Глава 6
На следующий день после доклада военным Евгений Борисович был собран и готов к новым свершениям. Воплощать в реальность которые, разумеется, должны были его непосредственные подчиненные. То есть я, Святослав и те несчастные, которых угораздило подвернуться ученому под руку в качестве подчиненных, коллег и лаборантов. В общем, попросту говоря, младшие научные разнорабочие. Ведь в чем, по сути, заключаются их обязанности? Делать все утомительное и, как правило, монотонное и нудное по инструкции старших. Иногда. Когда действительно эксперименты начинаются. Ну а обычно они выполняют задания вроде «пойди туда, принеси то, а вот это занеси по пути к тому-то». В общем, ничего сложного. Обычно. Но не сейчас, когда над Землей летают НЛО на любой вкус и цвет. Один раз я под обстрел, в том числе и орбитальный, на своей новой должности уже попал. И, спинным мозгом чую, было это не исключением, а скорее правилом для тех, кому придется разгадывать тайны пришельцев методом вивисекции их оборудования и самих инопланетян.
Можно, конечно, все бросить, благо никто особо вроде и не держит. Но вчера перед совещанием прямо в выделенный и отгороженный ширмой закуток, размерами немного превышающий автомобильный багажник, заскочил достопамятный прапорщик-снабженец. Он выдал нам с кузеном форму. С погонами, которые, как оказалось, соответствуют аж целому старшему сержанту. И корочки с фотографией. Не чужой, естественно. Я так удивился, что взял и даже не заикнулся о том, что в вооруженных силах состою всего несколько дней. Святослав поступил аналогичным образом. Евгений Борисович в ответ на наши вопросы, заданные перед докладом генерал-майору, только пожал плечами. А после заявил, что список своих сотрудников с перечнем заслуг и потенциальной ценности передал в отдел кадров. По настоятельной просьбе собирающегося заехать в гости высокого начальства. Людям в погонах, видите ли, трудно бок о бок работать с теми, кто не вписывается в их табель о рангах. И свалившиеся вместе с погонами звездочки есть не что иное, как награда за образцы инопланетной техники и самих инопланетян. Двоюродному братцу подарок выдали авансом.
Правда, нам, скорее всего, не светит продвинуться по званию выше лейтенанта. А его автоматически получают выпускники военных кафедр. Хотя это как повезет. Война все-таки, на ней в чинах растут быстро. Вот только умирают с еще большей скоростью. Но, так или иначе, теперь мы с полным на то правом могли отправлять подальше желающих приставить нас долбить землю, что делалось непрерывно для углубления и расширения базы. Или отлынивать от других столь же «интеллектуальных» занятий. И даже вроде бы получали какую-то зарплату. Правда, сумма и график ее выдачи пока были тайной. Да и деньги после начала вторжения на Землю как-то вдруг резко начали обесцениваться.
– Алло, гараж! В смысле, Стас, очнись! Ты меня слушал?! – прервал мои изрядно затянувшиеся размышления Евгений Борисович. И он, судя по гневно раздуваемым ноздрям, находился далеко не в самом мирном настроении!
– Нет, – честно сознался я. И в качестве хоть какого-то оправдания кивнул в сторону помещения, в шутку окрещенного «лабораторным ангаром». Первоначально там планировалось размещать крупногабаритные трофеи и иную научную ерунду, требующую большого пространства. К примеру, клетки с пленниками. Или вражескую технику. Сейчас же на пятачке оставшегося свободным пространства творился форменный бедлам. К толпе занятых делом механиков, старающихся им помочь электриков, пары носящихся туда-сюда медиков, по совместительству считающихся химиками, и просто любопытствующих офицеров, якобы случайно решивших навестить именно это место прямо сейчас, не хватало исключительно шамана. С бубном. – Мне кажется, или они там потрошат «стрекозу» и ее пилота? Но откуда они у нас?!
– Генерал привез. – Мой начальник довольно потер руки и заулыбался, как кот в предвкушении сметаны. Ну еще бы, как-никак первая серьезная техника врага, до которой у специалиста-ракетчика добрались руки. Думаю, ему не терпится попробовать снять с нее двигатель. Даже мне хочется сначала изучить принцип его работы, а потом попробовать присобачить подобное устройство в качестве средства доставки боеголовки. – Кто-то из наших асов на самой границе области сбить ухитрился. Ну, прежде чем его испарили. Уронил машинку, но не слишком повредил при этом. Во всяком случае, пилот выжил и вокруг своей лоханки часа два слонялся, прежде чем его местные банально задавили каким-то экскаватором. А «стрекозу» в амбар на руках отволокли. О ней в штабе узнали на следующий же день, но отважились передать нам только сейчас. Аварийный маяк, видимо, если и есть, то сломался. Иначе, почему за аппаратом никто не прилетел?
Вполне возможно, пришельцы просто ждали, пока глупенькие люди не притащат подкинутую им приманку в какое-нибудь важное место. Например, туда, где координируется сопротивление. И сейчас засевшие в космосе корабли уже нацеливают свои излучатели на нашу базу. Надо бы, что ли, прогуляться, кислороду покурить. А то как-то дышать стало сложнее в этом рукотворном подземелье, не приспособленном выдерживать орбитальные бомбардировки.
– Так куда вы собирались меня отправить? – переспросил я Евгения Борисовича, который тоже увлекся кутерьмой вокруг «стрекозы». Если бы я не напомнил про свое существование, мог бы и остаться сегодня без ценных указаний. Занимался бы своими делами. Например, пошел бы поискать своих знакомых – Игоря и Олю. Они сейчас где-то наверху, в импровизированном поселке, изображают побитых жизнью беженцев. – И надеюсь, хоть сегодня Святослав со мной поедет?
– Ах да, – опомнился он. – Ты у нас переводчик по специальности, верно? Значит, с иностранными языками хорошо знаком. Меня, в частности, интересуют английский и хинди. А твой кузен сейчас придет, я с ним уже разговаривал.
– По первому хоть за коренного жителя Лондона и не сойду, но способен поддерживать беседу или читать зарубежные художественные книги для удовольствия. А вот про второй знаю лишь, что это государственный язык Индии, – отчитался я, впав в полнейшее недоумение. – А разве мы уже международные контакты налаживаем? Не рано ли? Может, для начала хотя бы с остальной территорией страны надо умудриться связь возобновить?
– Да нет, тут совсем другое дело, – недовольно поморщился ученый, которому мои шутки явно не пришлись по вкусу. – Командование собралось один из условно разгромленных гражданских аэродромов прошерстить на предмет чего-нибудь полезного. Самолеты там побили, полосы тоже попортили, но что-то же должно было остаться. Мирные объекты не утюжили так, как военные базы. К тому же перед самым началом войны оттуда одна иностранная делегация отбывала. Приехали к нам гости дорогие на оружейную выставку. А вот улететь обратно то ли успели, то ли нет. В ее составе пара-тройка грамотных и очень нам нужных технических специалистов иметься просто обязана. Да и остальные по большей части военные. И в условиях конфликта с инопланетным агрессором они крайне востребованы. Новых людей генерал-майор выделять нашей базе станет с большим скрипом, так что персонал придется искать самим. А потому будь добр, увидишь их, уж сагитируй как-нибудь послужить на благо человечества.
