Глава 5. Преследование
После отъезда Нейлы, жизнь нашего маленького мира в своё русло уже не вернулась. Отец объявил об отъезде из города, правда куда не сказал, поэтому все занялись приготовлениями к отъезду. Вернее занялись Лекам и отец, постоянно куда-то пропадая. То вопросы по продаже дома решить, то остатки товара в соседнюю лавку продать, то с арендодателем лавки договор расторгнуть, кибитку купить, деньги за дом в банк отнести, припасы приобрести и так далее. А мы с орком, занимались боем на мечах, и были на хозяйстве. Храм меня быстро приписал к кухне, а сам взял на себя колку дров для летней кухни, ношение воды и порядок в доме. Сначала мне показалось это справедливым, но когда узнал что «зачем наводить порядок, если скоро уезжаем, вот новые хозяева и пусть наводят», попытался переиграть разделение обязанностей, на что получил ответ:
— Мы, не женщины, чтобы менять своё мнение каждую часть времени.
Поэтому пришлось смириться.
Неприятности настигли нас на третий день, когда сборы были уже почти закончены. Мы, все вчетвером, пошли в канцелярию графства, где должны были выправить на меня документы. Так как мне исполнилось семнадцать кругов, из документов отца меня надо было вычеркнуть, и получить свои. В канцелярии была куча народу, стоял галдёж. Кто-то ругался с писцами, доказывая, что его граница участка проходит по территории соседа, кто-то, молча присев на скамье ждал очереди. Мы отстояв часть времени, без проблем получили документы, и протиснувшись через толпу пошли на выход. На крыльце канцелярии, сам не понял как, я столкнулся с дворянином.
— Ты что навозная куча, не видишь куда идёшь, да я тебе плетей всыплю.
Он замахнулся на меня, невесть откуда взявшейся плёткой, но опустить её не успел, Лекам перехватил руку.
— Ты что мразь, знатного человека хватать…
— Лекам эль Лоренс! Можно узнать с кем имею разговор?
— Сортос эн Мориан — дворянин побледнел.
— Этот молодой человек мой друг, и я в своём праве заступиться за него и принять вместо него ваш вызов, но поскольку вы успели оскорбить и меня, то назовите место и время.
— Завтра в первой четверти дня, ристалище у северных ворот.
— Буду.
Мы, были удивлены, реакции обычно хладнокровного, Лекама.
— Что на тебя нашло? — спросил отец, когда мы с трудом втиснулись в двуколку.
— Да он уже мер десять вокруг нас, в канцелярии тёрся. Я бы его не заметил, но, он сначала меня толкнул, пока пробирался к Норману. Потом попытался столкнуться с Норманом, в первый раз, он молодец, увернулся, спустя меру вновь подошёл к Норману, но его ненароком прикрыл Храм. В общем, он целенаправленно искал конфликт с Норманом. Правда, спустя мер пять исчез.
— И ты решил дать ему повод.
— Надо было дать ему высечь около канцелярии Нормана? Или ты думаешь он бы на этом остановился и не вызвал стражу, объявив, что простолюдин его оскорбил? Кто-то целенаправленно пытается нас задержать, и если бы Нормана забрала стража, ему бы это удалось. А так, предъявить Норману он ничего не мог, поскольку я на правах дворянина взял на себя ответственность за него, и мы завтра же, после дуэли и уедем.
— Приостанови Храм, — отец выпрыгнул из двуколки.
— У меня есть ещё одно дело.
— Может я с тобой на всякий случай
— Сам разберусь.
Вечером Лекам, сидя на крыльце чистил свой клинок. Я подсел рядом:
— Лекам, ты уверен, что победишь его, ты ведь его не знаешь?
— Я за ним наблюдал в канцелярии, он дуэлянт не воин. Конечно, сложно определить мастерство человека не побывав с ним в схватке, но думаю со мной ему не повезёт. Тем более всё равно, деваться не куда, не бежать же с позором.
— А почему ты этот меч взял, у тебя же магический есть?
— Нейла рассказала?
— Да — сдал я без зазрения совести подругу.
— Вот стрекоза. На дуэли нельзя пользоваться никакими магическими предметами.
— А если ты маг, вернее был бы им, то есть…
— Да понял я. Тоже Нейла рассказала?
Я кивнул.
— Ну, это другой разговор, своей силой можно пользоваться сколько угодно, она же богами дана. Только мага, вряд ли кто на дуэль вызовет, разве что другой маг, а так смертельно опасно.
— А одарённых?
— Бывает, вызывают, если одарённый из знати, титул ведь им не дают.
— Но ведь ты ему назвался, и он слышал приставку эль, значит, считает тебя магом, и всё равно согласился на дуэль?
— Я рассчитывал, что он откажется, но как видишь, он согласился. Вернее всего он или самоубийца или профессиональный бретёр, среди безземельных баронов много таких, и отказаться от вызова ему, равносильно потерять источник дохода. Хотя истинную причину знает только он.
— Но выглядел он испуганным.
— Завтра будет смелее, за вечер постарается обо мне что-нибудь раскопать, и узнает что я «выгоревший».
Рано утром разбудил всех Храм, мы позавтракали, сгрузили нехитрый скарб в кибитку, правда набралось его не так уж много, но Храм старательно разложил и расставил все по бокам кибитки. После чего, тронулись в сторону северных ворот. Лекама уговорили для поднятия статуса, ехать на моём Аравине, хотя он говорил, что плевал на условности. По дороге, завезли ключи новому хозяину дома, который за цену ниже как минимум на треть от нормальной, выкупил его у нас.
К ристалищу подъехали в конце первой четверти. На огороженной арене, которую представляло ристалище, судя по трибунам, в разное время исполнявшей разные функции, было довольно людно, около тридцати разумных, стояли, разделившись на три неравномерные группы. Одну из них представляла троица карликов, самый высокий из которых, был на голову ниже человека среднего роста, а уж орку, он вообще был только по грудь. Ристалище для боев было покрыто белым песком.
— Я надеюсь это не на нашу встречу делегация ротозеев. Ничего не напоминает, Храм, — Лекам возвышался над нами на коне.
