Глава десятая
Кровный враг
В нескольких шагах от неподвижного тела Гажа, частично скрываясь в темноте, стояла девушка. Та самая – длинноволосая, в разорванном платье. В левой, опущенной руке, она держала арбалет Бума, а в правой сжимала примитивное копье, еще недавно принадлежавшее долговязому нео. Сообразив, что Тим смотрит на нее, девушка угрожающе приподняла копье и предупредила:
– Стой на месте, урод, а то заколю.
– Стою, – сказал Тим. – Ты это… я ничего тебе не сделаю.
– Посмотрим. Ты кто такой?
– Как кто?.. – Тим замялся. Что она имеет в виду? – Я это… Тим меня зовут.
– Тим? Собачье имя. Но я не о том. Ты кто – мутант?
Тим совсем растерялся. Надо же – собачье имя. Это что, как у крысособаки, что ли? Да еще мутантом обзывают.
– Чего молчишь?
– Я не знаю, – промямлил Тим. И честно сознался: – Мне сказали, что я дамп.
– Кто сказал?
– Дампы.
Девушка ошарашенно покачала головой.
– И ты поверил?.. Да-а, сложный случай. Как можно не знать, кто ты есть?
Тим помолчал. Да уж, действительно… Как же ей объяснить?
– Понимаешь, у меня совсем отшибло память. Когда очнулся, дампы мне сказали, что я свой. Их, точнее… Короче, я дамп, только у меня с головой проблемы. С памятью, в смысле.
– С головой у тебя точно проблемы, – безапелляционно заявила девушка. – В первый раз встречаю такого… Кретина, короче говоря. Только ты не «мусорщик». Стала бы я за дампа заступаться. Нет, ты не из них.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что ты говоришь, как обычный человек. Дампы так в жизни не смогут. И не воняешь гнилым мясом – я бы сразу почувствовала. А от «мусорщиков» гнилью несет за пять шагов, потому что они все в язвах и фурункулах. А у тебя кожа нормальная. И даже борода нормальная растет. А у дампов лишь пучки волос. Не замечал?
– …Замечал, – сказал Тим после паузы, вспомнив противную физиономию Гажа.
– Ну вот. Так что, парень, за дампа тебя только в темноте принять можно. И то лишь потому, что ты в эти тряпки замотался, как последний обормот. Но я-то тебя очень близко видела. Даже заметила, как ты на меня смотрел… Впрочем, это не важно.
– Ты заметила, как я на тебя смотрел?
– Скорее, почувствовала, потому что… В общем, я очнулась, когда ты разговаривал с этим… – Она мотнула головой в сторону тела Гажа. – И быстро поняла, что ты не дамп.
– И потом решила мне помочь?
Девушка хохотнула.
– С чего бы это? Я караулила момент, чтобы сбежать. И когда этот вышел за тобой, – она снова мотнула головой, – я первым делом стала искать оружие.
– Его Гажем зовут, – сказал Тим.
– Звали. Да и черт с ним, с уродом. Короче, сначала я наткнулась на копье. А потом увидела арбалет. Он был заряжен, я и взяла. И хотела выбраться через пролом в стене. А потом подумала – если вас всего двое, то можно попробовать вас прикончить. Чтобы в погоню не бросились. И я тихонько вышла в зал. Вдруг слышу – вы разговариваете.
Она замолчала.
– Ты услышала, как он называет меня хомо, да? И решила мне помочь?
– Ну, примерно так… – Девушка внимательно, наклонив голову, посмотрела на Тима. И уже мягче, без резкости в голосе, произнесла: – А ты не такой уж и дурак. Я уж подумала… Так кто же ты? Ты, правда, не врешь про потерю памяти?
– Не вру, – твердо заявил Тим. – Честно. Может… Может, я этот, хомо? Если Гаж так меня обзывал?
– Посмотрим. Может, и хомо – человек, в смысле. А, может, ворм какой. Ты точно на меня не набросишься?
– Нет, клянусь.
– Знаю я эти клятвы. А ваши тут еще есть поблизости? В смысле – дампы есть?
– Нет, все погибли. Нас было семеро, теперь я один остался.
