Глава 10

Немногочисленные утренние прохожие провожали недоуменными взглядами стремительно несущуюся по улице девушку. Приталенный модный плащик и зеленый газовый шарф совершенно не вязались с ее лишенной макияжа безликой физиономией. Да и походка, прямой взгляд, осанка, характерные для уверенной в собственной привлекательности особы, никак не подходили унылой, невзрачной блондинке, бледной словно плесень. Порывы ветра так и норовили вырвать из рук несуразной девицы зонт, но, не добившись желаемого, лишь бессильно трепали кружевную оборку на его краях. Джемма, еще ранним утром отдав все необходимые распоряжения нанятому персоналу, оставила за старшую в ПБ дьеру Бланш, которая охотно помогала заместительнице гробовщика. И, пользуясь отсутствием хозяина, отправилась по своим (очень важным!) делам.

Вчера вечером, слушая за ужином разговор Эдгарда с Элроем, ведьмочка вспомнила о старой книге сестры, в которую имела неосторожность заглянуть еще в детстве, за что и получила по любопытному носу от Клариссы. Книжка была старенькой, потертой и невзрачной с виду, но ее пожелтевшие страницы хранили описание редких заклинаний (по большей части запрещенных), а также рецепты и инструкции создания уникальных амулетов. Но чтобы прочесть их, требовалось сначала подобрать магический ключ – свой для каждой темы. Сестра хранила этот кладезь ведьминских тайн в своем личном сундуке-сейфе. Но после смерти дьеры Аттамс книжица исчезла. А три месяца назад Джемма увидела знакомый серенький корешок в домашней библиотеке Этьена. Увидела и забыла о книге, занятая другими проблемами. Зато теперь вот вспомнила! Потому что именно в ней она когда-то наткнулась на описание амулета, позволяющего видеть сквозь иллюзии. Он бы точно не помешал дьеру Дорэ, взявшемуся искать лиловую ведьму Варфаламею вместе с жнецом. Правда, мужчинам свои соображения Джемма не озвучила, решив сначала осуществить задуманное, а потом уже об этом говорить.

Дело осталось за малым – позаимствовать вожделенную книгу из дома Ена и, разгадав ключ к нужному параграфу, попробовать создать волшебную вещицу. Вот только в одиночку Джемма могла справиться разве что с последним пунктом. И то не факт. Для осуществления же первой части плана ей требовалась умная и пронырливая помощница. Та самая, которая являлась в похоронное бюро под любым предлогом, когда была не нужна, а как только понадобилась – исчезла с концами. Даже пара надоедливых ос, что постоянно жужжала где-то поблизости, сегодня отсутствовала. И ведьмочка, перебрав кучу вариантов, решила, что Олли-о обиделась на нее за вчерашние слова. Но ведь она не со зла! Просто устала очень и хотела спать.

Переполненная чувством вины Джемма спешила в контору дьеры Сомс, совмещенную с ее квартирой. В недавно купленной одежде и с привычной уже иллюзией на лице. Ведьмочке не было никакого дела до удивленных взглядов прохожих. Обновки очень даже шли к ее истинной внешности, а эффект, производимый маской, ведьму не слишком-то беспокоил. И плащик, и платье под ним, и ботинки на удобном каблучке и с пряжками в виде летучих мышек, а самое главное, шикарнейшие полосатые чулки с вытканными на кайме черными розочками были слишком хороши, чтобы отказываться от них в угоду чьему-то мнению.

Девушка вбежала по лестнице на второй этаж и, застыв перед дверью с табличкой «СБ О-О-С», медленно выдохнула. В сыскном бюро своей новой подруги она еще не бывала. Отчего-то вдруг стало неуютно, и былая решительность начала таять. Ведьма на миг прикрыла глаза, мысленно убеждая себя собраться с духом, и торопливо постучала. Пальцы почти не дрогнули, коснувшись дерева, но звук вышел слабым и неуверенным.

– Открыто! – раздался из-за двери знакомый женский голос, и Джемма, радостно улыбнувшись, вошла в контору дьеры Сомс. В том, что хозяйка ее узнает, сомнений не было. Блондинистую иллюзию оса уже видела на лице ведьмочки и тоже отметила с присущей ей бесцеремонностью, что маска ужасна. Не в плане исполнения, а как выбранный типаж.

– Привет, Олли-о! – заявила с порога визитерша. – Чаем угостишь? Я тут шоколада по дороге купила.

Рыжая скользнула задумчивым взглядом по приодевшейся ведьме и, ничем не выдав удивления, спросила:

– Шоколад горький?

– Разный, – немного смутилась девушка. – Не знала, какой ты больше любишь, и взяла два сорта.

– Эх ты чудо лиловое, – покачала головой рыжая, выходя из-за стола, – не на то одолженные деньги тратишь, – сказала с легким укором.

– Одолженные? Так, значит, ты выяснила, откуда они? Это Этьен, да? – закидала ее вопросами Джемма.

– Думаешь, будь твоим кредитором дьер Аттамс, он бы не явился к тебе лично? – вздернула темно-рыжую бровь оборотень.

– Не знаю, – вздохнула ведьмочка, старательно пряча всколыхнувшуюся обиду. – Он сейчас слишком занят своей невестой, чтобы искать «покойную» подопечную.

Вслед за первой бровью на лоб Олли-о полезла и вторая.

– То есть искать ему некогда, – подвела итог высказываниям собеседницы оса, – а деньгами сорить на окнах чужого похоронного бюро – это запросто. Так, что ли?

