Глава 20
Путь домой занял больше времени, чем предполагалось. Тор с двумя телохранителями успел съездить обратно в Руан и нанял несколько подвод для раненых. В седлах остались всего четверо легкораненых бойцов, остальные продолжили путь на телегах. Дед ехал впереди рядом с первой, в которой лежал бледный как смерть граф. Но тот постоянно находился в сознании, и сомнений насчет его полного выздоровления не было. Остальные израненные воины тоже находились в сознании и все норовили сесть в седла, стесняясь, что их друзья едут рядом верхом. В последней повозке везли тех, кто уже не сможет подняться и встать с ними в один строй. Трое изрубленных телохранителей в последний раз двигались бок о бок со своими боевыми товарищами. За то короткое время, что они провели вместе, все привязались друг к другу, и смерть хотя бы одного казалась невероятной, а сразу троих…
«Теперь у нас десятка, а не тринадцать человек, как раньше», – думал Эрик, не отходивший от четвертой телеги, в которой везли Олега. Тот никак не хотел приходить в сознание. Промыв и перевязав его раны и не найдя смертельных, все обрадовались, но на второй день беспокойство стало нарастать. Дед, осмотрев Олега, заявил, что тот может умереть не от полученных ран, а от того, что затратил слишком много внутренних сил для победы.
– Дед, скажи мне, Олег будет жить? – Плохое самочувствие и слабость не мешали графу размышлять и требовать прямых ответов на вопросы. – Я привык к смертям вокруг себя, не юли, скажи как есть!
– Да не знаю я! – тяжело вздыхая и смотря куда-то вдаль, отвечал верный слуга. – Я очень часто видел, как после такой ярости и более сильные воины умирали. А он еще совсем мальчишка. И как он только смог войти в транс в столь юном возрасте, не понимаю. Мне кажется, если он выкарабкается в этот раз, то все равно в скором времени погибнет. Он живет смертью, а она не любит, когда с ней играют в такие шутки. Поразительно, но этот русич умеет убивать так, будто учился этому лет сорок, а ему еще нет и двадцати. Обычно путь таких воинов очень славен, но недолог. Уверен, о нем уже говорят у Одина на пиру и ждут его с нетерпением, а над ним кружит его валькирия, в любую минуту готовая проводить его туда.
– Хватит богохульничать, Дед, – заворчал, пытаясь повернуться в телеге на другой бок, граф. – Ты же христианин, но порой твои высказывания наводят меня на мысль, что ты так и остался поганым язычником.
– Этот мальчик опять спас нам всем жизнь, а мы даже не знаем, кто он и зачем здесь. Может, бог решил послать нам ангела-хранителя, а может, дьявола? – вслух размышляя, сказал Дед.
– Всю жизнь я пытаюсь сделать так, чтобы наша земля процветала и жила в мире, при этом никогда не ухожу от битвы, если та неизбежна. А вокруг меня всегда черным вороном кружит смерть, забирающая моих слуг, друзей и оставляющая в живых меня. Зачем? Скажи, зачем, Дед? Ты столько прожил. Ответь мне.
Де Сатиньон приподнялся на локтях, пытаясь поймать взгляд слуги, но от слабости рухнул обратно на спину.
– Стой, кто такие? – Посреди дороги стоял патруль из трех всадников с небольшими флажками на копьях. Гербы на них явно указывали, что люди графа, но, кто такие, Тор никак не мог разглядеть.
– Что, совсем очумели? Не видите, господин ваш едет! – рассвирепев, прокричал Дед. – Скачите в замок, пусть все приготовят для встречи графа! Скажите лекарям, что он ранен, и готовьте погребальные костры. У нас есть те, кого нужно проводить в другой мир.
Один из патрульных умчался в замок, а двое других встали в охранение скорбной колонны…
…Проснувшись, Олег впервые за долгое время почувствовал желание встать с постели и пройтись по двору. Уже неделя, как он пребывал в сознании, но пока еще не вставал. Никто его не беспокоил, и Олег радовался неожиданному отдыху. Когда-то он мог позволить себе бездельничать неделями, а няньки исполняли все его желания. Конечно, он был единственным сыном, а после смерти матери отец вообще позволял ему все. Странное чувство. Как будто это все было не с ним или сейчас происходит все во сне. Ах, отец, как же это давно было! Интересно, ты сейчас, наблюдая за мной, видишь все это и гордишься своим сыном, так и не ставшим купцом? Человеком без роду и племени, воином, который просто ждет своего часа умереть..