– Все? – уточнил я задание.
– Ну и списочек особо ценных и редких приборов, которые в запасниках аэродрома имеются, начальник экспедиции получит, – пожал плечами Евгений. – Контроль за мирным небом возрождать все равно в ближайшее время не надо. Пусть у нас полежат.
– А это разве поле деятельности ученых? – удивился я. – Не получится так, что приборы разберем, а они, оказывается, авиации позарез нужны были?
– Так лично ты этим заниматься и не будешь, спецы из уцелевших ВВС поедут со своих ухоронок, – отмахнулся Евгений Борисович. – Собственно, они уже там должны быть. А группа с нашей базы, ну то есть пара новоиспеченных лаборантов и пяток грузчиков в форме, отправится к ним. И, пока покорители неба заняты своими делами, заберут все добровольно отданное техобслугой воздушных асов. А также уцелевшие приборы, с помощью которых искали контрабанду и наркотики. А то у нас из сканирующего оборудования только свинченный из ветеринарной лечебницы рентген. Желательно прихватить вместе с ними и обслуживающего их программиста, чтобы помог перенастраивать по мере надобности. Да и вообще работник этого профиля нужен, локальную сеть в бункере проложить. Ну и иностранных гостей поискать, пока не двинули в родной Дели на попутках.
– А с языком-то как? Английский та делегация точно знает? – Эта проблема меня сильно волновала. Ну, предположим, найду я этих индусов. Если они выжили и не решили домой, к пальмам, слонам и священным коровам, своим ходом добираться. Но дальше-то что?
– Обязаны, это ведь язык межнационального общения. Как без него по заграничным командировкам мотаться? К тому же, кажется, даже говорящие по-русски у них в составе делегации имелись. – Евгения Борисовича, жадно пожирающего глазами летательный аппарат пришельцев, подобные мелочи жизни уже мало волновали. – Впрочем, если хочешь, для решения языковой проблемы возьми желтый ноутбук в моей комнатушке. Он там такой один, не ошибешься. Достался мне от коллеги, у которого от всего происходящего на второй день после начала вторжения сердце не выдержало. Программа с переводчиком на все государственные языки мира у него вроде бы где-то на рабочем столе валялась. Только давай быстрее, отправление из наружного гаража в десять пятнадцать.
– На рефрижераторе? – уточнил подошедший к нам Святослав, видимо бывший в курсе, куда нас отправляют. Уже, кстати, облаченный в камуфляж. Погоны, на которых еще и муха не сидела, смотрелись на моем кузене несколько чужеродно. Оружия, правда, при родственнике пока видно не было. Ну, значит, вместе пойдем до прапорщика Семеныча, ныне заведующего не только продуктами, но и арсеналом.
– Нет! – с ноткой раздражения в голосе ответил ученый. – Спецтранспорт было велено особо не светить перед возможными наблюдателями с небес. И ресурс его не тратить почем зря. В обычной открытой «полуторке». Акция не боевая… Но из арсенала туда должны были отгрузить чего-нибудь поубойнее, я просил. Мало ли, вдруг опять нарветесь. И пленного, если что, доставь обязательно! Одного хотя бы!
Ну, это вряд ли. Аэропорт более чем в сорока километрах от Брянска. Роботы там если и есть, то мало. А пришельцы, когда полетят за добычей, без проблем найдут целую кучу мест, где людей больше. Но за «поубойнее» все равно спасибо. По нынешним временам пулемет не роскошь, а средство ведения переговоров.
Мысли не помешали мне сначала взять ноутбук-переводчик, а потом дойти до арсенала и получить там стандартный «калашников». И даже две гранаты. Метать их я, увы, толком не умел, но отказываться и не подумал. В случае чего отдам тем, кого учили.
Под большим навесом, сделанным из прибитых на деревянные столбы листов жести, ютился транспорт научной базы. Импровизированный ангар вмещал в себя помимо переделанного для перевозки грузов и людей холодильника большой автобус, пару-тройку грузовичков и подозрительно обшарпанный экскаватор. Не тот ли, которым пилота «стрекозы» давили, уж больно отметины похожи на следы от выстрелов?
Меня встретили знакомые солдаты.
– Ден, Радик, какая встреча! – обрадовался я рядовым, с которыми пережил первую настоящую боевую операцию. Впрочем… а рядовые ли они? Вероятно, после боя с инопланетянами не только меня повысили в звании. Вместе с ними были еще три человека. Парочка типичных стриженых новобранцев, одетых из-за возможных наблюдателей с орбиты не в форму, а в свитера. И один крепкого вида начинающий седеть мужчина, напомнивший мне покойного старшину Луговского. Облачен он был в первоначально синюю, но застиранную практически до белизны олимпийку. – Знакомьтесь, мой кузен Святослав.
– Стас, – кивнул мне Ден и, вспомнив что-то, мгновенно исправился: – То есть товарищ старший сержант, разрешите обратиться!
– Запрещаю обращаться, и вообще сегодня не полнолуние, так что уймись! – прикрикнул на него я и протянул руку: – Говори по-человечески, а то у меня переводчик в ноутбуке вообще-то есть. Но вряд ли в него забили армейский сленг.
– Ну, тогда принимай над нами командование, раз угораздило старшим по званию стать, – не растерялся солдат и ответил на рукопожатие. – Я и Радик теперь, после повышения, младшие сержанты. А эти двое вообще рядовые. Кстати, зовут их Олег и Тихомир. А Анатолий Васильевич и его подчиненные будут демонтажом заниматься, пока мы их доблестно охраняем.
– Я электрик, – пояснил пожилой человек в ответ на мой непонимающий взгляд. – Со мной еще двое рабочих. Вот только ходят они где-то… Курить, что ли, пошли?
– В арсенал собирались, – подумав, припомнил Радик. – Хотели себе ружья какие-нибудь вытребовать. Или пистолеты. Боятся с голыми руками ехать.
– Нет, они геройствовать хотят, – пояснил электрик, раздраженно сплюнув на землю. – Думают, будто им между откручиванием гаек от пришельцев обязательно отстреливаться придется. Молодые еще, ветер в голове свистит. Дурачье!
А мне кажется, наоборот – очень предусмотрительные ребята. Мало ли, как оно там повернется. Я бы сейчас никому не советовал ездить, как раньше, наплевательски относясь к возможным проблемам. Но с этим начинающим седеть мужчиной спорить не буду. Сразу видно, мужик тот еще гусь. Мнит себя знатоком всего и вся, толку не добьешься, а вот впечатление о себе в его глазах испортишь.
– Ты дорогу на этот аэродром хорошо знаешь? – толкнул в бок Святослав. – А то водителя на этот раз, похоже, не дали.