— Хорошая арена, песок не сильно скользит.
— Ты здесь дрался гладиатором, — не вытерпело мое любопытство.
— Что ты еще знаешь?
— Что ты руку терял, только не знаю как.
— Ну, вот именно здесь, я и оставил часть себя.
Мы подъехали к разряженному как петух, оппоненту, стоявшему отдельно в окружении таких же выряженных знатных.
— Я думал, что вы уже не приедете — встретил нас повеселевший бретер. Видимо он действительно разузнал о «выгорании» Лекама.
— Лишить себя такого развлечения, барон да вы шутник, или вы пытаетесь повторно нанести оскорбление?
— Зачем? Сейчас и так всё выясним, уважаемый эль Лоренс, — он преднамеренно сделал ударение на «эль», указывая, что знает о выжжености Лекама, — К сожалению мы не первые. Сейчас будет поединок эн Дувара и гнома. Но я не думаю что это надолго, мы как раз успеем зарегистрироваться у распорядителя.
По сложившимся традициям, можно было и не регистрироваться имея по свидетелю с каждой стороны. Но регистрация значительно упрощала взаимоотношения с стражей, в случае смертельного исхода у одной из сторон. Пока Лекам и барон регистрировались, я с любопытством рассматривал гномов. На фоне их роста, плечи казались шире, чем есть, да и сами они выглядели потолще, хотя в действительности по ширине были даже похудее чем я. Возраст гномов был ненамного больше моего, гладко выбритые лица были спокойны, они вели явно неторопливую беседу. Один из них заметил, моё внимание и подмигнул мне, я улыбнулся и вежливо кивнул головой в знак приветствия, он ответил мне таким же жестом.
Распорядитель, представлял собой, сухонького старичка в тёмном плаще, находившегося в таком же как и он потрёпанном сарае. Он довольно быстро записал дуэлянтов в свою книгу, заставив их, поставить свои росписи. После процесса регистрации, мы пошли посмотреть предшествующую нашей дуэль.
Противниками были, с одной стороны тот самый «подмигивающий» гном, и такой же безземельный барон, как и наш. Схватка началась с вопроса распорядителя:
— Как желают драться господа?
— До крови — произнес гном.
— На смерть — ответил его соперник.
— Оружие? — спросил распорядитель.
— Меч и нож.
— Меч и нож.
Распорядитель с секундантами, проверил каким то амулетом на присутствие магии, дуэлянтов и их оружие, потом пафосным голосом произнес:
— Бой на смерть. Оружие меч и нож. Начали.
Противники начали медленно сходиться, заворачивая при этом по кругу. Гном был на голову ниже своего соперника, соответственно рука у него была тоже короче, поэтому он был заранее в проигрышной ситуации. Казалось бы, его оппонент должен воспользоваться этим и теснить врага, но он почему-то тянул. Наконец он решился и напал, пытаясь колющими ударами достать коротышку. Гном старался практически прыжками назад уйти от ударов, но на одном из выпадов он отбил в сторону ножом меч, метнулся вперёд и вниз, практически распластавшись по песку, и нанёс колющий удар снизу в грудь. Противник чуть-чуть не успел уйти от удара и заработал от скользящего меча резаную рану на левом боку, но гном не стал останавливаться, и не вставая, из нижней стойки, развернувшись, произвёл рубящий удар по ногам. Его противнику не везло, он опять почти успел уйти, но кончик меча оставил кровавый след на голени, барон опомнился и пошёл в атаку, но гному легко удалось разорвать дистанцию, пользуясь ограниченной подвижностью врага. Гном медленно кружил вокруг противника, иногда делая ложные попытки напасть.
— Опытный боец, — Орк, внимательно следил за поединком, — Сейчас время на его стороне, вымотает его, он ослабнет от потери крови, морально будет подавлен и мер через пять просто возьмёт его голыми руками.
Но его противник видимо тоже это понял, и поскольку оппонент уходил от боя на дальней дистанции, он резко, практически бегом вошёл в ближний бой. Гном резко изменил тактику, и кинулся на встречу, подойдя практически в плотную, где меч соперника, не имел эффективности. Клинком, поднятым вертикально, отбил нож барона и с размаху, снизу, вбил свой кинжал в грудь сопернику. Барона на удар сердца оторвало от земли.
Бой был окончен, гном казалось даже не запыхавшись, прошёл мимо нас, по дороге подмигнув мне.
— Кольвин хар, Дарре — произнёс гному Лекам.
— Гарде, Дарре. Гаримос куппе хар.
— Гарде.
Распорядитель подошёл к противнику гнома, приставил какой-то амулет к шее, видимо зафиксировав смерть, и пошёл к своему сараю. Гном тоже подошёл туда, протянул старику золотой. Распорядитель, протянул какой-то свиток и ножны от меча гному, в это время шустренький мальчишка притащил меч поверженного, вытащив его из толпы свиты барона, окружившего труп, и с восторгом гладя на гнома, протянул его победителю. Гном улыбнулся и пошарив в кошельке протянул парню монету.
— А что это распорядитель дал гному — толкнул я Храма.
— Документ, удостоверяющий, что поединок был честным, и гном не несёт ответственности за смерть барона.
Распорядитель пригласил на поле нас, вернее Лекама с эн Морианом.
Пройдя церемонию начала дуэли аналогично предшественникам, с той лишь разницей, что оба согласились драться до крови, Лекам с бароном начали медленно кружить, одновременно приближаясь, оба сделали по паре ложных выпадов, проверяя соперника. В какой то момент барон атаковал, обменявшись молниеносными ударами, металл пронзительно зазвенел в наступившей тишине. Через пять ударов сердца, разошлись. Рубаха на плече барона намокла от крови.
Распорядитель крикнул:
— Стоп. Барон Сортос эн Мориан вы хотите продолжить бой?
Бретер посмотрел на Лекама:
— Нет.
— Бой окончен.
Лекам подошёл к нам, подмигнул мне.
— Ну, всё, можем ехать.