Джемма пожала плечами, отведя взгляд. Отчего-то очень хотелось верить, что кожаный кошель с запиской от загадочного «Э» ей презентовал именно Ен. С другой стороны, мысль, что он знает, где она прячется, и даже не пытается встретиться и поговорить, жутко расстраивала.

– Ладно, оставим пока тему твоего таинственного покровителя, – решила не давить на нее сыщица. – Или покровительницы, – добавила она чуть тише, намекая на то, что подпись «Э» может принадлежать и женщине. – Шоколадки, говоришь? Давай их сюда и садись! Вон кресло, – распорядилась хозяйка сыскного бюро, выхватив из рук гостьи сумочку и аккуратно сложенный зонтик. – Чай сейчас заварю и зонт поставлю на просушку. А ты давай раздевайся и рассказывай, с чего вдруг тебя принесло сюда средь бела дня? И не ври, что соскучилась! Не поверю, – усмехнулась рыжая и скрылась за дверью в смежное с приемной помещение.

– Ну и зря, – ответила ведьмочка пустой комнате. – Я и правда соскучилась, – озвучила она то, что только что очень четко осознала. – Впрочем, и дело у меня тоже к тебе есть, – добавила, немного подумав.

– Что за дело? – спросила вернувшаяся оса.

– Очень важное, – многозначительно посмотрела на нее визитерша. – Очень-очень!

– Я внимательно тебя слушаю, Май… – Рыжая запнулась, бросив странный взгляд на дверь, из-за которой только что вышла. – Джемма Истри!

– Ну, Олли, ну пожалуйста! – растягивая слова, уговаривала сыщицу гостья. – Ну что тебе стоит? Ты же такая…

– Какая? – уплетая шоколад, спросила рыжая.

– Ловкая! Шустрая! Незаметная! – с чувством перечислила ее достоинства Джемма.

– А как же умная? – делано возмутилась хозяйка СБ.

– И умная конечно же, – охотно подтвердила ведьмочка, отставляя в сторону чашку с недопитым чаем. – Мне очень нужна твоя помощь.

– Я сказала нет! – отрезала оборотень, смяв золотистую обертку горько-сладкого лакомства. – Этьен мой друг. Я не собираюсь его грабить.

– Да при чем тут грабить?! – возмутилась Джемма. – Всего-то и нужно одну маленькую книжицу из библиотеки забрать. К тому же она принадлежала Клариссе, а не ему. Олли, миленькая, мне одной не справиться. Прошу, помоги. Я тебе схему нарисую, где книга стоит, и опишу ее подробно.

– Ни за что! – стукнув коричневой чашкой по журнальному столику, заявила сыщица.

– А я тебе торт испеку! – перестав уговаривать, начала искушать ведьма. – Честное волшебное!

– Шоколадный? – заинтересовалась рыжая сластена.

– Какой захочешь! – пообещала Джемма.

Сыщица сделала вид, что обдумывает предложение, после чего уверенно выдала:

– Нет! – и чуть отвернулась, пряча за полуопущенными ресницами золотые смешинки, гостившие в ее карих глазах все время разговора.

– Мороженое пятислойное сделаю с сиропом и засахаренными фруктами, – не сдавалась «блондинка».

– Не-а, – продолжала упираться Олли-о.

– Ну почему?! – взвыла лиловая ведьма, отчаявшись добиться от рыжей упрямицы сотрудничества.

– Потому что если меня вдруг застукают, мне придется объясняться с хозяином дома. А потерять расположение Ена я не рискну и ради всех тортов мира, – вздохнув, объяснила свою позицию оса.

– Ну, Олли! Ты же сыщица! – всплеснула руками ведьмочка. – Сделай так, чтобы не застукали, и не придется ни перед кем оправдываться.

– Нет, Джемма! Хватит и того, что я ввязалась из-за тебя в дело гробовщика и согласилась помогать в поисках лиловой ведьмы, творящей беспредел в нашем славном городе. Воровать имущество Аттамсов я не пойду. Даже за все сладости мира. Но… – Оборотень сделала многозначительную паузу, во время которой ее собеседница не дышала. – Могу постоять на стреме… за мороженое… семислойное с пьяной вишней. В дом же полезешь сама!

– Как сама? – шумно выдохнув, пробормотала Джемма.

– А вот так! Используешь лиловый дар – нарисуешь себе образ неприкаянного призрака. Если попадешься, подумают, что привидение покойной Джимджеммайлы явилось! Повоешь чуть-чуть, погремишь иллюзорными цепями, спросишь загробным голосом, где украденные с кухни продукты, – слуги сами разбегутся.

– А…

– А Ена дома не будет! Он сегодня вечером приглашен на прием, который в загородном доме устраивает сестра градоправителя в честь совершеннолетия своей дочери Жаннин, – обрадовала сообщницу сыщица. Вот только радости от этой новости девушка почему-то не испытала. Мысль о том, что дьер оружейник будет кружиться в танце с огненной ведьмой, заставляла неприятно сжиматься глупое сердечко. – Странные люди все-таки эти богатеи. Десять дней назад сына похоронили, а уже готовы плясать и веселиться. Ну да ладно, нам это только на руку. Там намечена большая развлекательная программа на всю ночь, до утра время у тебя будет. Кстати! – налив себе еще чаю, заявила Олли-о. – Одним мороженым ты не отделаешься. Десерт после похода на дело, сейчас же с тебя другая услуга.

– Какая? – настороженно спросила ведьмочка.