– Ладно. – Она положила арбалет на пол и взяла копье на изготовку. – Сейчас мы выйдем в зал, а то тут совсем темно. Только ты не дергайся и не вздумай ко мне приближаться. Я копьем не хуже воинов умею драться. Однажды настоящего лесного нео завалила. Не веришь?
– Верю. Такая, как ты, любого завалит. Даже жука-медведя.
Это словечко всплыло в сознании Тима само собой. В последние часы с его памятью явно что-то происходило – из нее, как из дырявого мешка, регулярно сыпались новые слова. Вот не знал он, кто такой жук-медведь. А слово почему-то вспомнил…
– Нечего мне зубы заговаривать, шутник, – в тоне девушки возникла жесткая нотка. – Я и тебя завалю, лишь попробуй рыпнуться.
– Я не шутил, извини. А как тебя зовут?
– Можешь называть Аленой. Ладно, двигай за мной. Но держи дистанцию. Я там гляну на тебя и…
Она не договорила, попятившись к проходу. Тим медленно, как и велели, двинулся следом. Он был слегка ошарашен. Да что там слегка? Просто совсем обалдел. И в то же время в его сознании кое-что начинало проясняться. Совсем чуть-чуть. Но в таком направлении, которое придавало ему уверенности. А до этого он был сам не свой. Словно чужую шкуру на него натянули.
Они вышли в зал. Там тоже было полутемно, но все же светлее, чем в комнате.
– Стоять, – скомандовала Алена.
Она неторопливо обошла Тима кругом, периодически хмыкая. После чего заявила:
– Ну, одежка у тебя точно мусорная. Можно сказать, что никакой одежки – одни лоскуты. Так тебя лишь дампы могли обрядить, это их прикид.
– Чего? Какой прикид?
– Форма одежды, значит. Так моя бабушка говорила. Значит, прикид у тебя дамповский. А вот остальное, как у… хм…
– Как у кого? – не выдержал Тим.
– Вроде, как у человека. Только грязный ты, просто жуть. Ты когда в последний раз умывался?
– Умывался?
– Ну да. Брал воду и обтирал свою физиономию. И не только физиономию.
– А зачем обтираться водой?
– Затем, чтобы вши не завелись, Тим. И чтобы чистым ходить, а не вонять, как мутанты… Ладно, насчет гигиены я тебя позже просвещу. На ворма ты, вроде, не похож – уж больно… Ладно, не важно.
– Значит, я хомо? – с надеждой спросил Тим.
– Не хомо, а человек – запомни. Хомо – так только мутанты говорят. Может, ты и человек. Только непонятно какой. Ясно, что не из нашей общины. Всех «лесных» я знаю в лицо.
– «Лесных»?
– Ну да. Слышал о лесных людях?
Несколько секунд Тим напряженно думал. Что-то такое в голове крутилось, но…
– Нет, не слышал. Не помню.
– Ясно. Может, ты из маркитантов?
– А кто это такие?
– Понятно. Думаю, ты из маркитантов или из капитолийцев.
– А это кто?
Алена нахмурилась.
– Это очень плохие люди. Почти как звери.
– Я не зверь, – вырвалось у Тима. – Клянусь!
– Не клянись раньше времени. Сначала разберемся, кто ты какой. Пока что ты ни рыба ни мясо. Может, еще хуже капитолийцев окажешься.
– А что они вам сделали, эти капитолийцы?
– Что сделали? Считай, уничтожили нашу общину. Мало?
Глаза девушки сверкнули яростью. Такой, что Тим невольно отступил на шаг. Да уж, если такая возненавидит, то…
– Ты это, – сказал Тим. – Ты на меня-то не злись, я понимаю… Но была же у них какая-то причина?
– Причина?.. Ну да, была… Они в два раза увеличили размер дани. А еще потребовали, чтобы мы за них воевали. Они назвали это воинской повинностью. А чтобы кто не вздумал дезертировать, потребовали у нас заложников. Мальчиков и девочек, понимаешь?.. Это называется ультиматум. Либо исполняешь все требования, либо тебя уничтожают.
– И вы отказались…
– А ты как думал? Что мы на колени встанем?.. За свободу надо биться. Либо ты живешь свободным, либо… Либо пусть идет в хоммучью задницу такая жизнь.
