Пейджер в кармане завибрировал. Родди ощутил, как в крови забурлил адреналин, и двинулся к выходящему на восток окну, пробиваясь сквозь снег. Оказавшись под окном, он выждал момент, чтобы успокоиться, поставил на боевой взвод свою «беретту 93R» с глушителем, положил палец на спуск и, чуть приподняв голову над подоконником, заглянул через стекло внутрь. Мир через очки ночного видения выглядел зеленоватым и зернистым, словно во второсортном ужастике. Родди заметил человека, сидящего у стены, меньше чем в десяти футах от окна, возле двери на лестницу. На коленях у него лежало оружие – похоже, дробовик. Родди пригнулся и вслушался. Ни звука, ни шороха. Его не заметили.

«Три, два, один». На этот раз он выпрямился во весь рост, плотно прижимая съемный приклад своей «беретты» к плечу, и дважды нажал на спуск. Полдюжины девятимиллиметровых пуль пробили стекло.

Человек с дробовиком вздрогнул, словно угодив в эпицентр крошечного землетрясения, и его тело, пронзенное пулями, завалилось набок. Он не издал ни звука. Только звон стекла мог выдать присутствие Родди, но вряд ли это было настолько громко.

«Так и не заметил, что тебя ждет, приятель? Я переиграл чертовых спецназовцев! Будет о чем поговорить с Джонасом и парнями, после того как “альфовцы” уедут». Родди представил, как они, смеясь, будут пить пиво в бильярдной Стока на складе в Фэрбенксе и по очереди рассказывать всем, как штурмовали этот особняк – ну прямо тебе долбаная высадка союзников в Нормандии!

Рация Кейлин пискнула. Голос Сьюзан спросил:

– Кейлин, ты там?

– Да, в чем дело?

– Где Люси?

– А она не с тобой?

– Нет.

– Она ушла из вестибюля по меньшей мере минуту назад и собиралась вернуться к тебе.

– Но ее здесь нет, – ответила Сьюзан со слезами в голосе, – и я не слышу ее шагов.

– Просто сиди на месте. Я найду ее.

Шарп сунула рацию в карман и посмотрела на сестру, лежащую без сознания на полу.

– Извини, Люси, – прошептала она, – но я проделала весь этот путь не для того, чтобы увидеть, как тебя убьют.

«Ладно, пора сосредоточиться». Родди несколько раз мысленно прокрутил план действий. «Быстро встать, обе руки на подоконник. Запрыгнуть внутрь. Дважды перекатиться по полу и, лежа на животе, осмотреть коридор. Запасные рожки в кармане. Стрелять короткими очередями. Не впадать в раж и не забывать дышать. Три, два, один».

Родди выпрямился, ухватился руками в перчатках за подоконник и, воодушевленный приливом адреналина, перебросил через нижний край рамы обе ноги сразу. Он чувствовал в себе достаточно сил, чтобы перескочить гору, а не только жалкий подоконник.

И тут же закричал.

Случилось что-то страшное, он как будто приземлился прямиком в акулью пасть. Мгновение спустя Родди с сокрушительным отчаянием осознал, что именно произошло – когда в серовато-зеленом свете разглядел ржавые металлические зубья медвежьего капкана. Они впились в его голени, до половины погрузившись в пульсирующие болью мышцы.

Мужчина порвал перчатки, пытаясь разжать челюсти капкана. Он тихо рычал сквозь стиснутые зубы, и на лбу у него набухли вены. «О боже, я влип! “Альфовцы” меня прикончат».

Но капкан не поддавался. Слыша, как дробятся кости, Родди бросил взгляд на застреленного им человека. Зубья впивались все глубже, смыкались все сильнее, и сквозь невыносимую боль он осознал, что с этим охранником – длинноволосым мужчиной в спортивном костюме – что-то было не так. Наконец он понял: трупное окоченение. Тело было жестким, негнущимся – этот человек был мертв уже несколько часов, возможно, целые сутки. Что за хрень?!

А потом зернисто-зеленый мир вокруг стал слепяще-белым – и раздался выстрел из дробовика. Бронежилет Родди задержал бо́льшую часть дроби, но сила удара швырнула его на пол. Он сорвал очки ночного видения и потянулся за «береттой», слыша направляющиеся к нему шаги и жуткий звук, который нельзя было спутать ни с чем: передергивание помпового затвора. Родди успел подумать: «Бронежилет купит мне немного времени». Он прицелился туда, откуда исходил свет, – но времени у него не было. Бронежилет не защищает лицо.