Лея
Лея шла по внутреннему коридору, сжимая в руках книгу. До поворота, за которым находилась дверь читальни, оставалось всего несколько метров, когда краем глаза она заметила какое-то движение в боковом коридоре.
Сердце ухнуло в пятки, и девушка уже собралась припустить со всех ног, когда негромкий голос произнёс:
– Госпоже не понравился букет? А дворцовый садовник уверял, что лилии вам нравятся. Мошенник, однако… Ну, да ладно, завтра я пришлю розы!
Узнав голос Хайрела, Лея резко обернулась и смерила его с головы до ног возмущённым взглядом. Молодой человек стоял, опершись спиной о стену, и небрежно поигрывал шнурком от своего пояса.
– Ваш следующий букет отправится за первым! И все остальные тоже! А ещё я бы попросила вас, господин Беркост, не утруждать себя мыслями о том, что мне нравится, а что – нет!
Хайрел оставил шнурок в покое и поднял на неё свои выразительные глаза:
– Вы не поверите, госпожа Лея, но мне весьма приятно утруждать себя мыслями о вас. И я готов день и ночь только этим и заниматься.
– И совершенно напрасно! – Лея несколько смутилась от этого спокойного, обволакивающего взгляда. – С чего вы вдруг решили, что мне нужны ваши подарки?
– Они вам, может быть, и не к чему, но я по-другому не могу. Просто мне хочется сделать для вас что-нибудь приятное, госпожа…
– Неужели? Почему это? – Лея с вызовом смотрела в красивое лицо с правильными чертами.
– Потому, что я люблю вас, госпожа Лея. – Его голос дрогнул.
Лея, уже собравшаяся бросить в лицо этому красавчику какую-нибудь колкость, так и застыла с открытым ртом.
– Что вы… меня…?
– Люблю, Лея. Давно…
Девушка закусила губу, чувствуя, как жар заливает её лицо. Она была оглушена этим первым в её жизни признанием. Дартон не смел говорить такие слова, зная, что никогда не сможет изменить своему долгу. И Лея совсем растерялась. Опустив глаза, она брякнула первое, что пришло ей в голову:
– Вы всем женщинам это говорите, господин Беркост? И как вам только разрешает такое ваша невеста Бедитта! Интересно, а ей вы тоже говорили, что любите её?
Хайрел невесело усмехнулся:
– Неужели во дворец ещё не просочились последние слухи из замка Марталя?
Лея презрительно хмыкнула:
– Не имею привычки собирать сплетни по всему Остенвилу! Мне и без того есть чем заняться.
– Конечно. Читальня здесь богатая. Но, думаю, даже последняя дворцовая прачка и та обсуждает эти новости.
Сравнение с прачкой так возмутило Лею, что она, придя наконец в себя после внезапного признания Хайрела, ехидно заметила:
– Смею вас заверить, что только последней дворцовой прачке и интересна личная жизнь Хайрела Беркоста! – И, презрительно дёрнув плечом, она развернулась и быстро зашагала по коридору, заставив теперь юношу смотреть ей вслед с открытым ртом.
Влетев в читальню и чуть не сбив с ног выходившего оттуда Лабуса, Лея извинилась и прошла к окну. Она уселась на диван и начала бесцельно листать прихваченную по пути со стола книгу.
В голове беспорядочно метались мысли, в которых Хайрелу Беркосту уделялось, на её взгляд, слишком много места. Да как он вообще смеет поджидать её в коридоре и говорить с ней о какой-то любви! Весь дворец знает, что она любит и всегда будет любить только Дартона! А этот напыщенный ценитель доступных женщин пусть дарит свои жалкие цветочки Бедитте Марталь и целыми днями плачется в её жирное плечо!
С чего бы это Хайрелу вдруг начать плакаться в плечо своей невесты, Лея додумывать не стала. Её разобрало жуткое любопытство – на что это он намекал, говоря о последних новостях о семействе Самуса Марталя, министра денежных дел?
Повертевшись у стола с новыми книжками и дождавшись, пока явится с кухни Рист, бегавший за чаем для Главного книгочея, она попросила юношу проводить её до покоев. Рист, всегда готовый услужить госпоже, всю обратную дорогу трещал про новую книгу, которую он сейчас читает: «Течения, приливы и другие явления морской стихии».
Юноша увлечённо рассказывал о разных занятных вещах, проглатывая слова и так размахивая руками, что к концу пути Лея всерьёз стала опасаться, как бы он не поджёг дворец прыгавшим в его руках факелом. У дверей спальни она поблагодарила своего провожатого и быстро шмыгнула внутрь, иначе от Риста было не отделаться.
