Глава седьмая

Свобода! Алана осознала это лишь когда темное отверстие пещеры осталось далеко позади. Глухой стук копыт по земле с выгоревшей травой звучал словно музыка. Даже плечи распрямились, а подбородок задрался кверху. Не выдержав, Алана обернулась: Бог так и не вышел следом.

«Ну и черт с ним, пусть сидит в своей норе!» — подумалось без особого раздражения. Удивительно, что Норд все же сдержал слово и отпустил ее. Алана чуть подхлестнула лошадь, заставляя ее перейти в галоп. Лучше убраться подальше, мало ли что взбредет в голову Богу. Девушка как наяву услышала ровный, чуть с ленцой голос Норда: «это же мое слово. Захотел дал, захотел — забрал». Вот точно так бы и сказал, если бы решил ее не отпускать. Алана чуть нервно хихикнула и понадеялась, что Бог все же больше не встретится ей на пути.

Город приближался: красивый, белоснежный, невыносимо прекрасный на фоне синего неба и зелени деревьев. Краем он почти касался моря, а основная часть домов расположилась прямо на скале. И ветер… Теплый, влажный. Он касался покрасневшей на солнце кожи, неся с собой странный соленый запах. И Алана решила, что отныне он будет ассоциироваться у нее со свободой.

Уже на подъезде к городу лошадь вдруг захрипела, зашаталась и упала, чудом не раздавив Алану. Той в последний момент удалось спрыгнуть, больно ударившись локтем и бедром и прокаленную землю. Морщась и припадая на ногу, девушка поднялась и подковыляла к животному. Лошадь дернулась в последний раз и замерла.

— Зашибись. — Алана зачем-то присела перед ней на корточки, потрогала гриву, шевельнувшуюся под новым порывом ветра. Ситуация сразу осложнилась. Девушка планировала по приезде в город сразу же продать лошадь, так как ни денег, ни провизии у нее с собой не было. А что делать теперь?

— Ладно, — девушка встала и вытерла рукой мокрый от жары лоб. — будет решать проблемы по мере поступления. Для начала перестану разговаривать сама с собой.

Вблизи город оказался не таким уж и красивым. Стены домов не ослепительно-белые, а скорее бежевые, из камня, кое-как обмазанного штукатуркой, местами потрескавшейся и облетевшей. Сам город был построен на месте Руин. Тут и там виднелись обломки стен прежних зданий, часть из них использовалась под постройки. Алана, прислонившись к одной из таких разрушенных стен, оглядела местность. Улицы шире, чем в Викстрите, но более грязные. Дороги — просто хорошо утоптанная земля. Наверняка в дождь здесь непролазная грязь.

И очень много людей. Мимо одуревшей от жары и шума девушки торопились по своим делам женщины, одетые легко и просто, носились дети, но больше всего вокруг было мужчин. Громкоголосых, обросших, в штанах из грубой, жесткой даже на вид материи и черных майках, а то и вовсе без них. В их разговорах проскальзывали такие крепкие словечки, что уши у Аланы заполыхали.

— Эй, работаешь? — подошел вдруг один из таких к девушке. Да вытаращилась на него и помотала головой.

— Да ты посмотри на нее. Это же замарашка. — второй оттащил приятеля за локоть. — Или тебе по хрену уже кого трахать?

В первое мгновение до Аланы не дошло. Потом лицо словно ошпарили. Зачем-то запахнув плотнее на груди уже вконец грязную и пропахшую потом рубашку, девушка рванула подальше, сама не зная куда. Ее что, приняли за падшую женщину?

Пробежав улицами, получив пару шлепков по заднице и едва не попав под колеса телеги с овощами, Алана вдруг выскочила к причалу. И остановилась, задохнувшись от скорости и открывшегося вида. Море. Сверкающее под солнцем, зеленовато-серое, а вдалеке насыщенно-синее, сливающееся с горизонтом. Простор, наполненный соленым запахом и теплым ветром.

Алана тряхнула головой со слипшимися волосами, возвращаясь в реальность, которая, увы, пахла не только морем, но и протухшей рыбой и водорослями, собранными под причалом. Покачивались на волнах корабли, пронзительно переговаривались моряки, им вторили чайки.

Продолжая смотреть на море, девушка мысленно прикидывала план действий. Для начала, наверное, следовало искупаться и попытаться привести одежду хоть в какой-то порядок. А затем отправиться на поиски работы.

Шагнув вперед, Алана едва не попала под повозку.

— Куда прешь? — проорал извозчик и добавил непечатное слово. Лошадь взмахнула передними копытами, встав на дыбы, а девушка шарахнулась в сторону.