– Подожди, – сказал Тим. – Подожди, сейчас… Лишь тот достоин жизни и свободы, кто… Нет, дальше забыл.
– Что это?
– Не знаю. Строки какие-то… Почему-то они у меня в голове появились.
– Странная у тебя голова, – констатировала Алена. – Вообще-то, если в голове что-то появляется, значит, оно там есть… В общем, вот такие дела. Была у нас община – и вся вышла.
– А что, эти капитолийцы, они такие сильные?
– Их просто полно, Тим, сотни и сотни. И оружие – не чета нашему. Даже автоматы и пулеметы есть.
– А что это такое?
– Что?.. А-а… Тяжело с тобой общаться, Тим. Совсем ты отсталый. Это такое оружие, которое железными штырями стреляет.
– Типа арбалета?
– Типа. Только в сто раз круче. Перезаряжать не надо, все автоматически. Дал очередь и вокруг куча трупов.
– Такого не бывает.
– Бывает и не такое, Тим. Ладно… – Она вдруг прищурилась. – А ну-ка, повернись боком.
– Зачем?
– Повернись, повернись.
Тим послушно повернулся. Постоял несколько секунд. Затем, не выдержав, спросил:
– Ну и? Долго еще так стоять?
Алена смотрела на него, наклонив голову. Странно как-то смотрела…
– Слушай, а где ты был недели две назад? Ну, или чуть больше?
– Недели две, это сколько?
– Недели две, это четырнадцать дней, Тим.
– Если четырнадцать дней, то тогда я не помню. Я к дампам дней десять назад попал. Или около того. А раньше… Нет, не помню. А что?
Алена вздохнула:
– Да так, ничего. Показалось, видно.
– Я развернусь?
– Развернись. Хотя нет, стой. И не шевелись.
Она приблизилась к Тиму и аккуратно, двумя пальцами, прикоснулась к его правому плечу.
– Больно?
– Есть немного.
– Это кто тебя так?
– Гаж мечом зацепил.
– То есть, совсем недавно?
– Да.
– Странно, – пробормотала Алена. – Рана свежая. И не скажешь, что царапина. А кровь уже свернулась сама собой. Ладно, я ее потом мазью намажу, у меня есть.
Она внезапно покачнулась и провела ладонью по лбу.
– Что с тобой? – Тим попытался придержать девушку за локоть, но она тут же отскочила.
– Я же сказала – не дергайся. А то копьем засажу в одно место.
– Я не хотел тебя напугать. Тебе плохо?
– Есть немного. Голова вдруг закружилась. Наверное, крови много потеряла.
Она показала на бок. Лишь сейчас Тим заметил, что платье девушки в этом месте тоже разорвано, а к телу прикреплен большой кусок коры.
– Это черная береза? – спросил Тим.
– Да. Знаешь о таком средстве?
Тим подумал.
– Нет, не знаю. Почему-то в голову пришло. А кто тебя ударил? Эти нео?
– Нет, не эти. Раньше… Знаешь, Тим, нам надо с тобой кое о чем поговорить.
– Я тоже так думаю, – сказал Тим. – Скоро совсем стемнеет. Я принесу дров и разведу костер. Я вижу, что тебе совсем плохо. Тебе надо поспать.
– Хорошо, – безучастным голосом произнесла Алена. И снова покачнулась.
Тим шагнул к ней и крепко взял за локоть. На этот раз девушка не стала вырываться.
– Ты посиди пока у стены, а я схожу за дровами, – сказал Тим. – Я заберу у Гажа меч, ладно?
– Ладно, забирай. – Алена кивнула. И вдруг, усмехнувшись, добавила: – Только перестань пялиться на мою грудь. А то скоро дырки просверлишь.
Тим почувствовал, что краснеет.
– Я не пялюсь, – буркнул под нос. – Просто… Я же не виноват, что у тебя платье разорвано.
– Скоро зашью и лишу тебя удовольствия. – По ее лицу было невозможно понять, шутит она или сердится. – Вот разожжешь костер, и зашью. Ладно, ступай. А то я и вправду сейчас упаду.
И она слегка хлопнула Тима по спине.
– Давай, воин. Вон там – меч, а вон там – кустарники, нарубишь дров. Можешь не опасаться, они не хищные.
