Глава 33
Эдион предпочел бы широкое пространство, где много света и воздуха. Условия его жизни в Рафтхоле свели все предпочтения к пыльному складу на первом этаже дома Аэлины. Там, раздвинув штабеля ящиков, они с Рованом устроили площадку для учебных поединков. В окна у самого потолка падали косые лучи утреннего солнца. Время двигалось к полудню. Эдион уже был весь мокрый. Ему отчаянно хотелось пить. А солнце неутомимо превращало склад в душегубку и даже не подозревало о тяготах генерала Ашерира.
Эдион не жаловался. Он рвался помогать, на что Аэлина неизменно отвечала «нет». Устав слушать его хвастливые заявления о полной боевой пригодности, она коротко сказала:
– Докажи.
Так они с Рованом оказались на первом этаже. За неимением деревянных мечей, сражались палками. Полчаса с таким противником, как фэйский принц, сильно измотали Эдиона. Рана в боку угрожала открыться. Стиснув зубы, Эдион терпел.
Он даже радовался телесной боли. Она прогоняла мысли, терзавшие его всю ночь. Эдион по-мальчишески обижался на тех, кого уже давно не было в живых. Ну почему мать так упрямо хранила тайну о его отце? Почему молчали Роэс и Эвалина? Не появись здесь Рован, он еще не скоро узнал бы, что является полуфэйцем и что его срок жизни неизмеримо больше, чем у обычных смертных. Если его не убьют, он переживет свою королеву.
Гарель – его отец. С этим ему еще свыкаться и свыкаться. Возможно, его боевые качества выше и разнообразнее. Фэйское наследие может оказаться далеко не лишним. Похоже, Маэва решила не просто попугать отступника Рована и дерзкую Аэлину, если отправила сюда другого легендарного воина – Лоркана.
При мысли о Лоркане Эдиону захотелось выругаться. Все истории, которые он слышал, изобиловали не только удивительными подвигами Лоркана, но и реками пролитой им крови. Этот воин никогда не допускал ошибок и был беспощаден к ошибающимся.
Боги как будто издевались над ними. Тут ломаешь голову и ищешь способы одолеть адарланского короля, а тебе подбрасывают нового противника. Бессмертного… Если Маэве вздумается отправить сюда и Гареля… Эдион решил, что выдержит и это. Он ведь только и делал, что преодолевал различные жизненные тяготы, не позволяя им сломить себя.
Рован показал ему интересный маневр, и теперь Эдион усердно повторял все движения. Жаль, конечно, что у него в руках палка, а не меч. И вдруг…
– Думаю, на сегодня хватит, – объявила Аэлина.
Она пришла позже и упражнялась одна.
Эдион оторопел. Взгляд сестры выражал непреклонность. Эдион так и думал, что она вмешается. За десять лет воинской жизни он учился у смертных всему, чему только мог. Если на его землях оказывались воины из других краев, Эдион пускал в ход все свое обаяние, убеждая их показать свое искусство. Бывая в новых местах, он учился и там. Еще в детстве Эдион усвоил, что знаний много не бывает, и следовал этому принципу везде и всегда. Теперь, когда судьба его свела с чистокровным фэйским воином, прямо из Доранеллы, он не мог упустить редчайшую возможность поучиться у Рована. И вот Аэлина лезет со своей жалостью. Ну сколько ей объяснять, что воины набираются сил в поединках?
– Мальчишкой я слышал историю, как однажды ты убил вражеского полководца столом, – нарочито растягивая слова, сказал Эдион. – Это не выдумки?
– Кто тебе поведал такую сказку? – усмехнулась Аэлина.
– Кавин. Командир гвардии твоего дяди. Он был поклонником принца Рована и знал о нем всё.
Аэлина вопросительно поглядела на Рована. Тот лишь фыркнул, упираясь палкой в пол.
– Это наверняка выдумка, – сказала она. – Не мог же ты раздавить противника, словно виноградину.
– Конечно не мог, – согласился Рован и хищно улыбнулся королеве. – Я оторвал ножку от стола и пронзил моего противника насквозь.
– Я слышал, что ножка даже вонзилась в каменную стену, – добавил Эдион.
– В находчивости тебе не откажешь, – засмеялась Аэлина.
– Ну что, продолжим? – спросил Рована Эдион.
Аэлина была иного мнения.
«Пожалуйста, не губи моего брата, – говорил ее взгляд. – Скажи, что на сегодня хватит».
