Глава 5

Утром, только открыв глаза, Джек скатился с топчана на пол и по привычке принял упор лёжа – начал отчитывать разы, Увидев это, Марк сразу же вскочил со своего лежака, упал напротив – начал отжиматься, На что Джек только улыбнулся:

– Хочешь на спор? А ну, Джина, прыгай на спину.

– Стив, давай покажем им, – сказал Марк, предвкушая лёгкую победу, запыхтел под внушительным весом Стива.

Результат оказался предсказуемым: Джек, как и ожидалось, выжал, хоть и с немалым усилием – свои сто раз, а Марк, ели «перешагнул» за полтинник, потому что, его расчёт оказался неверным; ведь Стив по сравнению с Джиной, весил под добрых сто тридцать килограмм.

– Слабак ты, Марк! Глянь сколько шеф отжался, – дразнилась Джина.

Тот только развёл руками, но так и не понял, почему он проиграл – буркнул что-то под нос – уселся за стол и принялся доедать оленя, Стив тем временем чего-то там, рылся в своих вещах и негромко возмущался.

– Что ты там бурчишь?

– Хотел мясо порезать, не могу нож найти, И где я мог его деть, А ты его не видела?

– Ну возьми мой, – сказала она и по привычке полезла в кобуру куртки, – Не поняла! Я вроде бы его вчера.

– Стив, на мой, – сказал Джек, и сунул руку под подушку, – или давай лучше я сам, Сильвер достал нож и за считанные минуты порезал оставшеюся часть голени оленя: по маленьким кусочкам.

– Вот это нож! – восхищался Марк.

– Может и у тебя, когда-нибудь, такой будет, – как обычно сказал ему Джек, – Сейчас быстро перекусим и будем брать Готфильда, А то меня эта планета, утомила не по-детски: чая нормального нет, про курево уже молчу.

– Сэр, мой фонотрон пропал и рюкзак Фёдора: с нашим барахлом, Советую всем, проверить свои вещи! – встревожилась Джина.

Проверка, ещё больше насторожила подразделение: кроме ножа Джека – остальное, как в воду кануло, но более всего, обеспокоила пропажа астралов.

– Вот и всё, остаёмся здесь жить, – сказал Фёдор спокойным, схожим на полное безразличия, голосом.

– Эх, дедушка Банзай, будь ты неладен, увижу, уши точно накручу! Мне он сразу подозрительным показался: сто тридцать лет, а борода и волосы черные, То-то он нас, вчера, этим чаем споил, и ходу, Теперь уже наверное далеко, – возмущался Стив.

– И как я на это клюнул, Развёл как детей, – подумал Джек и тут же выпалил: – Хорошо, что ещё усыпил, а не.

Все переглянулись, и им сразу вспомнилась та истина, которую они знали, но по неизвестной причине, почему-то игнорировали, и те слова Шарика, что надо выставлять дозор, не для кого теперь не казались шуткой, И то что они были не на курорте, а выполняли боевое задание, на чужой планете, – на этот раз всё кончилось: более менее благополучно.

– Да что вещи, Лучше давайте оленя доедать, а то пропадёт, – мямлил Ломоносов, с полным ртом мяса.

– Попустило? Ешь, ешь, отъедайся, а потом не забудь пойти и простираться, – выговорился Марк.

– Хватит вам между собой скубтись, Ничего страшного, было и похуже, – пыталась оставаться спокойной Джина.

– Связи с Тронплексом нет, операция по моей вине, под провалом: куда может быть хуже, – проронил Джек.

– Сэр, вы ни в чем, не виноваты: стечение неблагоприятных обстоятельств, Кто мог знать, что старик вор. А где Шарик? У него ведь всё продумано, и он точно должен, по любому что-то знает! Тем более, что всю ночь на улице был.

– Он знает, знает, но только для себя, – буркнул Марк.

– Пойду узнаю, – сказала Джина и толкнула дверь, но та и не шатнулась, Даже мощные удары ногами: Марка а потом и Стива, не дали результат – дубовая дверь, как монолит срослась с домом.

– Ну старик, ну и хитрец, теперь ещё и в ловушке! Хорошо, что следы не стал заметать, и дом не подпалил, пока спали, – сказал Джек и попытался выглянуть в маленькое окошко, но его размеры. можно было смотреть только прямо перед собой: голова не проходила ни у кого.

Один Фёдор был спокоен как удав, он сидел за столом и с большим аппетитом уплетал сочное мясо оленя, Разделавшись с очередным куском он вытер рукавом рот и сделал громкую отрыжку, а после сказал:

– А где это наш лохматый друг?

Джек под лба глянул на Федю, но учитывая его состояния не стал ничего говорить.

– Странновато конечно, старик то ладно, а вот, что Шарика нет, – озаботилась отсутствием собаки, Джина: она три раза кричала ему в окошко, и всё безрезультатно.

– Наверно на охоту пошёл, или по своим делам, Он же не собака, чтоб дом охранять, – иронично подметил Стив.

– Не остроумно, знаешь.

– Надо отсюда, побыстрей выбираться, а то, предчувствие, гложет мой, эх! – проронил Джек и достал нож.

И только он это сказал, как вдруг, прерывая глухую тишину леса, раздался громкий звук трубы, Которая трубила короткими, громкими звуками: туту, туту-ту, туту, туту-ту.

– Знакомый мотив, не могу припомнить где слышал, – сказал Стив.

– Значит план у них был другой, – подумал вслух Джек и ему не надо было объяснять, что означали эти звуки, Он подошёл к глухой стенке дома, возле печи, и уже было хотел делать выход в стене избы, но глянув в сторону Марка сказал: – Ну что, солдат, не желаешь: испробовать?! – и протянул ему свой нож.

Тот с удивлением глянул на шефа, потом на нож, И только хотел, что-то сказать, как услышал:

– Чего тянешь?! Представь, что масло режешь, Главное покрепче за рукоять держись.

Марк с восхищением, вгляделся в зеркальное отражение клинка и крепко сжал рукоять, Первый удар, полностью вогнал нож в стену – бревна оказались намного толще, длины лезвия, Потом он с такой же лёгкостью вытащил его обратно, и снова глянул на Джека; его блестящие от радости глаза, говорили сами за себя:

Купила мама ножик, чтоб резать пироги Дитя его схватило – попробуй забери!

Через две минуты в стене был уже не только проход, а большая дыра: крыша с одного бока дала крен, а этот дровосек, так увлёкся – строгал и не верил, строгал и не верил; что наверное если бы его не остановили, то он наверняка: построгал бы весь дом – на щепки.

Все быстро повыскакивали из избы на улицу, и тотчас замерли – с леса, плотным кольцом, со всех сторон, выстроившись в шеренгу, на них двигалась целая армия: человек триста крестьян, вооружённых топорами и вилами, С заду них виднелось ещё около сотни всадников, но они уже были не с вилами и топорами, а с пиками и мечами.

Прерывая утреннюю тишину леса, труба снова отбила, незамысловатый мотив: туту, туту-ту, туту, туту-ту – крестьяне облепили поляну, что мухи: кучку-невеличку; бежать было некуда, сзади путь преграждала широкая река.

– Ловушка, Придётся плыть, – выпалил Марк и подбежал к реке: зашёл туда по колено, потом оглянулся и крикнул: – Чего стоите?

– Ты смотри пингвин нашёлся. Я никуда не поплыву. Если не утонешь, так от воспаления лёгких, дуба врежешь, – категорично заявил Ломоносов.

– И не факт, что уплывёшь, стрелами закидают, – добавил Джек.

– Но так хоть какая-то возможность, а так порубают, – пятясь к реке молвила Джина.

– Какая ещё возможность?! Река что море, и если учитывать, что на улице не лето, а у этих луки на изготовке, с Федей точно потонем! – подытожил Стив и почти сразу добавил: – И кто знает! Может тех зубатых, что мы видели под мостом, именно здесь и наловили.

Все тут же переглянулись, и план с форсированием реки: вплавь, отпал сам собой, А Марк услышав эти слова, что-то бурча себе под нос и одно оглядываясь – стрелой вылетел на берег.

Подразделение медленно пятилось назад к реке, и выхода в спасении: не было даже и намёка – Шарик пропал бесследно.

Толпа крестьян остановилась, и вперёд вышел, небольшого роста, толстый человек с деревянным щитом, в другой руке он держал огромных размеров топор.

– Демоны, сдавайтесь! Будем вас судить по кучумским законам.

– Может и правду сдаться, Что там у них за законы такие, – предложила Джина.

– Кучумские не кучумскиие, но на этой планете они по-моему, все одинаковые, отрубят голову и дело с концом, Надо было Шарика слушать, Что он там говорил насчёт дозора?! – съязвил Ломоносов.

Среди всех, Фёдор был самым спокойным, После того пуганья: с проверкой психоделического воздействия страхом, он уже не боялся ничего, И на него тот испуг: подействовал как-то особенно.

– Я вижу ситуация вышла под вашего контроля, Другого развития событий я и не ожидал, – послышался голос, неожиданно появившегося, с ниоткуда, Шарика.

– Шарик ты где был? Мог бы и предупредить, – обрадовалась Джина.

– Моя главная функция не предупреждать, а планировать, вам же, я предоставил, но вы сами отказались действовать согласно предписанию, и это уже ваши проблемы, А я обновлял информацию о местонахождении Готфильда, Операцию по поимке особи, что угрожает человеческому роду – нужно завершить в кротчайший, временной срок… Цель находиться в тех самых координатах, что и вчера.

– Шарик, ты наверное, чего-то не заметил, – кивнул Марк, в сторону крестьян.

Лесную тишину опять пронзил неприятный голос того толстуна, с деревянным щитом:

– Даём вам последний шанс, Демоны, сдавайтесь!

Присутствие рыжего вселило, большую надежду в удачном исходе от неожиданного нападения, Но никто не решался даже заикнуться, чтобы он, что-нибудь сделал, потому что, о его реакции на подобную просьбу, только можно было догадываться, и его ответ: «Вы здесь и без меня справитесь, беспричинная трата моих ресурсов» – мог поставить крест на их спасении.

– Искусственно созданная проблема, что возникла в последствии действий, непродуманного игнорирования логической последовательности, – здесь Шарик выдал небольшую речь о своём видении проблемы, – а поскольку, это угрожает срыву нашей миссии, то я не могу допустить.

– Пугать будешь? – перебил Фёдор.

– Уровень психоделического воздействия: страхом, будет равен, максимальной степени трансенквации по шкале эквитонской системы исчисления, а именно: сто процентов, по-вашему, – и это предусматривает визуализацию; целенаправленное воздействия не приведёт к соматической элиминации, поэтому, на вас, будет оказывать влияние, только визуализация, Ложитесь на землю и закрывайте уши и глаза, – сказал он не обращая внимания на реплики от Ломоносова.

