Часть III
Глава 1
– Гер Алвин, оборонный комплекс – приоритетное направление. Какая здесь может быть экономия?
Роланд отказывал медикам в дополнительном финансировании.
Главный врач Такессии печально опустил плечи. Надо сказать, гер Алвин лукавил. Только в прошлом месяце открылся новый больничный комплекс в центре страны. Гавль был сравнительно молодым городом. Бывшая деревушка превратилась в промышленный центр после того, как решено было построить рядом оборонный завод. Причиной такого выбора стала протекающая рядом река и несколько небольших городков неподалеку. Оттуда набирали рабочих.
– Гер Йонас, что у вас?
– У нас все более чем прекрасно. В этом году мы обеспечили себя пшеницей на девяносто процентов, а мясом – более чем на сто процентов. По-прежнему остро стоит вопрос с пряностями и молочной продукцией. С первым ничего не поделаешь, а насчет вывода пород молочных коров институт Ее Светлости дает нам надежду на скорое решение проблемы.
– Гер Йонас, не забегайте вперед, – взяла я слово, – дайте хотя бы пару лет на исследования.
Я крайне редко говорила на совещаниях, предпочитала слушать и не высовываться.
Никто из королевских политиков никоим образом не демонстрировал мужского шовинизма или пренебрежения, но все же не женское это дело. Думаю, Роланд приглашал меня на собрания с определенной целью – он хотел, чтобы я приняла Такессию и перестала чувствовать себя гостьей в стране. Ему это удалось. Я всей душой полюбила северное королевство.
Министр сельского хозяйства улыбнулся и довольно подкрутил ус. За тучную фигуру и кипучую энергию в народе его прозвали «Дядюшка Шмель». Судя по карикатурам в газетах, я была чем-то вроде его любимого цветка. Мы несколько лет работали бок о бок. И пока нас более чем устраивало это сотрудничество.
Следующим выступал гер Симон Хольм, глава полиции:
– Закрыли очередной притон. – Роланд досадливо поморщился. – Прямо у нас перед носом. В центре Сверга. Ширмой служила библиотека мистической литературы, – раздались смешки.
В последний год в столице началось повальное увлечение мистикой и околомистическими ритуалами. Никакого вреда они не приносили, но сбор в городских парках некоторых трав на строго полную луну превратился в какой-то национальный бум. Какого рода эффекты должны были принести порошки из высушенных крысиных хвостов и подлунного папоротника, осталось для меня неразрешимой загадкой.
– Надеюсь, твоих полицейских не пытались избить с помощью куриных лап? – Глава государства устало улыбнулся. – Господа, вечером жду вас на балу. Засим собрание прошу считать оконченным.
Стулья заскрипели. Мужчины покидали кабинет. Я тоже поднялась, но Роланд остановил:
– Меланика, задержись. – Вернулась на место.
– Все в порядке? – Внимательно вгляделась в его лицо. – Ты выглядишь усталым. Это дурной пример для подданных, между прочим.
– Полагаю, ответ, что мне мешали дети, тебя не устроит?
– Правильно полагаешь.
Он запустил руку в волосы, всегда так делал, когда серьезная проблема занимала его.
– У нас пугающая статистика по обороту запрещенных психотропных средств. Опиум и синтетические наркотики.
– Опиум – Адамар и южный материк, а остальное? – Я испугалась собственной догадки, – Саомар?
Он нахмурился в ответ.
– Если в ближайшее время ничего не изменится, я буду вынужден снова закрыть границы. Снова проверять каждый союзный корабль и вводить пошлины – это серьезно ударит по нашим отношениям, – но я не за этим просил тебя остаться.
– Не можешь выбрать, что подарить Аманде? – попыталась отвлечь его от тяжелых мыслей.
– Нет, – засмеялся он, – эту проблему я уже решил. Фредерик Белами женится. Опережая твои вопросы, я не поеду. Во-первых, я только вернулся из Саомара, а во-вторых, торжество через полтора месяца. – Кивнула.
