Глава 9

К воротам загородного дома подъехал солидный черный автомобиль. Камера над воротами повернулась с негромким жужжанием, зафиксировалась на автомобиле. Ворота разъехались, автомобиль въехал во двор, медленно прокатил по покрытой гравием дорожке и остановился перед крыльцом.

Дверцы машины открылись, из нее вышли три человека, поднялись на крыльцо. Впереди шел мужчина лет сорока с коротко подстриженными седоватыми волосами и военной выправкой, за ним следовал одышливый толстяк с гладкой блестящей лысиной, замыкал группу невысокий худощавый человек с непроницаемым лицом, в очках с золотистой оправой.

Дверь открылась.

На пороге стоял высокий старик в безукоризненно отглаженном черном костюме, похожий на старого дворецкого из какого-то английского фильма.

– Ждут, – проговорил он негромко, оглядев посетителей, и отошел в сторону, пропуская их в дом.

Трое прошли по знакомому коридору, вошли в просторную полутемную комнату. Дворецкий следовал за ними. Перед камином, в котором негромко потрескивали поленья, стояло кресло с высокой спинкой. От двери не было видно того, кто сидел в этом кресле.

Трое в ожидании остановились возле двери.

Дворецкий безмолвно замер у них за спиной.

Две или три минуты прошло в тишине, нарушаемой только потрескиванием поленьев. Вдруг кресло резко развернулось. В нем сидел маленький хрупкий человечек неопределенного возраста в теплой серой кофте ручной вязки. Лицо его было озарено отсветами пламени и выражало недовольство.

– Что у нас происходит? – проговорил он тихим скрипучим голосом.

– Убили Черкизову, Леопольд Давыдович, – ответил от лица прибывших седоватый человек с военной выправкой.

– Я знаю, что ее убили. – Маленький человечек недовольно поморщился. – Кто ее убил? Почему?

– Мы над этим работаем, Леопольд Давыдович… – Седоватый опустил глаза. – Прошло совсем мало времени…

– Мало?! – выкрикнул маленький человечек. – На мой взгляд, прошло слишком много времени! С каждым часом след остывает! Вероятность найти убийцу тает! Не мне вас учить, первые сутки – самые благоприятные для поисков, а вы их бездарно потеряли! Время идет – а вы ничего не узнали! Кто за этим стоит? Мои конкуренты?

– Мы кое-что уже узнали, Леопольд Давыдович, – проговорил седоватый. – У убийцы был свой человек в фирме. Новая секретарша Ольги Владимировны.

– Новая секретарша? Для чего я вообще держу службу безопасности? Для чего я плачу вам большие деньги, если вы не можете даже проверить нанятого человека?

– Это наш прокол, – уныло протянул седоватый. – Мы проверяли ее по обычной схеме, составили досье, выяснили всю ее предысторию – а теперь оказалось, что документы у нее были липовые, и вся ее предыстория – фальшивая.

– Это не прокол – это провал, Селезнев! – проскрипел Леопольд Давыдович. – Твой личный провал! Из-за твоей некомпетентности у меня под боком работал неизвестно кто! Ты уволен!

Седоватый мужчина побледнел.

– Но, Леопольд Давыдович, я все исправлю… Я все сделаю! Дайте мне еще один шанс!

– Порфирий, проводи Селезнева!

Седоватый человек хотел еще что-то сказать, но дворецкий взял его за локоть и вывел из комнаты. Они прошли по коридору – не к выходу из дома, а в противоположную сторону. Селезнев шел, послушно и безвольно переставляя ноги, как кукла-марионетка. На его мужественном лице проступило выражение отчаяния.

В конце коридора была крутая железная лестница, ведущая в подвальный этаж.

– Осторожно, мил человек, здесь ступеньки, – предупредил Селезнева дворецкий.

– Чего уж теперь осторожничать, – мертвым голосом отозвался Селезнев и вдруг поднял на дворецкого глаза: – Скажи, Порфирий, что со мной будет?

– Известно, что. – Дворецкий подтолкнул его к лестнице. – Леопольд Давыдыч сказал – уволен, значит, уволен.

Когда дверь за Селезневым и дворецким закрылась, Леопольд Давыдович оглядел оставшихся сотрудников службы безопасности и проговорил более спокойным голосом:

– Что теперь делать будете, орлы?

