Один за другим противники исчезали — растворялись в воздухе, издав напоследок особенно надрывный крик. Песок под ногами усеяли брошенные клыки. Самый кривой зуб существа по традиции оставляли победителю в качестве отступного.
Собирать сомнительные трофеи девушка не стала. Как и добивать белого кролика, что прятался в дальнем углу комнаты.
Отбросила в сторону доски, подошла и прикоснулась рукой к дрожащей лапе. На его шерсти присутствие того, что она искала, ощущалось сильнее всего, но это были лишь отголоски давнего взаимодействия. Несколько вопросов, возможно, решили бы дело, однако выяснять подробности биографии друга Красных Шапок не хотелось. Наверняка найдется кто-нибудь поприятнее. Фея уверилась, что она на правильном пути.
— Граф тебе судья, Резец, — сказала она, протискиваясь мимо остатков так и не открывшейся нормально двери. — Пусть хозяин сам разбирается с ирландскими отбросами в своем доме.
К началу праздника Анна успела подружиться с половиной прибывших гостей. Нечисть при разговоре с хозяйкой вечера сперва тушевалась, смущенно перебирала лапами и махала хвостами, но на поверку оказалась собеседником не хуже, чем надутые друзья ее отца. Девушка вспомнила наставления учителей и старательно придерживалась трех тем, которые выручали в любом светском разговоре: погода, самочувствие близких и местные сплетни.
Граф появился в дверях, когда она обсуждала с болотным хмырем его троюродную тетку, у которой с утра случился приступ хаэтофобии. Жить вместе они отныне не могли, поскольку хмырь был излишне волосат и к тому же раздражал больную бренчанием на цимбалах. Оставив гостя наедине с переживаниями, Анна поспешила к любимому.
— Влад, милый, что случилось? — Девушка скользнула в холодные объятия, но не почувствовала в них былой страсти. — Ты как будто весь день от меня бегаешь.
— Не дуйся, радость моя, у меня много дел, — вампир пристально посмотрел ей в глаза. — Пойдем, пора официально открыть наш прием.
Анна взяла Влада под руку и ступила в центр зала. Сомнения омрачали хорошее настроение. Охладел? Надоела? Стесняется гостей?
— Дамы, господа и присутствующие здесь существа, которые себя к таковым не относят! — Голос Графа разом перекрыл гомон в зале и взлетел к высоким сводам потолка. — Сегодня мы собрались не только для того, чтобы отметить приход весны. У меня есть важная новость. Позвольте представить вам Анну из рода Раду.
Сотни разноцветных глаз всех форм и размеров обратились на нее. Девушка смутилась и склонилась в реверансе.
— Фу, как старомодно! — послышался рядом надтреснутый старческий голос. Облезлая гарпия смерила ее взглядом через монокль. — В наши дни так уже никто не делает. Достаточно легкого кивка головой.
Рукав, за который Анна цеплялась в поисках поддержки, вздрогнул. Граф со значением кашлянул, и гарпия, уронив монокль, сама присела в ответном реверансе. Так-то лучше. Какое счастье, когда твоего будущего мужа боятся и уважают.
— Музыку давайте! Уснули там, что ли? — раздался сбоку недовольный окрик.
С Вррыком Анна за весь день поговорить так и не успела. Волк избегал встречи с ней не менее старательно, чем Влад. Несколько раз девушка видела, как мелькал за углом рыжий хвост, но стоило добежать туда, как на месте никого не оказывалось. Порой казалось, что оборотень готов выброситься из окна, только бы не вступать с ней в беседу. Как, впрочем, и личный слуга Графа — странный уродец в форме пня.
Оркестр наконец совладал с инструментами и грянул нечто, по звукам отдаленно напоминающее вальс. Скрипки фальшивили. Лицо Влада на миг исказилось гримасой, но, когда он повернулся к Анне, на губах была сдержанная улыбка.