— Сам такой! — огрызнулась она в ответ. Побагровев, извозчик попытался достать ее кнутом.

— Вэл! — громкий окрик заставил мужчину тут же успокоиться и даже как-то сжаться. Алана только теперь обратила внимания на ту, которая сидела в повозке, укрывшись от яркого солнца под растянутым над сиденьями тентом. Светловолосая женщина средних лет, ухоженная и невероятно милая, в легком летнем платье.

— Дорогая, это место не для прогулок. — обратилась она к Алане. Та дернула плечом, сдерживая раздражение.

— С чего вы решили, что я гуляю?

Взгляд серо-голубых глаз незнакомки окинул Алану с ног до головы.

— Я так не решила. — медленно проговорила женщина. — Но и лезть с расспросами ко всем подряд не в моих правилах. Но теперь между нами начался диалог. Так что спрошу: милая, у вас проблемы? Видок у вас не очень.

Возница ухмыльнулся и сплюнул на дорогу, покрытую мелкой белесой пылью. Она поднималась от малейшего дуновения и забивала глаза и нос. А еще оседала на влажной коже, отчего та начинала зудеть. Алана почесала украдкой руку, представляя, как ужасно выглядит.

С другой стороны, осенило девушку, а ведь можно попробовать сыграть на этом.

— Просто я сбежала от мужа. — она постаралась, чтобы голос дрогнул.

— Вот как. Он вас бил?

— Вроде того. — девушка лихорадочно вспоминала все соседские скандалы. — Бил, пил, проиграл все в карты, в том числе и дом. Теперь вот валяется где-то, как свинья. Я с ним жить не желаю. Да и негде, жить-то!

Она вдруг представила такую картину и словно внутри прорвало что-то. Слезы хлынули сами собой, унося напряжение последних дней. Алану затрясло так, что она вынуждена была сесть прямо на землю. Все, все, что пришлось пережить, потерять и узнать, теперь выливалось наружу вместе с истерическими всхлипываниями и слезами.

— Ну тише, тише. — ласковый голос вторгся в царство слез. Шмыгнув распухшим носом, Алана разлепила мокрые ресницы и прямо перед собой увидела лицо незнакомки. Так близко, что можно было разглядеть тонкие лучики морщин в уголках глаз и по обеим сторонам рта. Женщина присела рядом с Аланой, не боясь испачкать светлый наряд и ласково гладила девушку по голове, приговаривая:

— Поплачь, выплесни все и сразу станет легче. Вот так, да. Возьми платок. А теперь успокаивайся, все самое ужасное позади. Скажи, у тебя здесь вообще нет родственников? Или тех, к кому бы ты могла пойти?

Алана мотнула головой и прерывисто вздохнула: слезы пошли на убыль. Так же, как летний дождь: шумный, но недолгий. Зато сразу внутри стало чуть легче.

— Совсем не к кому?

— Нет, — девушка выпрямилась и посмотрела в глаза собеседнице, — мы приезжие. Месяц назад приехали, думали начать новую жизнь.

— И начнешь. — женщина встала и крикнула вознице. — Вэл, помоги девушке сесть в повозку. Как тебя зовут, милая?

— Алана.

— А меня Талена, у меня гостиница неподалеку. И не хватает рабочих рук. — почему-то при этой фразе, Вэл, поддерживающий Алану под руку осклабился, показывая почерневшие зубы. Девушка не обратила на него внимание. После спонтанной истерики она вообще чувствовала себя обессиленной. Словно организм, работавший в экстренном режиме, понял, что в безопасности и расслабился. Да так, что подкашивались ноги и кружилась голова. Как в тумане Алана села в повозку, автоматически отвечая на вопросы Талены. Не болеет ли она чем-нибудь, как здоровье, не беременна ли и все в таком духе.

— Работа у меня в гостинице довольно тяжелая, — пояснила Талена свой повышенный интерес к Алане, — мало кто выдерживает долго, поэтому мне нужна крепкая здоровая работница.

И резко проговорила Вэлу, сидевшему впереди.

— Подъезжай к черному входу. — и, совсем другим тоном, обращаясь к Алане, добавила. — Все, расслабься, я тебе помогу. Выпей, это тебя немного успокоит, а то ты вся дрожишь.

Алану и впрямь трясло так, что слышался стук зубов. Взяв предложенный пузырек, она, поколебавшись, все же сделала глоток.

