23
Первой мыслью было: позвонить Марку и сказать, что всё хорошо. Он ночевал у себя, когда уезжал, смотрел осуждающе, но молчал. Не помогло: моя личная жизнь не должна страдать по милости некроманта. Ничего, жива ведь и очень хорошо жива. Приятно, я бы даже сказала. Собственно, в этом и заключалась вторая мысль.
Звонить Марку не стала, вместо этого потянулась и, перевернувшись на бок, посмотрела на Тайрона. Даже не верится! В моей квартире — хассаби! Даже не так — в моей постели. Вышло всё спонтанно. Мы отлично провели ужин вдвоём, ещё раза три поцеловались, потанцевали под медленную музыку. Когда Тайрон с сожалением констатировал, пора забирать Марка и возвращаться в Нэвиль, взгрустнула. Сказка кончилась, начались серые будни. Заметив, как помрачнело моё лицо, Тайрон улыбнулся и пообещал организовать ещё одну такую морскую прогулку. Мы стояли на корме, хассаби обнимал меня за плечи, а я, разомлевшая от комплиментов, ореховых глаз и вина, чуть откинулась на Тайрона, чтобы лишний раз почувствовать тепло мужских рук.
Попалась, как малолетняя девица, попалась, в омут с головой! Помнится, точно так же я не сводила взгляд с Карена, ставшего моим пропуском во взрослую жизнь. Но сердце грело, что на этот раз первым сделал шаг мужчина. Тогда же добивалась Карена сама.
— Вам всё понравилось, Магдалена? — щекоча дыханием волоски на шее, ласково поинтересовался Тайрон.
Кивнула, не сводя взгляда с багровой полосы на воде. С каждой минутой она укорачивалась, а горизонт темнел. Сумерки падают на землю быстро, не успеешь оглянуться, как уже темно.
Тайрон наклонился и поцеловал за ухом. Едва коснулся губами, но этого хватило, не сдержавшись, я, прикрыв глаза, шумно вздохнула. Прикосновение пальцев к подбородку и вовсе вызвало дрожь.
— А я, я вам нравлюсь, Магдалена? — чуть слышно спросил Тайрон.
— Да, — пролепетала я, пытаясь справиться с фокусами тела, которое неожиданно вспомнило молодость. Давненько оно так не реагировало на мужчину, хотя, в свете недавних событий, я скоро начала бы реагировать на любого приятно пахнущего, симпатичного и внушающего доверие представителя противоположного пола. Вспомнить хотя бы мимолётные мысли насчёт Лотеску после очередной шутки. А тут… Словом, парфюм и признания в любви вскружили голову.
С замиранием сердца ждала, что он скажет дальше, но Тайрон не стал развивать тему, набросил мне на плечи свой пиджак: похолодало, и пошёл на капитанский мостик.
Марк выглядел сытым, хотя смотрел волком, пристально, подозрительно. Взбежав на борт, телохранитель проверил, всё ли со мной в порядке, и только тогда успокоился.
Все трое, мы устроились в кают-компании. Говорили о последних газетных новостях. В воздухе витало лёгкое напряжение. Создавали его мужчины. Мне хотелось помирить их, но все попытки разбивались в прах. Ничего, пройдёт, перебесятся и успокоятся.
Разумеется, Тайрон вызвался подвезти до дома. Марка, разумеется, тоже: по идее, телохранитель вновь ночевал у меня. Это уже не пугало: Марк урок усвоил и вёл себя тихо, скромно. Присутствие мужчины в спальне, конечно, смущало, но ничего, представлю, будто в поезде: в дороге ведь не всегда приходится ночевать в гостиницах.
Дорога показалась слишком короткой. Прощаться с Тайроном не хотелось, и я, отослав Марка проверять лестницу, подарила себе несколько минут наедине с хассаби. Он использовал их для поцелуя, затем покосился на дом, вопросительно глянул на меня и неохотно встал.
Закрыв дверцу огнемобиля, сняла пиджак и вернула хозяину. Затем снова поблагодарила за чудесный вечер и выразила робкую надежду, что он не станет последним.
— Так, может, не стоит прощаться? — подойдя вплотную, тихо спросил Тайрон. — Или по инструкции не положено?
— Вы намекаете?.. — на всякий случай уточнила я, правильно ли истолковала вопрос.
Внутренне напряглась, ожидая ответа. Сейчас всё и решится. Если Тайрон играл, притворялся, не питая никаких чувств, кроме похоти, то сейчас он отвезёт меня в номера или прямо тут ринется напролом, чтобы быстро провернуть всё наверху и уехать.