Млава только недавно растопила камин, и поленья весело трещали, наполняя комнату живым теплом. Прислужница расположилась в уголке дивана и, старательно шевеля губами, читала небольшую книжицу с любовными историями из жизни смелых рыцарей и прекрасных дам – пример госпожи оказался заразителен.
Лея влетела в комнату, как будто за ней гналось целое стадо диких буйволов. Она рухнула на диван и прикрыла глаза, не обращая ни малейшего внимания на озадаченное лицо прислужницы.
– Госпожа, вы как будто привидение встретили… Чево случилось-то?
Лея приоткрыла правый глаз и весело расхохоталась:
– Не привидение, а господина Хайрела Беркоста. И час назад он был живёхонек. И даже признался мне в любви… – Лея вдруг погрустнела. Как бы ей хотелось услышать эти слова от Дартона…
Млава замерла с приоткрытым ртом и выпученными глазами:
– Так прям и сказал?
– Так и сказал… Что давно меня любит. Кстати, а что там с Бедиттой Марталь? Хайрел прозрачно намекнул на какие-то слухи из её замка.
Прислужница тут же сделала серьёзное лицо, закатила глаза, но потом, не выдержав своей значимости, затараторила:
– Это ужас прям, что делается! Госпожа Бедитта внезапно оказалась сильно беременной! И это перед самой-то свадьбой! Причём господин Хайрел к этому её интересному состоянию совсем не имеет никакого отношения, вот честное-пречестное слово! Драгоценная доченька министра денежных дел, говорят, снюхалась с прислужником отца и кувыркалась с ним, пока папаша выколачивал налоги из народа!
А всё почему? Девка-то уж совсем созрела, даже перезрела, а господин Хайрел всё никак со свадьбой не торопился. Да и правда – чево в той Бедитте, кроме денег, было хорошего-то? Наша кухарка вчерась говорила, что если бы не умер наш Повелитель и свадьбу сыграли месяца три назад, то ей всё и сошло бы с рук – подумаешь, нацепил бы сразу молодой Беркост пару позолоченных рожек!
Ну, а теперь-то дело далеко зашло – пузо на лоб уже лезет! Вот папаша нашего жениха и начал задавать разные вопросы своему министру – чё, мол, да как так. А тот давай потеть и вертеться… Кухарка клялась, что три дня назад в замке Марталей такой крик стоял… как только друг дружку не поубивали…
А молодой господин, только слушок пополз, сразу же явился к своему папаше и категорически так заявил, что не собирается давать всяким худородным ублюдкам своё благородное имя! И слышать больше ни о какой Бедитте не желает. Вот!
Млава замолчала, отдуваясь после речи, произнесённой на одном дыхании. Лея задумчиво смотрела на весёлые язычки пламени, сноровисто поглощающие сухие поленья. Всё это, конечно, было ужасно интересно, но совершенно не имело к ней никакого отношения. Хайрел Беркост – красивый и достойный молодой человек, но его сегодняшнее признание оставило в её душе неприятный осадок. Во-первых, потому, что его слова больно резанули по сердцу холодной сталью несбывшейся надежды. А во-вторых… он был в её списке. В списке самых ненавистных для неё людей!
Она вспомнила его тёмно-серые глаза и грустную улыбку, которые должна была люто ненавидеть, но с ужасом вдруг осознала, что в глубине своей души не находит этой ненависти. Есть возмущение, жалость, презрение, а ненависти нет!
Лея вскочила и заходила по комнате. Ей нужно немедленно выбросить этого Беркоста из головы, прекратить думать о нём и вспоминать его слова, жесты и взгляды! Он – её враг, и только так она может о нём думать. Лея вздрогнула, вспомнив, как давала страшную клятву убить их всех, причастных к смерти Дартона… И она сделает это!
– Ты принесла мой ужин? – Лея повернулась к прислужнице, с любопытством наблюдавшей за своей хозяйкой.
– Конечно, госпожа Лея! Как вы просили, холодный цыпленок и пирог с грушевой начинкой.
Госпожа кивнула и, невзирая на беспокоящие её мысли, плотно поужинала. Запив еду чашкой вкуснейшего травяного чая, она разделась и улеглась в постель, готовясь бороться с бессонницей. Но уже через пять минут сладко спала, положив под щёку так и не открытую книгу.