Через полтора месяца день рождения короля, будет гулять вся страна. Именинник обязан присутствовать.
– Кого ты отправишь?
– Ты ведь хотела в Саомар?
Я дернулась от неожиданности.
– Солнце упадет на землю, не иначе. – Взяла ручку, чтобы занять чем-то руки. – А как же Белами? Как ты ему тогда сказал? «Досужие сплетни»?
– Сказал. – Удивительное умение, с таким величием расписываться в откровенной лжи главе другого государства. – Фрекен вон Редлих, ты не просто взрослая женщина, ты также занимаешь высокое положение при моем дворе. Давно пора познакомиться с отцом. По-твоему, у него нет осведомителей в Такессии?
Даже не сомневалась, есть и не один.
– Эта нелепица сильно затянулась.
Он был абсолютно прав. Я ведь не обиженный подросток, рано или поздно мы увидимся. До сих пор Белами не приезжал к нам с визитом. После войны все силы Премьера были брошены на восстановление экономики и контроль над финансовыми потоками. Зачем и дальше оттягивать встречу?
Маленькая врушка, ты знаешь зачем!
Я регулярно получала письма от саомарских друзей. Вероник и мадам Мари писали не реже раза в месяц, а весточки от Оливье приходили каждую неделю. И никто не написал ни слова об Элиасе. Словно чувствовали, как я страшусь известий о нем…
Пора назвать вещи своими именами. Я трусиха, и всегда ею была.
Выдумала собственную реальность, лишь бы не знать, не увидеть ненароком того, что у него есть жена и дети, того, что он смог быть счастливым.
Я не смогла…
Ненавязчивые попытки Роланда устроить мою личную жизнь выгодным для королевства браком заканчивались ничем. Если бы не хранитель, меня выдали бы замуж в первый год после войны. К счастью, тот не одобрил ни одного из многочисленных кандидатов. Все эти годы я не читала союзных газет, что исправно доставляла почта. Отсрочка закончилась – в Саомаре я увижу не только Фредерика, но и его сына.
С момента окончания боевых действий прошло более трех лет. За все это время не было ни одного покушения на королевскую семью. Враг затаился, это означало лишь одно – он рассчитывал на другой исход войны. Роланд не верил в то, что угрозы больше нет. Несколько раз я просила отпустить меня в Союз вместе с нашими дипломатами, и всякий раз мой суверен отвечал отказом.
Если быть честной с собой, я не особенно настаивала.
– Я буду рад видеть твоих друзей гостями во дворце, – говорил он.
Мы учили друг друга находить компромиссы.
Этой зимой у нас побывал Оливье. Мой рыжий друг… изменился. Я с трудом узнала в этом уверенном мужчине неловкого помощника аптекаря. Он возмужал, коротко подстригся и держался с неизменным достоинством.
Для правительственных нужд в Саомаре закупили несколько автомобилей, и один из них был отправлен к причалу, чтобы встретить моего гостя. Союзные предприниматели профинансировали открытие автомобильного завода неподалеку от Сверга, но продукция пока была в стадии тестирования.
Я стояла на крыльце и держалась за перила. Так ждала его, что почти не спала, и теперь боялась свалиться со ступеней в самый неподходящий момент. В ворота медленно въехала машина. Черная дверь открылась, и, щурясь на зимнее солнце, на свет вышел элегантно одетый мужчина.
– Оливье?..
Я смотрела на него и не верила своим глазам. На ум пришло сравнение со львом, такими хищными стали его движения.
– Ника? – Его взгляд был таким же удивленным.
Наверное, не стоило встречать его в национальном костюме, он никогда не смотрел на меня такими глазами. Словно вдруг увидел во мне женщину. Возникла неловкая пауза.
– Ну кто так носит меха?! – Он схватился за голову. – Сапоги в этом ансамбле должны быть светлыми и замшевыми, Меланика!
Показалось, это он – мой Оливье, я сбежала по ступенькам и уткнулась ему в грудь.
– Я так скучала, – смахнула слезинку.
– И я, – он погладил меня по щеке, как когда-то давно, – очень скучал.
