Макс Зверев прикрыл глаза, вслушиваясь в шум дождя. Прав был сказавший, что это не время движется от прошлого к настоящему, а мы плывем по его реке. Одни рождаются в этой мутной воде, а другие умирают.

Эволюция, будь она неладна…

– Хорошо, – сталкер в натовском комбинезоне закашлялся. – За все я возьму с тебя как в прошлый раз. Заметь, Зверь, я для своих не накручиваю цены. Ну что, берешь?

Макс несколько секунд смотрел на лежащий перед ним бронежилет, после чего протянул руку и постучал по титановой пластине, обшитой кевларом.

– Сойдет, – наконец прохрипел он и, вытащив из-за пазухи пухлую пачку банкнот, кинул ее торговцу.

Собеседник ловко поймал деньги, пролистал и, глядя на Зверя, пояснил:

– Извиняй, брат. Проверять надо. Жулья-то сколько нынче, того и гляди – до трусов разденут. Меня вот вчера трое гопников прямо в Могильнике прихватили. Отобрали детекторы, «калаш»… Хороший был автомат. Ну не твари? Развелось, понимаешь, ворья.

Они стояли на крытой террасе второго этажа бетонного комплекса, расположенного на территории Завода. Тяжелые дождевые капли, гонимые порывами холодного ветра, захлестывали со стороны Маяка, и казалось, что две фигуры, вырисовывающиеся на фоне черного провала окна за их спинами, находятся в эпицентре водяного смерча.

– А чего это ты вдруг решил раскошелиться? – торговец смахнул пепел с поблескивающей в свете луны брони. – Раньше ведь только «макар» с собой таскал. На неприятности нарвался?

– Можно и так сказать, – Зверь закатал рукав плаща, и торговец увидел четыре длинных пореза.

Раны уже успели затянуться, а Грива в который раз отметил про себя, что на Звереве всё заживает как на собаке.

– Дела-а… – протянул он с уважением. – Ты на мимикрима напоролся? Где?

Макс нервно дернулся. Ему почему-то вспомнилась схватка с мутантом, произошедшая около семи часов назад.

– В Могильнике, – наконец нашелся Зверев.

– Могильник. Всюду он. Дерьмохранилище, блин. Даже звучит так, как будто тебя уже хоронят, – «в Могильнике»… Ну, ты не отвлекайся. Смотри, какое оружие. У самого Ерёмина выменял на ценную информацию.

Макс поднял с ящика обернутую в тряпицу штурмовую винтовку «L-85». Конечно же, говоря об уникальности данного оружия, торговец лукавил. Винтовка оказалась старой, потрепанной. И если она действительно в свое время принадлежала «пепловскому» командиру, на дух не переносящему импортные стволы, то служила, скорее всего, подпоркой для двери в подсобку.

– Бронебойные патроны. Десять коробок, как и договаривались. Плюс по два магазина трассеров и зажигательных.

Макс кивнул, оглядывая прикрепленный к винтовке прицел с приспособлениями для ночной стрельбы, после чего расчехлил принесенный торговцем рюкзак. Оглядел пять научных аптечек в герметичных контейнерах. Внушительный арсенал дополняла кобура с ПМ.

– Я там тебе консервы положил и саморазогревающуюся кашу. Сойдет?

Макс недовольно поморщился:

– Убери хавку. У меня особая диета.

– Диета? В Зоне?! – торговец скривился. – Ну, ты, брат, удивил. Знал я одного сталкера, который кофе на дух не переносил и мясо не ел. Хм… У тебя такие же проблемы? Хотя легендарный Монгол говорил, что «не жрать» – это способ оставаться человеком. Ну, понимаешь, не превратиться в животное.

– Да нет. Моя диета несколько иного характера, – Макс тяжело вздохнул, и, словно вторя ему, засвистел ветер, качая водосточный желоб. Жалобно заскулил где-то вдали одинокий пес…

– Ну, как знаешь, – торговец сгреб консервы в свой рюкзак, протянул покупателю кобуру с пистолетом и принялся ждать, пока тот облачится в новый костюм. – Кожа у тебя бледная какая-то. Может, это от недоедания?

– Я просто люблю гулять по ночам, загорать не успеваю, – отреагировал Зверев и, застегнув ремешок кобуры, накинул на плечи плащ.

Широкий полог капюшона скрыл от Гривы некогда красивое лицо собеседника. Видны остались лишь покрытый щетиной подбородок и тонкая полоска пепельно-серых губ.

– Я ухожу, – проронил сталкер и, взвесив винтовку в руке, направился к наружной металлической лестнице. На полпути он вдруг обернулся к торговцу: – Где, говоришь, тебя гопники тормознули? И как выглядели?

– В Могильнике, как от Завода на Пустырь идти. Двое молодых и седой, с бородкой. А тебе зачем?

– Да так, – Зверь улыбнулся. – Хочу взглянуть на этих отморозков. Бывай, Грива. Спасибо. Свидимся еще.

– Бывай! – тот махнул рукой и перевел взгляд на мечущуюся бурю.

Он не любил ночь. Особенно не переносил ее в Зоне. Каждый раз, оставаясь на этой страшной земле в темноте, вспоминал свою первую ходку, когда вот такой же ночью мимикримы разорвали проводника и одного из ведомых. Но Грива научился прятать свои страхи так глубоко, насколько это вообще было возможно. Он тисками сдавливал их на самом дне памяти и шел в ночные рейды, стараясь одолеть демонов, терзающих его все эти годы…

– Не поворачивайся, – хриплый, с подсвистом голос прервал размышления торговца, заставив вздрогнуть.

В затылок Гривы уперся глушитель, и сталкер предпочел подчиниться.

– Ответь на мои вопросы и будешь жить.

– Ясно… – торговец выглянул во двор, где еще мелькала фигура Зверева.

Позвать? А если человек за спиной выстрелит? Нет уж, лучше подчиниться.

– Первый вопрос: ты знаешь, кто это такой? – незнакомец вытянул руку, указывая на скрывшегося в ночи Макса.

– Зверь. Макс Зверев.

– Что можешь о нем рассказать?

– Я? – торговец попытался сместиться в сторону, но сильная рука собеседника остановила его. – Я его не очень хорошо знаю. Пересекаемся время от времени, когда он мне что-то продает или я ему. Вот как сейчас.

– Что можешь о нем рассказать? – с нажимом повторил свой вопрос незнакомец. – Где обитает, чем живет?

– Обитает? Да не знаю я! На Маяке, наверное. Я его там пару раз видел. А чем живет… Смурной он какой-то, замкнутый, необщительный. Слова из него лишнего не вытянешь, если по душам захочешь поговорить…

– Это у него-то душа? – незнакомец усмехнулся. – Сильно сомневаюсь. Так, говоришь, замкнутый?

