Глава девятая
Смирнов и Соболь, осмотрев дом, вернулись в квартиру. Тихонова в это время на большой кухне готовила что-то вкусное. В городе до сих пор не отключили газ и свет. Иногда возникали проблемы, но они быстро решались силами местного населения. Боевикам свет и газ требовались не меньше, чем мирным жителям.
– Вкусно пахнет, Ирина Владимировна, – сказал Соболь.
– Главное, чтобы было вкусно есть и хватило бы всем.
– Так вы на всю нашу компанию готовите?
– Только кашу с тушенкой.
– И этого достаточно. А не боитесь, что к вам заглянут ваши коллеги? Наверняка удивятся, куда это столько варит врач Тихонова?
– Ко мне никто не придет.
Смирнов отстранил Соболя:
– Пройдись, посмотри на улицу с лоджии.
– Так только что всю округу осматривал.
– Ступай!
Прапорщик подчинился.
Старший лейтенант проговорил:
– Мы осмотрели подъезд, вы предложили как раз то, что нужно.
– Потому что я знаю, что вам нужно.
– Ну да, конечно.
Станция Смирнова провибрировала сигналом вызова:
– Четвертый на связи!
– Первый! Что у вас?
– Все нормально. Осмотрели дом, подъезд. Тут хозяйка предложила несколько хат для наших парней. Проверили: помещения подходящие, обеспечивающие полный обзор и при необходимости возможность круговой обороны. Пусть и недолгой.
– До этого, думаю, не дойдет. Мы начнем выдвижение в двадцать два часа. Тебе отправить к водонапорной башне Седьмого, чтобы я знал, что у вас по-прежнему все нормально.
– Сделаю! С двадцати трех тридцати он будет у башни.
– В овраге, говоришь, много колючего кустарника?
– По дну сплошные джунгли. Склоны тоже не подарок, но там хотя бы без штанов и собственной шкуры не останешься. Но идти надо очень аккуратно, а то скатишься со склона прямо в кусты. Похлеще легкого ранения будет.
– Я тебя понял! Наблюдайте за кварталом.
– Есть!
– Что по хозяйке квартиры?
– Вернулась, привезла продукты, в основном крупы, лепешки. Сейчас готовит на всю братию местную кашу бургуль.
– А с нее не пронесет? Все же мы не привыкли к такой кухне.
– Конечно, надежнее было бы спиртом запить.
– Я налью тебе спирта, так, что захлебнешься.
– Ну тогда каждый пусть рассчитывает на свой желудок. У нас с Соболем проблем не возникло.
– Ясно, наблюдайте за округой.
– Да, Первый.
– Отбой!
– До связи!
Время прошло быстро.
В 23.00 ушел к башне Соболь.
А уже через полчаса в квартиру вошел майор Жилин.
Хозяйка не спала – постоянно подогревала пищу.
Командир группы обратился к ней:
– Здравствуйте, Ирина Владимировна, я командир сводной группы спецназа Минобороны РФ, Жилин Сергей Владимирович.
– Здравствуйте, Сергей Владимирович. Вы один?
– Со мной двое, они размещаются в соседней квартире, остальные на подходе. У вас для меня место найдется?
– Вместе с подчиненными.
Она кивнула на Смирнова.
– Пойдет.
– Я накрою стол, придется ужинать в два приема, если не в три, все на кухне не разместятся.
– Не беспокойтесь, каждый заберет свою порцию и уйдет. Нечего тут посиделки устраивать, да и ночью окнами отсвечивать.
– Как скажете.
– Вы не против, если после размещения групп мы кое-что обсудим? Я в курсе, что днем вы работали, что с утра вам предстоит дежурство…
Тихонова прервала Жилина:
– Мы сделаем все, что нужно. Вернее, все, чем я могу быть вам полезной.
– Благодарю.
Ровно в полночь сводная группа вошла в здание, начала размещение. Через полчаса бойцы получили порции ужина и ушли к себе. В квартире остались майор Жилин, капитан Володин, старший лейтенант Смирнов. Соболя отправили к соседям – Туренко назначил его в первую смену охранения.
Закрыв окно на кухне плотным одеялом, майор разложил на столе карту поселка Тара. Это была не военная, а обычная карта. Особенность ее заключалась в том, что все наименования были сделаны арабской вязью. Жилин подсветил изображение фонариком направленного света.
– Вот перед нами карта. Мы видим, что поселок разбит на шесть кварталов, имеет проспект с площадью и мечетью, слева от площади – параллельную улицу, улицы поменьше, пересекающие проспект и образующие кварталы. Но остальное непонятно.
– Вас смущает арабская вязь, можете сделать пометки на русском языке.
– Отлично.
Жилин достал карандаш.
Тихонова нагнулась, указывая на карту:
– Проспект носит название Малека.
– Проспект Малека, – сделал отметку командир группы.
– Правая улица, что берет начало на восточной стороне и отходит от проспекта, – улица Адель. За ней на первом пересечении улица Джала, на втором – Бакара, на третьем, последнем, – Адана. Площадь впереди мечети называется торговой, кварталы вы видите. Цифры одни и те же.
Жилин кивнул:
– Кварталы вижу. Мы, значит, в первом квартале.
– На отшибе квартала, можно сказать, в старом поселке. От нас идут два проулка: первый к проспекту, второй – к повороту улицы Адель.
– А что за второстепенная дорога от улицы Адель, уходящая на северо-запад? Она вообще на карте не обозначена.
– Это дорога к холму Джатель, к крепости.
– Понятно.
