Шаранья почувствовала, как на нее воздействует некая сила, как будто кто-то энергично толкнул ее в спину. Она оказалась на берегу реки, знакомые Переходы исчезли из виду. За ее спиной, на широкой, плоской, пустой равнине, покрытой песком, виднелась какая-то платформа, на которой возвышался древний город из обожженной глины. Городские ворота были открыты. В синеватых сумерках огни факелов мерцали и плясали на ярко раскрашенных терракотовых камнях, инкрустированных в затейливые резные здания, придавая стенам медно-красный оттенок. Стройные минареты высились с каждой стороны великолепного храма, а совсем недавно изобретенная, но уже тщательно продуманная система ирригации проходила сквозь дома, поля, молодые рощи и пастбища. Шаранья не замечала, насколько пустым и тихим выглядит город, пока не услышала за спиной звучный властный голос:

– С Великих Вершин она услышала Великие Низины…

Она обернулась, увидела женщину, стоящую на берегу реки, и, узнав ее, не смогла сдержать удивленного вздоха. Невысокая женщина стояла, гордо расправив плечи, на ее грациозных обнаженных руках красовались золотые браслеты. Ее ниспадающий складками шерстяной наряд бордового цвета украшал замысловатый, вытканный вручную орнамент, который подчеркивал теплоту смуглой кожи, а венок из листьев дикого винограда оттенял мягкие, сияющие темные волосы. На плече женщина элегантно держала плоскодонный терракотовый кувшин; умные глаза цвета топаза, подведенные карандашом и сияющие в свете факелов, глядели прямо на Шаранью.

– Гештинанна? – ошеломленно спросила ученая.

– С Великих Вершин богиня услышала Великие Низины, – повторила женщина.

Гештинанна – богиня месопотамского эпоса, которая, согласно шумерским мифам о временах года, проводила полгода под землей. Ее любимый брат Думузи спускался туда на время холодов, и Гештинанна стала своего рода предвестницей осени, а также, попутно, символом урожая и вина. Но Шаранья помнила ее прежде всего как первого человека в истории, который стал записывать и анализировать свои сны, успешно помогая брату расшифровывать его пророческие кошмары.

– С Великих Вершин Иванна услышала Великие Низины…

Шаранья узнала эти слова: Гештинанна читала шумерскую поэму «Нисхождение Инанны», но каким-то образом девушка поняла, что богиня обращается именно к ней. На мгновение Шаранья почувствовала замешательство, осознав, что рядом с ней – богиня, однако напомнила себе, что провела последние несколько часов в компании чародея и демона. Она стала вспоминать фрагменты знакомой поэмы, и в памяти всплыла история о том, как сводная сестра Гештианны Иванна спустилась в преисподнюю, где нашла свою смерть, однако в конце концов с помощью Гештианны и Думузи, заплативших выкуп за ее воскрешение, ей удалось спастись. Шаранья начала нервничать.

– Я не очень понимаю… Это пророчество? Древнемесопотамское? Как оно вообще действует?

Шаранья замолчала, ожидая, что ответит богиня, но Гештинанна больше ничего не сказала, только пытливо глядела на нее, и глаза ее сияли. Наконец, она опустилась на колени. Шаранья затаила дыхание, следя за тем, как Гештинанна берет в руки небольшую пригоршню грибов. Шаранья также встала на колени и понизила голос:

– Грибы? Согласно соннику, они часто означают яд – или, что более вероятно, «ядовитую», опасную ситуацию, которая может причинить потенциальный вред. Иногда они символизируют состояние измененного сознания. Оба варианта в данном случае в общем-то подходят.

Шаранья еще раз внимательно посмотрела на грибы, потом перевела взгляд обратно на богиню. Хотя она была прекрасна, Шаранье сложно было представить себе, чтобы появление Гештинанны предвещало что-то хорошее. Разве что, возможно, что-то, связанное с перерождением. Несмотря на предупреждения сестры, которая прочитала в снах грозное предзнаменование, Думузи был умерщвлен, как она и предсказывала. Но, как и Иванна, он в итоге воскрес.

– Может быть, это все означает лишь, что мир постоянно меняется? – громко сказала Шаранья, обращаясь одновременно и к себе самой, и к Гештинанне. – Может, метафорическое перерождение означает необходимость посмотреть на жизнь и работу новым взглядом? – вспомнив, что имя «Гештинанна» переводится как «райское вино», Шаранья иронично усмехнулась. – А может, мне просто нужно выпить?

– К вашим услугам – широкий выбор напитков и вин на борту. Вам принести меню?

