Глава 27
Я плохо помню, как выходил на кровлю большого навеса над главным входом в Лазурный замок. Дойдя до его края, я оказался практически над самым краем толпы горожан, в этот пасмурный осенний день заполонившей всю королевскую площадь. На минуту у меня перехватило дыхание от вида этого человеческого моря, от гула голосов и тысяч обратившихся ко мне взглядов.
Но тут сопровождавший меня Ульмарк протянул мне жестяной рупор, я поднял руку, призывая площадь к тишине, а когда толпа немного утихла, поднес ко рту рупор и заговорил:
— Меня зовут Рене Орлов. Я командир Патруля со Второй Ремесленной улицы, думаю, все обо мне слышали. Я знаю, что вас сегодня сюда привело, и знаю, что нам всем нужно делать!
Толпа было зашумела, но быстро успокоилась, и я смог продолжить.
Я рассказывал про нашего доброго короля Филиппа, неустанно пекущегося о благоденствии своих подданных, и про то, как все королевство процветает под его мудрым руководством, особенно на фоне завистливых и жадных до чужих успехов нугулемцев. Потом перешел к небывалому вероломству все тех же нугулемцев, выразил уверенность в том, что король разобьет их и изгонит из Эскарона. Не преминул напомнить о трех сутках, дающихся любым полководцем своей армии на разграбление захваченного города. Затем коснулся в своей речи королевского совета, который буквально умолял королеву Марию и принца Луи бежать из города, но получил в ответ от коронованных особ решительное «нет!». И тут же перебил восторг горожан заявлением о том, что солдат в Монтере почти нет, защищать столицу некому и вся надежда только на них, столичных жителей.
— Только вы, монтерцы, можете встать с оружием в руках на защиту своих домов, своих семей и своей королевы и королевских сыновей! Только от вас зависит: есть ли шанс у Монтеры и всего Эскарона или нет! Я прошу помощи у тебя, Монтера, помощи и защиты для королевской семьи!
При этих словах я опустился перед толпой на колени, чем ввел ее в состояние ступора. Не каждый день дворяне просят о чем-то простолюдинов, да еще стоя на коленях!
Когда же вслед за этим народная масса снова заволновалась и резко перешла в восторженный визг, я понял, что это уже не связано с моей более чем скромной персоной. Обернувшись, я обнаружил шагающего ко мне принца. Мальчик был очень бледен, но изо всех сил старался выглядеть решительным. Наверное, именно это и есть самая настоящая храбрость — когда тебе страшно до чертиков, но долг и честь не позволяют отступать. За наследником престола устремилась к краю навеса группа поддержки в составе королевы-матери, князя Репнина, графа Фризе, герцога Рохалеса, пятерых гвардейцев Ульмарка. Взволнованной квочкой пытался не отстать от дочери граф Фронтир, цвет лица которого заставлял всерьез опасаться апоплексического удара. Граф то и дело хватался рукой то за грудь, то за голову, не переставая при этом о чем-то увещевать свою венценосную дочь.
Толпа постепенно затихла и склонила головы в поклоне. Принц Людовик достиг края крыши и остановился, растерянно глядя на безмолвное людское море. Рядом с ним завороженно взирала на заполненную толпой площадь королева Мария. Остальные сопровождающие остались шагах в пяти позади. То ли не смели мешать особам королевских кровей, то ли просто никто не знал, что нужно делать. Пауза затягивалась, горожане с нетерпением ждали действий от принца, а у того от волнения словно язык к небу присох. Пришлось опять мне проявлять инициативу и спасать ситуацию.
— Держите, Ваше Высочество, — прошептал я, протягивая наследнику эскаронского престола свою шпагу, — как только я произнесу фразу «смерть Нугулему», прокричите то же самое и поднимете ее над головой.
— Монтера! — это уже прозвучало в рупор и для толпы. — Жители Монтеры! Вас пытались напугать слухами, что королевская семья бежала из города. Это ложь! Короля Филиппа нет в столице, но королева здесь, и принцы Луи и Доминик тоже здесь, с вами. И принц Луи готов вместе с вами умереть, но не отдать Монтеру нугулемцам! Смерть Нугулему!
— Смерть Нугулему! — раздался рядом порядком осипший юношеский вскрик, и над головой Луи сверкнула фамильная шпага Орловых.
— Смерть Нугулему! — отозвалась площадь.
— Смерть!
— Смерть!