– Да. Бывало, придет ко мне купить что-нибудь из лекарств или продать артефакты какие, а сам все время молчит, и мне приходится догадываться – что ему требуется. А может, он просто без надобности не треплется… Мне-то какая разница! Это не мое дело. Мое дело – продавать и покупать, а не интересоваться подноготной клиентов. Я же не психоаналитик, чтобы в душу к человеку лезть…

– В душу? – опять переспросил собеседник. – Слово-то какое для него – душа… И что он у тебя сегодня покупал?

– Оружие. Вообще он стволами никогда не интересовался, но после того, как на мимикрима налетел…

– Когда?

– Вчера или позавчера. Он мне раны показывал. Наткнулся на мутанта, и, наверное, испугался.

– Вчера или позавчера… Интересно. А он больше ничего не говорил? Может, спрашивал о чем-то?

– Да ни о чем он не спрашивал!

– Про оружие, может быть, чего сказал?

– Да нет же! Я спросил его, зачем ему стволы, а он раны показал. Наверное, туго ему пришлось. По себе знаю. Когда меня в первый раз мимикрим располосовал, я весь в бинтах был, а к еде дня три не прикасался.

– К еде?

– Ну да. Кусок в горло не лезет после такого… нервного срыва.

– И он тоже не ест?

– В смысле? – не понял Грива.

– Ну-у… После мимикрима тоже ничего есть не хочет?

– Хм… А точно! Я ему две пачки натовских обедов припер, консервы, а он сказал, что по особой диете живет.

– По особой диете… – стоящий за спиной уже в третий раз, словно в раздумье, повторял фразы вслед за торговцем.

– Ага. Он сказал, что у него своя диета. Хозяин барин! Если он человеческую пищу не ест, – Грива усмехнулся, словно забыв о прижатом к затылку стволе, – может, вегетарианец, а может, влагой питается, как растение… А что? Знал я одного сталкера – Монголом звали, так тот вообще мог без еды…

– Куда он пошел?!

– Монгол?

– Твой покупатель!

– Так в Могильник, наверное. Он про гопников спросил, которые там обитают…

– Ты же сказал, что он ни о чем тебя не спрашивал!

– Так это так, к слову… разговорились, и…

– Что за гопники?

– Двое молокососов со стариком каким-то с бывшей «пепловской» заставы. Обобрали меня до нитки позавчера, а он, наверное, решил шороху навести… Хотя, может, спросил, чтобы подальше это место обойти.

– А как ты узнал, что ему нужно оружие?

– Связь у нас через одного человечка. Чугуном кличут. Он в Могильнике артефакты собирает. Вот через него-то Макс на меня и выходит.

– Чугун… – собеседник хмыкнул. – Какое оружие ты Звереву продал?

– Винтовку булл-паповскую с «ночником», «макар», бинты, трамадол там всякий…

– Сколько он взял патронов?

– Трассеров и зажигательных по два магазина, остальные – бронебойные, все, что у меня были.

– Понятно, – ствол с массивным глушителем убрали от головы. Несколько секунд за спиной торговца не раздавалось ни единого шороха, после чего незнакомец прохрипел: – Иди отсюда!

Уговаривать Гриву не пришлось. Он схватил свой АКС, рюкзак и, запинаясь, кинулся вниз по лестнице. Только добежав до первого укрытия, остановился и обернулся.

Человек, державший его под прицелом, все еще стоял на втором этаже. На незнакомце был накинут зеленый маскировочный плащ, подобный тому, какие носят снайперы из подразделений военсталов. Под плащом угадывались мощные узлы костюма с экзоскелетом.

Для уверенности Грива достал бинокль и внимательно рассмотрел оружие незнакомца. Помимо странного вида агрегата «Кроссфайр», сталкер имел при себе широкий нож, который носил пристегнутым в районе голени. По всему было видно, что человек серьезный – не гопник, вроде тех, позавчерашних, а гораздо опытнее и к тому же – опаснее.

Грива вытащил из внутреннего кармана смартфон, пытаясь определить человека по коду коммуникатора, но выяснилось, что устройство незнакомца отключено.

Удостоверившись, что поблизости больше никого нет, торговец принялся стучать пальцем по клавиатуре, и когда на экране появился значок в форме телефонной трубки, тихо проговорил:

– Чугун, это Грива. Когда Макс, ну, тот, который странный, к тебе заглянет, скажи ему, чтобы был осторожнее. За ним серьезные люди идут, и намеренья у них такие же нешуточные, как и оружие.

– Понял, – прошипел искажаемый помехами голос, – передам.

Грива спрятал коммуникатор и вновь затаился, ожидая дальнейших действий незнакомца. Лучше уж перестраховаться, чем попасть под раздачу. Торговец как чувствовал, что странный человек пришел не один. Ну, не стал бы бывалый сталкер так подставляться.

И правда, пару минут спустя мимо укрытия Гривы проследовали еще двое. Первый, облаченный в комбинезон нейтралов и вооруженный «Абаканом», водил головой из стороны в сторону, пытаясь разглядеть малейшее мельтешение. Его холодный, цепкий взгляд заставлял вжаться в траву, словно это не человек смотрел во тьму, а ствол пулемета. Безжизненные глаза парня наводили на самые жуткие мысли, но он не являлся ни зомби, ни подвластной телепату марионеткой. Этого обожженного Зоной чудака со взглядом бывалого палача Грива несколько раз видел на базе наемников. Его звали Хорёк. Лучший следопыт «леших», и если такой сталкер, как говорится, «падал на хвост», на спасение беглец мог не рассчитывать.

Второй – в знакомом бронекостюме с красными вставками на груди, лет тридцати, не крутился как юла, в отличие от молодого спутника. Он шел медленно, но уверенно. Все в этом человеке выдавало бойца «Пепла», от костюма до повадок. Еще больше Гриву поразило оружие незнакомца – сталкер легко удерживал достаточно редкий штурмовой «Винторез». Но на этом чудеса не заканчивались. Автоматическая винтовка оказалась снабжена «найтвизором» натовского образца и имела, как показалось Гриве, магазин увеличенной емкости. За такой образец торговец не раздумывая выложил бы круглую сумму. В последний раз он встречал «Винторез» этой модификации почти полтора года назад и никак не ожидал увидеть его в руках сталкера. Если эти двое действительно были заодно со странным «лешим», то Макс Зверев стремительно терял шансы на спасение.