– Избавишь меня от мелких до вечера, раз уж так вовремя пришла. А то я из-за этих мартышек привязана к месту. А с осами сейчас временная напряженка. – Оборотень показала гостье руку, на которой не хватало половинок пальцев. – Одна ушлая особа отравила нескольких без возможности воскрешения. Регенерация займет еще как минимум сутки. Так что пришлось использовать тех, которых я обычно у тебя оставляю.

– Так вот куда они делись! – воскликнула Джемма, обрадовавшись, что причиной пропажи насекомых была вовсе не обида Олли-о.

– Ну да, четверых отозвала. А одна всегда с тобой, дьера непоседа, – улыбнулась ей сыщица.

И от улыбки этой на душе у ведьмочки стало невероятно тепло. Наслаждаясь этим чувством, она забыла спросить главное: что за мелких мартышек ей пытается сбагрить рыжая хитрюга. А они, словно почуяв, что речь идет о них, сами явились пред светлы очи обалдевшей визитерши.

Сначала раздались тихие шажки, потом приоткрылась дверь в соседнее помещение и в образовавшуюся щель высунулись друг над другом две перепачканные чернилами мордашки.

– Тетя Олли, оно сломалось! – синхронно произнесли дочки дьера Аттамса и с любопытством уставились на незнакомую блондинку. Сейчас Джемма выглядела иначе, нежели во время визита в дом их бабушки.

– Нам срочно надо помыться! – сообщила Энни, которая терпеть не могла пачкаться. И не пачкалась… почти никогда. Но в любом правиле случались исключения.

– И постирать твою подушку! – добавила Анни, хитро щуря серые глазки.

– Какого чирташа вы делали с чернилами на моей кровати! – вскакивая с места, взвыла сыщица.

– Писали тебе записку, – снова хором ответили сестры.

– Надеюс-с-сь, прощальную, – прошипела оборотень и, взглянув на застывшую на месте ведьмочку, сказала: – Знакомьтесь, чудовища! Это моя хорошая подруга Джемма. И она готова отвести вас в очень интересное место.

– Это в какое же? – полюбопытствовала Энни, просочившись в дверную щель целиком.

– В ванную, наверно, – предположила Анни, последовав за сестрой.

– И туда тоже! – мрачно заверила Олли-о, а затем, обернувшись к ведьме, с радостью сообщила: – Они твои. Забирай. Только не забудь вернуть к шести вечера. А то Ен меня без всякого оборота на осиный рой порвет.

В стены похоронного бюро юным гостьям пришлось проникать тайком, как воришкам. Тащить девочек через парадный вход было нельзя по двум причинам: во-первых, велика вероятность, что если дьер Дорэ дома, то попросту захлопнет перед их носом дверь (да еще и крышкой гроба подопрет для надежности), во-вторых, малышки могли испугаться похоронной атмосферы, царящей в стенах «Последнего цветка», а расстраивать любимых племянниц Джемма не хотела. Поэтому и провела их через черный ход сразу на кухню. Среди кастрюлек, поварешек и миленьких занавесочек в горошек, повешенных девушкой на окно пару дней назад, Анни и Энни будет гораздо лучше! Да и ведьмочке присматривать за активными крошками на небольшом пространстве проще. Ну что они могут там сотворить? Ложку уронить или чашку разбить? Так Джемма теперь при деньгах – купит новую!

Полчаса спустя девушка поняла, что ошиблась. Сотворить эти ангельского вида создания могли многое даже на безопасной, казалось бы, территории. Без авторитетного папы, грозной бабушки или пожилой экономки, главным воспитательным рычагом которой было лишение близняшек сладкого, шаловливые очаровашки Аттамс из прилежных девочек прямо на глазах превращались в неуправляемых юрких монстров. Быть может, занимайся ими Джемма в своем истинном облике, они и вели бы себя потише, но слушаться какую-то незнакомую, некрасивую тетю? Еще чего!

Все ножи, ложки и вилки пришлось вынести, после того как эту металлическую стаю, кружащую по кухне, удалось выловить сачком из полотенца. Кастрюли, к счастью, прятались от взоров хулиганок за дверцами шкафчиков. И только поэтому спаслись. Все, кроме одной – пузатой, на длинной деревянной ручке и с нарисованным на округлом боку цветочком… Железной кляксой, получившейся из любимой посудины, ведьме очень хотелось отшлепать навязанных ей гостий. А ведь совсем недавно она готова была прыгать от радости, получив возможность пообщаться с племянницами без надзора бабушки и ее противной подруги. Сейчас же Джемма мечтала побиться головой об стену, глядя на то, как две маленькие ведьмочки с серым даром превращают ее уютную кухню чирташ знает во что!

Готовить, оставшись с парой стеклянных мисок да с дубовой лопаткой и без того было сложно, а уж в компании двух шустрых малявок и вовсе невозможно. Пол, стол, стены, шторы и даже потолок обзавелись пятнами, и только два сероглазых чудовища, объедаясь ягодами, купленными для обещанного Олли-о десерта, оставались безупречно чистыми, не считая измазанных соком пальчиков, которые они постоянно бегали мыть к раковине. На разноцветные разводы близнецы посматривали с чувством выполненного долга, Джемма же глядела на них с тоской, мысленно представляя, сколько времени уйдет на уборку. А ведь всего-то на миг оставила сестер без присмотра – отлучилась на поиски Ви, желая запереть ее в своей чердачной комнатке, чтобы приметная и знакомая кошка, не приведи Марна, не попалась на глаза малышкам.