— Смерть Нугулему! — ревела воодушевленная толпа, и оставалось лишь сожалеть о том, что вражеской армии нет здесь прямо сейчас. Можно было быть уверенными в том, что ополчение придет на зов принца Луи.
— Ты страшный человек, Орлов, — задумчиво глядя на меня, промолвил Бюэй полчаса спустя, как только большая часть принимавших участие в совете людей, назначив меня временно комендантом города вместо де ла Фронтира, покинула помещение, — управлять толпой — это редкий дар.
— И нужно благодарить Господа за то, что этот человек на нашей стороне! — на мое плечо опустилась увесистая рука Ульмарка.
— Дурацкий план! В случае неудачи головой ответишь! — в свою очередь прошипел мне в лицо Репнин, прежде чем покинуть помещение.
— Неповиновение или игнорирование приказов будет караться смертью! — крикнул я ему вдогонку.
— «Ха» три раза! — раздалось уже из коридора.
— Советую тебе прирезать его под шумок, — усмехнулся лимонник, — если уж Влад кого невзлюбил, то это навсегда.
— Не волнуйся, Рене, — поспешил успокоить меня граф, — он будет выполнять твои приказы.
С этой минуты закипела работа. Все выезды из города были перекрыты. Через час прямо в королевском дворце я встретился со старшими всех городских кварталов, а еще через два часа из восточной части Монтеры на правый берег Солы начали спешно перевозиться женщины, дети, старики и наиболее ценное имущество. В обратном направлении потянулись подводы с камнем и древесиной. На Восточный тракт в срочном порядке отправлялись все бригады каменщиков, плотников, грузчиков. Из арсенала и купеческих складов выгребались все оружейные запасы: мушкеты, пули, порох, арбалеты, болты к ним, сабли и шпаги, даже луки и копья. Все это распределялось между главами восточных кварталов, а те уже вооружали население. Деньги на оплату работ и компенсацию торговцам удалось выбить из интенданта финансов с большим трудом. Решающим фактором оказались слова герцога Калонже о том, что если правительство не потратит деньги на вооружение Монтеры сегодня, то завтра вся казна достанется нугулемцам.
В два часа дня у меня была встреча с главами купеческой гильдии. Поставил перед ними задачи и дал час на выработку их решения.
Невзирая на недовольство Арчера, отправил его с поручением в эльфийское посольство.
— Ты же знаешь, что для них я изгой!
— Знаю. И все же лучше, если с эльфами будет разговаривать эльф.
Вслед за этим прибыли Фло, Коменж и Ферьер с предварительными списками добровольцев ударного отряда. Первоначально планировалось использовать одних только дворян, имеющих свое оружие и прекрасно им владеющих, но в процессе обнаружилось довольно большое количество всяческого рода отставников, частных охранников и оказавшихся в городе солдат наемнических бригад.
— Извини, я взяла на себя ответственность и велела записывать и простолюдинов.
— Неожиданно. И подумать не мог, что у нас столько профессиональных солдат среди простого народа. Нужно будет подумать над привлечением их в Патруль, — я бегло проглядывал списки, заканчивающиеся на числе четыреста восемьдесят два.
— Не спеши, командир, — усмехнулся вальяжно развалившийся в кресле Коменж, — у многих дворян спеси гораздо больше, чем здравого смысла. Можем получить на этом вечный источник проблем.
— Согласен, но потом обязательно подумаем над этим.
— Ага, — нервно хохотнул Ферьер, — если это потом у нас будет.
— Будем решать проблемы по мере поступления, — отрезала виконтесса и указала рукой на списки, — думаю, к вечеру наберем сотен шесть бойцов.
— Отлично, это вдвое больше, чем я рассчитывал!
Мы просовещались еще минут сорок, после чего мои друзья и соратники собрались уходить. В дверях я придержал амазонку за рукав:
— Фло! Я знаю, — решительно начал было я, но быстро смешался, едва только взглянув в искрящиеся добром и весельем серые глаза. — Я знаю, что невозможно взять и спрятать тебя на несколько дней в безопасном месте, но мне бы очень не хотелось, чтобы с тобой случилось что-нибудь нехорошее…
— Все будет хорошо, Рене, — прошептала Флоримель д´Астра, обвила мою шею руками и быстро поцеловала в губы, — спасай свою страну, я сделаю все, чтобы помочь тебе. А со всем остальным мы разберемся потом.