— А ты чего так долго? Тебе барон понравился, решил потанцевать? — нарочито громко, чтобы слышал барон, спросил Храм.
— Забыл, что мы торопимся, пришлось задержаться, не хотел расстраивать барона, а то в следующий раз не пригласит.
Барон молча стерпел оскорбление и наш хохот, вскочил на лошадь и тронул вместе с секундантом за пределы арены.
К нам подъехал на вороной кобыле гном, оставшийся посмотреть на дуэль Лекама.
— Хороший бой, уважаемый.
— Благодарю, Дарре, ваш был зрелищней.
— Лучше бы все мои сражения заканчивались как ваше, быстро и с малой кровью, до встречи, — гном улыбнулся, и развернувшись, направил свою лошадь в сторону города. Локтей через сорок, к нему присоединились ожидавшие его в стороне спутники. Мы тоже не стали задерживаться и повернули свою повозку, правда, в противоположенную от города сторону.
Леса вблизи Еканула не было, изначально город был крепостью, и лес вокруг целенаправленно вырубали, когда крепость переросла в город, вырубали уже жители для своих нужд, сейчас граф запретил рубить все подряд, лесники выделяли специальные места, но кому же хочется ехать вдаль, поэтому браконьерские вырубки продолжали отделять лес.
Верст пять мы ехали по полевой дороге.
— Я думал гномы все с бородами, и в бою используют только топор, — так как дорога была однообразной, я решил её скрасить разговором.
— Ты не далёк от истины — ответил мне едущий рядом Лекам, — когда гном достигает тридцати кругов и обретает специальность, ему можно отращивать бороду. И я не видел ещё гнома, после тридцати, без бороды. Борода у гномов очень важна, оттого как она подстрижена или заплетена можно узнать, к какому клану относится гном, или в каком деле он мастер. К примеру, воины заплетают бороду, а кузнецы регулярно подстригают кончик. Ну а насчёт топора, это любимое оружие у гномов, по причине их особенностей. Дело в том, что, не смотря на свой рост, они гораздо тяжелее и сильнее людей, при таком весе ловкость и быстрота движений слегка теряются, к тому же с таким ростом удобнее работать более коротким мечом, но проигрываешь в дистанции боя. А вот топором им гораздо удобней биться, попробуй, останови довольно увесистый боевой топор, разогнанный силой гнома до свиста, при этом рукоять топора может в полтора раза превышать длину меча.
— А на дуэли, гном, довольно ловко орудовал мечём.
— Ну, я же не сказал, что они, совсем уж не могут владеть мечом, К тому же тот гном ещё молод, и кость не набрала свой вес, поэтому ему пока удобней меч.
Лекам перелез с Аравина в кибитку, и предложил мне покататься.
— А я не умею.
На меня уставились три пары, мягко говоря, расширенных глаз.
— Да, — Храм потер свой клык, — чему мы только его не учили, а про почти главное забыли, — Но ничего.
Он тут же повеселел:
— Сейчас исправим!
— Вот уж не сейчас, — вмешался отец, — Сейчас лес начнется, вы бы кафтаны то накинули.
И первым достал кольчугу. Лекам вынул из сундука бригантину, представлявшую собой кожаную куртку, с нашитыми на нее пластинами, рукава по локоть состояли из кольчужного плетения. Мы с током надели кожаные безрукавки, причем на мне она висела, чуть не до колен, явно с плеча Храма. Когда меня увидели в этих латах, хохот стоял до слез.
— А зачем броня? — мне было не уютно в многослойной кожанке, закостенелой как глиняный горшок.
Да и смех старших удовольствия не добавил.
— Ну, если уж в городе, нападали, то в лесу им раздолье, пустил стрелу и бежать, — объяснил мне Лекам, вскакивая на Аравима, и переводя его в галоп.
— А куда это он?
— Сейчас проверит и вернется — отец надел остроконечный шлем, — а вы быстро внутрь.
Только сейчас я понял, зачем Храм так старательно расставлял по бокам кибитки вещи.
— А если, в Лекама стрелять будут?
— Ну во-первых, он на коне — попробуй попади, а во-вторых, бывало время он на лету стрелу рукой ловил. Вскоре Лекам вернулся, на ходу завернул в лес, отец молча повернул телегу за ним. Только въехали в лес, Храм выпрыгнул, отогнув задний полог.
— Сейчас отъедем, и встанем на время, — заговорил отец, предвидя мои вопросы, — Храм следы заметет, потом в засаду сядет с Лекамом, не может быть чтобы нас так просто отпустили, вслед либо отряд отправят, либо следить кого.
Просидели с отцом в кустах, недалеко от кибитки наверно целую часть. Вдруг локтях в ста, зашумели ветки. Отец сначала взялся за меч. Но потом тихо сказал:
— Ты бы Храм еще в горн погудел.
Из-за деревьев показались орк и Лекам.
— Ну, что? — спросил отец.
— Да кто его знает? — пробурчал орк, проехали два подозрительных, пара обозов, да телега, следы наши притоптали.
— Что делать будем?
— Дорога оживленная, предлагаю пообедать и дальше ехать, похоже перебоялись. Совсем постарели, раньше, еще и приплатили бы, если б кто напал, — орк махнул мечем, срубив деревце.
Перекусив загодя заготовленными вареными яйцами, тронулись в путь. Как оказалось недобоялись, в последней четверти дня на встречу выехала кавалькада из десятка всадников:
— О, я же говорил, не могли они далеко уйти. Из-за вас твари весь день в седле.
Они повыхватывали клинки, и ринулись на нас. Первым встретил их отец. Махнув рукой, он послал метательный нож, одного из нападавших, выбросило из седла.
— В лес, — крикнул отец, — там на лошадях не развернуться.
Я метнулся к лесу, уклонился от удара и прижался спиной к дереву. Нападавшим пришлось спешиться, на лошадях в лесу они были менее поворотливы. Один из них пренебрег этим и на мгновение, потерял Храма из вида по причине хлестнувшей по лицу ветки. Теперь он лежал без движения, орк воспользовался моментом. Первый мандраж прошёл после того как я увидел кровь на мече орка, прошел: «Либо они нас, либо мы их». На меня напали сразу двое, орк с успехом отбивался от троих, видимо его сочли более опасным. Отца и Лекама я не видел. Задумываться, где они, не было времени.