– Куда ж тут еще и его впихнуть? – покосился на грузовичок электрик. – И так обратно с перегрузом пойдем. Хорошо еще, если в одну ходку уляжемся. Нет, если бы пару-тройку бойцов тут оставили, то аппаратура гарантированно бы влезла. Но отпускать людей без боевого охранения начальство не захотело почему-то…
Похоже, этот тип живет в мире розовых слонов и полной личной безопасности. Током его когда-то приложило, что ли? С ущербом для психики и здравого смысла.
– Летя-ять у-утки-и! – вдруг в лучших традициях русской народной песни заявил Радик, начиная очень глупо улыбаться. Так, похоже, здесь действительно нужна утка. Больничная. А также пара крепких санитаров из психиатрического отделения. Парень явно тронулся умом… Но почему его отправляют вместе с нами? Или он спятил недавно? Если вспомнить, как он пару минут назад казался вполне вменяемым человеком и мог поддерживать беседу, похоже на то.
– И два гуся, – сильно охрипшим голосом поддакнул сумасшедшему Святослав. Чем зародил сомнения в моей собственной вменяемости. Может, это они нормальные, а в моей голове по какой-то причине наступил полный хаос? И он заставляет вместо нормальной речи слышать подобные музыкальные экзерсисы? А потом взгляд как-то сам собой скользнул вверх…
– Ой, люли, люли, люли! – Других слов не нашлось. В небе прямо над нашими головами медленно плыл строй неопознанных летающих объектов. Шли инопланетные аппараты не так чтобы низко, но перепутать их с чем-нибудь другим нечего было и надеяться. По краям вражеской флотилии находились диски правильной формы, размерами слегка превышающие средних размеров уличный дворик. В центре важно резали воздух овальные громады ударных крейсеров пришельцев, по объему сравнимые с иными гипермаркетами. – Щас нам вставят люли!
Люди вокруг реагировали адекватно. То есть, впав в панику, пытались убежать или спрятаться. Из лачуг и палаток лагеря беженцев неслись женский вой и мужские проклятия. Хотя зря они суетятся. Будешь бегать от снайпера, умрешь уставшим. К ковровой бомбардировке от инопланетных агрессоров такое правило, пожалуй, тоже вполне применимо.
– Это, конечно, не мое дело, – электрик тоже задрал голову кверху. Он и стоящие рядом солдаты нервозность проявили вполне умеренную. Наверное, понадеялись, что козырек, прикрывающий транспорт от солнца и наблюдателей, в случае чего обеспечит им хоть какую-то защиту. Наивные люди! – Но почему никто не стреляет?
– А зачем? – фыркнул Ден, нервно облизывая губы. – Воздушная оборона базы хоть и не на нуле, но от орбитального удара не спасет. Даже самый навороченный зенитно-ракетный комплекс не дотянется до орбиты, с которой могут спокойно стрелять вниз их крейсеры. А крупнокалиберные пулеметы, которые какой-то умелец пару дней назад устанавливал на зенитную спарку, вообще только против «стрекоз» эффективны. Вот и приказано всем делать вид, что никаких военных тут нет и не было.
– Правильно приказано, – кивнул я, медленно сдвигаясь ко входу в подземную часть базы. – Открытое противодействие нам не выиграть, уже проверено. Вся надежда только и исключительно на незаметность.
– Кажется, в этот раз расчет устроителей базы оправдался, – заключил Святослав. Кузен стоял уже на пороге здания, служащего ширмой для входа в подземелье. Эскадрилья НЛО действительно уже миновала зенит. Теперь она начала медленно уползать прочь с небосклона. Не то чтобы пришельцы не могли достать нас из такого положения. Однако, имей вражеские пилоты цель атаковать, они бы сделали это раньше. – Кхм… Пожалуй, отправку нашего рейса будет целесообразно задержать минут на дцать. Пусть даже пропавшие электрики прямо сейчас объявятся.
– Если хочешь в туалет, то, наоборот, тронуться лучше раньше. – Радик перевел несколько осоловевший взгляд с небес на моего кузена. – Количество сортиров на базе ограничено. Готов поспорить, за место в них сейчас начнется настоящая баталия. Число же кустов вдоль дороги безмерно велико.
– Ну, тогда ищем этих опаздунов, и по машинам! – только и мог сказать Святослав. – Кхм, а кто за рулем? Я от этого места дорогу к аэропорту как-то слабо себе представляю.
– Не заблудимся, – уверил его я. – Единственное шоссе в области, которое по своему качеству может конкурировать с европейскими автобанами, ведет к нему. Что нам сегодня из оружия и боеприпасов отгрузили? Оно, конечно, скорее всего не понадобится, но мало ли… В прошлый раз тоже в бой вступать не собирались, а вышло натуральное сражение.
– Автоматы на каждого, ручных гранат немного и пулемет «Барсук» на всякий случай, – ответил Ден, косясь в небо, где все еще можно было различить медленно удаляющийся строй НЛО. – Вот только обращаться с ним никто из нас не умеет. Да и вообще раньше видели его только на картинках.
– Жаль. – Да уж, вот когда с грустью вспоминаю покойного старшину Луговского. Матерый был профессионал, как бы он сейчас пригодился. – Но ничего, думаю, в случае необходимости быстро разберемся.
– Если успеем, – согласился со мной Анатолий Васильевич. – Да, еще там свиной тушенки положили почти полный ящик для налаживания контактов с коллегами из ВВС и гражданскими. Правда, она просрочена на два с половиной года. Но складские утверждают, что есть ее можно.
– А кроме нее пожевать чего-нибудь с собой взяли? – Святослава, кажется, начали одолевать смутные подозрения. Меня тоже. То, что дали «валюту» для бартерных сделок с теми выжившими, которые могут найтись на аэродроме и будут протестовать против изъятия с их складов нужных деталей, это хорошо. Программиста, настраивающего рамки металлоискателей и прочую таможенную аппаратуру, опять же, подкупить будет чем, если таковой вообще найдется. И индусов. Хотя нет, они же наверняка мусульмане, которым запрещено есть свинину. Но где-то точно должен быть подвох. И истекший срок годности им считаться не может, слишком уж очевидно. Может, мы должны привезти не один начатый ящик, а два, и без него солдаты на аэродроме голодать начнут? Ладно, поживем – увидим.
– Только вода во фляжках и НЗ, – вздохнул один из рядовых, до того соблюдавший почтительное молчание. Видимо, испытывал благоговение перед уже бывалыми бойцами, которыми мы виделись со стороны. – Но их трогать без особой причины не надо, а то неделя нарядов вне очереди обеспечена.
– Значит, придется самим искать себе обед, – грустно резюмировал я. – Ну ладно, садитесь, да поедем побыстрее. Может, хоть к ужину вернемся.
Доехали мы до места назначения почти без происшествий. Пробки на дорогах, находящихся далеко от занятого пришельцами города, если и были, то рассосались. Вернее, потерявшие ход машины уже успели спихнуть на обочину. Чем именно это делали, вопрос интересный. Судя по побитым остовам автомобилей, лежащим тут и там, скорее всего тяжелым грузовиком, экскаватором или даже асфальтовым катком.