Вчера приходил Дед, сказал, что я воин даже больше, чем он.
Эти слова очень поразили русича, тем более что последние воспоминания из боя обрывались, когда он убил первого противника. Наставник рассказывал, что Олег бился обеими руками, без щита и, по сути, в одиночку выиграл битву, разрубив барона и еще кучу его сподвижников. Такие слова вызвали смех у молодого русича, но серьезное выражение лица наставника не позволяло рассмеяться в полный голос.
– Ты берсерк, – задумчиво глядя в открытое окно, сказал Дед и вышел из зала.
Олег пытался вспомнить, что именно это означает. Вроде Хаген говорил что-то про непобедимых воинов, которых очень боятся на поле боя, но при чем здесь он? Его мысли нарушил шум со двора.
Раздававшийся звон стали не давал ему сосредоточиться на своих мыслях.
Олег попытался встать, ощутил сильное головокружение, но все же сделал первый шаг. Возле открытого окна стало полегче, свежий ветерок наполнял грудь теплым воздухом, и ему захотелось выйти.
Тор со щитом и своей любимой секирой отбивался от Эрика, Хорда и Руста. Получалось неплохо, но гигант никак не успевал перейти в контратаку. Из-за этого бой затягивался, а Тор выдохся и стал понемногу пропускать выпады товарищей. Еще две тройки крутились на другой стороне двора. Олег уже знал, что теперь их ровно десять, а совсем недавно было на три человека больше…
Он вышел во двор, держась за стены и щурясь от яркого солнца.
– Что, не лежится? – Дед со стороны наблюдал за выполнением упражнений, постоянно что-то подсказывая.
– Устал бездельничать. Хочется что-то поделать, – продолжая следить за поединками, ответил юноша.
– Ты меч еще поднять не можешь, потерпи немного, – с укором покачал головой наставник.
– Эй, Тор, а ну-ка, напади на меня, – Олег поднял с земли тренировочный меч со щитом.
Товарищ по оружию не заставил себя уговаривать и, подскочив к другу, со всего размаху ударил секирой. Приняв удар на щит, Олег вдруг почувствовал, как все бешено завращалось вокруг, и оказался на земле.
Открыв глаза, он увидел склонившихся над ним телохранителей. Дед сидел рядом и хлестал его по щекам.
– Верно говорят: «Дали боги силы, а на ум времени не хватило», – сердито выговаривал он Тору.
– Так я что, он же сам сказал «нападай», я и напал, – оправдывался в ответ тот, виновато пожимая плечами.
– Ты что, не видишь, что он еще слаб? – вклинился в разговор Эрик и шутя дал своему товарищу подзатыльник.
Олег слабо улыбнулся. Его занимала вся эта суета вокруг.
– Ладно, Дед, оставь его, видишь же, я живой, – пытаясь подняться, еле слышно проговорил русич. – Уговорил, посижу немного на солнышке и просто посмотрю, как остальные занимаются.
Спустя пару дней Олег все же взял в руки меч и понемногу стал делать упражнения, имитируя бой с противником – выполняя простейшие атакующие и защитные движения.
– Дед, как дела у нашего героя? – У распахнутого окна, скрестив руки на груди, стоял де Сатиньон и смотрел, как упражняются его воины. – Смотрю, он уже взял в руки меч, видимо, раны действительно не столь тяжелы.
– Дней через десять уже будет полностью в строю, – ответил Дед, стоявший за спиной графа.
– Милорд, разрешите? – В зал вошли члены совета графа и заняли места вокруг стола, ожидая разрешения сесть.
Слуги разлили по кубкам вино, поставили фрукты и незаметно скрылись, плотно прикрыв за собой створки деревянных дверей. Де Сатиньон опустился в кресло, и все молча последовали его примеру.
– Я собрал вас здесь, чтобы объявить о начале войны, – начал граф.
Все взволнованно переглянулись, не понимая, о чем идет речь, и бросая друг на друга удивленные взгляды.