Меч пел, я отбивал удар, за ударом отступая так, чтобы один противник, мешался другому, смешной кожаный полуплащ — полудоспех, спас меня уже от двух ударов меча. Тут под ногу попал корень, и я, споткнувшись, неловко завалился на бок. Меч одного из противников, рушился на меня из косого замаха. Время практически остановилось на удар сердца, звук вокруг стал тягучим и глухим. Я словно во сне под нырнул под меч, и наотмашь рубанул по ноге нападавшему, через мгновение я был на ногах и нападал на второго, у него был испуганный взгляд. Он как то смешно и медленно отбивал мои удары. Видимо отчаявшись он замахнулся на меня, и тут же по его шее чиркнуло лезвие моего меча. Меня опрыскало кровью вырвавшейся фонтаном. Развернувшись на второго, начал понимать, что опасность миновала. Он лежал, схватившись за почти перерубленную ногу и как рыба разевал рот. Я было повернулся, намереваясь бежать на помощь Храму. Но он уже сам шел смешными шагами ко мне. В глазах все поплыло, зелёные ветки леса закружились хороводом. В уши ворвалась какофония звуков, среди которых выделялся крик боли второго. Я без сил сел на землю скатившись спиной по дереву.
Орк и бежавший следом отец, довели меня до нашего фургона, так как ватные ноги не слушались. Около кибитки меня перехватил Лекам. Скинули с меня латы, он посадил меня около колеса и осмотрел:
— Ни царапины, видимо перенервничал. Я пойду, там Норман в живых одного оставил, только ногу по колено укоротил — орк хохотнул. Мер через пять я пришел в себя. Ну как пришел: мутило по страшному, но хотя бы понимал, что происходит вокруг. Отец был рядом со мной. Лекам разговаривал недалеко с теми самыми гномами, что были на арене. Я попытался встать.
— Сиди давай.
— Да мне уже лучше.
— Что, по голове прилетело?
— Да вроде нет. Хотя, может быть и не заметил.
— Молодец с двумя справился. Храм троих успел, Лекам, тоже двоих успокоил, а я одного только наказал.
— А остальных?
Как оказалось гномы подъехали очень вовремя. Когда всё началось, на отца с Лекамом насели четверо, и достать их никак не удавалось. Но и нападавшим, кроме незначительной царапины на руке Лекама, успеха не было видно. Когда нападавшие опомнились и начали окружать наших чтобы лишить манёвренности, появились гномы. Видя не совсем честную схватку, к тому же узнав Лекама, они решили выступить на нашей стороне. Недолго думая, разрядили арбалеты в спину нападавших, убив двоих. С оставшимися отец и маг, справились за несколько ударов сердца. Разобравшись со своими противниками, сразу бросились к орку. У него к тому времени осталось только двое, одному Лекам сходу снёс голову, второй растерялся, чем воспользовался орк. Живых нападавших не осталось, кроме моего — одноногого.
Пока отец рассказывал мне обстановку, появился Храм.
— Добил, всё равно лекаря нет. Толком он ничего не знал, говорит, что их предводитель, я так понял что вон тот, которого ты Ровный ножом срезал, обещал, аж по десять золотых каждому после того как нас положат. А вот у кого заказ взяли не знает.
— Хорошие у вас враги, богатые — гном-дуэлянт, стоял рядом с Лекамом.
— Можем поделиться, у нас такого добра… — пошутил Лекам.
Гномы засмеялись:
— У нас тоже хватает, но как кончатся, обязательно попросим. Что дальше делать будете?
— Ну, приберём сейчас здесь, соберём трофеи, поймаем лошадей, и дальше поедем. Надо ещё место для стоянки найти, к ближайшему трактиру не успеем. Кстати две лошади и то, что на тех двоих с болтами в головах, ваше. Если что ещё нужно, говорите, — предложил отец, — Вы нам сегодня очень помогли,
— Можно лучше трёх лошадей, а трофей оставьте себе.
— Хорошо, хотя я бы посмотрел на глаза торговца оружием, которому гномы, принесут сдавать мечи такого качества, как у этих.
Гномы опять засмеялись.
Перевязав руку Лекама, совместно с гномами стаскали трупы с дороги. Я к этому времени совсем отошёл. Пока Храм собирал трофеи, переловили лошадей. Правда одна, куда-то ускакала, поэтому их осталось десять. Трёх из них отдали гномам.
— У главаря золота было, монет сто наверно, и у остальных серебра немного, — тихо сказал Храм к отцу, — Может нам следующих подождать, неплохо зарабатываем, лошадей вон, по пятнадцать золотых можно продать.
Собрав трофеи и привязав свободных лошадей к фургону, тронулись дальше, но тут же пришлось остановиться, обнаружилась пропажа. Одиннадцатая лошадь лежала рядом с дорогой. При приближении Храма, она хрипя, попыталась встать, но не могла, на шее виднелась резаная рана. По-быстрому добив животное, Храм вырезал несколько кусков мяса с шеи и спины.
Поскольку засады на нас и погони, ближайших два — три дня, можно было не ждать, Храм взялся меня учить верховой езде. Гномы, отворачиваясь, улыбались, выглядел я мешком, потому как, мало того что держался в седле слабо, орк ещё на меня снова чудо — латы напялил. Мол «кто готовится к битве, того духи берегут». Через пятьдесят мер гномы вообще чуть не покатывались со смеха. Хорошо что спустя часть времени меня спас Лекам:
— Храм, мне бы с малым переговорить.
— Слушаю Лекам — я с трудом, так как задняя часть с непривычки слегка одеревенела, залез в кибитку.
— Это я тебя слушаю, скажи-ка, чего тебя такого бледного привели.
Я в подробностях всё рассказал магу. Храм в это время увлечен звенел монетами сзади нас, видно пересчитывал.