– Ты пришлешь мне новые сапоги? – отстранилась и задрала голову, чтобы смотреть ему в лицо, а не на плащ.
– Уже, ты ведь не думала, что я без подарка? – Солнце отразилось в медных волосах друга.
Он гостил у нас почти месяц. Мы много гуляли, я учила его верховой езде. Под конвоем охраны осмотрели все достопримечательности Сверга, посетили множество выставок и спектаклей, несколько промышленных предприятий и даже мой институт. Я недоумевала, почему портного вдруг заинтересовало сельское хозяйство? А потом поняла: он хотел доставить мне удовольствие. Показать, что ему не все равно, чем я занимаюсь и чем живу.
Мэнди тоже обрадовалась гостю. Они подшучивали друг над другом, смеялись, что Аманда променяла его на богача. Словно не было этих пяти лет, и мы те же юные студенты первого курса, что веселились и танцевали на саомарском карнавале.
Почти все время мы с другом провели вдвоем, мама не хотела мешать, а Мэнди занималась детьми. Малышам было немногим больше двух лет, и они постоянно требовали внимания. Няньки по каким-то причинам их не устраивали, ну разве что моя мама, ее они приняли в свой узкий круг.
Оливье, как и все мужчины в мамином окружении, был очарован ею. Обещал сшить для нас двоих умопомрачительные вещи и сдержал свое слово. Весной мне доставили подарки. Несколько бесподобных платьев одинакового покроя, но разных цветов. С тех пор мы взяли это на вооружение. Смотрелось необычно, две дамы двора в практически идентичных нарядах. Но нам нравилось, будто показываешь себе и всему миру – мы мать и дочь, мы – семья.
– Обещай мне не ходить без охраны, – потребовал Роланд.
– Обещаю, – с готовностью соврала я.
– Врешь! – Он забавно прищурил правый глаз.
– Вру, – покорно согласилась я, – ладно, – сникла под испытующим взглядом, – но тогда возьму с собой Тео.
– Он в любом случае отправился бы с тобой, даже если бы ты разрешила ему остаться.
– Могу я поехать раньше?
Роланд вопросительно наморщил лоб. Что за привычка? Так и хочется стереть эту горизонтальную линию, она добавляет ему лет.
– Моя подруга по университету выходит замуж, я хотела бы присутствовать, – и узнать, за кого все-таки выходит замуж Вероник. В письме она напустила такого тумана, что я не смогла догадаться. Поняла только, что жених богат и титулован.
– Когда? – Роланд, что-то прикидывал в уме.
– Через две недели.
– Я отдам распоряжения, – подскочила со стула и побежала к дверям, потом опомнилась, вернулась и поклонилась королю.
– Ника?! – бросил он мне, когда я уже стояла в дверях.
– Да? – обернулась к нему.
– Я хочу племянников. – Улыбнулась и пожала плечами.
– Скажи Серебряному, – показала глазами на вольготно расположившегося рядом с Роландом ирбиса, – я тут совершенно ни при чем.
Когда дверь за мной закрылась, прижалась к дубовому полотну спиной и прикрыла глаза, прогоняя минутную слабость.
Нужно найти фру Аннику, уточнить, все ли готово к приему. Сегодня именины королевы Аманды, все должно пройти на высочайшем уровне, как и всегда. Дорогую мадам не пришлось искать, она шла мне навстречу, при этом бурчала что-то себе под нос, совершенно меня не замечая.
– Фру Анника, – засмеялась я, – что у вас за дилемма? – От неожиданности она запнулась о ковер.
– Фрекен, приехал герцог Норд-Адер, а все достойные такого гостя покои уже заняты! – Она расстроенно переминалась с ноги на ногу.
– Отдайте ему бывшие комнаты Аманды, а смежную дверь закройте гардиной.
Я взяла ее под руку. Смотрелось забавно, она была раза в два крупнее меня.
– Спасибо, Ваша Светлость! – Облегчение отразилось на круглом лице экономки.
– А в остальном как дела?