Шаранья непонимающе моргнула, и сразу же почувствовала головокружение и невесомость. Она оказалась в кресле самолета – судя по всему, авиакомпании Air India – между незнакомыми мужчиной и женщиной, а стюард склонился над ней с вежливой улыбкой. Хотя с виду в этой ситуации не было ничего зловещего, Шаранья начала чувствовать тревогу. Если она съест или выпьет что-то, не останется ли она навеки в Измерении Снов?

– Что-то мне подсказывает, что вы думаете о феях, – улыбнулся мужчина-сосед, сидящий в кресле у прохода. Шаранья поняла, что это Вонг, помощник Доктора Стрэнджа.

– Где я? – спросила Шаранья. Из всех вопросов, роящихся в ее мозгу, этот был наименее срочным, но единственным, который у нее хватило сил из себя выдавить.

– Вы между двумя мирами, – ответил Вонг и улыбнулся еще шире. – Так что предлагаю вам устраиваться поудобнее.

Стюард куда-то исчез, так что Шаранья откинулась в кресле и попыталась через голову женщины, сидящей справа от нее, рассмотреть вид из иллюминатора. Небо было ярко-голубым, внизу проплывали облака. Возможно, они летели где-то над Норвежским морем. Стараясь мыслить как ученый, Шаранья попыталась деконструировать свой сон, применяя те же методы, что уже использовала в тестах с подопытными или клиентами.

Слова Вонга можно было воспринять буквально – она в самом деле зависла между небом и землей, между отправлением и прибытием, между Америкой и Индией, между страной предков и новой родиной, или фигурально – она сидела между мужчиной и женщиной, между сном и явью и, если быть совсем откровенной, между скептицизмом ученого и верой в чудо. Самолеты в снах иногда трактуют как преодоление препятствий, а иногда – как восхождение на новый уровень существования. Иногда они помогают сновидцу посмотреть на какую-либо проблему в более широкой перспективе. А порой – просто намекают на предстоящее приключение или побег куда-то.

Шаранья украдкой взглянула на Вонга.

– Вы и в самом деле здесь?

Когда она задала вопрос, то сразу поняла, что он ответит.

– В самом деле здесь?

Разумеется, нет. Почему он оказался в ее сне – человек, которого она встретила всего пару часов назад? Что означают его милая улыбка и необъяснимое спокойствие? Намек ли это на ее стремление скорее воссоединиться со своим телом, или хотя бы убедиться, что с ним все в порядке? Шаранья помассировала виски и пожалела, что у нее нет чайничка для промывания носа. На самолетах у нее всегда закладывало нос. С другой стороны, она же на самом деле не на борту, правильно? Не физически. Физически она все еще в Святая Святых. А вот мысленно – в Царстве Пророческих Снов. И ее главная задача – найти Доктора Стрэнджа.

– Прошу прощения, – Шаранья поднялась на ноги. Хотя она была вполне уверена, что еще минуту назад на ней был рабочий халат, сейчас она заметила, что одета в свое любимое розово-оранжевое сари, в котором изящно перелезть через Вонга в проход между креслами было значительно сложнее. – Это все сон виноват.

Когда она проходила через эконом-класс и бизнес-класс в направлении первого класса, никто не пытался ее остановить. Лица других пассажиров были либо размыты, либо незнакомы ей. Доктора Стрэнджа нигде не было – Шаранья подозревала, что он вообще никогда не летает на самолетах. Джейн и Кошмара ей тоже найти не удалось.

Шаранья почувствовала беспокойство и подавленность, зашла в один из туалетов и заперлась изнутри. Сон оказался таким ярким, отчетливым и реалистичным, что сложно было не испугаться. Что, если сон – это действительно всего лишь случайный набор образов и настроений, который подкидывают нам нейроны лобной доли головного мозга? Теоретически, пока тот, кто видит сон, не проснулся, мозг конструирует эти образы в связную историю, а значит… Что, если и она так и не проснулась? Что, если самолет в самом деле увозит ее все дальше и дальше в Измерение Снов? Что, если друзья не смогут ее найти?

Шаранья сделала глубокий вдох и попыталась взять себя в руки. Она начала анализировать происходящее и высказывать логичные предположения. Да, она оказалась в необычной ситуации, вне сферы своих профессиональных компетенций, но она была не одна. Все будет хорошо. Все и так хорошо. Здесь, в настоящий момент, она твердо стояла на ногах, и все шло отлично. У нее было все, что ей нужно.

