Глава 9
Гравий тихо шуршал под ногами. Маленькие камушки отлетали от обуви. Эта картинка вдруг показалась мне чрезвычайно занимательной.
Круглый серый камушек и черный носок ботинка.
Каблуком наступить на камень, чтобы раздался хруст, – и маленький шарик раскололся на две равные части.
«Что в твоей голове?» – промелькнула мысль. Откуда эти странные желания?
Оливье держал меня под руку, я провожала жениха до автомобиля, чуть поодаль шел Тео.
«Вы больше никуда не выйдете без меня», – вспомнила его утреннее приветствие.
– Вчера мне доставили документы из Сверга, – Оливье остановился, – Роланд подписал купчую.
– Немногие могут похвастаться недвижимостью в Такессии, – улыбнулась я, – поздравляю!
– Спасибо, – ответил мужчина, – но я сообщил тебе эту новость не для того, чтобы похвастаться. – Он завел руки за спину. – Ты хочешь вернуться в Сверг, – уверенно сказал Оливье. – Я поеду с тобой. – Удалось.
Серое крошево под ногами.
– В Саомаре тебя ждет блестящее будущее. Что ждет тебя в Сверге?
– Ничего, Ника, – сглотнул Оливье, – в Сверге меня никто не ждет, – опустила глаза и поправила перчатку. – Не споришь, – горькая усмешка, – я люблю тебя, Ника, – он открыл дверь автомобиля, захлопнул и снова подошел ко мне, обхватил за плечи и прижал к себе.
– У вас нет будущего, Ника, – прошептал он мне, – а я… я подожду. – Мсье Мегре уехал.
– И у нас… у нас тоже нет будущего, Оливье, – тихо сказала я отъезжающей машине, – неужели ты не видишь этого?
– Фрекен, – Тео подал мне руку, – прах отправлен в Сверг.
– Спасибо, – приняла помощь.
– Гер Нордин просил вас зайти к нему. – Нахмурилась.
– Элиас?
– Нет, гер Фредерик, – кивнула, – гер Элиас покинул поместье.
– Проводи меня. – Что нужно Фредерику?
Приступ отцовской заботы?
Стало смешно.
Не поздно ли?
Мсье Белами-старший сидел за большим письменным столом. Зеленое стекло настольной лампы, зеленый диван в углу кабинета, зеленые глаза. Из окна – вид на ухоженный парк и ровный ковер газона.
«Сколько зелени вокруг», – улыбнулась я, подошла и села за стол, не дожидаясь приглашения.
– Что вы хотели, Ваша Светлость? – посмотрела на Фредерика.
Он поднялся с места, подошел к окну.
– Вы дали Лерою-старшему согласие на прогулку.
– Дала, – согласилась я.
– Мелисент, вы понимаете, как это опасно?
– Понимаю, – ответила я, – более того, я почти уверена в том, что он и есть Дане. – Фредерик с шумом втянул воздух.
– Я не позволю вам так рисковать! – Он подался вперед. – Вы никуда не поедете!
– Мсье Премьер, – я поднялась из-за стола, – вы искренне считаете, что я нуждаюсь в вашем согласии? – Сжал зубы. – Я подданная другого государства, я вам не жена и не дочь, вы забыли об этом?
– Не дочь, – тихо повторил он. – Сегодня я говорил с мсье Верни, – я дернулась. Что за резкая смена темы? Фредерик внимательно посмотрел на меня. – Это вы – Меланика Нюгрен.
– Да, – пожала плечами и снова села за стол, руки потянулись к фигурке святой Амелии.
– Это вы провели в особняке Белами несколько дней. Это вы та девушка, в которую был влюблен мой сын. Это за вами Элиас уехал на войну.
– Вы утверждаете или спрашиваете, Ваша Светлость? – Отложила фигурку, подошла к мужчине.
– Мелисент, – он прикрыл глаза, – пожалуйста, ответьте мне.
– Что вы хотите услышать, мсье? Хотите убедиться в том, насколько порочно наше семейство? Доказательств этого милого факта полно и без нас.
– Ваш брак с Элиасом возможен, Мелисент.
– Да что вы? Действительно, почему бы нам не последовать примеру Дане? Безумные выродки, такими будут наши дети? А вы, мсье Белами, будете дважды дедушкой, какой каламбур!
– Что вы чувствуете к Элиасу, Мелисент? – Этот вопрос заставил меня остыть.
Кого ты пытаешься вывести из себя? Политика? Да и зачем?
– Ничего, Ваша Светлость, – спокойно сказала я, – я уже давно ничего не чувствую. – Кивнул.