Ливень внезапно прекратился, и ветер утих. Торговец дождался, пока опасная парочка минует открытое пространство, и медленно, чтобы Хорёк и «пепловец» не смогли его засечь, двинулся в сторону. Он знал Завод достаточно хорошо и поэтому заранее продумал маршрут. Дойдя до металлических гаражей, поверх которых разместилась гигантская «энерго», Грива повернул налево и уже скоро вышел к железнодорожным путям. Отсюда было рукой подать до территории «Пепла», торговец заспешил к блокпосту «Воинов Зоны». Он чуть было не влетел в совсем свежий «трамплин», но вовремя заметил аномалию и изменил направление. Страх гнал торговца прочь от места, где совсем недавно его легко могли убить. Без каких-либо причин. И поэтому он, освещая путь ярким рассеянным светом мощного фонаря, спешил туда, где смог бы переждать ненавистную ночь.

Грива резко затормозил, выхватив на бегу боковым зрением какое-то инородное движение справа, за нагромождением разрушенных бетонных плит.

– Кто там?! – он навел автомат на ощетинившуюся голой арматурой груду.

Ответа не последовало. Показалось?.. Пришла запоздалая мысль, что можно было просто пробежать, не останавливаясь… Но даже психиатрам порой неизвестно, какие причудливые формы принимает паранойя и на что она может толкнуть человека. Грива стоял сейчас посреди пользующегося самой дурной славой закоулка Завода, и страх заполнял все его естество. Палец на спусковом крючке дрожал…

– Кто там?! – сипло выкрикнул он вновь.

За нагромождением что-то отчетливо зашуршало. Все-таки торговец не ошибся. Что-то таилось там, ждало, пока человек пройдет мимо и подставит под удар спину.

– Выходи! – Грива переместился в сторону и не мигая смотрел на бетонную кучу.

Оттуда показался человек в сером балахоне.

– Не стреляй… – прохрипел он и сделал робкий шажок по направлению к дороге.

Торговец видел, что незнакомец не вооружен, и что еле-еле ковыляет, припадая на правую ногу.

– Не стреляй, я тебя прошу. Ты ведь не из этих… – бедолага кивнул в ту сторону, откуда бежал Грива. – Не «леший»…

– С чего ты взял?

– Те бы сразу выстрелили.

– А зачем им в тебя стрелять, если ты человек?

– А им плевать, – незнакомец уже покинул свое укрытие и теперь, качаясь, стоял в паре метров перед Гривой.

На вид мужик лет сорока пяти, худой, с большими голубыми глазами и реденькой бородкой.

– Они меня могли за шатуна принять, – он скривился. – Совсем сдурели. А ведь когда-то таких, как я, уважали…

– А кто ты? – Грива постепенно терял бдительность, расслаблялся. Он опустил автомат и удивленно смотрел на незнакомца.

– Я шаман, – незнакомец прищурился и сделал шаг к Гриве.

Торговец понимал, что целиться в шамана – верх неприличия, но с другой стороны – кто же знает, что это и правда не шатун? Ведь похож… И оружия с собой нет, и рук из-под балахона не видно…

Но если бы в засаде сидел мутант, то уж точно не пропустил бы шанс напасть сзади и убить торговца, как только тот пробежал бы мимо бетонной груды. Все правильно. Надо только извиниться.

– Прости, я не знал, что там прячется человек…

– Я не прятался! – шаман обиженно фыркнул. – Я просто ждал, пока плохие сталкеры пройдут мимо, но, слава Зоне, все обошлось.

– Да уж… – Грива кивнул. – Но я в тебя целился, а это нехорошо.

– Неужели? Небось, наслушался сказок про то, что оскорбленные шаманы проклинают сталкеров и те попадают в аномалии?

– Ну, в общем, и это тоже. Я немного суеверен.

– Да ничего страшного, – человек в балахоне широко улыбнулся. – Я обиды не держу. Ты ведь не со злым умыслом.

Он снова шагнул вперед, но Грива уже не отслеживал движения собеседника. Напрасно… Чему нельзя полностью отдаваться в Зоне, так это доверию. Здесь всегда и везде нужно ожидать подвоха. Грива этот постулат забыл. Быть может, усталость и страх сыграли с ним злую шутку, а может быть, он сам ослабил внимание, в любом случае точно поступил опрометчиво…

Все произошло за долю секунды. Нечто серое взметнулось из-под полы плаща, когда шаман сделал очередной шаг, и Грива увидел огромную гипертрофированную конечность, занесенную над ним… Мгновение спустя рухнуло обезглавленное тело торговца и звякнуло об асфальт цевье автомата, который так и не пригодился владельцу.

– Вот ведь дотошный, – прохрипел шатун, оглядывая окровавленное тело недавнего собеседника. – Чуть было не убил меня…

Он ждал уже несколько часов, и еще один упущенный человек мог оставить мутанта без ужина. Такое положение дел его не устраивало. Поэтому он пошел на риск, выйдя навстречу вооруженному одиночке.

Совсем недавно мимо с осторожностью прошествовали двое. Мутант очень проголодался, но чувство самосохранения взяло верх над природными инстинктами. С каждым днем он все меньше походил на человека и понимал это, поэтому во всякую новую охоту использовал более изощренные методы.

Сначала он обитал на Армейских базах, в «деревне мимикримов», но когда сталкеры начали обходить поселение стороной, перебрался на Завод. Эти земли дали ему возможность проявить фантазию на полную катушку. На первых порах он просто притворялся сталкером, увязываясь за одиночками, а когда о шатунах – человекоподобных мутантах с гипертрофированными руками-косами – узнали все, принялся хитрить. Хитрил и, «расставляя мышеловки», терпеливо выжидал, готовясь к решающему выпаду. И вот вознаграждение. Сегодня попытался использовать силу внушения, чтобы стать похожим на человека, и понял, что это ему удалось.

Мутант подошел к мертвецу, отбросил в сторону голову Гривы и принялся разглядывать странные нашивки на форме.

– Зо… на… от… чу… ш… те… на. Отчуштена… отчуштдения… – он довольно улыбнулся.

Все-таки в нем осталось что-то от человека. Но воспоминания о прошлом спрятались в самые глубины остатков сознания. Он давно не помнил, кем являлся в прошлой жизни. Погиб? Нет! Переродился…

Шатун замер, прислушиваясь к странным шорохам, потом развернулся влево. В нескольких метрах от него стоял человек с автоматической винтовкой наизготовку. На секунду их взгляды встретились, после чего сталкер нажал на спуск. Настала пора хищнику проявить невнимательность. Все возвращается на круги своя…

Убившую торговца тварь отшвырнуло назад и насадило на торчавшую из бетонных плит арматуру. Мутант несколько раз конвульсивно дернулся, пытался выдавить из себя звуки, но через пару секунд затих.