Девушка поймала ритм и закружилась по залу вслед за вампиром. Если позволять себя вести, будет почти незаметно, как много уроков хореографии она пропустила. Отец настаивал, что женщина должна уметь танцевать, петь и развлекать будущего мужа беседой. Анне мешали другие планы, а потому сегодня она составляла хозяину вечера довольно неуклюжую пару.
— Расслабься, — прошептал ей на ухо Граф. — Если ты хочешь отдавить мне ноги, я не против. Но пинков напряженными коленками могу не вынести.
Хорошо ему рассуждать о расслабленности. Влад двигался так легко и изящно, что девушка ощущала себя рядом с ним неповоротливой колодой. Путалась в шагах, то и дело поворачивалась не в ту сторону, один раз задела его по носу при взмахе руками.
Партнер сносил ее танцевальные потуги стоически. Так же непринужденно улыбался, но в глазах поселилась неприязнь.
— Что ты здесь делаешь?
Заданный во время очередного разворота вопрос ошарашил девушку настолько, что она застыла на месте. Графу пришлось потянуть ее за руку, чтобы продолжить кружение.
— Танцую, — промямлила Анна.
— Угум, конечно, — согласился вампир и снова погрузился в молчание.
Теперь он вообще избегал смотреть ей в глаза, зато все чаще косился в ту сторону, где сидел рыжий волк. Зверь в ответ помахивал хвостом и крутил правой лапой, очерчивая в воздухе круг.
Что у них за тайные знаки? Впервые за время, пока она находилась в замке, девушка будто вынырнула на поверхность и почувствовала, что вода, которая раньше обволакивала и убаюкивала, на самом деле холодна как лед и тянет ко дну.
Ночью все было иначе. Анна хорошо помнила, какой страстью горели глаза Влада, когда он смотрел на нее. Тогда они тоже танцевали, но что это были за движения! Никакой неловкости и топтания на месте. Танец соблазна и страстных обещаний. Он приближался и отдалялся, хлопал в ладоши и улыбался так, будто срывал с нее одежду на глазах у гостей. Повинуясь ритму, они расходились в разные стороны и снова сближались. Вампир поднимал ее в воздух, кружил и опускал вниз — медленно, прижимая всем телом к себе. Она замирала от близости его лица, а Влад рывком наклонялся для поцелуя. Тогда он не обращал внимания на рык волка. А она не беспокоилась о том, что происходит. Чувствовала только прохладное дыхание на своем лице и слышала тихий шепот: «Завтра у нас помолвка, радость моя». Пророчество Дэнуца сбывалось! Ее милый действительно не убил оборотня и готовился взять ее в жены.
И что теперь? Лучший из мужчин оказался слишком робким, чтобы противостоять мнению проклятого рыжего зверя? Да высший ли он вампир, в самом деле? Или все же нечестивый негодяй, а потому она интересна ему не более чем другие жертвы?
Влад перехватил встревоженный взгляд партнерши и оскалился в недоброй улыбке. Готова поклясться, сделал это специально, чтобы напугать еще больше. Раньше клыков у него во рту она не видела. Анна решила не поддаваться, но пальцы непроизвольно задрожали. Вокруг проплывали перекошенные морды нечисти. Сотни недовольных рыл, которые только и ждали, что она сорвется и завизжит. Провалит все дело и докажет, что недостойна оказанной ей чести.
Ноги подогнулись так резко, что вампиру пришлось поднять ее в воздух и кружить на вытянутых руках, делая вид, что это предусмотрено рисунком танца. Девушка уперлась кулаками ему в шею. Жесткая вышивка камзола оцарапала пальцы, но стоило левому указательному случайно скользнуть за ворот, как она ощутила там мягкую шелковую рубашку.
— Влад, что с тобой?
Голос не подвел, прозвучал спокойно и требовательно. Как у истинной леди, которая достойна быть рядом с любым мужчиной и собирается бороться за свое счастье.
— Ровным счетом ничего. А вот ты, радость моя, отправляешься домой. На этот раз лошадь довезет тебя до самого Тырговиште. И если для этого потребуется тебя связать, поверь мне, я пойду на такие жертвы.