– Я прекрасно себя чувствую, – заявил Эдион, поднимая с пола свою палку.
– Всего неделю назад ты одной ногой стоял в могиле, – напомнила ему Аэлина. – Твоя рана еще не до конца затянулась. На сегодня достаточно упражнений. И прогулок тоже не будет. Посидишь дома.
– Я знаю свои возможности. Я в прекрасном состоянии.
Рован медленно улыбнулся. Внешне его улыбка казалась невинным приглашением на танец. Но если приглядеться, заметишь прищур хищника. Голос благоразумия призывал Эдиона согласиться с Аэлиной. Однако первозданное упрямство не боялось хищника, притаившегося внутри Рована. Упрямству хотелось показать свою силу. Рован тоже улыбнулся, давая понять, что принимает вызов.
Аэлина молча отошла.
«Ты хотела, чтобы я доказал, – взглянув на сестру, подумал Эдион. – Сейчас увидишь».
Эдион атаковал без предупреждения. Обманный выпад вправо и удар снизу. В сражениях этот маневр позволял ему убивать противников, рассекая их пополам. Однако Рован легко увернулся от удара снизу и перешел в контратаку. Это все, что сумел увидеть Эдион. Он инстинктивно поднял палку. Удар Рована пришелся по ней. Раненый бок взвыл от боли, однако воля не подвела Эдиона. Его внимание было сосредоточено на противнике, хотя к этому моменту Рован едва не выбил палку у него из рук.
Эдион сумел нанести еще один удар. Губы Рована шевельнулись. Эдион почувствовал, что принц играет с ним.
Не ради развлечения. Ради назидания. Перед глазами Эдиона поплыл красный туман.
Рован продолжал лупить его по ногам. Тогда Эдион сумел подпрыгнуть и что есть силы наступить на палку принца. Та переломилась. Эдион стремительно повернулся, целя своей палкой Ровану в лицо. Зажав в каждой руке по обломку, фэйский воин опять сумел пригнуться, почти припасть к полу и…
Эдион думал, что Рован опять начнет бить его по ногам. Этого не случилось. Через мгновение Эдион уже лежал на пыльном полу и глядел на потолочные балки, глотая ртом воздух. Его бок кричал от боли.
Рован застыл над ним. Один обломок был нацелен Эдиону в горло, другой – навис над животом, готовый пропороть кожу и выпустить кишки.
Ад, да и только.
Эдион привык считать себя сильным и быстрым, но это… Если бы Рован сражался в легионе Беспощадных, можно было бы заранее предсказать исход любой битвы.
Эдион морщился от боли в боку. Хуже всего, если рана открылась и теперь кровоточила.
– Твоя королева приказала тебе прекратить упражнения, – шепотом, чтобы не слышала Аэлина, произнес фэйский принц. – Это нужно было сделать для твоей же пользы. Ты нужен королеве здоровым. Ей тяжело видеть тебя в таком состоянии, как сейчас. В следующий раз не оспаривай ее приказы.
У Эдиона хватило ума не огрызнуться и не шевельнуться. Рован и не думал убирать обломки палок. Наоборот, их острые концы еще сильнее уперлись Эдиону в живот и горло.
– И еще, – добавил Рован. – Если ты когда-нибудь посмеешь говорить с нею так, как говорил вчера, я вырву твой язык и затолкаю тебе в глотку. Понятно?
Эдион хотел кивнуть, но боялся поранить шею о зазубренный обломок.
– Я понял, принц, – выдохнул он.
Рован выпрямился и убрал обломки. Эдион приготовился сказать кое-что, о чем потом пожалел бы, но ему помешал веселый женский голос, раздавшийся со стороны входной двери.
Все трое стремительно повернулись и увидели Лисандру, нагруженную сумками и коробками. У нее была потрясающая способность появляться незамеченной.
Сделав два шага, Лисандра буквально окаменела. Она могла лишь глазеть на Рована.
Его королева забрала у гостьи часть груза и повела наверх.
Эдион встал, отряхиваясь от пыли.
– Это и была Лисандра? – спросил Рован.
– Да. Есть на что посмотреть. Согласен?
Рован лишь хмыкнул:
– Зачем она пришла?
Эдион осторожно потрогал рану на боку. Хвала богам, она не вскрылась. Крови тоже не было.
– Наверное, принесла какие-то сведения насчет Аробинна.
