Глава 14
Одна в джунглях
Тамбудза, вызывавшаяся проводить Тарзана к лагерю Рокова, шла очень медленно: она была стара, а ее ноги разбил ревматизм.
Именно поэтому воины М’ганвазама с вестью, что белый великан пришел в деревню и должен быть убит, добрались до лагеря русских раньше, чем Тарзан и его дряхлая проводница успели пройти половину пути по извилистой тропе сквозь джунгли. А между тем в лагере белых было неспокойно.
Минувшим утром Рокова нашли лежащим в палатке без сознания и с кровоточащей раной на лбу. Когда он пришел в себя и понял, что Джейн Клейтон сбежала, его ярости не было предела.
Он метался по лагерю с ружьем наперевес, грозя пристрелить туземцев-стражей, которые оказались недостаточно бдительны и позволили белой женщине ускользнуть. Но остальные белые, понимая, что и так находятся в непростом положении из-за многочисленных случаев дезертирства, вызванных чрезмерной жестокостью Рокова, обезоружили своего вожака.
Наступила темнота, и Роков, получивший от М’ганвазама весть о скором убийстве Тарзана, уже собирался отправиться в деревню вместе с посланцами вождя, когда появились другие гонцы, тяжело дышащие от быстрого бега через джунгли. Едва переводя дух, они вбежали в круг отбрасываемого костром света и принялись кричать, что белый великан ушел от М’ганвазама и находится в пути, собираясь отомстить своим врагам.
В лагере начался переполох. Чернокожие из отряда Рокова пришли в ужас при одной мысли о приближении белого гиганта, который охотился в джунглях в компании стаи ужасных обезьян и пантер.
Прежде чем белые поняли, что происходит, суеверный страх заставил всех туземцев разбежаться по кустам – не только носильщиков, но и посланцев М’ганвазама. Причем, несмотря на спешку, они не забыли прихватить с собой все ценные вещи, которые только могли унести.
Таким образом, Роков и его семь моряков оказались ограбленными и брошенными на произвол судьбы в диком лесу.
Русский, как обычно, принялся поносить товарищей, возлагая на них всю вину за то, что они оказались в столь плачевном положении. Но моряки были не слишком расположены молча сносить его оскорбления и проклятия.
Посреди самой гневной тирады один из них выхватил револьвер и выстрелил в русского. Он промахнулся, но сам его поступок так напугал Рокова, что негодяй повернулся и опрометью бросился к своей палатке.
Убегая, он случайно глянул в сторону джунглей, и сердце его сжалось от ужаса, почти вытеснившего страх перед семью бывшими подручными, которые теперь, горя ненавистью и жаждой мести, принялись палить ему вслед. Он увидел, как из кустов на опушке джунглей выходит почти обнаженный белый человек гигантского роста.
Нырнув в палатку, русский подбежал к задней стенке и воспользовался той длинной щелью, которую предыдущей ночью прорезала Джейн Клейтон.
Точно загнанный кролик, Роков юркнул в отверстие ограды, через которое от него ускользнула его собственная добыча, и, пока Тарзан приближался к лагерю с противоположной стороны, русский исчез в джунглях, практически в том же направлении, что и Джейн Клейтон.
Когда человек-обезьяна вместе с державшейся за него старой Тамбудзой миновал изгородь, семь моряков, узнав его, развернулись и бросились врассыпную. Тарзан, увидев, что Рокова среди них нет, позволил им убежать – у него были счеты только с этим русским. Что же касается остальных, то человек-обезьяна был убежден: джунгли взыщут с них за злодейства, и, без сомнения, он попал в точку, оказавшись последним белым человеком, который их видел.
Найдя палатку Рокова пустой, Тарзан уже было собрался отправиться на поиски врага, но Тамбудза стала убеждать его, что, вероятно, белый человек отправился в деревню к М’ганвазаме, где и должны были схватить и убить Тарзана.
– Он наверняка идет туда, – настаивала старуха. – Если хочешь его застать, лучше вернуться.
Тарзан и сам решил, что, скорее всего, так оно и есть. Решив не тратить времени на поиски русского, он поспешил в деревню М’ганвазама, предоставив Тамбудзе медленно тащиться следом.
Его единственная надежда состояла в том, что Джейн сейчас с Роковым и с ней ничего не случилось. Если это так, то не пройдет и часа, как он сумеет вырвать ее из рук негодяя.
Теперь он знал, что М’ганвазам – вероломный предатель и, чтобы вернуть жену, возможно, придется сразиться с ним… Если бы Мугамби, Шита, Акут и оставшиеся обезьяны оказались сейчас с ним. Он понимал, что освободить Джейн из лап двух таких негодяев, как Роков и коварный М’ганвазам, в одиночку будет не так-то легко.
К своему удивлению, он не обнаружил в деревне ни Рокова, ни Джейн и, поскольку не мог доверять вождю, не стал тратить времени на бесполезные расспросы. Человек-обезьяна появился в селении так неожиданно, а затем так внезапно исчез в джунглях, что старый М’ганвазам не успел ему помешать.