— Я ни на что не намекаю, — покачал головой Тайрон, — просто решил, может, вы предложите мне подняться. Но нет, так нет. Доброй ночи, Магдалена!
Он склонился над моей рукой, а я… Я пригласила его на чашку чая, которая закончилась спешным уходом недовольного Марка.
Чай мы действительно пили, только не на кухне, а в гостиной. Тайрон с интересом рассматривал грамоты, обстановку, признавшись, что не ожидал подобного достатка.
— Я полагал, государственным служащим совсем мало платят, — смущённо пояснил он. — А у вас тут даже изопроектор.
— По сравнению с вашим домом это, наверное, коровник! — рассмеялась я.
Тайрон изрядно повеселил. Только дворяне не знают, что именно государственные служащие самые богатые из работающих на «дядю». И не просто служащие, а сотрудники Ведомства магии. Другое дело, что туда особо не рвутся по известным причинам, но я ни разу не пожалела, что откликнулась тогда на объявление и пришла в Карательную инспекцию.
— Вижу, вас ценят на работе, — желая замять щекотливую тему, Тайрон указал на грамоты. — Даже лучший сотрудник… Тяжело, наверное, ловить преступников?
— Я не ловлю, а только ищу. Но когда как.
Как же забавно, когда двое пытаются вести светскую беседу, а на самом деле думают о другом.
Допив чай, Тайрон поднялся с дивана. Я встала вслед за ним, вышла в прихожую — и оказалась в объятиях хассаби. Больше он уже меня не выпускал.
Поцелуи становились всё жарче. Я не возражала и, осмелев, награждала такими же. Потом и вовсе расстегнула рубашку Тайрона и коснулась кожи. В ответ с меня стянули платье, подхватили на руки и унесли в спальню.
Вот почему я не надела приличное бельё, он же смотрит! А там серость и уныние. Пришлось отвлекать, благо к тому времени очень хотела попробовать, каково это, переспать с таким мужчиной. Надеюсь, меня не подстерегает неприятный сюрприз.
У Тайрона оказалось всё в порядке, настолько в порядке, что наверняка разбудила соседей. Наконец-то! Ой, как я давненько такого не испытывала!
Думала, сразу после секса Тайрон встанет, оденется и уйдёт. Нет, остался, ласкал, шептал какую-то чушь — я не слушала. Сказка сбылась, принца в постель я заполучила.
Тайрон оказался нежным любовником и так целовался… Словом, наутро мне не хотелось никуда идти, просто лежать рядом и смотреть на спящего мужчину — моего хассаби. Любовница баронета… Хорошая замена налоговому инспектору! Только титул — это неважно, гораздо важнее его руки, глаза, голос.
Хихикнув, осторожно коснулась пальчиком груди Тайрона. Тот заворочался, но не проснулся. Меня же распирало от желания поделиться с кем-то своим счастьем. Но это потом, сначала приготовлю завтрак для двоих.
Накинув халатик, забрала диктино и потопала на кухню. Там позвонила Марку, велела не караулить у дверей, а идти на работу. Мне бы тоже надо, но не хочу. И не пойду. Мы с Тайроном вчера не договорили, больше другим делом занимались, очень приятным.
Темпераментная я, однако, женщина! Хмыкнула и потянулась к банке с кофе — утро неизменно начинала с него.
Не иначе Тайрона разбудил запах омлета. Он возник на пороге кухни во фривольном виде, ничуть его, впрочем, не смущаясь. Зевнул и, проснувшись, вспомнил о собственном неглиже.
— Ванная комната там, — рассмеялась я, наблюдая за забавной картинкой и заодно рассматривая Тайрона при дневном свете. — Чистое полотенце сейчас дам. Завтрак через пять минут. Надеюсь, вам понравится, хассаби.
— Тайрон, — поправил он и напомнил: — И мы на ты, вспомни.
Кивнула и отправилась за полотенцем.
Доесть омлет мы не успели: завибрировал диктино. Я проигнорировала назойливый звук, подложила Тайрону ещё пару кусочков томатов, но неизвестный оказался настойчивым, не отбивал вызов. Наверняка по работе: кому ещё приспичит трезвонить в половину десятого утра?
Звонил Синглер, интересовался, почему я на целую ночь осталась без охраны. В ответ ограничилась туманным: «Личная жизнь на виду у всех не складывается». Начальника службы безопасности хмыкнул и напомнил, что в квартире не одна комната.