– Повара работают с ночи. Зал готов. Музыканты прибыли. – Я кивнула и отпустила ее отдавать распоряжения.
Вышла в сад. Через несколько часов начнется праздник, а пока Мэнди с детьми гуляли; моя мама, как обычно, с ними. Я присела на скамью и с улыбкой смотрела на веселые игры малышни. Они играли в догонялки, убегали от тети Аделин, которая гналась за ними и, настигая, страшно щелкала зубами. Дети визжали от удовольствия.
Рождение разнополой двойни стало приятным сюрпризом для Роланда и шоком для Аманды. Дети появились на месяц раньше положенного срока, но к году полностью нагнали сверстников в развитии. Светловолосые и зеленоглазые, серьезная Эльса и шебутной Оскар, были истинными представителями рода. Такие же своевольные и упрямые.
– Все хорошо? – села рядом Аманда.
Северное лето пролетает быстро, королевская семья вышла в парк, чтобы насладиться теплым днем. Даже Роланд, который редко когда мог уделить жене и детям внимание, присоединился к прогулке. Охрана оцепила дворец плотным кольцом и теперь с серьезными лицами контролировала игры принца и его сестры.
– Все в порядке, – положила руку на животик подруги. – Толкается, – засмеялась я.
– Надеюсь, что толкается, а не толкаются, – улыбнулась Мэнди.
– Смотри Роланду не скажи. – Она хмыкнула в ответ. – Я еду в Саомар.
Аманда ненадолго замолчала, обдумывая новость.
– Когда?
– На днях.
– Ты уверена, что выдержишь?
– Да, – просто ответила я, – какой у меня выбор?
– Что Аделин? – А вот и она.
– О чем сплетничаете, кумушки? – Мама, набегавшаяся с детьми, подошла к нам с бокалом воды.
– Роланд отправляет меня в Саомар, – мама застыла, – на свадьбу Фредерика Белами.
Стакан выпал из ее рук. Прозрачная жидкость ручейком побежала по земле.
– Я тоже поеду. – Она взяла себя в руки и поставила грязный бокал на столик рядом. Слуги тотчас унесли его. – Я больше никогда никуда не отпущу тебя одну, – глядя мне в глаза, серьезно сказала мама.
– У вас слишком хмурые лица. – Роланд подошел к нам. Вернее приковылял, на правой ноге его, плотно обхватив отца, висел Оскар. – Вы не заговор против меня устраиваете?
– Нет, – рассмеялась я и ответила за всех, – кстати, Норд-Адер прибыл. Вам доложили?
– Опять фру Анника опередила остальных, – покачал он головой, снял сына с ноги и передал маме, – оставляю вас. До встречи на балу, – он поцеловал жену в щеку и оставил нас.
Малышей вскоре увели на обед. Обычно невозмутимая Эльса вдруг начала капризничать и топать ногами. Брат, как и положено будущему мужчине, принялся утешать сестру, предварительно укусив ее побольней.
– Пора собираться! – Я встала со скамьи и одернула платье.
Мама и Аманда последовали моему примеру.
Масштабные мероприятия во дворце по-прежнему устраивались не часто. А послевоенный двор скорее принадлежал нам с Амандой, чем королю. У него не было времени на развлечения. Он мог появиться на несколько минут за вечер, а мог и вовсе просидеть на совещаниях до полуночи. Благо моя роль в управлении страной была исключительно формальной и меня на эти посиделки приглашали только по утрам.
Для вечера я выбрала длинное белое платье, расшитое искусственным жемчугом, – подарок Оливье. Мама надела точно такое же, только алое, ее вариант был украшен красными камушками.
– Оливье – гений, – сообщила я зеркалу и направилась на звуки музыки.
Играло что-то совершенно невообразимое, абсолютное отсутствие мелодии, я бы даже сказала – какофония.
– Фру Анника? – поймала я экономку. – Это что за безобразие? – кивнула на музыкантов.
– Это… – она зажмурилась, вспоминая слово, – экспрессионизм.
Понятно. Новые тенденции добрались до дворца.