Перелетая на лианах с одного дерева на другое, Тарзан вернулся обратно в пустой лагерь, который совсем недавно покинул. Где, как не здесь, можно было взять след Рокова и Джейн!
Подойдя к изгороди, он обошел вокруг нее с внешней стороны, тщательно осматривая колючие ветки, пока не обнаружил дыру, как раз напротив входа, свидетельствующую, что в этом месте совсем недавно кто-то тайком проник в джунгли. Его острый нюх подсказывал, что те двое, кого он искал, покинули лагерь в одном направлении. Спустя мгновение он взял след и пошел дальше, влекомый едва уловимым запахом.
А далеко впереди него объятая ужасом молодая женщина пробиралась по узкой звериной тропе, опасаясь в любой момент столкнуться с хищным зверем или с не менее диким человеческим существом. Вопреки всему надеясь, что сумеет найти правильное направление и в конце концов выйти к большой реке, она вдруг увидела знакомое место.
Немного в стороне от тропы, под огромным деревом, лежали сваленные в кучу ветки кустов – она была уверена, что это место в джунглях намертво запечалится в ее памяти до самой смерти. Это было укрытие, где ее спрятал от Рокова добрый швед Андерссен, отдавший жизнь в попытке спасти свою подопечную.
Джейн сразу вспомнила про ружье и патроны, которые кок отдал ей в последний момент. До сих пор она о них даже не думала. К тому же ее рука сжимала револьвер, который она выхватила из-за пояса Рокова. В нем, правда, было не больше шести патронов – не слишком-то много, чтобы дать ей еду и защиту во время долгого пути к морю.
С замиранием сердца Джейн пошарила под ворохом веток, едва надеясь, что ее сокровища все еще лежат там, где она их оставила. Однако, к ее облегчению и бесконечной радости, рука почти сразу наткнулась на ствол тяжелого ружья, а потом и на патронташ.
Когда она повесила через плечо патронташ и почувствовала вес тяжелого охотничьего ружья, ее охватило внезапное чувство безопасности. С новой надеждой и ощущением, что удача на ее стороне, она пустилась дальше.
Ночь Джейн провела в развилке ствола дерева – Тарзан рассказывал ей, что много раз спал именно так, – а раннее утро застало ее в пути. Во второй половине дня, когда она собиралась пересечь небольшую поляну, встретившуюся на пути, ее поразил вид огромной обезьяны, вышедшей поодаль из джунглей.
Ветер дул прямо через разделяющее их открытое пространство, и Джейн поспешила оказаться с подветренной стороны, чтобы могучий зверь не почуял ее присутствия. Затем она спряталась в густом кустарнике и стала наблюдать, держа наперевес винтовку, готовая выстрелить при первой необходимости.
За первой обезьяной показались другие. К своему ужасу, Джейн увидела, что на поляне антропоиды остановились. Они собрались в небольшую группу и стояли, оглядываясь назад, как будто поджидали еще кого-то из своего племени.
Джейн очень хотелось, чтобы они пошли дальше. Она хорошо понимала: в любой момент ветер может изменить направление и тогда легчайшего порыва окажется достаточно, чтобы обезьяны почувствовали присутствие чужака. Тогда ружье окажется слабой защитой от гигантских мышц и могучих клыков.
Беглянка несколько раз перевела взгляд с обезьян на кромку джунглей, привлекавшую их внимание, пока наконец не поняла, почему они остановились. Вглядевшись, она увидала гибкое тело пантеры, бесшумно вышедшей из джунглей там же, откуда только что появились обезьяны.
Зверь быстро побежал в сторону антропоидов, которых, к удивлению Джейн, это ничуть не взволновало. А мгновение спустя ее удивление превратилось в изумление, когда она увидела, как большая кошка подошла совсем близко к обезьянам и, улегшись среди них, принялась усердно вылизываться, чем обычно занимаются все представители семейства кошачьих и на что уходит бульшая часть их дневного времени.
Если молодая женщина была поражена при виде братских отношений этих прирожденных врагов, то она едва не усомнилась в собственном рассудке, когда на поляну вышел высокий мускулистый воин и присоединился к группе собравшихся там зверей.
Увидев этого человека, Джейн подумала, что его немедленно разорвут на куски. Она даже наполовину высунулась из своего укрытия, приложив ружье к плечу, чтобы постараться избавить туземца от страшной участи. Но тут ей показалось, что воин, похоже, разговаривал со зверями – что-то им сообщал.
Наконец вся компания пересекла поляну и исчезла в джунглях на противоположной стороне.
Со вздохом облегчения, к которому примешивалось недоумение, Джейн Клейтон, пошатываясь, побежала прочь, подальше от этих странных и страшных существ. А тем временем в полумиле от поляны другой человек, пробирающийся по той же тропе, лежал, охваченный страхом, за муравейником, прячась от ужасной команды, которая проходила совсем неподалеку от него.