Сталкер опустил «Винторез», достал из кармана смартфон и сделал несколько фотографий обезглавленного торговца, после чего переключился на мутанта. Снимки шатуна должны стать подтверждением выполнения очередного задания по устранению опасного зверя. Интересно, сколько заплатят барыги за эту работу?

– Фрегат, пошли, – окликнул его Хорек. – У нас есть дела поважнее.

– Спокойно, друг мой, – «пепловец» усмехнулся. – Халтура еще никому не мешала.

Он убрал КПК и двинулся за напарником.

Как там говорилось в примете? Не оборачиваться, иначе смерть? Фрегат обернулся и опять оглядел трупы. Нет, все эти приметы – полная чушь…

«Лешие» старались, как могли. Из кожи вон лезли, чтобы подобраться скрытно. Они отключили «наладонники», подошли с подветренной стороны, передвигались, только когда усиливающийся шум дождя мог заглушить посторонние звуки, чтобы Зверев не услышал их шагов, но недооценили хищника.

Макс, стоя с Гривой на террасе второго этажа, почувствовал чье-то присутствие еще до того, как начал осмотр винтовки. Любой человек имеет свой запах – от одних несет алкоголем, от других пищей или сигаретами. От странных людей, пришедших на Завод, почти ничем не пахло, словно они не дышали, не открывали ртов и блокировали свои потовые железы каким-то химическим реагентом.

Для чего? Чтобы их не заметили! Но именно это их и выдало.

При бьющем в лицо сквозь дождевые капли ветре – обонятельные рецепторы Зверя царапнул запах оружейной смазки. Охотничье ружье – с таким стволом, настолько умело скрываясь, преследуют лишь профессионалы. А значит, сомнений не оставалось – пришли по его душу…

Спустившись по лестнице, он перевесил винтовку на другое плечо, освобождая правую руку и, не оборачиваясь, пошел в сторону Могильника. Точно знал, что за ним наблюдают. Чувствовал – как минимум три винтовки сейчас направлены на него. Слышал приглушенные голоса незнакомца и Гривы, но не оборачивался. Они хотят поиграть? Адреналиновые игры ему нравились…

Впервые Макс Зверев столкнулся с кланом «Лешие», когда двух «ветровцев» принесли в базовый лагерь с простреленными ногами.

– «Лешие», будь они неладны, – говорил тогда лидер секты. – У них сейчас за главного Инквизитор. Может, слышал?

Зверь отрицательно мотнул головой.

– Его свои просто Инком зовут. Мутный тип. Пришел на земли кормилицы-Зоны, убивает её сынов! Возомнил себя борцом с ересью…

С тех пор прошло одиннадцать месяцев, но разговор с Грешником Макс не забыл. По крайней мере, отчетливо помнил первую личную встречу с представителями загадочного клана, после которой едва сумел спастись. Сейчас Зверь знал о них все. Точно мог определить самых опасных «леших» и старался обойти их стороной.

А вот вчерашний инцидент в лесу выбился из общего ряда, и не по его вине. Просто люди оказались умнее хищника… Сообразительнее, но никак не ловчее. В этом он мог дать им сто очков вперед.

Могильник встретил сталкера шквальным ветром. Примерно то же самое творилось и на Заводе, но здесь стихия разыгралась в полную силу…

Зверев сразу почувствовал запах табака и алкоголя. Нырнул в заросли клёнов слева от дороги и через пару минут уже смотрел из разросшихся кустов акации на троих мужиков в грязных штормовках, расположившихся в небольшой низине, у костерка. Это были они – те самые, кто ограбил Гриву.

План возник моментально – использовать мародеров, чтобы повторно проникнуть в Пятихатки и, наконец, расквитаться с Харитоном.

Что, если просто выдать им малую долю информации – рассказать о расписании патрулей и ценном хабаре, хранящемся у торговца?

Пусть молодчики наведаются в деревню. И или нарвутся на военные патрули, отвлекая на себя внимание бойцов, или проведут Зверя по одним им известным тропкам к самому бункеру.

Макс прекрасно понимал, что его план – палка о двух концах. Бандиты просто могли убить его. По крайней мере, попытаться.

Но месть…

Это иррациональное, неконструктивное и сжигающее изнутри чувство затмевало все прочие.

Макс в прошлый раз почему-то не подумал об охране, которая у Харитона была всегда! Даже не попытался заткнуть барыге рот, когда тот начал звать на помощь! Что это, если не потеря здравомыслия? Халатность в, казалось бы, заранее продуманных действиях. Ведь не ворвался же к торговцу голодный зверь, живущий инстинктами, а вернулся долго вынашивающий свою месть человек!

Нет, Макс не утратил решимости отомстить обидчику, благодаря которому вся его жизнь изменилась коренным образом и далеко не в лучшую сторону. Таких вещей он точно прощать не собирался, поскольку теперь, как наркоман, не мог «соскочить с иглы». Сейчас он более четко представлял цель своего очередного похода. Теперь знал, зачем несет за плечами винтовку. Он шел не просто бездумно убить, а стремился исполнить возложенную на него миссию – то, о чем ему напевают холодными ночами ветры Зоны. То, о чем просили все, кого он потерял из-за секты каннибалов, чьи души жаждали отмщения предавшему их заказчику.

Сама Зона даровала ему, по вине Харитона ставшему хищником, силы для одной-единственной цели. Она избрала его! Только сейчас Макс осознал это, и холодный поток воздуха вновь пробрал до костей…

Он шел, чтобы старик не сотворил еще большее зло. Как быстро Харитон перешел от слов к действию! Ведь торговец поначалу не хотел привлекать внимания военных к произошедшему в бункере, но потом направил их уничтожить Зверя. Наверняка после этого он связался с «лешими» и выдал им маршрут Макса. Вот почему он не сообщил на пост под железнодорожным мостом, и там его пропустили – чтобы охотники на мутантов смогли спокойно выйти на цель.

Ловко, Харитон, очень ловко…

Торговец всегда умел найти самый неожиданный выход из положения, да еще и заработать на этом. На смерти, например. Такие люди, как он, живут за счет других, подобно паразитам! Они спокойно спят по ночам, посылая на убой все новые группы собственных исполнителей. Скользкому куску мяса невдомек, что человек, чуть было не убивший его, дважды в месяц выходит на охоту, чтобы хоть чем-то заглушить рвущиеся из подсознания кошмары…

Ирония судьбы, но Зверев только сейчас понял, каким человеком в действительности являлся Харитон.

