Первая встреча с Рустамом Абдуллаевым произошла в 1969 году. В газете мне поручили написать репортаж о раскрытии преступлений «по горячим следам». Случайно выбор пал на отдел внутренних дел Янгиюльского горисполкома, расположенного недалеко от Ташкента.

— Тебе нужно писать о Рустаме Абдуллаеве — нашем старшем инспекторе, — сказал начальник отдела подполковник Байхутов. — У него почти все преступления раскрываются «по горячим следам».

В этот момент из динамика послышался голос дежурного:

— Тебе повезло, — продолжал начальник, — завтра он сможет рассказать и об этом деле.

Но у меня уже возник новый замысел, и пока мы дошли до дежурной части, мне удалось уговорить начальника.

— Рустам, вот товарищ из нашей газеты, — сказал он коренастому среднего роста младшему лейтенанту с приветливым, улыбающимся лицом, — он поедет с вами. Смотри там, если что.

Абдуллаев сразу же понравился мне простотой в обращении и доброжелательностью. Пока ехали, он объяснил, что на Самаркандской кто-то избил двух парней. На месте происшествия не оказалось ни пострадавших, их увезла «скорая», ни преступников, которые скрылись, ни очевидцев преступления. Никто из собравшейся толпы зевак ничего не видел и толком ничего не мог сказать.

И тут Рустам заметил девушку, которая сидела на ступеньках магазина и горько плакала. «А не из-за нее ли сыр-бор здесь разгорелся» — и к ней. Вернулся минут через десять, очень довольный.

— Поехали! Быстро к универмагу. — Тут же по рации связался с дежурным, передал ему приметы преступника и в чем тот был одет.

В универмаге он подошел к одной продавщице, другой, третьей: «Девушки, тут у вас час назад продавщица была с Персидской Назира Нишанова, возле нее все крутился парень, худой, высокий, светлые волосы почти до плеч. Не знаете, кто он?» Наконец одна из них, полненькая блондинка Валя Иванова, вспомнила, что видела этого парня несколько раз со своей знакомой Нинкой Серегиной. Ее адреса она не знает, но может показать, где та живет.

Нинка Серегина, высокая, тощая, вертлявая девица в коротеньком халате, сначала отрицала не только знакомство с этим парнем, а вообще с любым молодым человеком. Но Рустам с помощью Валентины, которую он удивительно быстро сумел расположить к себе, быстро добился своего, и через три минуты мы выходили с адресом, где живет разыскиваемый нами гражданин Трофимов Василий.

Он жил на улице Лермонтова, где небольшие частные дома прячутся за высокие глиняные дувалы. Место глухое, можно было ожидать всяких неожиданностей, и поэтому Рустам ни за что не хотел брать меня с собой, а согласился лишь при условии, что я буду держаться позади. Долго пришлось стучать, пока калитку открыла высокая худая старуха, которая непрерывно курила какие-то сигареты с очень сладким дымом. Она тут же с нескрываемой радостью сообщила, что бандит, которого она имела несчастье пустить на квартиру, уже неделю как съехал. И сколько Рустам ее не расспрашивал, куда хоть примерно он мог переехать, ничего толком не добился. Хозяйка, обрадовавшись неожиданным слушателям, долго и обстоятельно рассказывала о своем горе.

— Ну, кажется, все на сегодня, — сказал, когда сели в машину, лейтенант Гульмирзаев, высокий, толстый, молчаливый парень. — Сейчас в отдел, может, еще и отдохнем. А завтра, если подтвердятся слова хозяйки о его судимости, направим запрос, через несколько дней будем иметь его фотографию, и никуда он от нас не денется. Правда Рустам?

— Да-да, — отозвался тот, видно было, что он напряженно думает о чем-то своем.

— Рустам, а что такое пакикюр?

— Не пакикюр, а педикюр, это когда лаком покрывают ногти на ногах, — машинально ответил Абдуллаев, все еще поглощенный своими мыслями. И вдруг оживился. — Кильдьяр-ака, да ты же молодец. Ведь это о ней старуха говорила больше всего. Здоровая, очень громкий голос и все к ней с этим педикюром приставала. Скорее всего он переехал к ней, — и Рустам сказал:

— Кильдьяр-ака, давай на Зеленую, 37.

— Туда, где живет эта девица?

— Нет, одна старушка.

— А зачем она нам? Что за шутки, ведь двенадцать часов ночи.

— Сейчас, Мирза, будем тебя сватать, — повернулся Рустам к Гульмирзаеву. — Только ты молчи, ни слова, можешь улыбаться, если уж совсем будет невмоготу.

