Глава 3. Воин
«Искра! Как? Откуда? Откуда у него могла взяться искра, пусть слабая, но искра? В академии, её точно не было, я же сам осматривал!» — эль Варух, гнал жеребца по улицам: «И что теперь? Да любой маг, увидит и задастся вопросом — откуда? Следом начнут выяснять, что происходило необычного. А может его не проверяли в детстве, он ведь был идиотом. Да как не проверяли, его с рождения по лекарям и магом таскали. Некрос, что делать? Вариант остаётся один…»
Храм ждал меня. Заставил снять рубаху, размяться. Размялся сам, встал напротив меня:
— Нападай.
Я встал в стойку, и начал медленно подходить. У орка расширились глаза:
— Тебя что, кто-то уже учил?
— Нет.
— Откуда стойку знаешь?
— Не знаю. Какую стойку? — и тут я попытался нанести удар левой.
Орк, с грацией достойной танцовщицы, отклонился от удара и толчком с подсечкой отправил меня на песок.
— Ну, ты сейчас стоял в стойке.
— Не знаю, как-то само собой.
— Что-то у тебя часто само собой получается, — вклинился в наш разговор Лекам, знавший мой «коронный» ответ при занятиях математикой.
Я вновь пошёл в атаку, закончившуюся впрочем, аналогично предыдущей. Попытке на шестой, я ушёл от контрнападения Храма, и захватив его, попытался бросить через бедро. Но, во-первых — весовые категории разные, а во-вторых — он ловко перенёс точку опоры и захватил меня за шею.
— Ну, совсем даже не плохо, с таким врождённым талантом обучение пойдёт быстро — орк, сдавливал мне шею всё сильнее, пока я не захрипел:
— Всё, сдаюсь.
С десятину Храм учил меня стойкам, захватам, основным ударам. Я впитывал всё как губка. На занятиях с Лекамом, у меня тоже появились значительные успехи. Я практически моментально запоминал то, что он рассказывал, и почти слово в слово рассказывал на следующий день. Лекам даже как-то поинтересовался материалом, пройденным пять дней назад, результат был аналогичен.
Через десятину к «силовым», «на выносливость», «на растяжку», «борцовским» занятиям, добавились «на мечах». К сожалению, удивить Храма на данном направлении, мне не удалось. Деревянный меч я держал со слов орка, как «Арофья скалку». Но, тем не менее, основные стоики, переходы и даже пару ударов, я выполнял уже как «беременный гоблин», что должно было быть похвалой.
Частенько на наши занятия приходил поглядеть Лекам. Он с задумчивым видом созерцал мои падения, и прыжки в сторону, от очередного удара деревянным мечём. Лекам, хотя бы не комментировал мои неудачи, в отличие от орка. Однажды Лекам, стоя как обычно у края площадки, где орк делал из меня бойца, вдруг попросил:
— Храм, можно мне погонять мальца?
Храм, молча отошёл в сторону. Лекам встал напротив меня, в расслабленном состоянии:
— Нападай.
Я довольно уверенно начал наносить удары. Лекам, после орка не казался опасным противником. Но он неуловимо уходил от всех ударов, даже не подняв рук. Вдруг он присел, одновременно закручиваясь вокруг себя, и выбросил ногу в мою сторону. Со стороны мой полёт не был комичным, а приземление частично на голову не добавляло настроения.
— Ещё, — проговорил Лекам.
В этот раз, я даже попробовать нанести удар не смог. Сев на пятую точку, я держался за грудь и хватал воздух ртом. После того как отдышался, я снова услышал.
— Ещё.
Падений после семи, каждому из которых предшествовал явно не учебный удар, за меня заступился Храм:
— Лекам, ты бы поаккуратней.
— Так надо. Ещё.
После очередного падения, я вдруг заметил, Лекам стал чуть-чуть медленнее наносить удары. Он снова присел, исчезнув из поля зрения. Я подпрыгнул. От нижнего удара кулаком, последовавшего следом, ушёл корпусом и нанёс ответный удар. Лекам уже почти успел отойти на безопасное расстояние, но только почти, немного, но мои костяшки коснулись его груди. Лекам остановил рукой бой, как-то странно посмотрел на меня. Затем молча развернулся и пошёл. Храм посмотрел задумчиво ему в след.
— На сегодня хватит.