Пришлось немного покружить, чтобы пробраться там, где пришельцы обрушили автомобильные мосты. Но в общем и целом задержка оказалась не слишком существенной. А когда нас, уже почти на въезде в аэропорт, попытались остановить на блокпосту некие подозрительные личности, им хватило одного вида документа, чтобы взять под козырек. В качестве официальной бумаги, правда, выступил не только выданный кем-то из начальников базы лист, еще пахнущий краской из принтера. Вместе с ним продемонстрировали и сжимаемый Деном пулемет. Но претензий по такому поводу никто не выставил. Даже наоборот, при виде недвусмысленно приведенного в боевое положение оружия честь нам отдали очень быстро.
– Однако, внушает, – задумчиво осмотрел я закопченный остов зданий аэропорта. А ведь раньше они были снежно-белыми, а стекло в окнах и панелях зеркальным! Полагаю, здесь не так уж и давно бушевал не слабенький такой пожар. Горело предположительно топливо. Тут и там на взлетном поле виднелись воронки от взрывов и груды мусора, ранее бывшие самолетами. Откуда-то слегка попахивало омерзительным ароматом тухлого мяса. Видимо, не всех пассажиров смогли отыскать в обломках, чтобы похоронить. – Как тут хоть что-то уцелело?
– Полагаю, аэропорты и строят в расчете на возможные катастрофы самолетов и связанные с ними взрывы и пожары, – задумчиво почесал затылок Святослав. – А впрочем, не забивай голову. Пошли лучше внутрь, поищем смежников из ВВС России. Может, удастся выгодно сменять у них тушенку на что-нибудь уцелевшее в отделе дьюти-фри!
– И чего тебе не хватает? – буркнул я, шагая к дверям. За ними, кстати, отчетливо просматривались контуры парочки одетых в камуфляж людей. На нас они смотрели внимательно и руки держали на автоматах, однако агрессии не проявляли. Видимо, гостей ждали. – Эй, у кого там наши документы?
Наладить общение с летчиками, вернее механиками, обслуживающими отсутствующих здесь небесных асов, удалось быстро. Два десятка человек, как в форме, так и в гражданской одежде, оказывается, уже четвертые сутки разбирали уцелевшие в воздушной гавани обломки и склады на предмет полезных вещей. И заодно готовили здесь радарный пункт, который были готовы включить по пришедшей сверху команде, невзирая на риск ответной бомбардировки от пришельцев.
– А чего нам бояться? – фыркнул их главный техник в ответ на вопросы, которые задавал в основном Анатолий Васильевич как человек, хоть немного разбирающийся в проблеме. – Сейчас же все на компьютерах! А у меня кабель-удлинитель к восстановленному серверу тянется из небольшой такой ямки… До которой полтора километра шагать. Если прикажут, я оттуда буду работать, пока смогу. И молиться за точность вражеского оружия.
– А люди рядом с радаром, получается, вообще не нужны? – удивился Святослав. – Как же так?
– Пока он работает, нет, – покачал головой специалист. – А когда сломается… Ну, если он сломается от попадания по нему вражеского корабля, то будут рядом с ним люди, не будет их, значения вообще не имеет. Все равно быстро починить и настроить заново такую сложную технику после попавшего в нее залпа черта с два удастся. Так какой смысл в том, чтобы рисковать собой и героически подыхать в том месте, где этого совсем не требуется?
– Исчезающе малый, – признал правоту его слов я, меряя взглядом пропускную рамку металлоискателя. Возиться с ее разборкой не очень-то и хотелось. Как человек, продававший электроинструменты, могу заявить: копаться в технике не так интересно, сколь иногда кажется со стороны. – Кстати, а военных интуристов из дружественной Индии вы тут не видели? Нам сообщили, что отсюда должна была перед самым началом наступления инопланетян улетать их делегация, но успела она подняться в воздух или нет, остается загадкой. А людей этих начальство видеть очень бы хотело.
– Да шастали тут вроде какие-то смугляки, по-русски коряво объясняющиеся. Вели себя прилично, несмотря на наличие оружия. Почти у всех имелись шашки, не какие-нибудь там кухонные ножи, а настоящие кинжалы. Пара человек даже с огнестрелом бегали. И еще они с собой несколько небольших контейнеров все время таскали, немного похожих на гробы. Даже спали в обнимку с ними. – Техник задумался, почесав подбородок с начавшей отрастать щетиной. – Потом мы их, правда, уйти попросили. Нет, ну а чего они своих покойников, под бомбардировку попавших, посреди взлетной полосы кремировать пытались? И ладно бы пыхнули там разок и сожгли. Так ведь эти криворукие неруси туда три раза слишком мало дров кидали. Им по новой костер делать приходилось, чтобы останки окончательно дожечь. Всю округу, сволочи, человеческим шашлыком провоняли… Но расстались мы почти без грубостей. Можно сказать, полюбовно. Погрузили они свои ящики на тележку для багажа, да и отчалили. Иных обитателей здешнего зала ожидания вообще под дулом пистолета выпроваживать пришлось. А эти и сами тут после похорон оставаться отчего-то не очень желали.
– И куда направились? – заинтересовался я. Уж чем грузить тяжелые железяки, лучше немного порыскать по округе, выискивая полезных иностранцев. А то и припахать их к работе на дело обороны планеты, если получится. – И сколько их осталось?
– Семеро, – позагибав пальцы, припомнил мой собеседник. – Было десять. Но двое, несмотря на все их усилия и помощь нашего врача, умерли от ран. А один невесть с чего пустил себе пулю в башку сразу после огненных похорон. Его остальные, кстати, тогда на угли сразу и кинули, а потом в третий раз за дровами пошли.
– Так делись-то они куда? – пришел мне на помощь Святослав, тоже, видно, не желающий крутить пальцами гайки. Впрочем, от спортсмена пользы в работе с оборудованием можно было особо и не ожидать. Во всяком случае, пока дело до переноски тяжестей не дойдет. – В какую сторону хоть ушли?
– Этого не скажу, – покачал головой техник военно-воздушных сил. – Но нам тут ребята, которые вчера свежую воду подвозили, интересную сплетню рассказывали. Вы знаете, что пришельцы железнодорожные рельсы воруют? Так вот, в десятке километров от нас узкоколейка есть. И на ней позавчера кто-то чем-то сбил аж две «стрекозы»! Те места теперь десант роботов перекрыл надежно. Вас сегодня потому и просили привезти нам тушенку, что наша машина под их обстрел попала и теперь на ремонте. Те штуки с клешнями из района, где их высадили, упорно не разбредаются. Как думаете, может, караулят кого-то?
– А у туристов, которые на военную выставку приезжали, могли сохраниться образцы действующего вооружения, – мгновенно понял Святослав и посмотрел на меня.
– Ящик, похожий на гроб, скорее всего футляр для тяжелого гранатомета или чего-то похожего. Например, переносного зенитно-ракетного комплекса, – кивнул ему я, соглашаясь с очевидным. – Может, партию отечественных купили. Может, свои индийские образцы обратно домой везли. Это уже детали. Вопрос в том, будем ли мы вытаскивать этих индийских военных? Кстати, почему этим не занялись силы ВВС?