От этого имени Эдиону хотелось рычать. Как только его рана более или менее перестанет напоминать о себе, он выследит эту тварь, именующую себя предводителем ассасинов, и будет много дней подряд резать на кусочки. Очень маленькие кусочки.
– Тебя она почему-то не позвала послушать новости, – заметил Рован.
– Красивая внешность еще не значит ангельский характер. Лисандре, видите ли, скучно со всеми, кроме Аэлины. Ни одна женщина меня так не разочаровывала, как эта Лисандра.
Эдион врал и сам не знал, зачем врет.
– Я рад, что она нашла себе подругу. – Рован улыбнулся одними губами.
На мгновение Эдион вдруг увидел другого Рована, которому знакома душевная теплота. Но когда глаза фэйца снова обратились к Эдиону, они были полны льда.
– Двор Аэлины станет новым двором, отличающимся от всех существующих. Там вновь будут почитать Традиции древности. Вероятно, тебе они неизвестны. Не беда. Я тебя научу.
– Я знаю Традиции.
– Ты изучишь их заново.
Эдион вытянулся во весь рост и распрямил плечи.
– Не надо меня путать с мальчишкой-рядовым, который в армии без году неделя. Я – генерал, командир легиона Беспощадных, принц домов Ашериров и Галатиниев.
Рован поспешно кивнул.
«Наконец-то ты понял, с кем имеешь дело», – удовлетворенно подумал Эдион.
Его радость длилась несколько секунд, пока Рован не заговорил снова:
– Моя когорта, как их любит называть Аэлина, была непобедимым, предельно умелым и предельно опасным отрядом. И не только потому, что мы были умелыми и опытными воинами. Мы держались вместе и жили по единому кодексу. Я не собираюсь приуменьшать жестокость Маэвы. Однако она добилась, чтобы все мы понимали этот кодекс и следовали ему. Правление Аэлины будет строиться не на принуждении и наказаниях за непослушание, и потому наш кодекс будет другим. Более совершенным, чем у Маэвы. Нам с тобой предстоит создать костяк двора. Но прежде мы создадим наш собственный кодекс.
– И что ляжет в его основу? Повиновение и слепая верность?
Эдион не был настроен выслушивать наставления, даже если Рован говорил здравые вещи и каждое слово, раздававшееся из уст принца, ложилось на душу. Эдион целых десять лет мечтал услышать такие слова. Странно, что Рован его опередил. Этот разговор должен был бы начать он сам. Всего несколько недель назад у них с Реном состоялся похожий разговор.
– У нас будет иная основа, – блеснув глазами, ответил Рован. – Защита и служение.
– Аэлине?
Это не вызывало у Эдиона никаких возражений. Он всегда мечтал служить своей королеве.
– Аэлине. Друг другу. И Террасену.
Слова, произнесенные Рованом, не оставляли места для споров. Он был совершенно убежден в том, что говорил.
Здравый смысл Эдиона – к сожалению, он не был самой сильной стороной генерала – вдруг открыл ему, почему сестра приняла у принца клятву на крови.
– А это кто? – чересчур невинным тоном спросила Лисандра, когда они поднялись на второй этаж.
– Рован, – ответила Аэлина, ногой открывая дверь.
– Как он потрясающе сложен. Я никогда не была с фэйским мужчиной. И их женщин тоже не видела.
Аэлина тряхнула головой, пытаясь прогнать оттуда застрявшую мысленную картину.
– Он…
Она сглотнула. Лисандра лукаво улыбалась. Аэлина опустила поклажу на пол гостиной и захлопнула дверь.
– Хватит о нем.
Лисандра хмыкнула, опуская на пол оставшиеся сумки и коробки.
– У меня было две причины появиться здесь. Утром Несарина прислала мне записку и сообщила, что у тебя появился новый гость, весьма рослый и мускулистый. Ему нужна одежда. Одежду я привезла. Но теперь вижу, Несарина не сумела мне объяснить, насколько он рослый и мускулистый. Мои покупки могут оказаться ему в обтяжку. Я ничуть против этого не возражаю. Пусть носит это, пока ты не достанешь ему что-нибудь другое.
– Спасибо, – сказала Аэлина.
Лисандра лишь взмахнула своей изящной рукой. Несарину она поблагодарит потом.
– Вторая причина – новости. Вчера вечером Аробинну сообщили, что в сторону Мората движется тюремный обоз. Повозки плотно набиты, и в них все, кто за последние дни исчез в городе.