– Прошу вас, отмените поездку.
– Я подумаю. – Подошла к приоткрытой двери. – До встречи на ужине.
Прикрыла за собой дверь, не глядя пошла куда-то и почти сразу влетела в чьи-то объятия.
– Простите, – извинился Элиас, – я лишь хотел попрощаться с отцом. – Подняла на него глаза.
Белый, он был абсолютно белый.
– Куда вы? – Улыбнулся, ответил:
– Я отправляюсь в Адамар, – что-то заныло в груди, – здесь мне больше нечего делать. – Легкий поклон – и он ушел, так и не попрощавшись с отцом.
– К лучшему, – прошептала я, – это к лучшему. – Тео, ставший свидетелем этой сцены, подошел ко мне и обнял:
– У Нордин не бывает выродков, зачем вы мучаете его и себя, фрекен?
– Тебе показалось, Тео, – прижалась к нему сильнее, – просто показалось.
– Фрекен?
– Да, Тео? – Мы подошли к широкому окну.
– Я против завтрашней прогулки. Уверен, Роланд согласился бы со мной.
– Мне нужно развеяться, Тео, – улыбнулась охраннику, – а Роланду мы ничего не скажем…
Элиас вышел во двор. Пиджак, перекинутый на руку, лаковые ботинки, белая рубашка. Подошел к автомобилю и открыл дверь.
Он уехал, не оглядываясь…
Машина медленно тронулась с места.
– Прощай, Элиас, – прошептала я ему вслед и направилась в свою комнату.
Я так и не написала Роланду.
Взяла перьевую ручку. Что-то мешало писать.
«Кольцо», – вдруг поняла я и сняла подарок Оливье.
Когда я надела его впервые? Вчера, кажется…
Ровные буквы легко ложились на бумагу. Несколько слов о дороге, кратко о Саомаре и подробнее о покушении…
«Ароматные южные цветы не слишком полезны для северян, Сир. Стойкая аллергия, тяжелый недуг, – писала я своему королю. – Я слышала, что медики в таких случаях советуют больше времени проводить на свежем воздухе. Мсье Лерой любезно пригласил нас на морскую прогулку, помочь справиться с внезапной болезнью. Забавно как раз то, что южный герцог… обожает розы…»
Более чем ясно. Поставила жирную точку.
Клякса. Поморщилась.
– Отнесите это Его Светлости, – попросила я служанку и снова надела кольцо.
Не хочу его видеть…
Большой бриллиант сверкнул многоцветной радугой.
Вечер прошел спокойно. Я не вышла из комнаты. Читала.
Наступила ночь. Захлопнула книгу.
Глупый роман о глупой любви, закончившийся пышной свадьбой.
Подошла к маленькой дверце, повернула ручку.
Будешь стучать в закрытую дверь?
Нет… там, теперь уже совершенно точно никого нет.
Тяжелый сон – спасение от невеселых мыслей.
Только я до утра не сомкнула глаз…
– Родная, – постучалась ко мне мама, – можно войти?
– Конечно, – ответила я и поправила тунику.
– Фредерик против этой поездки. – Мама взяла в руки расческу.
– Я знаю. – Подала ей шнурок.
– Юлиан всегда был немного странным, – вдруг заметила мама.
– Что ты имеешь в виду?
– Когда я поступила в университет, то сразу же переехала из поместья в столицу. Он довольно часто приезжал к дяде. Каждую субботу, если быть точной. Они играли в преферанс, – улыбнулась мама. – Дядя Робер с радостью принимал Юлиана. Их объединяло чувство к Эллен.
– Лерой любил Эллен?
– Наверное, как что-то недосягаемое, как мечту. Она ведь была значительно старше.
– Насколько старше?
– Около десяти лет, кажется, – силилась мама вспомнить. – Ты знаешь, он ведь много лет возглавлял Министерство правопорядка.
– Нет, – я насторожилась, – мне это неизвестно.
– Я была почти уверена, что именно он будет новым Премьер-министром. Но выбор пал на Фредерика, – пожала плечами.
– Так что же странного в нем было? – вернула я маму к тому, с чего она начала.
– Он панически боялся ножей и обожал револьвер, совсем как ты.
– Ножей? – переспросила я. – Всех ножей?
– Нет, больших ножей. У дяди была коллекция холодного оружия. Как-то раз Фредерик снял большой охотничий нож со стены, он зачем-то спустился с ним в столовую, кажется, хотел продемонстрировать отцу свою ловкость, – мама улыбнулась воспоминаниям, – а Юлиан вдруг начал трястись, упал на пол. Это было похоже на приступ эпилепсии, но не являлось им.