– Не беспокойтесь, Леопольд Давыдович, – начал лысый толстяк. – Я все исправлю. Я разберусь, я выправлю ситуацию, создавшуюся по вине Селезнева…

– Вот как? Теперь на Селезнева будешь всех собак вешать? – Маленький человек мрачно уставился на толстяка. – И вообще, с чего ты взял, что я тебя поставлю на место Селезнева?

– А кого же? – Толстяк удивленно вытаращил глаза.

– Вот его! – Леопольд ткнул коротким пальцем в незаметного человека в золотых очках.

– Но он никогда не занимался оперативной работой. Он специалист только по экономическим преступлениям…

– Вся наша жизнь – сплошное экономическое преступление! С сегодняшнего дня он – начальник службы безопасности! А если тебя что-то не устраивает – я никого силой не удерживаю!

– Нет, Леопольд Давыдович, меня все устраивает!

– Тогда все свободны. И чтобы к завтрашнему дню, Сикорский, у меня были результаты! – Леопольд хмуро взглянул на человека в очках и снова развернулся лицом к камину.

Когда двое оставшихся сотрудников службы безопасности вернулись в свою машину, толстяк быстро взглянул на человека в очках.

– Подсидел? – пробормотал он вполголоса.

– Вы, кажется, что-то не поняли, Разуваев? – Сикорский взглянул на него равнодушным взглядом. – Теперь я – начальник службы и советую не забывать об этом!

– Да уж, об этом не забудешь! – Толстяк притушил недобрый блеск глаз. – И раз уж вы теперь мой начальник – какие будут указания? Леопольд Давыдович требует результатов к завтрашнему дню. Между прочим, от вас требует! Вы ведь начальник.

– Я помню. – Сикорский снял очки и протер их. – Что там у нас с секретаршей?

– Глухой номер. Все документы – фальшивые, такого человека просто не существует.

– А лицо и отпечатки пальцев прогоняли через базы данных?

– Прогоняли – безрезультатно. Должно быть, она никогда не попадала в полицию.

– А что с охранником, который дежурил в день убийства?

– Его второй день допрашивают, но все безрезультатно – наверное, он действительно ничего не видел.

– Или плохо допрашивают.

– На этот счет можете не беспокоиться! – Толстяк высокомерно взглянул на Сикорского – мол, что ты понимаешь в допросах, ты, экономист чертов…

– Ну что ж, посмотрим!

Когда машина приехала на территорию концерна «Мясоед», новый начальник службы безопасности в сопровождении господина Разуваева спустился в подвал, где происходило все, что не предназначено для посторонних глаз.

Они подошли к одностороннему окну, через которое можно было видеть все происходящее в комнате для допросов.

Посреди комнаты, на привинченном к полу стуле, сидел отставной военный, пожилой охранник, дежуривший в офисе концерна в тот день, когда убили Ольгу Черкизову.

Лицо его было разбито, левый глаз заплыл, воротник рубашки окровавлен. Над ним стоял молодой сотрудник службы безопасности, руки его были обмотаны эластичным бинтом, измазанным кровью.

– Ты отсюда не выйдешь, пока не вспомнишь все что нужно! – проорал парень и наотмашь ударил отставника в челюсть.

– Я уже все сказал, что видел! – ответил охранник, с трудом разлепив губы. – Говорю тебе…

– Грубо, – поморщился Сикорский.

– Серьезные дела в чистых перчатках не делаются! – наставительно ответил Разуваев.

– Грубо – это ладно, – продолжил Сикорский. – Главное – неэффективно…

– Ну, вы, конечно, теперь начальник, но только поверьте – эффективнее силы ничего нет!

– Есть. – Сикорский пристально взглянул на толстяка.

– Что же?

– Страх. Страх гораздо эффективнее насилия. И перчатки остаются чистыми.

– О чем это вы?

– Сейчас увидите. Распорядитесь, чтобы принесли палку вареной колбасы.

– Чего? – Разуваев решил, что ослышался.

– Палку. Вареной. Колбасы. Мы же все-таки мясом занимаемся, так что с этим не должно быть проблем.

Толстяк хотел что-то спросить, но передумал, пожал плечами и вызвал кого-то из подчиненных.

– Когда принесут колбасу, пусть передадут ее мне.

С этими словами Сикорский открыл дверь и вошел в комнату для допросов. Окинув ее быстрым взглядом, как будто не видел все через стекло, он рявкнул на молодого сотрудника:

– Что здесь происходит?