— А со слухом у тебя ничего не происходило?
— Ну, как-то затихло всё, как будто уши заложило.
— И враги медленнее стали двигаться.
— Ну, да.
— Заложило, говоришь. Да нет, тут либо ты инициировался, либо «искра» снова с плетением на голове срослась.
— Почему ты так решил?
— Твоё восприятие ускорилось, поэтому и звуки стали плохо слышны. Они были, но время для тебя как бы растянулось, вернее ты стал двигаться и воспринимать всё быстрее. Ну а поскольку опыта нет, то просто не мог различать звуки. Скажем, я крикнул бы тебе «Норман», а до твоих ушей донеслось бы, — тут маг смешно растянул слова — «Н-о-о-р-м а-а-а-н». Поэтому твой мозг просто не расценивает это как единое слово. Собственно ты и смог убить, тогда одного из первых ночных гостей, он просто не слышал, как ты подошел сзади.
— Я так всегда смогу делать?
— Думаю, пока только в ситуациях угрожающих жизни. Для преднамеренного ускорения тренироваться надо. И кстати, надеюсь ты заметил отрицательные стороны: сзади к тебе мог бы отряд с горнами подойти, ты бы не услышал, и откат после выхода значительный. Если рядом оказался бы не Храм, а враг, сам понимаешь. И связки мог порвать, нагрузка на мышцы большая. Хорошо хоть Храм тебя в Екануле гонял, а то лежал бы сейчас перемотанный.
— То есть это так и будет длиться короткий промежуток?
— Ну-у-у… Ты вообще осознано ещё не научился управлять телом. А как ты говоришь «это», зависит от наличия силы в «искре». У тебя, её очень мало, когда она закончилась, организм сам вышел из повышенного восприятия. Собственно и откат поэтому произошёл, выход не может пройти мгновенно, как минимум удар сердца, и в этот промежуток сила черпалась из твоего организма. Если бы у «искры» сохранилось хотя бы немного силы, отката бы тоже не произошло. Научишься контролировать процесс, будешь выходить безболезненно.
— А как учиться?
— Пока никак. Сначала надо научиться «видеть» силу. У многих на это уходят годы.
— Что, для этого нужно делать?
— Потом расскажу, в любом случае тебе сейчас нужны пара дней, чтобы «искра» полностью слилась с телом.
— Сто пятьдесят золотых! — Храм видимо закончил считать.
Фургон вдруг остановился.
— Что там? — крикнул Лекам
— Рик, поехал посмотреть место для привала. — ответил отец, сидевший на козлах.
Риком звали одного из гномов, вернулся он мер через десять:
— Неплохое место, река рядом, и лошадей есть где пасти, останавливаемся?
— Показывай — крикнул отец.
Въехав, на довольно красивую поляну, окаймлённую со всех сторон лесом, закипела организация стоянки. Храм с Лекамом пошли за дровами, дуэльный гном, которого звали Шивак — пошёл за водой, Рик — ставил небольшой шатёр. Меня, поставили готовить «мясо по-нормански», хотя я предупредил что с конины будет жёстким. Храм и слушать ничего не стал, выделив для этого бутылку вина из своих запасов. Остальные рассёдлывали и спутывали лошадей.
Через часть, когда угли уже дошли, а мясо худо-бедно замариновалось, все сели к костровищу. Солнце уже клонилось к закату. Комарьё, слетевшееся казалось со всего берега реки, начало досаждать. Третий гном — Ранк, принёс из мини-шатра амулет, и через меру кровососы исчезли в радиусе пятнадцати локтей. Под мелодичное щебетанье лесных птиц, я выкладывал импровизированные и довольно кривые вертела, сделанные Храмом из веток, с нанизанным на них мясом, над углями.
— Может в честь знакомства, — достал Шивак флягу.
Предложение было воспринято одобрительным гулом пёстрой компании. Храм пошёл в кибитку за кружками. Гномы достали из небольших сумок, которые всегда были при них, миниатюрные кружечки без ручек и начали разливать мутноватую жидкость. Правда в наши, казавшиеся гигантскими по сравнению с гномьими, гномы плескали столько же настойки, сколько в свои. После третьей, начал завязываться разговор.
Сначала рассказали о себе гномы: Родом они были из Чёрных гор, расположенных недалеко от тёмных земель. Их поездка, изначально не носила каких либо конкретных целей, они просто путешествовали. Оказывается, у гномов есть традиция, по которой гном которому исполнилось двадцать кругов, но нет ещё тридцати, может поехать посмотреть мир. При этом никто не в праве ему запретить: ни родители, ни клан, ни мастер у которого он обучается. Вот Шивак с братьями Риком и Раском и решили воспользоваться своим правом.
Путешествовали они уже четыре десятины, особо в неприятности не влипали, за исключением истории в Екануле, из-за которой собственно и была дуэль.
На базаре, Шивак увидел рабов, которых вели на продажу. Среди них оказался один из его соотечественников. Цена, за которую продавали гнома, была высока, так как он был знатным кузнецом — двести золотых, а за временное снятие с продажи, работорговец запросил по золотому в день. У троицы в кармане было всего двадцать, ещё золотой наскребли серебром. Гномий банк им денег не дал, так как им нет тридцати кругов. Пока пытались договориться с торговцем о временном, на три десятины, снятии с продажи гнома за задаток всего в двадцать золотых, быстрее они не успевали, к рабам «подошло это драконье…», и сказало:
— Этих мелких, надо за золотой по три штуки давать, или в довесок к лошадям, чтоб сзади бежали и ловили то, что из лошадей падает.
Так как по гномьим законам, каждый гном входящий в клан — знатен, а по человеческим — Шивак совершеннолетен, он вызвал этого наглеца на дуэль. Ну а дальше мы всё видели. И теперь они едут в Чёрные горы, дабы просить денег на выкуп раба. Клан не откажет. Меч противника они продали за десять золотых, которые также ушли в оплату залога.
После этого рассказа, отец и Лекам переглянулись. Видимо вспомнили, как Храма выкупали, посмотрели на Храма, он кивнул.
