Данный раздел мы оформили в виде наших комментариев к ключевым высказываниям, в которых раскрывается позиция Бжезинского в отношении украинского кризиса.

Во-первых, много зависит от того, как поступят сами украинцы. Если они не станут сопротивляться, как они не стали сопротивляться в Крыму, то, конечно, международное сообщество не будет проявлять чрезмерное рвение и поддерживать, по существу, признавших поражение украинцев. Если они решат сопротивляться, они, вероятно, будут шаг за шагом терпеть поражение. Однако если несмотря на это они продолжат сопротивление, общественность как внутри западных стран, так и на международном уровне будет оказывать всё большее давление на эти страны, думаю, независимо от того, хотят они или нет в данный момент, в пользу оказания помощи Украине.

Речь идёт не о прямом военном участии, а о поставке вооружений.

И с моей точки зрения, честно говоря, такая помощь может оказаться действительно необходимой, и нам не стоит уклоняться от неё. Только подумайте, …что произошло во Вьетнаме. Мы потеряли тысячи и тысячи человек в войне с вьетнамцами. А кто их вооружал и перевооружал? Россия. Они не считали это затруднительным, потому что полагали, что таким образом защищают свои международные интересы, при этом не принимая непосредственного участия в войне.

Я считаю, что нам стоит занять не менее активную позицию. Если украинцы окажут сопротивление, мы должны им помочь. И если мы скажем им об этом заранее, то больше вероятность, что они станут сопротивляться.

Бжезинский – вроде бы образованный человек и не может не замечать различий между Украиной и Вьетнамом. Там была прямая агрессия на небольшую, недавно получившую независимость страну, отстоящую от США на тысячи километров. Украина – часть государства, расколовшегося в результате сепаратистского переворота. 20 лет на территории СССР идёт вялотекущая гражданская война. Союз медленно умирает – но всё ещё жив в душах множества людей и в хозяйственных связях. Это как раз не нравится Бжезинскому. Кроме того, он уже лично сконструировал месть за Вьетнам и затянул наших тугодумов в афганскую ловушку. Но даже в этом случае надо учитывать: Афганистан имел общую протяжённую границу с СССР. Когда на границе с США просоветский курс взяла Куба – возник Карибский кризис. Для нас ориентация Украины на нацизм несравненно опаснее, нежели Фидель – хоть тогда, хоть сейчас для США.

Я считаю, что мы должны не пытаться унизить Россию, а предложить ей сделку на тех условиях, что Украина вольна сотрудничать с Европейским союзом и также вольна поддерживать нормальные отношения с Россией. Таким образом, и Запад, и Россия участвовали бы в разрешении украинского конфликта по примеру Финляндии.

Здравый взгляд в том же интервью. Но налицо раздвоение если не личности, то чувства. США не хотят для Украины варианта Финляндии. Они хотят политической гангрены у РФ и новой горячей точки в Европе, ставшей, по их мнению, опасным экономическим конкурентом тем же США. Погром Югославии, а затем албанский сепаратизм в автономном крае Косово тоже был раскачан США, чтобы запустить ежа в штаны слишком бодро растущей Европе.

Доктор Збигнев Бжезинский выступил на конференции в Центре Уилсона, которая состоялась 16 июня и проходила под заголовком «Взаимная безопасность под вопросом? Россия, Запад и архитектура европейской безопасности» (Mutual Security on Hold? Russia, the West, and European Security Architecture). Ниже приведена расшифровка его выступления.

Недавно Российский совет по международным делам, московский институт, членами которого являются чрезвычайно уважаемые и выдающиеся учёные – не диссиденты, не независимые мыслители, которые в настоящее время тоже существуют в Москве – в сотрудничестве с «РИА-Новости» и Советом по внешней и оборонной политике опубликовали совместную статью, посвящённую трансформации российской национальной идентичности и новой доктрине внешней политики. В ней достаточно подробно освещается процесс создания абсолютно новых концептуальных рамок для определения отношений России с миром – отношений, в которых, как считают россияне, они нуждаются после распада Советского Союза и частичной дезинтеграции Российской империи.

Это довольно длинная статья (речь идёт о коллективном труде российских учёных. – Прим. Н. Л.), но её обязательно стоит прочитать тем, кто интересуется международными отношениями. В ней в частности речь идёт о нескольких ключевых концептах, которые являются частью этого нового взгляда на мир. Взгляда на мир, определяемого необходимостью, которую россияне, окружающие Путина, и сам Путин остро ощущают, необходимостью более исчерпывающей интерпретации природы и положения России в мире и её отношений с миром и с Западом в частности. Именно в этом контексте украинский вопрос приобретает особую значимость.

В этом докладе речь идёт о четырех ключевых концепциях: во-первых, концепция «разделенного народа», во-вторых, тема «защиты сограждан за рубежом», в третьих, тема «Русского мира», в четвёртых, значение признания и сохранения, приятия и продвижения «Великой русской цивилизации». Я упомянул об этом, потому что считаю, что было бы ошибкой считать кризис в Крыму и на Украине продуктом внезапной вспышки гнева. В некотором смысле их можно считать таковыми, однако было бы гораздо умнее со стороны России провернуть то, что она только что провернула, примерно через 10 лет. К тому времени она стала бы сильнее и крепче в экономическом плане.

Но всё уже произошло, и эти концепции сыграли в этом значительную роль. Концепция разделенного народа – это отправная точка для шовинистических заявлений о том, что суверенитет России распространяется на всех русских людей, где бы они ни находились. И тем, кто знаком с историей Европы до начала Второй мировой войны, эти заявления неизбежно покажутся пугающе знакомыми.

Всё и вся сейчас хлынуло в Европу. Приведём аналогию с химией. Элемент, от которого оторвали электрон, становится свободным радикалом. Страны той степени исторической зрелости, как сейчас на арабском Востоке, после отрыва авторитарных правителей тоже становятся радикалами. Мохаммед Реза (шах Ирана), Саддам, Муаммар были авторитарны – но старались держаться нейтралитета (война Ирака с Ираном спровоцирована США: радикалы, пришедшие на смену шаху, очень отрицательно относятся к обычаям, насаждаемым и рекламируемым США). После их свержения Иран, Ирак резко радикализовались, Ливия вообще превратилась в разбойничье гнездо вроде Сомали. Разве что Тунису удалось удержаться от явной войны, да в Египте радикалов свергли через год правления. А что случится в Сирии в случае свержения Башара – даже думать страшно.

ОАЭ – формально феодальная структура с несколькими традиционными монархами. Однако жёсткая политическая вертикаль сочетается с поразительно свободной инновационной экономикой. Умные правители делают то, что делал Ли Куан Ю в Сингапуре, а не то, что Горбачёв в СССР. Такой эволюционный путь ждал и Ирак, если бы ему реально помогали, а не вовлекали в грязные политические комбинации.

А то, что Бжезинский говорит о Путине, заставляет нас – авторов этой книги – ответить, как мы относимся к президенту Путину и его политике. Отвечаем честно.

Мы против расшатывания политической конструкции, выстроенной Владимиром Владимировичем. Мы против смуты: она закончится, не дай Бог, большой кровью и распадом большой части России. С интеллектом у Путина всё в порядке. В порядке у него и с волей. Многие западные лидеры по этим качествам далеко позади.

Но невозможно не заметить существенного недостатка экономической свободы в стране. Тот же Ли Куан Ю давал заметно меньше политических свобод, нежели даже у нас в настоящее время. Но он с лихвой компенсировал эту недостачу почти абсолютными экономическими свободами.

Есть такая максима: «Власть – это нужные слова, произнесенные в нужное время». В этом смысле очень интересно проследить, что произносят наши властные головы. Видно невооруженным глазом, что подавляющее большинство этих «голов» подвергает свои слова сверхцензуре. Это понятно, ведь главная их цель – сохраниться самим, в смысле сохранения своего места под солнцем.

Некоторых либералов от экономики мы жестко критикуем ниже в разделе о «рыжем кардинале». Но либерал либералу рознь. Мы не боремся с либерализмом как таковым. Давайте определим позицию. Если социализм – пусть это будет реальный социализм, если либерализм – пусть это будет реальный либерализм во всей полноте. А не прикрытие для воровской малины, как для некоторых коммунистов, в одночасье ставших антикоммунистами.