Наваждение исчезло вместе с быстро выскользнувшей из комнаты девушкой. Мне не осталось ничего иного, кроме как вспомнить о существовании ожидающих меня главных торгашей Монтеры.
Я вернулся в первый из трех предоставленных в мое распоряжение кабинетов королевской канцелярии. Из оставленных мною там час назад двенадцати влиятельнейших торговцев столицы остались только четверо. Все они степенно поднялись при моем возвращении и коротко поклонились. «Еще уважают», — мелькнула у меня мысль, прежде чем мы вернулись к прерванному разговору. Хотя влияния у любого из этих богатеев больше, чем у иного герцога.
— Итак, господа купцы, я слушаю вас.
— Мы тут посовещались, шевалье Орлов, — пробасил глава гильдии Этьен Кабош, — и решили, что правильнее будет обойтись без актеров.
— Да, — подхватил рыжебородый Вивиан Марсель, — искусный актер может сыграть любую роль, но никто не в силах сыграть чужую жизнь.
— Слишком мало времени на подготовку, и слишком велики ставки в этой игре, — снова взял слово Кабош, — мы люди известные, нашу подлинность легко можно проверить. Нам они должны поверить.
— Идем втроем. Я, Марсель и Кристофер Лафон. Ролан Плюсси временно будет исполнять обязанности главы гильдии, с ним можете вести дела в наше отсутствие.
Стоявший несколько поодаль от первой троицы мэтр Плюсси еще раз учтиво поклонился.
— Понимаете ли вы, судари, чем этот ваш вояж может закончиться? — я должен был задать этот вопрос, чтобы убедиться в отсутствии иллюзий.
— Мы подготовили завещания, — спокойно ответил Кабош, — и каждому из нас есть кому передать дела.
— Тогда, с богом, господа! Монтера вас не забудет!
Через полчаса после ухода купцов я сопровождал принца Луи с десятком гвардейцев охраны в поездке по городу. Ну, то есть это называлось именно так. На самом-то деле и наследник престола, и вся его охрана направлялись ровно туда, куда было нужно мне.
Мы посетили порт, где я поговорил с капитанами пришвартованных в монтерской гавани кораблей. Затем поднялись в охраняющий гавань форт. Оттуда проехали на восточную окраину, где пикеты монтерского гарнизона предъявили нам пятерых предположительных лазутчиков, пойманных при попытке выскользнуть из города.
Я поразмыслил на тему, нельзя ли как-то использовать этих людей к нашей выгоде, но ничего путного в голову не пришло, поэтому распорядился отправить их в городскую тюрьму. Не до разбирательств нам сейчас.
На улицах города царила напряженная суета. Вынужденные переселенцы все еще продолжали тянуться в западную часть города, но их поток уже иссякал. Погода не благоприятствовала нашему делу — было по-осеннему промозгло и ветрено, временами даже начинал моросить мелкий дождик. Благо, что в большинстве своем хозяева домов и усадеб по ту сторону реки прониклись общим патриотическим порывом и впускали бедолаг на постой. Но все же многим пришлось располагаться в садах, парках и летних павильонах, поэтому нашим министрам было поручено обеспечить горожан бесплатными дровами.
Рабочие артели трудились не покладая рук. Над всей восточной частью столицы раздавался стук топоров, визг пил, скрип гужевых телег, грохот вываливаемых камней, крики людей, ржание лошадей. Все это приправлялось дымом многочисленных костров.
Нашего принца всюду встречали восторженно. Так что через пару часов нахождения среди народа спина юноши горделиво выпрямилась, на щеках появился румянец, а глаза засветились небывалым воодушевлением. Перемена была настолько разительная, что я даже стал немного опасаться, как бы всенародное обожание не вскружило голову наследнику престола. Не хватало еще, чтобы он вообразил себя всемогущим и стал вмешиваться со своими распоряжениями. Тем более что помощников у него в таком случае найдется предостаточно, один только Репнин чего стоит.
Во дворце нас уже поджидала целая эльфийская делегация, состоящая из двенадцати персон. Восемь эльфов были членами посольства, а еще четверо, включая Арчера, проживали в Монтере частным порядком.
— Ваше Высочество, — эльфийский посол склонился перед Людовиком в изящном поклоне, который поспешили повторить остальные эльфы, — верные союзническому долгу, мы готовы встретить общего врага лицом к лицу. Располагайте нами по своему усмотрению!