— Мы можем дать вам сто пятьдесят золотых в долг, то, что не хватит, выручите за лошадей — сказал отец.
— Но нам нет тридцати, наши расписки не действительны.
— На слово поверю, я ваш клан «Чёрных топоров» знаю. А доберётесь до дома — деньги Кейрону Тяжёлому отдадите, пусть в банк на счёт Рамоса Ровного положит.
Что тут началось, гномы от радости разве что не прыгали. Настойка полилась рекой, про мясо почти забыли, ели слегка обугленным. Лекам с отцом спустя часть, умудрились по-тихому исчезнуть с этого праздника «маленьких человечков».
Утро было второй раз в жизни тяжёлым. Щебетанье птиц разрывало голову. Я встал, вылез из кибитки. Как я туда попал, представления не имел. То, что было в первый раз, ни в какое сравнение не шло с моим теперешним состоянием.
— О-о-о, ночной герой проснулся — Лекам кашеварил у костра — Эликсира не дам, помучайся.
— Ты Лекам, как ворчливая жена, — раздался хмурый голос Храма, — хотя почему как, слова то такие же.
— Сейчас ещё скалку достану.
— А гномы где? — спросил я охрипшим голосом, еле разорвав слипшиеся губы.
— Ни свет, ни заря вскочили, в отличие от вас — бодрые, забрали деньги и рванули за своим мастером. — Лекаму, явно было хорошо, — а вам, сегодня фургон вести, так что умывайтесь и завтракать.
— Почему нам?
— Потому что мы с Ровным, всю ночь ваши тела и лошадей охраняли.
— А где отец?
— Лошадей моет.
— Пошли на реку, — Храм столкнул меня с козлов.
Вода немного успокоила голову, но в висках всё равно раздавался стук.
— Держи — Храм протянул мне флягу
— Что это?
— Узнаешь. Только пей большими глотками, и представь что это эликсир Лекама.
Во фляге была настойка. Я, было собрался выпустить всё что выпил наружу, но Храм вовремя сунул мне под нос какую то тряпку:
— Вдыхай.
После вдоха голове прояснело, тошнота потихоньку отходила:
— Что это?
— Гномы молодцы. Оставили утреннюю настойку, и мох что головную боль снимает. Через тридцать мер полегчает совсем. Ты хоть помнишь, что вчера было.
— Нет.
— А ты вчера повеселился. Сначала началось с оружия. Гномы рассматривали твой меч, сказали, какой-то знаменитый мастер делал совместно с магом.
— Это я помню.
— Потом смотрели их арбалеты, ты сказал, что поясом заряжать удобней. Вы долго спорили, но потом ты их убедил, привязав какие то верёвки к их арбалету и поясу, и натянув его без блока быстрее Рика. Кстати арбалет ты выиграл.
— А мы что на спор натягивали.
— Ну да, гномы же. Они даже бросились что-то, потом зарисовывать, сказали обязательно упомянут изобретателя. А ты им подарил «право использования» изобретения. И правильно сделал, всё равно это право только у гномов используется. А они тебе сумку и амулет от комаров подарили.
— А вот тут не помню.
— Потом, мы играли в какую то игру, набив гномью сумку подаренную тебе, тряпками, пытались запнуть её между двумя колышками друг другу. Мы с тобой выиграли семь-пять.
— А вот это не помню.
— Ну а дальше я не помню.
— А потом вы пытались нарисовать какую то игру в клеточках, причём спорили на весь лес чем закрашивать, — подошёл отец и посмотрел на меня хмуро, — на этом Шивак уснул. Так как он был последним, из оставшихся на ногах гномов, ты поплёлся в фургон спать, при этом, бубня себе под нос «что если гномы не умеют пить, нечего начинать».
Храм захохотал:
— Гномы, пить не умеют.
— Но до фургона не дошёл, остановился около дерева, и мер тридцать тебя выворачивало, пока Лекам не сжалился и не влил тебе чего-то, после чего ты уснул, а он затаскивал тебя внутрь. А теперь пошли завтракать, надо до ночи успеть в трактир. Хотя с некоторыми туда заходить страшно, напьётся опять.
Я, понурив голову пошёл за отцом.
Лекам не сдержал обещания, и сел на «козлы» сам, посадив меня рядом.
— И в чем урок — спросил я, привыкнув к тому что Лекам ничего не делает просто так.
— Урок тоже был, но в основном я хотел убедиться что «искра» срослась с тобой, а не с твоим плетением.
— Ну, и как?
Ты, действительно инициировался, иначе бы не смог перепить гномов. Твой организм подпитывает «искра» в случае угрозы. В этот раз она восприняла настойку как яд, и начала ее уничтожать. Собственно у тебя сейчас не похмелье, а откат. Поскольку все магические силы уничтожали яд — это нормальное состояние инициированных. А если бы «искра» вновь срослась с твоим плетением, ты бы уснул кружки после пятой настойки.
— То есть я теперь не смогу пить настойку?
— А это так важно?
— Нет, но и чувствовать что ты, что-то не можешь, пусть и незначительное — неприятно.
— Не переживай. Ты же пил, значит сможешь. Только если переберешь, то эффект ты знаешь. Хотя трезветь конечно ты будешь быстрее, особенно когда «искра» наберет свою силу. А урок в том, что нечего пить с гномами.
Спустя часть, я почувствовал себя прекрасно, и попросил у орка урок верховой езды. Храм тоже чувствовал себя не плохо, я подозреваю, что по причине наличия во фляжке настойки, и с радостью откликнулся на мое предложение. В седле я держался более уверено. Через какое-то время проснулся отец и сменил Лекама. К вечеру мы въехали в деревню, где без труда нашли трактир.
Расположились в двух комнатах, фургон поставили во дворе. А вот наш табун в конюшню трактира не влез, пришлось договариваться с хозяином соседнего двора. Обошлось нам это удовольствие по десять медяков за лошадь, тогда как за Аравина и Барса в конюшне трактира, мы отдали по двадцать медяков. Так что мы даже выиграли. Не смотря на то, что хозяин гарантировал сохранность вещей в фургоне, часть из них пришлось по настоянию отца перенести в комнаты. Поужинав в почти пустом зале довольно неплохо приготовленной свининой, мы все вместе поднялись в нашу с отцом комнату.