– Нам твоё планирование понятно, Пора действовать, – азартно выпалил Фёдор.

– Федя, давай быстро ложись, и закрывай все свои входы и выходы, а то потом тебя придётся целиком в стиральную машину укладывать, – усмехнулся в его сторону Марк, – Или чухай на ту сторону, клин клином вышибается, напугаешь их своей, – тут же получил подзатыльник от Джека: – Сейчас я тебя, напугаю, Бегом на землю!

Подразделение, один за другим, кроме Феди, быстро попадало на дышащий свежестью, Арианский грунт; и ни у кого даже не было и мысли ослушаться Шарика: с его предупреждением, Один Ломоносов, с улыбкой до ушей, пошёл и сел на крыльцо дома в ожидании зрелища.

Шарик отбежал чуть вперёд, от той хибары, и замер перед войском крестьян.

Ополчение, земель кучумских – нервно перешёптывалось: в преддверии священного боя, против демонов.

– Гляньте, тот самый кабель, только рыжий, Что он тут делает? – сказал мужик, который кидал Шарику хлеб, возле ворот Эдема.

– За родину! Вперёд! Рубать демонов! – закричал пузатый и кинулся в сторону избы.

Толпа с криками (каждый кричал, что ему приходило на ум) побежала к дому, со всех сторон.

У рыжего засветились глаза и раздался громкий рёв, но он был не громче чем в прошлый раз: когда он пугал Джека и его команду.

Крестьяне на минуту остановились и оглянулись по сторонам.

– Это всё проделки демонов, Не бойтесь: с нами Бог, – послышался опять голос пузатого.

– Во рычит! Во рычит! Ох, этот Шарик! Молодец! И тут у него, продумано: по высшему разряду, – размышлял в слух Фёдор, а сам: как заворожённый, сидел на крыльце, хибары Банзая; и по его виду, можно было подумать, что он пришёл в городской театр, на премьеру «Звёздной баллады».

Войско снова бросились в атаку.

Через секунду Шарик трансформировался в большой шар – размером с футбольный, который переливался загадочным светом, И в тот же миг раздался громкий хлопок, Подразделение одновременно подняло головы, чтобы глянуть, что там происходит.

На месте рыжей собаки, появилось чудовище не чудовище, а что-то большое и ужасное: высотой «Это», было более двадцати метров, его металлическое естество переливалось семью цветами радуги, все двенадцать конечностей имели большие когти, а глаза светились будто хороший прожектор.

Чудище, с душераздирающим рёвом, сделало шаг вперёд, И кони, сломя голову понесли в разные стороны, унося хорошо вооружённых всадников: в глубь леса, Ну а крестьян, испуг, видать, уже не брал или наоборот с испугу, они бежали и кидали, топоры и вилы, в сторону этого монстра, «Это» повернуло свои «прожекторы» в сторону подразделения и рёв на время стих.

– Понятно, – произнёс Марк, и все будто по команде «зарыли» головы, обратно в землю.

Только Ломоносов, как ни в чем не бывало, сидел на крыльце и предвкушал дальнейшее развитие событий.

Чудище повернуло голову обратно в сторону бегущих крестьян и наклонив её вниз: к траве, чтобы воздействие было прямо на уровне их тел: два раза, лапой, скребнуло по земле – груды грунта и камней полетели с большим облаком пыли, потом раздался – такой ужасный вопль, что пролетавший вблизи ворон упал замертво, Войско остановилось, не зная, что и делать: бежать по домам или атаковать демона дальше, И в туже самую секунду, ели заметное колебание воздуха: волнами, поплыло в сторону, этой лиги храбрецов; не прошло и трёх секунд – как ополчение крестьян, попадало замертво, А на месте монстра опять стоял Шарик, который вильнув хвостом побежал в сторону «зарывшегося» подразделения.

Фёдор заворожено продолжал смотреть на поле битвы, как будто ожидая второй части спектакля.

– Препятствие устранено, Можно продолжать нашу миссию, – сказал Шарик когда подбежал до Сильвера, который отряхивал пыль с одежды.

– Днём нам в городе делать нечего, там если поймают, был бы астрал, то другое дело.

– Эх, дедушка Банзай! Голимец кучумовский, покрал все наши вещи, – возмущённо забасил Стив.

– Хотел украсть, хотел, – поставил акцент рыжий, – его планирование с воровством, несовершенно и имеет многочисленные пробелы, особенно, – здесь Шарика опять понесло: с его якорями и другой сверхинтеллектуальной информацией, – Я бы на его месте, спалил бы вас вместе с домом, – подытожил он.

– Это очень хорошо, что ты не на его месте, – высморкался Марк, вперемешку с землёй.

– Мои рассуждения гипотетические.

– Шарик если ты хочешь что-то сказать, от твоей философии понятней не станет, какое твоё планирование? – обозначил приоритет Джек.

– Имущество подразделения, находится, – здесь рыжий указал точные координаты и сказал, что покажет место, а потом расписал от и до: поимку Готфильда – в двенадцати вариантах.

– Ну и Шарик! Всё у тебя спланировано, Может меня научишь? – ляпнул Марк.

– К сожалению, твоей жизни не хватит, чтобы усвоить хотя бы азы планирования, Человеческая жизнь коротка, И твой мозг не позволяет оперировать большими массивами данных, Поэтому, довольствуйся чем есть, – и тут же добавил: – Хотя там ничего нет.

– Федьку, что опять накрыло?! – спросил, как бы у всех, и в тоже время у самого себя, Стив.

– Что-то не похоже, скорей наоборот, – сделала вывод Джина.

– Фёдор, ты как там? – крикнул ему Сильвер.

– Лучше всех, – ответил тот и поднявшись с крыльца, с довольной физиономией, направился в сторону остальных.

– Ну тогда вперёд, нечего здесь задерживаться.

Их путь к лесу, шёл через поляну: где многочисленные тела крестьян, с видом не совсем естественной смерти – неравномерно усеяли поле битвы, У всех до единого были белые волосы, а тело покрывали, многочисленные, набухшие капилляры – лица запечатлели маску, которую обычно вешают, перед воротами кучумского ада.

– Вот это напугались, так напугались, Интересно что они чувствовали перед смертью, – удивлялся Фёдор переступая через тела крестьян.

– Зудело там, где и у тебя, – захихикал Марк.

– Если интересно, то я могу предоставить подробную характеристику психоделического воздействия: страха на человека?

– Конечно интересно, ещё спрашиваешь!

– Шарик, интересно только ему, Так что попрошу, в свободное от работы время, Сейчас лучше веди туда, где, то чудо, запрятало наши вещи, – сказал Джек.

– Многозадачность: один из принципов планирования, наша дискуссия не будет мешать работе.

– Я бы допустим тоже не хотела этого слушать.

– В этом нет обходимости, Фёдор, сильно не переживай, сейчас, только настроюсь на твою волну.

– Проходит начиная с чего?..

– Ты просто думай и ничего не говори.

– Значит он это и наши мысли, так читает?! – встревожился Марк.

– Так скажи, ему об этом: напомни о конституции, о правах человека на личную жизнь, – высмеял его Джек, а сам только подумал, что контроль мыслей, не простая штука, и он с этим сталкивался не раз, когда посещал Галаксею.

Команда с трудом, пробиралась через густой лес: Шарик бежал впереди и показывал дорогу, а Фёдор шёл сзади, постоянно делая очень смешные гримасы – всё удивлялся и одно качал головой.

– Рыжий себе замену готовит, – буркнул Марк рядом идущей Джине, и кивнул в сторону Ломоносова.

– Вот это дерево, – сказал Шарик и встал как вкопанный под огромным: метров под сто пятьдесят, трибулиптом (в Арианских лесах, такое дерево не редкость).

Взгляду команды представилось огромнейшее дерево с большим дуплом: правильной формы, которое находилось на такой высоте, что не совсем просто было туда и забраться, Марк подсадил Стива, и тот очутившись в середине забасил: «Не дупло, а целый дом – здесь многодетной семье, и с их двумя коровами: можно жить, и ещё угол сдавать», Он сразу обнаружил пропавшие вещи, и повыкидывал их наружу, а когда вылезал с дупла, то сильно удивлялся:

– Старый, старый, а вот как он сюда смог забраться?! Ещё и с вещами, а если что, то можем здесь и заночевать.

– Может у него, где-то здесь, лестница припрятана, – предположила Джина.

– Это не имеет значение: как, главное, что всё нашлось, и давайте побыстрей закончим с этим дерьмом, а ночевать будем дома, Действуем по третьему варианту, что спланировал Шарик: каждый портируется с своего астрала, – напомнил Сильвер, на всякий случай, – Воспользуемся моментом неожиданности, Вяжем, а там по обстоятельству, ты, Федя, со мной.

Джеку было уже в нетерпёж: быстрей повидаться с тем уродом, чтобы отдать должок, и сразу домой, «Первым делом в ванную, не сначала закурю, затем чая, а потом в ванную», – раскидывал он в голове дальнейший вечер, как голос Шарика сбил его с «сладкой» мысли.

– Подождите секунду, Сейчас обновлю информацию об местонахождении объекта.

Рыжий на две секунды испарился в воздухе, и тут же показался на том же самом месте, Если, кто бы отвернулся, в этот момент, то могло показаться что он никуда и не удалялся.

– Объект имеет те самые координаты, что и раньше и наша миссия входит в завершающий этап.

Джек достал астрал, и со словами: «Ну что девочки и мальчики, пускай воздастся грешной душе по её деяниям!» – и под радостные лица команды, начал набирать координаты, места нахождения Филиппа Готфильда.

Тем временем, в Панифексе Эдема, Семён 33, созвал своих бояр на срочное собрание, На повестке дня обсуждался вопрос, о появление демонов в их государстве, Рядом с императором сидел, тот самый дед Банзай, который заманил к себе подразделение «Барьер», и хотел поменять их души на золото, Собрание сопровождалось большой трапезой, и как думал Семён 33 «Одно другому не мешает».

– Так ты, старик, говоришь, демонов к себе заманил? – сказал он откусывая кусок мяса.

– Банзай меня зовут: дедушка Банзай!

– Да мне хоть, Гаврило Петрович, если обманул, то отрубаю я тебе, твою чернопрядную или скормлю волкам, Но, а если правду говоришь, одарю золотом в таком количестве: сколько сможешь унести, – сказал он, а сам скрестил пальцы, под столом.

– Сколько, сколько?! Прослушалось, как-то батюшка, а что насчёт сил, то вы не переживайте, я хоть и стар, но если такое дело, смогу много унести, – ехидно заулыбался старик.

– Много говоришь?! Но тогда придётся тебе отрубать голову: дешевле будет и казна не пострадает, – сказал Семён 33 вытирая жирные руки об свой парчовый кафтан.