— А меня смущает чужой храп за дверью. Женщины, они вообще стеснительные.
Синглер спорить не стал и сменил тему: поделился последними новостями. Догадываюсь, ради этого меня и вызвонили. Маячок работал исправно, платье с ним валялось на полу в спальне, Марк слышал меня по диктино живую и здоровую — причин для беспокойства нет. А сообщил Синглер о новой жертве некроманта, на этот раз девице лёгкого поведения. Странно, не девственница, но все отличительные признаки ритуала в наличии.
— Тайрон, мне нужно идти, — отключив диктино, заметалась между кухней, ванной и спальней, пытаясь одновременно кормить любовника, чистить зубы и одеваться. — Ты пока завтракай, а я быстро за газетой сбегаю. Мне так неудобно, но совершенно нет времени.
— Всё в порядке, — улыбнулся Тайрон. — У меня тоже дела. Только, Магдалена, не загоняй себя, — попросил он, вдруг став таким серьёзным, сосредоточенным. Перестал жевать и в упор уставился на меня. — Не работай так много, возьми отпуск. Очень прошу.
— Не могу, — балансируя на одной ноге в попытке быстро натянуть чулки, вздохнула я. — Дело нужно завершать, а тут такое! Ничего, справлюсь.
— А если нет? — Тайрон встал, подошёл и обнял за плечи, уткнувшись носом в волосы. — Некромант — это не шутки. Раз приставили телохранителя, дело и вовсе дрянь.
— Угу, — с готовностью согласилась я, безуспешно пытаясь заставить себя натянуть второй чулок. Хотелось совсем другого — развернуться, обнять в ответ, поцеловать, но нельзя. — Некромант меня даже выследил и порезал.
Пальцы Тайрона впились в плечи до боли, а потом отпустили.
— Раз не убил, значит, чего-то хочет, — задумчиво пробормотал любовник и тоже начал одеваться. — Играет. Я подвезу тебя, Магдалена, газету по дороге куплю. Или не хочешь себя компрометировать?
Я хотела, поэтому вышла у входа в Карательную инспекцию из огнемобиля Тайрона. Подмышкой сжимала свежую газету. Прочитать её не успела: решила не портить момент прощания работой.
Не заботясь о том, что кто подумает, поцеловала Тайрона — обеспечу коллег пищей для сплетен. Если бы могла, не отрывалась бы от тёплых нежных губ, но пришлось.
Тайрон обещал сегодня же позвонить и уехал, я же неохотно поднялась по ступенькам и толкнула дверь.
Работа началась прямо в холле, когда дежурный секретарь передала, что: а) меня ждали в лаборатории, б) искало начальство (странно, почему не позвонило?), в) на моё имя пришли бумаги. С трудом вспомнила какие. Ну да, банковские и дубликаты гранок статей. Неплохо бы поинтересоваться ходом расследования гибели редактора «Глашатая». Меня интересует не характер смерти: поджог без вариантов, а следы. С Дейвом, вторым помощником некроманта и следившими за нами с Лотеску типами тоже не всё ясно, но по логике именно кто-то из них бросил в кабинет бутылку с зажигательной смесью. Синглер знает, кому принадлежал паромобиль незадачливых детективов, надо написать служебку, чтобы и мне сообщили. Пробью их по полицейской картотеке, заодно выясню подробности биографии того самого уголовника, которого мне пытались подсунуть в качестве подозреваемого.
В лаборатории получила на руки аж целых три заключения. Во-первых, по Лотеску. Не короткий, а полный вариант с расшифровкой личных колец. Из какого материала они это вычленили, явно не из волоса. Значит, первый зам специально чего-то колданул. Странно, что приписку не сделал: «По вашим заявкам, ишт Мазера». Шесть листов графиков, формул и магического анализа проглядела бегло, чисто из любопытства: всё, что нужно, и так знаю.
Во-вторых, меня потащили в морг. Идти туда не хотелось совершенно, и за все эти годы как-то успешно избегала самого нижнего уровня здания Карательной инспекции, теперь пришлось. Речь шла о Дейве. Взглянуть на него отказалась, согласилась только бросить взгляд на личные вещи и забрать заключение. Сухонький старший лаборант неодобрительно глянул и заметил: лучше бы осмотреть опытным взглядом.
