У меня бизнес в Китае, Чехии, Бельгии, Болгарии. Говорить о том, что там что-то падает, – это только если смотреть первый канал ТВ. На самом деле там все цветет и пахнет.

Недавно мы с коллегами в Питере обсуждали светотехнику. Была выставка светотехники на Сибур-арене – пятачок, размером даже не с футбольное, а с баскетбольное поле, павильонов 20. Ко мне подходит юноша, который представлял Сибур-арену, говорит: «Посмотрите, Дмитрий, у нас тут такая выставка… Как вам кажется, насколько она масштабна?» Отвечаю: «Молодой человек, говорить о масштабности смешно. Поезжайте в Гуанчжоу. Вы замучаетесь ходить по павильонам – это займет пару-тройку дней».

Говорить о падении мировой экономики глупо. Она, безусловно, замедляется, но не падает. У них замедление роста, а у нас замедление падения. Раньше мы падали со скоростью 250 км/ч, сейчас падаем со скоростью 200 км/ч. Они росли, допустим, на 2 %, а сейчас на 1,1 %.

Что касается Европы, то это большая деревня. Там ничего не меняется годами. Это и хорошо и плохо. Туда нет нужды часто наведываться. У нас там маленький ковролиновый заводик и контракт с «Леруа Мерлен»: их заказ поступает напрямую на производственную цепочку.

В Болгарии ситуация похуже, потому что Болгария – страна мятущаяся. Она периодически дружит то с одними, то с другими, но в целом она намерена дружить с Европой. Поэтому если говорить о бизнесе в Европе, то это бизнес, скажем так, деревенский. Чего не скажешь о рынке Соединенных Штатов, Китая, Гонконга, у которых рост экономики галопирующий.

Многие коллеги, которые просили вытащить их в Китай, сразу понимают, насколько огромен и в то же время специфичен рынок Китая, – там надо уметь работать.

Не стоит сравнивать два мира – российскую экономику и экономику Европы, Китая, Америки. Если посмотреть список крупнейших экономик за последние 10 лет, мы увидим, что Россия туда периодически заскакивала. Мы поднимались и на 8-е, и даже на 6-е место, а сейчас находимся на 15-м. У других стран, в том числе завязанных на нефти, таких метаний нет. Для экономики любой страны важно, чтобы была определенная стабильность. Пускай это будет стабильность 15-го места. С 15-го мы постепенно начнем ползти на 14-е, 13-е…

Условно говоря, в Праге розничной торговлей заведуют вьетнамцы. Сомнительно, что они соблюдают миграционное законодательство. Проблема есть, но облав ОМОНа в Праге я не видел.

Кредитные ставки ниже, проверок нет. Главное, все понимают, что чиновник – это обслуживающий персонал. Депутат, президент, премьер-министр или функционер в управе – это обслуживающий персонал! В управах работают тетеньки, у которых четко прописан бизнес-процесс. У нас в управе чиновник – царь и бог. Я дважды ехал в трамвае с министром Чехии. Он просто выходил на остановке. Там очень легко определить государственного служащего – по костюму.

Россия – нефтяная держава. А в Чехии, чтобы оплатить поездку в транспорте, достаточно отправить sms. Контролеру показываешь ответное сообщение. Переписка со всеми государственными органами идет по электронной почте. И вам звонят по Skype, чтобы сэкономить ваши и свои деньги.

Георгий Трефилов мне в свое время рассказывал, что министр развития приходит к генеральному директору и владельцу REWE Group в кабинет попить чаю, чтобы узнать, какие планы на следующий год. Потому что от бизнесмена зависит, сколько будет налогов. Хотелось бы посмотреть, как к нашему бизнесмену зайдет министр не с ОМОНом или ОБЭПом, а просто так: «Дмитрий Валерьевич, давай попьем чаю с печенюшками…» А потом скажет: «Жизнь сейчас тяжелая. Как там у тебя с налогами?» Я ему пожалуюсь, а он мне: «Ничего, мы тебе поможем».