Очень давно, когда Макс впервые появился в Пятихатках, известный многим ходок по прозвищу Спам заприметил Зверя. В то время Макс считал Харитона героем, но героизм обманчив. Торговец уже тогда ничем не напоминал себя молодого. Когда-то он лично знал Чёрного Сталкера, и тот уважительно относился к Харитону. Быть может, именно тогда душа барыги сгнила, надломилась и позволила исчезнуть внутри себя последнему человеческому. Так кто из них более зверь – Макс или Харитон?

Циничный монстр, скрывающийся за фасадом торговца, и впрямь оказался совсем не тем, кого Зверев знал когда-то. А он и не заметил изменений, хотя мог отказаться от того злополучного рейда…

– Эй! – развел он руки в стороны, чтобы сидящие у костра под навесом мародеры видели, что он безоружен.

Часовой сел на колено, скрываясь за бетонной плитой, и дождался, пока Макс выйдет на открытое пространство.

– Здорово, бродяги! – поприветствовал Зверев собравшихся людей.

«Бродяги», явно шокированные его внезапным появлением, теперь всматривались в ночную темень, пытаясь понять, кто к ним пожаловал – такой же мелкий бандит, как и они сами, а значит – друг, или идиот, не знающий, кто обосновался у этого костерка, а следовательно – просто жертва.

– И тебе не хворать, – часовой продолжал держать пришельца под прицелом. – Ты кто такой и чё хотел?

– Я к вашему главному.

Бандиты оживились.

– А ты, часом, костерком не ошибся, фраер? – в глазах находящегося на дежурстве полыхнул нехороший огонёк.

– Не ошибся, – холодно бросил Зверев. – Дело есть.

– И это типа совпадение, да? Как раз когда мы хотим паровозик подломить, приходит фра… – начал было часовой, но лысоватый седой мужичок рявкнул:

– Цыц, Семёра! По сторонам смотри! Расслабился… – и, обращаясь к Зверю, процедил: – А ты смелый, сталкер. Или глупый.

Зверев не улыбнулся даже – оскалился.

– А я не сталкер, папаша.

– Вольный бродяга, значит?

Зверь решил не играть в шпиона и согласно кивнул:

– Почти. Меня зовут Макс. Пустишь к костру?

От бывшего командира их отряда Кости Чебака Зверев слышал истории о том, что у бандитов в Зоне появился странный кодекс чести, которому пытались следовать практически все более-менее организованные группы мародеров. Если грабишь – оставь нож и детектор аномалий, если хочешь присесть к костру – назови имя, если лжешь – лучше сам удавись. Максу всегда казалось, что эти принципы бандитской жизни оттого, что бесятся с жиру гопники и видят в себе сплошь мафиози, вроде дона Карлеоне. А почему бы не подыграть?

Седой с минуту пристально изучал пришельца, обшаривал взглядом, после чего добродушно произнёс:

– Садись, бродяга, грейся. Меня Деканом кличут. Я смотрящий на Могильнике. Держи базар.

Смотрящий? Звереву хотелось расхохотаться в лицо этому напыщенному индюку. Влад Апостол – вот кто настоящий смотрящий. От одного воспоминания имени «законника» бандитского мира у Макса мурашки бежали по загривку. А этот… Зверев год убивал сталкеров в Могильнике и ни разу не наталкивался на Декана и его щенков. Значит, бандит пришел сюда недавно и теперь качает права, пытается раздуть авторитет. Жалкое зрелище. Зверь покосился на часового, всё ещё целящегося ему в голову.

– Ты, братуха, прости этого чудилу, – усмехнулся Декан, проследив за взглядом гостя, – обленился, сучёнок, пока я с пулей в пузе отлёживался. Проморгал тебя, хотя должен был метров за сто заметить.

– Меня бы не учуял. Хожу я тихо…

– Это да… – Декан крякнул. – И зачем ты к нам подкрался?

– Мне нужно попасть в Пятихатки. Если поможете – все, что там найдете, будет вашим.

– Пулю от «леших» мы там найдём, – пискнул часовой, но тут же умолк под тяжелым взглядом Декана.

– А тебе какая маза?

– Харитона знаешь?

Декан кивнул.

– Я ему кровь пустить собираюсь. От вас требуется помощь в пути и во время моей беседы с ним.

Не ожидавший подобной наглости часовой вскинул автомат и просипел:

– А ты не попутал, бродяга?! Не к шантрапе приковылял.

– Не попутал. С паханом твоим говорю, – Зверь не сводил глаз с четок, которые Декан ловко перебирал посиневшими от наколок пальцами.

Бандит поймал взгляд сталкера и улыбнулся.

– Нравишься ты мне, бродяга. Ей-богу, на крысу не похож. Вот думаю теперь – ты либо идиот, что припёрся сюда и такое предлагаешь, либо и правда тебе добраться туда надо – край, а нам выгода будет. Какой вариант, первый или второй?

– Второй. Харитон у себя в бункере немало артефактов хранит…

Часовой вновь встрепенулся:

– Там бункер – всё равно что сейф! Харитон же не лох какой-нибудь. На «гоп-стоп» сталкеров брать одно, а на малину к барыге всей кодлой… Не-е, без мазы.

Декан напрягся, сжал четки в кулак и обратился к Зверю, кивком указывая на подручного:

– Слышал, о чем Семёра трет?

– Слышал.

– Ну и как поступим?

– Если доведете до бункера – все, что найдете в деревне, – ваше. Там малолетки обычно отираются, да и тех не много. Вы их оберете или перестреляете в два счета.

– А не жалко зеленых под пули подставлять? – бандит вздохнул наигранно тяжело.

– Они не люди. Они мясо! Знали, куда идут.

– Складно лепишь, фраер, – Декан кивнул. – А барыга, значит, твой?

– У меня с ним свои, давние счеты.

– Да ну? – седой заинтересовался. – И в чем тема?

– Он мою группу подставил, и сектанты всех положили. Кровник он мой.

Семёра конвульсивно дернулся, словно при упоминании слова «кровник» через его тело пропустили электроразряд. Декан тоже насторожился.

– Будем считать, что ты в своём праве. Сколько, говоришь, там молодняка?

– Наверняка много. Ведь все новички там кантуются.

– А «погоны» и «лешие»? Их сколько?

– Вояк и охотников я из деревни увёл. Они на Заводе заплутали, будут ещё часов шесть оттуда топать. Если ударить быстро, то в лагере не успеют опомниться.

– И опять складно. Чё ж ты при таком раскладе сам не пошел?

– Меня ждут. Одного. Понимаешь?