Граф мягко опустил ее на пол. Музыка смолкла. Щеки горели, внутри все смешалось — неловкость, стыд, желание. Девушка закрыла глаза и бросилась в последний рывок. Нет, губы холодные и чужие, точно целуешь каменную статую.
— Хору! Рубите хору! — заграссировал сбоку Вррык. — А ну-ка, все в пляс! Отметим начало бала традиционным румынским хороводом!
— Что ты придумал? — услышала она голос Влада.
— Отвлекающий маневр. Я рад, что ты наконец определился.
Изумрудные глаза оборотня смотрели на Анну с нескрываемой неприязнью.
Вспотевший и запыхавшийся, Дарк проскочил очередной поворот и налетел на светлую фигуру, что шла ему навстречу.
— Кумара вас побери! — зашипела девушка, выкручиваясь из рук, инстинктивно сжавших ей запястья. — Быстро же вы оклемались.
Неудачно перехваченный в ходе борьбы факел обжег пальцы, и Охотник выронил его на пол. По коридору пополз черный дым, от которого резало глаза и поднимался кашель.
— Не до вас сейчас, — отпустил Фею Дарк. Пламя удалось затоптать, и дышать сразу стало легче. — В этом замке все припадочное не меньше чем в лесу. Камни плюются, дерутся и сквернословят. Факелы пытаются вывести из себя испарениями. Слуги отравить пробовали, да не вышло.
— Оно и видно, как вы, полуотравленный, резво мечетесь по коридорам. Я бы, скорее, поставила на то, что вам дали что-то тонизирующее. — Баньши принюхалась и склонила голову набок. — Растительного происхождения.
— В последний раз, когда вы рассуждали о растительном происхождении, дело закончилось шишками-вампирами. Так что придержите язык и ведите меня к Графу.
Девица не дрогнула, когда он снова схватил ее за руку, только еще больше задрала к потолку и без того курносый нос.
— Так и быть, пойдемте. Я как раз закончила обследовать первый этаж. Думаю, гости собираются на втором. В холле видела, как по лестнице туда-сюда мечутся слуги с подносами.
Они возобновили путь по коридору и скоро вышли к главной лестнице. Баньши задержалась у большой аляповатой синей вазы. Постучала пальцами по крышке, приложила ухо, прислушалась.
— У нас нет времени на глупости, — одернул ее Дарк.
— Как жаль, что свобода воли здесь не прижилась, — невесть к чему сказала девушка. — Нам вверх по лестнице.
Шагая по ступенькам, Охотник проверил оружие, взял на изготовку арбалет. Навстречу спускался косматый старик. Шел медленно, выглядел безобидно, но, поравнявшись с ними, неодобрительно покачал головой и предложил купить вязанку чеснока «на удачу».
— Отстань, старый, — отбрил его Дарк. — В твоем возрасте должно быть стыдно таскаться по таким местам.
— Как и таскать на себе столько чужих ушей, — влезла в разговор Фея. — Григор, загадочный ты ночной пенсионер, и почему я уверена, что без жульничества тут не обошлось?
Тонкий палец ткнулся в ожерелье на груди старика. Охотник присмотрелся и не поверил глазам. Каким образом можно собрать такую коллекцию ушных раковин? Лысые зеленые, волосатые коричневые, длинные с белесым пушком, заостренные с розоватыми проплешинами — все они были аккуратно нанизаны на нитку и вразнобой покачивались при ходьбе.
— Как знаете, — проворчал старик и поковылял вниз по лестнице.
— Хороший мужик, — одобрил Дарк усекновение ушей нечисти. — И дело у него правильное — продавать чеснок честным людям.
Белобрысая фыркнула, но прокомментировать свой скепсис не успела. По ступенькам вприпрыжку спускались цепочкой шесть пробок от бутылок шампанского.
— И все-таки вы не можете отрицать, что здесь очень весело, — рассмеялась Баньши. Сидя на корточках, она трогала одну из них пальцем.
— Бросьте эту гадость, — с отвращением сказал Охотник, обходя подпрыгивающие затычки по большой дуге.