И в этом смысле мы с большой симпатией воспринимаем усилия яркого представителя либерального крыла, который не отсиживается «премудрым пискарём» в уютной тине Сбербанка, а изо всех сил старается сохранить в стране реформаторский импульс.

Слова Германа Грефа как на Гайдаровском форуме, так и в школе управления «Сколково» свидетельствуют о его стремлении отрезвить многие наши властные головы, ответственные за состояние экономики: «Мы проиграли конкуренцию, надо честно сказать, оказались в стане стран, которые проигрывают, в стане стран-дауншифтеров. Страны и люди, которые сумели вовремя адаптироваться и проинвестировать в это – они победители сегодня. Страны, которые не успели адаптировать собственные экономики, всю социальную систему и все институты – они очень сильно будут проигрывать, и разрыв этот будет, к сожалению, больше, чем в ходе прошлой, индустриальной революции. Первое последствие этой самой «четвертой революции» – колоссальный разрыв в доходах между странами-победителями и странами-проигравшими, между людьми, которые сумели адаптироваться к этой ситуации, и не сумели. Что делать? Изменять всю государственную систему. Изменять государственные институты»

В своё время линия Евсея Либермана и Алексея Косыгина вроде бы была услышана, но оппоненты – сусловская партия – её похоронили. А заодно похоронили и страну. Суслов и Брежнев часто ссылались на Ленина. В тяжелую минуту, в момент революционного угара, когда любое отклонение от догм клеймилось «контрой», главный большевик сумел развернуть страну к НЭПу и помог молодому государству выжить. Вспоминается знаменитое высказывание Дэн Сяопина: «Не важно, чёрная кошка или белая кошка, если она может ловить мышей – это хорошая кошка».

Сейчас мы снова стоим перед необходимостью радикального разворота и смены гибельной парадигмы. Аргумент легко найти в записных книжках Ильфа: «Мало любить советскую власть, нужно ещё и работать». Теперь тоже много таких, которые напряжённую работу заменяют зычными патриотическими лозунгами.

Герман Греф вполне мог бы стать в лучшем смысле вестернизатором нашей экономики. Повторяем: не таким вестенизатором, как команда Чубайса, которая отдала страну на разграбление Западу. Как бы парадоксально это ни звучало, Герман Греф относительно Анатолия Чубайса – завзятый «сталинист». Потому как Греф не побоялся назвать точное место в системе координат, в котором оказалась страна. Напрашивающаяся параллель со словами Грефа о «стране-дауншифтере» – признание Генсека в конце июня 1941 года: «Ленин оставил нам великое наследие, мы – его наследники – всё это про.рали».

У Льва Толстого та же мысль звучит так: «Зачем раздражать народ, вспоминать то, что уже прошло? Прошло? Что прошло? Разве может пройти то, чего мы не только не начинали искоренять и лечить, но то, что боимся назвать и по имени. Разве может пройти жестокая болезнь только от того, что мы говорим, что прошло. Оно и не проходит и не пройдёт никогда, и не может пройти, пока мы не признаем себя больными. Для того чтобы излечить болезнь, надо прежде признать ее. А этого-то мы и не делаем…»

Признание признанием, но главное – в другом. Греф предлагает занять достойное место рядом с Западом (не под ним, а именно рядом с ним), опираясь на существенные технологические достижения того же Запада. Ведь то же самое делал Сталин в 30-е годы. «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут», – заявил Сталин на первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 года. Это отставание Генсек ликвидировал с помощью того же Запада, в частности, американских и немецких специалистов, технологий и инвестиций. Важно, что делал он это, не допуская потери суверенитета страны, отвергнув в 1947-м план Маршалла.

СССР в 30-е годы достиг фантастического градиента экономического роста. На сопоставимые цифры удалось выйти только азиатским тиграм. На советские темпы роста Япония и Южная Корея начали выходить лишь с 50-х, Сингапур немного позже, Тайвань с 60-х, Китай с конца 70-х.

Творец сингапурского «экономического» чуда Ли Куан Ю писал: «…островное государство-город в Юго-Восточной Азии не смогло бы выжить, если бы пыталось идти обычным путем. Нам следовало предпринять экстраординарные усилия, чтобы стать сплочёнными, твёрдыми и приспосабливающимися к различным обстоятельствам людьми, способными делать всё лучше и дешевле, чем наши соседи, которые хотели обойти нас в качестве посредников в региональной торговле, сделать ненужной нашу роль торговых ворот региона. Мы должны были отличаться от других».

Насколько сильными должны были быть эти отличия? Премьер-министр Сингапура признавался, что уже в первые годы пребывания у власти открыл для себя, что среди тех проблем, которые ему приходилось решать, было очень мало таких, с которыми не сталкивались бы до него другие правительства и не находили бы выход из ситуации. Поэтому Ли Куан Ю взял себе за правило «искать и находить тех, кто уже имел дело со стоявшими перед нами проблемами, изучать, как они работали над их решением и каких результатов добились. Касалось ли это строительства нового аэропорта или изменений в наших методах обучения, я посылал заграницу команду служащих, чтобы изучить опыт тех стран, которые добились в этом деле успеха. Я предпочитал взбираться наверх, опираясь на плечи тех, кто шёл впереди нас». При этом «недостаток ресурсов должен был компенсироваться превосходством в интеллекте, дисциплине и изобретательности».

Тот, кто умеет внимательно читать и осмысливать прочитанное, не найдёт разночтений в призывах Германа Грефа и Ли Куан Ю.

К этим выводам мы пришли не сегодня. Вот фрагмент нашей работы годовой давности:

«Мы не можем не замечать ужасающей недостаточности экономической свободы в стране. Советникам Путина следовало бы учить труды, например, того же Бухарина. Этого автора, в частности, в своё время тщательно изучил Дэн Сяопин.

Нужен бурный рост мелких «хозяйчиков» (по слову Ленина) – такого среднего класса, который будет занят делом. Будет не митинговать, а будет вовлечён, всё время связан с делом. Пусть обогащаются, как призывал Бухарин.

Параллельно надо просвещать – а не дебилизировать! – свой народ через федеральные каналы.

И много ещё что нужно – это можно прочесть во многих наших трудах и публикациях. Но самое главное – не побояться сделать примером личность, условно говоря, инженерную, типа Косыгина.

Кстати говоря, в ближайшем окружении Владимира Владимировича есть перспективные хозяйственные руководители. Как ни парадоксально, это тот же Греф: он оказался трезво мыслящим либералом с хозяйственными наклонностями. Есть Белоусов, есть губернаторы Артамонов в Калужской области и Савченко в Белгородской, есть глава Татарстана Минниханов. Есть на кого опираться. Политическая труха – точно не опора Путина.

Суть заключается в том, что великая русская цивилизация отстаивает определённые базовые ценности, не только религиозные, но и ценности, касающиеся межличностных отношений – к примеру, осуждение изменений в отношениях между полами и внутри полов, которые в настоящее время происходят в мире. В результате Россия защищает сохранность определённых базовых убеждений, которые всегда характеризовали христианство, но с точки зрения россиян, то христианство сегодня предаёт свои основополагающие принципы. Итак, мы имеем дело с полноценным мировоззрением – амбициозным мировоззрением, которое оправдывает утверждение о том, что Россия – это мировая держава. И ничто в международном диалоге с Западом не задевало господина Путина так сильно, как слова президента Обамы, который назвал Россию сильной региональной державой. Более обидной характеристики он дать не мог.

Характеристика обидная, но, как это ни горько, близкая к истине. Мы – сверхдержава второй половины XX века – включили политический и экономический апоптоз, самоуничтожение.

В СССР многие вещи делали не в догоняющем варианте, но в альтернативном. И в политике, и в технике. Например, в СССР первыми создали рабочий микрорадиоприемник. И Хрущёв хвастался его размером: можно вставить в слуховой проход.