— Ну что будем делать дальше? — орк, расселся на столе, который жалобно скрипнул под его весом.
— Завтра надо продать трофеи и лошадей. Пару копытных, думаю можно оставить, ну и к старкской границе повернём, — ответил отец.
— А стоит ли туда ехать, — Лекам сосредоточенно рассматривал носок своего сапога полулёжа на кровати, — лошади у нас есть, зерно сейчас дорогое, не сезон, только через четыре десятины подешевеет. А мы сможем за две добраться, и что там делать будем. Лучше скажите, где дом брать будем? Может, в Ламутское герцогство — там тепло.
— А я бы в лес, к Савлентию съездил, — вздохнул Храм, — там рыбалка, покой. Когда ещё обещали старику приехать. Да и вообще я забыл, когда беззаботно отдыхал.
— Тебе бы всё отдыхать, жить, на что будем, — отец хмуро посмотрел на орка.
— Ну, сейчас лошадей, мечи продадим, а там гномы деньги в банк положат.
— Ага, а ещё на товар немного денег есть, да и от продажи дома. Всё проедим, да и останемся нищими. Будем попрошайничать, или с тобой обозы охранять. Ладно! Лекам правильно говорит, нечего у старков делать. Поедем к тёмным землям. Пока едем, гномы до дому доберутся, деньги в банк положат. Там возьмём товара, и куда-нибудь на юг, хотя бы и Ламутское герцогство.
— А я хоть на край света, мне везде интересно, но латы Храма не надену, я в них как пугало — вставил я своё слово.
— Завтра закажем, — пообещал отец
На следующий день, мы выяснили, что трофейное оружие нам сдавать некуда. Оружейной лавки здесь нет, и никогда не было. Лошадей оптом тоже никто брать не хотел, деревня небольшая. Все направляли в Светлую — деревню верстах в двадцати, там мол и продадите. Но вот как раз она нам, была совсем не по пути. Даже больше того — слегка назад надо было проехать. Понурившись, мы вернулись в трактир. Каково же было наше удивление, когда мы увидели за столом четырёх гномов. Троих старых знакомых и одного незнакомого, с бородой до пояса, одетого в какое то рубище.
— О, старые знакомые — Храм заулыбался, если так можно назвать его оскал.
— И тебе привет Храм, — ответил за всех Шивак, — присаживайтесь, разговор есть.
Храм сдвинул к столу гномов ещё один стол.
— Это Кальд, великий мастер — кузнец, — продолжил Шивак, — его мы как раз и ездили выкупать.
Мы сдержанно поздоровались, Лекам по гномьему, а остальные просто кивком головы. Отец заказал всем пива. Пока его несли, Шивак продолжил:
— Мы за вами, чуть лошадей не загнали.
— Чего так? С нами веселее?
— Ну и это тоже, историю хотим рассказать. — Шивак хитро сощурил глаза, — В городе говорят, что какой-то орк с тремя друзьями, десяток добропорядочных граждан в лесу порубили, и теперь их усиленно ищут. Гонцов по герцогству и соседним баронствам рассылают.
Мы притихли. Тут как раз худенькая девчушка принесла нам пиво.
Отхлебнув, Шивак продолжил:
— Говорят они только главари в шайке, а их банда из пятнадцати человек в лесу прячется. Мы когда подъезжали сюда, догнали отряд голов в тридцать, довольно неплохо вооружённых парней. Они на развилке к Светлой повернули, а один из них отделился и сюда поехал. По дороге разговорились с ним, он спросил, не встречали ли мы фургон со светлой парусиной, в котором ехали орк и трое спутников, один помоложе, и двое кругов шестидесяти. Ответили, что не встречали. Спросили, зачем ищет, сказал что отстал, друзья мол.
— Но вдруг, он, приглядевшись к нашей четвёртой лошади, которую мы недавно приобрели с вашей помощью, сильно занервничал и обратно засобирался, — продолжил Рик, пока Шивак делал очередной глоток, — мы его хотели уговорить с нами поехать, вдруг это и вправду ваш друг. Он сопротивляться начал, и мы его в лесу оставили.
— Живым? — спросил орк.
— Не-е, он сильно сопротивлялся.
— Спасибо очень интересная история, — отец, залпом допил кружку, и со стуком поставил на стол, — А самое главное вовремя. Мы вот загостились тут очень, не пора ли собираться.
— Храм — за лошадьми к соседу, — начал давать распоряжения отец, — седлай всех, поедем верхом, на свободных лошадей вещи навьючим. Норман, Лекам запрягайте Барса и Аравина, я за вещами. Вы уважаемые с нами или останетесь.
— Да конечно останемся, в особенности, после того как хозяин, видел, как мы пиво с вами пьём, да и лошадка, как оказалось у нас приметная.
В два удара сердца, мы разбежались по указанным направлениям. Мер через двадцать, наша кавалькада галопом выезжала из деревни. Фургон мы оставили, вернее отец продал его трактирщику.
Скачка галопом с недолгими переходами на рысь, а иногда на шаг, чтобы дать лошадям отдохнуть, продолжалась две части времени, после чего свернули к реке на короткий отдых.
— Лошадей к реке, пока не подпускать, они разгорячённые, им нельзя, пусть мер десять шагом походят, — отец первым спрыгнул с Барса.
— Как думаете, оторвались? — Лекам разминал ноги.
— Вряд ли, — Храм ослаблял подпругу своего второго коня, ему приходилось менять их периодически, так как его вес тяжело давался лошадям, — за нами след как за армией, да и пару телег по дороге встретили, наверняка укажут куда мы поехали.
Гномы молча растянулись на траве. Только успели напоить лошадей, как Храм насторожился повернувшись в сторону, откуда мы приехали.
— А вот и ответ, — орк вскочил и привязывая к душке седла вторую лошадь, крикнул, — в реку, на тот берег! Плывите рядом с лошадьми, держитесь за седла!