– Ну раз понятно, продолжим, – Тихонова говорила вполголоса, но четко и уверенно. – Поселок с трех сторон, конкретно с востока, юга и запада, окружен позициями формирования аль-Ахдара. Позиции проходят по крайним домам и участкам перед ними. На каждом участке примерно по двести боевиков, шесть-семь танков, две-три самоходные артиллерийские установки, минометные батареи. Северное направление обороняет или оборонял отряд аль-Диаба. Он понес большие потери в последнем бою, я видела около сотни раненых, много тяжелых.
Жилин делал пометки.
– Я не слишком быстро говорю? – спросила Тихонова.
– Нет, Ирина Владимировна, все нормально, продолжайте.
– Что вы хотели бы узнать конкретно, а то мой рассказ о деталях может занять время до рассвета, а мне, знаете ли, надо хотя бы часа два отдохнуть.
Жилин кивнул:
– Меня, нас, интересуют основные объекты бандформирования аль-Ахдара, которые без ущерба для мирного населения можно уничтожить воздушными ударами или ударами крылатых ракет.
– Понятно. Ну по позициям трех отрядов на востоке, юге и западе самолеты могут работать спокойно.
– Как же прикрытие мирным населением?
– Там, в тех районах, мирного населения нет. Оно сосредоточено во втором, третьем и седьмом кварталах.
– С чем это связано?
– Не торопите меня, майор.
– Хорошо, слушаю.
– По названным вами объектам. Штаб или командный пункт аль-Ахдара располагается в здании справа перед пересечением проспекта Малека и улицы Джала.
– Здесь? – Жилин указал на обозначение здания на карте.
– Да. Там раньше был ресторан для туристов, там же на первом этаже и сейчас есть кафе, но не для местных, а для боевиков, находящихся в штабе.
– Сколько всего в нем этажей?
– Два и мансарда. Сам штаб на втором этаже. Рядом многоэтажные дома заселены плотно. Остальные в третьем квартале тоже заселены, но частично. Аль-Ахдар распорядился больше людей собрать в соседних со штабом зданиях. Но они стоят не вплотную к штабу, между ними метров двадцать-тридцать.
– Ясно.
Жилин продолжал делать отметки, записи.
– Во дворе штаба стоят шесть установок «Град». Они замаскированы сетью, от заселенных домов расстояние метров сорок-пятьдесят. Через проспект левый угловой дом. В нем в подвале и на первом этаже размещен первый склад боеприпасов. От склада в пятидесяти метрах – заселенный дом. Но небольшой. Семей на тридцать. Охрана, как и в штабе, около пятидесяти человек. Она меняется. В седьмом квартале аль-Ахдар держит второй склад в полуразрушенном православном храме, это юго-запад квартала.
– Пометить крестом. Большой склад?
– Да. Там склад больше. В многоквартирном доме на углу проспекта и улицы Бакара казарма. В ней более трехсот боевиков. Постоянно. Часть из них уходит на позиции, на охрану штаба, складов, другие возвращаются на отдых. Там же в подвале пищевой блок и склад продовольствия. А во дворе техника. Я насчитала четыре танка, четыре самоходных орудия, двенадцать минометов и две установки «Град». Это было вчера. За сутки никаких перемещений боевики не делали, за исключением вывода на проспект двух «Градов» от штаба, которые стреляли через хребет.
– А там, в седьмом квартале, где меньше жителей?
– Только в одном доме, он через сквер от казармы по улице Бакара. Между ними больше ста метров. Госпиталь находится в шестом квартале на месте бывшей больницы, – Тихонова указала точку на карте, – также в разных местах поселка оборудованы зенитные позиции, всего их семь или восемь, я видела сама. Они представляют собой обложенные мешками с песком чаши, внутри которых двуствольные зенитные установки.
Жилин проговорил:
– Понятно, скорее всего «ЗУ-23-2». Проверим.
– А есть смысл еще и по этим установкам работать, – спросил Смирнов, – какой вред они могут нанести нашей авиации? Если, конечно, только сирийцы не решат сдуру прислать сюда вертолеты.
– Тебе, Боря, пока слова не давали. Продолжайте, пожалуйста, Ирина Владимировна.
Женщина пожала плечами:
– Да это, собственно, все.
– Все, – повторил Жилин, – неслабо укрепились «духи».
– Простите, кто?
– «Духи», моджахеды.
– Вы в этом смысле?
– Да. Но ничего, и не такую оборону взламывали. Главное теперь – выявить наиболее важные объекты и навести на них авиацию и крылатые ракеты. Плохо – дома с жителями находятся рядом. А скажите, какое-нибудь оповещение о налете авиации у игиловцев предусмотрено?
– Об этом мне ничего не известно. Вряд ли, заложники и нужны для того, чтобы исключить у наступающих возможность применить авиацию. Но если самолеты не сразу ударят мощными ракетами, а будут работать небольшими бомбами, которые не приведут к разрушениям в мирных домах, местные жители быстро сориентируются и уйдут в подвалы. Ничего им помешать не сможет.
– Вот, это очень ценное замечание.
– Если все, майор, позвольте я пойду отдохну?
– Да, конечно, большое вам спасибо. Остальное уже наша работа.
– Ума не приложу, как вы подберетесь к важным объектам.
– Мы знаем как.
– Хранит вас Господь!
– Еще раз спасибо!
Тихонова ушла в спальню. Жилин посмотрел на карту:
– Вроде все нанес.
Он повернулся к Смирнову:
– Найди, Боря, связиста, он, по-моему, в соседней квартире, пусть со спутником идет сюда, будем передавать начальству полученную информацию.
– Есть.
Смирнов позвал Сторского.
Он уже знал, зачем его вызывали, установил на столе спутниковую станцию, взглянул на Жилина:
– Северцова?
– Да.
Связист набрал номер, передал трубку майору.
Командир отряда ответил сразу же:
– Слушаю, Сергей!
– У вас карта района под рукой?
– Да.
– Приготовьтесь делать пометки.
– Готов. Информация Тихоновой?