Снова мы перед глухими воротами. Но здесь Рустама хорошо знали. Едва он отозвался, как тот же час открылась калитка, и мы оказались в чистеньком аккуратном дворике, ярко освещенном электрической лампочкой, которая укреплена на ветке старого разложистого урюка посредине двора. Под ним — деревянный помост, куда нас гостеприимно усадила хозяйка, невысокая, худенькая, очень подвижная женщина средних лет.

— Вот Халида-апа, жениха привез, — сказал, улыбаясь, Рустам, указывая на Гульмирзаева. — Понимаете, хочет, чтобы невеста обязательно работала дамским мастером или маникюршей.

— Что, серьезно? — женщина доверчиво взглянула на Мирзу. — А зачем вам это, сынок?

Тот лишь улыбался, и вид у него был действительно несколько глуповатый.

— Вот и я его спрашивал об этом, — тут же пришел на помощь Абдуллаев. — Так заладил одно и то же: хочу жену парикмахершу.

— А что, и правильно, люди у нас хорошие, работа интересная, — кажется, хозяйка воспринимала все всерьез. — Есть у нас одна девушка, скромная, умница, красивая. У нее отец…

— Простите, Халида-апа, — снова вступил в разговор Рустам, — такая нам не подойдет. Давайте о других.

— Но у нас нет больше молодых, незамужних узбечек.

— Назовите, пожалуйста, еще молодых.

— В другом зале работает еще Сания Измайлова, только какая она невеста…

— Так, прекрасно. Это, кажется, то, что нам нужно. Расскажите, пожалуйста, о ней.

До поселка сельхозинститута пришлось ехать через весь город да потом еще километра три. Нужный дом нашли сразу; вокруг действительно не было больше пятиэтажных. Уже когда подъезжали, Рустам стал колебаться, нельзя же без санкции войти в час ночи в квартиру. На счастье, возле дома в беседке, затененной чахлыми лозами винограда, сидели трое мужчин пенсионного возраста и колдовали над шахматной доской. Видно, отоспавшись в жаркий полдень, сейчас наслаждались ночной прохладой.

Рустам оставил нас в машине, а сам пошел к беседке. Вернулся через несколько минут.

— Поехали к баракам. Санька с нашим мужиком там.

— А к которому подъезжать, их там три?

— Приедем, услышим, — беззаботно ответил Абдуллаев. — Думаю, они там не в лото играют.

На этот раз он оказался прав. Уже за добрых полсотни метров услышали, как несколько мужских и женских глоток остервенело ревели «Тишину».

— Вы вместе с Кильдьяром остаетесь на улице, — командовал Рустам, когда остановились возле двух ярко освещенных окон. — Мирза, проверь пистолет. Пошли, только тихо.

С последним предостережением вряд ли можно было согласиться, там было так шумно, что гуляки вряд ли услышали, если бы на улице проехала колонна тяжелых тракторов.

И вдруг там наступила тишина, почти в тот же миг с треском распахнулось окно. Высокий парень с длинными светлыми волосами хотел выпрыгнуть, но, увидев нас, замешкался на миг. Тут же подскочил Абдуллаев и ловко заломил ему руку за спину.

… Пока сдавали задержанного, оформляли документы, пошел четвертый час ночи. Мы с Гульмирзаевым дремали в креслах, что стояли в дежурной части. Но с тех пор я много раз встречался с Рустамом Абдуллаевым, став свидетелем его быстрого и уверенного подъема по служебной лестнице. Причем все это без чьей-то протекции или каких других субъективных факторов. Просто в эти годы в его характере очень ярко раскрылись именно те способности, которые так необходимы оперативному работнику для успешной деятельности. И еще, редко кто так, как Рустам, был предан нелегкой милицейской службе.

Когда в 1966 году городской комитет партии направил Абдуллаева после демобилизации на работу в милицию, решение это полностью совпало с сокровенным желанием самого рекомендуемого. С детства для Рустама не существовало проблемы в выборе будущей профессии. Вырос он в семье работника милиции и иной судьбы себе не желал. Три его брата и две сестры также пошли служить в органы внутренних дел. Все они пошли по стопам своего отца, старого и заслуженного чекиста. Худайберген Абдуллаев сын ургенчского кузнеца, казненного по приказу хивинского хана за участие в революционных событиях, с семнадцатилетнего возраста принимал активное участие в ликвидации басмаческих банд. Потом он более тридцати лет успешно трудился в органах НКВД — МВД Узбекистана на руководящих должностях различных уровней. Это был сильный и добрый человек, который никогда не оставался равнодушным к чужой беде, всегда приходил на помощь слабым, беспощадно боролся со злом. Такими же он воспитал и всех своих детей.