— Я не знал, что Лекам, так умеет биться. Дядя Храм расскажи.
— Не Лекам, а дядя Лекам. Захочет, сам расскажет. Пойдем, смажем твои синяки.
Вечером, пришёл отец, мы сели ужинать. Лекам с отцом, как обычно обсуждали дела лавки, которые как я понимал из разговоров, шли ни шатко, ни валко. Храм во время еды принципиально не разговаривал. Про дневную историю на поле, так Храм называл наше импровизированное ристалище на заднем дворе, ни орк, ни Лекам, не проронили ни слова. Я тоже промолчал, посчитав это ябедничеством. Хотя где-то в глубине души было обидно: «За что он меня так». Под конец ужина, уже наевшись и не зная чем себя занять, а уходить, пока кто-нибудь из старших не встанет было не принято, я спросил у отца:
— Отец, а зачем вон те мечи висят на стене, они же старые и потрепанные. Вот твой, в спальне гораздо лучше выглядит?
В столовой повисло молчание.
— Это мечи твоих братьев, тот что слева — Салка, справа — Борка, — отец медленно выдавливал из себя слова.
— А где они?
— Погибли.
— На войне?
— Да.
Вновь повисло тягостное молчание, отцу явно была неприятна эта тема.
— Лекам, а у тебя ведь Нейла, должна на каникулы пойти? — разрядил обстановку Храм
— Да, в начале следующей десятины. Поеду за учёбу платить, и привезу её. Рамус возьму Барса? — видно было, что Лекам расцвёл.
— Конечно, чего спрашиваешь.
Ужин вернулся в своё русло, а вскоре и вовсе все разошлись спать. Я поднялся к себе на второй этаж и лёг на кровать. Сон, ни в какую не шёл. Нейла. Что-то очень приятное щекотало в душе, а вот вспомнить не мог. Как и не мог понять, что взволновало. В третьей четверти ночи, раздался довольно странный металлический звон с первого этажа. Я встал, натянул сапоги и выглянул в коридор. Ничего не понимая я сбежал с лестницы на звук и попал в темноту столовой. Ближе к входу в кухню сверкала сталь. Две тёмных тени, теснили третью к двери.
— Харра! — рычал знакомый голос.
«Да это же дядю Храма рубят» — мысли заметались вьюгой, я сдёрнул со стены ближайший меч, выхватил его из ножен и, прижавшись к стене начал подходить со спины к нападавшим. Замер. Убивать человека мне не приходилось, и даже в этой сумятице я не мог решиться. В итоге решил резануть по ноге. Подрубив под колено ближайшего, обратным ударом, рубанул следом по спине, знал — удар не смертельный. Но он начал заваливаться на повреждённую ногу, одновременно поворачиваясь на меня. С чваканьем меч вошёл в горло. Через два удара сердца противник Храма тоже был на полу, через три — зажёгся магический светильник под потолком, осветив картину битвы.
В столовой, сзади меня стояли с оголёнными мечами, ошарашенные Лекам и отец. Меня начало потряхивать. Храм шагнул ко мне, взял меня за голову одной рукой и прижал к груди:
— Тише, тише, уже всё кончилось.
По щеке прижатой к груди орка потекло что-то липкое и горячее. Кровь.
— Дядя Храм ранен!
Все сразу оживились, усадили на скамью орка. Лекам убежал за мазью, отец протирал водой раны:
— Ерунда не глубокие, жить будешь. А где Арофья? Арофья!
— Не надо, не зови, — орк посмотрел в глаза отцу.
За стражей ходил отец. Лекам в это время перевязывал Храма. Вместе со стражей, пришёл сыскной из тайной службы:
— О, Храм. Сколько кругов не скатывались вместе, — сыскарь хохотнул своей шутке.
— Да лучше бы, нас в разные стороны раскатывало.
Сыскарь, снова хохотнул:
— Привет, что ли! Раньше мы с тобой, почитай каждую десятину виделись. Сколько харчевен и трактиров ты разнёс. У-у-у.
— Ну, привет, Лысик.
Сыскарь, и вправду был абсолютно лысым. Форменный камзол выпирал пузырём на животе.
— Давно меня так не называли. Эх, — он вздохнул, видимо о чём-то вспоминая, — О, и Ровный с Огоньком, да у вас как обычно вся компания в сборе.