Она втянула носом воздух, поправила сари, а потом наклонилась, чтобы подтянуть ремешок на туфле. На ее лице расплылась улыбка. Туфли! Она сама придумала их в Царстве Эротических Снов… И если Кошмар сказал правду, то таким же образом она обнаружила Доктора Стрэнджа на крыше. Она должна всего лишь сконцентрироваться, создать в воображении образ и двигаться по направлению к нему.

Чувствуя себя гораздо спокойнее, Шаранья отперла задвижку и открыла дверь туалета, решив, что сейчас вернется на свое место и будет медитировать, сосредоточившись на образе Стивена, пока не поймет, где именно его искать. Но вместо салона самолета за дверью оказалось заднее крыльцо типичной фермы Среднего Запада. Она осторожно шагнула вперед и услышала, как за ней захлопывается дверь туалета. Под ногами Шаранья ощутила твердую землю. В траве проскочило несколько кузнечиков. Прищурившись, она посмотрела на солнце. От самолета не осталось и следа. Легкий ветерок донес до нее запах близлежащего озера, и Шаранья, повернувшись, пошла направо, по направлению к воде. Уже по дороге она обратила внимание, что на ней опять лабораторный халат.

Озеро было большим и спокойным и как-то упорядочивало окружающий ландшафт, с его бесконечными небесами и широкими полями, в которых, в ином случае, Шаранья наверняка бы потерялась. На берегу она присела на плоский камень под березой и как раз собиралась начать медитировать, когда ее внимание привлекло какое-то движение. Сначала появилось всего несколько пузырей, а потом поверхность озера заволновалась. Шаранья заметила, что на воде появилось и стало расти темно-красное пятно. Сперва она испугалась, решив, что это кровь, но потом оно стало напоминать всплывающее из глубин красное одеяло. Наконец, из-под воды, фыркая и тяжело дыша, вынырнул насквозь мокрый Стивен Стрэндж. Левитирующий Плащ всплыл на поверхность рядом с ним, как будто не желая оставаться под водой.

– Клыки Фараллаха! Я только что от Монако!

Шаранья была счастлива наконец-то увидеть его.

– Вы добирались сюда вплавь, Доктор? Я, например, долетела на самолете.

Повернувшись к Шаранье, Стрэндж энергично погреб к берегу, но вдруг остановился, оглядываясь вокруг с выражением, которое осталось для девушки неясным. Видимо, решив, что накупался вдоволь, он вылетел из воды и полетел к ней через озеро. Красный плащ развивался за его спиной.

Пока чародей приземлялся рядом с ней и поправлял плащ, Шаранья сорвала цветочек, который рос у камня. Она решила потренироваться в управлении снами. Из круглой красной сердцевины росли четыре сиреневых лепестка, и Шаранье стало интересно, сможет ли она силой воли поменять их цвет.

– Доктор Мисра, вы когда-нибудь бывали в Небраске? – спросил Стрэндж.

Шаранья покачала головой:

– Кроме Индии я была только в Нью-Йорке. А что, мы сейчас в Небраске?

– Нет, – Стрэндж медленно оглянулся. – Но, кажется, этот пейзаж был взят из моих воспоминаний. Это место, где я вырос.

Шаранья удивленно взглянула на него.

– Вы росли на ферме? Ни за что бы не догадалась. Вы кажетесь таким… типичным горожанином.

Шаранье показалось, что чародей попытался улыбнуться, но у него не вышло. Его плечи напряглись.

– Уверяю вас, я сознательно выстраивал такой образ. По крайней мере, вначале.

Стрэндж обернулся и снова вгляделся в поверхность воды, так что Шаранья смогла вернуться к экспериментам над цветком, сосредоточившись на лепестках. Она пыталась поменять их цвет на белый, но цветок в ее руке быстро увядал. Буквально через пару секунд из фиолетового он стал черным.

Вдруг над ней нависла какая-то тень. Подняв голову, она увидела, что Кошмар стоит прямо за ее спиной, глядя через ее плечо на цветок и коварно улыбаясь. Она бросила цветок на землю и хотела уже выругаться, но увидела рядом с Кошмаром Джейн.

Шаранья почувствовала, как ее пульс учащается, а в горле возникает комок. Что ж, подумала она, это о многом говорит, раз обезумевшая молодая женщина, которая ниже ее минимум на полголовы, пугает ее ничуть не меньше, а то и больше, чем чародей, дом с привидениями, демон, богиня и чудовища размером с небоскреб вместе взятые. Конечно, эта женщина несколькими часами раньше размахивала у нее перед носом охотничьим ножом, с явным намерением зарезать. Но Шаранья не могла забыть и то, какой она видела Джейн в Святая Святых: хрупкой, бледной, лежащей без сознания и поразительно уязвимой. Было совершенно очевидно, что ей необходима помощь.