Уже при первой встрече я заметил, что во время поиска Рустам делает неожиданные ходы, лишенные, кажется, всякой логики. Но самое интересное, что эта нестандартность мышления неизменно помогает ему успешно завершать расследования преступлений.

Дерзкое преступление было совершено в самом центре города. Удалось установить лишь одну свидетельницу. Ее немедленно допросили, потом вызывали еще несколько раз. Свидетельница, хотя и находилась от места происшествия в нескольких метрах, все время путалась в показаниях о внешности преступника. Первый раз говорит, что он был рыжий, высокий и одет в серый костюм, во второй — что он лысый, смуглый и в черном костюме, а в третий раз — черноволосый с усиками и в клетчатой рубашке навыпуск. Пять показаний и пять совершенно разных портретов преступника. После этого расследование окончательно застопорилось.

И тогда это совершенно безнадежное дело передали Абдуллаеву. Рустам не стал в шестой раз допрашивать свидетельницу, он вызвал ее и повел в… ателье мод. Перечитывая ее предыдущие показания, он обратил внимание, что она несколько раз упоминала об очень красивой и модно одетой девушке, которая была вместе с преступником и которую она видела раньше несколько раз в городе. Вот Рустам и договорился в ателье с мастерами: они поговорят со свидетельницей о нарядах незнакомки и с ее слов попытаются нарисовать их. Эти рисунки он показал трем признанным городским модницам и красавицам. В отличие от простых смертных, они никогда не пропустят и не простят сопернице, которая красивее их и одета моднее. Расчет оказался правильным. Посмотрели они рисунки и в один голос заявили: «Такой брючный костюм носит Райка Шмарева и платье с рукавами фонариком тоже ее, она стюардесса и иногда приезжает из Ташкента к матери». Дальнейшее расследование не составляло для Абдуллаева никакого труда.

В работе инспектора уголовного розыска немалое значение имеют интуиция, чутье, которое некоторые из них называют шестым чувством.

Иногда, наблюдая, как работает Абдуллаев, особенно, когда беседует с гражданами, я ловил себя на мысли, что в нем погибает талант следователя. С кем бы ему ни приходилось сталкиваться в своей деятельности, а чаще всего это были люди не очень доброжелательные к работникам милиции, он всегда умел находить подход к каждому из них, разговорить любого и даже, как это ни странно, завоевать их симпатии.

Правда, не всегда встречи с преступниками проходили так идиллически, не раз инспектору Абдуллаеву приходилось вступать в единоборства с ними. Но, как правило, он всегда выходил победителем в этих поединках. Излишняя, свойственная молодости, горячность его несколько компенсировалась бесстрашием, большой физической силой, натренированностью. Но однажды и ему пришлось отступить. Ночью застигли его безоружного четверо самых отъявленных на голом бугре, что круто обрывался в речку Куркульдюк. Окружили, в руках ножи и раскрытые опасные бритвы.

Только одно мгновение оставалось у Рустама на раздумье. И он его не упустил. Один из нападающих стоял возле бетонной опоры к телеграфному столбу. Рустам взвился в воздух, с силой оттолкнулся от этого столба и, сбив двух нападающих, полетел в речку. И настолько отчаянным по смелости, красивым и удачным был этот прыжок, что противники его на некоторое время оцепенели и не сразу бросились в погоню. А наутро двое из них явились в горотдел милиции с повинной.

В другой раз в минуты смертельной опасности ему пришлось проявить уже другие качества. Получилось так, что он один задержал двух подозреваемых в крупных хищениях и вез их в милицию. На безлюдном участке один из них вытащил нож и приставил к горлу Абдуллаева: «А ну, заворачивай к посадке, живо».

Дрогни Рустам хоть на миг — и тут бы ему пришел конец. Но он как только мог спокойно сказал:

— Не дури. Лучше посмотри на спидометр. Видишь, на сотне. Считаю до трех. Если не выбросишь нож и не положите оба руки за голову, вмажемся в ближайший столб. Раз, два…

В его голосе такое было спокойствие, что потом сам удивлялся, откуда что взялось. Но при счете два нож полетел в открытое окно, и оба задержанных послушно заложили руки за голову. Так и пришлось ему гнать машину на предельной скорости до ближайшего поста ГАИ.

