Глава 51
«Я рад, что ты за мной вернулся, – сказал Кровь Ночи. – Мне было очень одиноко в этом шкафу».
Вашер не ответил. Он шел по краю стены, окружающей Двор Богов. Было поздно, темно и тихо, хотя в нескольких дворцах еще горел свет. Среди них был и дворец Гимна Света Смелого.
«Я не люблю темноту», – пожаловался Кровь Ночи.
– Ты имеешь в виду такую темноту, как сейчас? – уточнил Вашер.
«Нет, в шкафу».
– Ты же не можешь видеть.
«Когда находишься в темноте, то знаешь об этом, – сказал Кровь Ночи. – Даже если не можешь видеть».
Вашер не знал, что на это ответить. Он остановился на стене, обозревая дворец Гимна Света. Красный с золотом. В самом деле смелые цвета.
«Прекрати меня игнорировать, – произнес Кровь Ночи. – Я этого не люблю».
Опустившись на колени, Вашер изучал дворец. Он никогда не встречался с тем, кого звали Гимн Света, но слухи о нем доходили. Самый шутовской из богов, самый снисходительный и насмешливый. И это человек, который держит в руках судьбу двух королевств.
Существует простой способ повлиять на эту судьбу.
«Мы собираемся его убить, да?» – спросил Кровь Ночи с нетерпением в голосе.
Вашер пристально смотрел на дворец.
«Мы должны его убить, – продолжал меч. – Идем. Сделаем это. Мы действительно должны это сделать».
– Почему тебя это так волнует? – спросил Вашер. – Ты его не знаешь.
«Он злой», – сказал Кровь Ночи.
Вашер хмыкнул.
– Ты даже не знаешь, что это такое.
На этот раз меч промолчал.
В этом и заключалась суть проблемы, довлеющей над Вашером большую часть жизни. Тысяча дыханий. Чтобы пробудить предмет из стали и наделить его разумом, потребовалась тысяча дыханий. Даже Шашара не до конца поняла этот процесс, хотя именно она его разработала.
Чтобы пробудить камень или сталь, нужно отыскать человека, достигшего девятого возвышения. Но даже тогда процесс не сработает. Он создаст пробужденный предмет, в котором разума не больше, чем у лохмотьев на плаще.
Кровь Ночи не должен был стать живым. Но он стал. Шашара всегда считалась самой талантливой из них, даже более способной, чем сам Вашер, который для своих творений использовал разные ухищрения, вроде включенных в сталь или камень костей. Шашару подтолкнули знания, которые ей открыл Йестил, и создание ихорного спирта. Она изучала, экспериментировала, практиковала. И она сделала это. Она научилась заключать дыхания тысяч людей в кусок стали, пробуждать в нем разум и отдавать ему приказ. Тот единственный приказ потребовал колоссальной мощи, которая составила основу индивидуальности пробужденного объекта.
Она и Вашер провели немало времени в раздумьях над Кровью Ночи и наконец выбрали простой, но изящный приказ: «Уничтожай зло».
Это казалось таким идеальным, логичным вариантом. Осталась одна проблема, которую ни один из них не мог предвидеть.
Каким образом стальной предмет – предмет, настолько далекий от жизни, что само это понятие казалось ему странным и чуждым, – разберется в том, что такое «зло»?
«Я это выяснил, – сказал Кровь Ночи. – У меня было много практики».
На самом деле меч винить нельзя. Он был ужасным разрушительным существом – но его и создали для разрушения. Он все еще не понимал сущности и значения жизни. Он знал только свой приказ и очень старательно его выполнял.
«Тот мужчина внизу, – произнес Кровь Ночи. – Бог во дворце. В его власти начать войну. А ты не хочешь, чтобы война началась. Вот почему он злой».
– Почему это делает его злым?
«Потому что он сделает то, что ты не хочешь».
– Мы не знаем наверняка, – возразил Вашер. – Вдобавок, почему мое суждение лучше?
«Оно лучше, – сказал Кровь Ночи. – Идем же. Давай его убьем. Ты говорил мне, что война – это плохо. Он начнет войну. Он злой. Давай его убьем. Давай его убьем».
Меч пришел в возбуждение, Вашер это чувствовал – ощущал в клинке опасность, искаженную мощь дыхания, вытянутого у живых носителей и помещенного в нечто неестественное. Вашер мог представить себе, как дыхание черным неестественным дымом поднимается от меча и клубится на ветру. Как направляет его к Гимну Света. Побуждает к убийству.
– Нет, – сказал Вашер.
Кровь Ночи вздохнул. «Ты запер меня в шкафу, – напомнил он. – Ты должен извиниться».