– Да.
– Давай.
Сеанс связи длился десять минут.
– Ну вот и все! Исходя из полученных данных, все три позиции прикрытия Тары с востока, юга и запада бомбардировщики могут отработать спокойно, без риска задеть мирных жителей. А вот по остальным объектам требуется наведение. Но для этого мы и находимся здесь.
– Я тебя понял, информацию принял. Жди приказа на применение.
– Сегодня?
– Да, Сережа, сегодня. До связи!
– До связи!
Жилин вернул трубку связисту:
– Тебе, Вася, – обратился он к сержанту, – спать в коридоре, держать станцию при себе. Приказ может поступить в любую минуту, но, думаю, не раньше полудня. Все же командиру надо согласовать действия и с нашей авиагруппой, возможно, с командиром эскадры и с сирийскими войсками. Но все равно будь в готовности ответить в любое время.
– Понял, буду в коридоре.
– Только ванную не загораживай, чтобы женщине не мешать.
– Я у двери, как верный пес устроюсь.
– И там нельзя – выход в туалет.
– Где тогда?
– У гостиной.
– Матрас-то хоть дадите?
– А ты на чем собирался спать в соседней квартире?
– Там диванчик старенький есть, удобный. Но не тащить же его сюда?
– Получишь матрас. Все, всем отдыхать.
Тихонова уехала в госпиталь в 7.30. Сигнал вызова прошел в 10.05. Сторский занес станцию в гостиную.
Жилин ответил:
– Байкал!
– Это Северцов.
Даже по голосу было заметно, что командир отряда этой ночью не сомкнул глаз.
– Доброе утро, Александр Сергеевич.
– У тебя хорошее настроение?
– А что, должно быть плохое?
– Это хорошо. Карта с собой?
– Так точно.
– Разверни.
– Минуту.
Жилин развернул карту на полу.
– Готов!
– Отмечай цели, на которые авианаводчики должны навести бомбардировщики «Су-24». Решено применить звено этих машин и корректируемые бомбы. Замечание Тихоновой учтено, первые бомбы будут малой мощности с эффектом «воя».
– Готов.
– Для вас определены шесть целей. По три на каждую подгруппу авианаводчиков. Первые – штаб аль-Ахдара и склад боеприпасов напротив через проспект, а также скопление «Градов» у штаба.
– Понял, отметил.
– Вторые три – казарма резерва, скопление техники в седьмом квартале и склад.
– Будем до конца рушить православный храм?
– Новый построим. Как понял?
– Понял.
– Остальные цели, а именно: позиции обороны поселка на окраинах, а также проход хребта Умгдум отработают два звена «Су-25». Их действия вас не касаются. До 20.00 определиться, кто конкретно, куда и как пойдет, кто будет прикрывать авианаводчиков и выводить их к цели. В 20.10 доклад о принятом решении мне. Ориентировочное время начала работы с 23.00. Уточнение и действия после доклада.
– Все понял.
– Это хорошо. И помни, Сережа, от результатов действий твоей группы и авианаводчиков зависит очень многое. По сути, жизни сотен мирных жителей, среди которых большинство женщин и детей. Не удастся сразу уничтожить главаря банды, его резервы внутри поселка, склады, которые хорошо охраняются, – игиловцы уничтожат всех мирных жителей, потому как они им будут не нужны. В отместку, чтобы на Западе потом подняли шум, что это мы и сирийцы допустили смерть женщин и детей.
– Я все понимаю, Александр Сергеевич.
– Жду доклада в двадцать десять. У тебя есть время и необходимые данные, чтобы все как следует продумать, рассчитать. Возникнут вопросы – обращайся, я постоянно на связи!
– Да, командир.
– Работай! И не забывай об охранении своей временной базы. Все! До связи!
– До связи!
Переговорив с полковником Северцовым, Жилин вызвал в квартиру Тихоновой заместителя капитана Туренко, командира группы авианаводчиков капитана Володина, старших лейтенантов Курко и Смирнова.
Прибывшие офицеры разместились на кухне.
Жилин осмотрел подчиненных:
– Как настроение, господа офицеры?
Первым ответил Смирнов:
– Отличное, товарищ майор!
Доложили Туренко и Володин:
– Нормальное настроение, боевое. Все готовы к работе.
– Позавтракали?
– Так точно!
– Хорошо. Внимание на карту.
Жилин доложил, какие цели определены сводной группе.
После доклада посмотрел на Володина:
– У тебя четыре наводчика. И четыре цели. Кого и куда направишь?
– В принципе без разницы, но в группе пять наводчиков. Я же не останусь в стороне? Значит, так, – Володин потер подбородок, – в седьмой квартал пойду я. Со мной старший лейтенанта Кузьмин и прапорщик Буйко. Я возьму казарму, Кузьмин установит «маяк» среди техники, Буйко займется складом. На склад второго квартала выйдет старший лейтенант Строгин, на штаб и «Грады» – лейтенант Опарин.
– Это окончательное решение?
– Так точно.
– Теперь о прикрытии и об обеспечении действий наводчиков.
Жилин взглянул на заместителя:
– С наводчиками Володина в седьмой квартал пойдешь ты, Толя. С тобой старший лейтенант Федоров, прапорщик Юрченко. Старшего лейтенанта Строгина прикрывает старший лейтенант Курко и прапорщик Гаврилов. Лейтенанта Опарина – старший лейтенант Смирнов и прапорщик Соболь.
Смирнов воскликнул:
– Верное решение!
– Прошу без комментариев, – оборвал его Жилин, – я, связист сержант Сторский и санинструктор прапорщик Гурьев останемся здесь на связи с подгруппами и командованием. При необходимости выйдем на помощь любой из подгрупп.
Вопросы ко мне?
– Маршруты выдвижения? – спросил Смирнов.