Кстати говоря, мы в микроэкономике шли вровень с Западом до середины 1960-х. Нас отбросили назад ошибки не в технологии, а в организации. У нас колоссальная территория, минеральные ресурсы. Но вновь и вновь встаёт вопрос о количестве и качестве. Плотность нашего населения с незапамятных времён и по сей день куда меньше, чем нужно для решения наших задач. А уж по качеству людей – есть провалы и в здоровье, и в образовании, да и моральный облик зачастую непригляден. То же телевидение изо всех сил навязывает импорт стиля жизни. Но именно путём большого рывка в качестве – а не притока массы чернорабочих из Центральной Азии – мы можем поднять страну. Япония не позволяет сколь-нибудь значительной иммиграции. Тем не менее, она держится – даже при том, что США её душат и экономически, и идеологически.

Под этими ставками я подразумеваю, в том числе, и вопрос о том, что применение силы в Крыму и непрекращающиеся попытки дестабилизировать ситуацию в отдельных областях Украины являются серьёзной угрозой для международных договоров, заключённых после Второй мировой войны, и в частности для идеи о недопустимости применения силы в решении территориальных споров. Эта идея стала основополагающим принципом того европейского порядка, который сформировался после Второй мировой войны. И Россия была его частью – в том числе благодаря тем соглашениям, которые она подписала. Но теперь она бросает им вызов.

Мировой порядок нарушил Запад, воспользовавшись нашими трудностями. После распада ОВД НАТО стало расползаться, как раковая опухоль. Территориальную целостность Украины первым нарушил тоже Запад: Румыния взяла под контроль многие протоки дельты Дуная, ранее считавшиеся советскими, а потом ещё и отсудила (это, правда, случилось без применения явной силы) шельф у острова Змеиный. Мы уж и не говорим о контроле над Украиной Запада всеми средствами – от шантажа возможностью конфискации зарубежных имуществ влиятельных людей до прямого внедрения иностранцев в правительство и государственный аппарат. Мы ничего подобного не делали, хотя возможностей хватало. Скажем, вскоре после распада СССР – 1994.03.11 – вице-премьером Крыма стал его уроженец, но гражданин РФ экономист Евгений Фёдорович Сабуров (1946.02.13– 2009.06.20), но ушёл оттуда 1994.10.06 – как только Киев намекнул, что ему это не нравится.

Я считаю, что мы должны дать украинцам понять, что, если они готовы к сопротивлению, судя по их заявлениям и действиям (хотя и не слишком эффективным), мы предоставим им противотанковые орудия, ручные противотанковые орудия, ручные ракеты – то есть оружие, которое можно использовать в условиях города… В то же время мы должны принимать участие в поиске возможных вариантов компромиссного решения. Особенно в том случае, если россиянам и господину Путину станет ясно, что дестабилизация Украины и её силовой захват представляют собой серьёзную угрозу и могут оказаться недостижимыми. Таким образом, сдерживание должно сопровождаться попытками принять участие в диалоге. Какова формула возможного компромисса? Думаю, она довольно проста: Украина должна продолжать движение, публично поддерживаемое подавляющим большинством украинцев, по направлению к членству в Евросоюзе. Но это длительный процесс. Турки, к примеру, ждут вступления в Евросоюз уже 60 лет. Другими словами, на это потребуется время. Таким образом, опасность для России нельзя назвать близкой, а негативные последствия не являются слишком разрушительными.

В то же время мы должны убедить Россию в том, что Украина не станет членом НАТО. Я считаю, что это важно по ряду политических причин. Если вы посмотрите на карту, то поймёте, что для России это очень важно с психологической и стратегической точек зрения. Таким образом, Украина не должна стать членом НАТО. Но по той же причине Россия должна понять, что Украина не станет членом мифического Евразийского союза, который президент Путин пытается продвигать на основании идеи об особом месте России в мире. Украина не будет членом Евразийского союза, но она может заключить отдельное торговое соглашение с Россией, особенно принимая во внимание тот факт, что некоторые формы обмена и торговли между ними являются взаимовыгодными. К примеру, сельскохозяйственная продукция, поставляемая Украиной в Россию. Промышленные товары, в которых нуждается Россия, также производятся на Украине. Не многие понимают, что некоторые из новейших российских ракет, большая часть самолётных двигателей российской гражданской авиации и даже часть ракет, используемых в США, производятся на Украине. Это выгодное и успешное промышленное предприятие. И его необходимо поддерживать путем заключения отдельного соглашения между Россией и Украиной.

Бжезинский говорит про турок, 60 лет топчущихся у границ Евросоюза. И Украина может так же. Это трезвая оценка. Турки из его примера уже давно в НАТО. И по многим другим критериям – давно часть западного мира. А то, что они разрешат Украине иметь торговое соглашение отдельно с Россией, – миф. Мы не можем верить соглашениям с Западом. Ещё Горбачёву дали гарантии (к сожалению, только устные) нерасширения НАТО – и расширили. Да и гарантии по многим другим делам забыты. Американский ковбой в Европе всё равно всё переиначил по-своему.

С моей точки зрения, в этом контексте НАТО должно тоже действовать более решительно в вопросе защиты безопасности тех членов НАТО, которые граничат с Россией и где проживают многочисленные русские сообщества, составляющие примерно 25 % их населения. В частности, я имею в виду Латвию и Эстонию. Америка подтвердила своё военное присутствие там.

Прибалтийские страны столетиями входили в состав Российской империи. Но даже если это не учитывать, можно сравнить Прибалтику с Кубой. Американцы так остро реагировали на выход из-под их контроля острова, находящегося в 90 морских милях от них, что могут понять нашу реакцию на выход из-под контроля и даже переход на противоположную сторону баррикады земель, непосредственно с нами граничащих. Правда, для этого им надо научиться ставить себя на место оппонента и воспринимать его чувства. Ниже мы покажем, как это удается Киссинджеру.

Крым станет тяжёлым экономическим бременем для России. Нет никаких оснований полагать, что та разновидность экономической деятельности, которую достаточно успешно вёл Крым – будучи местом отдыха туристов, куда прибывали международные лайнеры и приезжали иностранные туристы, – будет сохранена. Поскольку международное сообщество формально не признало присоединение Крыма к России, разработка подводных ресурсов на территории Крыма станет невозможной для международных компаний, потому что они окажутся объектами исков различных заинтересованных сторон. Коротко говоря, Россия должна будет вкладывать огромные средства в экономическое развитие Крыма. С момента присоединения Крыма к России цены там выросли в три раза. Всё это накладывает дополнительные обязательства на Россию, чья экономика остаётся достаточно слабой.

Более того, существует ещё один аспект, который будет иметь большое значение в процессе развития Украины: Россия своими действиями настроила против себя около 40 миллионов человек. В отличие от других славян, украинцы в прошлом никогда не относились к России враждебно. Враждебное отношение украинцев к России – это новое явление, и с каждым днём его интенсивность растёт. Таким образом, в этом отношении Украина со временем не только станет серьёзной проблемой для России, но это ещё и грозит окончательной потерей огромной территории – величайшей территориальной потерей в истории имперской экспансии России.

Первое. Бжезинский прав: санкции осложнили и без того тяжёлую экономическую ситуацию. Они нашли оружие против нас. Ядерное возмездие неотвратимо. А экономически мы оказались очень и очень уязвимы. Вот они и применили экономическое оружие. Фактически сегодня идёт четвёртая мировая война – экономическая (третью мировую – холодную – мы проиграли). И ситуация у нас тяжелее, чем даже в 1941-м году под Москвой.

И второе. Мы давно уже наблюдаем за различными территориальными конфликтами. Один из авторов прошёл через почти все горячие точки СССР, побывал и в Карабахе, и в Абхазии на войне (не был только в Приднестровье, но знает многое от своих друзей, бывших там). Обратите внимание: Крым, Абхазия, Приднестровье имеют такое же право отделиться, как и сама Украина, как сама Молдавия, как сама Грузия. Но те, воспользовавшись своим правом, тут же объявили недействительными права других.

Кстати, референдум 1991.03.17 в СССР подтвердил: большинство населения Украины – за сохранение традиций. Но правители всех республик – в том числе и Ельцин в РСФСР – приватизировали свои республики.

Конечно, наши чиновники тоже изрядно виновны в том, что случилось на Украине. О какой стратегии можно говорить, если туда был послан сначала Черномырдин, а затем – ещё хлеще – Зурабов.

Конечно, Украине жаль терять Крым. Но Михаил Светлов предупреждал: «Чем плохо брать в долг? Берёшь чужие и ненадолго – отдаёшь свои и навсегда».