— Но его ведь уже опознали, выпотрошили и проверили на магию…
От одной мысли о размазанном тяжёлым составом трупе захотелось на свежий воздух. И пахло в морге специфически: дезинфицирующим средством и нашатырём. Видимо, многие падали в обморок.
Гладкие металлические стены, металлический же пол, точки светильников под потолком, записывающий происходящее кристалл над дверью, ряды выдвижных ящиков ледяных камер, в которых хранили «человеческие материалы»: не только трупы, но и части тел, волосы, кстати, тоже. На каждом ящике — табличка с указанием содержимого.
Мы сидели за одним из двух столов, малым. На большом, освещаемом во время работы мощными магическими лампами, препарировали покойников. Сейчас он, к счастью, пустовал, зато на малом столе валялась гора бумаг. Мой провожатый с ловкостью мага, не глядя, выудил из неё нужные и протянул мне.
— Давайте хотя бы на пальцы взглянем, — с нажимом предложил он.
— Я хорошо позавтракала и не хотела бы…
— А на голову? — продолжал наследник инквизиторов. Шайтан, откуда такая любовь к крови и размозжённым костям?
Голову смотреть не хотелось тем более, но пришлось. Руку тоже. Первую из-за оброненного вскользь замечания, что там интересно с магической точки зрения, вторую из-за подписи под документом: меня вписали в число людей, должных засвидетельствовать личность Дейва ишт Лагара. Рвалась на опознание — получила!
Выпив для храбрости разведённого спирта, согласилась приступить к неприятной процедуре. Вспомнить бы, были ли у Дейва родинки? Удружили, так удружили, вырви ведьме глаз! А всё потому, что веду дело некроманта. Мстят мне господа полицейские.
Включила детоскоп, постаралась успокоиться и поплелась к большому столу. Старший лаборант уже включил мощные осветительные приборы и направился к ряду ящиков. Пробежал по ним взглядом и выдвинул один из верхнего ряда.
Сначала на металлическую поверхность лёг диктино. Его не отмывали, осталась вся грязь и кровь — несколько крупных капель. Они уже побурели и засохли. Прибор работал исправно, даже настройки времени не сбились. Детоскоп показал: чисто. Значит, если диктино и надевали на мертвеца, то делал это не маг. Или маг, но не колдовавший перед этим.
Капли крови расположены правильно, как и должны при подобных обстоятельствах. Угол совпадает.
Аккуратно коснулась прибора, посмотрела и переписала последние набранные коды: диктино позволял, отображал целых два. Один — неизвестный, второй вызвал недоумение: перед смертью Дейв звонил Неврису. Я аж села, благо рядом имелся табурет. Нет, не показалось, это код Невриса. Интересно, когда сделан вызов?
— Откуда земля на диктино сказать? — бесстрастно поинтересовался лаборант. Его, похоже, давно не волновали ни живые, ни мёртвые.
Кивнула и узнала, что на приборе два разных типа почвы. Она — с насыпи, другая — дорожная. То есть Дейв держал диктино грязными руками, видимо, торопливо набирая Невриса. Почему грязными? Толкнули, повалили, выронил прибор со страха — вариантов множество.
Картинка в очередной раз поменялась. Только звонил ли Дейв нанимателю или, наоборот, хотел предупредить? Увы, эту тайну он унёс в могилу, мне оставалось лишь гадать. Ничего, гляну в заключение, запрошу время вызова Невриса и узнаю, как всё было. Интуиция подсказывала, что звонил Дейв уже валяясь на земле, куда его отправили, например, ударом в спину. Дозвонился ли, вот в чём вопрос? Но это если код набирали непосредственно перед смертью, минуты за две, не больше. А если за пять или десять, то звонил Дейв некроманту, и имя его Итон ишт Неврис. В любом случае, о звонке начальник ничего не говорил, это очень странно. Особенно в свете его подрывной деятельности.
Хмыкнув, мысленно выдвинула ещё одну версию — покровитель Невриса из Ведомства и есть некромант. Абсурдно, но иногда самое нелепое становится истиной.
Повертела диктино и убрала обратно. Он принадлежал Дейву, абсолютно точно: вбить некоторые коды посторонний человек не мог.
— Теперь рука, — старший лаборант вновь открыл ящик и извлёк отрезанную чуть выше локтя человеческую конечность. — Хорошо сохранилась, как и специфические ранки. Вот, взгляните.
Мучитель шмякнул руку на стол и ткнул в посиневшую кожу запястья.
Ой, где здесь туалет? До него не добралась, ограничилась вовремя подставленным ведром.