— Нет, я, пожалуй, возьму ее с собой, — на лице девушки отразилась задумчивость.
— Берите что хотите, только пойдемте.
— Да не нервничайте вы так! Это не шишки. Они не кусаются.
— Глупо верить в дружелюбие здешних обитателей, — процедил Дарк. — Вокруг настоящего маньяка обычно кучкуются сплошные ренегаты. И дегенераты.
Пробка закрутилась у мужчины под ногами. Помня опыт общения с камнем, Охотник сдержался и для начала попробовал осторожно отпихнуть прилипалу ногой. Та не отставала. На выручку, сопя и похрюкивая, спешили четыре ее сестры. В том, как они в прыжке цеплялись за штанины, чувствовалась если не угроза, то предостережение.
— Расслабьтесь и спокойно идите вперед, — посоветовала Фея. — И перестаньте злобно таращить глаза на расшалившихся малюток. Они просто заигрывают с вами.
Дарк сдавленно выругался и, сжав арбалет, пошел вверх по лестнице. Надоеды продолжали выписывать внизу кренделя, но он старался не обращать на них внимания.
На четвертом шаге тактика игнорирования с треском провалилась. Дерево хрустнуло под тяжелым сапогом, цилиндрик жалобно хрюкнул напоследок. Охотник оторвал подошву от ступени и выругался уже громко. Глупая пробка умудрилась сунуться ему под ногу при ходьбе, и он раздавил ее. Случайно. Хотя и предпочел бы сделать это намеренно.
— А вот сейчас, боюсь, игры закончились, — не преминула прокомментировать происходящее Баньши.
Он и сам прекрасно видел, как изменилось настроение пробок. В отличие от камней в коридоре, деревяшки не разговаривали, зато задорно хрюкали, шипели и чпокали, когда напрыгивали на его сапоги.
— Тоже мне угроза, — захорохорился Дарк. — Сейчас я их мигом раскидаю.
Пинки ногами в два счета спустили нападающих далеко вниз по лестнице.
— Ничему-то вы не учитесь, — вздохнула Фея.
Отвлекаться на нее было некогда. Сверху сыпались все новые затычки, и мужчина поскакал наверх, перепрыгивая через несколько ступенек разом. Под подошвами скрипело и хрустело, но он не останавливался. Увлеченный топтанием врагов, упустил момент, когда к пробкам присоединилась пустая бутылка из-под шампанского. Пузырь из добротного стекла припечатал Дарка по ногам сзади, от чего колени у него подогнулись, и пришлось опереться руками о лестницу.
Развернувшись, Охотник подхватил бутылку носком сапога и отправил в полет к дальней стене, о которую она благополучно разбилась.
— Теперь бегом, — скомандовал он наблюдающей за возней Баньши. — Постараемся больше ни с кем не связываться по дороге.
Не следовало забывать о главной цели. Отвлечение на посторонних тварей обходится дорого. Что бы о нем ни говорили, Дарк тоже порой учился у жизни и умел при желании сдерживать собственный гнев.
В бальном зале царило безудержное веселье.
Едва ступив на второй этаж, Фея услышала задорную музыку и топот сотен ног. За дверью в дальнем конце коридора гости, кажется, отплясывали нечто стремительное и зажигательное.
Рядом, тыча в углы арбалетом, шел Дарк. Лицо искажено, шевелит соболиными бровями, готовится к встрече с главным противником. Баньши предпочла бы пробраться внутрь незаметно, но в паре с Охотником такое вряд ли получится. Люди его закваски предпочитают распахивать дверь ногой и с порога предъявлять претензии собравшимся.
Мужчина умудрился ее удивить. Тихо подошел к приоткрытой двери зала и молча заглянул внутрь.
— Дайте посмотреть, что там, — пихнула его в бок заинтригованная Фея.
А посмотреть действительно было на что.