– Понял, – сказал Тим, медленно отступая на шаг и разворачиваясь.
У него тоже немного кружилась голова. И ныло раненное плечо. А спину так просто жгло от многочисленных порезов и ссадин. Но Тим знал, что он должен быть сильным. Потому что с этой минуты в его жизни появился смысл…
– Я бы погибла, если бы не Кыс. Он начал рвать нео на клочки, а я побежала. Но несколько косматых кинулись за мной. – Алена зябко повела плечами. – Ну, дальше ты сам почти все знаешь. Спряталась здесь, чтобы рану обработать, а тут мохначи налетели…
Она зевнула и замолчала. Они сидели у костра уже около часа. За это время перекусили вяленым мясом хоммута, кусок которого нашелся у Алены в сумке. Затем Алена стала рассказывать о лесных людях, и о том, как их относительно спокойный и благополучный жизненный уклад нарушили капитолийцы…
Рассказывая, Алена ловко зашивала – прямо на себе – разорванное платье. И в этот момент у Тима возникло ощущение, что он уже где-то видел похожую картину – сидит женщина и что-то шьет, быстро орудуя иголкой. Только лицо у этой женщины выглядело иначе – значительно старше, чем у Алены.
Ощущение было настолько реалистичным, что Тим отчаянно заморгал, решив, что заснул. И даже ущипнул себя за руку. И лицо – чужое лицо – растворилось в глубине сознания. И он снова увидел лицо Алены – обрамленное длинными белокурыми локонами, с продолговатыми, слегка раскосыми глазами и припухлыми губами.
Честно говоря, в тот момент Тим имел самые смутные представления о женской красоте. Но был твердо уверен в том, что видит перед собой красавицу – единственную и неповторимую. Особенно по сравнению с самками дампов. Э-э, да чего теперь о них вспоминать?
Поэтому Тим продолжал пялиться на Алену даже после того, как она зашила разорванное на груди платье. Разве дело было в этих штуках, что раньше оттуда выглядывали, заманчиво белея? Тим вовсе не на это заглядывался. И вообще не заглядывался, а так… смотрел, в общем. А куда еще смотреть, когда разговариваешь с девушкой?
Так они и просидели почти час или около того. Пока Алена не закончила рассказ о своих смертельно опасных приключениях.
– Ты думаешь, твой брат погиб? – спросил Тим, чувствуя, что девушка не собирается продолжать разговор.
– Не знаю. – Она тяжело вздохнула. – Сейчас ничего не знаю. И Кыс куда-то пропал… Мы договаривались с нашими – если что случится – встретиться за Каналом. Там есть разрушенная церковь рядом с Волоколамским шоссе. Может, и свидимся еще… А ты не хочешь о себе рассказать?
Тим пожал плечами:
– А что мне рассказывать? Как я с дампами жил?
– А-а, – Алена опять зевнула. – Ну да, конечно… Ты что, так ничего и не помнишь? Ну, до того, как попал к «мусорщикам»?
– Нет, ничего. Ну, разве что… Нет, ерунда всякая.
– Может, и не ерунда… Слушай, я хотела твою рану мазью помазать. Сейчас, погоди.
Она обошла вокруг костра и присела рядом с Тимом. Затем, слегка потрогав пальцем его раненое плечо, вытащила из ножен на поясе охотничий нож.
– Это еще зачем? – с напряжением спросил Тим.
– Не бойся, герой, не заколю. Я тут твои обмотки слегка разрежу, чтобы рану обработать. А то они мешают. Не возражаешь?
– Нет, – сказал Тим. Ему было приятно, что Алена за ним ухаживает. Пусть даже и с помощью ножа… Какие у нее прохладные и нежные пальцы…
– Надо бы тебе человеческую одежду подыскать. Но это уже завтра. Может, труп какой попадется… – сказала Алена. – Ну вот, чуток убрала тряпье. А рана-то у тебя… Хм…
Она замолчала и молчала секунд пять. А то и десять.
– Ты чего, что-то не так? – спросил Тим.
Алена вздохнула и произнесла каким-то чужим голосом:
– Да нет, все так… Похоже, что рана у тебя и так затянется, без мази. Вот обмыть бы ее, да воду не в чем вскипятить… Ладно, моя мазь все микробы убивает, обойдемся без воды.