– Дьера недопокойница?! – Голос, раздавшийся за дверью, заставил девушку похолодеть. Она так надеялась, что хозяина не будет до вечера. Но по закону подлости он, уехав по делам на рассвете, изволил так не вовремя вернуться. – Джемма?! – с нажимом проговорил Эдгард.

И ведьмочка, застывшая на мгновение, тут же сорвалась с места. Юным монстрам пришлось пожертвовать коробку печенья, спрятанную от жнеца и осы, и, не особо надеясь, умолять девочек вести себя прилично, а потом, сдернув фартук, устремиться навстречу неизбежности в лице дьера гробовщика. Выскользнув в коридор, девушка прикрыла за собой дверь, отрезав тем самым двух хулиганок от сурового взора черных, как сама бездна, глаз.

– Ты почему в таком виде? – окинув бледнолицую помощницу удивленным взглядом, спросил Эдгард.

– Так мне еще надо к зеленщику сходить, – тут же придумала оправдание она. – Вот и решила пока не снимать маску, чтобы не тратить лишнее время на наложение иллюзии. Сами ведь знаете, дел тьма!

Гробовщик медленно кивнул, принимая ее ответ. И тут же задал следующий вопрос:

– Ты заказала гвозди по списку?

– Да!

За дверью что-то подозрительно зашипело и с тихим «плюх» замолкло.

– Что там? – Черные брови сдвинулись на переносице, взгляд мужчины впился в бледное как смерть лицо помощницы, которое в этот миг обрело еще и сероватый оттенок.

– Мм… чайник! – нашлась с ответом ведьма.

– Самоотключающийся? – недоверчиво уточнил Эдгард.

– Одно из модных ныне заклинаний! – продолжала придумывать на ходу «блондинка».

Хозяин покачал головой и продолжил допрос:

– Малиновые ленты купила?

– Нет еще, но как пойду к зеленщику…

За дверью громыхнуло, Джемма вздрогнула, дьер Дорэ хищно оскалился.

– Чайник еще и самопрыгающий? – прищурившись, поинтересовался он. – С плиты на пол, да?

– Нет! – выразила несогласие с этой версией ведьмочка.

– Тогда кто там у тебя гремит, дьера лгунья?! – рявкнул Эдгард.

– Вишня, – шепотом ответила девушка.

– Я же говорил, чтобы кошка не шлялась по дому, – напомнил ей владелец ПБ.

– Она голодная была, – мысленно краснея за собственное вранье, пролепетала «блондинка».

– Покормишь, и наверх ее. Пусть там сидит, – немного помолчав, распорядился гробовщик. – И не забудь про ленты! Эта вульгарность нужна уже завтра. – Он одарил девушку тяжелым взглядом, но повторно отчитывать за устроенные в ПБ нововведения не стал.

– Хорошо! Я все куплю. Только приготовлю чай и пойду в лавку, – поспешила заверить его Джемма, спиной чувствуя, что за дверью, которую эта самая спина подпирала, творится что-то, чего хозяину видеть нельзя.

– Договоры для клиентов оформила?

– Еще с утра.

– А венки для двух ближайших церемоний?

– Девочки работают.

– Девочки… – протянул похоронных дел мастер, прожигая помощницу недобрым взглядом. – Знала бы ты, где у меня сидят эти твои девочки…

– Знаю! – поспешно ответила Джемма. – Но вы же разрешили пока ничего не менять, – добавила она тихо.

И Гард, вздохнув, снова кивнул.

– А ты чего ждешь? – сказал устало. – Иди проверь своих девочек и бегом к покойникам. Траурный марафет наводить!

Ведьма согласно качнула головой, но с места не сдвинулась. Вместо этого, опасливо взглянув на собеседника, она незаметно принюхалась. Повел носом и гробовщик. В коридоре отчетливо запахло паленым, и этот малоприятный аромат явно шел из кухни.

– А это… – начала было оправдываться «блондинка», но Гард молча отодвинул ее за плечи в сторону и, решительно распахнув дверь, переступил порог.

Две чумазые рожицы дружно повернулись и уставились на хозяина «Последнего цветка». При этом малявки чуть не свалились с табурета, на котором чудом угнездились вдвоем. Неприятный запах исходил от стоящей на огне стеклянной миски с треснувшим боком, в которой смачно чавкало что-то невообразимое.

– Это что? – хмуро поинтересовался дьер Дорэ, скрестив на груди руки.

– Дети.

– Варенье! – в один голос ответили все трое.

– Мы варим его для тети Олли! – просветила Анни, обворожительно улыбаясь мрачному дяде.

– Но и вас угостим, – добавила Энни, копируя выражение лица своей сестры. – От сладкого люди добреют и улыбаются! – со знанием дела заявила она.

И дьер гробовщик улыбнулся… Да так, что любой хищник умер бы от зависти, глядя на зверский оскал бывшего жнеца. Девочки же, ничуть не испугавшись, дружно решили, что этому дяде их варенье лучше не давать, потому что улыбка ему совсем не идет. Высказаться насчет словоохотливых «поварят» Эдгард не успел – стеклянная посудина с треском раскололась на две половины и… начался хаос.

Из лавки дьера Джи невзрачная блондинка летела, как ошпаренный почтовик, прижимая к груди куль с гвоздями. В руке ее трепыхался ворох малиновых лент с золоченой каймой, полы распахнутого плаща развевались за спиной, словно крылья, а шарфик и вовсе отсутствовал. Ведьме было абсолютно наплевать на шарахающихся прохожих, в ее голове мелькали картинки одна ужаснее другой. То ей виделось, как малышки пристреляли дядю Гарда к стене вилками и примеряют на его кудрявую голову кастрюлю с оплавленными краями, то как дьер гробовщик, злодейски поигрывая бровями, запихивает невинных (ну почти) крошек в ячейки хладокамеры. Марна всемогущая! Зачем она согласилась оставить детей в ПБ одних и покорно отправилась за дурацкими гвоздями и лентами? А если бурное воображение не лжет? Вдруг эти несовместимые противоположности и правда угробят там друг друга, пока она бегает за покупками?!