На вошедших людей никто не обратил внимания. Нечисть в зале кружилась в хороводе. Упыри, вервольфы, бабайки, болотники, ведьмы и гидры вытягивали верхние конечности и, положив их на плечи соседей, носились по залу, то выстраиваясь в линии, то образуя большие и малые кольца. Ноги и лапы притопывали, поднимаясь и опускаясь вниз. Руки и лапы хлопали, выбрасываясь одновременно вверх. Общий ритм объединял движения гостей, так что они не выглядели отдельными танцорами, а сливались в совместном безудержном порыве сумасшедшей пляски. «Хэй, хора!» — рвалось из сотен рыл, морд и глоток.
Сбоку застыл Охотник, потрясенный зрелищем не меньше девушки.
— Что еще за оргия? — прошептал он, отступая на шаг, чтобы пропустить несущегося мимо болотного хмыря.
— Может быть, просто танцы?
— Больше похоже на порочную вакханалию. Вы видите хозяина?
— Нет, — честно ответила Баньши. — Предлагаю разделиться и пройтись по залу.
— Держитесь около стены, — буркнул на прощание Охотник и, не опуская арбалета, двинулся направо.
Фея обогнула выстроенные по периметру комнаты столы и оказалась на относительно спокойном участке. Здесь суетились только дверги, которые расставляли на скатертях блюда с закусками. Прямо по курсу, в дальнем углу, обнаружился и хозяин замка. Вампир что-то объяснял рыжему волку — явно разумному, если судить по выражению травянисто-зеленых глаз. Рядом стояла Анна, которую было почти не узнать в пышном бальном платье и с распущенными волосами. Выглядела она потерянной, руки безвольно свисали вдоль тела, а в глазах отражалась едва ли не вся мировая скорбь.
— Граф, чем вы так расстроили свою невесту?
Наблюдать за тем, как вампир делает вид, что рад их новой встрече, было забавно.
— Баньши! — вскрикнула Анна, очнувшись. — Он меня бросает.
— Да вы, гляжу, бьете все рекорды скорости развития отношений, — восхитилась Фея. — Стоило ли затевать праздник, если не дотянули даже до конца помолвки?
— Влад, кто это?
Волк говорил уверенно, чуть ли не нахально, словно имел право требовать от высшего вампира объяснений. Человеческие звуки давались ему с трудом.
— Та самая особа, о которой я тебе рассказывал. Фея-банши. Позвольте представить — Вррык. Оборотень.
Представление оказалось излишним. Волк поджал хвост и переместился за спину Графа. Не скулил, но чуть слышно ворчал себе под нос много нелицеприятного.
— Не о том беспокоитесь, — махнула на него рукой Фея. — Тут со мной пришел один ваш знакомый. И у него на вас куда более конкретные планы. Да и сговор…
Залихватская музыка захлебнулась на высокой ноте. Танцоры рассыпались в стороны. Каждый стремился отбежать, отползти или отлететь от центра зала. Там, уверенно попирая ногами паркет с геральдическими узорами, стоял Дарк и с непроницаемым лицом вращал вокруг себя схваченным за ноги болотным хмырем. Несчастный смирился с ролью орудия устрашения и только жмурился, прижимая к груди цимбалы.
— Я… Требую… — Охотник выплевывал по одному слову на каждом новом обороте хмыря над головой. — Встречи… С… Хозяином… Замка.
Граф скакнул через стол и, сделав шаг навстречу Дарку, слегка поклонился:
— Я к вашим услугам. Только поставьте на место моего гостя, а то его, кажется, уже укачало.
Позеленевший хмырь, едва достигнув пола, отполз в сторону и закашлялся под прикрытием скатерти.
— Так что вам угодно?
Охотник полез в висевшую на спине сумку. Интересно, он замечает, что затягивание разговора выводит из себя его противника?
— Как ваш нос, кстати? А надкушенная шея? Быть может, мои слуги смогут чем-нибудь помочь?
Граф изображал на лице подобие услужливой улыбки. Отвратительно фальшивое зрелище, мог бы и не стараться.