Она достала из сумки небольшую баночку и открыла крышку.
– Это на основе вытяжки из печени рукокрыла… Сейчас будет немного жечь, потерпи… Все, готово.
Алена встала и вернулась к своему месту на противоположной стороне костра. Зевнула. И устало произнесла:
– Тим, я сильно спать хочу. А ты?
– Я не очень, – бодро соврал Тим. Спать-то он тоже хотел, но… – Ложись, я тебя покараулю. Тут относительно безопасно.
Они устроили ночевку в коридоре, где сначала спряталась Алена, а потом произошла жестокая разборка с мохначами. Тим вытащил из коридора все трупы, разжег костер, и получилось вполне уютненько. Костер потрескивал у дверей в проходную комнату, а с другой стороны в проломе потолка посверкивали звезды. Периодически, когда их не закрывали тучи.
– Ладно, – сказала Алена. – Я засыпаю. Ты буди меня, если что.
И, свернувшись калачиком на полу, тут же уснула…
Тим проснулся от голоса Алены:
– Эй, Тим, пора вставать?
– А? Что-о???
– Пора вставать говорю, воин. – Она с силой пихнула Тима в бок. – Солнце уже встает, хватить дрыхнуть.
Тим присел и пробурчал, протирая глаза:
– А я что, заснул?.. Я вроде бы у костра сидел.
– Сидел. Пока не уснул. Но ты не переживай. Это, наверное, уже под утро было. Я когда проснулась, костер еще не прогорел.
Тим, наконец, поднял веки и рассмотрел в утренних сумерках Алену. Она сидела рядом с ним на корточках, наклонив светловолосую голову… Значит, ему это все не приснилось. А вот то, что приснилось…
– Проснулся? Ты в порядке?
– В порядке… Скажи, ты ведь не знаешь, откуда я?
Алена ответила не сразу.
– Ну, откуда же мне знать, если ты сам не знаешь? – голос ее звучал как-то не очень убедительно. – А почему ты спросил? Вспомнил что-нибудь?
– Не совсем… Когда ты меня разбудила, мне снилось, что я спускаюсь куда-то вниз. По ступенькам. Долго спускаюсь.
– Один?
– Нет, вдвоем. Кто-то держит меня за руку. Мужчина. Но лица я не вижу.
– Ну-у… даже не знаю. Если даже лица не видел…
– Когда спускался – не видел. Но до этого несколько лиц я видел. Человеческих. Одно лицо было мужское, с бородой… Да, с бородой, точно. А еще было женское лицо… Впрочем… Как ты думаешь, это о чем-то говорит?
– Наверное, говорит, – задумчиво произнесла Алена. – Хотя и так понятно, что ты человек. Мутам, я думаю, другие сны снятся. Возможно, что к тебе возвращается память… Ладно. Как думаешь, зажарим кусок нео перед дорогой? Или ты дампов предпочитаешь? От твоего Гажа тоже можно кусочек откромсать, пока не протух.
Тима передернуло.
– Я не ем мясо нео. И дампов тоже не ем. Тем более – тухлых.
– Уверен?
– Уверен, – сердито сказал Тим.
– А дампы тебя чем кормили?
– Дампы? Ну, кормили чем-то…
Вправду, а чем он питался у дампов? Какое-то мясо ему давали. Вернее, кости с остатками мяса…
– Ладно, замнем для ясности. Я неудачно пошутила. – Алена прищурила один глаз. – Я нео тоже не ем. Тем более, гнилых дампов. Хотя, если честно, мохнача при случае можно съесть, если от голода умирать. Мне отец говорил, что нео, это почти что обезьяны – животные, значит. Только разговаривать научились. И в прежние времена их ели… Ладно, не будем о вкусном – есть у нас все равно нечего.
Она отошла к стене и, присев, стала копошиться в своем вещевом мешке.
– А куда мы пойдем? – спросил Тим.
– Лично я иду к Волоколамскому шоссе и буду искать развалины церкви. Я же тебе вчера говорила, помнишь? Возможно, там Егор меня ждет. Если, конечно… – Она помолчала. – Ну, там видно будет. Так или иначе, надо до Кремля добираться. А у тебя какие планы?