– Я не собираюсь извиняться путем убийства.
«Просто швырни меня туда, – предложил меч. – Если он злой, он сам себя убьет».
Вашер медлил. «Цвета», – подумал он. Казалось, что с каждым годом меч становится все более проницательным, хотя Вашер знал, что это просто игра его воображения. Пробужденные объекты не изменяются и не развиваются, они остаются такими же, какими и были.
И все-таки это неплохая идея.
– Может, позже, – произнес Вашер, отворачиваясь от здания.
«Ты боишься», – сказал Кровь Ночи.
– Ты не знаешь, что такое страх.
«Знаю. Тебе не нравится убивать возвращенных. Ты их боишься».
Конечно, меч был неправ. Но, с другой стороны, Вашер не предполагал, что его нерешительность выглядит как страх. Давно уже он не имел дела с возвращенными. Слишком много воспоминаний. Слишком много боли.
Он направился к дворцу короля-бога. К самому старому зданию, высившемуся в окружении более новых. Когда-то это место было прибрежной заставой, с которой открывался вид на залив. Тогда еще не существовало города, красок, только суровая черная башня. Вашера забавляло, что она стала домом короля-бога Радужных Тонов.
Вашер сунул Кровь Ночи в петлю на спине и спрыгнул со стены перед дворцом. Пробужденные лохмотья вокруг его ног дали ему дополнительную силу, позволяя преодолеть около двадцати футов. Он врезался в стену здания и заскользил по гладкой ониксовой поверхности. Он пошевелил пальцами, и лохмотья на рукавах ухватились за выступ над его головой, крепко держа хозяина.
Он выпустил дыхание. Его пояс, как всегда соприкасавшийся с кожей, пробудился, забрав цвет из платка, привязанного к ноге под штанами.
– Поднимайся, потом хватай, потом тяни меня наверх, – приказал Вашер.
Для некоторых пробуждающих три приказа – трудное задание. Однако для него это было так же просто, как моргнуть.
Пояс сам развязался, и обнаружилось, что он гораздо длиннее, чем казался, когда был повязан на хозяине. Двадцать пять футов веревки поползли вверх по стене, проникая в окно. Несколькими секундами позже веревка подняла Вашера. Умело созданные пробужденные объекты могут быть гораздо сильнее, чем обычные мускулы. Вашер однажды видел, как связка веревок не толще его собственной подняла и швырнула валун во вражеские укрепления.
Когда веревка доставила его внутрь здания, он заставил лохмотья отпустить захват и вытащил Кровь Ночи. Тихо стоя на коленях, он всматривался в темноту. В комнате никого не было. Вашер осторожно забрал дыхание, намотал веревку на руку нетугими витками и двинулся вперед.
«Кого мы будем убивать?» – поинтересовался Кровь Ночи.
«Почему сразу убивать?» – отозвался Вашер.
«Вивенна. Она здесь?»
Меч попытался опять осознать его мысли. Это было трудно, если они формулировались в голове Вашера не до конца. Большинство проходивших через его разум мыслей казались мимолетными и быстро исчезали. Обрывки образов, звуков, запахов. Связи создавались, рвались, снова восстанавливались. Такие моменты были очень трудны для понимания Крови Ночи.
Вивенна. Источник множества забот Вашера. Ему было бы проще работать в городе, если бы он допустил, что она по доброй воле сотрудничала с Дентом. Тогда он по крайней мере смог бы ее винить.
«Где она? Она здесь? Я ей не нравлюсь, зато она мне нравится».
Вашер приостановился в темном коридоре.
«Правда?»
«Да. Она приятная. И хорошенькая».
Приятная и хорошенькая – слова, которые Кровь Ночи на самом деле не понимал. Он просто научился их употреблять. Тем не менее у меча было свое мнение, и он редко лгал. Значит, Вивенна ему нравилась, даже если он не мог объяснить, почему.
«Она напоминает мне возвращенных», – сказал меч.
«А, – подумал Вашер. – Конечно. Это логично». Он продолжил идти вглубь.
«Что?» – переспросил Кровь Ночи.
«Она происходит от возвращенного, – подумал Вашер. – Это можно понять по ее волосам. В ней есть частичка возвращенного».
Кровь Ночи не ответил, но Вашер чувствовал, что меч размышляет.
Вашер задержался на перекрестке. Он был вполне уверен в том, что знает, где находятся покои короля-бога. Однако сейчас интерьер большинства помещений казался другим. Коридоры в лишенной украшений крепости были выстроены со странными изгибами и поворотами. Их не переделали, каменная кладка осталась той же, но открытые обеденные залы и казармы разделили на множество меньших комнат, пестро украшенных согласно вкусам халландренской знати.
