Куни Гару предпочел вести себя так, словно ничего особенного не происходит, и снова поклонился:

– Приношу свои извинения, госпожа Джин Мазоти, и со всем вниманием готов выслушать ваши советы.

Они сидели вокруг низкого столика в позах «мипа рари», и Куни сам разливал чай.

Джин тронуло, что король угощает ее собственноручно. Несмотря на то что она женщина, он обращался с ней как с великим стратегом, коим она себя представила. Похоже, она нашла наконец господина, которому могла бы служить, и служить достойно, но сначала решила устроить ему еще одну проверку.

– Лорд Гару, – обратилась Джин к королю в той манере, которую, как ей было известно, используют и его соратники, – на какую должность вы меня назначите?

– Это зависит от количества солдат, которыми ты сможешь командовать.

– Если дашь мне дюжину, я заставлю их сражаться так, как если бы их было пять дюжин. Если в моем распоряжении окажется сотня, они станут биться как тысяча, ну а с тысячей я за пять дней покорю Руи.

Куни Гару колебался. Между высокомерием и гением слишком тонкая грань, а у него начало складываться впечатление, что эта женщина не вполне адекватна, но Кого Йелу никогда не ошибался, а Куни привык прислушиваться к советам тех, кому доверял.

– То есть чем больше, тем лучше?

Джин кивнула.

– В таком случае мне придется назначить тебя маршалом Дасу.

Джин вздохнула: женщина-маршал – о таком не то что мечтать, но даже в волшебных сказках не прочтешь. Да, лорд Гару в корне отличается от других королей.

– Буду откровенна: ваши позиции слабы. Гегемон держит в заложниках вашу семью; у вас всего три тысячи воинов, в то время как Цзинду располагает пятидесятитысячной армией и может призвать под свои знамена еще столько же из других королевств Тиро. У вас отважные соратники, готовые сражаться, но ни один из них не способен осуществить ваши мечты. Большинство из них посчитают, что у вас нет ни единого шанса.

Куни Гару кивнул.

– И тем не менее ты уверена, что сумеешь справиться с Мата Цзинду…

– У меня нет возможности одолеть его в чистом поле или в единоборстве, мне не дано повторить его отчаянный полет над Дзуди, однако Мата Цзинду импульсивен и эмоционален, поэтому всегда делает ставку на грубую силу и отвагу, не принимая во внимание разумную тактику. Он не знаком с искусством извлечения могущества из людских сердец: политикой. Он готов лить слезы, когда гибнет замечательный скакун, но не желает видеть, как ослабляет свое влияние в народе, когда забирает продовольствие у крестьян.

Он создал новые королевства Тиро случайным образом, одарив своими милостями недостойных и обойдя тех, кто заслужил награду. Мата Цзинду подобен арбалетной стреле в конце полета: кажущаяся сила маскирует неизбежность падения.

Куни и Мазоти провели в доме Кого трое суток: ели из одной тарелки, с увлечением обсуждая стратегию, спали на брошенных рядом матрасах, а потом катались по Дайе, чтобы подышать свежим воздухом, причем управлял экипажем сам Куни.

Во дворце был издан эдикт о назначении маршала Дасу; в армии циркулировали самые разные слухи о том, кого именно назначат. И люди начали делать ставки: Мун Чакри или Тан Каруконо, – оба имели немало сторонников.

И вот наконец в один погожий день всей армии Дасу было приказано выстроиться на окраине Дайе перед помостом, над которым развевалось знамя с синим китом на фоне красного моря. Король Куни вместе со своими министрами и воинами вознес молитву Киджи, покровителю острова, а потом попросил подняться на помост нового маршала Дасу.

Солдаты тянули шею, вставали на цыпочки, стараясь разглядеть нового главнокомандующего, но тут же принимались переглядываться, не веря своим глазам: это что, шутка? Неужели такое возможно?

На помосте в ярко-красном платье стояла женщина, не слишком красивая – с обритой наголо головой, худенькая, – которую король представил как маршала Джин Мазоти. Вот так: теперь командовать армией будет баба.

Король Куни трижды поклонился, как и положено по древнему обычаю, и проговорил в соответствии с правилами церемонии:

– Я доверяю армию Дасу тебе, Джин Мазоти. С этого момента все твои приказы, касающиеся дел армии, надлежит исполнять каждому солдату, командиру, министру и самому королю.

Он снял с пояса меч и протянул Джин.