Она обернулась и внимательно посмотрела на Тима. Он растерялся. Добираться до Кремля?
– А Кремль это… – Вчера Алена чего-то упоминала про этот Кремль, но он толком не вник. – Это крепость такая?
– Да, крепость. Говорят, в центре Москвы. Там нормальные люди живут.
– А вы откуда про них узнали?
– Земля, Тим, слухами полнится. О Кремле маркитанты рассказывали. А еще Егор, брат мой, однажды сказителя слушал. Так этот старик о Даниле Кремлевском сказывал – славном воине. Ну, это долго… Ты-то чего собираешься делать?
Тим молчал. Не думал он еще об этом. С другой стороны… Куда ему теперь деваться? И не может же он отпустить Алену одну?
– Чего молчишь?
– Нет у меня планов. Я с тобой иду, вместе. Разве не так?
– Вместе? – Алена отложила мешок в сторону и произнесла резко изменившимся голосом: – Нет, Тим, со мной ты не идешь. Здесь наши пути расходятся.
Тиму показалось, что он ослышался.
– Я не понял… Почему? Мне некуда идти… Почему?
– Почему? – Она не смотрела на него. Но зачем-то стала тщательно рассматривать свои ладони. – Видишь ли, Тим, я не хотела тебе говорить… Вернее, сначала не знала, говорить или не говорить. Но теперь думаю, что ты должен это знать… Видишь ли, я уверена, что ты из Капитолия.
– Почему?
– Да потому что я видела вчера твое плечо. Ну, когда осматривала рану. Там у тебя выколота татуировка. Это очень важная татуировка – орел с распростертыми крыльями. Понимаешь, что это значит?
– Нет.
Тим вывернул шею и приподнял правый локоть, приближая к глазам плечо. Немного ниже вчерашней раны, которая уже почти затянулась, превратившись в алый рубец, он и в самом деле разглядел черную татуировку. Она была покрыта потеками засохшей крови, и все-таки он различил рисунок орла с повернутой головой.
– А я знаю, – сказала Алена. – Такую татуировку накалывают всем представителям высшего сословия Капитолия. Оно у них называется Элитой. Вернее, не у них, а у вас. Так что, Тим, ты птица высокого полета. И тебе надо возвращаться к своим. Наверное, они тебя давно ищут.
Тим ошарашенно молчал. Вот те на! Вот это новость. И что же теперь?
– Ты… точно в этом уверена?
– А чего тут сомневаться? Слишком многое сходится. Ты на меч посмотри, который вчера у дампа забрал. На рукоятку. Ну?
Тим дотянулся до меча, лежавшего на полу в метре от него, и подтянул к себе. В животе неприятно похолодело. Навершие было выковано в форме фигурки орла. Вот оно что! Хотя…
– И чего?
– Как чего? Ты же видишь, что это орел?
– Вижу. Но это же Гажа меч.
– Тим, ты чего, придуряешься?.. Это не Гажа меч, а капитолийца, это лысому ежу понятно. Думаю, что меч был у тебя, когда ты попал к дампам. Они его забрали, а потом отдали этому Гажу. Понял?
Тим не ответил – не знал, что сказать. А еще он подсознательно понимал, что эта новость не сулит ему добра. Хотя и не сложил пока в одно целое всю информацию.
– Вот увидишь, ты и сам вскоре кое-что вспомнишь, – продолжила Алена. – Уже начинаешь вспоминать. Странные слова, лица, лестница… Кстати, это могла быть лестница в подземном бункере Капитолия. Ты капитолиец, лишь непонятно, как ты мог очутиться у дампов. Но со временем, может, ты и об этом вспомнишь.
– Я – капитолиец, – почти по слогам произнес Тим. – Ну и… Что из того?
– Как что? Это же твое прошлое. Нельзя жить без прошлого, оно… Короче, попробуй вспомнить подробности. И возвращайся к своим.
– Я не хочу об этом вспоминать. – Тим насупился. – И возвращаться не хочу. Вернее, мне все равно. Я хочу идти с тобой.
Алена тяжело вздохнула.