Река была не сильно широкой, локтей шестьсот — семьсот. Некоторые лошади не хотели заходить. Орк стоял на берегу и щёлкал их по крупу ножнами. В горячке, я не подумал снять латы и меч с пояса, и этот груз тянул меня вниз, в голове пронеслось «Меч чистить придётся», но тут же мысли переключились.
На берег, с которого мы только что отправились в плаванье, выехали преследователи. Они что-то кричали, но разобрать из-за шума создаваемого фырчащими лошадьми и тяжело дышащими разумными, было не возможно. Мы уже преодолели середину реки, как в нас полетели арбалетные болты. Я обернулся, стреляли всего двое, видимо больше стрелкового оружия у них не было. Из первого залпа один болт попал в голову лошади старшего гнома, спустя тридцать ударов сердца лошадь стало сносить, при этом она явно тонула. Гном с вытаращенными глазами, не отпускал луку седла.
— Храм он утонет, — крикнул я орку, так как он был ближе всех к гному.
Храм, вытянул руку, схватил за бороду гнома и потянул на себя, гном, слава богам, догадался отпустить лошадь. Перезарядка арбалетов происходила меры две — три, нас в это время сносило течением, и расстояние, между нами увеличивалось. Десятка два отчаянных голов из преследователей, кинулись в воду за нами. Болты уже почти не долетали до нас, когда один из них впился в мою руку. Я вскрикнул, и перехватил другой рукой душку седла. Лекам первым вышел на берег и теперь ловил лошадей, чтобы они не разбежались. Гномы, очумело сели на берегу.
— Чего сидите? — прикрикнул орк, — Вон те, сейчас доплывут.
Они явно не понимали, что от них необходимо.
— Арбалеты доставайте! — орк в это время натягивал тетиву на расчехлённый лук.
Гномы соскочили и кинулись к своим лошадям. Я тоже вспомнил о выспоренном арбалете, и бросился искать его по наспех навьюченным сумкам. Когда достал, понял что стрелок из меня никакой вообще, да и рука к тому же перебита.
— Рик, держи, — кинул я арбалет растерянно озирающемуся гному, у которого собственно и выспорил его.
Первые выстрелы, большого толка не дали. Когда преследователи подплыли ближе, стрела орка пробила одному голову, а гномы попали в лошадь. Преследователи спешно стали разворачиваться назад, так как стало понятно, что если даже кто-то из них доплывёт до берега, то горячая встреча ему гарантирована. Так как мы втроём с отцом и Лекамом уже стояли с вынутыми из ножен клинками. Напоследок, гномы сократили количество уплывающих врагов ещё на двоих. Когда стрельба стала бесполезна, гномы восторженно запрыгали, вопя что-то на своём языке, судя по выразительности голоса — не комплименты. Я осмотрелся, чего-то не хватало, гномы, их всего трое!
— А где Ранк?
— Его ниже снесло, — Лекам присел на поваленное дерево, — тебя перевязать надо.
Я вспомнил про рану, видимо в запале речного сражения, чувствительность притупилась. Боль пронзила руку. В месте раны взрывом мучений, отзывался каждый стук пульса. Лекам ходил между лошадьми, что-то выискивая.
— Выродки, — расстроено воскликнул он, имея ввиду видимо преследователей — лошади с эликсирами нет!
— Если кто-то думает, — орк закончил зачехлять лук, — что ребята с того берега успокоились, то он заблуждается. Река не широкая, и они сею меру, ищут мост, либо брод. А в худшем случае переправляются вплавь ниже по течению.
— Рик, Шивак, — я собирал лошадей, — дуйте искать Ранка.
— Что делать? Дуть?
— Найдите Ранка, — слегка повысил я голос.
Гномы, покосившись на меня, пошли ловить своих лошадей
— Кальд, что с тобой — я посмотрел на гнома, который был явно в прострации.
— Гномы не плавают.
— Ты, не умеешь плавать?
— Ни один гном, не умеет плавать. Мы не плаваем!
Тут до меня стало доходить, что подразумевал Кальд. Гномы ведь тяжелее людей.
— Собирай лошадей, не время истерить.
Отец обрубал мечом какую то ветку, закончив, он подошёл к мне:
— Открой рот.
Я не понимающе посмотрел на него.
— Открой рот и прикуси палку.
Я выполнил приказ отца.
— Храм!
Орк, подошел, взял одной рукой левое предплечье, схватившись за острие болта, с легкостью выдернул его из руки. Ветка в зубах затрещала.
— Лекам, — отец отошел от меня.
Маг кинжалом вспорол мне рукав и плеснул явно из гномей фляги, рану зажгло, но после эскулапства орка, все остальное казалось массажем. Через четверть части появились гномы с найденным Ранком. Оказалось его снесло гораздо ниже, и он выбравшись подобно Кальду медитировал на берегу. Я был удивлен, как с такой водобоязнью гномы вообще полезли в реку. Кроме Ранка, гномы привели лошадь нагруженную эликсирами, Лекам на радостях перевязал меня заново, намазов рану светло коричневой мазью, на запах соответствующей цвету.
Собравшись и подсчитав потери, не хватало двух лошадей, одна из них была с продуктами, а вторая под спасенным гномом, мы отправились в путь. Храм, предлагал переплыть обратно, запутав тем самым противника, и в его словах было зерно логики, но гномы твердо уперлись, согласившись «остаться на этом берегу, и встретить смерть как отважные гномы, а не лягушки». На почве этого, всучили Кальду меч из трофейных. Он с кислым лицом осмотрел его, и со словами:
— Увидит кто, засмеют, — всё-таки надел на пояс.
Храм, смог настоять на том, что необходимо пройти по воде вдоль берега, локтей двести с целью запутывания следов. Когда уже выходили из воды поняли, что уловка не сработала. Запутать следы не получилось. Лекам заметил схоронившегося наблюдателя на противоположенном берегу. Преследователи, как оказалось, не глупы. Выйдя из реки, наш разномастный кавалерийский отряд стал углубляться в лес.