– Я не слишком хорошо владею клинком, но этот меч – подарок моего доброго друга. Однажды я убил им огромного белого змея; именно этот меч стал первым оружием, перед которым испытал страх император Ириши. Пусть этот клинок будет таким же удачливым в твоих руках, каким был в моих.

Джин с поклоном «джири» приняла оружие.

Солдаты, ошеломленные, наблюдавшие за церемонией в гробовом молчании, больше не могли сдерживаться, но голос Джин Мазоти сумел перекрыть поднявшийся шум:

– Солдаты Дасу! Мир будет изумлен не меньше вас, когда увидит меня. А мы воспользуемся его смятением и нанесем сокрушительный удар.

Киндо Марана поперхнулся чаем, когда ему сообщили, что новым маршалом Дасу стала женщина.

– И что дальше? Теперь солдаты Дасу перед битвой будут брать уроки вышивания и макияжа? – Он попытался было сделать новый глоток, но едва не задохнулся от хохота, так что пришлось поставить чашку на стол.

Марана не мог понять, как глупцу Куни Гару удалось добраться до Пэна и взять в плен императора Ириши, и объяснял его удачу везением. Однако это не может продолжаться вечно: он обречен на своем крошечном островке.

Тан Каруконо и Мун Чакри сидели за столом и кипели от ярости.

– Господа, – начала встречу Джин, – я не настолько глупа, чтобы не понимать ваше возмущение по поводу выбора короля.

Тан и Мун до беседы встретились с королем наедине и потребовали объяснений.

– Мы были всегда твоими верными соратниками, всюду следовали за тобой, а что сделала она? Ничего!

Однако Куни совершенно спокойно возразил:

– Не имеет значения, в каком королевстве Тиро нашелся талантливый человек, благородного происхождения он или нет; более того, не важно, мужскую одежду он носит или женское платье.

Тан обнаружил, что ему неловко не только обращаться к новому маршалу в соответствии с правилами, но и просто на нее смотреть: даже сидя они с Муном были выше ее. Хоть она и выглядела как женщина, но в то же время была мало на нее похожа: бритая наголо голова, покрытое шрамами лицо, мускулистые руки с мозолями на пальцах не вязались с шелковым платьем, тихим голосом и… грудью.

А еще смущала ее манера смотреть в упор, а не опускать скромно глаза.

– Женщина слабее мужчин физически, – продолжала Джин, – из чего следует, что ей приходится применять другую тактику, чтобы одолеть более сильного противника. Ее задача – обратить силу врага против него самого, вывести его из равновесия, заставить нервничать, а значит, совершать ошибки. Ей нет нужды испытывать угрызения совести за нарушение правил ведения военных действий, придуманных мужчинами.

Ее рассуждения казались совершенно разумными, и Мун и Тан неохотно кивнули.

– Дасу намного слабее других королевств Тиро, не говоря уже о Кокру, которым командует сам Мата Цзинду. Однако ваш король мечтает не только о победе, но и чем черт не шутит – об императорском троне. И мне представляется, что такой женщине, как я, будет легче принимать жесткие решения, которые позволят Дасу избавиться от слабости. Я не могу вдохновить солдат личной отвагой и героическими подвигами, поэтому мне необходима ваша поддержка, без которой мои планы так и останутся планами.

Мун и Тан, прихлебывая чай маленькими глотками, вдруг обнаружили, что гнев их начал постепенно отступать.

– Исторические книги полны примеров, когда молодые командиры добивались авторитета у своих солдат при помощи террора и экзекуций. Они заставляли подчиненных выполнять дурацкие распоряжения, а потом секли непокорных, отправляли тех на эшафот, кто осмеливался бунтовать. Однако я женщина, поэтому, если последую их примеру, меня назовут трусливой подлой гарпией, мегерой, которой необходима твердая мужская рука, и вместо уважения мне будут выказывать возмущение. Так устроен мир.

Так что, господа, повторяю: чтобы завоевать сердца солдат, мне необходима ваша помощь.

По совету Муна и Тана маршал Мазоти немедленно отменила строевую подготовку, заявив:

– Умение шагать на парадах бесполезно на поле брани!