Первой мыслью Аэлины было: «Знает ли Шаол? Пытался ли он освободить узников?»
– Аробинну известно, что пропадали те, кто в прошлом обладал магическими способностями?
Лисандра кивнула:
– Он выяснял, кто пропадал и кто потом оказался в тюремных повозках. Нынче Аробинн проверяет родословные всех своих заказчиков, как бы семьи ни пытались скрыть свою причастность к магии. А после запрета люди из кожи вон лезли, только бы откреститься от малейшей причастности к этим делам. Учти это, когда будешь общаться с ним… При твоих способностях.
– Спасибо, что предупредила. – Аэлина закусила нижнюю губу.
Чем она провинилась перед богами, если куда ни глянь – сплошные опасности? Аробинн, Лоркан, король, валгские демоны, ключ Вэрда, Дорин… Аэлину вдруг потянуло заесть все свои беды, налопаться от пуза. Вот только еды на кухне почти не осталось.
– Я не хотела тебя пугать, – сказала Лисандра. – Но когда знаешь, легче подготовиться.
Она покосилась на часы:
– Мне пора. Свидание…
Теперь понятно, почему она не взяла с собою Венгу.
– Тебе еще долго расплачиваться с Кариссой? – спросила Аэлина. – Когда ты полностью освободишься?
– Сама хотела бы знать, – вздохнула Лисандра. – Венга растет, а Карисса постоянно увеличивает сумму долга. Говорит, что такой цветок стоил бы вдвое и даже втрое дороже первоначально названной суммы.
– Какая мразь, – поморщилась Аэлина.
– А что мне остается? – Лисандра выразительно встряхнула рукой с ненавистной татуировкой. – Мне иногда кажется, что я так от нее и не выскользну. И потом, с Венгой не больно-то убежишь.
– Я могу подарить Кариссе такую могилу, которую никто никогда не найдет, – сказала Аэлина, полная решимости осуществить этот замысел.
Лисандра тоже знала, что это не пустые слова.
– Погоди немного. Не сейчас.
– Скажи только слово. С Кариссой расправиться гораздо проще, чем с Аробинном.
Лисандра улыбнулась. Не той жеманной улыбкой, какой ее научили. Настоящей, где сплелись воедино мрачная красота и дикость.
Карту, переданную ему Аэлиной, Шаол разложил прямо на ящике. Он вглядывался в извилистые линии. Смотреть на могучего воина, замершего у входной двери, он избегал. Делать это было непросто. Рован одним своим присутствием стягивал на себя все внимание. Даже заброшенный склад, всегда казавшийся Шаолу большим, теперь вдруг сжался.
Шаолу почему-то не давали покоя слегка заостренные уши Рована, прикрытые короткими серебристыми волосами. Настоящий фэец. Фэйцев Шаол никогда не видел, если не считать той жуткой ночи в подземелье, когда Аэлина ненадолго приняла фэйское обличье. И вот теперь Рован… Рассказывая о Вендалине и Роване, она ухитрилась ничего не сказать о его облике. И о том, насколько красив фэйский принц. Странная забывчивость.
Прекрасный фэйский принц, с которым она провела несколько месяцев, постигая разные фэйские премудрости. А в это время жизнь Шаола разваливалась по кускам. В это время гибли люди. Так откликались здесь ее вендалинские подвиги.
Рован смотрел на Шаола, словно собирался пообедать капитаном. Наверное, превращаясь в хищных зверей, фэйцы не брезгуют и человечиной.
Интуиция требовала от Шаола бежать со всех ног, хотя Рован держался с ним очень учтиво. Отстраненно, с долей настороженности, но вполне учтиво. Шаол не обладал обостренным фэйским чутьем, однако и вполне человеческого чутья ему хватало, чтобы оценить возможности принца. Рован убьет его раньше, чем он успеет схватиться за меч.
– Ты же знаешь, что он не кусается, – чуть ли не пропела Аэлина.
– Лучше объясни, зачем нам эти карты.
– Здесь указаны все слабые места в обороне замка. Зачем это может понадобиться, вам с Рессом и Брулло лучше знать.
Это был не ответ, а отговорка. Шаол рассчитывал увидеть и генерала, но Эдиона нигде не было. Возможно, прятался где-то за ящиками и все слышал. У него же обостренный слух, как у фэйцев.