И правда стало легче. Дрожь прошла, в голове стало пусто и легко. Алана откинулась назад, чувствуя себя пушинкой, какие во множестве реяли летом в степи. Дунь — и взлетит высоко, к солнцу. Алана улыбнулась и подумала, что ей повезло встретить такую замечательную женщину, как Талена. И вообще все вокруг милые, даже грубоватый Вэл. Девушка с умилением повертела головой, разглядывая довольно узкую пыльную улицу с пробегающими вдоль домов людьми. В основном это были крепкие громкие мужчины.

— Это порт, девочка. — заметила ее взгляд Талена. — Люди прибывают сюда и хотят хоть немного отдохнуть перед тем, как отправиться дальше. А я даю им этот отдых.

— Вы такая добрая! — с жаром проговорила Алана. Женщина лишь улыбнулась и снова провела рукой по ее волосам, заметив:

— Первым делом — примешь ванну, а то на тебя без слез не взглянешь.

Ванная! Девушка представила теплую воду, которая смоет всю грязь и едва не потребовала, чтобы повозка ехала быстрее. Ванная и постель — все, что ей надо. Даже еда отошла на второй план, хотя желудок уже давно подавал сигналы голода.

Проехали сквозь пыльные раскаленные улицы и выехали на перекресток, вдоль которого расположился небольшой шумный рынок. Повозка, поднимая тучи белесой пыли, проехала мимо деревянных прилавков и завернула за двухэтажное желто-белое здание с плотно зашторенными окнами. Сквозь ленивую розовую дымку в глаза, Алана заметила распахнутые двухстворчатые двери, сквозь которые то и дело проходили мужчины. Затем повозка завернула за угол и остановилась у неприметной, но крепкой двери. Из нее как раз выглянула какая-то девица в коротком платье с разрезом до пояса. Увидев подъехавших, тут же скрылась внутри, словно ее и не было.

Талена, поддерживая Алану, помогла ей добраться темными душными коридорами до второго этажа. Там отвела в небольшую комнату, обставленную в бордово-красных тонах.

— Сейчас все принесут. — она усадила девушку на широкую — Алана таких не видела раньше — деревянную кровать с толстым шуршащим матрасом. После чего скрылась за дверью, плотно прикрыв ее. Отрезав весь шум, царивший в здании.

Оставшись одна Алана огляделась. Да, комната совсем небольшая, едва вмещает в себя кровать, пару стульев и скрипучий шкаф в дальнем углу. Заметив узкую дверцу, девушка встала и потянула ее на себя, открывая совсем уже крохотное помещение с табуреткой, дырой в полу и двумя ведрами. Видимо, так здесь выглядела ванная комната. А, судя по запаху, ее использовали и в качестве сортира.

Алана резко обернулась на звук открывшейся двери. Две девушки, в штанах и плотных рубашках, внесли два ведра с горячей и холодной водой, сверток с одеждой и поднос с едой.

— У тебя полчаса. — буркнула одна, ставя поднос на край кровати.

— А потом?

— А потом придут общаться. — неприветливо откликнулась девица и вышла, поманив за собой вторую. Дверь опять захлопнулась, перекрыв доступ звукам. Теперь они были слышны едва-едва. Кто-то за стеной постанывал, словно ему снился кошмар, кто-то чем-то стучал. Где-то слышались громкие голоса.

«Шумные какие постояльцы», — Алана торопливо скинула грязную одежду и едва не мурлыча от удовольствия смыла с себя всю дорожную пыль. Потемневшая вода с журчанием исчезала в круглой дырке, пробитой посредине ванной комнаты.

Наконец, отмывшись и с хрустящими от чистоты волосами, Алана вернулась в спальню и, на ходу откусывая от лепешки с травами, развернула принесенную одежду: длинную тонкую юбку и блузку с открытыми плечами и слишком низким вырезом. Повертев наряд, Алана пожала плечами и все же натянула его. Юбка села хорошо, разве что материал просвечивал почти насквозь, а блузка открывала верхнюю часть груди. Алана решила, что, наверное, это одежда для сна.

Еда оказалась горячей и довольно вкусной, разве что мясо жестковато. Запивая его сладковатым отваром, пахнущим травами, девушка забралась на кровать и на коленях доползла до окна. Отдернула плотную штору, пропуская яркое солнце в комнату. Вид из окна открывался на рынок, возле которого народу стало больше. На миг показалось, что в толпе мелькнули знакомые светлые волосы. Вздрогнув, Алана торопливо вернула штору на место. И услышала за дверью тяжелые шаги.

— … потом поговорим. — с этими словами в комнату втиснулся буквально квадратный светловолосый мужчина с тонким шрамом через правую бровь. Этот шрам как-то сразу бросился в глаза Алане, которая так и замерла, стоя на коленях на шуршащем матрасе и нервно сжимая в руках край шторы.

— А где Талена? — только и спросила она.