– Да вот допрашиваю его!

– И что удалось выяснить?

– Пока ничего, ваньку валяет. Но я из него все выбью, дайте только время!

– Пошел вон! – рявкнул на него Сикорский.

Парень обиженно фыркнул и вышел из комнаты.

Сикорский сел на стул напротив избитого охранника и сочувственно проговорил:

– Что они с вами сделали! Это просто ужасно!

– Главное, я ведь все рассказал, что помню! – заторопился охранник, – про секретаршу эту, и вообще… Я же ведь всей душой. Что прикажут – все что помню.

– Скверно! – поморщился Сикорский. – Как вас зовут?

– Вахромеев! – Охранник попытался вытянуться по стойке «смирно», но из этого ничего не вышло.

– А по имени-отчеству?

– Василий Андреевич.

– Так вот, Василий Андреевич, хочу вам сказать, что теперь я – начальник службы безопасности концерна. Прежний начальник уволен. И прежние методы больше не будут применяться. Я принесу в службу безопасности перемены…

– Слава богу! – вздохнул охранник. – Так что, вы меня отпустите?

– Не так скоро! – Сикорский вежливо улыбнулся. – Мы же с вами еще не все вспомнили.

– Все, я все вспомнил, что мог! Больше мне вспоминать нечего, клянусь вам.

– Жаль.

В дверь постучали. В комнате появился молодой сотрудник – не тот, который допрашивал Вахромеева, – и протянул Сикорскому большую палку колбасы.

– Быстро, – похвалил Сикорский.

Как только дверь за парнем закрылась, он повернулся к Вахромееву и проговорил:

– Как я вам сказал, я хочу внедрить в работу нашей службы перемены. Всякая служба нашего концерна должна быть экономически выгодна. Думаю, вы с этим согласны?

Вахромеев ничего не понял, но на всякий случай кивнул, чтобы не сердить начальство.

– Хорошо, что вы согласны. Я проанализировал работу нашей службы и нашел в ней неиспользованные резервы. Вот, к примеру, тот человек, который так грубо и неэффективно вас допрашивал. Он не нужен нам на своем месте, поскольку не приносит пользы. Но это не значит, что он не может принести пользу в каком-то другом качестве. Вы ведь знаете, Василий Андреевич, что производит наш концерн?

– Мясо, – удивленно произнес Вахромеев. – Еще продукты мясные разные.

– Совершенно верно! – оживился Сикорский. – Наш концерн производит различные мясопродукты: фарш, сосиски, колбасы, такие как эта. – Он показал на палку колбасы. – Мясопродукты – это наш, образно говоря, хлеб, это прибыль, без которой наш концерн не может существовать. Так что если тот человек, который вас так неумело допрашивал, не может приносить пользу на своем месте – пусть он принесет ее на другом. Вы со мной согласны?

– Со… согласен!.. – отозвался Вахромеев, не понимая, к чему клонит новый начальник.

– Очень хорошо, что согласны! Вы знаете, сколько примерно весил тот человек, что вас допрашивал?

– Килограммов семьдесят.

– Да, где-то так, – задумчиво кивнул Сикорский и взвесил колбасу на руке. – А эта палка – примерно два килограмма. Это значит, примерно тридцать пять палок колбасы…

– Что? – испуганно переспросил Вахромеев. – Какие тридцать пять палок?

– Примерно такие, как эта. Однако быстро они ее сделали! Боюсь, не в ущерб ли качеству?

С этими словами Сикорский разломил колбасную палку и поморщился:

– Так я и думал! Ну, это уже никуда не годится! Пуговица в колбасе – это уже ни в какие ворота!

В его руке была коричневая пуговица. Такая же, как на пиджаке молодого сотрудника, которого он только что выгнал.

Вахромеев побледнел.

– Это что же, вы того парня, который меня здесь допрашивал… того?

– Я же вам сказал – каждая служба должна быть в первую очередь экономически эффективна!

Он положил колбасу на стол и встал:

– Так что, Василий Андреевич, вы действительно больше ничего не помните?

– Нет, постойте! – остановил его охранник. – Я еще кое-что вспомнил. В тот же день девушка приходила, мне, говорит, к Ольге Владимировне, срочно…

– Это мы уже знаем, – равнодушно ответил Сикорский. – Вы мне что-нибудь новенькое расскажите!

