Трудные двадцатые годы. Опыт работы только налаживался, поэтому преступников искали долго. Расследование дела осложнялось целым рядом невыясненных обстоятельств. Известие о том, что в городе орудует шайка мошенников, поступило давно, но результаты поисков были ничтожны. Те скудные данные, которыми располагали работники местной милиции, не давали положительных результатов.

Известно было лишь, что какие-то люди занимаются скупкой похищенных кооперативных книжек, по которым в магазинах получали товары и продукты. Зачастую мошенники прибегали и к прямой их подделке. Оперработники сбились с ног в поисках группы людишек с нечистой совестью.

Но вот в уголовный розыск поступили сведения, что очередную партию книжек мошенники приобретут в квартире одного из жителей. Был назван точный адрес. Однако обыск квартиры ничего утешительного не принес. Ни одной кооперативной книжки найдено не было. Решили устроить засаду.

В то время, когда оперсостав занимал необходимую позицию, провели повторный обыск. Внимательно осматривая каждый уголок квартиры, мебель, подоконники, половицы, заинтересовались печами. Одна — русская — была только что истоплена, другая — голландская — была забита мусором. Осторожно разобрав мусор, обнаружили пепел сожженных бумажных листков и обуглившиеся обложки. Изучив пепел, тщательно упаковали его вместе с протоколом в коробку и отправили в лабораторию на экспертизу.

Там, в лаборатории, началась серия экспериментов. Сжигались пачки бумаг разной плотности. Затем по пеплу происходило их восстановление. Так делалось несколько раз подряд, пока у эксперта не появилась полная уверенность в том, что пепел, обнаруженный в голландской печке, является остатками кооперативных книжек. Преступники были полностью изобличены и под давлением неопровержимых улик признали себя виновными.

Это была одна из первых экспертиз в практике Леонида Петровича Рассказова. Более 30 лет он отдал милиции и уголовному розыску. Трудно перечислить то, что сделано им за три десятилетия работы в должности криминалиста. И сейчас, оглядываясь на пройденный путь, Леонид Петрович вспоминает те далекие дни, когда он, студент-путеец, делал первые шаги на новом для него поприще.

Шел 1920 год. Отец и брат Рассказова, потомственные железнодорожники, любили свою профессию и всячески старались сделать так, чтобы и Леонид пошел по их стопам. Прислушавшись к советам родственников, он поступил в институт инженеров путей сообщения. Однако уже через два года он меняет свою профессию и уходит работать в научно-технический подотдел Центророзыска НКВД СССР. На первых порах был чертежником, дактилоскопистом.

Но окончательно судьбу Леонида Петровича предопределили курсы научно-технических экспертов, которые он окончил в 1928 году. Вскоре руководство направило его в уголовный розыск города Костромы, где в течение двух лет Рассказов заведовал кабинетом экспертизы. А затем — МУР, должность инструктора Центрального регистрационного бюро, начальником отделения которого в то время был В. И. Прокофьев. Таким образом, после многочисленных жизненных перипетий Леонид Петрович снова оказался в том учреждении, в котором началась его служба в Центророзыске десять лет назад.

На этой работе Рассказов проявил себя как опытнейший криминалист. Да и не только криминалист — как хороший рационализатор. Предложенные им мероприятия по улучшению регистрации и розыска преступников не только упростили эту трудоемкую работу, но и значительно ускорили процесс обнаружения и розыска преступников.

Прежде всего по предложению Леонида Петровича был упразднен пресловутый стол привода и введена новая система проверки и регистрации преступников без доставки их в МУР. С улиц Москвы исчезли «черные вороны», без конца сновавшие по утрам от окраин к Петровке, а со второй половины дня — от Петровки к периферии. Не стали пугать москвичей группы преступников, арестованных железнодорожной милицией и шедших в пешем строю в сопровождении конвоиров, вооруженных пистолетами. В то время железнодорожная милиция была сравнительно бедна и не имела своих машин, поэтому задержанных доставляли на Петровку пешком.

Еще больший эффект дало предложение Рассказова, касающееся облегчения всесоюзного розыска в Москве и ее области. Если раньше время, уходившее на подборку розыскных требований и составление списков разыскиваемых лиц, исчислялось несколькими неделями, то теперь, благодаря остроумному предложению Леонида Петровича, оно сократилось до одного-двух дней. Суть этого предложения сводилась к следующему. Сначала списки лиц, находящихся в розыске, перепечатывались на машинке, потом отправлялись в типографию, где они лежали до тех пор, пока не накопится количество, необходимое для запуска в производство. Типографских работников можно понять — у них свой план, но от этого страдали интересы МУРа. Проходил месяц, прежде чем отпечатанные бланки попадали в центральное регистрационное бюро, после чего разрезались и наклеивались на специальные карты. И только после того, как все эти манипуляции были выполнены, начинался розыск. А преступник тем временем не ждал, продолжая делать свое черное дело. И дальше с этим мириться было нельзя.