– Ну что ты, Боря, все вперед паровоза норовишь бежать! Я спросил, есть ли вопросы по расчету личного состава?
– По расчету личного состава все понятно и правильно. Какие могут быть вопросы?
Жилин вздохнул, покачав головой:
– Теперь маршруты. Это сложный для нас вопрос, так как никто не знает, что в реальности представляет собой поселок.
– А когда должна вернуться с дежурства хозяйка квартиры? – спросил Туренко.
– Ну если считать, что смена у нее двенадцать часов, то где-то в двадцать тридцать, плюс-минус пять минут.
– Считаю, что следует перенести доклад Северцову на двадцать один тридцать. Мы поселка не знаем, но его хорошо знает Тихонова. Она реально может подсказать относительно безопасные пути.
– Согласен, – проговорил Жилин, – в этом вопросе Ирина Владимировна может оказать помощь. Связист!
В дверном проеме из коридора возник сержант Сторский:
– Я, товарищ майор.
– Станция в рабочем состоянии?
– Так точно!
– Давай ее сюда!
– Есть!
Северцов спокойно воспринял необходимость переноса доклада, хотя наверняка сам должен был доложиться начальству в установленное время. Он понимал, что согласование вопроса путей подхода подгруппы наводчиков и спецназа к целям гораздо важнее формальностей.
– Хорошо, – ответил он, – доклад в двадцать один тридцать. В остальном расчет по времени не меняется.
– Так точно!
Жилин передал трубку Сторскому. Тот перешел со станцией на кухню.
Командир группы сказал:
– Давай-ка сейчас попробуем сами определить маршруты, а вечером узнаем у Тихоновой ее мнение.
– Надо бы назначить ответственных за обед, товарищ майор.
– Верно. Вот твой Соболь и займется этим.
– Соболь такой же мой, как и ваш.
– Тем не менее. Соболь! – позвал прапорщика командир группы.
Тот вышел из лоджии, где устроил стационарную позицию наблюдения.
– Я, товарищ майор.
– С Гавриловым и Юрченко займитесь приготовлением обеда.
– Как без хозяйки, товарищ майор?
– Она не будет в обиде.
– А если…
– Ты предлагаешь ограничиться сухим пайком?
– А что? Нормально. Вечером поужинаем. Хотя бургуль уже поперек горла стоит. Да и набивать ливер перед выходом нежелательно.
Его поддержал капитан Туренко.
– Соболь прав, командир. Обойдемся сухим пайком, тем более он рассчитан на трое суток, а мы отработаем уже ночью. Тащить его потом обратно?
Жилин махнул рукой:
– Черт с вами, сухпай, так сухпай.
Он посмотрел на Смирнова:
– А если кто-то желает на обед горяченького, то пусть сам приготовит себе, ясно, Боря?
– Так точно, товарищ майор.
– Внимание на карту! Соболь – на позицию наблюдения.
– От кого охранять-то? Даже собак поблизости нет.
– Ты плохо понял?
– Есть на позицию.
Соболь прошел на лоджию, офицеры склонились над картой.
Обсуждали тему до обеда, кое-что наметили, но все равно, без советов агента СВР точно и безопасно проложить маршруты не получилось.
Тихонова вернулась из госпиталя раньше ожидаемого, в 18.30.
С ней уединился Жилин:
– Ирина Владимировна, нас интересуют шесть объектов: штаб главаря бандформирования аль-Ахдара, оба склада, казарма и скопление техники в третьем и седьмом кварталах.
– Я почему-то так и подумала. Что требуется от меня?
– Нам необходимо выбрать максимально безопасные маршруты подхода к этим объектам.
– Сколько человек пойдут к ним?
– Семь человек должны провести работу в седьмом квартале. Это казарма, техника и склад номер два. Во втором и третьем кварталах будут работать по три человека. Трое останутся, если вы не против, здесь.
– Я не против. Мне нужна карта.
– Пройдемте, пожалуйста, в гостиную.
Жилин и Тихонова вошли в большую комнату. Офицеры, присутствовавшие на планировании ранее, до сих пор находились там. Они поприветствовали хозяйку.
Тихонова ответила и попросила:
– Пожалуйста, внимание на карту, господа или товарищи офицеры.
Все подошли к столику.
Женщина взяла карандаш.
– Во второй и третий квартал пройти несложно. Первым проулком до проспекта Малека в месте его поворота на юг, вот здесь, – она указала на карте это место, – далее по пустующим с севера и запада домам, непосредственно к крайнему зданию у склада. Если помните, это подвал и первый этаж дома, стоящего на перекрестке проспекта и улицы Джала.
Смирнов сказал:
– Оттуда можно перескочить и в третий квартал, необходимо перейти проспект в сторону запада и вот он, бывший ресторан, – штаб аль-Ахдара. А во дворе стоянка «Градов».
Тихонова отрицательно покачала головой:
– Нет, это плохой вариант.
– Почему? – поинтересовался Жилин.
– Как известно, штаб охраняется, там примерно пятьдесят боевиков, большинство, конечно, внутри, но есть охрана и у «Градов», точное количество назвать не могу, не меньше трех. На проспекте же патруль на пикапе, он практически постоянно стоит на перекрестке, и если переход проспекта из первого квартала для него останется незамеченным, то не увидеть вас у себя под носом боевики при всем желании не смогут. Поэтому в третий квартал удобнее войти по второму переулку или проезду, через улицу Адель. Минуя ее, группа окажется в брошенном доме, одном из пяти, прямо напротив стоянки «Градов» и штаба.