– Действительно, очень странно…
– Я закончила, – объявила мама и вложила в мою руку расческу.
– Тогда пошли, – поднялась с кресла и зачем-то захватила длинный шелковый шарф.
Почему мсье Лерой боялся ножей?
Ножей или того, что можно сделать с их помощью?
– Как погибла Эллен? – спросила я у мамы.
– Ее застрелили, – мы сели в автомобиль, – из револьвера.
– Что-то подобное я и предполагала. – Тео сел впереди.
– Поехали, – отдал мужчина команду. Еще одна машина отправилась следом.
«Охранять очень важную персону», – усмехнулась я и небрежно набросила на шею шарф.
Пристань. Широкая Муара, катера, яхты, лодочки. Рыбаки с сетями, торговки, запах рыбы.
– Доброе утро, мадмуазель, – Юлиан Лерой поцеловал мою руку.
– Доброе, – вежливо улыбнулась я. – Мы первые? Где же мсье Сусс и его прелестные дочери?
– Все уже на судне, – ответил южный герцог и показал мне на прекрасную белую яхту.
«Северная принцесса».
– Говорят, вы прекрасный стрелок, мсье… – Юлиан держал меня за локоть.
– Я коллекционирую огнестрельное оружие, – подтвердил Лерой, – больше всего люблю револьверы. И да, люблю ими пользоваться.
– Удивительное совпадение, – остановилась я и посмотрела в желтые глаза мужчины, – мадам Белами застрелили и, насколько мне известно, из револьвера.
– Совпадение, – широко улыбнулся Лерой, – вы совершенно правы.
– Ваша супруга среди гостей? – мы поднялись на палубу. Мама, Тео и еще трое охранников встали рядом.
– Нет, – ответил Юлиан, – ей нездоровится.
– Очень жаль. – Он открыл дверь в светлый салон.
Несколько длинных диванов черной кожи, большой стол посередине салона.
Гости беседовали, я насчитала около десяти человек. Оливье, семейство северного герцога, Грегори и Вероник, мсье Франс с супругой и младший Лерой, конечно.
– Мадмуазель, – бросился ко мне Давид. Поклонился и поцеловал запястье.
– Добрый день, мсье Лерой, – поздоровалась я, – вижу, вам уже лучше. – Ни следа от драки на лице.
Волк…
– Лучше, – хищная улыбка, белые клыки немного крупнее нормы, – ожидание встречи с вами придало мне сил.
– Обязательно сообщу об этом своему жениху, – забрала руку.
– Вы обворожительны, – засмеялся Давид.
Он проводил меня к Оливье.
– Меланика, – улыбнулся бывший друг.
– Мсье Мегре, – реверанс.
– Где же ваш кузен, Ваша Светлость? – поинтересовалась Ребекка.
– Мсье Белами-младший изволил отправиться в Адамар. – Взяла бокал с белым вином.
Игристое с утра. Что же будет дальше? Бренди за обедом? И горка снотворного на ночь…
– Уехал… – прошептала Агата, – уехал … – Она уронила фужер и зачем-то потянулась к осколкам.
– У вас кровь, Агата, – достала платок. Подошла к невесте Элиаса и приложила маленький белый кусочек шелка к ее ладони, – аккуратнее, мадмуазель.
– Принесите аптечку, – попросила мама слугу, – я перевяжу вам руку, Агата. – Пострадавшая кивнула.
– Давид! – громко позвал сына Юлиан. – Пройди в рубку, отплываем.
Младший Лерой, не отрываясь, смотрел на ставший бордовым платок.
– Мсье Лерой? – Я вопросительно посмотрела на мужчину. – Всегда мечтала увидеть штурвал яхты. С удовольствием составлю вам компанию.
– Конечно, – отвлекся, бросил на меня быстрый взгляд.
Это даже не безумие…
Бешенство… бешеный зверь.
Пристрелить его было бы гуманней…
Фальшивая улыбка, чужая ладонь, отвратительно мерзкое прикосновение.
В полном молчании мы дошли до рубки. Лерой будто не замечал, что я рядом. Он двигался словно на ощупь, одинокий путник идет сквозь туман, и каждый шаг – это шаг в неизвестность.
Что же ты видишь, бешеный волк?
Он отдал команду, перебросился парой ничего не значащих фраз с капитаном и, наконец, заметил меня.
– Меланика, простите мою невежливость, – сколько очарования в каждом жесте. И все впустую…
– Ничего страшного. – Я ласково посмотрела на мужчину и взяла его под руку. – Расскажите мне о себе, мсье Давид. – Мы вышли из рубки.