Это был Роков, но он-то как раз признал в команде этих чудовищ друзей Тарзана. А потому, как только звери прошли мимо, он встал и помчался во всю прыть, чтобы его отделяло от этих страшных тварей как можно большее расстояние.
Вот так и получилось, что, когда Джейн Клейтон вышла к берегу реки, по которой она надеялась доплыть до океана и, возможно, найти там спасение, Николай Роков оказался поблизости.
На берегу Джейн увидела большую долбленую лодку, наполовину вытащенную из воды и надежно привязанную к дереву.
На этой огромной и неповоротливой пироге вполне можно было спуститься вниз по течению и достичь моря, если бы удалось столкнуть ее на воду. Отвязав лодку от дерева, Джейн изо всех сил налегла на носовую часть, но все попытки сдвинуть долбленку с места оказались тщетными. С таким же успехом беглянка могла пытаться спихнуть землю с орбиты.
Она уже готова была сдаться, когда ей пришло в голову нагрузить корму балластом, а потом начать раскачивать лодку, пока течение само не утащит ее на стремнину.
Никаких камней поблизости не было, однако Джейн обнаружила много сплава, принесенного течением, когда уровень воды был выше. Она принялась собирать тяжелые коряги и сваливать их в кучу на корме, пока, к своему огромному облегчению, не увидела, как нос приподнялся над прибрежным илом. Лодку развернуло, она покачнулась и медленно проплыла несколько футов, пока снова не села на мель рядом с берегом.
Тогда Джейн обнаружила, что, если бегать по пироге взад и вперед, можно попеременно поднимать и опускать нос и корму, при этом каждый раз лодка на несколько дюймов сползала с мели.
Успех в результате этих действий был гарантирован, однако беглянка так увлеклась своим занятием, что не заметила человека, прислонившегося к огромному дереву на опушке джунглей, из которых он только что вышел.
Он наблюдал за Джейн и ее усилиями с жестокой и злобной усмешкой.
Лодка наконец почти высвободилась из цепких объятий ила и песка, и Джейн почувствовала, что, видимо, сможет вывести ее на глубину, оттолкнувшись одним из весел, лежавших на дне пироги. Она уперлась веслом в береговую отмель, и тут ее взгляд скользнул по опушке джунглей.
При виде стоящего там человека из ее груди вырвался крик ужаса. Это был Роков.
Негодяй бросился вперед, крича, чтобы она его подождала или он станет стрелять, хотя был безоружен, и оставалось неясным, как он может исполнить свою угрозу.
Джейн Клейтон ничего не знала о злоключениях русского с тех пор, как убежала из его палатки, и решила, что подручные Рокова тоже должны быть где-то рядом.
Впрочем, она совершенно не собиралась попасть снова в его руки. Она предпочла бы скорей умереть, чем сдаться. Еще минута – и лодка поплывет.
На стремнине она окажется вне досягаемости русского. Других лодок тут не было, и ни один человек, а тем более такой трус, как Роков, не отважится войти в воду и поплыть по кишащей крокодилами реке, пытаясь догнать беглянку.
Рокова, однако, интересовало в основном собственное спасение. Он с радостью позабыл бы о всех планах, которые строил насчет Джейн Клейтон, лишь бы недавняя жертва разрешила и ему воспользоваться пирогой. Негодяй был готов пообещать все, что угодно, если она возьмет его с собой…
Однако в обещаниях не было особой нужды – он полагал, что успеет добраться до лодки прежде, чем та отплывет, а раз так, любые заведомо ложные клятвы и обещания были излишни. К тому же ему была ненавистна сама мысль вымаливать милость у женщины, которая так обошлась с ним, а потом сбежала.
Он уже злорадствовал, предвкушая, сколько дней и ночей станет упиваться местью, но тут тяжелая пирога – как раз в тот миг, когда русский протянул руку, чтобы ухватиться за борт, – соскользнула с мели и медленно поплыла по течению в сторону океана.
Пальцы Рокова не дотянулись до цели всего на полдюжины дюймов. Слегка накренившись, пирога выплыла на стремнину, и Джейн Клейтон, яростно работая веслом, вдруг осознала, что ей удалось вырваться на свободу.
Молодая женщина едва не падала с ног в результате испытанного ею нервного и физического напряжения. Но зато, слава богу, она наконец была в безопасности!
Впрочем, едва Джейн беззвучно вознесла молитву благодарения, она вдруг увидела, что лицо сыплющего проклятия русского вдруг просияло и на нем появилось выражение торжества. Он внезапно упал на землю и крепко ухватился за что-то извивающееся, ползущее по грязи к воде.
Охваченная ужасом Джейн Клейтон села, широко раскрыв глаза, на дно лодки, едва поняла, что в последний миг ее успех обернулся неудачей и она опять оказалась во власти злобного Рокова.
Потому что злодей увидел и ухватил конец веревки, которой пирога совсем недавно была привязана к дереву.