Тихонова провела ломаные линии на карте:
– Что же касается седьмого квартала, то с ним дело обстоит сложнее. Он находится на противоположной окраине. Как пройти туда? По улице Адель, по западной ее части не получится – патрули. Справа в зданиях и за ними – позиции западного отряда обороны. Единственное… можно попытаться использовать левую сторону улицы. Там населения нет, ну если только бродяги, те в основном прячутся в подвалах, выходя в поисках пищи днем. Вы же, как понимаю, используете темное время суток.
– Да, – сказал Жилин.
– Тогда дома по левой стороне улицы Адель, с пересечением улицы Джала и Бакара. Их можно быстро перейти, они неширокие. Вот только на Джале следует соблюдать повышенные меры осторожности, так как она может просматриваться все тем же мобильным патрулем. Хотя в темноте он вас не увидит, ну а включит прожектор, вы успеете укрыться. Пройдя третий и пятый кварталы, группа выйдет к заселенному жилому дому. От него – в сквер, там рядом казарма, во дворе техника, а в разрушенном храме склад. Порядок отхода вы определите без меня. Это все, что я могу посоветовать.
– Спасибо, Ирина Владимировна, – поблагодарил женщину Жилин, – мы учтем ваши предложения.
– Тогда я с вашего позволения в ванную и к себе.
– Ну какое может быть позволение? Мы же у вас в гостях, а не наоборот, хотя были бы рады, если бы вы как-нибудь навестили нас в Москве.
– Сначала, майор, надо выйти из Тары. А там, кто знает, может быть, и встретимся в Москве.
Кивнув офицерам, Тихонова вышла из комнаты.
Капитан Туренко проговорил:
– Какая женщина! Говорят, у нас опасная работа, но мы пришли, отработали задачу и ушли, а ей оставаться здесь и работать с ненавистными головорезами. Это ж какие надо иметь нервы и самообладание.
Смирнов вздохнул:
– Я бы точно так не смог.
– Ну в этом никто и не сомневается, – улыбнулся Жилин, – тебя хлебом не корми, дай кому-нибудь морду набить и, замечу, далеко не всегда в боевых условиях.
– Командир, у нас есть очень хорошая пословица: кто старое помянет, тому глаз вон.
– Есть, Боря, и другая пословица. Но – к делу. Совет Тихонова дала дельный. И к объектам мы должны выйти без особых проблем. Вопрос: как дальше будем работать?
Это уже была тема командира группы авианаводчиков:
– Для нас главное – выйти к объекту, установить «маяки» и отойти. Но наводчики не разведчики, не бойцы спецназа, хотя и числятся в таковом. Обеспечение их работы дело твоих подчиненных, Сергей Владимирович.
Жилин кивнул:
– Да, это работа моих ребят. Значит, поступаем так. Уже отсюда выходим тремя подгруппами, их ведут, соответственно, капитан Туренко, старшие лейтенанты Курко и Смирнов. Они подводят подгруппы в кварталы и далее из укрытий проводят разведку с целью определения подходов авианаводчиков непосредственно к целям, прикрывая их во время установки «маяков» и отхода обратно в укрытие. Курко и Гаврилов выводят старшего лейтенанта Строгина на первый склад, старший лейтенант Смирнов и прапорщик Соболь – лейтенанта Опарина на штаб и батарею «Град», капитан Туренко, старший лейтенант Федоров и прапорщик Юрченко соответственно обеспечивают работу капитана Володина, старшего лейтенанта Кузьмина и прапорщика Буйко в седьмом квартале. Подгруппы работают автономно, но поддерживают связь и со мной, и между собой. В случае возникновения непредвиденных обстоятельств немедленный доклад мне и действия исключительно по моему приказу. Бросать все и идти на помощь попавшему в нештатную ситуацию категорически запрещаю. Главная задача группы – установить «маяки» на всех указанных объектах и отойти на безопасное расстояние, в укрытие, которое будет выбрано при подходе к объектам. Вопросы по порядку действий есть?
– Никак нет, – ответил за всех Туренко.
– Хорошо. Теперь расчет по времени. «Маяки» должны быть установлены до утра. Выход подгрупп в двадцать три. У нас будет четыре-пять часов, чтобы решить поставленную задачу. Кажется, что это много, на самом деле они пролетят быстро. Значит, по подгруппам. Старший лейтенант Курко выводит свою подгруппу по первому переулку к северной части, а точнее, к повороту проспекта Малека в двадцать три тридцать. В нуль часов подгруппе быть в районе брошенных домов в квартале, не забывая, что в том же районе «духи» держат позицию зенитчиков.
– Обойдем, – заверил Курко.
– К часу вы должны определиться с местом укрытия. В час тридцать начать разведку подходов. При обнаружении часовых или постоянных стационарных патрулей возле склада снять их, но только по моей команде. До этого подгруппа должна подойти вплотную к объекту и держать охранение объекта на прицеле. Отслеживая также пути отхода к выбранному укрытию. Оно должно находиться не более чем в двухстах метрах от объекта. Если, конечно, местность позволит. В крайнем случае, не ближе ста метров, но тогда укрытие должно быть в подвале. У тебя, Гена, – Жилин посмотрел на старшего лейтенанта Курко, – есть вопросы?
– Никак нет!
– У тебя, Андрей, – майор перевел взгляд на Володина.
– Нет. Все нормально, если получится так, как планируем.
– Это будет зависеть только он нас самих.
– А его величество случай?
– К ликвидации его, – улыбнулся Жилин. – А если серьезно, то я уже говорил, что делать при возникновении нештатной ситуации.
– Вопросов нет, Сергей Владимирович.
– Хорошо, теперь расчет по подгруппе Смирнова. И не надо, Боря, наглеть, слушай и принимай к исполнению.
– Так я ничего!
– Видел, как ничего.
– Я вас очень внимательно слушаю.
– До часа тридцати тебе все то же, что и Курко. Выход в квартал, укрытие. Дальше в принципе то же самое – разведка. Но, учитывая, что лейтенанта Опарина надо вывести к двум объектам, время установки «маяков» у вас увеличивается.