Мотнув головой, чтобы прогнать ужасные видения, Джемма прибавила шагу и, почти не чувствуя ног, понеслась домой, свято уверенная, что кого-то там точно пора спасать. Но когда запыхавшаяся ведьма с грохотом распахнула дверь рабочего зала, ее глазам предстала нереальная в своей неправдоподобности картина. Прежде всего там было тихо, как в склепе! Ну… или как в этом мрачном здании до недавних перемен. Нанятые ведьмочкой сотрудники словно в воду канули, причем канули, судя по приготовленным для похоронного обряда гробам и стопкам венков, после того, как в рекордные сроки закончили работу, а вместе с ними куда-то запропастилась и вездесущая дьера Бланш. Но пустым просторное помещение, заставленное гробами и стойками для лент, назвать было нельзя.

Анни и Энни, такие же чистенькие, какими были после того, как «няня» умыла их перед уходом, сидели посреди помещения в перевернутой крышке гроба и, используя руки вместе с магией металла, увлеченно скручивали симпатичные розочки из проволоки и складывали их горкой. А дьер Дорэ, щурясь от яркого света заправленной свелью лампы, разбирал за столом документацию. И единственным элементом, нарушавшим идиллическую картину, был привалившийся к стене Элрой, с интересом взиравший на малышек и восклицавший время от времени:

– Нет, Гард, ты точно уверен, что не хочешь открыть еще и цирк? Даже не подозревал в тебе таких талантов дрессировщика.

Проникнуть в дом Этьена оказалось до обидного просто – замок на калитке черного хода открылся универсальным ключом, выданным ведьмочке ее сообщницей. На вид он совершенно не отличался от обычного, а если в саду и были какие-то охранные нити и ловушки, на девушку они никак не среагировали. Оно и понятно – вряд ли кто-то «сообщил» им, что Джимджеммайла Аттамс больше не входит в число доверенных лиц ввиду скоропостижной кончины. А вот приоткрытое окно в гостиной требовало самого строгого выговора. Во-первых, этим путем в особняк мог забраться кто угодно, а во-вторых, уже ведь далеко не лето, чтобы сквозняки устраивать. Решив непременно намекнуть дьере Ганн, чтобы провела воспитательную беседу с сыном на тему безопасности дома, Джемма решительно полезла на подоконник.

Отодвигая прозрачную занавеску, девушка всерьез раздумывала, что из нее бы вышла отличная воровка, не прети ей такой вид заработка, как вдруг в саду за спиной ухнула сова. Балансирующая на коленях ведьмочка от неожиданности испуганно дернулась и, неуклюже взмахнув руками, полетела на пол. Занавеска, натянувшись, смягчила падение, и только благодаря ей аккуратный носик Джеммы не расплющился о мозаичный узор паркета. Прочная, несмотря на прозрачность, ткань даже не порвалась. Не успела начинающая домушница выдохнуть с облегчением, как раздался треск и левая часть карниза, отделившись от стены, стремительно поползла вниз, оставляя вырванными гвоздями глубокие борозды на обоях. Противный скрежет слился с шелестом опадающей на пол ткани.

– Попала! – закусив от отчаяния губу, пробормотала девушка и, торопливо раздавив один из шариков с лауритовой пыльцой из мешочка, висящего на поясе, от души сыпанула на себя лиловой пыли, чтобы придать и без того мрачному облику иллюзию призрачного мерцания.

Собираясь на дело, Джемма хорошенько поработала над своей внешностью: лицо ее приобрело мертвенную бледность и тени под обведенными черным контуром глазами, радужки растеряли былые краски, став бледно-зелеными и водянистыми, сочные губы побелели, а в каштановых волосах, рассыпанных по плечам, появились серебряные нити. Ведьмочка надела лиловое платье, в котором ее положили в гроб. Только туфли предусмотрительно оставила под окном, не желая стучать каблуками. А теперь благодаря волшебной пыльце от девушки исходило мягкое свечение, делавшее ее похожей на настоящее привидение… которое поминало нехорошим словом и ночную птицу, и собственные нервы, когда, постанывая от боли в ушибленной коленке, поднималось на ноги.

Как ни странно, но на шум от ее неловкого приземления никто не прибежал – дом все так же дышал безмятежным покоем и видел сладкие сны. Джемма достала из-за пояса тонкую палочку, покрытую свелью, и коротким заклинанием зажгла на ее конце золотой огонек. Дверь в коридор ведьма открывала уже с куда меньшим азартом и верой в собственную удачливость. Протяжно скрипнувшие петли заставили ее замереть на месте и с тоской подумать, что надо было предлагать Олли-о не одно мороженое, а обещать каждодневное сладкое на целый месяц. А лучше на год, чтобы эта ценительница десертов согласилась-таки сама «ограбить» своего сверхценного друга.