16 июня в одном из наиболее влиятельных «мозговых центров» США, Центре Вудро Вильсона в Вашингтоне состоялось очень важное событие, практически незамеченное российскими СМИ. Группа видных международных аналитиков обсудила вопросы европейской и евроатлантической безопасности в контексте кризиса на Украине. В качестве главного спикера выступил всемирно известный геополитик, бывший советник президента Картера, один из наиболее влиятельных экспертов по внешнеполитической стратегии США Збигнев Бжезинский.

«Украина, новое и важное пространство на евразийской шахматной доске, является геополитическим центром, потому что само её существование как независимого государства помогает трансформировать Россию. Без Украины Россия перестает быть евразийской империей. Без Украины Россия всё ещё может бороться за имперский статус, но тогда она стала бы в основном азиатским имперским государством», – писал ещё в начале 1990-х Бжезинский.

Это высказывание порождено преступной сделкой в Беловежской пуще. Пока сказанное Бжезинским, к сожалению, осуществляется. Сразу после Беловежской Пущи у многих были надежды и ощущения, что это процесс обратимый, что это временная вещь, что этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Тем не менее сейчас мы дошли не то чтобы до точки невозврата, но до той точки, когда одна часть страны противопоставляется другой части той же страны.

Мы не раз говорили (и вероятно, ещё не раз скажем): СССР сейчас в конвульсиях, в коме, в агонии, но жив, и в этом вся суть. Вообще на территории Советского Союза идёт гражданская война – это и карабахский конфликт, и грузино-абхазский, это события в центральной Азии и на Украине.

Но мы, к сожалению, приближаемся к стадии необратимых событий. Потенциал реверса был первоначально велик. Например, в своё время сработали определённые доводы, и Кучма вроде бы развернулся лицом к интеграционным процессам. Но тут же тогдашний министр иностранных дел США – мадам Мадлен Олбрайт – побеседовала вечерочек с Кучмой, и буквально через сутки – двое он развернулся на 180°. Ведь у всех постсоветских – российских, украинских, казахских, грузинских и прочих высших чиновников, насквозь коррумпированных, есть ахиллесова пята. Куда они девают неправедно нажитое? В западные банки. А сильная сторона американцев, давно и старательно отработанная на своей шкуре, – очень жёсткая налоговая система. Они чётко отслеживают любые отклонения от уплаты налогов. Они знают обо всех – за исключением каких-то главарей наркобизнеса, работающих в основном с наличкой. Американский финансовый аппарат умеет находить спрятанные средства по всему миру. И все чиновники у них в этом смысле всё время в кармане. Американцы всегда могут сказать: «Мы знаем, где твои деньги». Этого в разное время испугались и Кучма, и Янукович.

Недаром Путин ещё в мирное время поставил задачи не только импортозамещения, но и деофшоризации. Он пытается заставить чиновников не держать деньги за рубежом, чтобы так вывести элиту из-под влияния американцев.

Что ещё важно отметить? Во всех последних заявлениях Бжезинский обозначает: с Россией нужно сотрудничать, Украину втягивать в сотрудничество с РФ и США одновременно, и т. д. Но на самом деле суть такова: либо мы вас загоняем глубоко в Азию – тогда вам придётся конкурировать с Китаем. Хотя он понимает: если РФ и впрямь сомкнётся с Китаем настолько, что станет сателлитом – ничего хорошего для США это не сулит. Но он блефует, представляя этот вариант как опасный только для нас, и тут же даёт альтернативу: либо вы вписываетесь в Европу по нашим правилам.

А мы видим, как Европа вписалась в США – точнее, как США Европу расписали. Вдобавок недавно они породили волну нестабильности на Ближнем Востоке, а Европа сейчас пожинает потоки беженцев. И многими другими способами они всё время просаживают Европу. Важно, чтобы Европа всегда была ведомым, чтобы она всегда была инструментом.

Две существующие в мире серьёзнейшие экономические (и потенциально – политические) силы – Европейский союз и Япония – всё время сидят с удавкой американского контроля на шее. Понятно, нам США другой роли не уготовили.

Однако сделать это фактически невозможно, убежден бывший советник президента США по вопросам безопасности, политолог Збигнев Бжезинский.

Несмотря на все амбиции Путина, его агрессия против Украины заставила задуматься над будущим как страны бывшего СССР, так и Евросоюз.

О том, как Украине преодолеть кризис и почему Запад не будет воевать за Украину, Збигнев Бжезинский рассказал «Подробностям недели».

– Без Украины Россия перестанет быть империей. С Украиной же, сначала – подкупленной, а после – подчинённой, Россия автоматически станет Империей. Как вы думаете, до сих пор ли это так?

– Сейчас я бы изменил немного мою формулировку. Мне кажется, она может попытаться стать Империей. Но это будет провал. Ведь дело в том, что отношение России к Украине заставило многих людей в Беларуси почувствовать себя очень некомфортно в отношении своего будущего, если они станут слишком подчинёнными России. Посмотрите, как казахи отреагировали… (перебой – повисла связь) Кремля. Западный Казахстан сильно населён россиянами. Каждый казах сразу же подумал о Крыме, когда услышал это. Не думаю, что создание этой империи будет таким уж успешным. Империя лишь в том случае будет успешной, если России удастся подчинить Украину. Но это очень сложно достижимо, из-за того – как вы настроены. Из-за того, что Запад довольно чётко даёт понять, что ему не всё равно. Но не ожидайте, что Запад будет бороться за вас. Это главное, что вы должны понять. У вас должно быть желание сделать всё необходимое, чтобы защитить свою свободу. И тогда, так или иначе, Запад поддержит вас, и ситуация начнёт улучшаться.

Важно подчеркнуть: Россия с Украиной – не просто Российская империя, а в той же мере и украинская. После Сталина Союзом правили в основном украинские кланы: Хрущёв – донецкий клан, Брежнев – днепропетровский. Вожди брали с собой множество местных деятелей на высшие посты. Например, председатель КГБ Чебриков – тоже с Украины. Так что СССР был скорее не русско-украинской, а украино-русской империей. Бжезинский этого предпочитает не говорить.

Но СССР (и нынешние попытки руководства РФ его реинтегрировать) – вообще не империя в классическом её понимании. Иначе как объяснить, что «колонии» – советские республики – жили лучше, были более обеспечены инвестициями, нежели сама «метрополия»? Дело даже дошло до деградации средней полосы РСФСР в 1970-ые. Именно в рамках Советского Союза Украина достигла вершины своего расцвета – и по научной, и по экономической, и по творческо-художественной части. Это была страна, которая занимала в мире видное место. Никаким Румыниям, Грециям, Болгариям не по силам было тягаться с советской Украиной.

Сейчас Путин пытается, говоря языком ядерных физиков, набрать критическую массу. В классической атомной бомбе нужно собрать в определённом объёме определённую массу урана или плутония – и только тогда ядерная реакция станет самоподдерживающейся. Для развития высоких технологий тоже нужна критическая масса – достаточно большой рынок. В нынешних постсоветских условиях – не менее 200–250 миллионов человек.

В Советском Союзе такая критическая масса была. Но техническая революция в нашей микроэлектронике захлебнулась по чисто организационным причинам. До 1970-х годов Советский Союз шёл вровень с Японией и США, был на самых передовых позициях. Правда, мы всё же несколько проигрывали им по техническим возможностям отдельных элементов – но изобретательной структурой электронных систем компенсировали это различие. Увы, наши политические руководители сочли, что проще не создавать своё, а просто копировать готовое. А копирование – всегда отставание: пока воспроизводишь существующее, его авторы придумывают новое.

Теперь же ни в одной из республик былого Союза просто нет рыночной платформы, обеспечивающей экономическую окупаемость высокотехнологических разработок. А вот вместе – Российская Федерация, Белоруссия, Украина, Казахстан – мы уже формируем достаточный для этого рынок. Причём полезен он будет в первую очередь Украине, потому что Советский Союз создал там очень много высокотехнологичных конструкторских организаций и производств (кстати, поэтому нынешние события на Украине серьёзно ударили по ВПК РФ: он получал с Украины много комплектующих).