– Ты хочешь сказать, карты пригодятся, когда ты соберешься уничтожить часовую башню? – спросил Шаол, сворачивая карту и убирая во внутренний карман камзола.
– Возможно, – уклончиво ответила Аэлина.
Шаол обуздал вспыхнувшее раздражение. Пожалуй, Аэлина стала поспокойнее, словно ушло невидимое напряжение, владевшее ею. Голова капитана сама собой норовила повернуться в сторону двери. Шаол ей этого не позволил.
– Мы с Рессом и Брулло теперь видимся не так часто. Но скоро день очередной встречи.
Аэлина кивнула и развернула вторую карту с лабиринтом городских сточных туннелей. Края карты заворачивались, и Аэлина прижала их несколькими ножами, достав их из-под одежды. Недурной арсенал.
– Аробинн узнал, куда делись пропавшие узники. Их вчера вечером отправили тюремным обозом в Морат. Тебе об этом известно?
Еще один просчет, свалившийся на его плечи. Еще одна беда.
– Нет, – глухо ответил Шаол.
– Такие обозы движутся не слишком быстро. Они не могли уехать далеко. Ты мог бы собрать отряд и устроить засаду.
– Знаю, что мог бы.
– Знать и устроить – разные вещи.
Шаол уперся ладонью в карту.
– Скажи, ты позвала меня сюда, чтобы показать мне мою полную бесполезность?
– Нет, Шаол. Я тебя позвала, думая, что это будет полезно нам обоим. И на тебя, и на меня много чего навалилось за последние дни.
Ее бирюзовые, с золотыми крапинками глаза были удивительно спокойными. Это спокойствие как-то не вязалось с ее словами.
– Когда ты сделаешь следующий шаг? – спросил Шаол.
– Скоро.
Опять неопределенный ответ. Стараясь говорить как можно спокойнее, он спросил:
– Есть еще что-то, о чем мне необходимо знать?
– Постарайся держаться подальше от сточных туннелей. Если не послушаешь моего совета, считай, что подписал себе смертный приговор.
– Где-то в подземельях остаются люди. Мы нашли гнезда, но там было пусто. Я не могу бросить пленников на произвол судьбы.
– Я понимаю твои благородные устремления… – Это было сказано таким тоном, что Шаол стиснул зубы. – Но по туннелям шастают не только гвардейцы, управляемые валгами. Есть твари и пострашнее. Уверяю тебя: если кто-то окажется в их владениях, они не посмотрят на это сквозь пальцы. На твоем месте я бы взвешивала все за и против.
Аэлина откинула волосы со лба. К ним снова возвращался их естественный золотистый цвет.
– Так ты собираешься устраивать засаду на тюремный обоз?
– Разумеется, – коротко ответил Шаол.
Ей, конечно, все равно, что численность мятежников заметно уменьшилась. Многие решили покинуть Рафтхол. Многие залегли на дно, все больше убеждаясь в бессмысленности войны с королем и отказываясь понапрасну рисковать жизнью.
В глазах Аэлины что-то вспыхнуло. Неужели тревога?
– Учти: замки на дверях повозок могут быть защищены темной королевской магией. Сами двери окованы железом изнутри и снаружи. Захватите с собой все необходимое.
Шаол чуть не рявкнул от ее повелительно-снисходительного тона. Но… Ей тюремные повозки известны не понаслышке.
Стараясь не встречаться с ней глазами, Шаол встал и собрался уйти.
– Передай Несарине, что принц Рован благодарит ее за одежду, – вдруг сказала Аэлина.
Это что еще за чертовщина? Возможно, очередная утонченная издевка.
Шаол направился к двери. Рован предупредительно отошел и даже пробормотал слова прощания.
Уже на улице он вспомнил: Несарина рассказывала, как недурно провела вечер с Эдионом и Аэлиной. Неужели она с ними… подружилась? До сих пор он не задумывался, что и Несарина может подпасть под чары Аэлины Галатинии.
А как еще должна вести себя королева? Вселять уверенность в окружающих. Двигаться вперед. Нести свет.
Даже если для этого понадобится убить Дорина.
Их последний разговор состоялся в день спасения Эдиона. Тогда они накидали взаимных обвинений, тяжесть которых ощущалась до сих пор. А когда Аэлина освободит магию… Шаола вновь охватили мрачные предчувствия.
В следующий раз ее меч не остановишь никакой стрелой. Аэлина попросту испепелит стрелка.