Солдаты поддержали ее радостными криками и с этого момента занимались лишь боевыми упражнениями. Армию Дасу разделили на несколько отрядов, различных по количеству входивших в них воинов, и стали устраивать между ними тренировочные сражения по заранее подготовленным сценариям: высадка на побережье, защита или штурм крепости, засады в горах и лесу. Во время маневров клинки мечей и наконечники копий обматывали плотной тканью, чтобы ненароком не нанести друг другу серьезное увечье, но в остальном солдаты и офицеры старались, чтобы учения были максимально приближены к реальным боевым задачам.

Новый маршал сумела объяснить офицерам, что в их обязанности входит не только доводить приказы до подчиненных по цепочке, но и уметь импровизировать, когда ситуация во время сражения меняется. Каждый офицер, от главнокомандующего до скромного капрала, есть голова живого организма, потому должен использовать любые преимущества, чтобы выжить. Если для этого необходимо применить нестандартную тактику, нарушающую писаные и неписаные законы войны, значит, ее следует использовать.

– На войне у всех у нас одна цель – победить!

Мазоти давала уроки «купы» и старалась, чтобы игру полюбили в армии. И не важно, улучшала игра стратегическое мышление или нет, все благодаря ей поняли: отваги и силы недостаточно – необходимо тактическое мышление на всех уровнях.

Учения из-за максимальной приближенности к реалиям тяжело давались солдатам: у всех оставались синяки, некоторые ломали руки-ноги, когда попадали в ловушки, поставленные условным противником. Приходилось порой прибегать к хитрости или обману: например, переодеваться в гражданское платье и неожиданно атаковать «врага».

По большей части солдаты не жаловались: их награждали за умение быстро реагировать и храбрость во время учений, они получали премии или плату в зависимости от того, насколько успешно принимали участие в учениях, а офицеры продвигались по службе с учетом их тактических успехов.

Однако даже самые жесткие учения не могли заменить реального сражения. Чтобы лучше обучить своих солдат, Мазоти посылала небольшие отряды в рейд против пиратов, обосновавшихся на самых северных островах. Участие в подобных стычках давало воинам опыт, который невозможно получить никакими тренировками, да и добыча оставалась у солдат, что тоже было немаловажно.

Она не просто учила офицеров, а учила их учить рядовых солдат. Армия Дасу должна была очень сильно вырасти, если змея собиралась проглотить слона, и ей следовало ввести новые принципы тренировок новобранцев.

Предметом внимания Мазоти были не только учения: маршал взяла за правило проводить встречи с обычными солдатами и выслушивать их жалобы. Такие беседы, предложенные Таном и Муном, были основаны на опыте лорда Гару и премьер-министра Йелу: они проводили подобные в те времена, когда управляли гражданами Дзуди, а потом Дасу. Мазоти заботилась, чтобы солдат лучше кормили, попросила Куни увеличить пенсии семьям погибших или раненных в сражениях. После того как один солдат пожаловался, что у него нет обуви, подходящей для маршей по пересеченной местности, Мазоти потратила месяцы на изучение различных видов сапог, используемых в других королевствах Тиро – ведь ее армия состояла из дезертиров со всего Дара, – и выбрала лучшее для Дасу.

Многие ветераны восстания прибыли на Дасу из-за того, что другие королевства Тиро их изгнали: покалеченные во время войны, для большинства командиров они стали бесполезны, – но думая о Муру и других, Куни принимал их в свою армию и был даже готов за них бороться, если бы Мазоти стала возражать. При все своем нежелании подрывать авторитет маршала в военных вопросах в данном случае он пошел бы на принцип.

К удивлению Куни, Мазоти просто кивнула, когда он завел разговор о таких солдатах, но все же бросил пробный шар:

– Значит, тебя не тревожит, если у какого-то солдата не хватает руки или ноги?

– У каждого из нас был опыт, благодаря которому мы изменились, – ответила Мазоти, и больше они не возвращалась к этой теме.

Мастера и изобретатели, которых Кого находил в Дасу по ее просьбе, разрабатывали приспособления на ремнях, заменявшие руки или ноги. Упругость механических рук из бамбука, обернутых тканью, обеспечивали бычьи сухожилия, и в результате солдаты получали возможность вполне эффективно держать копье.

Те, кто потерял ногу, частично восстанавливали способность двигаться, обзаведясь деревянными протезами с пружинами, которые автоматически приспосабливались к различной местности. Эти устройства стоили дорого, и их приходилось делать на заказ для каждого искалеченного солдата, но Мазоти считала, что деньги потрачены не зря, ведь они позволяли использовать в сражениях закаленных в боях ветеранов. В свою очередь ветераны восхищались маршалом и были готовы отдать жизнь во славу Дасу.