На опасения Украины по поводу возможной утери территориальной целостности ответим прямо: территориальную целостность Украина стала терять задолго до этих событий – когда в пользу Румынии, не имея на то никаких юридических оснований, переделили сперва дельту Дуная, потом шельф острова Змеиный. Это, по сути, начало пересмотра итогов Второй мировой войны. Украину так бы по кусочкам и раздербанили. Кстати, гибель СССР послужила Китаю хорошим поводом прирасти территориями. То, что у СССР невозможно было отобрать (не отдавали даже крошечный остров Даманский), теперь по кускам отжали у Казахстана, Киргизии, Таджикистана, чуть-чуть у России.

– Говоря об этой борьбе, главный вопрос для миллионов украинцев, для тех, кто нас смотрит сейчас, – как остановить Путина? После всего, Россия в открытую смеется в ответ на санкции. А рейтинги российского президента – только растут. Так что бы вы посоветовали?

– Каким бы мог стать достойный аргумент для России, заставивший бы её отступить? Думаю, главный аргумент заключается в том, что у России, если она отступит, есть возможность стать частью очень успешного Запада.

Мы уже стали частью успешного Запада. При Ельцине мы это уже проходили, при Гайдаре. Мы были частью успешного Запада, где нам успешно затыкали рот – и при этом бомбили Белград, отрезали Косово, которое конституционно не могло быть ни отделено, ни тем более аннексировано. Они могли и Москву бомбить за Чечню, если бы не наличие у нас атомного оружия.

Не на последнем месте также и драматическая самодостаточность Америки.

– Раньше вы предрекли распад Советского Союза. Если говорить о режиме Путина, и о России в общем, то насколько сильна эта страна? Насколько сильный режим?

Думаю, страна ослабела. Режим – относительно сильный. Но если он не будет подкреплён какими-то успехами, определёнными как улучшение условий жизни российского населения, он не будет достаточно эффективным. И думаю, это и есть вызов, который стоит перед Путиным. И надеюсь, он поймёт – а если и не поймёт, то поймут его преемники, – что Европа захочет Россию в своём составе. После того как Украина вступит в Союз, мы будем рады присоединению России к Европе. Россия тогда неизбежно станет более обещающей страной. Даже несмотря на зависимость от своего восточного партнёра, у которого есть свои амбиции: экономические, геополитические, и даже территориальные. Завтра и послезавтра состоятся переговоры Президента Украины Порошенко и Путина в Италии. Поэтому я просто хочу спросить, можно ли доверять Путину? Можно ли доверять России? Не играет ли Москва двойную игру: одну игру – на публику, и в то же время делает совершенно противоположное руками боевиков. Если допустить, что это так, то это лишь подтверждает мой ответ на ваш вопрос, когда я сказал, что более вероятным из трёх альтернатив будет второй вариант. Но не думаю, что это сработает в долгосрочной перспективе. И поэтому я до сих пор относительно оптимистичен.

Бжезинский на этот вопрос отвечает, что режим относительно сильный. Режим действительно крепко выстроен, но ни один режим не выдержит, когда из-под него уходит экономический базис. А экономический базис в стадии распада.

Более того, если сейчас усилят санкции – например, введут эмбарго на торговлю нефтью – страна однозначно рассыплется. Поэтому все эти заклинания в последние годы о нефтяном проклятии, нефтяной игле оставались шаманскими плясками с бубном, как во времена Горбачёва – перестройка. Сейчас шаманство – импортозамещение. А реально очень мало что делается. Почему? Потому что налицо удивительное сочетание – сильный президент и слабая команда. Особенно экономический блок.

Как мы уже не раз подчёркивали, экономика – участок фронта, уже прорванный противником. Как известно, прочность цепочки определяет слабейшее звено. Вот и в нашей цепочке Запад нащупал слабое место – не оборону, а экономику.

Сейчас идёт фактически четвёртая мировая война. Третью мировую – холодную – войну мы проиграли, но изменения были обратимы. А сейчас нас направляют на необратимые изменения, на окончательное поражение. Ко Второй мировой страна готовилась всесторонне – создавала не только новое оружие, но и места для эвакуации предприятий, чтобы экономика не провалилась.

Когда началась Великая Отечественная Война, советских немцев переместили в отдаленные районы Сибири, Казахстана и Средней Азии, а американцы 110 тысяч своих японцев заперли в 1942 году в лагеря. Такова логика войны: не допускать появления «пятой колонны». Трагический парадокс нашей действительности заключается в том, что в то время, когда наша страна находится в состоянии войны (пока только экономической) почти со всем «цивилизованным» миром, в роли «пятой колонны» выступает ни много ни мало как самое Правительство.

Вот что по этому поводу говорит, например, депутат Государственной Думы Олег Шеин: «Дмитрий Анатольевич не просто не справляется с работой главы кабинета министров, решения, которые принимаются, они только заводят ситуацию в тупик. В качестве сюрреалистического примера из жизни регионов: 29 июня вышло подписанное Медведевым постановление о повышении платы за тепло в этом году на 40 % для 45 миллионов россиян, проживающих в домах, где нет общих счётчиков, то есть так, мимоходом, походя, взять и поднять плату за ЖКХ на 40 % для половины граждан Российской Федерации… Очевидно, что это не совсем премьер-министр, который может справляться с миссией технического премьер-министра».

Экономический блок во главе с доблестным Премьером, с нашей точки зрения, должен срочно пройти курсы экономического ликбеза. Почитать, например, труды выдающегося экономиста современности Эрнандо де Сото. «Для нас очевидно, – пишет он, – что единственным выходом из нынешнего кризиса в Перу, способом решения проблем внешней задолженности и инфляции является экономический рост, не увеличивающий дефицит платежного баланса. Для этого необходимы и разумная макроэкономическая политика, и соответствующие инвестиции. Однако наиболее важным элементом являются микроэкономические меры, поощряющие и защищающие права собственности, облегчающие доступ к предпринимательству, дающие людям необходимую уверенность в надежности своих сбережений, инвестиций и производства. Пока проблемы, описанные в данной книге, не решены, любая макроэкономическая политика или внешнее финансирование будут пустой тратой усилий».

Этот рецепт остается тем же самым, даже если заменить пациента «Перу» на пациента «Россия». Инфантильность экономического блока Правительства оборачивается вопиющей безответственностью и абсолютным отсутствием стратегического анализа. Деятели именно этого блока готовили документы для Президента по «окольцовыванию» теневой экономики.

А ведь тот же де Сото по этому поводу писал, что те, кто в условиях отсутствия демократии призывают изживать теневой сектор, по сути, добиваются абсолютного контроля государства над экономикой. Мы объясним эту мысль проще: те, кто решил сегодня задушить так называемую «теневую экономику», по полной программе подставляют и Президента, и страну. Ведь большая часть этой теневой экономики – это нормальные «мелкие хозяйчики». Так их называл В. И. Ленин, у которого хватало политического чутья не «убивать» середняка в период экономического кризиса. Но в айпады и айфоны наших «мыслителей» по недосмотру не были загружены ни де Сото, ни Ленин.

Но это ещё полбеды. Настоящая беда в том, что в премьерский айфон также оказались не загружены слова его прямого начальника: «За 2014 год из почти 200 тысяч уголовных дел по так называемым экономическим составам до суда дошли лишь 46 тысяч, ещё 15 тысяч дел развалились в суде. То есть приговором закончились 15 % дел. При этом около 80 % или даже 83 % предпринимателей полностью или частично потеряли бизнес. То есть их попрессовали, обобрали и отпустили… И это, конечно, не то, что нам нужно с точки зрения делового климата. Это прямое разрушение делового климата…» И это не просто слова из какого-то интервью. Это ни много ни мало фрагмент послания Президента Федеральному Собранию.

Дело в том, что наши «мелкие хозяйчики» с их гаражными бизнесами – это последний заповедник не до конца задушенной экономической свободы и инициативы. И вместо того, чтобы расширять этот заповедник до масштабов страны, его, наоборот, превращают в шагреневый лоскут.

Но даже не это – самое страшное. Самое страшное то, что люди, которые не сидят на шее государства, а крутятся, выживают и растят детей для будущего того же государства, либо будут обречены на элементарное вымирание, либо пополнят армию беженцев на Западе. Есть, конечно, и вариант 17-го года – аккурат к юбилею.