– Что бы вы хотели узнать, Ваша Светлость?
– Расскажите о вашей семье. Где вы провели детство? С кем из родителей были близки, вероятно с отцом? Или все же с матушкой? – Мы подошли к правому борту.
– Не угадали, – он повернулся ко мне, – больше всего я любил деда.
– Действительно, – улыбнулась я, – не угадала. Он давал вам уроки верховой езды, вы вместе рыбачили или, может быть, он учил вас стрелять? – Лерой нахмурился.
– Он не учил меня стрелять, – Давид повернулся лицом к реке, – он предпочитал холодное оружие. А вот его застрелили прямо на моих глазах.
– Как это случилось?
– Точно не помню, – он посмотрел на сжатые кулаки, – мне было около семи лет. Помню только звук выстрела и кровь. Много, очень много крови.
– Простите, я не хотела расстроить вас. – Всего лишь вежливость.
Я не испытывала ни толики жалости к убийце Софи.
– Ничего страшного, – он подал мне руку, – мне приятно ваше внимание.
– Среди гостей я видела герцога Ист-Адер, вы давно знакомы?
– Довольно давно, – ответил Давид, – несколько лет.
– Вы дотронулись до шрама, – невинно заметила я, – это как-то связано?
– Отчасти, – согласился Лерой, – но это не слишком приятная история. Не думаю, что вас заинтересуют подробности.
– Отчего же, – призывно улыбнулась, – мне интересно все, что связано с вами.
– Не верю! – неожиданно зло сказал Давид. – С чего вы вдруг столь резко сменили свое отношение? – Я подняла руку и нежно провела пальцами по рубцу на гладко выбритой коже. Привстала на носочки и прошептала:
– У нас нет выбора, мсье Лерой, не вы ли говорили мне это? – Он вздрогнул. – Мы ведь наследники… наследники погибших династий… – Давид не касаясь провел рукой над моей спиной. – Нам суждено быть вместе, – добавила я и, не оглядываясь, пошла в салон.
– Что это было, Ника? – Оливье ждал на палубе и, вероятно, стал свидетелем нашего разговора, а вернее – его окончания.
– Ничего. – Я сдернула с шеи шелковый шарф. Оливье схватил кончик ткани и дернул на себя.
– Зачем? – Я уткнулась ему в грудь. – Зачем, Ника?
– Оливье, – сняла кольцо с безымянного пальца и вложила ему в ладонь, – я никогда не смогу дать тебе того, чего ты заслуживаешь. Прости.
– Поговорим позже. – Как же сильно он изменился за эти годы… железная выдержка.
«Ему пророчат кресло министра экономики», – всплыли в памяти слова Фредерика.
Политик. Еще один политик…
– Вернемся в салон? – подошел к нам Давид.
– Конечно, – улыбнулась. Лерой одарил меня не менее лучезарной улыбкой.
– Еще вина? – Лерой-младший взял у слуги бокал и протянул мне.
– Благодарю, – снова наши руки соприкоснулись, – а вы составите мне компанию?
– Конечно, – ответил мужчина.
– Давид, – к нам подошел Юлиан, – поухаживай за дамами, пожалуйста, – он аккуратно забрал у сына бокал.
«Почему?» – пронеслось в голове.
– У вас чудесное судно, мсье Юлиан, – завела пустой разговор.
– Рад, что вашему взыскательному вкусу по нраву моя «Принцесса».
– Взыскательному? – выгнула бровь. – Что вы, Ваша Светлость, я неприхотлива.
– Мадмуазель Меланика, – подошел к нам министр правопорядка, – рад снова видеть вас.
– Добрый день, мсье Франс, – приветливо кивнула. – Что нового в преступном мире столицы? Я могу спать спокойно? – глотнула вина.
– Можете, – спокойно ответил мужчина, – ведь вам нечего скрывать?
– Скрывать? – Я рассмеялась. – Что вы, мсье, совершенно нечего. У вас, вероятно, есть важное сообщение для нашего гостеприимного хозяина. Не смею мешать беседе. – Откланялась и пошла к маме и Тео. Они как раз выходили на палубу.
Душно, как же здесь душно…
– Не оставляй меня одну, – прошептала я по-такессийски охраннику.
– Слушаюсь, – так же тихо ответил мужчина.
Мы заняли места на широких креслах. Оливье сел по правую руку от меня. Мама слева. Вскоре к нам присоединились и оставшиеся гости.
Все шутили, улыбались, смеялись. Звенели бокалы, играла радостная музыка. Давид развлекал публику выдуманными историями. Закрыла глаза.