Декан кивнул. Ему все больше нравился этот странный сталкер. За годы, что старик провел в тюрьмах и СИЗО на Большой Земле, он научился быстро распознавать «подсадных» и чувствовал, когда в группе появлялся стукач. Зверь на стукача не походил.

– Харэ, я те верю. Тока давай сделаем по-моему, – бандит заговорщически ощерился. – Ты в судьбу веришь?

– В судьбу? – Макс, растерявшись, часто заморгал.

– Ну, в совпадения веришь?

Звереву внезапно вспомнились две подряд встречи с мимикримом и «анархистом» в экзоскелете. Наверное, это была судьба, да…

– Верю, – он решительно кивнул.

– А я не верил. Но, прикинь, тебе подфартило. Мы тут кое-какой план обмозговывали, когда ты заявился…

Семёра и второй молокосос недоуменно посмотрели на своего главаря.

– Не ссыте! Этому бродяге можно верить, – заявил Декан, заметив реакцию подельников, – я нутром чую. В общем, Макс, с базы «Пепла» к Рубежу через полчаса пойдет колонна в три машины. Вот тут прямо и пойдет. На броне – лохи. Мы – с тобой ли, без тебя ли – будем их брать. Задача – перещёлкать охрану и забрать груз. Везут артефакты на сумму с до хрена каким количеством нулей. «Пепловцы» так башляют за то, что вояки им оружие через Рубеж таскают. А охраны почти никакой. Ничего не боятся, суки. Давай так… Помоги нам грузовички и их пассажиров разобрать на запчасти, а уж мы и тебе поможем с просьбой.

– Вчетвером на колонну?

– Нас больше будет. В засаде почти двадцать стволов из бригады Гриши Боровика. А ты будешь за снайпера. Винтовка, вон, вижу, у тебя знатная болтается. Если через боковое стекло водилу броневика снимешь, чтобы лобовуха уцелела, мы на этот тарантас сядем и через все посты примчимся прямо в Пятихатки.

– «Пепловцев» военные через посты пропускают, потому что Ерёмин пароли знает.

– Дык и я не абы кто! – Декан улыбнулся. – Возьмём колонну, а коды я обеспечу. Тебе при таком раскладе – Харитон, а нам – машины и хабар из деревни. Лады?

– Лады.

Зона тоже желала смерти Харитона, а иначе как объяснить, что у Зверя всё складывалось так удачно?

Полчаса – тридцать минут, в каждой из которых шестьдесят маленьких вечностей.

Как долго тянется время в томительном ожидании… За последний год Макс научился забывать о его течении, занимая разум совершенно другими мыслями, но теперь он был сосредоточен именно на предстоящем бое с отрядом «Пепла». Если все пройдет удачно – он получит возможность беспрепятственно добраться до бункера Харитона. Если же все провалится, прахом пойдет и его план мести на ближайшее будущее. Тогда придется начинать все заново и идти в Пятихатки уже через Болота, перед носом у вояк.

Но возвращаться нельзя. Не потому, что так сталкеры не поступают, а потому, что след в след за Зверевым идет отряд «леших», которые почти никогда не промахиваются и больше не упустят своего шанса… Он прекрасно понимал, что кольцо вокруг него сжимается с невероятной скоростью.

Вояки – из Пятихаток, «пепловцы» – с Завода. Путь через заброшенную территорию Завода к Маяку перекрывает группа «леших». Все дороги сейчас отрезаны…

Главное – успеть выскочить из петли прежде, чем инквизиторы подвесят Зверя над разгорающимся костром. Надо бежать, пока не поздно. Но время уходит. Решать нужно сейчас: в Пятихатки или на Пустырь – отлежаться до лучших времен. Выбор пока еще есть. Хотя… «Лешие» наверняка обходят его не с одного, а с нескольких направлений. Если это так, то вариантов не остается совсем. Только двигаться напролом…

Пахан спрашивал, верит ли Макс в судьбу. Да, наверное, но в судьбу, которую вершит сам человек… Он никогда раньше не задумывался над этим. Не было повода, и весьма странно, что задумался именно сейчас. Судьба… Слово-то какое. Макс улыбнулся, мысленно прокручивая в голове недавнюю встречу с Харитоном. Вот это была судьба!

Быть может, именно его судьбой явилось спасение того сталкера по кличке Батрак? Судьбой – бежать, ведя на хвосте «леших»? На хвосте… «Хвост» – это ведь тоже звериное словечко. Макс снова улыбнулся, но уже совсем не весело, скорее саркастически.

– Чё радуешься? – Семёра обернулся к Звереву.

– Вспомнил кое-что. Прошлое, одним словом.

– Прошлое… – Семёра отложил автомат и подсел ближе. – Вспомнил, что было до Зоны?

– Нет, – Зверь покачал головой. – То время ушло. И тот Макс умер давно, еще на пересечении Рубежа, а вместо него родился я.

– Ну да. Такую же пургу Боровик нёс, мол, все мы здесь становимся типа зомби.

– Это потому, что здесь оружие можно безнаказанно использовать.

– Да ты чё? Безнаказанно нельзя. Видишь пахана нашего? Он за этим строго следит. Тока чё не по понятиям – разговор короткий. Да в этой Зоне и понятия другие! И вертухаи с когтями.

– А ты сидел?

– Три раза! – Семёра гордо вскинул подбородок. – Первый раз на семёру закрыли. Ну, поэтому у меня погоняло такое. Второй раз на пятеру. Третий раз хотели на червонец, мол, рецидивист. А я полтора года отсидел и откинулся по собственному желанию.

Он зловредно засмеялся.

– Это как?

– Бежал я, парень! Из зоны в Зону, – бандит закатал рукав куртки, демонстрируя небольшую татуировку – волчью голову в ореоле линий. – В «Анархию» даже успел податься, но потом плюнул на этих удодов, и – в свободное плаванье. Когда у Болот мародёры обитали, всяко проще было. А теперь… – Семёра отмахнулся. – Теперь вся малина – пахан и три калеки.

– А люди Боровика? Я слышал, их командира убили.

– Да, Гришку завалили, – с видом знатока принялся объяснять собеседник, – но пахан его братков к себе взять не может – полномочий недостаточно. Вот если Влад Апостол разрешит…

– А кто такой этот Апостол? – сделал вид Зверь, что не слышал о местном авторитете.

– О! А ты не в курсах?!

Макс неопределенно пожал плечами.

– Это главный законник Зоны. Он тут вроде смотрящего за всеми. Типа пахан над паханами. У него раньше все мародёры в кулаке были, а потом остались только эти, как их… Маккена, как там эту банду у Апостола зовут?