– Так вот я и хочу! Она когда про секретаршу новую услышала, сразу спросила: а что, говорит, она брюнетка? Коротко, говорит, стриженная? Так что я думаю, знала она ее! И если ее найти – так и на ту секретаршу липовую можно выйти!

– Вот как? – На этот раз в голосе Сикорского прозвучал интерес. – А документы у этой девушки вы проверяли?

– А как же! Это первым делом!

– И какая же у нее фамилия?

– Цветкова! – с готовностью сообщил охранник. – Инна Романовна Цветкова!

– Отлично! Вот видите, вы подумали – и вспомнили важную информацию!

– Значит, меня не того? – робко осведомился Вахромеев.

– Не чего? – удивленно переспросил его начальник.

– Не пустят на колбасу? – Вахромеев испуганно покосился на колбасную палку.

– Что?! – Сикорский широко открыл глаза. – Василий Андреевич, да что вы такое придумали? Мы же не дикари какие-нибудь!

С этими словами он вышел в соседнюю комнату.

– Браво! – приветствовал его Разуваев. – Должен сказать, вы произвели на меня впечатление!

– Я не ставил перед собой такую задачу. Я хотел только получить информацию – и получил. А теперь быстро ищите эту самую Инну Романовну Цветкову.

Двое мужчин спортивного телосложения подошли к двери квартиры. Из-за этой двери доносились громкие ненатуральные голоса – там работал телевизор.

Мужчины переглянулись, один из них нажал на кнопку звонка.

Некоторое время ничего не происходило. Мужчина позвонил еще раз. Наконец звук телевизора стал чуть тише, послышались шаркающие шаги, и недовольный голос за дверью произнес:

– Ну чего звоните? Чего звоните? Чего надо? Слышите же, человек отдыхает!

– Откройте, Инна Романовна! – проговорил один из мужчин обманчиво мягким голосом.

– Чего это?

– Откройте, – заговорил второй. – Это из жилконторы, по поводу водяных счетчиков!

– Каких еще счетчиков? Ничего не знаю!

– Мы должны их проверить, иначе будем начислять вам плату за воду по тройному тарифу!

– По тройному? – Голос за дверью прозвучал не так уверенно, лязгнул замок, и дверь открылась.

Мужчины тут же протиснулись в квартиру.

В прихожей стояла невысокая полная женщина лет сорока, в сильно облегающем тренировочном костюме. Удивленно оглядев незваных гостей, она проговорила:

– Чего-то я вас в жилконторе не видела!

– Мы там недавно работаем, – ответил один из гостей и закрыл за собой дверь.

– Вообще-то мы не из жилконторы, – подхватил второй, пристально глядя на хозяйку. – Мы из службы безопасности концерна «Мясоед».

– Без какой такой опасности? – испуганно переспросила женщина.

– Инна Романовна, лучше не пытайтесь с нами играть! – Мужчина повысил голос. – Это может для вас плохо кончиться!

– Так вы бандиты, что ли? – Женщина попятилась, бросила испуганный взгляд на телефон.

– И не пытайтесь! – прикрикнул на нее мужчина. – Никто вам не поможет!

– Мы вовсе не бандиты, – вмешался его напарник, который, вероятно, решил играть роль «доброго полицейского». – Мы только зададим вам несколько вопросов. И если вы на эти вопросы ответите – оставим вас в покое!

– А если не ответите – пеняйте на себя!

– Ой! – негромко вскрикнула женщина.

Мужчины вытеснили хозяйку из прихожей в комнату, один из них прибавил громкость в телевизоре и повернулся к женщине:

– Инна Романовна, что вы знаете о секретарше Черкизовой?

– О какой такой секретарше? – переспросила та. – Ничего не знаю! На работе у меня секретарша Вика, так она в декрет скоро уйдет.

– Не заговаривайте нам зубы! – рявкнул «злой полицейский». – Когда вы приезжали в офис «Мясоеда», вы ее опознали!

– Да никогда я в вашем мясоеде не была! – Инна всхлипнула. – Мясо я, конечно, ем, но ни в какие такие офисы не хожу.

– У нас есть свидетели! – гнул свою линию «злой полицейский». – Вы предъявили охраннику паспорт.

– Ах, паспорт! – В голосе женщины прозвучало явное облегчение. – Так у меня ж его украли месяц назад! Или полтора. Я уже заявление в полиции написала.

– Украли? – Напарники переглянулись.

– Не надо с нами играть! – не сдавался «злой полицейский». – Не на таких напали!