Неожиданно, в палаты где обедал император, вбежал насмерть перепуганный солдат.

– Батюшка, родной. не вели казнить, – и упал на колени.

– Поликарп, ты чего это: надумал меня пугать, А ну давай вставай и рассказывай: что там с демонами, покончили?!

– Да где там, родимый, если бы кони не понесли, то не стоял я бы сейчас перед тобой, Всё набранное войско пало замертво: от демона нечистого, – сказал Поликарп и трижды перекрестился.

Потом он начал рассказывать события по порядку, а в конце своего повествования резко замолчал и сделал очень испуганное лицо, оглянул бояр и сказал: «А когда мы вернулись назад, все мёртвые, и тишина», – и снова перекрестился.

– Вот видите, я не обманывал, Хотелось бы мне золотишко побыстрей получить, а то дела тоже, понимаете, – обронил как бы невзначай, дед Банзай.

– Так старик, не мешай мне думу думать, – с убитым горем лицом, сказал Семён 33.

Распетушившись словно бойцовый петух, дедушка Банзай начал в хамской форме доказывать свою правоту: «Как это так! Вы же сами сказали, что не обманите, что это за император: слово не держит, позор на всё государство! Грабёж средь бела дня».

– Уважаемый, хватит шуметь! Никто тебя не собирается обманывать, Ей охрана!

В зал в тот миг вбежало четыре молодца с пиками.

– Отрубайте этому, Гавриле Петровичу, голову! Обещал! А обещание надо держать, а то не дай бог подумают, что я обманщик.

– Да что это такое?! Да что вы себе, это позволяете?! – не унимался старик.

Охрана с большим трудом тащила Банзая через весь зал, а тот упирался и кричал революционные лозунги, Четыре здоровых охранника ели с ним справлялись.

– А ну подождите, Не надо ему рубать голову.

Охрана остановилась, а Банзай приложив ещё немного усилий, крутил охранников, как на карусели, и те ели удерживались на ногах.

– Ты смотри, честному человеку голову рубать! Где это видано?! – громко крикнул старик.

– Снимите с него живцом шкуру, потом порубите по кускам, и скормите бродячим собакам, а голову на кол: перед воротами повесьте, Смотри какой! Вздумал тут людей на бунт подбивать, – сказал император и в гневе сжал кулаки.

Банзай уже почти смог освободиться от охранников, как на помощь пришло ещё шесть молодцев и они насилу вытащили его в двери, на что тот перестал выдавать реплики, в сторону Семёна 33 – затянул во всё горло:

Вставай! Сыны Отечества

На смертный бой с врагом!

Порубим мы купечество,

Семёна топором

Пусть льют, рекою тёмною:

Кровавые ручьи

Вставай, душа ты вольная!

Вставай, точи мечи!

И будет, воля верная:

Народа и меча

Вставай, братва кучумская!

Вставай, руби врага!..

– Не извёлся ещё человек: что ценит деньги больше, чем жизнь, – с грустью сказал император, и через секунду добавил: – Зато, как поёт! – и плюхнулся со всего роста, на большой, вычурный трон: на меховые подушки, – Ну что бояре мои дорогие: что будем делать? Самим нам, наверное, не одолеть демонов, Придётся обращаться за помощью к нашим соседям.

Бояре одобрительно кивали, при этом набивая щеки разными деликатесами.

– Поэтому, так и порешим: будем слать гонца, Ты, Василий, поедешь, войско собирать, – обратился он к сыну, – Больше довериться некому, Тебя все императоры знают с детства, вот ты им объясни: что да как, И обязательно скажи, что если демоны нас одолеют, то потом они за них примутся, А вместе мы сила и их ух, – сказал он и показал движением рук скручивание головы, – и тут им сразу конец.

Дверь императорских хором с громким шумом распахнулась и вбежал Поликарп, в руках он держал обломок от меча: – Сбежал демон! Сбежал!

– Кто сбежал?

– Какой демон?

– Где демон?

Перепугано кричали бояре и тут же начали быстро выбегать из-за стола, Один император как в ничем не бывало сидел на троне, потягивал медовый коктейль.

– Да не мути ты воду, Рассказывай по порядку.

– Вот и говорю: сбежал демон, Значит связали мы его: чтобы шкуру снять, а он эту верёвку, словно нитки!.. Пятерых наших, сразу, намертво уложил, И вот, – сказал вояка и показал обломок меча, – я его по голове, а он развернулся и ходу с городу – давай бежать, Мы на коней и за ним, так кони не могли догнать, Чуть животину, батюшка, не загнали, Демон! Чистой воды демон!

– Вот видите, уже демоны в обличие людей по городу ходят, а что дальше будет, одному богу известно, Посему, слушай мой, императорский указ: выставить во всем городе, значит охрану, и каждого мужика, кто может вилы в руках держать, призвать на срочную службу, Точка, Так вот и запишите значит, а я подпишу, А ты сынок давай езжай, Времени у нас в обрез, а может вообще уже нет, – сказал он и похлопал Васю по плечу.

Четыре портала, одновременно, открылись в комнате, где Готфильд сидел и чистил картошку, В углу помещения, на полу, лежало связанное тело: молоденькой девчонки, От удивления и внезапности, руки Филиппа дрогнули: нож забренчал под ноги, а картофелина покатилась под топчан, Но бывший охотник за головами не растерялся, подхватил нож, и кинулся на Марка, Но тот успел схватить его за руку, и в ту же секунду, с другой стороны, Стив со всей силы ударил Готфильда, под дых ногой, Филипп немного согнулся и сделал глубокий вдох.

– А ну дайте мне! Мне дайте! Я его немного подровняю, – крикнула Джина.

И с разбегу: прыгнула и ударила его двумя ногами в грудь, От сильного удара Готфильд отлетел на два метра, и упал: ударившись спиной о деревянную кровать, Явно не ожидая такого развития событий, Филипп уже не пытался сопротивляться: силы были неравны, а присутствие Джины говорило ему только об одном, что до суда дело не дойдёт (с надеждой на Элизиум), Но Готфильд был солдат, хоть и с больной головой, но всё равно солдат, и сдаваться он не собирался, Схватив мощную, деревянную табуретку он с очень большой силой кинул её в окно – оконная рама, с громким треском и звоном бьющегося стекла, вылетела наружу.

Филипп действовал спонтанно и его задача была, любой ценой спасти свою шкуру, Не долго думая он кинулся в сторону оконного проёма, но на его пути, будто из-под земли вырос Марк, Голыми руками этого парня было не взять, тогда Готфильд, на ходу, хватая двумя руками, вторую табуретку, громко закричал: «Демоны! Все быстрей сюда, Держите их! Демоны!» И после этих слов, вся мощь этого негра, обрушилась на голову Марка – табурет разлетелся на множество маленьких частей – Марка немного шатнуло и у него помутнело в глазах, Филипп напряг все мышцы и с ходу схватил противника за пояс, резким движением своего тела, он закинул Марка себе на плечо, и мощным прыжком, прямо в месте с ним, выкинулся в разбитое окно.

Стив только успел схватить Готфильда за ногу, но его вес вместе с Марком был непомерным – в левой руке остался лишь один ботинок этого урода, Подразделение повыпрыгивало следом, в тоже самое окно, Марк лежал без чувств, а Филипп бежал и кричал: «Демоны! Держите их! Охрана!», Мимо проезжал захудалый крестьянин: верхом на лошади, Готфильд одним движением руки стащил его наземь, а сам прыгнул в седло, И подшпоривая пятнистую кобылу, помчался к воротам города, крича во всё горло одно и тоже: «Демоны! Демоны! Держите их! Все сюда!»

Не успев сориентироваться – подразделение, тотчас, попало в окружение, горожан, Люди были кто с чем: топоры, вилы, палки, Через толпу, под разъярённые выкрики народа, пробирались охранники с пиками и мечами, И не давая людям свершить самосуд, еле сдерживали толпу, Дальше подоспело ещё пол сотни солдат, и они быстро разогнав горожан, взяли Джека и его команду под пики – повели в сторону Панифекса.

Шарик видя такой поворот событий решил действовать по своему планированию: он трансформировался в белого ворона и кружил над головами толпы, не сильно привлекая к себе внимание.

Возмущённые люди следовали по пятам, взятых в плен «демонов», Гомон толпы был слышен за пару кварталов, и народ всё подходил и подходил.

– Чего они там, так шумят? – поинтересовался Семён 33 и выглянул в окно, – А ну, Константин, поди узнай в чём дело! – приказал он воеводе.

Военачальник сразу посеменил к выходу, и уже через шесть минут: тяжело сопя и утирая лоб, вбежал обратно, его лицо светилось от счастья и он ещё не сказав ни слова – на немом языке, рассказал всю суть, после на открытые рты бояр и императора выпалил: «Поймали! Поймали! Поймали, батюшка, демонов», Семён 33, резко встал с трона, и не сказав ни слова, вышел к воротам Панифекса; там он дал сигнал рукой, чтобы стихли, Установилась гробовая тишина, Только шум крыльев белого ворона, разгоняя лёгкие порывы ветра, прохлопал над головами крестьян – сделав круг над воротами, птица плавно спустилась, на самую макушку императорского знака, который красовался над массивными воротами Панифекса.

– Дайте я на этих демонов посмотрю, – промолвил император.

Подразделение стояло опустив головы: любые разговоры в своё оправдание, могли бы только привести к непредсказуемы последствием, У Марка на голове зияло большое рассечение, с которого сочилась кровь и Стив поддерживал его под левую руку.

– Уважаемые, граждане Эдема! Наконец-то, свершилось! Мы поймали демонов, и они за то зло, что причинили нашим, ух, ответят по кучумскому закону! – поднял руку, сжатую в кулак.

Толпа одобряюще загудела, а Семён 33 дал знак и опять воцарилась тишина.

– Завтра, в десять, ноль, ноль, на Вильтонской площади, мы предадим демонов правосудию: со всей строгостью и справедливостью наших законов, Чьи дети и мужья пострадали от нападок этих нелюдей, просьба прийти к девяти часам и зарегистрироваться, После того как мы с ними разберёмся я устраиваю пир за свой счёт, А сейчас расходитесь по домам, Демонов в темницу, и не забудь охрану усилить! – строго сказал он военачальнику.

Толпа не спеша, и громко обсуждая события волнующего мероприятия, разбредалась по городу.

Темница, в которую доставили «демонов», убивала наповал: только одним своим видом; тридцати метровая башня, с гигантских глыб: природного камня, как старинный замок, грандиозно возвышалась посреди бездонной пропасти; тысячные орды воронья, что кружили над пиками темницы – рвали душу на части: своим дотошным криком.

Ступил ногой ты чуть левее:

Оковы, пропасть, страшный сон;

Тюрьма души – а что страшнее?