– Вы не ослышались, господа, началась война! – Де Сатиньон на мгновение замолчал и посмотрел в окно, прислушиваясь к доносившимся со двора радостным воплям телохранителей, у которых, видимо, получилось новое упражнение, так тщательно придуманное Дедом. – Топота копыт вражеских всадников еще не слышно, да и звон оружия пока что наш, но все впереди.
– Милорд, хватит говорить загадками, ответьте, что происходит! – не выдержал начальник стражи замка – Дюк.
– Мирный договор, подписанный с королем Франции, – это лишь отсрочка. Он дал нам время подготовиться к войне, – с укором глядя на нетерпеливого начальника стражи, ответил де Сатиньон. – Вы знаете не все, что там произошло. То, что король забрал на воспитание Ричарда, известно уже всем. Но теперь я могу сказать, что сразу после отъезда Людовика Бернанд отправил корабль к нашим союзникам с просьбой о помощи. Корабли викингов прибудут, как только сойдет последний снег, а пока нам необходимо сделать все, чтобы приготовиться к неизбежному. Итак, первый, и самый важный, вопрос – к казначею. Что у нас с золотом?
За столом заерзал ссутуленный старичок с крючковатым носом и красными от усталости глазами. Он привстал, но небольшой рост не позволил ему возвышаться над присутствующими.
– Золота, конечно, уже не так много, как раньше, когда подвалы им регулярно заполнял ваш отец. Но еще кое-что есть. Налоги уже собраны, пошлина герцогу уплачена, так что с этим у нас пока все в порядке. Но боюсь, что большая война разорит нас.
– Боюсь, нам уже ничего и не надо будет после, – вздохнув, ответил граф и кивком разрешил старику присесть. – Харальд, а что с войсками?
– Подготовлено шесть сотен человек, но их мастерство оставляет желать лучшего, – не вставая, ответил тот, – не хватает наставников…
– Замковую стражу в оборот пустил? – перебил граф.
– Да, по возможности обучаем всех свободных от караула людей, – сбившись, начал запинаться воин.
– Хорошо. Дед, тебе поручаю подготовку легкой конницы, – не отводя задумчивого взгляда от окна, едва слышно прошептал де Сатиньон.
– Не понял! – вскинул брови тот. – А откуда мы ее возьмем?
– Не перебивай, я еще не закончил! – вдруг резко и громко скомандовал граф и обвел присутствующих пронзительным взглядом. – Харальд, отберешь из своих воинов сотню лучших, кто умеет ездить верхом, и передашь Деду. С этого дня это стратегический резерв и ударная сила в моем войске. Командовать ею будет Олег, а всех телохранителей назначить десятниками. Верхом они ездить умеют превосходно, а в бою лучшие, так что их авторитет среди остальных непререкаем, а дальше, Дед, я думаю, ты справишься.
– Но как же охрана и… – попытался возразить наставник, неуверенно приподнимаясь со своего места.
– Нет больше охраны, мой друг, есть те, кто воюет за меня и против, готовь их. Это не обсуждается. Дюк, как обстоит дело с оружием и доспехами?
– Создан небольшой запас. Но мы еще никого не вооружали из тех, кто есть сейчас.
– Качество проверяешь лично?
– Да, ваша светлость.
– Если будет необходимо, доставь сюда дополнительно кузнецов. Возьмешь у казначея денег и обеспечишь их всем необходимым.
– Да, милорд, – все, что смог произнести начальник стражи, предчувствуя тяготы всех ожидающих впереди дел.
– Значит, так! – Де Сатиньон встал и прошелся вокруг стола, сложив руки на груди. – Дед, конница должна иметь щиты, копья, мечи и обязательно луки с полными колчанами стрел. В Византийской империи есть такой вид войск – легкая кавалерия. Она вклинивается на сложных участках и обстреливает врага из луков. Маневренность и подвижность позволяют им появляться в самых неожиданных местах, а при необходимости всадники спешиваются и представляют собой грозный пехотный резерв. Вот кого тебе предстоит подготовить, и я возлагаю большую надежду на них. Без чего-то нового нам французов не одолеть, уж слишком их много. Харальд, пехоты должно быть тысяча человек. Все в кольчугах, со щитами и мечами либо с секирами. У всех по паре коротких копий. И подготовлены они должны быть так, чтобы мне было не стыдно перед богом. Так что у тебя впереди уйма работы. Итак, господа, предстоит сделать еще очень много, а времени уже почти не осталось. За дело!