Испытывая сочувствие к Джейн и одновременно стараясь предотвратить потенциальный конфликт, Шаранья поднялась на ноги и осторожно протянула ей руку.

– Привет, Джейн, – тепло сказала она, а Стрэндж и Кошмар также кивнули друг другу. – Я Шаранья.

Стивен заметил, что перед тем как повернуться к доктору Мисре и неуверенно, как-то съежившись, с неохотой пожать протянутую ей руку, Джейн кинула взгляд на него.

Впрочем, его сейчас занимали вовсе не отношения Джейн и Шараньи. Теперь, когда девушка оказалась перед ним, Стивену не терпелось узнать, что же оказало на девушку настолько пагубное влияние.

Когда доктор Мисра отвлекла Джейн приветствием, Стивен активировал Всевидящий Глаз Агамотто, поместив мисс Бэйли в свет его ауры. Он помнил о темно-зеленой энергии, которую ему только что продемонстрировал Монако, и был готов к тому, что аура Джейн окажется ею затронута. Однако то, что он увидел, встревожило его еще сильнее.

Да, там было темно-зеленое пятно, которое проникло в самые глубины души Джейн и тянулось оттуда куда-то вдаль, к незнакомому источнику – только вот это был не единственный след враждебной магии, внедрившейся в девушку. Светло-голубая линия уходила в северном направлении, а ярко-красная струя бежала в направлении Царства Эротических Снов. Тонкая серебристая ниточка прокладывала себе дорогу через фермы Небраски под еще одним темно-зеленым следом, а ярко-белый свет пульсировал на месте чакры третьего глаза. Даже с Кошмаром Джейн связывала неровная черная лента.

Помимо черного потока, ведущего к Кошмару и явно усилившегося из-за того, что демон находился рядом, наиболее заметной была зеленая нить, терявшаяся где-то на западе и очень похожая на связь, которую Стрэндж создал между Джейн и ее охотничьим ножом. Стивен закрыл Всевидящее Око и устремился на запад.

Шаранья удивленно вздохнула.

– Подождите… я знаю, что в снах нет логики, но ваша брошь что, только что открывала глаз?

– Нам сюда, – ответил Стивен, указывая рукой в направлении, в котором уходила линия.

Кажется, Шаранья вздохнула еще раз, и чародей не сомневался, что этот вздох адресован ему. Однако ее отвлек Кошмар, который опередил девушек и небрежно приобнял Джейн за плечи.

– Ты прости нашего друга-чародея, – заговорщицки произнес он; впрочем, достаточно громко, чтобы Стивен это расслышал. – Это озеро воскрешает в его памяти нехорошие воспоминания. В нем утонула его сестра – ей тогда было всего семнадцать. Не сомневаюсь, что это стало для него настоящей трагедией, а учитывая, сколько несчастий в принципе выпало на его долю, это… ну, о многом говорит.

Стивен остановился. Конечно, он узнал озеро сразу, как только всплыл на поверхность, но старался об этом не думать. Руки сами начали сжиматься в кулаки, но судорога боли заставила его прийти в себя. Случай с сестрой имел место в далеком прошлом, и все же Кошмар оказался прав. Это стало началом черной полосы в жизни Стрэнджа, и то, что он вновь попал в это место, сделало его нервным и напряженным.

– Не надо так, – услышал он голос Джейн, обращающейся к Кошмару. – Это мерзко.

– Джейн, – Кошмар говорил одновременно задушевно и грубо. – Я по определению мерзкий.

Поглаживая усы и продолжая идти вперед, Стивен пытался успокоиться. Он оглянулся через плечо и заметил, что Джейн взяла Кошмара за руку. Демон посмотрел на обхватившую его ладонь в полном недоумении, но своей руки не отнял.

– Я знаю, все вы в реальном мире считали, что за этим безумием стою я, но надеюсь, ваше мнение обо мне изменилось, – вдруг проговорил он. – Кажется, мы готовы к тому, чтобы рассмотреть другие варианты, так что давайте рассмотрим один из них, – он замялся.

– Продолжай, – мрачно произнес Стивен, не оглядываясь.

Кошмар последовал его совету:

– Я могу заглянуть в ваш смертный мир, и я отметил одну его характерную черту – склонность к браваде. Люди идут на глупые риски, будучи уверены в том, что им удастся провернуть задуманное. Выглядит это так, как будто здравый смысл давно их покинул.