– У нас сейчас положение хуже, чем в начале Великой Отечественной, – вздохнул техник. – Тогда разгромили, по-моему, большую часть аэродромов европейской части России. А сейчас подвергли бомбардировке вообще все! Ну, может, пропустили пару-тройку частных, где в гараже стоит «кукурузник», а роль взлетно-посадочной полосы выполняет любое ровное место. Наземных же войск, чтобы бороться с оккупантами, у нас попросту нет! Если только уцелевшая охрана, которой сейчас и на выполнение своих-то функций не хватает.
– Значит, если рискнем туда сунуться, то справляться придется своими силами, – посмотрел на меня Святослав. – А мы рискнем?
– Тебе какие погоны выдали? – вопросом на вопрос ответил я. Брать на себя такую ответственность мне и не хотелось, и прав на подобное не было. Уж лучше спросить вышестоящих товарищей, которые сейчас должны быть по горло заняты разборкой «стрекозы». И когда они отмахнутся, с чистым сердцем пойти курочить технику, вместо того чтобы искать на занятой противником территории уцелевших представителей индийской делегации. – Мы пока еще чином не вышли, чтобы самим решения принимать. Вспомни пример покойного старшины Луговского и обратись за точными приказами к начальству.
– Угу, – кивнул кузен и защелкал кнопками сотового телефона, набирая нужный номер. Как ни парадоксально, но в качестве средств связи приходилось пользоваться именно им. Армейские шифрованные переговоры пришельцы перехватывали и раскалывали моментально. Примером уже послужило немалое количество войск, вышедших из укрытий и давших себя засечь. А вот прослушать всю гражданскую связь, работающую до сих пор на одном честном слове и уцелевших ретрансляторах, им мощности не хватало. Тем не менее говорить следовало с экивоками, шифруясь.
– Тетя Соня? – спросил брат у трубки, из которой послышалось сакраментальное «Алло», сказанное хриплым женским голосом. М-да, тот, кто придумывал подобную систему сообщения, отличался изрядным чувством юмора. – Это ваш сосед из дома за углом звонит. Нет, за ближним углом. Которого доктора недавно послали за лекарствами! Так вот, таблетки-то мы нашли, но индийские горчичники, которые так просили разыскать, оказались подмочены и вообще в какую-то дрянь вляпались. Повторяю, оказались подмочены и в дрянь вляпались! Перезвоните!
Учитывая, что на нашей базе большинство докторов являлись не медиками, а докторами наук, даже самая тупая связная должна была быстро сообразить, с кем ей надо проконсультироваться.
Минуты через три аппарат в руках Святослава завибрировал и беседа возобновилась. Кто теперь говорил, я не понял, но голос был явно мужским.
– Да они вообще практически утонули! – принялся растолковывать ситуацию с индийскими горчичниками, сиречь индусами из иностранной делегации, кузен. – На себя собрали две лужи, такие, как у нас сейчас по центру веранды. По центру веранды! Низенькой! Где все чай пьют! Да я понял, что вы поняли! Ага! А потом их еще и дождиком противным накрыло. Подсыхать еще не начало, все верно. Мокро, грязно, холодно… Что?! Ой, блин… Понял. Хорошо. Попытаемся.
– Эти умники, которые «стрекозу» курочили, у нее найти что-то вроде бензобака ухитрились, – пояснил он мне севшим голосом, отключив аппарат. – И тут же его взорвали нечаянно. Ну, я так понял во всяком случае. Жертв и разрушений немного. Но им срочно нужна новая машина того же типа или хотя бы ее нос, вместе с кабиной пилота. И потому нам приказано после того, как загрузим машину нужным оборудованием и отошлем ее на базу вместе с техниками, идти и спасать индейцев. Своими силами, чтобы это могло сойти не за армейскую операцию, а за действия партизан. А также поставлена задача собрать трофеи в виде обломков вражеских летательных аппаратов, если найдем достаточно целые.
– Жители Индии не индейцы, а индийцы, – строго поправил его техник, будто школьный учитель нерадивого ученика.
А я просто схватился за голову.
Учитывая опыт прошлой подобной операции, перед тем как пойти на дело, стоит озаботиться тем, чтобы написать завещание. Работа, которой все-таки пришлось заняться, буквально валилась из рук. Но это не спасло от приближающейся с каждой минутой задачи. Нужные научникам приборы оказались разобраны к вечеру того же дня. А наш небольшой отряд, костеря начальство на все корки, выдвинулся к месту дислокации вражеского десанта. Подступающую темноту пришлось проигнорировать. Особенно обидным являлся тот факт, что людям отсутствие света мешало. А безглазым «крабам», скорее всего, нет. Впрочем, радовал тот факт, что по ночам авиация врага почти не летала, по каким-то своим причинам. А еще, в случае чего, имелось место, куда можно отступить. Разрушенный аэродром его обитатели оставлять пока не собирались. И хотя идти вместе с нами они отказывались, но могли прикрыть огнем из своей маленькой импровизированной крепости. И даже подкрепление к ней вызвать. Но последнее только в случае ну просто очень большой необходимости. Правда, сначала до занятого союзниками плацдарма надо добраться…
– Снайпера нам бы в отряд, – пробурчал Святослав, когда идущий впереди всех рядовой с именем Тихомир предостерегающе поднял руку.
Маршрут мы выбрали тот, который не позволял заблудиться. Доехали вместе с водителем до железной дороги, а потом шли вдоль шпал. Сбитых над нею «стрекоз», уничтоженных в процессе разборки полотна, пропустить таким образом точно бы не получилось.
– С прибором ночного видения, – продолжил Слава. – Эти роботы не особенно быстрые и умные. На ровном месте он их десятками щелкать будет. А уж если найдет куда спрятаться…
– Где? – одними губами спросил я у солдата, рыская глазами во все стороны по курсу нашего движения.
– Вон! – парень ткнул стволом автомата в некое неясное пятно, метрах в пятидесяти впереди. – Кусты видите? Там чего-то есть. И оно слишком маленькое для человека. Стрелять?
– Не знаю, – озадачился я, к тактике боя имеющий отношение чуть меньше, чем никакое. – Наверное. Не в ножи же нам брать инопланетного робота? Тем более у меня боевого и нет. Только обычный, перочинный.
– Фьють! – вдруг свистнул идущий рядом Ден. – Фьють! Фьють! Ко мне, малыш! Ко мне!
– Собака? – только и смог сказать я, когда увидел, как неясная тень вылезла из тени куста, где до того спала, и осторожно потрусила к нам. Двигалось животное не слишком быстро, повиливая на всякий случай хвостом. Явно осторожничало. – Но как ты узнал?
– Поза выдала, – пожал плечами Ден, доставая из кармана припасенный на случай перекуса ломоть хлеба, упрятанный в целлофановый пакет. – Мой Шарик точно в такой же стоял, когда по ночам мимо него по двору ходил кто-нибудь. Ко мне!
