Когда Люси и Флеминг приехали, команда уголовного розыска уже собралась в ситуационной комнате в участке на Стрэнд-роуд. На столе лежал большой черный пластиковый пакет для мусора, а рядом стоял запирающийся металлический контейнер, похожий на банковский, для хранения документов в депозитарии. Он уже был открыт, и часть его содержимого лежала на столе.

На нем было разложено множество фотографий размера 6×9 или 10×12. Мельком взглянув на них, Люси заметила, что на всех них были изображены девочки в возрасте 13–17 лет. Они были сфотографированы за разными занятиями, при этом рассмотреть лица мужчин было невозможно из-за угла, под которым велась съемка.

– Скорее всего они сохранились в огне из-за того, что хранились в этой коробке, – заметил Флеминг, рассматривая фото.

– Они сохранились, потому что были спрятаны в сарае, – раздался голос, и Люси, повернувшись, увидела, как в комнату вошла ее мать. – Можно вас на секунду, инспектор Флеминг?

Том посмотрел на Люси и поднял брови. Девушка догадалась, о чем ее мать хочет с ним переговорить. Коробка была очень большой, и было непонятно, как инспектор мог пропустить ее, обыскивая, как он рассказал, сарай Кэя. Люси подумала, что ее мать интересует ответ именно на этот вопрос.

Она продолжала работать с командой уголовного розыска, сортируя фото и раскладывая их по стопкам: одна стопка – одна девочка.

Через несколько минут Люси натолкнулась на фотографию Карен Хьюз. А сразу после этого кто-то протянул ей фото девочки, похожей на Сару Финн. Девушка изучила фотографию, стараясь не обращать внимания на сцену, а концентрируясь только на лице девочки. Она была почти уверена, что это была фотография Сары. Потом ей передали еще одну фотографии, она была сделана с близкого расстояния, и все сомнения отпали. На этом фото глаза Сары были опущены вниз, как будто она не могла встретиться взглядом с мужчиной, который ее фотографировал. На снимке была видна его рука, которой он пытался за подбородок приподнять голову девочки.

– Сержант Блэк, помощник главного констебля хочет вас видеть, – позвал ее Бернс.

Люси положила фото на стол, кивнула, подтверждая, что это именно Сара Финн, и с облегчением отошла от снимков, направляясь к матери.

– Присаживайся, – предложила ее мать, когда девушка вошла в кабинет Бернса. – Всё в порядке?

– Эта коллекция там, в той комнате, она… слегка напрягает.

– Нам повезло, что мы наконец ее обнаружили. Теперь мы можем составить каталог развратных действий Кэя.

– Немного поздновато, – заметила Люси. – Этот сукин сын вовремя умер.

– Согласна, – ответила мать. – Именно об этом я и хотела с тобой поговорить. Мы нашли коллекцию в сарае. Кто его обыскивал, когда вы были в доме?

– Не помню, – Люси твердо выдержала взгляд матери. – Это мог быть любой из нас.

– Ты?

– Я не помню.

– Инспектор Флеминг уже подтвердил, что сарай обыскивал именно он. – Женщина кивнула.

– Тогда зачем спрашивать меня?

Уилсон пропустила вопрос мимо ушей.

– И он признался, что пропустил ее.

– Все мы иногда ошибаемся.

– Вот именно. Хотя, если б всё это нашли еще вчера, то Кэй сидел бы сейчас в камере и ждал приговора суда. А вместо этого нам приходится разбираться с тем, что он натворил, с его смертью при ужасных обстоятельствах и с еще одним расследованием со стороны омбудсмена – вторым за последние два дня.

Раздался звонок мобильного Люси. Она посмотрела на экран, увидела имя Робби и, извинившись, отключила телефонный звонок.

– Я еще раз спрашиваю тебя, что случилось вчера утром в доме инспектора Флеминга?

– Не уверена, что это важно для понимания того, что мы сейчас обсуждаем, – быстро ответила сержант.

– Здесь я решаю, что важно, а что нет, Люси, – огрызнулась ее мать. – И мне, черт побери, кажется очень важным, что вчера утром он был пьян до такой степени, что тебе пришлось вызывать ему «Скорую помощь». Так пьян, что не слышал воя собственной охранной системы. А потом появился на работе и не углядел одну из самых больших коллекций детского порно, которую нам удалось найти за последние годы. Джин Кэй умер сегодня только потому, что Том Флеминг был мертвецки пьян вчера.

– Это нечестно, – попыталась возразить Люси.

– Это очень нечестно, – согласилась Уилсон. – По отношению к тебе, ко мне и ко всем людям, которые над этим работали.

Люси посмотрела на свои руки, сложенные на коленях.

– После того что я увидела на этих фотографиях, мне кажется, что Кэй получил то, что заслужил.

– Не нам с тобой об этом судить, – рявкнула Уилсон.

Люси поежилась.

– На время разбирательства инспектор Флеминг отстраняется от работы, – сказала ее мать.

– А вот это-то уж совсем нечестно, – резко взглянула на нее Люси. – Ему просто нужна помощь.

– Ты не единственная, кому жалко инспектора Флеминга, Люси.

– Только демонстрируешь ты это довольно своеобразно.

– Я помню, как все это случилось с ним впервые, – ответ ее матери был резок. – Я видела, во что он превратился. Ему надо время, чтобы во всем разобраться и примириться с самим собой. Вот этого-то времени у него теперь будет достаточно. Ты что, думаешь, что изучение всей этой грязи поможет ему просохнуть? Неудивительно, что он пьет.

– Ты же сама послала меня в ОЗУЛ, когда я просилась в уголовный розыск, – ответила ей девушка. – Значит, мне на всю эту грязь смотреть не возбраняется?

– Не переводи все на себя, Люси.

Сержант проглотила ответ, который вертелся у нее на языке. Она не была уверена, что ее мать не накажет ее за непочтительное отношение к старшему по званию.

– И что же мне делать, пока его не будет?

– Дело Финн тесно переплетается с делом Хьюз, – сказала помощник начальника полиции. – Продолжай работать по этому делу и обо всем докладывай суперинтенданту Бернсу.

Девушка молча встала.

– Я восхищена твоей преданностью, Люси. Хотя в данном случае Тому Флемингу нужно нечто большее, чем просто преданность.

– А я и не ожидала, что ты меня поймешь, – ответила Люси. – Ведь преданность никогда не была твоей сильной чертой, не так ли?