– «Хлысты», – отозвался парень со свернутым набок носом.

– Во! «Хлыстами» их кличут. Шибко зверские они. Всю окраину Чащобы держат, говорят, и в ее дебри как-то попадают. А Апостол типа главный у них.

– Понятно, – Зверь резко втянул воздух носом. – А с «лешими» у вас в целом как?

– Да суки они последние! – Маккена достал из рюкзака пакет с куском копченой колбасы и, отрезав заплесневелый край, принялся, медленно откусывая, жевать продукт сомнительной свежести.

– Что, мешают жить? – Зверев скривился.

– Не то слово. Главный у них – ваще тварь! Ведь надо додуматься – в лагере нашем растяжек понаставить. Знаешь, какие у него методы?

– Нет, – Зверь потупился. – Слышал немного, а так…

– Они сперва по ногам стреляют, а потом подходят и дуло к башке приставляют. Если, говорят, обмочишься, то оставим в живых… Наши их потрепали немного, убили одного и двоих ранили, так «лешие» неделю их пасли, а потом пахану изуродованные головы передали… Типа – сувениры на память. Твари – я ж говорю.

– Да, – Зверь словно вспомнил что-то, – ты про главного их говорить начинал…

– Начинал, – Семёра злобно сплюнул под ноги. – У них за главного сейчас бывший спецназёр. Типа супермен из подворотни. У этого фраера что ни день – побоище. Собрал себе таких же, на голову шибанутых. В их отряде проводник есть, причем следы читает, как я книжку. Кроме следопыта еще стрелки классные имеются. Человек десять, наверное, этих суперменов. Я один раз с таким столкнулся. Гадом буду, он с сотни метров мне в очко угодил, падла…

– А ты бежал?

– Я? – лицо Семёры побагровело. – Ты бы их в деле видел! Не люди, а роботы.

– Во время вьетнамской войны было у наших подразделение вроде «Альфы», которое налеты совершало на американские базы, – прошептал Декан. – Говорят, Инквизитор своих бойцов по этой методике натаскивал. К нему даже Ерёмин приходил учиться. Хотя, может, всё это левый трёп…

Неожиданно громко зазвенел смартфон Семёры. В ночном воздухе звук разносился на сотни метров, словно вся атмосфера колебалась в такт трели «наладонника». Только сейчас Зверев ощутил тишину. Ветер успокоился, и теперь лишь редкий шелест невидимых грызунов в траве и звон КПК мародера тревожили покой задремавшей Зоны…

– О, – Семёра скривился, – погиб сталкер. Грива. Заброшенная территория Завода. И чё этим гаврикам по ночам у костров не сидится… Ты чего, Макс?

– Как, ты сказал, его звали? – Зверь протянул палец к коммуникатору.

– Грива. А ты его знал?

Макс опустил голову. Он уже все понял. Смерть Гривы могла означать лишь одно – идущие по его следу «лешие» убирают всех, кто ему помогает. И информация, полученная только что от мародера, заставила волноваться в очередной раз. Следовало поторопиться, а иначе – петля точно затянется на шее в самый неподходящий момент.

– Ну, вот такая жизнь, – Семёра поднес смартфон к уху и проговорил: – Все на местах?

В траве, по другую сторону дороги, зашевелились неясные тени.

Ими оказались те самые люди Боровика, которые, лишившись командира, были готовы на все, чтобы отомстить «Пеплу» за почившего лидера банды.

Макс насчитал почти двадцать человек. Немало для рядового налета. Вдобавок бандитский пахан управлял сейчас его ненавистью, а значит, оказался ничем не лучше Харитона.

«Ну, ничего, Декан, и тебе я брюхо вспорю. Позже…»

– В колонне будет три машины. Двенадцать сопровождающих как минимум, – повторился на всякий случай Декан. – Тормозим их мы, а ребята Боровика – основная ударная сила. Готов, мститель?

Зверь повел плечами, расправляя осанку, показал тем самым, что не отказался от планов. Он давно привык к тому, что для достижения цели нужно пробиваться через тернии. Пусть они и являются труднопроходимыми аномальными полями…

Колонна показалась даже раньше, чем планировалось, – через двадцать пять минут после разговора Декана и Семеры. Как и говорил главарь бандитов, двигались три машины. Сначала из-за холмов выехал броневик натовского образца, потом крытый тентом «КамАЗ», и, наконец, последним шел топливозаправщик на базе все того же «КамАЗа».

– Вот они, мои жмуры… – Маккена отложил недоеденную колбасу, аккуратно завернул ее в не менее грязный пакетик, убрал в рюкзак и потянулся к автомату. – Зверь, там, в ветровом, небольшое окошко есть. Нужно бронебойным хлопнуть – чисто водиле в фейс. Тогда машинка ихняя будет в целом виде нашенской! Я их задержу как можно дольше, а ты действуй!

Сегодня всё было на стороне Зверева. Купленные им у Гривы бронебойные патроны, новая винтовка – одно к одному. Зона давала шанс. После года страданий, наконец, забрезжил луч надежды. «Масть покатила» – как бы сказали его нынешние напарники.

Маккена тем временем поднялся на ноги и бросился к дороге.

– Что он делает? – Макс схватил Декана за плечо. – Его же пристрелят!

– Не боись, – бандит улыбнулся. – Делай, как он сказал, а Маккена не подведет.

И действительно, как только бандит выбежал на дорогу, колонна замерла. Зверь ожидал услышать короткую очередь установленного на броневике пулемета, но все было тихо. Мародер что-то объяснял водителю головной машины, яростно жестикулируя.

– …аномалия… – с трудом расслышал Макс. – …никак нельзя…

Вот ведь голова! Молодец, парень. Но как его не приняли за мародера? Почему не выстрелили? Ведь в любом подобном случае у «Пепла» была одна инструкция на этот счет – стрелять. Или просто военизированная колонна была так хорошо оснащена оружием и боеприпасами, что одного бандита они не считали проблемой?

Зверь выбрал позицию и присел на колено, ловя в перекрестье прицела голову водителя. Бледный «пепловец», сидящий за рулем броневика, обратил лицо в сторону стоящего у двери мародера, и защищенная в обычном положении шея оказалась открытой. Можно было стрелять, но сомнения все еще не оставляли Зверя. А что со стеклом? Что, если выдержит выстрел? В броневиках для Зоны переделывают только подвеску – под гашение аномалий, а броня остаётся прежняя. Выдерживают такие стёкла попадание? А чёрт знает… Попытка – не пытка.