Все эти и многие другие качества Рустама Абдуллаева позволили ему за довольно короткий срок стать одним из лучших инспекторов уголовного розыска республики. Уже решался вопрос о переводе его в управление уголовного розыска МВД Узбекской ССР.

Но в это время в области образовался новый Ахангаранский район. Говорят, что, когда одному из работников милиции предложили возглавить там отдел внутренних дел, он заявил, что согласится при условии, если ему заместителем по оперативной работе назначат лейтенанта милиции Абдуллаева. Сейчас трудно сказать, так ли это было или несколько иначе, но тем не менее именно тогда Рустам Абдуллаев стал одним из руководителей этого райотдела милиции.

Наверное, нелегко ему было сразу ощутить себя в новой роли, и еще некоторое время он по-прежнему продолжал считать себя работником уголовного розыска. Об этом свидетельствует тот факт, что уже в первые недели на новом месте он в неурочное, можно сказать, время раскрыл половину из оставшихся нераскрытыми преступлений. Взял он 14 папок разной толщины и стал, оставаясь вечерами в отделе, внимательно изучать их. Эти дела, или «висяки», как их еще называют, привлекли его внимание еще и потому, что на прежнем месте у него практически не оставалось нераскрытых преступлений. Перечитывая и сопоставляя показания, собранные в каждом деле, он стал выстраивать собственные версии, давать по ним задания участковым инспекторам милиции, инспекторам уголовного розыска. И вскоре многие из них были возобновлены расследованием, преступники установлены и изобличены в содеянном.

Хотя, если быть точным, одно нераскрытое преступление на старом месте осталось и у Рустама. Хотя потом оказалось, что это не было преступлением. Случилось так, что нам пришлось вместе испытать горечь неудачи.

Группа работников Янгиюльского горпищеторга написала в газету «Правда» о том, что милиция не принимает мер по розыску официантки городского ресторана гражданки З. Два месяца назад гражданка З. взяла отпуск и с тех пор никто не видел ни ее, ни дочери. В министерстве проверить это заявление поручено было мне. Действительно, инспектор, к которому обращались по этому поводу работники горпищеторга, отнесся к их заявлению недобросовестно. Вторично исполнять его было поручено Абдуллаеву. Мы побывали на квартире исчезнувшей, произвели вскрытие с выполнением всех необходимых в таких случаях формальностей. Картина, открывшаяся нам, заставила предположить самое худшее. В пропыленной насквозь комнате стояли собранные в дорогу чемоданы, на столе лежали документы, деньги и даже билеты на проезд в город Красноводск. Несколько дней Абдуллаев выявлял и проверял все имеющиеся связи З. Она жила в городе несколько лет, вела довольно замкнутый образ жизни, не имела ни друзей, ни близких, изредка, по свидетельству хозяйки, приводила на ночь мужчин. Почти всех их удалось установить и опросить. Каждый из них продемонстрировал определенную степень морального падения, но, увы, и полную непричастность к исчезновению З. и ее дочери. В конце концов пришлось ограничиться объявлением З. во Всесоюзный розыск и изготовлением плаката «Помогите найти!»

Через некоторое время мы снова встретились с Рустамом уже в Ахангаранском райотделе внутренних дел.

— А ты знаешь, нашлась наша пропавшая.

— Кто? Неужели З.!

— Представь себе, она. И где ты думаешь? Аж в Каракалпакии.

Как-то, читая ориентировку, он заинтересовался женщиной с малолетней дочерью, задержанной в числе лиц, занимающихся спекуляцией угнанных автомашин. Интуитивно (опять эта его интуиция!) решил проверить личность этой женщины. Связался по телефону с каракалпакскими товарищами, передал приметы З., и они сошлись. Тогда он выслал в Каракалпакию фотографии З. и ее дочери и оказалось, что это действительно они. Меня тогда поразило не столько совпадение всех этих обстоятельств и даже не дикость мотивов побега этой женщины от самой себя, сколько то, как мог Абдуллаев вспомнить о ней. На новом месте, в новой роли, с целым ворохом нерешенных проблем он через год вспоминает и начинает заниматься делом, давно не имеющим к нему никакого отношения.

Но заместитель начальника отдела это не сотрудник и не руководитель уголовного розыска. Он курирует деятельностью еще нескольких служб. Кроме всего прочего, он еще и воспитатель. И по-видимому Рустам Худайбенович сумел стать и хорошим руководителем и воспитателем. Через два года его выдвинули на должность начальника отдела внутренних дел Верхнечирчикского, ныне Коммунистического, райисполкома. Прошло уже несколько лет, но до сих пор в Ахангаранском районе о нем осталась добрая память как среди личного состава отдела, так и среди населения.