Вскрикнул он, увидев входящих отца и Лекама.
— И тебе Лысик, не хворать, — отец хмуро смотрел на него.
— Так, что у тут у вас? Ага…
Он прошёл на кухню, вернулся через пару мер, осмотрел тщательно трупы нападавших.
— Я так понимаю, сначала прирезали женщину, а потом попытались тебя, где и обломали зубы.
— Да. По-видимому, Арофья встала зачем-то ночью, и наткнулась на них. Успела только вскрикнуть. Я проснулся, сон у меня на это дело чуткий. Вышел. Ну, ты меня знаешь, без меча я никуда.
— Помню, помню.
— Ну, а дальше, дело мастерства. А там и Лекам с Ровным на музыку сбежались.
— А вас молодой человек, как зовут? — инспектор повернулся ко мне.
— Норман его зовут, это мой сын, — отец присел на стул, — Спал он, когда всё произошло, на втором этаже плохая слышимость.
— А второй меч, чего в крови?
— Так, во время боя пришлось со стены сдёрнуть, сподручнее с двумя то — Храм поморщился от боли.
— Понятно.
По виду сыскаря было не понятно, поверил он нам или нет. Он пристально посмотрел на меня. Отвернулся, видимо воином я в его глазах я не выглядел.
— Не простые ребята к вам зашли, с ночной гильдии.
— Да мы уж по одежде видим.
— Да нет. Не видите вы, то, что я вижу. Чёрные маски на лице, это пол беды. Это элитные бойцы. Последний раз, я их кругов десять назад в таком виде заставал. А вот с их работой постоянно сталкиваюсь. Правда, не в вашем квартале — всё больше у знати. Я вот на бочонок пива могу поспорить, что в шее справа, у них накопители силы вживлены, и плетение увеличения реакции на мозг было накинуто. Ну это у нас вскроем, посмотрим. Так что повезло тебе, в очередной раз Храм.
— Так, тем и живём.
— В течение завтрашнего дня жду вас у себя в управе, объяснения напишете. Хотя, что я вам рассказываю, сами всё знаете. Как идти не забыли?
— Найдём. Мальца, можно не брать с собой?
— Этот «малец», скоро тебя Храм перерастет. Можете не брать.
Инспектор пошёл на выход. Трупы стража уже вынесла, но на выходе обернулся:
— И это…, серьёзно вы кому-то хвост подпалили в этот раз. Эти просто так не сдадутся, они заказ взяли, для них это дело чести. Хотя думаю десятины три, до нового визита у вас есть, пока следующие бойцы до города не доберутся.
— А что эти не местные?
— Больше не могу рассказать. Но чувствую, не в последний раз я в этом доме.
Инспектор закрыл дверь.
— Ну что, я думаю спать, никто уже не пойдёт, небо вон уже алеет — прервал молчание Лекам, — Давайте прибираться и завтракать, а потом поговорим.
Уборкой занимались собственно отец с Лекамом, меня и Храма отправили в комнату к орку. Храма по причине ранения, а меня как сиделку, ну и чтоб под ногами не мешался.
— Поздравляю.
— С чем, дядя Храм.
— Э-э нет, какой я тебе теперь дядя. Первое у тебя на счету первый враг, к стати держи.
Он достал из за кровати меч в чёрных ножнах:
— Твой трофей.
— Дядя Храм, это ты как.
— У него два было, я попросил Лекама один снять, и спрятать, пока стража не прибежала.
— И что, инспектор не заметил.
— Да всё он заметил, и вид твой бледный, и традицию знает.
Я разглядывал меч, вытащив наполовину из ножен.
— Так вот, когда орк убивает своего первого врага, он становится воином вне зависимости, сколько ему кругов. А воин воина не может называть «дядя». Во-вторых, сегодня ты бился в одной битве со мной, то есть по орчьим законам ты мне теперь как родственник. По-вашему, по-людски, это что-то типа побратима — в одной крови искупались. В-третьих, ты мне спас жизнь, я твой должник. Поэтому с сегодняшнего дня просто Храм.
— Но я ведь его нечаянно… Я не хотел убивать.
— Судьбу плетут духи. Что произошло — не вернёшь. А кто и что думал, когда всё происходило, для духов не имеет значения.
Через часть времени собрались все на кухне. Лекам готовил яичницу, остальные хмуро сидели. Тяжёлое настроение усугублял жар печи.