– Постой, – остановил его «добрый» напарник. – Может быть, она и не врет… Она ведь совсем не подходит под описание, которое составил Вахромеев… Та была женщина молодая, интересная, стройная, а эта… – Он пренебрежительно махнул рукой.

– Не вру, не вру! – подхватила Инна.

Она метнулась к буфету, выдвинула ящик и достала оттуда сложенную вчетверо бумагу:

– Вот, мне и справку в полиции выдали, пока новый паспорт не оформят!

«Добрый полицейский» развернул бумагу, прочел ее и вернул хозяйке:

– Извините, Инна Романовна, вышло недоразумение. Я прошу вас, забудьте о нашем визите.

– Иначе у вас будут огро-омные неприятности! – многообещающим тоном прибавил его напарник.

– Значит, эта липовая Цветкова предъявила охраннику краденый паспорт, – проговорил Сикорский, выслушав доклад своих сотрудников. – Тем более очевидно, что у нее были преступные намерения. Тем более необходимо ее найти.

Он переглянулся с Разуваевым и задумчиво произнес:

– Если бы вам понадобился фальшивый документ не самого высокого качества – к кому бы вы обратились?

– К Леше Африканцу, – ответил Разуваев, не задумываясь, и повернулся к сотрудникам: – Отправляйтесь в бар «Тмутаракань», спросите там Африканца и тряхните его хорошенько! Узнайте, кому он продал паспорт Инны Цветковой!

– Ох, удивляюсь я на вас! – поморщился Сикорский. – На них же за версту написано, что они из какой-то спецслужбы! Этот ваш Африканец, как только увидит их, сбежит к себе в Африку и заляжет на дно!

– Что же вы предлагаете? – покосился на него Разуваев. – У меня все сотрудники такие…

– Придется мне самому идти! – вздохнул Сикорский. – Если хочешь, чтобы дело было сделано – делай его сам!

Бар «Тмутаракань» на Разъезжей улице отличался сомнительной репутацией. Здесь проводили свободное время мелкие жулики с соседней Лиговки, наперсточники с Кузнечного рынка и прочая мелкая шушера и темная публика. Недаром ближайшая станция метро называется «Достоевская» – именно в этих местах обитали персонажи великого романа «Преступление и наказание».

Сикорский чувствовал себя в «Тмутаракани» неуютно, но старался никак этого не показывать. Он прошел к стойке бара, заказал чашку кофе и рюмку коньяку и огляделся.

Помещение было так густо наполнено табачным дымом, что его стены трудно было различить. Из этой дымовой завесы то и дело выплывали несвежие, небритые физиономии, зачастую украшенные синяками и ссадинами.

Кофе был отвратительного качества, коньяк ничуть не соответствовал своему благородному названию. Сикорский чуть пригубил его и отставил в сторону.

К нему тут же подсела дама сомнительной свежести и промурлыкала:

– Мужчина, угости девушку коньячком!

– Где ты видишь девушку? – покосился на нее Сикорский.

– Фу, противный! – Женщина легонько ударила его по губам. – Ну, угости! И вообще, хочешь отдохнуть?

– Хочу отдохнуть от тебя! Хотя нет… я тебя и коньяком угощу, и денег дам, если ты меня познакомишь с Лешей Африканцем.

– Не знаю такого! – Женщина переглянулась с барменом, сползла с табурета и исчезла в клубах дыма.

– А тебе зачем Африканец? – вполголоса проговорил бармен, остановившись перед Сикорским и в упор разглядывая его.

– А тебе какое дело? – огрызнулся Сикорский.

– Если хочешь с ним поговорить – сперва договорись со мной!

– Сколько? – лаконично осведомился Сикорский.

– Двадцать баксов.

– Нет проблем! – Сикорский положил на стойку мятую купюру. Бармен смахнул ее и исчез.

Сикорский уныло уставился на пустую стойку: он решил, что впустую потратил свои деньги.

Вдруг рядом с ним прозвучал тихий голос:

– Что тебе нужно?

Сикорский обернулся.

Рядом с ним стоял невысокий худой тип с редкими зализанными волосами неопределенного цвета и маленькими бегающими глазками, которые, казалось, все время смотрели в разные стороны. В данный момент левый его глаз смотрел на бармена, а правый – на Сикорского. Чем-то этот тип был похож на большую крысу.