Все дальше он отходил от своей прежней деятельности. Начальник отдела внутренних дел в равной степени несет ответственность за работу всех служб своего подразделения. И по идее он обязан одинаково относиться ко всем своим сотрудникам. Наверное, так и строил свою работу Рустам Худайбенович потому, что все службы в Коммунистическом райотделе работали при нем одинаково успешно. И все же, мне кажется, невольно Абдуллаев чуть-чуть выделял сотрудников уголовного розыска. То немного дольше задержит у себя начальника их отделения, то немного подробней, чем нужно, расспросит о ходе расследования того или иного преступления. Ну а что касается молодых инспекторов уголовного розыска, то он всегда находил время и возможность пообстоятельней поговорить с каждым, позаниматься с ними. Да и самому в эти годы удалось раскрыть несколько преступлений личным сыском.

Одно из этих преступлений доставило особенно много хлопот работникам милиции Ташкентской области. Долгое время им никак не удавалось напасть на след одного довольно ловкого мошенника, который «специализировался» только на магазинах культтоваров. Приезжал он туда, представлялся председателем месткома какого-нибудь предприятия и, предъявив соответствующую документацию, по безналичному расчету выписывал большую партию самых дорогих фотоаппаратов, радиоприемников, магнитофонов, телевизоров.

— Понимаете, — объяснял он, — завтра мы должны вручить ценные подарки большой группе передовиков производства. Приказ уже подписан, а подарки закупить не успели. Это же скандал. Так что помогите, войдите в мое положение.

Заведующие магазином неизменно шли навстречу обаятельному предместкома и без лишней волокиты, не соблюдая установленного порядка, заключали сделку. Во-первых, полученные за товар 5—6 тысяч рублей позволяют им с лихвой перевыполнить план, а во-вторых, действовали они отнюдь не бескорыстно. Как было установлено позже в ходе следствия, каждого из них мошенник отблагодарил пачкой ассигнаций на сумму 500—600 рублей. Что они стали жертвой мошенничества, завмаги узнавали гораздо позже, когда, не получая деньги по счету, обращались на предприятие. А там о таком председателе месткома и не слыхали. Тогда они бежали в милицию, и очень скоро выяснялось, что все подписи и печати на документах поддельные. Причем так искусно, что только специальная экспертиза с большим трудом отличала их от подлинных.

Побывал мошенник и на территории Коммунистического района. Его улов здесь составил 5300 рублей. Оперативно-следственные действия, осуществленные сотрудниками отдела как и везде, результатов пока не дали. Стоимость полученных преступником по области мошенническим путем ценностей превысила 50 тысяч рублей. И тогда капитан милиции Абдуллаев решил сам заняться розыском преступника. Он внимательно изучил показания потерпевших и пришел к выводу, что во всех случаях действовал один и тот же мошенник, причем человек довольно ловкий и предусмотрительный. Он выбирает те магазины, где заведующие не совсем морально чистоплотные и жадные к деньгам. Видимо, он учитывает и то, что завмаги — люди другой национальности и не сумеют подробно описать его внешность. И действительно, со слов потерпевших так и не удалось составить подробный словесный портрет преступника. Рустаму Худайбеновичу удалось выбрать лишь несколько характерных черт внешности его. И еще Абдуллаев предположил, что мошенник или сам является художником или имеет сообщника, наделенного этими способностями.

Со всем этим и начал он свой поиск. Он выехал в Ташкент, где встретился с некоторыми из своих старых помощников. Все они были той же национальности, что и мошенник, а в свое время тесно сотрудничали с Рустамом. Довольно скоро Абдуллаев с их помощью вышел на гражданина К., художника по профессии. Проверка установила, что это и есть разыскиваемый всеми мошенник. В ходе следствия были доказаны все его преступления, и К. вместе со своими сообщниками был осужден к длительному сроку лишения свободы.

После окончания ВАКа Академии МВД СССР Рустам Абдуллаев был назначен начальником отдела внутренних дел Ангренского горисполкома. С его приходом начался серьезный процесс укрепления правопорядка в городе. Уже через год отдел внутренних дел Ангренского горисполкома стал одним из победителей социалистического соревнования в области. И с тех пор он неизменно находится в числе передовых. Значительно укрепилась дисциплина среди личного состава, резко улучшилась оперативная обстановка.