— Благодарю, я в норме. У вас, насколько вижу, синяк тоже сошел, — невозмутимо парировал Дарк, продолжая уделять больше внимания содержимому сумки, чем собеседнику. — По пути из города я, кстати, с удовольствием раздавил несколько пауков. Надеюсь, это были части вашего плаща.
— Что еще за обмен любезностями ты там развел? — грубо окрикнул приятеля Вррык. — Забудь про вежливость и спусти его с лестницы. Он приперся в дом без приглашения.
— Как и я, — улыбнулась Баньши. — Где ваше гостеприимство?
Зеленые глаза сверкнули в ее сторону, но быстро капитулировали под ответным прямым взглядом.
— Отпустите Анну, — наконец перешел к делу Охотник. — Она не игрушка для верховного кровососа.
— Никто и не воспринимает ее как игрушку, — с искренним удивлением в голосе заметил Граф. — Уместнее будет использовать слово «хозяйка». Хотя, раз вы надумали спасать девушку от моего общества, будьте любезны, проводите ее до Тырговиште.
На миг Дарк растерялся, но тут же сжал кулаки и потребовал объяснений:
— Зачем вы вскружили ей голову вампирскими чарами? Попользовались и сразу бросаете? Дошло, наконец, что такая тварь недостойна приличной девушки?
— И почему никто не верит в искренность проскочившей между нами искры? — Хозяин замка передернул плечами. — Чем я плох? Я уродлив? Беден? Ах да, я высший вампир. Ну и что? У каждого свои недостатки.
Граф снисходительно усмехнулся, созерцая смотрящий вбок нос Дарка.
«Вот этого он точно не стерпит, взорвется», — подумала Баньши. И снова ошиблась.
От происходящего отвлекало натужное сопение сбоку. Фея повернула голову и встретилась взглядом с бледным толстяком. Восковое лицо отражало живейший интерес, ярко-красные губы кривились в ухмылке. Обаянием он не блистал, зато лоснился всеми частями одежды. Карминовый атласный костюм был мал и подчеркивал пухлость фигуры.
— Не интересуюсь, — холодно бросила девушка и отвернулась.
Не стоило вообще на него реагировать. Обращенные к нему слова гость воспринял как повод для продолжения разговора.
— Отчего же? — подкатился ближе толстяк. — Граф не единственный романтический герой Карпат. Я, если хотите знать, вообще бруколак. Более древний. С пряным национальным привкусом.
Баньши в ответ только фыркнула. Всякому, кто провел хотя бы один вечер в местной таверне, известно, что бруколаки пусть и гордятся исконно валашским происхождением, зато отличаются отвратным характером. По слухам, едва ли не каждый второй валах после смерти обращается в упыря. Вот только нормальные вампиры в свой стан их не принимают — характером не вышли, нудят и распугивают клиентуру отменной вредностью.
Противники в центре зала тем временем перешли на новую стадию выяснения отношений. Охотник стоял вплотную к хозяину замка и, хотя ростом они были примерно равны, притворялся, что возвышается над соперником.
— Зная вашу историю, я не склонен доверять пустым словам, — голос спокоен, чуть ли не беспечен. — Пусть Анна скажет все сама.
— Хорошо, дадим слово Анне, — Фея заметила, что Граф удивился, хотя и старался не подавать виду. — Заодно вдвоем попробуем объяснить, почему ей следует уехать сейчас вместе с вами. Радость моя! Подойди, пожалуйста, к нам. Вррык, отпусти мою несостоявшуюся невесту, она должна разрешить наш спор.
Оборотень, оказывается, втихую при помощи нескольких расторопных двергов пытался вытащить девушку из зала. Недовольно рыкнул, вынул изо рта Анны кляп и лапой подтолкнул к центру комнаты.
На Баньши внезапно накатила слабость. Видения мелькали в голове одно за другим, она едва успевала опознавать их участников. Если не остановить развитие событий, ситуация покатится, обрастая новыми деталями, как снежный ком, и неминуемо приведет к катастрофе. Источник силы, наверное, был совсем рядом. Впервые в жизни она смогла одновременно просчитать гибель такого большого количества существ.