Где может находиться жена короля-бога? Если она беременна, то должна оставаться под присмотром служанок. Вашер предположил, что в одном из больших комплексов комнат этажом выше. Он поднялся на лестничную площадку. К счастью, было достаточно поздно, и здесь уже почти все спали.
«Сестра, – сказал Кровь Ночи. – Вот за кем ты пришел. Ты спасаешь сестру Вивенны!»
Вашер молча кивнул в темноте, на ощупь поднимаясь по лестнице и положившись на то, что биохрома даст ему знать, если кто-то приблизится. Хотя большую часть дыхания он заключил в свою одежду, его оставалось достаточно, чтобы пробудить веревку и держаться настороже.
«Тебе тоже нравится Вивенна!» – заметил Кровь Ночи.
«Глупости», – подумал Вашер.
«Тогда почему?»
«Ее сестра, – мысленно ответил Вашер. – Каким-то образом она является ключом ко всему. Сегодня я это понял. Как только королева приехала, развернулась активная кампания по разжиганию войны».
Кровь Ночи молчал. Логические выводы такого типа были для него слишком сложны. «Понятно», – произнес он, хотя Вашер улыбнулся прозвучавшему в его голосе замешательству.
«Она по меньшей мере очень удобная заложница для Халландрена, – подумал Вашер. – Жрецы короля-бога, или кто бы ни стоял за всем этим, могут угрожать жизни девушки, если ход войны примет нежелательный для них оборот. Из нее сделают превосходный инструмент».
«Который ты собираешься у них отобрать», – произнес Кровь Ночи.
Вашер кивнул. Добравшись до верха лестницы, он осторожно свернул в один из коридоров и шел, пока не почувствовал, что рядом кто-то есть, – приближалась служанка.
Вашер пробудил веревку, укрылся в тени ниши и стал ждать. Когда девушка проходила мимо, веревка вырвалась из мрака, обвила ее вокруг талии и затянула в темноту. Прежде чем она закричала, Вашер заткнул ей рот лохмотьями с манжет.
Она дернулась, но веревка связала ее крепко. Нависая над служанкой, Вашер ощутил укол вины, увидев ее глаза, полные ужаса и слез. Он потянулся за Кровью Ночи и слегка высунул его из ножен. Девушка сразу стала выглядеть так, будто ей дурно. Хороший знак.
– Я хочу узнать, где королева, – произнес он, поднимая Кровь Ночи так, что рукоять прикоснулась к ее щеке. – Ты скажешь мне это.
Некоторое время он удерживал ее в таком положении, наблюдая за тем, как она корчится, и испытывая недовольство собой. Наконец он ослабил лохмотья, не убирая меч от щеки девушки. У той началась рвота, и Вашер развернул ее в сторону.
– Скажи мне, – прошептал он.
– В южном углу, – тихо ответила служанка. Она дрожала, ее щеки были мокрыми. – На этом этаже.
Кивнув, Вашер связал ее, воткнул в рот кляп и забрал из веревки дыхание. Вернув Кровь Ночи в ножны, он побежал по коридору.
«Ты не хочешь убивать бога, который планирует отправить армии на войну? – спросил Кровь Ночи. – Но ты чуть не до смерти напугал девушку?»
Для меча это было сложное умозаключение. Однако ему недоставало обвинения, которое мог бы вложить в эти слова человек. Кровь Ночи и в самом деле просто задал вопрос.
«Я тоже не понимаю своей морали, – мысленно ответил Вашер. – Я думал, ты избегаешь того, что сбивает тебя с толку».
Он легко отыскал нужное место. Оно охранялось большой группой громил, которых странно было видеть в таком изысканном коридоре.
Вашер помедлил. «Здесь происходит что-то странное».
«Ты о чем?» – спросил Кровь Ночи.
Вашер не адресовал свои опасения мечу, но трудно что-то скрыть от существа, умеющего читать твой разум. Кровь Ночи воспринимал как обращенные к нему любые мысли, возникающие в голове Вашера. По мнению меча, его касается вообще все.
Охрана у двери. Не слуги – солдаты. То есть она уже пленница. Действительно ли она беременна? Жрецы просто охраняют свою власть?
Столько людей невозможно убить, не подняв шум. Лучшее, на что он мог надеяться, – это застигнуть их врасплох. Может быть, поблизости нет никого, кто мог бы прийти им на помощь, заслышав звуки борьбы.