Пес осторожно приблизился и остановился. Видимо, находился в раздумье, идти ли ему дальше. Но предложенный кусочек хлеба мигом решил эту дилемму. Стрескав его, животное медленно подошло к нам, очевидно признав за хозяев. На шее собаки красовался ошейник и обрывки кожаного поводка. Однако общий, слегка потасканный вид наводил на мысли, что законного хозяина она давно уже не видела. Как минимум с начала вторжения пришельцев на Землю.
– Лапу. Лапу! – Ден проводил тестирование возможностей животного. Как оказалось, оно прекрасно слушается команд. Особенно если достать из кармана еще один кусочек хлеба. Видимо, животное было очень голодным, а самостоятельно пищу добывать не умело, раз подчинялось с такой охотой. – Апорт! Так, сухарь догнал, нашел и стрескал. Дайте мне палку кто-нибудь!
– Зачем? – удивился Радик. – Денис, ты разве не находишь, что играть со зверем сейчас немного не место и не время?
– Ты не прав, – покачал головой парень. – Как раз в нашей ситуации полезность лучшего друга человека переоценить сложно. Особенно если он будет покорно бегать за палками. Вряд ли инопланетные роботы поймут, что быстро приближающийся к ним объект не несет угрозы.
– Про собак, которых на танки натравливали в Великую Отечественную, предварительно прицепив к спине мину, я слышал, – задумчиво пробормотал Святослав. – Думаю, на «крабов» тоже натренировать можно. Но не сразу. И палить в пса роботы не должны, он все же объект живой природы. Если они станут кидаться на все, что рядом бегает, им никаких патронов не хватит.
– Вот и проверим, – пожал плечами Олег, наблюдая, как пес старательно тащит обратно парой секунд ранее кинутый Деном кусок дерева. – Хуже-то не будет. А сухарей у меня, если что, полный пакет лежит. Найду, чем животинку стимулировать, если просто так палки таскать замучается.
Минут двадцать мы шли, проверяя путь впереди собакой, даже не догадывающейся, как коварно ее используют люди. А потом спортивный организм Святослава, чье зрение практически не портили книги, компьютеры и телевизоры, уловил впереди отблески очень знакомого зеленого света. Точь-в-точь такого же, каким обладали разряды, выпускаемые клешнями «краба».
– Однако перестрелка, – заключил я в лучших традициях чукчей, после того как сам убедился в правоте выводов наблюдательного кузена. Мы соблюдали все возможные меры предосторожности. И потому смогли незаметно подобраться к месту, откуда можно было без помех наблюдать за происходящим. Увидели много интересного. Во-первых, железнодорожные пути оказались заблокированы сошедшим с рельс товарным поездом. Во-вторых, из-под одного из повалившихся набок вагонов высовывалась какая-то непонятная штуковина, чьи очертания наводили на мысль о неизвестном пока виде инопланетной техники. В-третьих, в ветвях росших неподалеку деревьев была проделана внушительная просека, венчающаяся воткнувшейся в землю половинкой «стрекозы». К сожалению, задней, а не той, которую нас просили достать научники с базы. Ну а в-четвертых, место катастрофы бдительно охранял десяток «крабов», упорно пытавшихся выстрелами разнести один из железных контейнеров. Из него, кстати, понемногу вырывались язычки самого обычного рыжего пламени.
– Кто-нибудь понимает, что здесь творится? – уточнил непонятно у кого Ден, неспешно выбирая место, где можно залечь, и наводя пулемет на противника.
– Подобные роботы находятся в очень странных отношениях с огнем, – пояснил ему я. – Вам разве не рассказывали? Они под настроение могут проигнорировать даже вооруженного человека. Но самый маленький костерчик расстреляют обязательно. Вроде бы эту информацию было решено донести до каждого бойца.
– Значит, прослушал, – пожал плечами парень, уже устроившийся в импровизированном пулеметном гнезде. И зачем-то заставивший лечь рядом с собою собаку. – Нам много всякой патриотической чепухи последнее время говорят, надеясь поддержать моральный дух. По-моему, добиваются прямо противоположного результата. Эту пустую говорильню жуть как хочется заткнуть парой-тройкой очередей.
– Меня больше интересует, почему здесь полыхает именно сейчас, если с места катастрофы больше суток прошло, – пробормотал себе под нос Святослав. И тут контейнер, расстреливаемый роботами, медленно пополз в сторону.
– Это как? – ахнул один из бойцов за моей спиной.
– Это лебедкой. Думаю, автомобильной, но очень качественной, – пояснил со знанием дела кузен. Приглядевшись, я тоже заметил тонкий трос, вражескими механизмами напрочь игнорируемый. – У моего тренера такая есть. А иномарки, к ней прилагавшейся, больше нету. Он с пьяных глаз после обмытия обновки решил провести испытание на пределе мощности. Выворотил себе прямо на капот столетний дуб или чего-то типа того. Движок если и не в лепешку, так в переплавку.
Медленно горящий контейнер полз прямо, никуда не сворачивая. За ним, выстроившись полукругом и взяв максимально возможный для себя темп стрельбы, ползли «крабы». Ну, прямо как гусята за гусыней. Только вместо умилительных попискиваний – далеко не столь безобидные залпы. Я уже понял, что их примитивных мозгов не хватает, чтобы распознать ловушку. Вот только пока еще не мог взять в толк, как именно неведомые партизаны будут уничтожать враждебные механизмы. Неужели где-то здесь притаилось минное поле?
Однако все оказалось несколько менее высокотехнологично. Когда роботы ползли мимо стоящих на путях вагонов, один из них со скрипом опрокинулся набок, придавив собою «краба». За ним, как оказалось, прятались трое людей, вооруженных рычагами и здоровенным домкратом. Однако остальные механизмы если и заметили агрессоров, то внимания на них не обратили. Они все так же шли вперед и стреляли зелеными импульсами по уползающей от них горящей цели.
– Индусы? – предположил Тихомир. – Морды вроде смуглые.
– Может, туристы, с Мальдив вернувшиеся, – не согласился с ним Святослав. – Или дачники. Они тоже иногда так загорают, что кажется, будто Отелло – их родной дедушка.
Вагон, внутри которого полыхало пламя, удалялся. Люди, стоящие на путях, приподняли домкратом уроненный ими на робота груз. Механически дергающийся «краб», пытающийся встать на ноги и разворачивающий на них излучатели, беспокоил их не сильно. Прежде чем робот поднялся, в тусклом свете первых звезд блеснули лезвия больших ножей. Или, скорее, кинжалов. Куда они вонзились, с такого расстояния видно не было. Но шагающая боевая платформа тотчас же протянула свои шипастые копытца в разные стороны и была уволочена прочь, словно мешок с мусором. А вагон тем временем поставили на место. И приманка поползла назад. Обратно к ловушке.
– Точно индусы. Только они, до недавнего времени жившие не в самостоятельном государстве, а в диковатой колонии, до сих пор могут с холодным оружием ходить, – постановил Тихомир. – Эти, как их, сипаи… Или сикхи… Как правильно-то?
– Оба варианта ответа не верны, насколько я знаю. Первые – наемники англичан, давно ушедшие в прошлое. Вторые – представители особого религиозного течения, – пожал плечами Ден, нашаривая через пулемет ближайшего робота, но пока не собираясь открывать огонь. – Меня больше интересует, а долго ли они развлекаются подобным образом?