– Если они немедленно не перейдут к классике, то будут играть свой экспрессионизм в лучшем случае на похоронах, – с чувством сказала я.
Фру Анника грациозно двинулась в сторону дирижера. Несмотря на полноту и высокий рост, она привлекала внимание мужчин не меньше стройных и молодых конкуренток – ее неизменно провожали глазами, жаль, сейчас никого, кроме лакеев, в зале не было.
Роланд и Аманда ждали гостей в красном зале, название этот огромный холл приобрел благодаря красной обивке стен. Вишневый паркет слегка скрипел, а в зале, куда, поприветствовав королевскую семью, пойдут гости, пол был каменным. Черные квадраты на белом фоне ложились в строгий геометрический рисунок, а огромные гобелены на стенах напоминали о старых временах. Там уже ждали накрытые столы.
Виновница торжества пока сидела. Как только лакеи подадут знак, табурет уберут, и высокие, выкрашенные в белый двери распахнутся, впуская высоких гостей. Я подошла к супругам и заняла место рядом, как и всегда.
– Ох уж этот этикет, – держась за поясницу, пожаловалась Аманда.
– И не стыдно, – пожурил ее Роланд, – я ведь пожаловал тебе титул, и такая неблагодарность. – Я уже знала, что ответит Мэнди, но все равно приготовилась слушать.
– Пф, Белами тебя опередил, – излюбленный ответ, – и вообще, я тебе уже двоих детей подарила, а ты мне – только титул, – убийственный довод.
Роланд не успел возмутиться, заиграла подобающая случаю музыка, и в зал начали входить гости. Такессийская аристократия все прибывала, приглашенные улыбались и кланялись, приветствуя и поздравляя супругу короля. Объявили саомарского герцога. Норд-Адер оказался приятным мужчиной шестидесяти лет на вид. Мы стояли не более получаса, все же гости были дисциплинированными и явились вовремя. Прошли к своему столу, рядом ждали мама и ее извечный спутник – гер Юхан. Адмирал неоднократно предлагал ей руку и сердце, пока она отвечала отказом. Но, полагаю, недалек тот день, когда она сдастся под его напором.
Официальная часть вечера всегда скучна. Аманда зачитала благодарственную речь. Гости сидели, будто набрав в рот воды. Но прошло немного времени, все привыкли друг к другу и завели беседы. Согласно распоряжению Роланда мы каждый раз по-новому рассаживали гостей. Помогало не очень; как только начинались танцы – тут же образовывались кружки по интересам и положению, конечно.
– Фру Аделин, насколько это необходимо? – Мама удивленно смотрела на Юхана. – Насколько необходимо сопровождать фрекен в Саомар? – договорил Юхан.
– Необходимо, – отрезала его недоступная мечта.
Роланд развел руками – мол, я тут не властен.
Репортеры Такессии были ручными. Никто не подбегал с объективом и не пытался сделать шокирующих фото. Когда королевскую чету фотографировали, я привычно отодвинулась к маме. На свои портреты в прессе у меня по-прежнему была аллергия, еще со времен Саомара. Наверное, поэтому газетчики королевства меня в основном рисовали, и не слишком похоже.
Начались танцы, и меня ангажировал несменный партнер – Хуго Хансен. Мы кружились в вальсе, а после он отправился за бокалом шампанского для меня. С сыном графа Лофгрена у нас была негласная договоренность: он развлекает на приемах меня, а я прикрываю его от отца, который вознамерился женить сына во что бы то ни стало. Взаимовыгодное сотрудничество.
Герцог Норд-Адер беседовал с Роландом, до меня доносился низкий смех. Я повернулась в другую сторону и оказалась нос к носу с гер Олафом – потомственным ювелиром королевского двора.
– Гер Олаф, – поклонилась мужчине, – рада видеть вас.
– Ваша Светлость!
Старый ювелир окинул меня восхищенным взглядом, что было ему, в общем-то, не свойственно, такого внимания от него удостаивались лишь бриллианты, чистые как слеза.