Судьба поставлена на кон

Кричит недолей ворон чёрный

Рвёт душу: звонкий лязг цепей

Настанет день и не последний,

Когда запустишь белых голубей

В камере, где очутилось подразделение, кроме одного окна с мощной, кованой решёткой, через которую ветер гулял взад-вперёд – были только голые стены, со свисающими по ней цепями; и то что, команду не приковали – ничего не меняло: бежать было не куда.

– Сильно болит? – спросила Джина у Марка и сделала сочувственное лицо.

Тот махнул рукой и сделал такую мимику, что она сразу поняла, что не вовремя.

– Завтра, ни у кого и ничего, даже если что и болело, к обеду уже болеть не будет, Семён всех излечит, – сказал Фёдор, как будто был с императором за одно и находился по ту сторону темницы.

– Вот блин, с каждым разом попадаем: лучше и лучше, – вырвалось у Джека из глубины души и он очень сожалел, что с ним нет его армейской протонки, а то он бы показал этим крестьянам, все правила военной тактики, ведения боя: в вражеском тылу.

Ограничения поставленные прокурором, по ногам и рукам, связали команду, Хотя со стороны врагов таких ограничений не наблюдалось, Но в данный момент не было не только протонной винтовки, а и его любимый нож с остальными вещами подразделения, был изъят императорской охраной.

– А что? Мы то ни в чем не виноваты: те в баре сами напали, На поле тоже самое, В чём наша вина? – завёл разговор Стив.

Сильвера это очень развеселило и он смеясь похлопал Стива по плечу:

– Ты что не слышал? Мы же демоны, а завтра они посовещаются и он решит, – потом Джек замолчал и сделал серьёзное лицо, – Короче ты сильно не парься, головы они рубать могут.

– Не факт, что отрубят, Могут и повесить, – добавил Ломоносов.

– Ну и нашли же вы тему, о чем поговорить! Шарик нас спасёт, Всё спланирует и тогда…

– И что тогда? – перебил Джину, Марк, – Тогда нас просто может и не оказаться в его планированиях, И где сейчас твой Шарик?! Можно было ведь и без этого обойтись! А-а, – и прижал руку к ране.

Белый ворон, уже как пять минут назад, тихо подлетел к башне и притаившись сидел на уступе окна.

– Причём здесь Шарик! Боевая задача у кого? У нас или у рыжего? И хочу вас всех поздравить, что наше задание мы с позором провалили, – объявил Джек.

После этих слов все сразу притихли и разошлись по разным сторонам темницы.

– Нам надо было обезвредить одного, – тут Джек примолк, и наградил, каждого: по очереди, своим тяжёлым взглядом, а потом добавил: – Если кто не заметил: такого же, безоружного человека.

– Местные тоже без оружия, Мы это тоже сразу заметили, Да этот город, только штурмом, и в полном боевом! – улыбнулся Стив и добавил: – И без пленных, по другом никак.

– Ладно, забудьте, что я вам наговорил, С этим крестьянами и их беспредельной простотой, можно тронуться.

– Гляньте птичка, И дать тебе нечего, – сказала Джина и протянула руку к ворону, тот демонстративно перелетел на другую сторону.

Какая же это птичка, Ворон, да ещё белый, А знаешь, он больше всего мясо любит?! – сказал Фёдор и рассмеялся, а потом сделал неоднозначную гримасу, и зачем-то подморгнул Джине.

– Федя, знаешь, что? Будешь меня доставать, испугом не отделаешься! И не смотри, что я на вид: мягкая и пушистая.

Стив, подошёл к оконной решётке, и с недюжинной силой схватил её двумя руками, Но как он не пытался, металлические прутья, даже не шелохнулись; а только руки сильно запекли, от приложенных усилий, Отпустив решётку он с грустью сказал: «Да нет, она тут намертво».

– Давай вдвоём, попробуем! – сказал Марк и тоже подошёл, и схватил кованный прут.

Результат остался без изменений, решётка не давала и намёка: на то что, её можно вытащить или хотя бы погнуть.

– Бесполезно! Даже не шатается, – подытожил Марк.

Они опять разбрелись по разным сторонам камеры и молча уселись на каменный пол; только отдалённый хруст крысиных зубов, скрашивал тишь, что воцарилась в помещении; лёгкие порывы ветра, с определённой частотой студили и без того ледяные стены темницы – и это не придавало энтузиазма команде.

В глуши сырой – во тьме безмолвной,

Где скрежет, точит страстный мозг:

Раздался писк и крыс тюремный,

Прокрался тихо, боком в бокс

Хозяин он дверей железных,

Замков пудовых и оков;

Как часовой он нар тюремных:

Обходит запертый засов

Душа его всегда свободна

И нет нигде ему преград

Стоит на страже постоянно:

Заклятый враг и меньший брат

Разные мысли пересекались в голове Джека, и отталкивая друг друга: уступали дорогу новым, пока одна из них не стала расти в размере – затмив собой всё воображение, Мысль о новой ноге и что ситуация – лучше не придумаешь, чтобы испытать инопланетную поделку, Вторым «я» – навязчиво нашёптывало и подбивало к действию: а ну давай врежь, и как следует, и по сильней, и чтобы.

– Говорите не идёт?! – и глянул по очереди на пехотинцев, – Сейчас проверим, – тихим голосом и без всякой надежды сказал Сильвер.

Стив сделал одобряющую улыбку и ели заметно кивнул, мол: Давай! Давай! Попробуй! А Марк глянул шефу в глаза, и чуть не засмеялся, тут же взялся за рану и со словами: «А-а» – быстренько опустил голову.

Джек снял свой дорогущий, правый сапог и отставил в сторону, Хоть продавец и говорил что-то там, о супер-пупер прочности, кожи Борского Мафригама, но он не собирался этого проверять – по крайней мере не сейчас.

Никто кроме Стива и Марка, не придавал вниманию, заинтересованности шефа в этой: глупой не глупой, но по крайней мере, как думали пехотинцы, в излишней попытке – кому что-либо доказывать.

Сильвер подошёл к окну и взял одной рукой за решётку – и если бы не злорадное нашёптывание второго «я», сам только вид, кованого прута на тридцать шесть «говорил»: даже и не думай, Джек отошёл на расстояния удара, В тот же миг, ворон который до этого времени спокойно сидел возле окна, порхнул и взлетел в воздух.

«Как там эта нога крепится, Криптонит – разговоров нет, Ох, если поломаю! Буду опять инвалидом», – пугающие и провокационные мысли смешались в его голове, и он уже очень сожалел, что поддался на этот необдуманный шаг, Ведь нога ему дороже всего.

Поскольку на ноге напрягать было нечего, Джек с вырвавшимся грудным криком, подпрыгнул, и мысленно вложился в удар – но от волнения, промазал по решётке, а попал чуть ниже окна: по стене, Ощущение лёгкой боли быстро прошло, и в ту секунду послышался огромный грохот, от которого содрогнулась вся башня и заложило в ушах, Решётка с большими кусками стены вылетела вперёд, и издав громкий хлопок преодоления сверхзвуковой скорости, в один миг пропала вдали, Образовался проем на всю стену темницы, Джек растеряно, схватил сапог и натянул на ногу.

Подразделение с круглыми глазами, пооткрывали рты, и с удивлением смотрели, то на шефа, то на дыру в стене.

– Протез такой! Протез! Что протезов никогда не видели?! – пытался оправдываться Сильвер.

– Таких не видели, – показал рукой Фёдор, в сторону где раньше была стена с окном.

С низу башни послышался топот сапог, То уже охрана бежала проверить, что там случилось, Джек, подумал, что не продолжить ли ему испытание: «Но надолго ли меня хватит? Внизу там ведь сотни три солдат, а нога одна и то только у меня», – и решил отказаться от этого плана, Но удачно прошедшее испытание очень возбудило, и он уже забыл зачем он здесь, и почему.

В дверь вбежали человек пятнадцать охраны, И удивлённо вглядываясь на огромную дыру в стене в один голос затарабанили: «Что вы это наделали?!»

Но команда спокойно сидела на полу темницы: поджавшись под стену, и ноль эмоций – один Федя:

– При чём тут мы, это вы строить не можете! Землетрясение девять балов, причуды природы, – в возмущённом тоне, забалаболил Ломоносов.

Охранники стояли молча, и не сильно понимали о чём разговор.

– Давайте нам новую камеру! Мы отказываемся находиться в этой! – чрезмерно расхрабрился Федя.

– Да куда они от сюда денутся? – сказал один из охранников обращаясь к другим, потом посмотрел на Фёдора и добавил: – А нет другой темницы! Остаётесь здесь до утра.

Солдаты ещё с минут пять: постояли, поудивлялись, и не зная, как реагировать, молча ушли заперев за собой массивную дверь, Джек ели сдержался, чтобы не ударить, напоследок, в двери ногой, уж очень ему хотелось ощутить то же самое чувство, которое было когда он выбивал решётку.

Все дружно подошли и посмотрели в дыру в стене – внизу виднелась бездонная пропасть.

– Зря старались, сэр, – произнёс Фёдор.

– Ловко вы это, Хоть бери и себе ставь: такой протез.

– Ну и дурак же ты Марк, – смеясь ткнула, его пальцем, Джина.

– Чего это дурак, ты представь.

Разыгравшееся фантазия, особенно Марка, рассмешила не только Джину, даже Фёдор сказал, что до такого и он бы не додумался, а вот вместо указательного пальца, он бы себе такой протез поставил бы точно, чтобы Марку с Стивом щелбаны отпускать; и сразу начал доставать Джека глупыми вопросами, где он ставил свой.

Неожиданно, прерывая их беседу, в темницу залетел белый ворон и сел на пол.

– О, птичка, – сказала Джина.

– Если это и есть ваше планирование, То оно глупо и бездарно! – послышалось со стороны ворона.

– Шарик, ты как всегда вовремя! А почему ты их там у Панифекса не напугал, Выглядело бы очень эффектно, Представь, ты бы такой: у-у-у, а потом…

– Федя, помолчи пожалуйста, – грубо перебил его Джек, – а то я тебе не палец, а уши такие поставлю, чтобы от воли уже можно было покрутить.

Ворон расправил крылья, и в тот же миг перед ними уже стояла та самая рыжая дворняга, под кличкой Шарик.

– Во-первых, в этом не было обходимости; во-вторых, вы же ни в чем не виноватые, И как сказал Семён 33 в их государстве строгий, но самый справедливый суд, – подчеркнул рыжий, – Поэтому вам боятся нечего, Мои аргументы давно спланированы и, больше часа они вас не продержат, И ещё должны будут вам компенсировать, Только есть одна проблема, – не дождавшись расспросов он тут же прояснил: – Бумага которая называется клёпки, не может быть принята, как достойная компенсация, – здесь он более десяти минут ласкал уши подразделения, с возможной компенсацией: в разных её вариантах.