В реальности приезжает налоговый инспектор и говорит: «Дмитрий Валерьевич, на вашу компанию 10 миллионов налогов». Говорю: «Так у меня прибыль упала». Мне в ответ: «А это нас не касается».

Все должно выполняться вовремя, в срок, независимо от статуса – все люди рождены свободными. Обязательства должны выполняться до запятых. Основная ошибка юных предпринимателей в том, что они что-то брякнули мимоходом, но не сделали. И таких мелочей накапливается очень много. Эта небрежность часто становится причиной срыва контрактов.

Там точно такие же пивные, есть своя специфика и ограничения, но все гораздо проще и никак не транспонируется с нашей системой. Арендная ставка офиса в центре Праги 9 евро за квадратный метр, подключение коммуникаций за счет государства, о проверках оповещают заранее, к налоговому инспектору очереди нет.

Однажды я запоздал с годовым налоговым отчетом, пошел в инспекцию и написал заявление с просьбой сдать отчет через 3 месяца. Мне ответили: да, пожалуйста! Продуктовая линейка формируется за счет просчитывания логистики и только, то есть, я не везу помидоры из Испании, потому что это далеко, а покупаю их во Франции. Естественно, учитываются предпочтения местных граждан, и при этом у меня нет постановления «Покупай пражское!».

Приведу пример. Одна из крупнейших диаспор в Чехии – это вьетнамцы. Их 300 тысяч, и они захватили почти весь рынок мелкорозничной торговли. Но конкурируют они не с товарами и не с брендами. В Европе магазины работают до 17:00 и не работают в выходные. Вьетнамцы заполняют это мертвое время. Так называемые вечерки: сидит вьетнамец, его жена и младший ребенок (старших они отправляют учиться в Карлов университет). Живут замечательно.

В Европе очень расслабляющая атмосфера. Приезжая туда, вы получаете 1500 евро, и этих денег хватает за глаза и за уши. Зачем работать в субботу? Большая часть наших, кто туда приезжает, бросают предпринимательство.

Однажды мы с партнерами вели переговоры о покупке дома в Праге под внутреннюю реконструкцию. Приблизительная стоимость сделки – около миллиона евро. У нас один день: в пятницу прилетаем, в субботу улетаем. В пятницу звоним риелтору и говорим, что хотим посмотреть объект в 18 ч. Комиссионные риэлтера – от 2 до 6 %. Риелтор отвечает: «Извините, я в это время выгуливаю собаку». И мы улетаем ни с чем.

Опыт, который вы приобретаете в России, в Европе бессмысленен. В Европе нет общения с государством. Проверка раз в 30 лет. Налоговый отсчет сдается раз в год. Предприятие открывается по Интернету. Сотрудники любого госучреждения звонят вам по Skype. Переписка со всеми государственными органами осуществляется исключительно по электронной почте, как и отправка документов.

Открыть там предприятие, проводить любую административную работу очень легко. Безусловно, это стоит денег, но не стоит знаний. Но вы должны понять клиента, а этому в России не учат. В России нет конкуренции. Весь бизнес, по сути, принадлежит государству. Клиент приходит не к вам, а к тому, у кого есть государственная «мохнатая рука» не потому, что у вас товар или услуга хуже, а потому, что он просто не может туда не прийти.

Вести бизнес в Европе легко, но нужно забыть обо всяких административных барьерах и изучать клиента. Представьте, вы несколько лет боролись с государством, упирались рогом, потом приехали в Европу и обнаружили, что государства нет. Бороться не с кем. Яма.

В Европе преобладает бизнес офлайн. В Америке другая ситуация. Там у людей высока потребность в общении, поэтому онлайн удовлетворяют потребность не столько в товаре, сколько в общении. Актуально ли это для России? Нет, потому в целом мы закрытая нация. Мы некоммуникабельны, поэтому бизнес онлайн имеет у нас ограниченное распространение.

