Итак, в основе стратегии лежит стратегический замысел, который может быть очевидным для оппонента, а может быть совершенно неразличимым для него, – все зависит от уровня подготовки и квалификации, стиля мышления и опыта игрока на противоположной стороне (рассматривающий дело суд тоже иногда является игроком). В равной степени сказанное справедливо и для нашего понимания замыслов и идей оппонента и суда.

По этому поводу вспоминается история, произошедшая в одном из апелляционных региональных судов. Нашим клиентом была компания, поставляющая продукцию в США. После 10 лет сотрудничества поставленный товар не был оплачен, и конфликт вылился в судебное разбирательство сроком в два с лишним года. Суд первой инстанции принял решение в пользу нашего клиента, а в апелляционную инстанцию оппоненты просто перестали являться, письменно попросив уведомлять их по адресу в США (написали письмо о том, что расторгли соглашение с российским адвокатом, иного представителя не имеют и т. п.). Судебные извещения в иностранные государства посылаются посредством Министерства иностранных дел и занимают достаточно долгое время. Это было проблемой.

Однако накануне заседания апелляционной инстанции в суд пришел факс из США, где директор компании-ответчика просил не рассматривать дело, назначенное на такое-то число и время, так как они еще не нашли адвоката, который бы представил их интересы в апелляционной инстанции. Этот документ, посланный по факсу, неоспоримо свидетельствовал о том, что ответчик извещен о дате и времени судебного разбирательства, а значит, можно было слушать дело по существу.

Этот «тихий» ход по делу подействовал как землетрясение и поставил всех участников процесса перед неминуемым выходом из затяжного процесса. Суд объявил перерыв на семь дней, чтобы дать ответчику возможность заключить соглашение с адвокатом. В следующем процессе либо должен был появиться представитель оппонентов с заявлением, что они этот факс не направляли (что неважно для суда – ибо представитель есть, а следовательно, извещен о процессе), либо, если никто не явится, суд должен был рассмотреть вопрос по существу. Случилось второе.

Говоря о том, каким подчас неожиданным образом для одной или обеих сторон могут развиваться события в суде, сравним их с игрой в шахматы на нескольких досках одновременно.

Представьте себе игру в шахматы одновременно на разных досках, когда движение фигур на одной из досок странным образом влияет на положение фигур на других досках. Вопрос только в том, как много досок мы видим и отслеживаем перемещение фигур на них и нет ли таких досок, на которых игра ведется помимо нашего осознания, но итоги которой влияют на нашу партию.

Играя на правовом поле, юрист может одновременно видеть, скажем, две или три доски, в то время как его оппонент сражается лишь на одной или, наоборот, сразу на пяти-шести досках. При этом сколько бы досок ни было в поле зрения любого из них, на самом деле их несоизмеримо больше, и на каждой постоянно что-то происходит и напрямую влияет на положение фигур на соседних досках.

А теперь предположим, что мы ввязались в правовой конфликт и участвуем в процессе в арбитражном суде. Мы видим одну и ту же доску одного и того же арбитражного процесса, но если кто-то из нас умеет играть на параллельных досках, то он делает шаги, которые для другой стороны могут быть невидимы и непонятны и которые неким образом транслируются на нашу доску и меняют ситуацию здесь и сейчас. Таким образом, фактически мы выиграем эту партию за счет игры в других плоскостях.

В любой конфликт, в каком бы суде он ни решался, мы можем принести факты, установленные ранее уголовным судом и/или судом общей юрисдикции. Действия, которые без какого-либо нашего участия и влияния совершают судебные приставы, следователи, свидетели, нотариусы и прочие, тоже повлияют на наше дело. И даже факс из США в предыдущем примере, который не имеет никакого отношения к праву, упав на нашу доску, изменил ситуацию коренным образом.