Леди Рисана пришла посмотреть на нового маршала, хотя Джин и не поняла, что означал этот визит. Все знали, что новая жена Куни стала одним из его доверенных советников, к ней король обращался в тех случаях, когда получал противоречивые предложения, но Джин лишь видела, как супруги иногда танцевали после обеда, и ни разу не слышала, чтобы Рисана проявляла интерес к войне.

Джин ненавидела пустую болтовню и облегченно вздохнула, когда жена Куни не стала тратить время и сразу заговорила о цели своего визита.

– Маршал, я считаю, что вы должны использовать женщин Дасу.

Множество женщин прибыли в Дасу в поисках удачи на службе у Куни, и среди них были настоящие умелицы: травницы, танцовщицы, ткачихи, портнихи, актрисы. Некоторые приезжали на остров с мужьями, другие – поодиночке; одни не хотели выходить замуж, другие лишились семей во время восстания.

Джин немного смутилась:

– Вы правы – военные всегда привлекали женщин.

Джин Мазоти подумала о тех, без кого не обходилась ни одна армия: о прачках, поварихах, мавританках… однако Рисана покачала головой:

– Я совсем другое имела в виду.

Джин холодно посмотрела на нее.

– Мало у какой женщины хватит силы натянуть стандартный лук или поднять, не говоря уж о том, чтобы сражаться, меч, который весит пять фунтов. Какая от них польза?

Вместо ответа Рисана направилась в угол комнаты, где у стены стоял бамбуковый флагшток. Положив один его конец на подоконник, а другой – на письменный стол, она грациозно запрыгнула на шест – так птица легко опускается на ветку – и сделала пируэт, приподнявшись на цыпочках, причем гибкий бамбуковый шест при этом почти не прогнулся.

– Легкость может стать преимуществом, – сказала Рисана. – В особенности если хочешь подняться в воздух.

Казалось, туман рассеялся перед взором Джин. Она представила стройные фигурки и легкие тела на боевых воздушных змеях, которые смогут подняться выше, и шары, способные держаться в воздухе дольше, летать дальше и нести на борту больше оружия… и склонила голову перед Рисаной в поклоне «джири».

– Вы открыли мне глаза на достоинства женщин, которые остаются без внимания во всех королевствах Тиро. Не могу себе простить, что сама не догадалась.

Рисана легко соскочила с бамбукового шеста и поклонилась в ответ.

– Даже блестящим умам необходим точильный камень, чтобы обострить восприятие.

– Однако не все женщины подходят для подобных целей. Думаю, у вас есть и другие предложения, – улыбнулась Джин.

– Женщины Дасу обладают самыми разными достоинствами. Армия ведь не только сражается – многое происходит и между сражениями.

Джин, помолчав, кивнула:

– Дасу повезло заполучить такую королеву.

Сначала в военно-воздушные силы Дасу призвали хрупких и проворных женщин для обучения полетам на воздушных змеях и шарах, а потом маршал Мазоти приступила к вербовке женщин для службы во вспомогательных войсках.

Из травниц и портних получались превосходные сиделки и полевые хирурги – лекарственные растения позволяли притупить боль, а ловкие пальцы портних прекрасно зашивали раны. Ткачихи внесли изменения в военную форму; актрисы и танцовщицы придумывали новые песни и боевые гимны, которые поднимали мораль и распространяли по другим королевствам представления о мире короля Куни. Кроме того, женские руки помогали чинить и чистить доспехи, изготавливать новые луки и стрелы и выполнять огромное количество другой работы, необходимой для армии.

Кроме того, вспомогательные женские войска принимали участие и давали советы при выполнении работ, порученных мужчинам: травницы советовали поварам, как сделать пищу более здоровой и предотвратить болезни; портнихи и ткачихи объединяли усилия с оружейными мастерами, чтобы улучшить доспехи, обувь и одежду.

Потом Джин пришло в голову, что вспомогательные женские части должны владеть базовыми навыками ведения боевых действий, чтобы могли защищаться или в случае необходимости прийти на помощь как последний резерв. Пусть по-прежнему противник считает, что женщины не способны сражаться: это дает армии Дасу дополнительное преимущество.

Медленно, но верно шутки по поводу маршала Мазоти стали доброжелательными, а не издевательскими. Теперь, когда офицеры ей салютовали, в их глазах она видела настоящее уважение.