— Ровный, у тебя где-то гномья настойка была, — пророкотал Храм, — Надо бы дорогу Арофьи к духам умыть.
Отец молча достал из кухонного стола бутылку. Лекам поставил на стол сковороду и четыре кружки, отец хмуро покосился на него.
— Ничего Рамос, сегодня можно всем, да и кругов Норману уже шестнадцать, в его годы ты не только вино и настойку пил.
Молча выпили. У меня во рту, словно дракон огонь пустил, дыханье перехватило. Лекам тут же сунул мне кусок мяса, я со скоростью суслика, разжевал и проглотил его, несколько раз глубоко вдохнул. Первым начал хохотать Храм, следом подхватили и отец с Лекамом.
— Молодец Норман, — сквозь слёзы смеха произнёс Лекам, — Правда, пьёшь ты хуже чем мечом машешь.
Я криво улыбнулся, раздался новый взрыв смеха, напряжение ночи постепенно отступало.
— Ладно, давайте завтракать и в управу. Потом надо сестру Арофьи найти — остановил смех отец, — Рассказать ей всё. Лекам, возьми с собой двадцать золотых, на похороны. Будут потом деньги, ещё завезём.
В тайную службу старшие, уехали без меня. Поскольку я был предоставлен сам себе, то занялся самым волнующим меня в данное время вопросом: осмотром моего трофея.
Клинок был обоюдоострым, длиной чуть меньше двух локтей, гарда прямой, без всяких изысков, рукоять плотно обтянута шершавой кожей, навершие, укутано в ткань. Вынув его из ножен, осмотрел лезвие, заточка хоть брейся, я прижал рукоять к щеке, осматривая лезвие на кривизну, показалось по нему «пробежала» вязь узора. Тщательно ещё раз осмотрел лезвие, потёр краем покрывала с кровати. Показалось. Обычное ровное лезвие, разве что чуть темнее, чем у Храма или отца. Я сделал пару вращений мечом, первый мах был довольно тяжёлым, во время второго я понял, что меч прекрасно сбалансирован. Первоначально показавшийся тяжеловатым, он был идеален по весу для меня. Ножны были простыми, без украшений, обтянуты чёрной, тонкой выделки кожей. Я покрутил его ещё немного, сделал пару выпадов на воображаемого противника, и стал стягивать ткань с навершия. Прежний владелец явно завернул его, чтобы не сверкало ночью. Я даже не представлял насколько я прав. В центре серебряного навершия был вставлен тёмно красный камень приличных размеров, окутанный серебряными нитями, но самое главное он — светился. Не ярко, как магический светильник, мягко, но светился. Я ещё раз крутанул меч, камень, казалось мерцал. Наигравшись вволю мечом, я пошёл на кухню готовить обед, хотя очень не хотелось находиться на месте ночного происшествия, казалась что вот-вот, из-за угла выскочит ещё один воин, но признаться старшим о страхе было ещё хуже. Мудрить с обедом я не стал, нажарил картошки с салом, заварил смесь трав, и, бухнув приличное количество мёда в кружку сел на крыльце, наслаждаясь ярким солнцем теплого сезона.
В управе, в основном опрашивали Храма, поскольку Рамос и Лекам толком рассказать ничего не могли. Сухощавый старичок (смена Лысика уже закончилась), три четверти части, задавал всевозможные, большей частью показавшимися тупыми, вопросы. Основной массой вопросы витали вокруг недоброжелателей, которые могли бы оплатить заказ, но поскольку все трое только пожимали плечами, допрос потихоньку зашёл в тупик. Под конец он сказал, что претензий к ним не имеет, поскольку нападавшие явно были убийцами.
Выйдя из управы, решили разделиться. Храм, пошёл к Лысику домой, прояснить с глазу на глаз личности нападавших. Лекам, с той же целью решил обойти нескольких старых знакомых. А Рамос на двуколке, стоявшей около управы, поехал искать сестру Арофьи, правда, перед этим пришлось убрать с дороги «подарки», которые оставил Барс, медленно дожёвывавший овёс из торбы. Встретиться договорились в ближайшем к дому трактире «Купеческий обоз»
Лекам с Храмом, подошли к трактиру почти одновременно, внутри было пусто, лишь за дальним столиком, сидел Рамос, потягивая пиво.