– Как и количество «духов», которых надо будет уничтожить до этого.
– Ну, проблем с тремя или четырьмя боевиками у «Градов» у тебя, уверен, не возникнет. Это работа максимум пяти выстрелов из «Винтореза». Непосредственно у штаба тоже много охраны быть не должно, два-три часовых, потому как рядом на пересечении мобильный патруль. Тебе закончить разведку в два тридцать и к трем часам вместе с лейтенантом Опариным находиться на рубеже обеспечения работы авианаводчика. Снятие часовых, естественно, только по моей команде.
– Естественно.
– Вопросы?
– У меня нет, – ответил Смирнов.
– Капитан Володин?
– Нет вопросов.
Жилин отложил карандаш.
– Так, по подгруппам во втором и третьем кварталах решение принято. Остается седьмой квартал, самый протяженный в части подхода к нему. Вариант отработки цели в седьмом квартале примем без офицеров и прапорщиков, уже получивших задания. Так что, Смирнов и Курко, можете собирать подгруппы, выбирать оружие, «Винторезы» обязательно, и готовиться к выходу. А мы здесь с Туренко и Володиным обсудим, как работать в седьмом квартале.
– Понятно, – проговорил Смирнов, – я Соболя забираю?
– Конечно!
– Дима! – позвал он прапорщика, находившегося на лоджии.
Тот вышел оттуда с помятым лицом.
– Спал, что ли? – спросил Жилин.
– Никак нет, товарищ майор, – ответил Соболь, – это от того, что прижимался к отверстию в бетонной плите.
– Ухом тоже?
– А что ухо?
– Ты в зеркало посмотри.
Соболь подошел к зеркалу. В нем отчетливо было видно, что прапорщик буквально смял левое ухо.
– Так это… и ухом тоже.
– Смирнов! – повысил голос Жилин. – Забирай своего «часового». И смотри, чтобы он у тебя у объекта не уснул.
– Не уснет! Пойдем, чудило.
– Да чего вы? Все же нормально.
– Идем, идем, пока командир тебе выговор не влепил.
– А у меня, Боря, их как подписей в подписном листе. Так что одним больше, одним меньше – без разницы. И очередного звания не получать.
Это все было сказано уже в коридоре.
– Как же не получать? А старшего прапорщика?
– Нужен он мне, этот старший прапорщик! Лишние хлопоты: третью дыру в пустом погоне делать. Мне и с двумя звездочками неплохо. Тем более что разницы в окладе никакой.
– Все, хорош базарить. Идем к Опарину, обсудим предстоящую работу.
– Расчеты все сделали?
– Нет, спали, как ты.
– Да не спал я, так прикорнул. А ты сам посиди в этой долбаной лоджии пять часов, посмотрю, каким выйдешь.
– Я сказал – все!
– Да все, все! Но командир не прав.
– Это не обсуждается.
– Ну и ладно.
В 22.50 Жилин по спутнику вызвал на связь командира отряда:
– Кедр! Байкал!
– Слушаю тебя, Сергей.
– У нас все готово, подгруппы сформированы, задачи уточнены, маршруты отработаны. В двадцать три часа начнем выдвижение к объектам. Ориентировочное время установки «маяков» четыре часа.
– Понял тебя. Что ж, задача тяжелая, Сергей, но, кроме нас, ее не решит никто. И от действий твоей группы зависит наступление на Пальмиру. Удачи тебе.
– Благодарю! Всем нам удачи.
Жилин отключил станцию.
Ровно в 23.00 он по радиостанции малого радиуса действия передал команду командирам подгрупп:
– Внимание всем! Начали!
Старший лейтенант Смирнов, выпрыгнув из окна первого этажа тыловой стороны здания, прошел в частный сектор. Раздался лай собак. Бродячих псов еще не всех извели на фарш.
Пройдя одну-единственную улицу и выйдя к переулку, Смирнов остановился, постучал по переговорному устройству:
– Седьмой!
– Я!
– Пошел!
Вскоре появился прапорщик Соболь:
– Ну как тут у нас?
– Тихо. Нормально.
Старший лейтенант вызвал лейтенанта Опарина.
Прибыл и наводчик.
Смирнов указал на переулок. Очертания домов едва просматривались в сплошной тьме. Этой ночью обычно звездный небосклон был затянут облаками.
– Иду вдоль изгиба, справа до улицы Адель, перехожу через нее, вхожу в здание впереди. Осматриваюсь, вызываю вас. Пойдете вдвоем. Если в доме окажутся боевики или я встречусь с их патрулем на Аделе, ко мне не подходить. Попытаюсь уйти сам. Не получится – тогда доклад командиру и быстрый отход на исходную. Вопросов не принимаю. И никакого своеволия. Сейчас все всерьез. Соболь, понял?
– Бросить тебя одного?
– Я же сказал, никакого своеволия. Исполнять приказ.
– Понял.
– Опарин?
– Понял.
– Смотрите, парни, без самодеятельности.
– Ты уж постарайся не засветиться, – попросил Соболь.
– Само собой, если бы знал, сколько женщин ждут меня дома!
Старший лейтенант пошел, пригнувшись, вдоль кустов, практически сливаясь с ними, применяя современный прибор ночного видения и приготовив одновременно и бесшумную снайперскую винтовку «Винторез», которую забросил за спину, и обычный автомат «АКС-74». Отойдя от друзей, он тут же пропал из зоны их видимости.
– Не видно, – проговорил Опарин.
– И не слышно.
– Ты хочешь услышать, как перемещается Боря?
– Нет, Леня, я не хотел бы услышать, как улицу заблокируют «духи».
– Это понятно.
– Все, лейтенант, слушаем и смотрим.