После ватки с нашатырным спиртом решилась-таки взглянуть на стол.
Сведённые судорогой пальцы, изодранная, насквозь пропитавшаяся кровью рубашка, расколовшаяся запонка, родинка возле большого пальца, след от диктино. И царапины, которые бывают только от усилителя магического потенциала.
— Он успел? — отвернувшись, вперила взгляд в дверь и часто-часто заморгала. — Я о кристаллах, следы в крови остались?
— Да, только не помогло, — равнодушно пожал плечами лаборант. — Пятую страницу откройте, там написано почему. Если коротко: заклинание. Обездвижили парня, парализовали нужные суставы и отволокли на рельсы.
— Его живым?.. — на глаза навернулись слёзы.
Хотя ты это знала, Магдалена, знала по скрюченным пальцам.
— Живым, но кричать не мог: придушили. Волокна верёвки нашли, сейчас покажу, я не всё снял.
— Нет, не надо! — вскричала я, замахав руками. — Давайте быстро гляну детоскопом и подпишусь. И голову смотреть не станем.
— Голова — это самое главное, барышня, — назидательно заметил лаборант. — Вы её прибором посмотрите, экранация сохранилась. А на верёвке — почерк убийцы.
Я выдержала ровно минуту до того, как выбежала в тамбур. Бумаги остались на столе, даже сумку забыла. Отрезанная человеческая голова произвела неизгладимое впечатление, с Селией поступили человечнее, если это понятие вообще применимо в подобной ситуации. Придётся увеличить дозу снотворного, либо уговаривать Тайрона заниматься со мной сексом до рассвета, чтобы не видеть глаз Дейва, забыть раскрошенную челюсть, этот ужас в зрачках. Бывший коллега лежал и видел летящий на полной скорости курьерский поезд, отсчитывая последние мгновения жизни.
Потом нашла в себе силы вернуться и, дыша через платок, взялась за детоскоп.
Руки дрожали, линии в блокноте выходили кривыми, но я смогла зафиксировать экранацию. Всё до боли знакомо, могу закрыть глаза и дорисовать. Два заклинания: одно для тела, другое для головы, видимо, онемение или что-то в этом роде, чтобы у Дейва отнялся язык. Судя по локализации, накладывали с близкого расстояния.
Быстро подписала акт опознания, подхватила свои вещи и рванула в лабораторию за третьим заключением. Его выдали по Селии, я просила сделать повторное, в свете подозрительности Мориса Алерно. Тут же прочитала и горько усмехнулась: две руки. Всё-таки две: учитель и ученик. Первый направлял, второй делал. А в комнате только Алерно и Тайрон, которого так умело подставили.
К счастью, на этом «приятности» закончились, и я смогла подняться в отдел с одной мыслью — выпить чаю. Много чаю.
На столе уже дожидались два запечатанных свёртка. Сдвинула их к краю, положила поверх ношу из лаборатории и отправилась за кипятком. Так, медленно глотая горячий чай, и познакомилась с очередной жертвой некроманта. Действительно, проститутка, нашли на окраине Нэвиля. Работа грязная, больше крови, чем толку, если верить газете. Значит, придётся опять идти в участок и тащиться осматривать место преступления. И найду я наверняка ученика, имя которому — Морис Алерно. Так что облегчу себе жизнь и начну с поисков самого аристократа. Даже если ошиблась, этот Алерно что-то знает.
Отдел всё ещё не оправился от гибели Дейва, все ходили пришибленные, шушукались по углам. Все, кроме Невриса, который невозмутимо трудился в своём закутке то ли по причине чёрствости, то ли собственной вины. И ни слова о звонке Дейва!
Отложив газету, взялась разбирать банковские документы: после сильных нервных потрясений помогают цифры и сухие формулировки. Тут были данные по чековому счёту, имя владельца, номер свидетельства личности, описание, составленное со слов клерков — расплывчатое, общее, ничего не дающее. Мужчина средних лет, тёмный, в дорогом костюме. И записи кристаллов не помогут: счёт открыли не в этом месяце, а полтора года назад. Предусмотрительный некромант! Его лицо давно стёрто: записи кристаллов в банках хранятся ровно год, а потом записывают поверх новые. Так долго их хранят только из-за запросов полиции и нашего Ведомства, остальные обновляют кристаллы гораздо чаще.
Имя выписала и тут же отправила запрос в полицию вместе с номером документов. Они, конечно, фальшивые, но, может, бланки подлинные, тогда можно установить исполнителя.