– Насчёт компенсации ты не плохо придумал, – сказал Марк и взялся за голову.

– Шарик ты что! Во всё это веришь? – сказала Джина, – Что суд у них строгий, сомнений нет, а вот что он справедливый.

– Вопрос не понят, В данном контексте слово веришь никак не умещается, Я, беру вас защищать на этом суде, и можете не сомневаться в моей компетенции.

– Шарик! Да кто бы сомневался, Только никто никого не будет слушать, Просто отрубят голову и аминь, Это и будет наша компенсация, – подбил Джек под дружный смех команды.

– Никто головы рубать вам не собирается.

– Возьмут и отпустят, И ещё полные карманы золота насыплют, – с иронией подметил Марк.

– Семён 33 сказал, что рубать головы демонам, это большая честь, а вот повесить то что надо, – прояснил ситуацию Шарик.

– Спасибо, утешил, – буркнул Стив.

– Но я вам, ещё раз скажу, что у меня есть четыреста сорок восемь планирований, развития процесса, И во всех его логических концовках: повешение или другая ликвидация нашего подразделения, не предусмотрена.

– Вот с этого, и надо было начинать! – сказал Джек.

– Завтра после суда, миссия переходит в завершающий этап, Объект обосновался в доме дедушки Банзая: возле реки, и бежать ему некуда.

– Шарик, никогда больше, не упоминай, этого кучумовского голимца, Увижу, и уши протезные не спасут.

– Солдат ребёнка не обидит, сдался тебе тот старик, – толкнул Марк Стива в бок и переключился на рыжего: – А в плавь, там ведь, не больше пяти километров ширины?..

– В водоёме водятся клориты: далеко не уплывёт.

У Марка после этих слов мурашки по телу побежали, а Стив подморгнул ему и сказал, что тот вороватый старик, тридцать лет живёт на берегу той реки и явно знал, что они там водятся и тут же пошутил насчёт того, как бы они выглядели после заплыва.

– Шарик, может ты сам Готфильда, та во, а нас портируешь по домам, и расстанемся друзьями? Нашей благодарности не будет предела, – неожиданная просьба Фёдора положила конец всем дискуссиям.

Команда молча переглянулась, и никто не знал, как среагирует это рыжее создание.

– Если бы я и мог это сделать, то всё равно бы ты, Федя, говоря вашим фольклором: такой халявы не дождался никогда, К твоему сожалению, моя сущность проявляется только в планировании, а в отдельных случаях и в исполнении разнообразного, что угрожает гибелью, целых цивилизаций, И здесь не мой профиль, так уж я устроен, вы же: протонной винтовкой – мух тоже не плавите, И с вашим: DF234 – уровнем сложности заданием, вы в полной мере и сами справитесь, не вижу, не то что больших, а вообще каких-либо препятствий для выполнения нашей миссии, А вот если надо спланировать, то всегда пожалуйста – уровень сложности: роли не играет, но не более, чем три миллиона семьсот восемьдесят шесть тысяч девятьсот тридцать пять заданий в сутки – в земные сутки, К сожалению, больше не могу, но я совершенствуюсь, – добавил он через секунду.

– Почему халява, если можешь, то чего бы и не помочь добрым людям, – пытался надавить на не него Ломоносов; и от причины окончательной потери страха и других катаклизмов в Федином сознании: беседу вёл он с Шариком, на «равных».

– Если ты хочешь знать, добрый человек, Так знай, а лучше запиши, чтобы больше не задавать глупых вопросов, Была такая планета Криксус.

– Почему была?

– Была потому что, в данном временном континууме её уже не существует, а что насчёт несовершенной человеческой памяти, то эту историю я тебе сам запишу: на ксинтонном уровне твоего мозга.

– Ха-ха-ха, договорился, – похлопал Стив Федю по плечу.

– Если хочешь, Стив, могу и тебе записать?

Но тот быстро показал ему замок на рту и отошёл подальше от Фёдора.

Технический прогресс на планете Криксус приобрёл невиданных темпов, И в итоге был создан искусственный интеллект, который стал делать всё за местных жителей, Он постоянно самосовершенствовался и совершенствовался, Но самая большая ошибка криксусянцев была в том, что у него не был заблокирован модуль рациональности, – сказал Шарик и почти сразу добавил: – У меня он заблокирован на Н456 уровне в семнадцатом логическом композиуме.

– Ну и что это значит? – спросил Марк, и сделал при этом очень умное лицо.

– Для тех, кто в бронешлеме, объясню.

– Ты ему лучше запиши, – засмеялся Стив и опять показал замок.

– По расчётам их главного, интеллектуального объекта, что именовал себя как YeWWWr612, В жителях планеты, которые: без достаточно серьёзных на то оснований, только зря занимают ресурсы Криксуса – нет обходимости.

– И от куда ты всё это знаешь? – не было предела, Фединому удивлению.

– Была у меня миссия по планированию Криксуса.

– Интересно, что ты там?.. – вырвалось у Джека.

– Ввиду угрозы пяти ближайшим галактикам, пришлось расщепить ядро планеты.

Подразделение молча переглянулось, и желания задавать каких-либо ещё вопросов, отпало, само собой, И только сейчас, до всех: по-настоящему дошло, что такое Шарик и что скрывается под видом этой рыжей дворняги, Теперь он вызывал скрытый и не совсем понятный: подсознательный страх, Ведь с подобным успехом, он мог бы спланировать и их, или расщепить например, Земное ядро, Успокаивало лишь одно, что он на их стороне, и у него на каком-то там уровне: в семнадцатом логическом композиуме – заблокирован, тот самый модуль.

– Сразу бы так всё и объяснил, и какие тут могут быть вопросы, Но один вопрос всё-таки остался, Мог бы ты мне подробней о расщеплении ядра планеты? – разошёлся Ломоносов, со своей врождённой тягой к наукам.

– Твоя психика не полностью окрепла после демонстрации психоделического воздействия, страхом: подробности могут травмировать тебя ещё больше.

– Федя, нам второго Шарика не надо, так что успокойся там! – поставил точку в этом вопросе Джек и сказал, что надо хоть немного отдохнуть; и то что планы Шарика то одно, а множество их вариантов и ветвлений, то совсем другое.

Без стены, в темнице было очень холодно, и сильные порывы ледяного ветра пронизывали до костей; каменный пол остыл так, что под утро покрылся инеем, Всю ночь все ходили взад-вперёд, чтобы хоть немного согреться, Один Шарик скрутился клубком и делал вид что спит, но на самом деле он просчитывал миллиардную композицию, своего очередного планирования.

Это была одна из самых длинных ночей в жизни подразделения.

Утро, судного дня, порадовало тёплой и зирковой погодой, Подразделение с кандалами: на ногах и руках, доставили на Вильтонскую площадь, где уже всё было подготовлено для показательной казни: пять виселиц и столько же здоровенных мужиков в чёрных масках – окружало больше сотни солдат с пиками.

Горожане, как сельдь в бочке, толпились на площади, и все подходы к Панифексу, были забиты множеством людей, Большинство из которых пришло, не так как, на суд, как на обещанную Семёном 33 гулянку, после всего того успеха, в поимке демонов.

Столы находились сбоку от площади и уже ломились от обилия мяса и вина, И это предвкушало большую пьянку, после того как повесят демонов; и сейчас головы горожан тревожила только одна мысль: быстрей бы он кончился! – этот даже ещё не начавшийся суд.

Толстые верёвки, быстро оказались на шеях: Джека и его команды. Толпа ликовала, и из неё доносились озлобленные выкрики:

– На костёр их!

– Четвертовать надо!

– Давайте их сюда, мы сами с ними разберёмся.

Вильтонская площадь – самая большая площадь в городе и была выбрана она не случайно: ведь её расположение под стенами Панифекса – удачно сочетается с её использованием в государственных делах; окна резиденции императора наряду с большим балконом, что выходит прямо по центру вида этой арены – делают из неё стратегически важный объект, И по этой причине, это самое значимое место в Эдеме, которое использовалось, используется и будет использоваться для подобных мероприятий.

Семён 33 вышел на балкон, за ним последовала множественная свита бояр и военачальников, Толпа загудела и шапки полетели вверх над головами горожан – народ приветствовал императора, Тот поднял руки над головой и колебательным движением: взад-вперёд, поприветствовал собравшихся.

Император с утра ещё не обедал и не собирался надолго затягивать это мероприятия, В Панифексе с самого вечера суетилось сто двадцать лучших поваров Эдема, готовя обед к сегодняшнему банкету. Множественное количество закусок, и аппетитный, лачанский пампилот – уже присутствовали на императорском столе.

– Дорогие горожане, Эдема! Сегодня у нас настоящий праздник: мы словили демонов и… – резко замолчал Семён 33 и поковырялся в ухе, потом вытащил палец с уха и глянувши на него быстро вытер о свой парчовый халат, – за их все деяния, мы их повесим.

Толпа опять загудела, одобряя сказанное, Император воссел в большое велюровое кресло, инкрустированное: золотом с драгоценными камнями, и повернув голову к главному судье сказал:

– Давай, Поликарпыч! Начинай, и смотри не затягивай!

Неожиданно в животе Семена 33 заурчало и он добавил: – Слышал! Правда, – и погладил объёмный мамон.

Поликарпыч стрелой, спустился с балкона, и уже через минуту стоял на деревянной сцене, которую специально изготовили: по особому случаю, и установили сбоку от виселиц.

– Итак, начнём, – сказал судья, и приступил к зачитыванию обвинения, с большого рукописного листа:

1. Демоны обвиняются в убийстве, кузнеца Архипа.

2. Уничтожении имущества: пиво-винного заведения Артымонова.

3. Убийство трёх девственниц: с доставанием их сердец и попытка убить ещё одну, которая чудом осталась жива.

4. Убийства вольнонаёмного, императорского войска – в сговоре с дьяволом.

И самая главная их вина, это связь с демоном, в облике рыжей собаки.

Толпа начала перешёптываться и креститься.

«Купание» солдат в рве с клоритами осталось не замечено: нет следов, ни свидетелей.

– Если у вас есть что сказать в своё оправдание, а если нет, тогда, – сказал он и глянул в сторону балкона, – будем с этим заканчивать, – и достал белоснежный платочек: поднял его над головой.

– Да здравствует демократия! Долой рабство! Свободу неграм! – закричал Фёдор.

– Где ты здесь негров видишь? – ухмыльнулся Марк.

Народ с недоумением переглянулся, и зароптал: «Да что с ними разговаривать! Вешать демонов, и точка!»

– Ну если у вас нечего сказать: в своё оправдание, может кто ещё, хочет, что сказать, – обратился Поликарпыч к толпе, не опуская руки.

– Что-то мне планирование рыжего, перестаёт нравиться, – встревоженно сказала Джина.