– Великолепное платье! – Он причмокнул губами. – Жемчуга прибрежных вод южного материка невозможно описать словами.
– Простите, гер Олаф, но это – искусная имитация. – Теперь ясно, что его так поразило.
– Фрекен, я, без ложной скромности, лучший ювелир королевства. Я не настолько стар, чтобы не отличить самый дорогой жемчуг мира от подделки. – Справилась с удивлением.
– Гер Олаф, на фру Аделин тоже не стекло? – Он нашел ее глазами.
– Стекло?! – Ювелир искренне расхохотался, его большой живот забавно подрагивал в такт смеху. – Ваша светлость, это рубины Адамара.
– Похоже, мне необходимо срочно восполнять провалы в образовании, – пошутила я.
– С радостью помогу вам в этом вопросе, – поклонился мне мужчина и ушел по своим ювелирным делам.
Откуда у владельца маленького ателье такие деньги? Не ограбил же он саомарскую сокровищницу? Через несколько дней я лично задам этот вопрос Оливье. В красках вообразила нашу встречу: как я войду в маленькую дверь и зазвенит колокольчик. Как друг удивленно выронит иглу и бросится мне навстречу. Радостное предвкушение разлилось в душе, а потом словно кто-то сжал сердце мягкой лапкой, сначала нежно, но с каждой секундой сильней и сильней.
Элиас…
– Фрекен, – улыбнулся мне Хуго, – вы обо мне мечтаете?
– Конечно, гер Хансен, – ослепительно улыбнулась я и приняла бокал, – больше ведь и мечтать не о чем!
– Вас зовет Роланд. – Он показал мне на короля, тот жестом приказал подойти.
Отдала пробегающему мимо лакею бокал и пошла, как на плаху.
– Мсье Донат, позвольте представить, Меланика вон Редлих.
Я присела в реверансе.
– Рад приветствовать вас, герцогиня. – У северного герцога был красивый голос, он словно обволакивал. – Его Величество сообщил, что вы будете присутствовать на свадьбе мсье Белами и моей дочери? – У меня похолодели руки.
– Разве Агата еще не замужем? – Мужчина в ответ расхохотался.
– Я не об Агате. – Он отсмеялся и продолжил: – Моя старшая дочь, Ребекка, станет супругой Премьера, – я выдохнула, – Агата выйдет замуж позднее. Бракосочетание с мсье Элиасом назначено на осень.
Мы говорили о Союзе, о новых течениях в искусстве и множестве других, безопасных вещей. Я умело поддерживала беседу. Без умолку болтать ни о чем научилась давно.
Что же могло произойти? Почему помолвка растянулась на несколько лет? Интересно, получается, они родные сестры и выходят замуж за отца и сына. Одна из них станет другой мачехой?
Элиас до сих пор не женат. Стало и радостно и стыдно одновременно, глупая улыбка не сходила с лица. Я шутила и флиртовала со всеми без разбору, словно опьянела от бокала игристого вина. Не помню, чем закончился вечер, но Хуго, кажется, начал показательно ревновать.
– Ника, проснись, милая, – Аманда пришла с самого утра.
– Ты опять захотела адамарский барбарис, а корабль не пришел?
Именно с таким вопросом она разбудила меня в прошлый раз. Обычно я просыпалась раньше всех.
– Ты, наконец, узнала о том, что Элиас все еще свободен?
Она не была настроена шутить. Я кивнула и уставилась себе на руки.
– Я все знаю, Мэнди, – посмотрела на нее, – знаю, что он все равно женится, знаю, что мы не будем вместе, но… – Подруга прервала поток внезапной откровенности и прижала меня к груди.
– Только бы ты была счастлива, только бы выкинула его из головы, – она поцеловала меня в макушку, – ну как можно быть такой умной и такой дурой при этом!
– Не знаю, – я рассмеялась в ответ.
– Я боюсь отпускать тебя в Саомар, – призналась подруга, – боюсь, что это сломает тебя.
– Брось, я почти гер Юхан, – она подняла брови в немом вопросе, – кремень.