— Ишт Мазера, зайдите, — прервал мои изыскания Неврис. Выглядел он потрёпанным, глаза подозрительно бегали.
Дождавшись, пока я сяду, начальник протянул мне сложенный вдвое листок. Развернув его, увидела странную запись из двух строк. Перечитав снова, догадалась, это запись звонка Дейва, со всеми междометиями. Под ней стояло точное время.
— Вам пригодится, — прокомментировал Неврис. — Надеюсь, поможет. После поднимитесь к первому заму, он о вас спрашивал. Сейчас у ишт Лотеску совещание, зайдите в полдень.
Ясненько, значит, на меня вывалят новую порцию информации или дадут указания. Лучше бы второе, потому что дело некроманта всё запутывалось, казалось, будто я хожу по кругу и не вижу самого главного.
— Хорошо, господин. Ещё что-нибудь?
— Да так… — задумался Неврис. — Сложно описать. Шумовой фон. Как вы понимаете, я о звонке ишт Лагара. Он выбрал не самое удачное время… — начальник замялся, будто гадая, стоит ли говорить, чем он тогда занимался. В итоге решил: не стоит.
— Что вы слышали, господин? — я уцепилась за неожиданную откровенность Невриса. Странный он какой-то, вежливый, пришибленный. — Голос нападавшего, хассаби?
Ладно, польщу мужскому самолюбию, назову не «господином». Неврис и внимания не обратил, достал корм для рыбок и погрузился в состояние задумчивости. Работа мысли отчётливо читалась на лице. Быстро скользнула взглядом по столу и ящикам. Показалось, или мелькнул кончик знакомой бумаги? Похоже, Неврису прижали хвост.
— Нет, странный щелчок. Не знаю, что это. Ладно, идите работайте, — встрепенулся начальник, снова став прежним. — Пища для размышления имеется.
Попотчевали меня щедро: последними словами Дейва. «Скажите Магдалене, чтобы не верила ни единому слову хассаби…». Вот и всё, имени Дейв назвать не успел, далее следовала пауза, шипение и звук «у», смешанный с криком боли — стенограмма зафиксировала даже это, специальными ремарками. Неврис оказался педантичен, записал на бумажке всё.
Так, если бывший коллега призывал не верить преступнику, значит, мы с ним уже встречались, и он произвёл благостное впечатление. То, что дворянин, уже понятно, недворян я не рассматриваю.
Неврис упоминал о щелчке — полагаю, это парцилен. Когда снимают с предохранителя, раздаётся характерный звук. Быстро просмотрела заключение и нашла: стреляли по ногам. Режим причинения вреда здоровью, в данном случае — паралича конечностей. Остальное сделала магия.
Взглянула на часы: время ещё есть, и снова углубилась в работу. Во-первых, сличила датировку звонка Дейва и время его смерти — те самые три минуты. Железнодорожные пути рядом, сильный мужчина, да ещё маг на огнемобиле быстро бы управился. Конечно, я всё проверю, схожу к Синглеру, попрошу в виде исключения определить время конкретного вызова на диктино Невриса.
Во-вторых, связалась с полицией и продиктовала данные из банка. Запрос напишу позже и отправлю через этажного секретаря, сама в управление не поеду.
В-третьих, внимательно прочитала заключение по Дейву, подчёркивая то, что казалось странным или давало хоть какую-то ценную информацию. Выделила немного, и всё это только подтверждало сложившуюся версию.
Так незаметно пролетело время до полудня, и я с чистой совестью отправилась наверх, на ковёр.
Новая секретарь надула губки и буркнула:
— Он ещё занят, подождите.
Хорошо, не привыкать. Но как же не хватает Алины! Пристроившись в уголке, набрала старую знакомую и обсудила с ней личную жизнь. Так увлеклась, что не расслышала покашливания блондинки. Оказывается, так она пару минут пыталась привлечь моё внимание. Пришлось нехотя попрощаться с Алиной и прошмыгнуть в кабинет.
— Что смешного нашли? — встретил вопросом Лотеску. Он собирал бумаги со стола и раскладывал по папкам. — Ваше хихиканье весьма выразительно, только у нас три трупа.
— Два, — поправила я.
— Да нет, три, Магдалена, — усмехнулся первый зам и знаком велел отойти от двери. Зачем, поняла быстро: разговор конфиденциальный, с необходимыми мерами безопасности в виде чар. — Ишт Лагара вы видели, доложили уже. Он, никаких иллюзий. Вляпался по уши и запоздало раскаялся.