У китайцев особая психология. Там отсутствует такой императив, как «нет». Хотите 6 шапочек из одной кроличьей шкурки – будет вам 6 шапочек. Хотите 20 – будет и 20. Но когда вы получите эти шапочки, никому не предъявляйте претензий, потому что вы получили именно то, что заказывали.

Впервые я начал дела с китайцами в девяностые и неоднократно накалывался. Они на все соглашались, но приходило 90 % брака. С китайцами нужен очень жесткий договор, описывающий все, вплоть до того, когда и в какой таре будет приходить товар. Если ставишь основным критерием цену – получаешь брак.

Первые полгода в Китае нужно быть физически. Ехать самолично, а не посылать менеджера по закупкам, брать переводчика, который знает язык, и самому задавать вопросы. Первые полгода надо лично отслеживать товар с момента производства, каждый шаг: фрахтовка, как товар войдет в аэропорт, как улетит, как вы его примете. За полгода вы поймете схему и бизнес-процесс, который надо ставить китайцам в контракт. Только после этого можно послать наемника, менеджера среднего звена, который будет их контролировать.

С Китаем можно работать, можно получать хороший товар по хорошей цене. Мы выставляем китайцам контракт в несколько десятков страниц, где, помимо цены, подробно прописываем все характеристики товара, и доля брака составляет не более 1,5 %.

Я знаком с Японией с 8 лет как человек, занимавшийся карате. Нас там никогда не будут воспринимать как своих. Это кардинально другая культура и кардинально другой образ мышления. Если бизнес, то только переводческий или гостиничный, и для иностранцев, а не для местных. Мы для японцев люди второго сорта, мы никогда не впишемся в их внутреннюю среду. Вы останетесь чужаком в этой стране. И даже ваши дети и внуки будут чужаками. Если открывать бизнес, то только там, где чужаков много.

Я бы оставил на себе производство, всю технологическую цепочку и продавал бы корейцам только готовый продукт. Юго-Восточная Азия очень легко и быстро все воспроизводит. Вариант – разместить производство в Китае. Если производство будет на той же территории, как только пойдут продажи, вас начнут копировать.

Патентами можно защитить лишь что-то совсем неизменяемое. Корейцы внесут какой-нибудь маленький элемент, и патента как не бывало. При этом нужно контролировать и производство в Китае, и продажи в Корее. Если же у вас только опытный образец и вы заключите с ними договор, это будет их материал.

У китайцев есть определенная потребность в «экологически чистом» продукте. Реально такого продукта не существует, это миф, маркетинговая стратегия, но из-за плохой экологии востребованность у китайцев есть. Востребованность на легенды. Почему крупные оптовые покупки брендовых товаров, например, у итальянцев осуществляют именно китайцы? Потому, что есть прослойка, которая покупает бренд. Притом что в Китае колоссальное количество фэйков.

Насчет услуг – я не уверен, что мы можем что-то предложить китайцам. Мы для них никто. Пока мы рассказывали всем, какая мы великая держава, китайцы за 25 лет из экономики, которая шила пуховики, из которых вылезало перо, построили Гуанчжоу. Когда я смотрю на небоскребы и электричку со скоростью 300 км/ч, я вспоминаю китайца, который работал за миску риса. У них зарплаты скакнули в 12 раз. 10 лет назад зарплата была 50 долларов, сейчас 600 долларов. Они очень трудолюбивые, спокойные, настойчивые в достижении своих целей. Мы для них – младший брат. Младший и к тому же убогий.

Поэтому, если говорить об услугах, мы вряд ли что-то можем им предложить. Даже с точки зрения туризма. Китайцы азартны, им у нас скучно. Если бы у нас были казино, они бы к нам ездили. Белорусский Батька поступил мудрее. В Белоруссию из Китая летают чартеры – играть. А у нас нет отрасли, которая могла бы привлечь китайцев.