– Нет, Тим, это не все равно. Когда ты вспомнишь, ты наверняка захочешь вернуться домой. Ты ведь не знаешь, кто там тебя ждет. Возможно мать, отец, друзья… Даже девушка какая-нибудь.
– Нет у меня никакой девушки! – горячо возразил Тим.
– Откуда тебе знать? Ты вон какой… – Она внезапно усмехнулась. – Особенно, если в бане отмыть… Кроме того, я все равно не могу взять тебя с собой. Потому что, если меня у церкви ждет брат… Понимаешь?
– Нет.
– Чего тут непонятного? Мой брат тебя убьет, лишь только узнает, что ты капитолиец. Да еще из Элиты. Он вас дико ненавидит, всех. Вы уничтожили нашу общину. Да и я… Знаешь, мне бы тоже следовало тебя убить. Но раз уж так вышло… Давай просто разойдемся по-хорошему.
– Алена, – начал Тим. – Но я ведь…
Он замолчал. Его категорически не устраивало предложение Алены, потому что он не хотел расставаться с ней. Очень не хотел! И в то же время в словах Алены была некая… правда, что ли. Он ничего не знает о своем прошлом, кроме отрывистых и непонятных воспоминаний. Правильно ли все бросить и отправиться в неведомый Кремль?.. Но Алена?.. А ее брат?..
– Ну, подожди. Давай, я тебя хотя бы провожу до этой церкви. Вдруг… и вообще…
– Нет. – Алена упрямо мотнула головой. – У нас говорят: долгие проводы – лишние слезы. Расстанемся здесь. Тебе – на запад, мне на восток. И точка.
– Ну, Алена…
– Прекрати! – Алена резко поднялась на ноги. Глаза ее при этом рассерженно блеснули. – Как ты не понимаешь? Ты для меня – капитолиец! Наш кровный враг. Знаешь, скольких вы наших убили?.. Игоря, вон, убили…
– Какого Игоря?
– Не важно. – Глаза ее смотрели мимо Тима. – Много кого убили.
– Но я же… Я же не убивал.
– Еще чего не хватало. – Она фыркнула, как рассерженная кошка. – Я бы тебе тогда сразу кишки выпустила… Короче, закончен разговор. Я возьму арбалет? Я тут болты нашла… Вообще-то он ваш.
– Чей «ваш»?
– Дамповский, – с ехидцей пояснила Алена. Она словно специально хотела его задеть. Но Тим не стал заводиться – энергии не было. Демонстративно отвернулся от дверного проема, где стояла Алена, и буркнул:
– Забирай. Тебе нужнее.
– Спасибо. Тогда я пошла, а то уже совсем рассвело.
– Иди. Не заблудись, восток вон там. – Он показал рукой на пролом.
– Я знаю, с какой стороны солнце всходит. Но я вокруг обойду, чтобы по кирпичам не лезть. Счастливо, Тим!
Голос ее дрогнул. Однако Тим не обернулся. Лишь пробормотал:
– Счастливо.
Алена вышла, а он продолжал сидеть у стены и смотрел в пролом, где наливалось солнечным светом утреннее небо. А вот на душе было темно и погано. Вернее, не погано, а просто никак, словно в том месте, где положено находиться душе, образовалась дыра.
И мыслей в голове не осталось. Пропали куда-то все мысли, придавленные ощущением чудовищной несправедливости. И обиды. За что так с ним расправляется судьба? Разве он в чем-то виноват?..
Так он и сидел, в ступоре, минуту или две, пока вдруг не раздался отчаянный крик. Женский крик. О, господи! Кто это?!
Тим, как ошпаренный, вскочил и вскарабкался по куче строительного мусора к пролому. Высунул голову. И вздрогнул.
Картина перед его глазами напоминала дурной сон. Примерно в ста метрах от Тима находилась группа дампов. Они стояли полукругом. А на земле около их ног барахталось в ловчей сетке человекообразное существо и выкрикивало неразборчивые слова. Через мгновение Тим разглядел белокурую голову, и его сердце охватил ужас. Ну что за проклятье!