Только сейчас заметила, что окно открыто, а Лотеску сжимает пальцами виски — точно так же, как в госпитале. Значит, допрашивал Невриса. Теперь понятно, почему тот такой странный.
— Хассаби, там было что-то особенное? — с надеждой спросила я. — Вы ведь разговор Дейва, простите, Дейва ишт Лагара слышали?
— Слышал. Вернее, восстанавливал. Да вы и сами наверняка додумались.
Кивнула и рассказала о парцилене. Лотеску устало кивнул и предложил присесть. Заключение по Дейву первый зам читал и придерживался той же версии событий, что и я.
— И на какого хассаби думаете? — в меня вперили пристальный взгляд.
— Не вас, — поспешно ответила я.
Пусть первый зам не аристократ, но мы все звали его хассаби из-за должности. Да и титул, судя по всему, дело решённое, судя по недомолвкам, в этом году в дворянское достоинство возведут.
— А вдруг заключение подделал? — коротко усмехнулся Лотеску, одним ртом, не глазами — они-то оставались серьёзными. — Легко ведь. Но шутки в сторону. Нашли исполнителя. Его опознал кондуктор.
Видя, что не понимаю, начальство пояснило:
— Незадачливого убийцу Алины, по совместительству, владельца памятного паромобиля. Да, того самого, что вас так испугал в предместье. Второй арестован, даёт показания, но ничего интересного, напрямую с заказчиком слежки он не общался. Это по второму трупу. Тут вам делать нечего, это дело полиции. Третий же… Девицу убил Алерно.
Изумлённо уставилась на Лотеску. Вот так, без тени сомнения, обвинить Мориса Алерно в страшном преступлении… Я-то строила предположения и так далеко не заходила.
— Вы уверены, хассаби? — осторожно переспросила я.
Лотеску кивнул и включил изопроектор. Сначала он отобразил мои записи из дома Алерно, затем сделанный чужой рукой рисунок цепочки заклинания.
— Ну, найдите десять отличий.
Я не нашла — человек один и тот же, по описанию подходит.
— А кто?.. Я ведь ещё не успела съездить.
— Пожалуйста, проверьте, не запрещаю, — пожал плечами Лотеску, из чего сделала вывод: рисовал сам. — С утра ведь некоторым сладко спится, мне доложили.
Покраснела и потупила взгляд. Обсуждать с начальником личную жизнь не хотелось. А проверить я проверю. Не то, чтобы я не доверяла Лотеску, просто личная вражда способна застилать глаза. Видимо, нечто такое промелькнуло во взгляде, потому что первый зам нахмурился и процедил:
— Между прочим, это ваша работа.
Кивнула, не став добавлять: «Вас, собственно, никто и не просил». А действительно, зачем Лотеску потребовалось ехать на место преступления? Убили проститутку, не придворную даму, а первый зам сорвался, поехал, да ещё и рисунок плетения восстановил. Подозрительно. И ни звоночка мне на диктино! Совсем не похоже на Лотеску. Складывается впечатление, будто начальнику хотелось самому поехать. Не из-за Алерно ли? Если так, Лотеску мог подтасовать карты. Я ведь так и не выяснила, за что первый зам так ненавидит семейство камердинера. Подозреваю, это дело чести. То есть Алерно издевались над приставкой «ишт», называли Лотеску простолюдином, а первый зам очень к такому чувствителен. Имеет право. Мы с ним не ровня, хотя оба «ишты». Родители Лотеску — представители благородных профессий, богатые, образованные, сам он маг, а я… Я обычная горожанка, которая, не получи образования, жила бы всю жизнь в рабочем квартале. Но в отличие от Лотеску, своего происхождения не стыжусь, наоборот, горжусь, что выбралась в люди. Но это так, мои мысли. Дело может оказаться куда серьёзнее. В любом случае, семейство Алерно — красная тряпка для Лотеску, поэтому подставить юного повесу для него — святое дело. Незаконное колдовство — слишком мало, некромантия же…
Подозрительно уставилась на Лотеску, пытаясь понять, отчего он сердится. Опять-таки вспомнились слова Дейва и таинственное «у». Не этому ли человеку не стоит верить? Иногда люди, шутя, говорят правду, вот и сегодня Лотеску обмолвился о подтасовке экспертизы. А ведь мог. И зачем-то настоял на полной проверке, с почерком. Я этого не просила, я только волос в лабораторию сдавала. Не для отвода ли глаз всё проделал начальник? И Невриса до сих пор не уволил — подозрительно. Тот «стучит», «сливает информацию», первый зам в курсе, но ничего не делает. Не в сговоре ли он с той шишкой из Ведомства? Или и вовсе боится полномасштабной проверки Карательной инспекции, в ходе которой всплыли бы нелицеприятные факты о самом Лотеску?