Что касается Европы, то основная проблема в том, что мы не понимаем их запросов. Когда мы открывали первую столовую у чехов, я, человек, который не любит пиво, полгода сидел и смотрел, как они покупают пиво. Чех берет кружку пива за 2 евро и сидит с ней целый вечер. У них совершенно другой менталитет. Широкая душа, гуляй, рванина, на последние деньги – это не про Европу. У них все методично, скромно, без внешнего лоска, но – про деньги. Они прижимистые люди, им не нужен пафос. Чтобы понять их, мы должны измениться.

Мой знакомый риелтор в ответ на вопрос, хороша ли болгарская недвижимость, говорит так: «Болгарская недвижимость очень хороша, потому что она навсегда останется с вами». Вы ее больше никому не продадите. Однако 300 тысяч россиян купили там дома, квартиры и прекрасно проводят лето. Вмораживание денег в бетон, по моему мнению, убыточно. Покупать есть смысл, если живешь там постоянно. Можно сдавать, но ставка аренды существенно ниже, чем в России, и не покроет даже ипотечный процент.

Те, кто впервые покупают недвижимость за рубежом, часто пытаются совместить личные и инвестиционные цели в одной покупке. То есть они хотят купить большую светлую квартиру или домик у моря, жить там несколько месяцев в году, а остальное время сдавать в аренду, чтобы покрывать расходы на обслуживание этого жилья и еще, желательно, остаться с небольшой прибылью в конце года. Как ни печально, сбыться этим светлым мечтам не суждено.

Надо понимать, что недвижимость для себя – это недвижимость для комфортной жизни, как правило, с семьей, с детьми. В недвижимости для жизни все зависит от жилищного стандарта, к которому человек привык. В моей практике часто встречается банальная ситуация, что самая доходная недвижимость далеко не самая желаемая с точки зрения комфортного в ней проживания. Сегодня самый доходный объект недвижимости в любой стране мира – это «однушка» у метро. Поэтому если для комфортного проживания вашей семье достаточно «однушки», тогда вы попадаете в свою цель, можете совмещать в одной недвижимости инвестиционное и личное.

Еще хочу обратить внимание на следующий диссонанс. Русские привыкли жить в квартирах, которые в большинстве европейских стран считаются большими. В Европе частные квартиры, как правило, маленькие. Обычная квартира с одной спальней в Париже или Каннах, не учитывая качества самого жилья, коммуникаций и сервиса, сравнима по площади с «хрущевкой» 40 квадратных метров. Для русского человека это оказывается большим шоком. А для европейца, привыкшего к тесноте, это нормально.

Так что если вы, покупая недвижимость за рубежом, будете смешивать такие вещи, как инвестиционные цели, собственное проживание и высокую доходность, вас ждет большое разочарование. Эффективно сдается в аренду, еще раз заострю ваше внимание, очень маленькое жилье – потому что только оно приносит существенный доход как в России, так и в любой другой стране. Лучший инвестпроект – это квартиры-студии в крупных городах: Москве, Париже, Ницце и т. п.

Многие покупают подешевевшую недвижимость у моря в Испании и Греции, дома и большие апартаменты, в надежде сдавать ее русским туристам. В сезон вы сдавать будете, а вот вне сезона – вряд ли. И в целом по итогам года окажетесь в жестоком минусе. При этом надо понимать, что недвижимость за рубежом надо обслуживать, а в Европе эти услуги стоят очень дорого. У меня дом в Болгарии, у моря, и это самая дурная инвестиция, которую только можно было сделать. У меня ушло 2 года, прежде чем дом стал более-менее постоянно сдаваться. С учетом простоя, стоимости процентов по кредиту в конце года чаще всего получается минус.