Конечно, можно было отправить к Аттамсам и Элроя, предварительно его расцеловав. Но, во-первых, жнец как-то упоминал, что на расстоянии от источника, поделившегося энергией, он теряет приобретенную способность к осязанию, и это опять же привело бы ведьмочку сюда. А во-вторых, Джемма не хотела его обнадеживать. Ведь в том, что амулет у нее получится, уверенности не было. Ну и, в-третьих, обида за подставу все еще давала о себе знать, прячась в потаенных уголках девичьей души. Да и пускать этого белого слона в родную посудную лавку ведьма не хотела. Свернет еще что-нибудь важное – Этьен потом расстроится, и девочки огорчатся. Споткнувшись в темноте о край ковровой дорожки, Джемма ухватилась за стену и тяжело вздохнула. Бережно поправляя перекосившийся портрет и разглаживая задравшийся угол ковра, она уже не была уверена, что ее поздний визит нанесет особняку меньший урон. Проведя кончиками пальцев по каминной полке, нахмурилась – слишком много пыли. И куда только смотрит экономка, если горничные так плохо выполняют свою работу?

Возле лестницы Джемма чуть не уронила рыцарские латы, статуей стоявшие в нише. Грохот получился бы знатный – сбежались бы не только сонные слуги, но и соседи, чтобы узреть свеженький, еще не обросший опытом «призрак» дьеры Аттамс. Ступеньки поскрипывали под ногами так же противно, как и дверные петли, которые, по мнению ведьмочки, просто необходимо было смазать. И об этом она тоже планировала сказать Грэнне, когда они снова встретятся. А еще про нерадивую прислугу, мутный витраж, явно нуждавшийся в чистке, пятно на покрывале в гостиной и прочие малоприятные мелочи, цеплявшие взгляд «воровки». Каждый осторожный шаг казался ей топотом, всюду мерещились подозрительные шорохи, шепотки и взгляды, пугавшие новоявленное привидение куда больше, чем она сама могла бы напугать домочадцев.

Ко второму этажу нервозность домушницы наряду с раздражением от плохого содержания ее любимого дома достигли неимоверных высот, а потому, когда из-за угла вынырнули две юркие тени, мерцающая дьера «призрак» чуть не завизжала на весь дом. Два комка серой шерсти с разбегу запрыгнули на руки испуганной ведьмы и огласили коридор громким урчанием. Хозяйским котам не было никакого дела ни до наложенной на ее лицо иллюзии, ни до странного свечения, исходящего от фигуры. Они не боялись привидений, да и какой может быть бесплотный дух, если он пахнет, как хозяйка, гладит, как хозяйка, точно так же чешет шейку, за ушками и между рожек, бормоча при этом что-то ласковое.

Дальнейший путь пришлось преодолевать с двойной ношей – стоило только попытаться спустить соскучившихся животных на пол, как они тут же принимались возмущенно мяукать, путаться под ногами и лезть обратно. Урчали коты все-таки потише, вот и пришлось тащить на руках сразу обоих. Зато, как только внимание ведьмы отвлеклось от попыток быть бесшумной и незаметной, она сразу же перестала спотыкаться и цепляться за все подряд. У входа в библиотеку девушка шепотом провела воспитательную беседу с пепельно-серыми питомцами, но те напрочь отказались понимать, что им лучше подождать за порогом, и шустро юркнули в комнату вслед за «привидением».

Смирившись с когтисто-хвостатым сопровождением, ведьмочка углубилась в лабиринт стеллажей. Царство книг в доме Аттамсов было немаленьким и занимало добрую треть этажа, но ей был знаком каждый его уголок. Сквозь высокие витражи проникал лунный свет, дорожками ложась на паркет, но за шкафами было так же темно, как и в коридорах. Джемма, подсвечивая себе путь палочкой, без особого труда нашла сестринскую книгу и повернула к выходу, да так и замерла на месте. На диванчике у окна, свесив руку к полупустой бутылке, лежал тот, кого, по заверениям оставшейся в саду Олли-о, дома быть не должно. Мелькнувшая радость от осознания, что Ен не на празднике дьеры Жаннин, сменилась паникой.

Палочка выпала из пальцев ведьмы и погасла, кот, выписывающий восьмерки вокруг полосатых чулок, тут же поддел ее лапой и принялся гонять по полу, словно мышь. Светящийся предмет то вспыхивал, то снова гас под игривыми коготками расшалившегося зверя. А его собрат, хитро взглянув на застывшую гостью, резво потрусил к хозяину, на ходу набирая скорость.

– Нет! – одними губами прошептала Джемма, но серому прохвосту не было дела до ее протестов – подпрыгнув, он ловко приземлился на грудь хозяину.

– Мяф-ф-ф! – прозвучало громче любого будильника.

Ведьма вздрогнула, Этьен нет.

– Хро-о-ом, – простонал мужчина, не открывая глаз, и машинально погладил животное, которое довольно выгибало спину, норовя боднуть его в шею. – Отстань, Хром, – пробормотал Ен, мягко спихивая с себя кота, который упорно лез обратно.

И ведьмочке бы сбежать, пока хозяин дома окончательно не проснулся, но ноги отказывались нести ее к выходу. Они вообще не желали двигаться, и хорошо еще, что не подгибались от страха. Веки мужчины дрогнули и медленно поднялись. Сонные серые глаза осмотрели комнату и остановились на мерцающей гостье с белым, как полог Саймы, лицом. И к бледности этой иллюзия имела очень слабое отношение.

– Майла? – произнес Этьен, спуская ноги с дивана. – Ты вернулась?