Они тоже применили ночную оптику. И только тогда в зеленоватом свете увидели фигуру командира подгруппы, уже подходившего к выходу на улицу Адель.
– А ничего, шустро идет!
– Главное – перейти улицу.
– Все должно быть нормально.
Смирнов остановился у полуразрушенного забора, прилег в канаву, откуда мог видеть и улицу, и стоявшие за ней четырехэтажные дома. Смотрел минут десять. Затем вскочил, перебежал дорогу, тротуар с выбитой брусчаткой, запрыгнул в окно первого этажа среднего по улице дома. Оказавшись в помещении, отпрыгнул к стене, держа проем двери на прицеле, прислушался. Тихо. Обошел квартиру. Никого. Выглянул в подъезд – тихо, заглянул в соседние квартиры. На первом этаже подъезда было спокойно. Поднялся на второй этаж, третий, четвертый – то же самое. Выглянул во внутренний двор. За распределительной будкой, с которой свисали оборванные провода, увидел стоящие в ряд боевые машины БМ-21 «Град». Они стояли в линию, прижавшись кабинами к такому же дому напротив, накрытые сверху плотной маскировочной сетью. У машин – двое часовых.
Они о чем-то разговаривали между собой. Смирнов пожалел, что не взял с собой Опарина, тот бы перевел. Осмотрев здания между второй и третьей установкой, в окне первого этажа, рядом с подъездом заметил полосу тусклого света, пробивавшегося из-за одеяла, служившего шторой. В комнате кто-то был. Или это место отдыха очередной смены, или помещение, где временно отдыхали те часовые, что сейчас вели оживленную беседу.
В проеме между домами виднелось здание бывшего ресторана. Но не все, а только правая его часть. Штаб! В окнах штаба темно. Так и должно быть. Внутри, по данным Тихоновой, может быть до пятидесяти боевиков. Это и охрана, и личный резерв аль-Ахдара.
Смирнов прошел к противоположному окну. Там улица и горизонт. Там по проему никого. Он вызвал на связь Соболя:
– Седьмой! Четвертый!
– Седьмой!
– Быстро в здание, что напротив переулка. Я на четвертом этаже смотрю за обстановкой.
– Там все спокойно?
– Да и очень много интересного. Бегом марш, держась кустов, моим маршрутом!
– Идем!
Смирнов видел, как прапорщик и лейтенант пробежали переулок, улицу, подошли к зданию, в «мертвую» для него зону. Старший лейтенант вышел в подъезд, бросил вниз камень, здесь мусора хватало. Сигнал был принят, прапорщик и авианаводчик поднялись на четвертый этаж.
– Ну и что тут интересного? – спросил с ходу Соболь.
– Пройди в противоположную комнату и аккуратно посмотри в окно. И ты, Леня, тоже.
Соболь подошел к окну.
– Что? – спросил Смирнов, проследовавший за ним.
– «Грады»!
– А ты спрашивал, что интересного?
– Но Тихонова говорила, что они должны быть во дворе штаба, то есть за этим домом.
– Значит, «духи» меняют их расположение.
– «Духи» о чем-то базарят.
Устроившийся с другой стороны окна Опарин сказал:
– Говорят громко, но отсюда не пойму. Надо спуститься на первый этаж. Или хотя бы на второй.
Смирнов распорядился:
– Соболь, здесь! Контролируешь и позицию «Градов», и улицу Адель с переулком. Поочередно.
– Конечно, поочередно, я же не могу одновременно быть и в этой комнате, и в противоположной.
– Много слов. Идем, Леня!
Смирнов с Опариным решили остановиться на втором этаже. Там слышимость была отличной.
– О чем базарят, Леня?
– Один рассказывает другому, что хочет взять себе какую-то девушку, имя странное – Алекс.
– Что странного? Сюда столько европеек и россиянок в том числе с запудренными мозгами приехало, выбирай – не хочу.
– Но, говорят, есть одна помеха, по-моему, это так переводится.
– Что?
Лейтенант показал жестом – молчи, сам же продолжил:
– Второй сказал, а в чем проблема, эта помеха в комнате отдыха спит. Ступай и реши с ней вопрос. Первый: как решить? Его же утром при общей смене хватятся. Второй: скажем: пошел отдыхать и пропал. Сейчас нередко стали бежать из поселка. Позавчера четверо прошли через наши позиции и сдались неверным. Первый отказывается. Второй: дело твое. Так, разошлись.
Смирнов выглянул в окно.
Один боевик находился у первой установки, второй – у пятой.
Отпрянул от окна:
– И что из услышанного следует?
– То, что «Грады» охраняют трое. Двое скорей всего вышли на ночь. Несут службу двое, третий отдыхает, время смены неизвестно, но известно место, где находится третий. Тут проблем не будет. А вот чтобы оценить возможность подхода к штабу, надо перейти в соседний дом.
– Так, здесь на ликвидацию охраны «Градов» оставляем Соболя, в нужный дом пойдем вдвоем.
– Разумно.
– Вообще-то здесь и наводчик не нужен. Пусковые контейнеры заряжены, к ним взрыватели навесить, и можно рвануть без всяких бомбардировщиков.
– Но Северцов же об этом не знал. Да и мы не знали. И взрывателей у нас нет. К тому же главная цель – это штаб. Ликвидировав его, мы лишим боевиков управления. А что такое лишиться управления, ты лучше меня знаешь.
– Для спецназа это не особо актуально, у нас каждый может восстановить управление, взяв командование на себя. А вот в армейских частях потеря управления может иметь колоссальные последствия. Ну что, как будем проходить в соседний дом?
– По-моему, у нас один путь с улицы в обход этого дома.
– Главное, чтобы эти «духи» нас не увидели.