– Для себя планировал, – заулыбался Марк.

– Никто, значит никто, тогда давай! – махнул главный судья, в сторону палачей.

В тот миг, послышался голос из толпы: «Стойте! У меня есть несколько вопросов по существу».

– А ну подождите! Кто там ещё? – прохрипел Поликарпыч (закашлялся) и начал вглядываться в народ.

Пробираясь сквозь толпу, двигался высокий, лысый человек, под два метра роста, На его не пропорциональной маленькой голове виднелись большие черные очки с очень мощными линзами; клетчатый пиджак не по росту, с которого торчали длинные костлявые руки, Всё это украшала причудливая, красная бабочка, на белой рубашке.

Томясь от выжидания, разжигаемого воображением празднично набитых стволов в Панифекс и с тем что лысый ели плывёт через толпу, Поликарпыч, тотчас, громко крикнул с обращением к народу: «Пропустите его, а то мы и так задержались с исполнением».

Лысый с трудом пробрался через толпу и не обращая внимания на Поликарпыча, залез на трибуну и стал рядом с судьёй.

– Давай быстрей говори, что ты там хотел?! – сказал он кидая взоры на балкон.

– Ну и чудо? Ему сачок в руки и вылитый ботаник, в этой жизни, мы с ним точно не пересекались, – удивлялся Стив.

Поликарпыч, оценивающе, и с немалой долей удивления, окинул лысого гражданина, и сказал, что не припомнит, чтобы они раньше встречались на улицах Эдема, На что, то ответил: «В жизни всё, когда-то, бывает в первый раз», Потом повернулся к толпе, и громким поставленным голосом сказал: «Я уполномоченный по правам человека: в случаях нарушающих честь и достоинства, безвинных жертв бюрократизма и диктаторской политики империалистических взглядов, на строй государства в современном обществе – буду доказывать невиновность этих людей», – и указал рукой в сторону виселицы.

Поликарпыч аж открыл рот и очень удивился речи новоиспечённого гражданина, с которой он понял только жест рукой в сторону «демонов», И это слово: «уполномоченный» даже немного напугало его, ведь он ни разу в своей жизни не сталкивался ни с одним уполномоченным, и все обычно проходило: как всегда– по плану, все это поставило его мысли в тупик.

– Какой ещё уполномоченный? Уполномоченный!.. Сейчас узнаю, – сказал он и быстро побежал в Панифекс.

– Да это же Шарик! Гляньте как нарядился! Профессор! – расцвёл Ломоносов.

На балконе Поликарпыч, что-то взволновано говорил Семёну 33 и разводил руками, Тот сначала всему сопротивлялся потом встал, подошёл к перилам балкона, громко сказал: «Так-как я и говорил, что суд у нас самый справедливый, То у демонов есть право говорить в своё оправдание, Пускай этот уполномоченный говорит, Уважаемый уполномоченный! Пожалуйста. как вы там говорили: по существу, и побыстрей, А то у нас, сами понимаете, всё по расписанию».

Толпа опять загудела и начала перешёптываться.

Главный судья переговорив с императором, спустился вниз на сцену в приподнятом настроением.

– Давай говори! И слышал, что император сказал, по существ?!

– Уважаемые граждане, города Эдем! Хочу довести до вашего сведения, что все обвинение в сторону этих людей, – сказал лысый и указал рукой в сторону виселицы, – необоснованные и лживые.

Голос из толпы: «Чего тянуть, вешай и дело с концом – уполномоченный ещё какой-то».

Не обращая внимания на выкрик с народа, лысый продолжил: «Начнём с менее тягостных обвинений, Первое, погром пиво-винного заведения Артымонова, Артымонов присутствует здесь?» – сказал он и начал делать вид что вглядывается в толпу, хотя сам, с точностью до миллиметра, знал координаты этого человека.

– Здесь я.

– Прошу пройти, на помост, и ответить на пару вопросов.

– Да что идти, и так все ясно, разгромили моё заведение, что ремонту уже не подлежит, надобно новое строить.

Лысый строгим взглядом посмотрел на судью и дал понять, что так дело не пойдёт.

– Ты Артымонов, а ну бегом сюда! Охрана помогите ему! Ишь чего надумал: суд задерживать, – резко крикнул Поликарпыч.

Два охранника влезли в толпу и силой вытащили оттуда, того самого бармена, который стоял за прилавком пивнушки, Подтащив его до трибуны они кинули Артымонова прямо в ноги главному судье.

– Ваше превосходительство, вы же сами видели, что осталось от моего дома, – сказал тот и заплакал.

– Слезами горю не поможешь, Взрослый человек, а плачешь как маленький, хватит здесь слюни распускать, Отвечай! В твоём заведении мои подзащитные оставили сумку с двумя миллионами клёпок, – бил козырной картой, лысый.

Толпа опять загудела: «Ого, деньжища отхватил! И всё ему мало».

Лысый поднял руку и толпа стихала.

– Так вот, этих денег с остатком хватит, на три таких заведения как у тебя, И о каких ты убытках ещё можешь говорить.

– Это правда, что столько денег было?! – удивлённо поинтересовался Поликарпыч.

Бармен притих и не знал, что ответить, «И откуда он всё знает, а если кто, ещё видел, что я взял»

– подумал Артымонов и решил признаться, а то неровен час и его повесят.

– Были деньги! Я взял, Сумка валялась, прямо на проходе, хотел позже вернуть, а то мало ли лиходеев ходит.

По толпе прошёлся смех: «Ты уж бы точно вернул! Знаем мы тебя! Да и пиво ты ослиной мочой бавишь».

– Вот видите, господин судья, первый пункт обвинения может быть снят, – сказал Лысый и глянул на Поликарпыча, ожидая от него одобрения.

– Ладно, первое обвинение снимается, – с неохотой сказал тот.

Неожиданно Семён 33 встал с кресла, и гневно прокричал с балкона: «А почему же ты тогда, дань не заплатил? Если сумма там в три раза больше стоимости твоего заведения, Решил украсть мои деньги?! Спасибо уполномоченному, что вывел тебя на чистую воду».

– Ты что батюшка, разве я мог, Просто забыл.

– Отрубайте ему голову, что бы знал, как меня обворовывать, И остальным урок будет.

Охрана затащила Артымонова на большую колоду, которая стояла возле виселицы, И через пять секунд его голова уже покатилась под ноги ликующей толпы.

Взошёл восход и грело душу:

Богатство денег – лепота

Настал заход и холод сердца,

Скатилась сущность подлеца

Настроение у Семёна 33 поднялось и он в праздничном настроение, прокричал с балкона:

«Ну что уважаемый, все мы вас поняли, что вы там говорили, Спасибо за хлопоты! Но пора уже закругляться, а то мы ещё не обедали» – и глянул на одобрительно кивающих бояр.

– Спешка нужна только при ловле блох и то, – здесь лысый замолчал и не стал продолжать тему.

– Вы же сказали, что у вас самый справедливый суд, значит мы должны обсудить все несправедливые моменты в деле моих подзащитных, – ответил ему уполномоченный.

– Пускай говорит, может и правда не виноваты, Вот например, Сеньке Малдувану, на прошлой недели голову отрубали, а он оказывается корову не сводил, Она сама отвязалась и в лес пошла, там та её и нашли, объеденную волками, – послышался голос из толпы.

Семён 33 одобрительно махнул рукой, что мол пускай продолжает, и с кислым лицом бухнулся на меховые подушки: переносного трона.

– Переходим ко второму пункту обвинения: убийство кузнеца Архипа, Все знали кузнеца, как человека большой силы.

– Да он в прошлом году, на спор, убил Демьянова быка с одного удара, – сказал кто-то из первых рядов, а народ одобрительно загудел, подтверждая действительность.

– Так вот скажите, мог бы кто из этих людей, – сказал лысый и кивнул в сторону виселицы, – или они все вместе, убить кузнеца Архипа?

Толпа громко засмеялась и откуда-то из далека послышалось: «Да и двадцать точно таких бы не смогли, Архипа голыми руками?!» – и все ещё громче засмеялись.

– Видите, и это ложное обвинение, Сейчас я вам расскажу, как все было на самом деле: Архип, пришёл в заведения выпивший, и был вооружён кувалдой, по образцу, – понесло лысого, – вес боевого томагавка, составляет тридцать четыре килограмм и семьсот граммов, – под открытые рты крестьян поставил он точку.

– Это точно! Архипа, что пьяного, что трезвого. лучше обходить десятой дорогой, – чей-то хмельной голос, подкинул дров, и по толпе опять прошёл смешок, – Пил я с ним как-то пиво, так он мене четыре зуба выбил, голова после этого месяц болела.

– И с порогу, начал хамить этим людям, Потом силой своей хвалиться, вёл себя очень вызывающе, Если не верите, спросите у Артымонова он все слышал и видел, и может подтвердить.

– Как же я у него спрошу, если ему только что голову отрубали? – развёл руками Поликарпыч.

После того что сталось с Артымоновым, желание выступать свидетелем улетучилось в миг – и даже те, кто там был и все видел: удивлялись бесшабашности Архипа.

– … Потом он сломал своей кувалдой, основание ведущего столба, – прояснил Лысый с учётом всех архитектурных подробностей, – черепица, изготовленная из, упала с высоты, и снесла ему пол головы, следом упала и труба, а труба особый разговор, вмиг отсекла ему ногу, выше колена, Но чтобы избежать множество ненужных подробностей, – загрузил и так по полной программе, – Многие из вас ходили и смотрели на то что осталось, такое под силу, только кузнецу Архипу, Мои подзащитные сами, ели от него, на силу спаслись, – сказал лысый и глянул на Поликарпыча, тот всё ещё переваривал сказанное, но сделав недовольную физиономию, с неохотой произнёс: «Убийство Архипа, снимается, Невиновны!»

– Во Шарик даёт! Ну и уполномоченный! – бурчал себе под нос Фёдор.

– Переходим к третьему обвинению, Убийство трёх девочек, и попытка убийства четвертой несовершеннолетней, А теперь у меня вопрос, ко всем жителям города Эдем, Кто видел, что мои подзащитные, совершали все эти преступления? Свидетели есть? Если есть, попрошу выйти и все рассказать, что вы видели.

В толпе во-царила гробовая тишина, никто не хотел рисковать своей шкурой, Тем более, что для этого и не было причины, а наговаривать никто не собирался.

– Это не они! Они меня наоборот спасли, А тот был чёрный и без ушей, – послышался где-то с глубины площади голос.

Толпа расступилась и в образовавшемся кругу стояла та самая девочка (лет шестнадцати), что лежала связанная на полу, когда подразделение пыталось задержать Готфильда.

– А ты точно уверена, что это не они? – спросил Поликарпыч.

– Я же вам говорю, если бы не они, не стоять бы мне здесь живой.

Девочка выбежала из толпы и подбежала к виселице.