Хассаби… Много ли хассаби я знаю? И со многими ли был знаком Дейв, да ещё с магами, владеющими парциленом? И мы оба доверяли тому таинственному некто. Словом, паранойя вновь расцвела буйным цветом.
— Хассаби, — пристально всматриваясь в лицо Лотеску, спросила я, — а когда вы успели съездить? И почему господин ишт Неврис дал мне расшифровку звонка Дейва только сегодня? Вы ему приказали?
— Опять? — брови Лотеску сошлись на переносице. — Вам мало бумажки, которую сегодня забрали?
— Я просто анализирую факты. Простите, но всё так подозрительно… Словом, у вас есть мотив, я обязана его учитывать.
— Хорошо, — с шумом вздохнул начальник и налил себе воды, — только нигде и никому! Да, у меня есть причина не любить семейство Алерно, да, я с особым удовольствием упеку Мориса в тюрьму, но строго по букве закона. Свидетели есть, можете проверить, что и как делал. Кто — это уж сами, хватит с вас откровений! Говорю только потому, что сейчас это важно. Итак, я знал, что вы ночуете не одна, и не стал портить утро, благо мне его уже успели испортить. Откуда знаю? От Синглера. Увы, ишт Мазера, ваша личная жизнь сейчас известна многим. С другой стороны, — Лотеску хмыкнул, — вам пошло на пользу, голова заработала. Итак, мне не хотелось связываться с Эламару, который уже выпил достаточно крови из Управления, поэтому и не стал звонить. Тряхнуть стариной иногда полезно. Девица лёгкого поведения, сняли её двое молодых людей, один из них — Морис Алерно. Он, видимо, изрядно выпил, раз не замёл следы. Их там столько, что даже первогодок справится. Разрезы неровные — с пьяных глаз-то! Но ритуал по всем правилам, сами посмотрите. Теперь Неврис. Мне пришлось вытягивать из него тот разговор, вы наверняка поняли.
Я кивнула.
— Ишт Неврис, — помедлив, продолжил Лотеску, барабаня пальцами по пустому стакану, — в тот день был… Словом, ишт Лагар напрасно надеялся на помощь, Неврис ни слова ни запомнил.
— Почему? — заинтересовалась я.
— Он ваш начальник, оговаривать не стану, — туманно ответил Лотеску. — Просто сами подумайте, как можно в одиночку расслабляться после рабочего дня. Итак, Неврис ничего путного не помнил, пришлось вмешиваться. Когда нашлось время, тогда и сделал. Алерно же…
Лицо начальника напряглось, губы плотно сжались. Он гадал, стоит ли посвящать меня в личную жизнь, в итоге не стал.
— Это не ваше дело, — необычно резко ответил Лотеску. — К моей объективности отношения не имеет.
Кивнула, хотя сомнения никуда не делись. Юлит первый зам, прячет жирный «скелет в шкафу». Настаивать, давить бесполезно, придётся самой выяснять. Ничего, есть же у Лотеску друзья, родственники, не все же они такие же замкнутые и гордые.
— Теперь внимательно слушаю вас, — первый зам сцепил руки под подбородком. — Наверняка куча идей в голове. А после… После место преступления осматривать. Алерно уже объявили в розыск.
Оперативно! Хотя, мне же легче: возня с полицией отнимает много сил и нервов.
Бегло поделилась своими соображениями и рассказала о плане действий. Лотеску слушал и кивал, даже скупо похвалил.
— Ничего, — обнадёжил он, — уже скоро, почти все ниточки сошлись. Вы справитесь. И место обещанное получите.
Удивлённо воззрилась на первого зама, и тот с улыбкой пояснил:
— Ишт Неврис у нас не задержится: начато служебное расследование. Во главе Отдела по работе с магией я хочу видеть вас.
Всего две фразы, и за спиной выросли крылья, так захотелось работать. А когда Лотеску добавил: «Такие посты нужно доверять проверенным людям» и вовсе стало хорошо. Это не формальное, это от души.