А ведь после того же 17-го уже упомянутый Ленин, предварительно опробовав политику «военного коммунизма», сделал гениальный ход, который назывался НЭП. Наши же дуболомы не только не хотят отказаться от затянувшейся «пробы» «военного капитализма», но и, похоже, собираются довести эту пробу до смертельного абсолюта.

Что ещё очень важно? Политическая система, как известно по меньшей мере со времён Маркса, тесно связана с экономической. А у нас сейчас далеко не та политическая система, какой бы завидовали соседи. Например, участники недавних митингов в Армении прямо высказались: мы такой жизнью хотим жить? Тут надо хорошо подумать нашим руководителям. СССР был симпатичен половине мира. Мы, к сожалению, не являемся мощным центром притяжения – даже для Белоруссии.

Например, ФРГ смогла поглотить ГДР благодаря тому, что сильная экономика стала обладать огромной гравитацией, и она притянула более слабую. Причём гравитация СССР в это время стремительно падала. Одно космическое тело перетянуло другое. А у нас не хватает той самой экономической гравитации, поскольку СССР вёл себя в 1970-е догматически, оборвал реформы Косыгина, не ввёл элементы рынка, как сделал Китай. И Поднебесная сегодня обладает огромной гравитацией. Сейчас уже мы в поле гравитации КНР.

Но я должен повторить то, что я уже говорил несколько раз: всё зависит от вас. Страна может быть настолько независимой или зависимой, насколько желание её людей и лидеров. Это и есть настоящее национальное усилие. Первые двадцать лет независимости Украины были потрачены впустую. Не думаю, что мне нужно рассказывать вам, как и благодаря кому. Теперь это вызов для всех вас – сделать так, чтобы следующее десятилетие оказалось успешным. И если вопрос в этом, то я довольно оптимистичен, и не только насчёт будущего Украины, но и насчёт будущего России.

Бжезинский говорит, что Украина может решить вопрос успешно. Всё верно. Но и в нашу сторону это симметрично. Только успешная – в первую очередь экономически – Россия может решить вопрос с той же Украиной. Евразийский Союз сложно складывался, потому что ядро союза – РФ – не притягательно экономически. То есть не обладает в этом смысле достаточной гравитацией. Да, богатая ресурсная база. Но таковая есть и у Казахстана, и у Украины есть (по урану), и у Белоруссии (залежи калия), углеводороды же будут в перспективе дешеветь: снижается энергоёмкость производства и транспорта, внедряются другие источники энергии – значит, спрос будет меньше. Переломить негативную тенденцию можно только волей и интеллектом.

– Если говорить об этих переговорах с Путиным, то не возникает ли ощущения, что решения принимаются не на этих встречах, и эти решения – лишь возможность представить публичности кулуарные договоренности?

– Я не понял вашего вопроса.

– У меня последний вопрос про Крым. Есть ли у нас шанс вернуть Крым, и не станут ли крымские татары ещё одной несуществующей нацией в Европе?

– Всё зависит от того, что будет между вами и Россией. Но даже больше всё зависит от того, что будет происходить в самой Украине. Успешная Украина, думаю, сможет договориться с Россией об альтернативных решениях, которые, с одной стороны, удовлетворят ваши исторические интересы, но также, в какой-то степени, обеспечат некоторый доступ России к Крыму, который и представляет для неё интерес. Но я не думаю, что это случится скоро. В то же время, конечно же, вы должны принять все возможные юридические шаги, чтобы иностранный бизнес не смог получать прибыль от договоров, принятых на территории Украины, нарушая международные законы. Чтобы им это было невыгодно. Ведь Крым – конкурентоспособная территория, забранная силой. Другие предприятия и страны не должны пытаться получить выгоду от этой ситуации за ваш счёт, и в прибыль лишь для России.

Обещанный Бжезинским доступ к Крыму Российская Федерация Украине вовсе не перекрывает. Впрочем, сильная Россия и к украинскому Крыму могла бы иметь, как он говорит, «некоторый» доступ. Вдобавок Бжезинский признаёт, что Крым – конкурентоспособная территория, и призывает душить её санкционными мерами. Тем более что у нас нет выхода, кроме как сделать Крым инновационным полуостровом. Конечно, не таким, как показушная и игрушечная сколковская деревня, а привлечь туда нестандартно мыслящих мастеровитых людей. Уместно вспомнить лозунг «Кадры решают всё». Другой лозунг советской эпохи – «Стабильные кадры – стабильная экономика» – уже был дискредитирован, не работает он и в новой реальности.

В этом смысле образцом может послужить фантастический образ известного писателя – и не менее известного диссидента – Аксёнова «Остров Крым», где Крым стал успешным теми же способами и в той же мере, что и Тайвань.

В школе советских времён некоторые темы сочинений входили в программу десятилетиями. Одна из них – по пьесе Горького «На дне»: «Лука – спасательный круг или камень на шее?» Аналогично можно спросить: Крым – спасательный круг или камень на шее? Он может быть и тем и другим. Всё зависит от воли и интеллекта.

Соединённым Штатам уже пора активно участвовать в формировании того, чем закончится кризис на Украине, а не просто реагировать на него. Между двумя этими подходами есть большая и существенная разница. Реакция предполагает всеобъемлющую победу, успех – надежду на то, что наши ценности, мощь и разведка превозмогут. Первый же подход требует сосредоточится на том, что достижимо в краткосрочной перспективе, и учёта не только нашей глубокой обеспокоенности, но и интересов России, так как я исхожу из того, что этот кризис не закончится решительной победой одной из сторон… В то же время, чтобы погасить пламя кризиса и вернуться к более или менее нормальным отношениям с Россией – хотя полного возврата к формату «перезагрузки» уж точно не произойдёт, – нам также следует дать понять России одну важную вещь. Наше стремление к тому, чтобы Украина в конечном итоге стала подлинно европейской страной, демократией, членом ЕС, ни в коем случае не означает её непременного членства в НАТО. Не думаю, что нужно долго объяснять, почему. Достаточно просто посмотреть на карту и понять, насколько сократится расстояние между странами НАТО и Москвой, если Украина станет членом этой организации, а затем сравнить это с картой США и Канады. В обоих случаях до столицы рукой подать. Это будет иметь существенные геостратегические последствия, и нельзя ожидать, что русские будут спокойно наблюдать за тем, как большая страна с населением 45 миллионов человек, имеющая протяжённые границы с Россией, становится членом НАТО.

Потерянный для нас формат перезагрузки – мелкие символические уступки со стороны США и в то же время продолжение продвижения на восток военно-политической системы США, всей военной инфраструктуры. Такого рода перезагрузки начали практиковать ещё во время Горбачёва. Подкупали «борзыми щенками»: Горбачёву – Нобеля, Ельцину – членство в «Большой восьмёрке». Всё равно практически все вопросы всё так же решала «Большая семёрка», зато Ельцин гордо восседал среди глав государств и правительств. Это совсем не то, что было принято называть разрядкой при Брежневе. Там шёл реальный размен уступками. Разрядка эта была прежде всего передышкой: мы надеялись решить продовольственную проблему, а на Западе в это время возникла проблема энергетическая. Они действительно воспользовались передышкой и решили свои энергетические проблемы, а мы свои возможности упустили. Продовольственная программа оказалась декларативным пиаром Горбачёва.

Бжезинский понимает критический рост угрозы безопасности РФ. Но нам уже при воссоединении Германии и роспуске ОВД договора декларативно давали понять, что тоже уважают нашу безопасность. А на деле включили все земли, выпавшие из-под нашего контроля, в свою военную структуру.

И не только военную. СССР вложил в прибалтийские республики огромные деньги, создал первоклассную по тем временам (да и сейчас хорошую) инфраструктуру, раскрутил экономику. Например, при Хрущёве основной структурой управления экономикой был совнархоз – совет народного хозяйства, контролирующий всё производство некоторой территории. Литва и Калининградская область имели общий совнархоз, чьё руководство находилось в Литве. При попустительстве нашей элиты Литва, по сути, ограбила Калининградскую область – вывезла многие трофейные немецкие предприятия (например, все керамические). В итоге сейчас Калининградская область закупает в Литве даже многое из того, что Восточная Пруссия производила сама. А в постсоветское время значительную часть предприятий Прибалтики распродали – порою просто на слом (всегда хватает желающих избавиться от конкурента).