Сон. Просто сон.
Меня нет здесь.
Я в Адамаре и… рядом Элиас. Наши пальцы переплетаются, тянусь за поцелуем. Жесткая щетина царапает подбородок, и я пью чужое дыхание. Тону в зеленых глазах.
– Фрекен, – вздрогнула от неожиданности, Тео склонился надо мной. – Прогулка закончилась.
– Как, уже? – Оглянулась. Я сидела на кресле одна.
– Вы три часа сидели не двигаясь, – сообщил Тео.
Никакого удивления. Он лишь констатировал факт.
– Проводи меня. – Встала и слегка пошатнулась. От неудобной позы затекли ноги.
– Осторожно. – Грегори. Опередил Тео и помог встать.
– Ты опять меня не слушаешь, – быстро прошептал Ист-Адер. Непонимающе посмотрела на него. – Я же просил тебя держаться от Лероя как можно дальше.
– Почему? – взяла его за руку. – Ты так и не сказал почему. – Грегори нашел Вероник глазами и жестом попросил ее подождать.
– В тот вечер, когда погибла Софи, – я снова пошатнулась, но на этот раз причиной стали не ноющие мышцы, – вы пили с ним на брудершафт, помнишь?
– Да… помню, – подтвердила я.
– Ты никогда не задавалась вопросом, что молодой сын герцога забыл в нашей глуши, да еще и в самый разгар лета? Он болен, Мелисент. Он безумен. У него был срыв; как ты понимаешь, подробности мне неизвестны, знаю только, что незадолго до его приезда в Лосс таинственным образом погиб секретарь Юлиана. Выстрел, из револьвера. Несчастный случай на охоте…
– Как это связано с вином?
Пить… пересохло во рту.
– Ему нельзя алкоголь. Но он сорвался, и ты знаешь почему.
– Неужели его привлекли мои сомнительные прелести? – усмехнулась я.
– Сомнительные, – улыбнулся Грегори, – в тот день я сказал Аннель, что собираюсь сделать тебе предложение, – выдох, – она будто взбесилась, принялась кричать, оскорблять тебя, и я… впервые в жизни ударил сестру по щеке. – Невероятно… – Аннель подмешала в твой бокал психотропное.
– Святая Амелия… – выдохнула я, – как ты узнал?
– Аннель… наутро, когда страшная новость облетела Лосс, она пришла ко мне со слезами и во всем призналась. Я виноват, Мелисент, я так виноват перед тобой и Софи… – потянулся обнять. Отшатнулась. Он спрятал руки за спину. – Если бы не та пощечина, ничего бы не было. Софи бы осталась жива. Один бокал адамарского вряд ли бы спровоцировал новый срыв. Я видел, на приеме в твою честь он выпил немного вина.
– Ясно, – кивнула. – Спасибо за информацию, – жестом подозвала Тео и, опираясь на верного друга, сошла с яхты по практически вертикальной приставной лестнице.
– Ваша Светлость, – Юлиан встретил меня у трапа. – Как долго вы планируете быть в Саомаре?
– Несколько недель, мсье Лерой, – удивилась вопросу, – почему вы спрашиваете? Вам надоело мое общество? – Оливье стоял рядом с мамой.
– Что вы, мадмуазель, – он снова поцеловал мою ладонь, – через месяц у меня именины, если вы найдете возможность присутствовать, я буду очень рад.
– Думаю, ради ваших именин мы можем отсрочить отъезд. – Агата внимательно смотрела на воду.
– Я пришлю вам приглашение, – Юлиан проводил меня до автомобиля.
Поклоны, вежливое расшаркивание, прощание.
Села в машину, с противоположной стороны открылась дверь.
– Я поеду с тобой, – безапелляционно заявил Оливье и устроился рядом.
– Хорошо, – равнодушно согласилась я.
– Я был не прав, Ника, – тяжело вздохнул Оливье. – Так долго готовился, ждал и поторопил события.
– Но ведь ты не просто ждал, Оливье, – посмотрела в серые глаза, – дорогие клубы, красивые женщины и… красивая жизнь. Это очень удобно, предупреждать очередную любовницу о якобы несчастной любви, не так ли?
– Пожалуй, будет глупо, если я начну отрицать очевидное, не так ли?
– Именно, – отвернулась к окну, – я больше не хочу лгать, в первую очередь самой себе.
– Я буду ждать, – тихо ответил мсье Мегре.
– Это твое решение. – Оливье попросил водителя остановиться.
– До встречи, – попрощался мужчина.
– Всего доброго, – прикрыла глаза.
Я не спала всю ночь. Сейчас, самое время.