– Так что тебе нужно? – повторил скользкий тип и шмыгнул носом. – Мое время дорого стоит!

– Ага, оно и видно, – усмехнулся Сикорский. – Ты, что ли, Африканец?

– Ну, допустим, я.

– Что-то не похож. Кожа больно светлая, и волосы не курчавые. Какой же ты африканец!

– Слушай, ты мне надоел! Говори, чего надо, или я уйду.

– Паспорт нужен. – Сикорский понизил голос.

– Бизнес-класс? – осведомился Африканец деловым тоном.

– В каком смысле?

– Известно, в каком: документ хорошего качества, который может пройти серьезную проверку. Такой годится для отдела кадров крупной фирмы или даже для паспортного контроля. Тут, конечно, и цена будет серьезная. А если эконом – это только так, случайному человеку предъявить. Такой будет, само собой, подешевле.

– Нет, мне простой нужен, эконом, по твоей системе. Можно даже фотографию не менять.

– Мужской, женский?

– Женский. Женщина лет тридцати, волосы темные, лицо круглое, обычное.

– Сделаем. Я тебе дам штуки три на выбор. Это будет стоить сто баксов.

– Годится! – оживился Сикорский. – У тебя паспорта с собой?

– Ты что? – Африканец оскалился. – За дурака меня держишь? Встретимся в переулке за баром через полчаса.

С этими словами Африканец исчез, как будто его и не было.

Сикорский тут же вытащил мобильный телефон, нажал кнопку быстрого набора и проговорил вполголоса:

– Он сейчас выйдет. Тощий, невысокий, прилизанные волосы. Проследите до места.

Через полчаса Сикорский вышел из бара и свернул в темный переулок.

Тут же от стены дома отлепилась невзрачная фигура, и прозвучал голос Африканца:

– Деньги приготовил?

– А как же! Только ты сначала мне паспорта покажи, а то, может, принес какую-нибудь дрянь!

– Обижаешь! Дряни не держу.

С этими словами Африканец протянул Сикорскому три паспорта, держа их веером, как карты.

– Выбирай!

– Взяли его! – вполголоса скомандовал Сикорский.

Тут же из темноты возникли два спортивных парня – сотрудники службы безопасности.

Африканец ловко поднырнул под руку одного из них и попытался сбежать, но секьюрити провел подножку, и жулик упал на тротуар. Его тут же подняли и поставили перед Сикорским, для верности пару раз ударив по почкам.

– Чего вам от меня надо? – захныкал Африканец. – Я ничего не знаю… шел по улице, смотрю – паспорта на земле валяются, я их и подобрал! Такого закона нет, что подбирать нельзя! Отпустите меня, все равно ничего не докажете!

– Ты что, думаешь, мы из полиции? – спросил Сикорский, разглядывая жулика в упор.

– Да нет, вообще-то не похожи, – ответил Африканец, резко перестав хныкать. – А тогда что вам от меня нужно?

– Кто у тебя купил паспорт Цветковой?

– Не знаю, я его не видел. А если бы и видел, все равно не запомнил бы.

– Ты, кажется, меня не понял, – угрожающе проговорил Сикорский. – Мы не из полиции. У нас методы другие…

– Не знаю, – повторил Африканец.

– Куда он заходил за паспортами? – спросил Сикорский у своих подручных.

– Квартирка маленькая на первом этаже, совсем рядом, вход из подворотни, – быстро доложил один из них.

– Я так понимаю, там у тебя офис… – проговорил Сикорский, в упор разглядывая Африканца. – Точнее, рабочий кабинет. Запас паспортов, техника для переделки фотографий и прочее оборудование. Мы хоть сами не из полиции, но можем дать этот адресок кому надо. А ты ведь сам знаешь: подделка документов – это очень серьезная статья!

– Или, – он задумался, – или по-другому можем поступить. Мои ребята сейчас наведаются в твою квартирку, обольют там все бензином и сожгут. Все паспорта, все оборудование. И придется тебе начинать все сначала, с нуля. Или бежать босиком в Африку, оправдывая свое прозвище!

– Не надо меня пугать! – окрысился Африканец. – Я и без того пуганый!

– А я тебя и не пугаю, – спокойно ответил Сикорский, – я тебе просто обрисовываю сложившуюся ситуацию. Или ты нам расскажешь, кому продал паспорт Цветковой, или – один из тех вариантов, о которых я тебе только что рассказал. Можешь даже сам выбрать, какой из них тебя больше устраивает.