– Если будете их вешать, то и меня вместе с ними.

Поликарпыч глянул на балкон и негромко сказал: «Невиновны!»

– Итак, продолжим, в порядке очереди, Следующее обвинение: убийство императорского войска, Звучит оно намного более абсурдно, чем предыдущие обвинение, Разве могли, пять безоружных человек, убить триста шестьдесят семь солдат, вооружённых самым современным, – сказал лысый и замолчал на три секунды, – оружием, что соответствует только передовым технологиям, кучумского народа.

– Да брехня: всё это, – крикнул, стоявший возле самой виселицы, пузатый мужик.

– Но как ни странно звучит: оказывается, погибло не все войско, и почему, убили одних, а пожалели других?! Конная гвардия в количестве шестьдесят восемь человек – спаслись бегством и все они остались в живых, – продолжал свою речь уполномоченный.

– Гражданин уполномоченный, а откуда у вас такие новости? – с большим удивлением поинтересовался главный судья.

– Работа такая, И главное в ней, это планирование – сбор информации второстепенен.

Судья с подозрением посмотрел на уполномоченного, и округлив глаза, отвёл голову с сторону охранников: «Кто из вас был, тогда в лесу, когда чудище напало?»

Из охраны вышло десять человек.

– А ну давайте, рассказывайте, что вы там видели.

– Выбежало чудище и.

Не дав им больше сказать и слова, лысый взял инициативу в свои руки.

– На это месте остановимся поподробней, Когда выбежало чудовище, что делали эти люди? – сказал он и указал рукой на виселицу.

– Они упали на землю и закрыли головы руками, Один правда сидел на крыльце и вроде бы семечки лузгал, – ответили те в один голос.

Лысый повернулся к народу с сказал: «Вот видите, выбежало чудовище! И эти люди тоже испугались: упали на землю и хотели спрятаться от монстра, хотя то было не совсем то, что вы думаете, – описывать чудо-юдо он не стал, – И им повезло, что оно их не заметило, А тот человек, как вы говорите, сидел на крыльце и лузгал семечки, то это вам причудилось, Откуда вам знать, что он лузгал семечки, а не грыз ногти, или в носу не ковырялся? Ведь вы сами сказали, далеко находились, у страха глаза велики. особенно, и мало чего вам тогда могло показаться».

На лицах охранников прорисовалось, неопределённое чувство смятения: с мыслью о голове Артымонова – лысый явно поставил их в неоднозначную ситуацию.

– Да не было там, на крыльце никого.

– Нет, я видел был.

– То тебе, после Дуськиного самогона, все померещилось, Меня тоже от него так плющит.

– Я тоже никого не видел, далеко было.

– Думаю, что и это обвинение, можно снимать, – подбил лысый и поправил бабочку.

Поликарпыч глянул на балкон и не знал, что делать, А император словив его взгляд, погладил себя по животу и дал понять, что пора закругляться.

– Ладно, если у тебя все, то мы сами решим их вину, Хватит! Ты уже всех и так утомил.

Но лысый не слушал, что говорит ему главный судья – действовал согласно планированию: «И наконец, последнее обвинение, это связь с дьяволом: в облике рыжей собаки, Хочу заметить, что это самая абсурдная часть обвинения, Дьявол является мифическим персонажем и само его бытие, не является возможным – и звучит неправдоподобно, Даже если теоритически предположить, возможность его наличности, среди, давайте лучше представим, всю ту его мощь, которую вы себе нафантазировали, Немного оговорюсь и скажу, что фантазия у вас развита слабо – нет там никакой силы и мощи, Так вот, если это мифическое существо по кличке дьявол, было связано с этими людьми, то разве могло бы оно позволить поймать своих подопечных – и это при всём его сверхмогучестве, Вывод напрашивается сам – нет не могло, и все это плод вашей больной фантазии, И дальше продолжая эту тему хочу сказать, о таком безвинном существе как собака, Собака – это самый дружественный образ для человека, Есть даже такое выражение: собака друг человека, А вы говорите дьявол, Конечно учитывая уровень развития вашего интеллекта: на данном этапе эволюции – не позволяет вам с сто процентной уверенностью осознать, что все здесь мной сказанное, есть ни что иное как истина, Но попрошу, отбросить все сомнения, и довериться, у меня очень богатый опыт подобного планирования».

Толпа молча смотрела на лысого и не понимала ни слова с того что он сказал, но твёрдо была уверена, что сейчас он главная помеха, к столам набитыми разными вкусностями, И по этой причине дальнейшее продолжение судебного заседания зашло в полнейший тупик: раз они не демоны, то и праздновать нечего, а раз столы уже накрыты, то не пропадать же добру, виноваты не виноваты, какое это уже имеет значение думали горожане.

– Он с ними за одно, Вешай и его, – крикнул плюгавый мужик из первых рядов.

– Уважаемый! Как там тебя? Поломочный, Если у тебя все, то можешь идти домой, Мы тут сами разберёмся, – громко закричал с балкона император, и при этом было заметно, даже не вооружённым глазом, что уполномоченный, ему как кость в горле.

– Как вам было уже доказано, что мои подзащитные невиновные, Попрошу освободить, – спокойно и с чувством выполненного долга сказал лысый.

– Ишь чего выдумал, что доказано, Мне ничего не доказано, Ей! Поликарпыч, вешай давай, а то там уже всё остыло.

– Мне непонятна логика вашего поведения, То есть она совсем у вас отсутствует, И как вы умудрились, занять такую руководящую должность, – сказал лысый в сторону балкона.

– Так ты мне ещё хамить тут надумал, Сто плёток на первый раз, думаю тебе хватит.

– Никто вам не хамит, как можно хамить человеку без должного интеллекта, он этого всё равно не поймёт.

– Двести плёток! – придя в ярость крикнул Семён 33.

– Призываю вас, уважаемый император, с холодной головой обсудить сложившеюся ситуацию и найти правильное для вас решение, Потому что вы своими действиями: ставите под угрозу выполнения нашей миссии, а этого я допустить не могу, Предлагаю вам как можно быстрей прийти к консенсусу по нашему вопросу, и закончить этот, плохо режиссированный спектакль.

– Шарик, отключай ты там свой модуль, А то у меня уже ноги занемели, – громко закричал Ломоносов.

– Я вижу ты холоп, так и не уймёшься, Решил с демонами за одно! Но ничего бог всё видит, – сопел от злости император.

– Бог ничего не видит, по причине не имения сущности: существования самого существа, – перебил его лысый и окончательно поставил в тупик, лишь одну возможность о нахождении общего языка с императором, – Эмоции присущи только людскому роду и от сюда все ваши беды, Придуманный вами бог, вами же был и утоплен, А тот подвид, – сказал лысый и указал головой в сторону виселицы, – распял своего, такого же бога, Многие расы: жгли, распыляли, закидывали камнями и делали многое другое – на что у кого хватило ума и фантазии, Даже если допустить, что вам бы и представилась такая возможность: встретиться с настоящим богом, в вашем понимании всего видения, и при этом ещё учитывая весь уровень вашей логики, То будьте уверены, жить бы вам осталось недолго, Но тут такой номер не пройдёт, можете на это и не надеяться, что я дам вам сорвать нашу миссию, А если у вашего вида полностью отсутствует чувство самосохранения, то это скорей генетический брак и тут тебе Семён 33 – ничего не поможет.

– Что-то я сразу не понял, Да он же туранчокс, гляньте какую он тут ерунду несёт.

Бояре дружно засмеялись и начали обсуждать теорию императора, о том, что этот уполномоченный не в себе:

– Да я сразу заподозрил, что что-то с эти уполномоченным не так.

– Точно туранчокс.

– Дать ему тумаков и пускай домой идёт.

– А вдруг он заразный какой?

– Чтобы от тебя не заразиться этим дерьмом, Как ты там говорил «Генетический брак», Ну и словечко придумал, Спасу я тебя и пойдёшь ты до своего бога пешком, он у тебя наверное ещё живой, – язвительно смеясь сказал Семён 33, – отрубайте этому полномочному голову, а тело спалить, чтобы кто ещё вдруг не заразился.

– Видел я много туранчоксов, но такие как ты попадаются не часто, И из-за их алогичного мышления – планирование не приобретает логического конца, поэтому и приходиться использовать запасной вариант, – сказал лысый и поправил бабочку.

– Так, сразу его не убивать, Растяните ему это удовольствие подольше: чтобы как следует помучился, – сказал император и нахмурил брови, а его лицо приобрело цвет переспелого помидора, – Всем жителям нашего города, новый указ: всех туранчоксов выгнать из города, Пусть живут дикованием, А тот, кто надумает их укрывать: отрубать голову безотлагательно, Тебе Поликарпыч, все это проконтролировать, – сказал он и уселся на трон, начал нервно постукивать пальцами по велюровой обшивке.

Шесть охранников направилось в сторону уполномоченного, Лысый повернулся к виселицы и из его глаз неожиданно вырвался зелёный луч, который облаком, полностью окутал всех членов подразделения и девочку, стоявшую вместе с ними, В туже секунду зелёное облако начало принимать твёрдую форму и все это за считанные секунды превратилось в зелёный прозрачный камень, Все, кто находился в середине этого камня, застыл в той позе, в которой находился до этого момента – но глаза всё видели, а уши всё слышали и дышать было легко, Так что никакого дискомфорта не было, не учитывая, что у Фёдора сильно чесался нос и один глаз был закрыт, Палач со всей силы ударил топором по зелёной субстанции в надежде её разрубить, Но топор отлетел с сто кратной силой, которая была приложена в момент удара – обух отскочил прямо в лоб и тот упал замертво.

– Да это же, тоже демон, хватай его! – послышались множественные голоса из толпы.

Народ тем часом: зря не теряя времени – накинулся на еду, и то что сейчас произошло на их глазах не возымело должного эффекта, который можно было бы ожидать, Сейчас первостепенной задачей стояло: отхватить халявной жратвы и выпивки, да и побольше, Все поглощали еду так, как будто никто никогда не ел и не пил – вино глоталось прямо с кувшина, куски мяса и закусок, что не вмещались в рот быстро распихивались по карманам, а так как людей было очень много и каждый хотел что-нибудь ухватить, то возле столов началось развиваться настоящее побоище за еду.