Макс нажал на спусковой крючок…

Хрустнуло вминаемое пулей стекло напротив головы водителя, но и только. Эффект неожиданности был потерян. Зверь, не мешкая, выстрелил вновь, и на этот раз ветровое стекло броневика окрасилось пурпуром. Скакнул куда-то за капот машины Маккена, а со всех сторон застрекотали автоматы.

Сидящий рядом с водителем «пепловец», облаченный в экзоскелет, выпрыгнул наружу, что-то крикнул пулеметчику. Бой начался… Боец, не обращая на свистящие вокруг пули, пробежал еще пару метров, присел у колеса и тоже открыл огонь. Росчерки трассирующих дорожек пересекли заросли, скашивая бандитов одного за другим. Пулеметчик тем временем переключился на противоположный холм, не давая людям Декана поднять головы.

Зверь переместил ствол вправо, навел красную точку целеуказателя на засевшего «пепловца» и плавно нажал на спусковой крючок. Винтовка дернулась, посылая смертельный подарок неосторожному противнику. Боец тут же рухнул, получив пулю в просвет между броней и шлемом, а Зверь выстрелил вновь. На этот раз он попал в ногу другому бегущему «пепловцу», перевел винтовку выше и выпустил короткую очередь в область лопаток. Жертва дернулась, вскинула руки и, заваливаясь вбок, исчезла в кровавом ореоле.

Макс видел, как в свете прожекторов мелькали тени, как грохотали автоматы со всех сторон, но не двигался с места. Он методично отстреливал врагов одного за другим, словно войдя в раж, посылал противнику смертельные свинцовые подарки.

Когда военизированное подразделение «Пепла» оказалось в меньшинстве, сталкеры попытались отогнать машины, но замыкающий заправщик уже горел. Яркое пламя лизало прицеп бензовоза, и казалось, что до взрыва всего секунда…

Магазин с зажигательными патронами щелкнул зажимом, попав в пазы, Зверь передернул затвор… «Пепловские» машины напоминали сейчас загнанную в горное ущелье колонну. Они выпускали во тьму очередь за очередью, а в ответ им сверкали одиночные всполохи. Зверь не торопился. Он медленно перевел ствол винтовки вниз и принялся гладить холодный спусковой крючок… У бойцов «Пепла» не было шансов. Они попали в умело расставленные силки и, огрызаясь, всего лишь оттягивали неизбежный конец. Зверю это напоминало его собственное положение – миг, и он попался… Сталкер глубоко вздохнул, прильнул глазом к окуляру прицела и навел его на бензовоз. Всего несколько выстрелов, и над Могильником взметнулся огненный смерч, пожирая машины и находящихся поблизости людей. Но…

Боковое зрение выхватило в отсветах пламени группу из трех человек. Небольшой отряд двигался со стороны Завода в его сторону. В единый миг Зверь в деталях запечатлел двух «леших» с вертикалками и странного сталкера в плаще. И сразу понял, что они пришли за ним, а еще с сожалением отметил, как один за другим начали замолкать автоматы бандитов.

Нет, не так прост Макс Зверев, как думают «лешие»…

Он вновь перевел прицел, теперь на не тронутый взрывом прицеп бензовоза, и пустил короткую очередь. Забарабанили зажигательные пули об объятый пламенем металл, и новая ослепительная вспышка озарила ночной Могильник. Окруженный черной шляпой дыма, стремительно расширяясь в диаметре, к небу взметнулся шлейф огня, захлестывая торопящуюся группу «леших».

Дело было сделано. Оставалось лишь сесть в машину, переодевшись в форму «Пепла», и таким образом пробраться в Пятихатки.

Зверь уже не думал, что пропажу грузовика и бензовоза военные могут растолковать не в его пользу. Он просто стремился побыстрее и подальше убраться с места побоища. Перепрыгивая через тела убитых, приблизился к головной машине, не задетой взрывами.

– В тачку, фраер! – услышал Зверь голос Семёры, но крик бандита внезапно прервался, и к ногам Зверева рухнуло тело бывшего часового. Во лбу бандита зияла рваная кровавая дыра. На грани слышимости Макс уловил лязг затвора «Винтореза» стрелявшего – мутации придали остроту его восприятию – и развернулся к холмам. В траве мелькнула фигура человека в броне, следующая его пуля срикошетила от дверцы броневика. Не удовлетворившись сделанным, он поднялся во весь рост, на миг замер и вновь вскинул «Винторез».

Третьего выстрела не последовало. Что-то остановило «лешего», но Макс не пытался выяснить, что именно. Он метнулся к броневику, и в этот момент из-за горящего в центре «КамАЗа» показался человек с вертикалкой. Зверь был уверен, что все трое «леших», спустившиеся к дороге, погибли, но этого даже не обожгло во время взрыва.

Счастливчик? Как сказать…

– Стой, тварь! – человек с дробовиком кинулся было вперед, но Макс, не останавливаясь, отбросил нападавшего в сторону, и тот с криком ужаса приземлился в недалекую аномалию. Небольшой «хват» сработал, лишь только «леший» оказался в его центре, и, словно полотно циркулярки, прорезал орущее тело насквозь. А Зверь не останавливался. Он заметил, что человек с «Винторезом» готовится выстрелить вновь, возясь с затвором, и в памяти воскресла фраза покойного Семеры: «По ногам».

«Сначала по ногам… Нет уж. Не дождетесь!»

Макс распахнул заднюю дверцу броневика и рыбкой запрыгнул внутрь. Пахан и Маккена уже находились на местах.

– Погнали! – крикнул Зверь, хлопая бронированной створкой, по которой тут же забарабанили отскакивающие пули автоматической винтовки.

«Как же… Остановили…»

Тяжелая машина вздрогнула и рванула с места, оставляя «леших» наедине с людьми Боровика.

– Какая падла стреляла? – Маккена, разместившийся на месте водителя, на миг повернул голову к Максу. – Кто Семёру зажмурил, фраер?

– Фрегат, – Декан глубоко вздохнул, отвечая вместо нервно дышащего Зверя. – Эта пиковая масть из «Пепла». Инквизитор, тварь, красные вставки подключил! Макс, ты ж нам тер, что тебя только «лешие» пасут! А тут «Пепел». Непонятки, понимаешь ли…

– «Пепловцы» – это охрана колонны, – тут же нашелся Зверев. – Меня только «лешие» пасут. Придется действовать по обстоятельствам.

Сталкер несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь снять напряженность. Панцирь брони, казалось, сковывал грудную клетку, и за отхлынувшей волной жара и адреналина накатывал холод. Он опустил руку в карман, нашарил теплый артефакт и протяжно прошептал:

– Ты меня не остановишь, Зона.