По предложению Леонида Петровича розыскные данные при печатании их на машинке стали размечаться на листках в определенной последовательности. Затем каждый лист разрезался на четыре квадрата, каждый из которых содержал сведения только на одного преступника, после чего эти квадраты раскладывались в алфавитные картотеки МУРа и адресного бюро. Таким образом, разыскивать преступника можно было буквально на второй день после объявления его во всесоюзном розыске, минуя длительные промежуточные процессы.

Сколько возможных преступлений было предупреждено благодаря своевременному задержанию разыскиваемых.

Отдельные предложения Рассказова касались процесса ускорения розыска по требованию московских органов. А в это время в Московском уголовном розыске возникла необходимость в создании кабинета экспертизы. Заботы по его организации легли на плечи Леонида Петровича и экспертов Б. Н. Малиновского, И. А. Челядко и др. И здесь не обошлось без своих трудностей. А главная трудность состояла в том, что все оснащение будущего кабинета приходилось создавать своими руками, так как ни отечественного, ни импортного оборудования не было. И здесь снова проявился рационализаторский талант Рассказова. Благодаря его неустанным, самоотверженным поискам кабинет экспертизы был создан и оказался лучшим криминалистическим учреждением в Советском Союзе.

Рассказов был назначен заведующим этим кабинетом. Кроме разнообразных экспертиз и выездов на места преступлений, сотрудники лаборатории вели большие научно-исследовательские работы, а заведующий проводил занятия по криминалистике, и в частности по внедрению знаний научно-технических средств среди оперативных работников милиции.

Много интересных и нужных дел совершил Леонид Петрович за свою долгую жизнь. Его способностям криминалиста можно завидовать и удивляться. Вот случай, характеризующий Рассказова как криминалиста.

Как-то воскресным утром в его окно постучали. Открыв занавеску, Леонид Петрович увидел во дворе оседланную лошадь, а возле нее работника уголовного розыска Колю Буслаева. Зная, что не ради прогулки приехал к нему молодой сотрудник, Рассказов оделся и вышел во двор.

— В чем дело? — спросил он Колю.

— Магазин обокрали. Похитили мелочь из кружек и еще что-то.

— Собаку пускали?

— Пускали. Только она след не могла взять. Пол магазина залит керосином.

Леонид Петрович, не мешкая, взял с собой оперативную сумку, которая всегда была под рукой, вскочил на лошадь и помчался на другой конец города, где находился продовольственный магазин. Въехав во двор магазина, он был немало смущен, увидев оперативных работников, понуро сидевших на ящиках и томительно ожидавших его. Рядом с проводником стояла немецкая овчарка. Увидев Рассказова, оперработники облегченно вздохнули, а Леонид Петрович смутился еще больше; он понимал, что на него смотрят, как на единственного спасителя, и ударить в грязь лицом здесь было просто нельзя.

«Да, начало обязывающее», — подумалось ему. Рассказов спрыгнул с лошади. К нему подошел старший группы инспектор Коробов, человек знающий, опытный, и рассказал коротко, что произошло.

…Утром в дежурную комнату уголовного розыска позвонил заведующий магазином и сообщил, что сегодня, как и всегда, он открыл своим ключом замок, вошел в помещение и тут почувствовал запах керосина. Взглянув на пол, увидел влажные пятна. Не успев сообразить, что это за пятно, услышал крик одной продавщицы.

— Смотрите, кружки кто-то взломал! Ни одной монеты не оставил!

Ее поддержала кассирша…

— А у меня кассовый аппарат открыт и ящик стола выдвинут.

— Бутылки разбиты, — пробасил продавец винного отдела.

Как только заведующий сообщил об этом, Коробов предложил ему вывести всех сотрудников из магазина, никого туда не пускать и ни к чему не прикасаться, пока не приедет оперативная группа.

— Вы осмотрели замок двери? — спросил Леонид Петрович у Коробова, когда тот закончил свой рассказ.

— Да, осмотрел, но никаких повреждений.

Решили осмотреть все сначала. И в самом деле, ни замок, ни двери внешних повреждений не имели. Проведя самый тщательный осмотр помещения, переходя от одного предмета к другому, Рассказов обратил внимание на электрическую лампочку, висевшую над кассовым аппаратом. Патрон этой лампочки был снабжен выключателем. На лампочке явно просматривались два отпечатка пальцев. Сравнив их с папиллярными узорами на пальцах кассирши и установив их несходство, Рассказов построил три версии: следы мог оставить кто-то из посторонних, проникших в магазин с помощью ключа. Далее, украсть деньги мог кто-то из покупателей, пришедших сюда днем, когда магазин был открыт, и оставшийся там незаметно на ночь. В то же время преступником мог оказаться и кто-то из работников магазина. Своими предположениями Рассказов поделился с Коробовым и с присутствующим здесь представителем прокуратуры.