Пока Кошмар говорил, Шаранья догнала Стивена и пошла с ним в ногу.

– Если кто-то точно знает, что именно должно случиться, рисковать уже не так заманчиво. Для каких снов характерны подобная проницательность и предчувствие? Конечно, для вещих. Все эти рассуждения, в свою очередь, заставили меня задуматься – а что если главный наш противник – правитель этого царства?

Глаза Стивена сузились, когда он вспомнил, каким кошмарным был его собственный опыт путешествия через это царство.

– Очень вероятно, – подытожил он, взглянув на озеро, которое они огибали по южному берегу. Так или иначе, мы это точно узнаем, когда доберемся до конца следа.

Шаранья продолжала идти рядом со Стрэнджем, обхватив себя руками и втянув голову в плечи.

– Что-то мне эта теория кажется неубедительной. По-моему, вещие сны как раз даны нам в качестве подспорья.

– Тоже вполне вероятно, – тихо признал Стивен.

Шаранья взглянула на яркий след:

– Кстати, что это такое? Что вы сделали с Джейн?

Стивен исподлобья посмотрел на доктора, пытаясь представить, сколько в ней осталось скептицизма с их сегодняшнего знакомства.

– Джейн напрямую подключена к повелителям этого измерения, – объяснил он. – Возможно, это как-то связано с тем, что она Нелюдь, но точно сказать не могу. С помощью пророческих заклинаний и внедрения в ее сознание мне удалось понять, что одна из связующих нитей – как минимум одна, как сейчас выясняется, – оказывает на нее огромное влияние и, возможно, использует ее в качестве портала для распространения своей власти на реальный мир. Джейн может перемещаться между обоими измерениями, хотя, – он посмотрел на девушку через плечо, – кажется, она не особо это контролирует, – Стивен вновь взглянул на Шаранью, предполагая, что она возразит ему по поводу чего-то, что не вписывается в концепцию современной метакогнитивной науки. – Для людей, которые видят эти кошмары или вещие сны – чем бы они ни были, – этот опыт становится настолько убедительным, что влияет на их поведение в реальной жизни. Очевидно, очень опасно влияет, – последнюю фразу он произнес сухо – его внимание вновь переключилось на энергетический след.

– А зачем повелителю снов делать такое? – спросила Шаранья. – Кажется, здесь можно нанести столько же вреда, сколько и в реальном мире. Не приведет ли это постепенно к… я не знаю, анархии? Разве это то, что нужно… сну?

Стивен видел, что, персонифицируя сон, женщина борется с собой. По правде сказать, он сам до сих пор был не очень уверен в своих мотивациях. Доктор опять посмотрел на озеро. Да, придется нехило попотеть, чтобы тягаться с ним в пережитых потрясениях.

– Уверен, если подобное будет продолжаться на том же уровне, то все это может привести к банальному концу света. А чтобы ответить на вопрос «почему» – оглянитесь и посмотрите под ноги. Да, Кошмар и сейчас ужасен, но в данный момент у него упадок сил. Ему кажется, причина в том, что в его царство кто-то проник, и он голодает. Повелители снов питаются энергией, которую извлекают из контролируемых ими сновидений, так что даже если Кошмар не полностью честен с нами – вероятность чего всегда велика – это указывает на реальную битву, случившуюся здесь, в этом царстве. Что-то вроде войны за территорию, – выдохнул он. – Вы удивитесь, насколько часто любой конфликт превращается в территориальную войну.

– Значит, мы просто… пушечное мясо? – Шаранья положила руку на живот и почувствовала тошноту.

– Я пока не знаю. Но я не позволю этому случиться, – Стивен встретился с ней глазами, и на губах его появилась печальная усмешка. Казалось, доктор Мисра балансирует на краю веры, пытаясь примирить новый мир и тот, в котором она жила до их встречи. Пока что она так и не смогла связать в сознании науку и магию, поэтому втайне надеялась, что Стрэндж объяснит, как работает Измерение Снов и все, что оно включает, и вернет ее к той жизни, которую она отлично понимала.

Он ощутил ее замешательство. Да, очень сложно увязать в голове параллельное существование бытовой реальности и магии. Ему повезло: Древняя дала ему четкую картину этого мира, проиллюстрированную показательными примерами, и Стивен сам достроил недостающие звенья Вселенной. К тому моменту, когда он узнал о существовании магии, он уже был готов ее принять.

Но сейчас магия настигла Шаранью, и Доктор подозревал, что она все еще думает о том, можно ли от нее спрятаться или убежать.