Джемма сглотнула. Паника охватывала ее с новой силой, мысли хаотично метались в голове, руки дрожали, и ко всему прочему начали неметь ноги, грозя отправить хозяйку на встречу с полом. Но разыгравшийся с палочкой кот царапнул девушку по щиколотке, и чувствительность вернулась вместе с болью. Ведьмочка отдернула ногу от занесенной для повторного удара лапки и махнула рукой, чтобы восстановить утраченное равновесие. Книга, вырвавшись из ослабевших пальцев, описала дугу и плюхнулась у самого дивана.

– Я скучал! – пронаблюдав все это, сказал дьер оружейник, из облика которого стремительно исчезала сонливость. – Почему ты так долго не приходила, Майла?

Ведьмочка молчала, не зная, что сказать. Подобной ситуации она никак не ожидала, а потому совершенно растерялась. Одно дело изображать призрака перед поднятыми среди ночи слугами, и совсем другое – морочить голову Этьену, который нанял Олли-о, чтобы разыскать ее – воскресшую «недопокойницу». А значит, вариант с призраками не прокатит!

– Ты вся светишься, милая, – склонив набок голову, продолжал рассматривать ее Аттамс. – Такая красивая, бледная и мерцающая… словно сон.

«Сон! Вот оно!» – обрадовалась ведьмочка, доставая на ощупь из кожаного мешочка скатанную в шарики лиловую пыль.

– Я и есть твой сон, Ен. – Раздавив в ладони лаурит, она просыпала его на пол. – Утром ты проснешься и ничего не вспомнишь, – добавила, подарив ему улыбку. Как ей казалось – нежную, а не нервную. Ведь уголок рта дернулся всего раз или два – мелочи!

– Чудесный сон, – принимая ее объяснения, согласился дьер оружейник. – Волшебный, – добавил он, глядя, как с пола взлетают полупрозрачные сиреневые бабочки, кружат вокруг светящейся фигурки в черно-лиловом наряде и полосатых чулках, разлетаются по комнате, привлекая внимание котов. – Почему ты нас бросила, Майла? – Улыбка, гостившая на губах мужчины, была теплой и грустной одновременно. Полурасстегнутая рубашка открывала грудь, растрепанные волосы падали на глаза, а рука, потянувшись вниз, подняла бутылку.

Будь это не Этьен, Джемма наверняка провыла бы что-то невразумительно-жуткое и погремела наскоро наколдованными цепями, но это был он – тот, кого она так боялась и в то же время хотела видеть. И с губ девушки само собой слетело:

– Я не хотела! Прости.

– Это было больно, – глотнув вина, поведал он.

И снова она прошептала:

– Прости.

– Иди ко мне, – позвал ее мужчина, кивнув на место рядом с собой.

Ведьмочка не шелохнулась. За что и получила очередной удар мягкой кошачьей лапкой… пока что без когтей. Но и это на девушку не подействовало. Она продолжала стоять на месте и напряженно смотреть на Этьена, не забывая при этом давить один за другим волшебные шарики. Вскоре к иллюзорным бабочкам присоединились огненные жар-птицы и радужные пони, каждый из которых мог поместиться на ладони. Губы мужчины, ожидавшего ее решения, сжались в тонкую линию, глаза прищурились.

– Ты ведь мой сон? – сказал он, откинувшись на спинку дивана.

– Твой, – не стала спорить гостья.

– Тогда посиди со мной, а лучше выпей, – криво усмехнулся он. – Ну же, Майла? Неужели даже во сне ты будешь ускользать от меня, подобно прекрасному видению. – Он снова пригубил вина. После чего отставил бутылку в сторону и протянул раскрытую ладонь «сновидению». – Иди сюда, милая. Позволь прикоснуться к тебе… хотя бы во сне.

Джемма сглотнула, переводя взгляд с руки мужчины на его лицо и обратно. А возле поставленного на пол вина лежала серая книга, о которой почему-то сейчас совсем не думалось. Этьен был такой домашний, растрепанный, родной, до него так сильно хотелось дотронуться, провести кончиками пальцев по щеке, заправить за ухо непослушную прядь и сказать, что все будет хорошо, как говорил ей он… в ее сне. Но сделать это мешал страх. Не перед сидящим на диване мужчиной, нет… Ведьмочка боялась, что он раскусит обман, как только почувствует тепло ее тела. Аттамс медленно качнул головой, так и не дождавшись реакции девушки. Сжал кулак, опуская руку. И, прикрыв глаза, сказал:

– А ведь я с ума без тебя сходил, Майла.

«Сходил… – мысленно повторила она. – А теперь, значит… нет?»

– Думал, сам сдохну, когда ты умерла, – продолжал говорить хозяин дома. – А потом встретил ту блондинку с твоими глазами… Вернее, глазом. И Ви сбежала, утащив ожерелье. Когда понял, что ты жива, тоже чуть не умер. На этот раз от радости. Нанял сыщика для поисков…

– И как? – спросила девушка осторожно. Выведать что-нибудь у нетрезвого дьера, пребывающего в уверенности, что он спит и происходящее ему снится, было отличной идеей.

– До сих пор ищет, – хмыкнул Ен, открыв глаза. – Ты такая бледная, Майла. С тобой ведь все хорошо, правда? Ты не болеешь, не нуждаешься в деньгах? Тебя не…

– Трэймы! – воскликнула девушка и снова ойкнула, когда серый охотник, подкравшись сзади, куснул ее за пятку. – Сталь, прекрати! – потребовала она, хмурясь. Кот отпрыгнул, боком проскакал по комнате и скрылся за диваном.