— Ну что, как? — бухнувшись рядом на скамью, прорычал Храм.
— Хуже нет разносить такие вести. Слёзы. Истерика. Сказали, пришлют мальчишку сообщить, когда похороны. А у вас что-нибудь узнали?
— Эй, пышногрудая! Принеси ещё два пива. Лысик упёрся, ничего не говорит. Талдычит, что повторно обязательно придут, в общем, без толку.
— А у тебя Лекам?
— Воины действительно серьёзные.
— Ну, это я ещё, когда сталь звенела, понял.
— Храм
— Ладно, молчу.
— Ну, так вот, вернее всего это как они себя называют «орден сов», но полной гарантии нет. Где их «голова» никто не знает, но их там тщательно выучивают практически с пелёнок, находят беспризорников, покупают детей рабов, и дрессируют их, напичкивая магией, как самих, так и оружие, если и попадаются живыми, то ненадолго, мозг превращается в кашу. Работают только ночью. Берут очень дорого, от тысячи золотых и выше. Исполнители, кучкуются по два-три человека, в больших городах. Перед нападением, тщательно узнают всё о жертве, случаев, что жертва выжила, не было, будут присылать отряды, даже если заказчик снимет заказ или умрёт. Дело репутации. Найти, можно только человека, который принимает заказ, обычно это кто-то из ночной гильдии, но толку никакого, так как он предаёт информацию и деньги через условное место, дупло в лесу или ещё что-нибудь.
— Да попали — Храм с хлюпаньем отпил из кружки, — А ведь они за Норманом приходили.
— Объясни — Рамус насторожился.
— Ну, ночью я их застал уже на лестнице, это мы потом к кухне переместились. А на втором этаже больше никто не спит. Раз они тщательно узнают, то…
— Норман! — Рамус и Лекам вскрикнули одновременно.
Перевернув несколько стульев побежали к выходу, Храм по дороге бросил серебряный трактирщику:
— Сдачу, пышногрудой
Двуколка подлетала на булыжниках, зубы всей троицы клацали, благо ехать было не далеко. Влетев во двор, увидели блаженно лежащего на крыльце Нормана. Рамус схватил его за плечё:
— Сынок…
Норман открыл глаза,
— Отец, вы уже приехали, а меня что-то разморило.
— Уф, напугал, — Лекам опустился на крыльцо.
Размеренное течение жизни, в нашем доме изменилось. Меня больше одного никуда не отпускали. Ладно, хоть удалось отстоять право, остаться в своей комнате, отец хотел к себе переселить. На ночь, к дверям и всем окнам прислоняли какие-нибудь предметы, как объяснил Храм, чтоб сбрякали когда открывать будут. Что осталось неизменным, так это мои тренировки, хотя нет, они стали значительно интенсивней. На похороны Арофьи, нас не позвали, по-видимому, винили в смерти. К моей радости, теперь все и всегда ходили с мечами. Отец подогнал под меня один из своих поясов, и я гордо вышагивал по двору, придерживая одной рукой меч. Это безумно веселило всех. Мой меч осматривали всей компанией. Вердикт был такой: очень дорогая вещ, сталь явно гномья, в ручку камень вставлен, как оказалось не спроста, это магический артефакт. Точно узнали: что он не позволяет мечу тупиться (били по лезвию топора), подгоняет свой вес под руку владельца (для каждого из нас вес меча был идеален), возможно, укрепляет (проверять не дал, Храм хотел на изгиб попробовать), ну и возможно что-то ещё. Лекам оценил стоимость меча приблизительно в пятьсот золотых (хотя может и дороже), наш дом стоил не многим дороже. Такие камни, оказалось, иногда нужно подзаряжать у магов, но мой был заряжен. Тренироваться, своим мечём, Храм мне не дал: «В битве хорошо конечно, что меч весит столько, сколько удобно тебе, но на тренировке надо развивать кисти», — сказал он, подливая в мой полый деревянный меч ещё немного свинца.
Через два дня Лекам поехал за своей племянницей, правда все эти два дня ходил в раздумьях, стоит ли везти её в такое тревожное время. Сомненья развеял Храм:
— Ты представляешь, что она тебе устроит, если ты оставишь её на каникулы в академии, я за твою жизнь в этом случае не ручаюсь. Да и каникулы всего десятину, время у нас есть.