Придя в себя от шока, Тим уже собрался выпрыгнуть в пролом, чтобы броситься на спасение Алены. Но в последний миг вспомнил о том, что все оружие лежит на полу у стены. Тогда он кубарем скатился вниз. Не раздумывая, схватил меч. Быстро огляделся: взять еще дубину нео? Нет, обойдусь без нее. И снова вскарабкался к проему. Однако ситуация уже изменилась.
Крики к тому времени по каким-то причинам стихли. Алену он почти не видел, потому что ее тело загораживали дампы. При этом вели они себя относительно мирно, если не считать бурной жестикуляции. И Тим, готовый было спрыгнуть на землю и кинуться в атаку, внезапно успокоился.
В первую очередь, конечно, в нем сработал инстинкт самосохранения – даже в запарке Тим успел сообразить, что ему предстоит сразиться с целым септом дампов. А осознание подобного обстоятельства, скажем прямо, способно остудить самую горячую голову. Но почти одновременно Тим осознал еще несколько обстоятельств, заставивших его иначе оценить ситуацию.
Первым из этих обстоятельств являлось расстояние до цели. Сотня метров – это тебе не десять шагов. Пока он добежит, дампы наверняка его заметят и примут меры. А в составе септа два опытных арбалетчика. Вот и догадайся с трех раз, сколько в него засадят болтов? Нет, так не пойдет…
Эти соображения пронеслись в голове Тима в считаные секунды. И за это время его мозг успел получить новые вводные. Заключались они в том, что Тим узнал своих старых знакомых – командира септа Убоша и арбалетчика Жаба. Это они бурно жестикулировали, явно о чем-то споря. Затем Жаб махнул рукой в сторону строения, в котором скрывался Тим, и тот понял, что дампы обсуждают маршрут передвижения Алены.
Картина помаленьку прояснялась. Ловля сеткой – один из самых любимых охотничьих приемов «мусорщиков». Очевидно, они заметили Алену, когда она появилась из-за руин дома и направилась в их сторону. После чего поймать девушку в ловушку оставалось делом техники. Тут все понятно. Но вот из-за чего они спорят? Прикидывают, нет ли в той стороне других людей? Да, вполне возможно. Но и…
Прерывая размышления Тима, Убош отдал какую-то команду. Дампы расступились. Один из них нагнулся и взвалил неподвижное тело девушки на плечо, а остальные начали растягиваться в походную цепочку. В этот момент Тим опознал еще одного мутанта, которому была поручена неблагодарная роль грузчика. Разумеется, она выпала на долю вечного неудачника Шуба. Та-ак…
Они собирались куда-то идти, унося Алену с собой. Зачем она им потребовалась? Решили найти укромное местечко, чтобы там с ней разделаться, не привлекая лишнего внимания? Или потащат ее в становище? Гаж и Бум неоднократно упоминали о том, что самка хомо может потребоваться для жертвоприношения. Возможно, что и так. Тогда появляется шанс на спасение Алены. Если она уже не мертва…
Нет, о таком не надо думать, пока он не разобрался в ситуации. Он должен верить в удачу и надеяться на лучшее. А если Алена уже мертва… Что же, тогда он поквитается с мутантами за все.
В этот момент Тим пожалел, что отдал арбалет Алене. Сейчас бы он ему очень пригодился. Сев на хвост дампов, он мог бы подстрелить парочку из них на дистанции, а дальше…
Что, дальше? Даже с пятью дампами он вряд ли справится. Но не бросать же из-за этого Алену на произвол судьбы. Жутко представить, что сделают с ней эти гниющие заживо уроды. Так что же делать?
Дампы скрылись за развалинами. Тим поразмышлял еще несколько секунд и слез с кучи мусора на пол. Нет, горячку пороть не стоит. Далеко они с таким грузом не уйдут, да и следы после проливного дождя читаются легко. Он их догонит, только…
Он должен быстро собраться в дорогу, только вот что с собой прихватить? Меч и кинжал у него есть, арбалет и копье забрала Алена. Ладно, обойдусь этим… Понадобится ли ему вещмешок? Он был лишь у Гажа, он туда складывал головы и внутренности. Наверное, они уже начали протухать. Нет, такой мешок с тухлой добычей ему… стоп… Стоп!
Неожиданная идея мелькнула в его лихорадочно работающем мозгу. Неожиданная. И очень рискованная… А вдруг?..