Руки охранников были уже в сантиметрах от лысого, Как вдруг раздался громкий хлопок и на месте уполномоченного, появился, переливающийся загадочным сиянием шар, который взмыл в высоту на десять метров, И в тот же час в шар полетели копья и стрелы, но не причиняя ему никакого вреда, они подали обратно на головы горожан, На что те, не обращали никакого внимания, Лишь единицы стояли и смотрели, как это чудо переливается над Вильтонской площадью, некоторые ещё при этом крестились, Шар начал крутиться против часовой стрелки, и с каждой секундой набирал обороты: все больше и больше, В какую-то секунду, он сверкнул чуть ярче, и из него начали выходить маленькие блестящие импульсы, которые тоже переливались разным цветом, По мере того как скорость вращения шара стала уже даже не заметна обычному взору, Время будто замерло и все остановилось, Импульсы охватили не только площадь а и весь город – все вокруг блестело и переливалось, И в один момент все так засверкало и заблестело, что кроме этого света уже не было видно ничего, Как все это светопреставление началось, так быстро оно и кончилось – шар перестал крутиться: упал на площадь и опять стал рыжей дворнягой.

Кроме Шарика и подразделения «Барьер», которое было обездвижено в объятиях неизвестной субстанции, больше никого не наблюдалось, Все жители, и другой вид живой плоти – исчезли в небытие, Зелёный луч из глаз рыжего засветил в сторону виселицы и прозрачный камень постепенно отпустил команду со своих объятий.

– Шарик, ну ты и напугал, Я думал эта штука нас раздавит, – первое что сказал Фёдор.

Шарик молча виляя хвостом подбежал и остановился против виселицы.

– Не знаю, как у кого а у меня ноги уже затекли так, что ели стою, – добавила Джина и глянула на собаку.

Рыжий на разговоры не реагировал, а спокойно сидел напротив виселицы и молчал, Девочка, которая оказалась вместе с подразделением, стояла и испуганно крестилась, То зрелище, что она увидела, произвело на неё сильное впечатление.

– Девочка, как тебя зовут? – обратилась к ней Джина.

Та молча подняла голову и испугано таращась на Джину продолжала креститься и что-то нашёптывать.

– Ей красавица, слышишь меня? Возьми там на земле меч и отруби эту верёвку, И я обещаю, что когда ты вырастишь, я на тебе женюсь, – пытался заиграть с ней Марк.

Девочка на это не реагировала, и продолжала креститься.

– Ну кто так просит, Девочка ты нас не бойся мы тебе ничего плохого не сделаем, Мы не демоны, а точно такие люди, как и ты, Просто мы с другой планеты, – продолжала Джина.

– С какой другой планеты?

– Мы с Земли.

– Не похоже вы на тех, кто с Земли, Они все в синих одеждах ходят, а вы…

– Нас обворовали, не могли же мы голые ходить, – всё пыталась найти с ней контакт Джина.

– А где тогда демоны делись?

– Какие демоны?

– Чтобы выйти на контакт с представителем этой планеты у вас может уйти не один день, А у нас время не позволяет такой роскоши, – прервал их беседу Шарик.

С его глаз засветился красный луч, который в один миг «обрезал» верёвки, Все в тоже время попадали на землю, а поскольку ноги и руки были в кандалах – равновесие удержать было тяжело, Шарик подбежал к каждому и по очереди «срезал» – эти приспособление, каменного века, Девочка увидев все это бросилась убегать, и в минуту, растворилась в одной из многочисленных улочках древнего города.

– Девочка, подожди, Мы тебе ничего плохого не сделаем, – только и успела крикнуть Джина.

– Оставь её в покое, Шарик прав на счёт всего этого дурдома, Пускай бежит, – сказал Джек.

Неожиданно город накрыла большая тень и в Эдеме сразу потемнело, Все как по команде подняли головы вверх, Большой межгалактический корабль, своими громадными размерами, что в сочетании с тысячами разноцветных свечений, напоминал диковинного, исполинского чудовища с инопланетной и очень далёкой сказки – накрыл весь город, Он летел так низко, что можно было наблюдать отдельные элементы обшивки корабля.

– Голиаф! Не верю своим глазам, что он тут делает?! – с чувством удивления и восхищения от всей той мощи, что пролетало над его головой, сказал Джек.

Посадка на планету – на любую – военных межгалактических кораблей: строго запрещена, И не имеет значение, мотив манёвра, Эту инструкцию, Джек, по сравнению от других знал наизусть, и сразу в его голову закралась мысль: «Может какая-то секретная спецоперация, Хотя, Надо обязательно проверить куда он полетел», Сильвер много раз был на корабле и лично знал его капитана, Сеню Модельгеста, Сильвер не говоря ни слова, побежал в сторону, входа в Панифекс – команда последовала за ним, Императорские хоромы – самое высокое здание в Эдеме, и лучшего места за полётом «Голиафа»: и не придумаешь, Корабль на низкой скорости пролетел город и направился на восток, Все с удивлением смотрели на ту мощь, что излучал космолёт, и это был тот единственный, а для кого первый и последний раз, чтобы так вживую, и в такой близи увидеть «Голиаф», Казалось подыми руку и до него можно было дотронуться.

– Может пока нас не было, там уже война началась, – предположил Марк.

Джек глянул на Марка, потом на удаляющийся «Голиаф», и чуть взволнованным голосом сказал: «Может и началась», Он уже ни чему не удивлялся, Особенно после встречи с Шариком.

– Ну сегодня мы уже никуда не идём и останемся в городе, Наберёмся немного сил, а завтра нам надо двигать вслед за кораблём и узнать, что там, Если это простые учения то, – сказал Джек и немного задумался, – но всё равно, боевым кораблям посадка строго запрещена, А за Ариану, так вообще разговору нет.

– Может какая-нибудь техническая неполадка? – предположил Стив.

– Какая ещё неполадка! Он с орбиты Марса не сходит уже не одну сотню лет, И где Марс, а где мы, В школьном учебнике за четвёртый класс, ясно сказано, – проязвил Ломоносов.

Все уже забыли какая у них боевая задача – разговоры были только о «Голиафе», и Федино цитирование учебника, за четвёртый класс, не вызвало негативной реакции, а только больше разожгло их интерес к легендарному звездолёту.

– Надо заканчивать миссию, а корабль не входит в наши интересы, – напомнил зачем они здесь Шарик.

– Может и не входит, но сегодня мы всё равно остаёмся здесь, Ночь – не спали, сутки – не ели, Мы же Шарик люди, а не киборги и нам надо отдыхать, – сказал Джек и уже в голове составил свой чёткий план дальнейших действий, – Ты вот весь город уничтожил, а нас за это по голове не погладят.

– Это уж точно! Шутка ли – город полностью исчез, Здесь Элизиумом попахивает, – добавил Стив.

– Да не каркай ты, Мы то тут причём, – сказала Джина и встревожено глянула на Шарика потом на шефа.

– Наше фото по всему городу, ха-ха-ха, а ты говоришь не причём, – спокойным тоном сказал Джек, так-как рыжего он не контролировал и в этом плане его голос ничего не решал.

– О чем вы тут говорите? Я никого не уничтожал, данная ситуация не предусматривала подобного, противник был перемещён за десять тысяч километров от места дислокации нашего подразделения, пока они доберутся, учитывая, мы успеем выполнить нашу миссию.

Настроение у всех сразу поднялось и горестные мысли пропали.

– Ну и Шарик! Молодец, опять всё продумал на высшем уровне! А мы то подумали, что ты их того, Конечно они этого заслужили, Но целый город, перебор, – в своём репертуаре выразился Ломоносов.

– Смотрю они тут праздновать собрались, Столы аж ломятся, Ну что может и себе попируем?! – предложил Марк, и только сейчас обратил внимание на, по-царски сервированные столы.

– После как найдём наши вещи, а потом можно и попировать, И надо бы все эти листовки с нашими физиономиями, чтоб и клея не осталось, – сказал Джек.

– Сэр, на это может уйти не один день, город не маленький.

– Какие дни? Ты что хочешь сорвать нашу миссию, времени и так нет?! – акцентировался на Стиве, Шарик, и сразу было видно, что он не шутит – потому что не умеет.

– Шарик! На каждом столбе и по всему городу, Мы физически не сможем быстро все это сорвать, А сейчас мы будем отдыхать, а листовками займёмся завтра, – поддержал дрожавшим голосом, друга, Марк.

Шарик ничего не сказал в ответ, молча выбежал с Панифекса на улицу, Все разбрелись по большому зданию, этой сияющей роскошью и вычурностью, резиденции императора – в поисках своих вещей, Но долго искать их не пришлось, все ценности Семена 33 лежали в одном месте, там же лежали и вещи подразделения.

– Сэр, гляньте сколько денег! Может возьмём себе немного на расходы?! – сказал Стив и вопрошающе посмотрел на Джека.

– Конечно возьмём! – неожиданно для всех сказал Сильвер, – Они же нам должны, как-то, это компенсировать, И деньги наши тоже забрали, Только возьмём не столько сколько унесёшь, а разумно, Сколько нам может понадобиться на пару дней?

– Может и много понадобиться! Все от обстоятельств, – озаботился Ломоносов.

– Ладно, хватит на этом заострять внимания, На Земле они все равно не ходят, а тут сильно и купить нечего, Марк набери мешок и поди запрячь где-нибудь в лесу, Мешка думаю хватит с запасом, – сказал он и через минуту добавил: – Только не забудь снять точные координаты и прячь подальше.

После холодной ночи в башне и тех испытаний с кандалами и судом – у подразделения нагулялся не дюжий аппетит; Арианская кухня: императорского стола с разнообразными деликатесами, была маленьким, но приятным подарком и скрасила их ужин – наряду с задушевным разговором и большим, лачанским пампилотом.

Тем временем, Готфильд, собирал дрова, чтобы протопить печь в избе Банзая, Когда он увидел корабль пролетающий над лесом, У него даже что-то ёкнуло в его нутре.

Звезда сверкнула сокровенно

Оставив только, яркий след,

Когда мелькнула вдохновенно:

Во взгляда, нужный нам момент

И загадав своё желанье,

Держи в секрете до конца:

Благословенное мечтанье,

Судьбы летящего гонца

Ведь с Голиафом он был хорошо знаком, и на него сразу накатила сильная волна воспоминаний, порой даже не самых лучших, которые связывали его жизнь с многолетней службой в тюремной охране Марса, Он быстро залез на самое высокое дерево и начал наблюдать куда направляется космолёт, «Интересно, что делает „Голиаф“: так далеко от Марса», – подумал он спускаясь с дерева, И тут его осенила обнадёживающая мысль, что показалась намного перспективней, чем в преддверии: суровых зим Арианы, блукать по местным лесам, Тем более, та тревога, которую вселило в него подразделение «Барьер»: при своём внезапном появлении через астрал – не давала ему покоя, Когда он увидел этих парней в первый раз, то сразу понял, что эти ребята, достанут его даже из-под земли, А то что он тогда не убил, ту бабу в подвале, Филипп уже очень сожалел, И по этой причине оставаться на этой планете, стало небезопасно, Бросив собирать дрова он последовал на встречу своей судьбе, которая была темна, как и этот лес: в самых его отдалённых уголках, непроходимой топи.

Назад: Глава 4

Дальше: Часть 3 Посылка с Марса