Для многих ключевой вопрос при покупке недвижимости за рубежом – получение визы. С этой точки зрения никаких преференций покупка недвижимости за рубежом не дает. Да, Испания, Португалия и Италия сбывают русским дорогие дома у моря как неликвидную недвижимость по завышенным ценам в обмен на ВНЖ, однако продать ее или сдать в аренду будет очень проблематично.

На международный уровень вышел, например, основатель ABBYY Давид Ян, очень известный предприниматель. Он выходец из России, и у него здесь достаточно большой бизнес, но основные деньги он зарабатывает на зарубежном рынке. Все, чей бизнес связан с IT, обычно уезжают на Запад.

Безусловно, в России есть маленькие звездочки, но их немного. Я иногда слышу: «Вот вы критикуете власть, но мы делаем такие-то уникальные вещи…» Да, делают, но есть одно маленькое «но». Как только спрашиваешь объем продаж, выясняется, что сегмент рынка 0,1 %. Компания может существовать много лет и занимать большой объем рынка в какой-то крохотной нише, но в международном разделении труда это разговор ни о чем.

Компаний, имеющих признание на международном уровне, знаю от силы пять. Они изготавливают стекла для телескопов, титановые изделия.

К сожалению, Беларусь все еще сильно завязана на так называемом старшем брате, каким Россия в моем понимании не является. Беларусь вошла в десятку крупнейших стран, которые поставляют продукты питания в Россию. Но говорить, что экономика Беларуси развивается в получении экспортной выручки – таки нет. И переориентации на другие рынки, более доходные, я пока не вижу. Беларусь, как и Россия, все так же бывший СССР.

Беларуси надо перестать играть с Россией и выстраивать диалог с такими рынками, как ЕС и США. Они гораздо больше, чем российский копеечный рынок. В 2030 году российский рынок будет не более 0,8 триллиона долларов. Сейчас, даже по самым оптимистичным прогнозам, Россия – пятнадцатая экономика мира, поэтому выстраивать отношения с третьей-четвертой экономикой типа Евросоюза более выгодно.

Чтобы у руля Украины стали прогрессивные люди, должно смениться еще несколько правительств. Первое правительство, по сути, должно стать своеобразным абсорбирующим элементом, принимающим непопулярные, но нужные решения и берущим на себя ответственность за них. Второе начнет корректировать и исправлять ситуацию, и только третье будет правительством развития. Строительство новой Украины – это работа после работы.

Российские и украинские предприниматели будут делать совместный бизнес всегда. В частном порядке, конечно, но не масштабные проекты. До тех пор пока два правителя официально не объявят войну, мы будем ездить друг к другу, реализовывать какие-то проекты. Я часто бываю на Украине по делам и не собираюсь заниматься всякой политической ерундой. Поделили обкомы страны, каждый надул щеки, а что делить между собой бизнесменам и простым людям?

У нас был один проект, но мы его закрыли, когда начались боевые действия. В дальнейшем все зависит исключительно от рынка. Если будет платежеспособный спрос, экономический рост, оживление – буду смотреть предметнее. Пока участвую в отдельных проектах.

На Украине, пока идет война, говорить о серьезном развитии экономики бессмысленно. Я далек от рассмотрения войны в морально-этическом плане, потому что большие политики, к сожалению, относятся к нам как к мясу. Но что мне нравится, у украинского народа есть уверенность в себе.

В Казахстане мы некоторое время назад проводили выставку-конференцию, где присутствовал премьер. Они делают ставку на IT-технологии, хотя это по большей части клоны американских и европейских продуктов. Но помимо коррупции и клановых междоусобиц, у них есть сильная сторона: они осознали свое место в мировом разделении труда. Это логистический перевалочный пункт. Будут ли они инвестировать в это – большой вопрос. Междоусобицы кланов серьезно мешают. С этим стараются бороться, но народ нищает. Точнее, его сделали нищим существенно раньше, и сейчас, в отличие от нас, идет восстановление. У нас до обнищания еще несколько итераций. Они же переболели и уже могут начать выздоравливать, в то время как нам есть еще куда падать.