– Думаю, они продолжат разговор, а возможно, один из них решится убрать третьего. Если уж он хочет взять себе какую-то Алекс!
– Ладно, там видно будет. Значит, выходим в обход здания, откуда связываемся с Соболем.
– Ты командир подгруппы, тебе видней.
– Подожди, доложу Жилину.
– Давай.
Смирнов по индивидуальной станции вызвал командира отряда:
– Первый! Четвертый!
Ответ последовал тут же:
– На связи!
– Подгруппа в третьем квартале. В здании, во дворе которого стоят шесть установок «Град».
– Погоди, установки стоят на окраине?
– Не совсем, между первыми рядами брошенных домов.
– И населения в домах нет?
– Я же сказал, в брошенных.
– Ну, подробней.
Смирнов доложил обстановку.
– Это хорошо, – сказал Жилин, – операция начинается удачно.
– Оставляю на контроле за одной из целей Седьмого, с Арфой продвигаюсь к основной цели.
– Видишь, как это сделать?
– Здесь, Первый, все гораздо проще, чем на карте.
– В реальности всегда либо все проще, либо все сложнее. Жду следующего доклада из места укрытия и выдвижения Арфы-02 к главной цели!
– Да, Первый!
– Продолжаем работу, отбой!
– Конец связи.
Смирнов отключил станцию, кивнул Опарину:
– Пошли, Леня!
Офицеры спустились вниз и, применяя приборы ночного видения, двинулись вдоль дома к его торцу. Вышли к нужному месту, остановились, присев за вырванный и стоящий торчком лист металла, ранее служивший крышей входа в подвал.
Старший лейтенант вызвал прапорщика Соболя:
– Седьмой!
– Да, Четвертый!
– Что у тебя?
– Докладываю. Два вновь вместе, вновь о чем-то базарят. Сейчас они у пусковых контейнеров третьей слева установки.
– Принял!
Смирнов выглянул из-за угла. Двое часовых о чем-то оживленно говорили, стоя к нему спиной. Этим и воспользовались спецназовцы. Они перешли в соседний дом. Там было так же пусто, как и в первом. А с противоположной стороны открывался отличный вид на бывший ресторан, сейчас – штаб командующего формированием ИГИЛ в Таре Фераза аль-Ахдара.
Опарин внимательно осмотрел местность.
– Сбоку от штаба – неработающий фонтан. Вся его прелесть в том, что сохранилась статуя каскада и высокие борта. Отсюда добраться до фонтана, от фонтана – к зданию. Это метров по тридцать.
Смирнов, находившийся рядом, проговорил:
– Нам не виден центральный вход.
– А он и не нужен. Главное, что со стороны двора те же двое часовых. Правда, эти несут службу не в пример тем, что у «Градов». Как положено. Один ходит вдоль северной стены, второй – вдоль западной. Сходятся – расходятся.
– И хрен с ними, Леня, я их, когда сойдутся, из «Винтореза» тихо двумя выстрелами уложу.
– Надо только посмотреть, в каком режиме организована служба и нет ли наблюдателей в штабе. А то снимем часовых, а на втором или третьем этаже сидит боевик и смотрит за всей видимой частью квартала.
– Этого обнаружим. Если есть, как-нибудь проявит себя.
– Точно так, Боря! Первый «маяк» я поставлю здесь у «Градов» и только потом пойду к штабу.
– Почему не наоборот?
– Штаб как цель – гораздо сложнее. Там наверняка есть сюрпризы, которые придется снимать. Не может так беспечно охраняться штаб и место нахождения самого командующего.
– Почему? Здесь ему ничего не угрожает. Отряды на позициях, везде патрули, в здании чуть не полроты охраны, наверняка имеется подвал и предусмотрены пути отхода. А возможно, в штабе аль-Ахдара и нет. И это мы никак не проверим.
– Наша задача – уничтожить штаб, но я начну работу с «Градов». Если не удастся уничтожить штаб, это полбеды, а вот если батарея «Град» ударит по наступающим войскам, это как минимум сотни убитых и раненых солдат и офицеров.
– Ты наводчик, тебе решать. Моя задача – обеспечить твою работу.
Опарин улыбнулся:
– Вот и обеспечивайте, товарищ старший лейтенант.
– Докладываю решение Жилину, он вместе с Северцовым рассудит, что важнее.
– Согласен.
Смирнов вызвал командира группы:
– Первый! Четвертый!
– Да, Четвертый!
– Мы с Арфой-02 в здании, откуда Арфа может провести работу по главной цели.
– Хорошо.
– Но Арфа предлагает сначала отработать цель «Грады»!
– С чем связано это решение?
– Сами поговорить с ним не желаете?
– Давай.
В разговор по своей станции вступил авианаводчик. Он объяснил причину принятого решения.
– Хорошо, – сказал Жилин, – я доложу о решении Кедру. После чего будет уточнена задача.
– Да, Первый!
– До связи!
Опарин прошел к стене.
Смирнов продолжил наблюдение. Часовых у штаба поменяли в два часа. Из этого следовало, что караул несет службу в обычном режиме и следующая смена произойдет в 4.00.
Он оповестил об этом авианаводчика.
Тот кивнул:
– Значит, в три сорок работаем по «Градам», в четыре десять пойду к штабу. Ты же по моему сигналу снимешь часовых.
– Сделаю, но сначала давай дождемся решения Жилина и Северцова. Они вполне могут определить первой целью штаб.
– Дождемся. Эх, тоска какая-то, Боря.
– Тоска? С чего. Вспомнил кого-нибудь?
– Нет, просто вдруг стало тоскливо.
– Может, предчувствие какое?
– Да нет. Но тоскливо и… тревожно!
– Это часто, когда ждешь. Начнем работу, все встанет на свои места.
– Ты прав! – И добавил: – Может быть!