– Ну, нам говорили о толпах роботов, которые здесь шляются. – Я попытался мыслить логически. – Огромных их стай не вижу. Значит, эти ребята при помощи своей немудреной ловушки уже достаточно их накрошили. А какая тебе разница?
– Роботы, может, и имеют одну извилину, и ту прямую. Но вот их владельцы глупыми являются вряд ли, – пояснил ход своих мыслей парень. – А если у них есть с ними удаленная связь, как у обычных беспилотников, то оператор рано или поздно должен заметить, что его игрушки сокращаются в числе. И прислать сюда подкрепление. Возможно, куда более умное и способное раскрыть фокус этих партизан за пару минут.
– Ну, пока ведь его тут нет, а значит, можно… – Мои слова прервал просто чудовищный грохот. Наверное, с таким встречаются два пущенных друг другу навстречу скоростных экспресса. Но здесь и сейчас катящихся по рельсам паровозов не было. Оказалось, что «крабы», на которых давно уже никто не обращал никакого внимания, выстроились в форме правильной окружности. И в центре ее, в разрядах молний, откуда ни возьмись появилось пришедшее к противнику подкрепление. Еще три десятка роботов, пяток «тараканов» и одна непонятная конструкция, напоминающая паука. У нее имелись длинные вытянутые трехметровые ноги, сходящиеся на округлом туловище размером едва ли не с человека.
– А в древности казнили гонцов, приносящих дурные вести, и тех, кто может накаркать их своими предсказаниями, – ностальгически вздохнул Святослав и достал из кармана гранату. – Как вы думаете, может, нас не заметят?
«Паук» выдал в разные стороны несколько штуковин, явно являвшихся дальними родственниками осветительных ракет. Они, несмотря на почти микроскопические размеры, действовали весьма эффективно, а еще в воздухе перемещались с режущим уши свистом. Снаряды, обладающие собственной ходовой частью, разлетелись в стороны, наверное, на километр. И тут же засверкали так, что любой салют на их фоне казался лишь пламенем обычной зажигалки. Надо ли говорить, что наш отряд, застывший на некотором отдалении от места крушения поезда, оказался отлично виден? А вот партизан из Индии надежно защитили обломки, за которыми их еще надо было хорошенько поискать.
– Нам хана, – успел констатировать Радик раньше, чем все звуки вокруг заглушил стрекот пулемета. Фонтанчики пыли, поднявшиеся в центре строя пришельцев, свидетельствовали – палил Ден. И делал это как минимум в нужном направлении. Вокруг «тараканов» возникло уже виденное нами раньше силовое поле, и они проворно бросились в стороны. А роботы, явно не снабженные программами самосохранения, довольно шустро поползли в лобовую атаку. На ходу «крабы» палили по нам из своих излучателей. К счастью, по дальнобойности и меткости последние могли конкурировать лишь с дробовиками, заметно уступая им в убойной силе. Лучевое оружие «тараканов» было намного опаснее. Но и насекомые меткостью особо не блистали. Как, впрочем, и мы сами, благодаря природной криворукости и сильной отдаче автоматов, сбивающей прицел.
– Ложись! Рассредоточиться! Попробуйте атаковать этих тупых дроидов с фланга, только смотрите, чтобы пришельцы сами вас не обошли! – скомандовал я, пригибаясь к земле. И на середине движения покатился по чахлой травке, воя во всю глотку от боли, – кому-то из пришельцев повезло: синий луч задел мою правую ногу в районе голени. К счастью, видимо, он сделал это самым краешком. Конечность осталась на своем месте. Но болела она просто жутко. Ощущения могли быть сравнимы исключительно с пронзанием ноги раскаленным прутом.
Хорошенько размахнувшись, Святослав кинул гранату. Ребристый металлический кругляш врезался в защитное поле одного из пришельцев, но взрываться даже не подумал. С воплем «Чека!» кузен повалился лицом вниз, и над спиной его тут же пролетели выстрелы. Найденный нами пес, которого хотели использовать как детектор врагов, удирал куда-то вдаль, в темноту. Подвывающее животное выдавало скорость, свойственную скорее напуганному зайцу. Тяжелое вооружение в руках Дена покрошило первых шестерых или семерых «крабов» в крабовый салат, но тут «паук» вновь выпустил несколько ракет. И они были уже не осветительными, а боевыми! С визгом, который вряд ли получится забыть, снаряды пронеслись в воздухе и ударили практически в одну точку. Накрыли огневую позицию пулеметчика. В стороны брызнула земля, какой-то мусор и части того, что секундой назад было не самым плохим, в общем-то, парнем. И ведь несколько секунд назад мы были совсем рядом!
– Не отступаем! Нам от них все равно не уйти! – крикнул я как можно громче. И, пересилив боль в раненой ноге, отполз в сторону с занятой позиции. Вовремя. Землю тотчас же распахало парочкой синих лучей, оставивших после себя небольшие оплавленные воронки. Проворно отбегая на карачках в сторону железной дороги, я даже удивился. Как так получается, что столь большой отряд нас еще не уничтожил? Впрочем, остальные бойцы тоже не изображали из себя ростовые мишени. Они злобными гусеницами расползались кто куда, огрызаясь отдельными выстрелами. За редким исключением в виде моего придурковатого двоюродного братца.
– И раз! И два! И три! И четыре! – Как на тренировках, Святослав метал гранаты, присев за какой-то кочкой. Только теперь они были уже куда как опаснее камней, потому что взрывались. Источником дополнительного боеприпаса для него служил Тихомир, сейчас отчаянно искавший по карманам оставшиеся ребристые кругляши со смертоносным содержимым. Неизвестно, насколько разлет осколков и ударные волны потрепали «тараканов» и роботов. Однако интенсивность прицельного огня пришельцев резко снизилась. Похоже, инопланетяне не хотели рисковать своими жизнями и потому теперь сами судорожно искали укрытие. Вот только «крабы» уже почти подобрались к нам на дистанцию, с которой даже они могли не всегда промахиваться.
Я, вспомнив о том, что свет распространяется по прямой, залег за ближайшую ко мне шпалу. А несколько уменьшив площадь поражения, рискнул высунуться и, щедро расходуя патроны, попытался нащупать одиночными выстрелами кого-то из противников. Стоило бы перевести оружие на стрельбу очередями. Вот только отчего-то не вспоминалось, как именно это нужно сделать. Кто-то отчаянно орал, причем звук исходил с места, где раньше лежал пулеметчик. Да еще вместе с уже знакомым стрекотом. Как Ден и его оружие уцелели-то в таком взрыве? Я был полностью уверен, что закапывать в землю их придется в одном пакете, не разбирая, где чьи останки!