Несколько минут он сидел, стиснув зубы. Наконец подступил ближе и бросил к мужчинам Кровь Ночи. Он позволит им перебить друг друга, а потом займется теми, кто не поддался воздействию меча.
Кровь Ночи звякнул о каменный пол. Взгляды всех мужчин устремились на него. В этот момент кто-то схватил Вашера за плечи и дернул назад.
Выругавшись, он крутанулся, вскидывая руки, чтобы бороться с тем, кто его схватил. Пробужденная веревка. Позади начали драться стражники. С кряхтением вытащив из сапога нож, Вашер перерезал веревку. Как только он освободился, кто-то налетел на него и отбросил спиной к стене.
Он вцепился в лицо противнику лохмотьями с рукава, развернул и бросил на стену. Еще один напал на него сзади, но пробужденный плащ Вашера поймал его и сбил с ног.
– Хватай других, а не меня, – быстро проговорил Вашер, взявшись за плащ одного из поверженных противников и пробуждая этот предмет одежды. Плащ взметнулся и упал на другого мужчину, которого Вашер тут же убил кинжалом. Затем лягнул второго, опрокидывая на спину и освобождая путь.
Вашер ринулся вперед за Кровью Ночи, но из ближайших комнат ему наперерез выскочили еще три фигуры. Это были такие же громилы, как и те, что сейчас сражались за меч. Вашера окружили десятки мужчин. Он пнул кого-то, ломая ногу, но один из нападавших неожиданным рывком сдернул с него плащ. Другие навалились на него сверху. Затем появилась еще одна пробужденная веревка, связавшая его ноги.
Вашер потянулся к своему жилету.
– Твое дыхание... – начал он, пытаясь вытянуть немного дыхания для нападения, но трое мужчин схватили и убрали его руку. За несколько секунд он оказался связан пробужденной веревкой. Его плащ все еще боролся с тремя противниками, которые пытались его разрезать, но сам Вашер был обездвижен.
Кто-то вышел из комнаты слева.
– Дент, – сплюнул Вашер, пытаясь освободиться.
– Мой дорогой друг, – произнес Дент, кивая одному из своих подручных, известному как Тонк Фа, чтобы тот двинулся по коридору к комнате королевы. Дент опустился на корточки рядом с Вашером. – Очень рад тебя видеть.
Вашер опять сплюнул.
– Вижу, ты красноречив, как всегда, – вздохнул Дент. – Знаешь, что в тебе самое лучшее, Вашер? Твоя незыблемость. Предсказуемость. Полагаю, в некоторой степени и я такой же. Трудно жить так долго, как мы, и не обзавестись стереотипами, а?
Вашер не отвечал, хотя пытался кричать, когда несколько человек затыкали ему рот кляпом. Он с удовлетворением заметил, что уложил добрый десяток противников, прежде чем им удалось его остановить.
Дент посмотрел на павших солдат.
– Наемники. Хорошая плата оправдывает любой риск.
Он произнес это с огоньком в глазах. Встретившись с Вашером взглядом, он откинулся назад и утратил приветливость.
– А для меня платой всегда был ты, Вашер. Я должен тебе. Хотя бы за Шашару. Мы целых две недели прятались во дворце, зная, что в конце концов добрая принцесса Вивенна пошлет тебя спасать сестру.
Тонк Фа вернулся со свертком. Кровь Ночи.
Дент посмотрел на меч и сказал, поморщившись:
– Выброси его подальше.
– Не знаю, Дент, – ответил Тонк Фа. – Я склонен думать, что нам следует его оставить. Он может оказаться очень полезен...
В его глазах начало загораться вожделение, желание обнажить Кровь Ночи и использовать его. Чтобы уничтожать зло. Или, на самом деле, просто уничтожать.
Дент встал и убрал сверток подальше, а затем отвесил Тонк Фа подзатыльник.
– Ой! – вырвалось у Тонк Фа.
Дент закатил глаза.
– Перестань скулить, я только что спас тебе жизнь. Пойди проверь, как там королева, и прибери этот бардак. Я сам позабочусь о мече.
– Ты всегда такой гадкий, когда рядом Вашер, – проворчал Тонк Фа, уходя.
Дент тщательно замотал Кровь Ночи. Вашер наблюдал за ним, надеясь увидеть в глазах Дента вожделение. К сожалению, Дент обладал слишком сильной волей, чтобы поддаться мечу. Меч находился у него почти так же долго, как и у Вашера.
– Уберите всю его пробужденную одежду, – распорядился Дент, собираясь уходить. – Затем подвесьте его в той комнате. У меня с ним будет долгая беседа о том, что он сделал с моей сестрой.