— Эта старая шваль? — мужчина закрыл дверь и легкий стук заставил девушку вздрогнуть. — Да ты чего? Расслабься. Талена сказала, что ты ищешь работу. Ты ее нашла.

Он улыбнулся, и Алана нервно сглотнула. Ей не нравился взгляд светлых глаз, словно раздевающих ее, проникающий под и без того фривольную одежду. Хотелось замотаться в одеяло и убежать подальше. Но куда? Путь к двери ей преградили, а прыгать в окно со второго этажа девушка не собиралась.

— Это же гостиница?

— Типа того. — мужчина кивнул на пустой поднос. — Ну что, расплачиваться будешь? За еду, одежду, воду.

Ощущение ловушки стало еще сильнее. Облизнув пересохшие губы, Алана прошептала:

— У меня нет денег. Талена сказала…

— Да забудь ты про нее. — отмахнулся мужчина. — Она такое наплетет, лишь бы заполучит сюда новую шлюху. Только за хорошо подвешенный язык ее и держу.

— Кого заполучить? — Алане показалось, что она ослышалась.

— Кого слышала. А ты думала она служанок набирает? Нет, зайка, мне нужны девки, шлюхи. Порт рядом, мужиков полно и всем нужна женская ласка. Заодно и проверим, что ты умеешь. Как раз и расплатишься. Давай, для начала поработай ротиком. Меня зовут Винс, теперь я твой хозяин.

Алана расширенными от ужаса глазами наблюдала как мужчина расстегивает ширинку на штанах. Ни с кем она ничего делать не собиралась. Поэтому, рассудив, что прыжок со второго этажа для нее предпочтительнее, отбросила штору в сторону, собираясь выбить стекло.

Не успела. Ее дернули за плечо, так, что едва не вырвали из сустава. Девушка молча и с отчаянием забарахталась на кровати, а нависший над ней Винс как-то лениво, с оттяжкой ударил по лицу. Алана задохнулась на миг, никогда ее не били. Перед глазами вспыхнуло, щека отозвалась острой болью.

— Первое правило. — дыхнул мужчина ей в лицо легким перегаром и смесью чеснока и чего-то еще более противного. — Шлюхи делают все, что я скажу.

— Откушу. — прошипела девушка, с омерзением ощущая, как ее лапают сквозь тонкую ткань.

— Ничего. Один вечер с моими друзьями и будешь покорной.

Алана завизжала в голос, стараясь вырваться из-под Винса. Но добилась того, что получила еще одну оплеуху, от которого заболела голова, а комната на миг потеряла четкие очертания.

«Только не обморок!» — подумалось с ужасом, понимая, что тогда станет абсолютно беспомощной. Продолжая извиваться, Алана орала во все горло, чувствуя, как ей все сильнее раздвигают ноги. Попыталась боднуть насильника в нос, но тот привычно увернулся и поднял руку, собираясь врезать в ответ.

Тихо звякнуло окно. И этот звук занятая борьбой пара даже не услышала. Но спустя мгновение некая сила перехватила поднятую руку Винса, а после швырнула мужчину к двери. Тот со всей силой впечатался в нее спиной и сполз на пол, временно оглушенный.

Нависший над Аланой Норд увернулся от кулаков девушки и рявкнул ей в лицо:

— Тихо, дура! Замри!

То ли подействовал шипящий рык, то ли еще что, но Алана замерла, прерывисто дыша. Норд охватил взглядом ее фигуру, растерзанную одежду и спросил:

— Он успел?

— Нет. — выдохнула девушка. Бог медленно повернул голову в сторону приходящего в себя Винса. Зеленые глаза словно заволокло какой-то мутной белесой пеленой. И вконец ошарашенная Алана поняла, что его взгляд напоминает ей взгляд озверевшего быка.

Словно подброшенный пружиной, Норд прыгнул с места, приземляясь рядом с ворочавшимся Винсом. Тот мутным взглядом смерил склонившегося над ним мужчину и невнятно поинтересовался какого черта сюда занесло постороннего. Норд молча схватил его за шиворот и легко, словно котенка, вздернул на ноги.

— Ты… хто? — Винс тряс головой, пытаясь прийти в себя.

— Наверное, тут надо сказать, что-нибудь пафосное. — голос Норда звучал спокойно, словно не его взгляд сейчас напугал замершую на постели Алану. — Типа, я смерть твоя. Или, я пришел за тобой. Еще есть вариант: мерзавец, ты посмел тронуть мою женщину…

Норд глубоко вздохнул и тряхнул насильника так, что у того мотнулась голова. У здорового, обросшего мышцами мужика! Тот попытался вывернуться, но Бог с каким-то равнодушным видом хлестнул его по лицу, отчего у Винса брызнула кровь из разбитых губ.