Было решено проверить папиллярные узоры на пальцах работников магазина. Кстати сказать, они сами требовали того же. Результат превзошел ожидания! Отпечатки пальцев на лампочке полностью совпадали с папиллярными линиями на пальцах разнорабочего К. Доказательство, так сказать, налицо. В карманах К. оказались два узелка с разменной монетой, похищенной из кружек.

Это был первый случай в дактилоскопической практике, когда тождественность папиллярных линий была установлена непосредственно с пальца, минуя предварительный оттиск. Здесь подтвердилась еще одна мысль: вызов эксперта на место происшествия вполне правомерен и просто необходим. И если раньше выезды экспертов происходили от случая к случаю, то теперь они стали непременным условием в раскрытии дела.

Здесь хочется отметить интересную деталь. Когда Леонид Петрович вернулся домой, хозяйка встретила его «новостью».

— Знаете, ограбили магазин. Преступника уже нашли. Помогла собака. Ей дали понюхать какую-то лампочку, она пошла по следу и нашла преступника.

Леонид Петрович усмехнулся. Однако не стал разубеждать женщину в ее наивной вере в неограниченные возможности собаки. В самом начале Великой Отечественной войны в НТО была развернута большая работа по изучению средств ПВХО, велись научные исследования по криминалистической тематике, очень необходимой в военное время. Под непосредственным руководством Рассказова проводятся сложные экспертизы по выявлению фашистских лазутчиков, диверсантов. Естественно, и внутренние дела не были в стороне.

В это напряженное время НТО приступает к конструированию новой криминалистической техники и создает ряд ценных приборов, многие из которых используются и сейчас. В лабораториях НТО были созданы приборы для баллистических экспертиз, для исследования пуль и гильз, а также для установления почерков и дактилоскопических исследований. Здесь же был сконструирован фотографический аппарат для изучения отпечатков пальцев и для спектрального анализа. НТО города Москвы оказался первым криминалистическим учреждением, которое широко ввело в свою практику спектральные исследования.

В криминалистике тех лет появляется много дельных начинаний: используются красители-ловушки, проводятся опыты по одорологии, в оперативную работу внедряется кино, организуется первая в стране пулегильзотека (кстати, термин этот предложен Рассказовым), изучаются возможности восстановления спиленных номеров и многое другое.

Работы Рассказова этого периода отмечены высокой правительственной наградой — ему был вручен орден Красной Звезды.

Прошли годы. Здоровье Леонида Петровича заметно ухудшилось. Он уходит на пенсию. Но и здесь он не оставляет своей обширной деятельности, ибо знает, что его знания и опыт, накопленные в результате многолетней работы, очень нужны людям. В 1957 году по инициативе Рассказова при МУРе организуется группа ветеранов, которая занималась раскрытием старых уголовных дел. Несколько позже он участвует в создании совета ветеранов при Министерстве внутренних дел, являясь председателем научно-технической секции. Леонид Петрович организовал при НТО УВД научно-исследовательскую лабораторию на общественных началах, куда были привлечены доктора и кандидаты наук.

Невозможно перечислить всего, что сделано этим чутким, заботливым человеком, ветераном московской милиции. В Главном управлении внутренних дел его знают многие и все, кто причастен к криминалистике. Сам же Леонид Петрович в любом разговоре не упускает случая, чтобы с благодарностью вспомнить своих учителей и товарищей, всех, с кем в разные годы сталкивала его судьба, с кем он работал в тесном контакте, ведя непримиримую борьбу с преступностью. С особым почтением он называет имена своих учителей: профессора С. М. Потапова, доктора П. С. Семеновского, И. Н. Якимова, товарищей по работе В. И. Прокофьева, А. К. Орлова, В. В. Прорехину, П. И. Горского и многих других.

Ветерану есть что вспомнить, о чем рассказать. И Леонид Петрович с большой охотой делился воспоминаниями из своей интересной жизни. Его домашний архив хранит огромное количество уникальных документов, фотографий, всевозможных материалов, заключающих в себе целую историю советской криминалистики.

Мечта ветерана МУРа — рассказать людям о том, что знает он и не знают пока другие. Он много пишет, встречается с учеными и учениками.

В этом весь он, Леонид Петрович Рассказов — криминалист, рационализатор, педагог…