– Мужики, – взмолился Африканец, – я же вам правду сказал: того человека, который у меня купил паспорт, ни за что не вспомню. И рад бы, да не могу. Вот глаза закрываю, пытаюсь его лицо вспомнить – и ничего, только пятно вместо лица! И весь он какой-то никакой! Пришел, как вот ты, в «Тмутаракань», нужен, говорит, паспорт. Тоже, как ты, эконом-класса, то есть просто ворованный, даже имя-фамилию не стал менять, только фотографию принес и велел вклеить. Мне-то что, у меня процесс отработанный, лишь бы платили.

– Фотографию? – переспросил Сикорский. – А описать лицо на этой фотографии ты можешь?

– Зачем описывать, когда у меня сама фотография есть?

– Фотография? – недоверчиво переспросил Сикорский. – Ты же ее в паспорт вклеил!

– Слушай, я же тебя не учу, как твои дела делать, – фыркнул Африканец. – У каждого свои методы. Я фотографию не вклеиваю, а сканирую и потом в паспорт впечатываю, у меня технология отработана. Так что все фотографии у меня в компьютере сохраняются, и твоя Цветкова тоже там есть.

– Вот это удачно, – оживился Сикорский. – Ладно, скинешь нам на флэшку эту фотографию – и можешь про нас забыть!

– А сто баксов? – надулся Африканец. – Мы же на сто баксов договаривались!

– Не наглей! – резко оборвал его Сикорский. – А то ведь я могу и передумать!

Через час, вернувшись в свой офис, он переписал электронную копию фотографии в свой компьютер и отправил ее сотруднице технического отдела полиции, которая время от времени выполняла для него разные задания.

– Прогони эту фотографию через свои базы данных. Может быть, эта женщина когда-то засветилась в каком-нибудь полицейском расследовании.

– Если засветилась – найдем.

Человеческое лицо так же индивидуально и неповторимо, как отпечатки пальцев. Расстояние между зрачками, соотношение длины носа и высоты лба, расстояние от переносицы до мочки уха – все эти и еще несколько других параметров лица составляют неповторимый код, по которому можно безошибочно узнать конкретного человека среди тысяч ему подобных.

Сотрудница полиции ввела фотографию фальшивой Цветковой, запустила программу распознавания.

И уже через полчаса она позвонила Сикорскому.

– Есть твоя женщина в нашей базе, – сообщила она. – Записывай: Инга Сергеевна Воронина.

– А как она попала в полицейскую базу? Совершила какое-то преступление? Или машину не на месте припарковала?

– Нет, все гораздо интереснее. Примерно восемь лет назад в окрестностях Луги – это довольно большой город Ленинградской области…

– Да знаю я Лугу!

– Орудовал серийный убийца. Его так и называли – Лужский маньяк. Так вот, одной из жертв этого маньяка была Ангелина Шинкарева. Шинкарева – это ее фамилия по мужу, а до замужества она была Воронина. Это родная сестра нашей Инги Сергеевны. Вот тогда Инга Воронина и попала в нашу базу, в качестве свидетеля. Потому что она и сама чуть не стала жертвой того же маньяка…

– Чуть не стала жертвой? Это как же?

– Судя по всему, она застала маньяка на месте преступления, и он ее оглушил. Но убить не успел или не захотел. Может, она не подходила под его тип жертвы, может, его кто-то спугнул. Кстати, несколько месяцев назад Иван Шинкарев, муж ее покойной сестры, тоже погиб. Был убит маньяком…

– Что-то на эту семью маньяки буквально охотятся!

– Да, довольно странно. Еще более странно, что Инга Воронина тоже была каким-то образом причастна к тем событиям, в результате которых погиб Шинкарев, но потом все упоминания о ней из материалов уголовного дела исчезли.

– Исчезли? – переспросил Сикорский. – Как это может быть?

– Вот чего не знаю, того не знаю.

Сикорский поблагодарил свою знакомую и закончил разговор.

После этого он на всякий случай сделал запрос в Интернете на Ингу Воронину. Людей с таким именем в Сети оказалось довольно много, но почти сразу он нашел рекламный сайт, на котором Инга Воронина предлагала свои услуги по установке и восстановлению программного обеспечения, борьбе с компьютерными вирусами и прочими вредоносными программами. Судя по всему, это была та самая Воронина, которая интересовала службу безопасности концерна «Мясоед».