– Они просто по тебе соскучились, – с улыбкой пояснил хозяин дома. – И девочки соскучились. И я, – удерживая ее взгляд, добавил тихо. – Ты что-то говорила про трэймы… Тебе нужны деньги? – Он нахмурился. – Скажи, где ты прячешься, видение. И я принесу все, что тебе надо.

Джемма недоверчиво прищурилась: выходит, не он оставил на ее окне тот заветный мешочек с запиской? А кто же тогда? Э… хм, неужели Грэнна, ведь ее девичья фамилия Эрис, а не Ганн или Аттамс, доставшиеся ей от мужей. Этьен тем временем продолжил:

– Не бойся, больше принуждать тебя и шантажировать не стану. Все, чего я хочу, это чтобы ты ни в чем не нуждалась и… чтобы была счастлива.

Счастлива… без него, без близняшек, без проказливых серых котов и без этого явно запущенного дома, которому не хватает заботливой руки молодой хозяйки. Как она может быть счастлива без них?! Все! Хватит! Надо хватать книгу и бежать на чердак похоронного бюро, пока чувства окончательно не затопили разум. Там работа, Эл с его проблемами, Гард со своими трупами, запертая в комнате Ви и много-много разных дел, на которые так легко отвлечься.

– Ен… – Делая осторожный шажок к дивану, Джемма вновь попыталась изобразить улыбку, но получалось из рук вон плохо.

– Да, видение?

– Ты знаешь… – пробормотала она, снова подступая.

– Что же? – с интересом наблюдая за ее передвижениями, спросил дьер оружейник.

– Петли бы смазать надо, а то двери скрипят, – сама не зная почему, сказала ведьмочка.

– Хм… – Откинув со лба длинную челку, мужчина снова принял расслабленную позу, весь вид которой говорил о безобидности его намерений. – Какой у меня хозяйственный «сон», однако.

– Какой есть, – пожала плечами Джемма, превращая призрачный зверинец, мечущийся по комнате, в звездную пыль. Подсвеченная ею комната заиграла волшебными красками, став похожей на картинку из детских сказок.

– И витраж на лестнице помыть надо, и уборку влажную почаще делать, здесь же дети! – продолжала перечислять мерцающая особа, приближаясь. – А также не забывайте на ночь закрывать все окна. И вот еще что… – Подойдя к книге, она, легко наклонившись, подняла ее и прижала к груди. – Дверь от универсальных ключей зачаруй!

– Обязательно, – пообещал Аттамс, улыбаясь. А потом резко подался вперед и, схватив взвизгнувшую ведьмочку за запястье, дернул на себя. Не ожидавшая такой подлости от «расслабленного и безобидного» мужчины, ведьма рухнула вместе с ним на диван. Вернее, рухнул туда Этьен, а она благополучно приземлилась сверху.

– Попалась, видение, – выдохнул ей в лицо он.

– М-мне п-пора… – Не придумав ничего лучшего, Джемма пробормотала: – Растворяться.

Он был слишком близко! Так близко, как не бывало раньше. Запах мужчины с острыми пряными нотами, смешанными с обволакивающе-теплыми древесными, дурманил ведьмочку, попавшую в плен его рук. Сильных и ласковых, твердых и при этом безумно нежных. Чуть поглаживая девушку по спине, Ен продолжал смотреть ей в глаза.

– Правда? – шепнул, провокационно улыбаясь. – Но ведь это мой сон, не так ли?

– Твой, – оглушенная ударами собственного сердца, отозвалась она. Его запах пьянил, а близость разжигала огонь желаний. Тех самых, о которых Джемма запрещала себе даже мечтать.

– А я не собираюсь пока просыпаться. – Мягко вытянув застрявшую между ними книжку, Этьен снова бросил ее на пол, лишив тем самым ведьмочку пусть небольшого, но все же щита. Одной рукой он продолжал придерживать ее за спину, второй убрал с лица девушки локон, ласково погладил ее по щеке, затем очертил контур подбородка и, чуть приподняв его, осторожно коснулся указательным пальцем выбеленных губ. – Майла…

Из библиотеки ведьма вылетела как ужаленная. Тяжело дыша и прижимая к груди проклятую книгу, она пронеслась по коридорам и лестнице к выходу, отодвинула засов и выскочила в сад. Лихорадочный румянец пылал на скулах, губы же горели от жарких поцелуев. Некогда белые, сейчас они алым штрихом красовались на девичьем лице, беспрестанно шепча какие-то бессвязные слова. Как?! Как она могла это допустить? Почему не оттолкнула Этьена, не убежала раньше? Неужели желание вкусить запретный плод оказалось сильнее доводов разума, а придуманная игра в сон стерла выстроенные в реальности запреты? Глупая… маленькая глупая ведьмочка! Пока он всего лишь ухаживал, не думать о нем было тяжело, но возможно. Теперь же… Как она сможет все это забыть?!

– С тебя торт! – рявкнула ведьма, лихорадочно сверкнув ярко-зелеными глазищами.

– Что значит, с меня? Я… – удивленно глядя на нее, начала возмущаться Олли-о, однако Джемма перебила:

– И мороженое! Десятислойное!

– За что?

– За Этьена и его сны, – выпалила девушка и побежала прочь из сада.

Задумчиво посмотрев ей вслед, оса бросила короткий взгляд на окно библиотеки, хмыкнула, пожала плечами и отправилась вслед за сбежавшей подругой. А мужчина, оставшийся в компании двух пушистых сообщников, поглаживал прикорнувших на его коленях котов и улыбался. Немного времени, чуть-чуть терпения и… лиловая бабочка сама впорхнет в его объятия, даже не заметив опутавшей ее паутины.