Украина – всего лишь рукотворный повод, решающий сразу несколько задач: легитимно накинуть на РФ и ЕС удавку экономической войны, заодно добавить Европе неприятностей в дополнение к последствиям организованной США «арабской весны» – потоку беженцев.

Что реально можно сделать? Бжезинский очень хорошо знает новейшую историю политическую Европы. Скажем, навязанный Австрии нейтралитет дал отличный результат. Австрии не надо заботиться о серьёзных военных расходах, её экономика воспрянула, граждане почувствовали все эти блага. Такая возможность после войны была и для Германии: единая нейтральная объединённая Германия. СССР выходил с этим предложением на американцев, но тем нужна была абсолютно управляемая Германия. Они смотрели далеко вперёд.

Наша серьёзная ошибка – согласие на включение ГДР безо всяких условий в ФРГ – то есть, по сути, в систему, подчинённую США. Вот она, алгебра политики. Но такие то ли профаны, то ли предатели, как Горбачёв и Ельцин, даже арифметику интриг толком не освоили.

Кстати, логично и справедливо было бы в ответ на ликвидацию Варшавского договора распустить НАТО. Этого не последовало. Причём СССР уже вовсе никому не угрожал. Это тоже о чём-то говорит. НАТО – ещё одна удавка США на шее Европы. Формально американцы мало участвовали в устранении Каддафи, давлении на Асада и т. д., но фактически лезли туда именно те европейские политики, кто сильнее всего зависит от США. Европа огрызнулась всего один раз – с Ираком, но американцы её потом наказали и заставили влезть туда поглубже. И, Белград бомбили тоже в основном руками Европы. У США хватает инструментов контроля над Старым Светом, его вовлечения в авантюры типа югославской, ливийской и т. д. Коллективное соучастие в преступлении создаёт круговую поруку. По сути, США в качестве пахана выстроили в Европе систему организованной преступности.

Мы считаем: коли навязанный Германии нейтралитет упущен и после войны, и во время объединения Германии, то хотя бы сейчас надо поймать момент, когда тем же США станет стратегически выгоден навязанный нейтралитет Украины, гарантированный обеими сторонами. Он позволит осуществить и озвученное Бжезинским вовлечение России в европейские дела, но с юридически обязывающими документами.

Ещё весной 2014 года в интервью The American Interest Бжезинский высказывал уверенность в том, что в интересах американцев «предоставить украинцам помощь в виде оружия, экономической, дипломатической поддержки». «Там, на Украине, возможен серьёзный локальный конфликт, который может угрожать непосредственным соседям Украины на её западной границе, бывшим некогда частью советского блока», – здесь очевидно, что американский стратег польского происхождения подразумевал родную Польшу. О будущем Украины он рассуждал весьма уклончиво: «Мы должны рассчитать осторожно, но и твёрдо, какой может быть эскалация напряжения, которой мы хотели бы избежать, и какие соблазны могут привлечь россиян к поиску какого-либо образа, в который мы сможем вместе прийти к какому-либо соглашению относительно модели для Украины (как я уже писал во многих других изданиях), которая была бы похожа на финскую модель. Финляндия является частью Запада – политически, социально, культурно – но в то же время поддерживает хорошие отношения с Россией и не является членом НАТО».

Для сравнения: весной 2014 года, уже после присоединения к России Крыма, ветерана холодной войны Роберта Гейтса в интервью телеканалу CBS спросили, насколько серьёзной угрозой для США является Россия. Бывший министр обороны Соединённых Штатов с усмешкой ответил: «Думаю, самая серьёзная угроза национальной безопасности США в данный момент исходит от двух квадратных миль, на которых расположены Белый дом и Капитолий».

Экс-министр обороны выразил опасение насчёт того, как медленно протекает процесс принятия важных решений из-за противоречий между демократом Обамой и контролирующими Палату представителей республиканцами: «Если мы не решим проблемы у себя дома, не наведём порядок в вопросах финансирования, не найдём компромиссов в конгрессе, которые позволили бы стране идти вперёд, то внешние угрозы уйдут в тень перед лицом рисков для благосостояния и будущего страны».

Непосредственно про вхождение Крыма в состав России Гейтс выразился так: это «решённый вопрос и США ничего не могут здесь изменить». Что касается украинского кризиса, то тут у США «крайне мало тактических вариантов. Сценарий военного вмешательства исключён. В краткосрочной перспективе что-либо сделать сложно. Если Россия имеет долгосрочную стратегию по отношению к Украине, то и США должны её иметь».

В конце 2014 года Бжезинский в одном из выступлений отметил, что вступление Украины в НАТО только обострит существующий конфликт с Россией: «Ограниченный конфликт может быть более выгодным для России, чем для нас, потому что может привести к полному разрушению украинской экономики и демократической системы». Как подчеркнул политолог, «что в таких условиях членство в НАТО даст Украине и её присутствие даст нам? Вы должны думать об этих вещах, а не руководствоваться симпатиями к Украине, которые у меня есть с детства». Также Бжезинский признал, что украинское общество является «глубоко разделённым» по вопросу членства в НАТО.

В другом интервью в марте 2015 года Бжезинский ещё раз выразил уверенность, что необходимости членстве Украины в НАТО нет. «Это не является необходимым. Это может оказаться даже вредным. Есть ряд больших, сильных стран, которые не входят в НАТО, – и это не проблема», – заявил бывший советник президента США по национальной безопасности. Американский стратег подчеркнул, что всегда выступал за вступление Украины в Евросоюз. «Это долгий процесс, и Украине ещё многое предстоит сделать», – сказал он. При этом, комментируя возможность членства Украины сразу и в ЕС и в НАТО, Бжезинский пояснил: «Членство сразу в двух блоках – это слишком сильный удар в лицо России. Речь не идёт о том, чтобы успокаивать Россию, а о том, чтобы не усиливать конфликт».

В интервью немецкому журналу Spiegel в июле 2015 года Бжезинский признал, что «холодная война» между США и Россией «уже идёт». Говоря об украинском конфликте, он отметил: «Речь идёт о действии и противодействии. Я не хочу войны, но я и не готов быть запуганным утверждением, что симметричной реакцией мы провоцируем войну. Как раз наоборот: если мы не отреагируем, это станет вероятным способом войну спровоцировать».

Также он упомянул о присущих Путину «инстинктивной проницательности и большой тонкости»: «Я только спрашиваю себя, зачем он настраивает против себя почти 40 миллионов людей в соседнем государстве. У украинцев до недавнего времени совершенно не было враждебных чувств в отношении России».

На вопрос журналиста о том, не идёт ли вооружение Запада на руку путинской антизападной пропаганде, Бжезинский ответил встречным вопросом: «Вы хотите тем самым сказать, что у НАТО нет права размещать войска на территории своих государств-членов, когда в непосредственной близости от них возникает опасность?» Далее приведём фрагмент интервью без сокращений:

Для выхода из украинского конфликта Бжезинский предлагает «вариант урегулирования, похожий на российско-финский, который обеспечивает стабильность и мир уже в течение десятилетий. У Украины должно быть право свободно определять свою политическую идентичность и более тесно связывать себя с Европой. В то же время Россия должна быть уверена, что Украина не будет включена в НАТО. Это формула решения».

Бжезинский на протяжении всей своей карьеры добивается изоляции Украины от остальной России. Надо отдать ему должное: для этого он придумал многое – и в конце концов это ему удалось. По крайней мере, на текущий момент. Но, как видно из всего вышеизложенного, победа Бжезинского пиррова. На место главного стратегического оппонента Соединённых Штатов Америки, освобождённое нашей страной, пришли силы куда менее сходные с США в цивилизационном отношении, а посему не считающие их сохранение непременным ограничением при выборе собственных инструментов противостояния.

Вряд ли Бжезинский в полной мере осознает ошибочность своего главного замысла. И уж подавно не приходится ждать от него перехода на сторону поборников воссоединения Украины и России. Но многие метания его в последние годы, несомненно, продиктованы подсознательным ощущением необходимости что-то исправить. Вот и в последних интервью он уже говорит о том, что «членство Украины в НАТО не является необходимым. Это может оказаться даже вредным».