— Зачем тратить слова на животных? — проговорил Норд, словно задавая вопрос самому себе. В дверь постучали и раздался сиплый голос:

— Винс, ты там как?

— Помо… — начал было насильник, но позвать на помощь ему не дали. Плотно прижав Винса к стене, Норд его… поцеловал. Во всяком случае, именно так казалось со стороны.

Алана плотно прижали ладонь к губам, чтобы не сорваться на визг. Несостоявшийся насильник сейчас дергался, но против Бога ему было не совладать. Норд стоял, не шелохнувшись и «выпивал» душу. В дверь продолжали стучать, уже сильнее, с тревожными возгласами.

Все закончилось быстро: по телу Винса последний раз пробежала дрожь, а затем мужчина обмяк. Норд шагнул назад, давая телу с глухим стуком упасть на пол.

— Ему было больно. — сообщил он замершей Алане, после чего схватил ее в охапку и вышел из комнаты так же, как и зашел — через окно. У девушки словно вышибло из груди весь воздух: сначала от чувства падения, а затем от основательной встряски, когда ноги мужчины соприкоснулись с землей. Зубы у Аланы стукнулись друг от друга так, что стало больно. Девушка с шипением втянула в себя горячий влажный воздух и прошептала:

— На нас пялятся.

Норд осмотрел замерших прохожих, помахал всем рукой и с ускорением помчался в сторону порта. У одного из торговцев с легким стуком упала связка лука.

— Силен мужик. — сказал кто-то. Послышался легкие смешки, и народ постепенно вернулся к своим делам. Словно из борделя каждый день кто-то выпрыгивал со второго этажа.

Алану потряхивало. Девушка висела через плечо у Норда, животом упираясь ему в плечо. И чувствовала, как внутри все подпрыгивает в такт быстрому бегу. При попытке завозиться, получила чувствительный шлепок по пятой точке и замерла. Все произошло так стремительно, что до Аланы только сейчас дошло, что она спасена. И несмотря на боль в щеке, гудевшую после ударов голову и общую дрожь, девушка вдруг ощутила невероятное облегчение.

— Спасибо тебе! — пропыхтела она Норду. Тот промолчал, продолжая бежать с абсолютно бесстрастным лицом. Промчавшись тем же маршрутом, что незадолго ехала Алана, мужчина выскочил к порту. И, не снижая скорости, по скрипучему деревянному трапу, взбежал на небольшой корабль. Тот уже явно был готов отойти от причала, темно-серые паруса чуть трепетали на соленом ветру.

Алана успела заметить вытянутые лица матросов, загорелые почти до черноты, обветренные, а потом Норд сбежал по ступеням, и влажная жара сменилась сырой душной прохладой трюма.

Здесь царил полумрак, пахло соломой и чем-то сладковатым, словно неподалеку гнили овощи. Ко всему этому добавлялся неизменный привкус моря.

Алана почувствовала, как ее небрежно стряхнули на мокрые доски. Тут же вскочила и попыталась кинуться Норду на шею, на что тот шарахнулся в сторону и поинтересовался с едва заметным ехидством:

— Готова обниматься с мерзким ублюдком?

— Ты меня спас! — Алана замерла, опустив руки, добавила тише. — Спасибо тебе.

— Должна будешь. — Норд посмотрел в сторону яркого квадрата выхода из трюма. — Как только корабль отчалит, мы побеседуем с капитаном. А пока у нас есть где-то полчаса на то, чтобы побеседовать.

— Когда ты успел найти корабль? Куда мы плывем? — девушка заметила взгляд мужчины и обхватила себя за плечи, стараясь прикрыть таким образом то, что уже не скрывала разорванная блузка.

— М-да, — оценил Норд, — держи, переоденься. — он снял с пояса небольшой сверток и кинул девушке. Там оказались простые брюки из толстой ткани и плотная темная рубашка.

— Походишь босиком пока. — Бог прислонился к толстой балке, с которой свисал один из многочисленных грязных гамаков. Алана торопливо переодевалась, продолжая спрашивать:

— Как ты меня нашел? Почему ты меня спас? Что вообще происходит?

— После случая в пещере ты реально думала, что я тебя отпущу?

Девушка вскинула голову, продолжая машинально застегивать пуговицы на слишком большой рубашке. Одной рукой отвела волосы с лица и поинтересовалась дрогнувшим голосом:

— В смысле? Ты же сам сказал, что я могу идти.

— Вот именно. Я сказал, что ты можешь идти, но не что отпускаю тебя.