В железный рельс парой десятков сантиметров левее врезалась зеленая молния. Хорошо, что она не походила по своим свойствам на обычный заряд электричества, иначе мое тело, касающееся металла, могло бы неслабо дернуть током! Радика, неудачно пытавшегося поменять позицию, выбранную слишком близко к наступающему неприятелю, поразили своими орудиями сразу три или четыре «краба». Он, страшно воя, упал на землю. Где его почти мгновенно добили несколькими залпами роботы. А для контроля еще и их хозяева отметились парочкой синих лучей. Если до того солдат и оставался жив, хотя это маловероятно, то после просто обязан был сразу скончаться. Никто не переживет разрывания себя на несколько кусков, держащихся вместе на обломках костей. Пули, выпускаемые из автомата, трепали переднего «краба», сбивая ему ход и мешая как следует прицелиться. Впрочем, тем же занимались и остальные еще уцелевшие члены нашего маленького отряда. Кинжальный огонь вновь заговорившего пулемета резал мягкие тела вражеских роботов, как циркулярная пила. Количество их стремительно сокращалось. М-да, уж против современного оружия тактика массового лобового штурма как-то не слишком эффективно действует.
Где-то рядом закричал человек. Я отчетливо опознал голос кузена, изрыгающего вперемешку стоны боли и грубые примитивные матюги. Новый ужасающий свист ознаменовал еще одну порцию ракет. Куда они попали, понять упорно не получалось. Взрывов гранат больше не раздавалось, видимо, они кончились все. Ну, кроме тех, которые лежали в моем кармане. Увы, кидать их не было ни времени, ни смысла. Оставшийся дееспособным пяток «крабов» приблизился так, что осколки могли зацепить самого метателя. Наверное, нас бы тут всех уничтожили, но… Из-за рухнувшего прямо на какого-то пришельца вагона показались члены индийской делегации, до того не подававшие и вида, что они там есть. И теперь их руки сжимали не какие-то там домкраты или кинжалы, нет, у иностранных военных, как оказалось, имелись при себе какие-то короткие автоматы, чьи дула украшали толстые нашлепки глушителей.
«Паук», получивший очередь в тыловую часть, взорвался, как бочка с бензином, далеко разбросав в стороны свои длинные лапы. Примерно половина «тараканов» тоже обзавелись дырками в спине и затылке. Причем даже раньше, чем сообразили, откуда стреляют. Их и силовое поле не спасло, видимо, спасовало против слишком большого количества свинца. Оставшиеся впали в панику и постарались отступить. Самого резвого бегуна просто отшвырнуло в сторону, как смятый комок бумаги.
Вспышка выстрела выдала снайпера, все это время спокойно сидевшего на крыше одного из дальних вагонов вместе с громадным ружьем. Не знаю, какой у него был калибр, но вражеская защита явно не была рассчитана на противостояние столь мощным орудиям. Теперь, раскрыв себя, этот тип открыл ворошиловскую стрельбу стахановскими методами. «Крабы» рвались на куски, слово мокрая туалетная бумага. Правда, судя по воплям, их зеленые молнии пару раз все-таки смогли найти свои цели. Меня одна такая тоже задела вскользь по щеке. Но полученная от небольшого ожога боль не шла ни в какое сравнение с букетом ощущений, распространяющимся от подстреленной ноги. Остальные индусы тем временем разбирались с «тараканами». Успешно. Не выдерживая обстрела с двух сторон, те гибли один за другим.
Где-то рядом чувственно ругался Святослав. Учитывая, что членораздельных слов и хитро завернутых конструкций в его речи было очень много, следовало предположить более-менее удовлетворительное состояние кузена. Со смертельными ранами выражаться подобным образом вряд ли найдутся силы. Кстати, я с открытой раной ведь по земле и кустам ползал, как бы инфекцию не занести! Заражение крови – это чуть ли не последняя болезнь, которую мне бы хотелось подхватить в условиях, когда больницы сильно убавились в числе и вообще переполнены!
Индусы медленно шли вперед, не убирая из рук оружия. Время от времени они делали контрольные удары кинжалом по телам пришельцев, чем-то показавшимся им подозрительными. Вероятно, имели слишком мало дыр или и вовсе подавали некие признаки жизни. Их снайпер своего места не покидал, видимо, оставаясь готовым открыть стрельбу при неблагоприятном развитии ситуации. Ну да, принципа «человек человеку – волк» инопланетное вторжение вовсе не отменяет, как бы оно еще и не сделало этот принцип крайне актуальным!
Один из пришельцев, после того как лежащему от него в десятке метров сородичу медленно и методично перепилили шею, внезапно поднялся на ноги. Но, вместо того чтобы открыть огонь, выкинул в сторону свое оружие, напоминающее пульт от телевизора. И скрестил руки перед собой в странном положении. Чем-то она мне напомнила позу, в которой лежат мумии египетских фараонов. Оказывать сопротивление из такой не то чтобы совсем нельзя, но крайне затруднительно. Однако попытка сдаться этому типу не слишком помогла. Мгновенно подскочивший индус сбил его ударом плеча на землю, уселся на спину поверженного врага и перехватил поудобнее свой кинжал. Он явно намеревался добить противника.
– Стоп! Призионер! Каптив ксенос! – От волнения я мгновенно вспомнил, как будет по-английски «пленный». Причем не просто пленный, а пленный инопланетянин. Правда, не уверен, что сделал это правильно. Или не перепутал транскрипцию в пришедших на ум словах. Возвращаться на базу без источника информации, если была шикарная возможность его захватить, просто глупо. А нам ведь еще и за боеприпас отчитываться. И за потери. – Эрудит медик! Экзаменейшен оф витнесс!
Меня, похоже, поняли. Вместо того чтобы вонзить лезвие в хребет, индус ударил рукояткой кинжала по голове пришельца. А потом еще раз и еще. Но тот сознание терять упорно не желал, более того, он начал, как мог, отбиваться. Наверное, решил, что лучше помереть в бою, чем сдаться в плен примитивной форме жизни, на чью планету он заявился без спроса. С сухим треском приглушенного глушителем выстрела ему прострелили руки, приложив дуло в упор к скафандру. А потом подняли на ноги и пинками погнали в нашем направлении. Да уж, эти индусы ребята крутые, и к инопланетянам они явно не собираются проявлять гуманный подход.
Апофеозом творящегося бедлама стал звонок телефона Святослава. Мелодия, исторгаемая динамиком, плыла над покрытой ночным сумраком железной дорогой, телами убитых пришельцев и людей, остовами больше не функционирующих роботов. Где-то рядом ей начал подвывать пес, вероятно, тот самый, которого мы прикармливали хлебом. Особую пикантность музыке придавал тот факт, что звучал похоронный марш. Если не ошибаюсь, назывался он «Реквием по мечте».
– Да? – Двоюродный братец поднялся из небольшого оврага, который находился от меня в пятнадцати метрах, но из-за недостаточного освещения этот «окоп» не замечал. Как еще в него не ухнул, когда на четвереньках к шпалам бежал? – А! Слышу. Понял. Здесь. Нормально, кажется. Лучше попозже. Нет, я все понимаю, но, может, потом, а? Нет, ну он точно в порядке, только перебинтовать надо, пока кровью не истек. Да все с ним хорошо, тетя Света!
Что?! Мама?!