В этой связи уместным будет привести цитату из немецкого публициста Хауке Ритца из статьи «Почему Западу нужна Россия: Удивительное превращение Збигнева Бжезинского»: «Нельзя не отметить и способность Бжезинского, будучи уже в глубокой старости, менять угол зрения и перспективу взгляда на происходящие мировые события, хотя было бы ещё лучше, если бы Бжезинский ещё раньше, уже в 1990-х призвал бы западное сообщество интегрировать Россию в Запад. За то, что такое сближение с Россией и её интеграция в Запад в то время 1990-х, когда это было бы легко сделать, лишь поманив её пальцем, не состоялось, в большой степени несёт ответственность как раз сам Бжезинский. Но, может быть, эта новая, неожиданная ревизия его взглядов на отношения с Россией как раз и является с его стороны признанием того, что он несёт вину и ответственность за прошлое негативное отношение Запада к России».

Действительно ли к Бжезинскому пришло запоздалое прозрение? В середине апреля 2016 года пан Збигнев написал для журнала The American Interest статью под названием «На пути к глобальному переустройству». В своем тексте он выделил пять основных реалий, указывающих «на начинающееся перераспределение глобальных политических сил и стремительное политическое пробуждение на Ближнем Востоке».

1. «Соединённые Штаты больше не являются высшей силой в мировом масштабе», правда, с той оговоркой, что «ни одна из других основных держав таковой тоже не является».

2. «Россия в настоящее проходит последнюю судорожную стадию имперской инволюции и децентрализации. Процесс болезненный, но это не означает, что Россия окончательно лишена возможности стать, в конечном счёте (если она будет действовать разумно), ведущим европейским национальным государством. Правда, сейчас она совершенно ни к чему портит отношения и отталкивает от себя своих бывших субъектов на исламском юго-западе своей некогда огромной империи, а также Украину, Белоруссию и Грузию – не говоря уже о странах Балтии».

3. «Китай неуклонно развивается (хотя и медленнее, чем раньше) в качестве будущего равного и вероятного противника США, но пока он старается не бросать открытого вызова Соединённым Штатам». Поднебесная «настойчиво укрепляет свои по-прежнему ограниченные военно-морские силы».

4. «Европа не является сейчас глобальной силой и вряд ли станет ею в будущем».

5. Политическое пробуждение в постколониальных мусульманских странах как отчасти запоздалая реакция на порой жёсткое их подавление (преимущественно европейскими странами). Параллельно усугубляются разногласия в исламе.

Выделяя эти пять реалий, Бжезинский подчеркивает, что именно США должны взять на себя инициативу по изменению глобального баланса сил таким образом, чтобы «насилие, возникающее в мусульманском мире и иногда выходящее за его пределы, можно было сдерживать без нарушения мирового порядка». Американский стратег резко выступает против вывода войск США из мусульманского мира. По его прогнозу, это может спровоцировать новые войны (между Израилем и Ираном, между Саудовской Аравией и Ираном, интервенцию Египта в Ливии) и вызвать «ещё более глубокий кризис доверия в отношении стабилизирующей роли США на планете».

Далее американский стратег высказывает наиболее неприемлемый, с его точки зрения, сценарий: «В этом случае Россия и Китай могли бы – по-разному, но абсолютно непредсказуемым образом – извлечь из ситуации геополитические выгоды – даже при том, что сам мировой порядок в геополитическом плане пострадал бы в первую очередь». А государства-члены «разобщённой и напуганной Европы начали бы искать покровителей среди этой могущественной тройки и состязаться друг с другом, заключая… сепаратные соглашения с кем-то из них».

В своей статье Бжезинский предлагает новую архитектуру с учётом всех реалий: оказывается, Америке, для того чтобы эффективно противодействовать насилию на Ближнем Востоке, нужно создать коалицию с участием в том числе России и Китая. Далее следуют оговорки: «…чтобы такую коалицию можно было создать, Россию сначала следует убедить отказаться от действий на основе одностороннего применения силы против своих соседей – в частности, Украины, Грузии и стран Балтии». А Китай необходимо разубедить в том, что эгоистичная пассивность в условиях разгорающегося регионального кризиса (при этом Бжезинский скромно умалчивает о том, чья опрометчивость к этому кризису привела. – Прим. Н. Л.) на Среднем Востоке может принести политические и экономические выгоды для реализации его амбиций на международной арене. Политику, проводимую сейчас двумя странами, Бжезинский называет недальновидной и недостаточно предусмотрительной.

Короче говоря, кашу, как говорится, заварили США, но в категориях «недальновидности» американский стратег говорит о политике России и Китая, без участия которых в коалиции под негласным руководством США Бжезинскому всё труднее находить варианты для предотвращения нарушения мирового порядка.

По оценке пана Бжезинского, Россия впервые за свою историю становится по-настоящему национальным государством, будущее которого зависит от его способности «стать важным и влиятельным национальным государством в составе объединяющейся Европы. Если этого не произойдёт, то это крайне негативно скажется на способности России противостоять растущему территориально-демографическому давлению со стороны Китая, который проявляет всё большее стремление (по мере роста своей мощи) аннулировать «неравноправные» договоры, навязанные Пекину Москвой в прошлом». Республики бывшего СССР сейчас «укрепляют свою независимость, а Китай и Запад используют эту новую реальность – в различных регионах и каждый по-своему – в ущерб России», и у нашей страны, по Бжезинскому, снова нет альтернативы – она должна смириться с потерей стран бывшего СССР и устремиться в Европу, чтобы там, «видимо, уже после Путина», «стать влиятельной мировой державой».

Какая Роль уготована Китаю? «Самая лучшая политическая перспектива для Китая на ближайшее будущее – это стать главным партнёром США в вопросе сдерживания глобального кризиса вроде того, который сейчас распространяется (в том числе и на северо-восток) за пределы Ближнего Востока. Если этот кризис не локализовать, то он распространится и охватит южные и восточные регионы России, а также западные территории Китая».

В заключение Бжезинский резюмирует, что до Соединённых Штатов в мире не было по-настоящему «доминирующей» силы. Оказывается, во второй половине XX века «ни одна страна не смогла даже приблизиться» к уровню Америки, которая была самым богатым игроком и самым сильным в военном плане государством. После этой констатации Бжезинский – всё ещё не сложивший оружие ветеран Холодной войны – вынужден всё же признать, что «теперь эта эпоха заканчивается. И хотя вряд ли в обозримом будущем какая-нибудь страна сможет оспорить экономическо-финансовое превосходство Америки, благодаря новым системам вооружений некоторые страны могут внезапно получить возможность пойти на самоубийство в ходе взаимных ударов в смертельной схватке с США или даже превзойти их… внезапное появление у какой-нибудь страны средств, позволяющих в целом превзойти Америку в военном отношении, будет означать конец американского глобального превосходства. В результате этого мир, вероятнее всего, погрузится в хаос. И именно поэтому Соединённым Штатам следует выработать политику, согласно которой хотя бы одна из двух потенциально опасных стран должна стать их партнёром в деле обеспечения региональной и глобальной стабильности и тем самым не дать самому непредсказуемому, но потенциально самому вероятному противнику себя обойти».

Напоследок Бжезинский высказывает предположение, что в перспективе таким противником может стать Китай. Однако «на сегодняшний день таким противником является Россия».

Кто бы сомневался.

В недавнем интервью экс-аналитик ЦРУ Рэй Макговерн, говоря о ненависти неоконсерваторов к России, привёл остроумное сравнение: «В детстве в Нью-Йорке мы слушали эти большие пластинки. Была одна про Джина Отри: “I’m a-rollin’, I’m a-rollin”. Ну, это комик на языке Бронкса так объясняет, куда направляется бедный Джин Отри (это песня из фильма с его участием. – Прим. С. Т.). А он направляется в очень опасный район, судя по горам, которые мы видим сзади – потому что там бродят иригосы – это ирокезы на диалекте Бронкса. Затем комментатор говорит: “Вы знаете, как сильно иригосы ненавидят Джина Отри? Они ненавидят его ещё с прежнего фильма!” Что ж, неоконы ненавидят русских так же, ещё с прежнего фильма».

Бжезинский считается одним из самых дальновидных западных политических мыслителей. Если это правда – сколь близоруки прочие?