9. Oдиночество и… любовь
Большинство людей очень боится одиночества. Особенно самые молодые, самые старые или же люди определенного психического склада: инфантильные, психологически несамодостаточные, с неустойчивой, слишком ранимой психикой. Недаром же для компенсации чувства одиночества наиболее примитивные личности обычно объединяются в группировки, банды, компании для совместной выпивки или похода на дискотеку, на футбольный матч с намерением устроить там драку и т. д. и т. п. В этих группах и группировках главное – быть, как все, чувствовать себя частью большого, сильного целого, поскольку каждый из членов группировки без ее поддержки не представляет собой ничего, он слишком примитивен, несамостоятелен и неинтересен никому, кроме таких же, как он сам.
А ведь это стремление действовать в группе, в толпе идет еще из первобытных времен, когда пещерные люди вынуждены были совместно охотиться, обороняться от врагов или хищников, бороться с наводнением, пожаром или каким-либо другим стихийным бедствием – иначе они просто не выжили бы.
Пещерный человек был такой, как все, он еще не был личностью, поэтому чувствовал себя больше членом племени, чем отдельным человеком. Он жил, думал, действовал, как все. Быть не таким, как все, ему просто не позволили бы. Еще и во времена средневековья в «просвещенной» Европе сотнями тысяч сжигали самых красивых, самых активных, не таких, как все, «нестандартных» женщин, считая их ведьмами.
Однако за прошедшие тысячелетия жизнь очень изменилась. Сейчас в развитых странах люди как личности отличаются большим разнообразием: кто-то профессор химии, кто-то писатель или журналист, кто-то монах или священник, кто-то рабочий, кто-то изобретатель, фермер, аптекарь, учитель, бомж, преступник, судья, депутат, президент, многодетная мать, студент, шофер… и т. д. и т. п. При этом человек любой профессии или рода занятий обладает всей полнотой информации и знаний, выработанных человечеством за все время его существования. Рабочий благодаря книгам и Интернету, благодаря дистанционному обучению может, если захочет, стать высококлассным специалистом по археологии, ткачиха – знатоком средневековой французской поэзии, депутат – классным кинологом, шофер – специалистом по орхидеям. Люди становятся все более и более разными, а количество комбинаций из условий жизни, характера, наследственности, профессии, интересов, окружения стало просто бесконечным. Никто не похож ни на кого. Чуть ли не каждый человек – личность. Правда же, это совсем не похоже на первобытное общество? И тем не менее среди нас еще немало людей, задержавшихся в своем историческом развитии, по своему психотипу более близких к первобытному, чем к современному человеку, хотя у них, как и у всех, есть все условия для того, чтобы успешнее вписаться в современность.
Такое историческое развитие все больше отдаляет человека от стадного чувства и обрекает на одиночество, и это надо понять, принять, примириться с этим. Сейчас я попробую немного подробнее пояснить эту мысль. Кто для любого из нас самый близкий, самый добрый, самый доброжелательный человек? Ну, конечно, это мать. Она все поймет или хотя бы простит, она все сделает, чтобы ее ребенку, даже если ему уже 60 лет, было хорошо, спокойно, уютно, чтобы он был здоров, доволен и счастлив. А у многих ли есть полное взаимопонимание с собственной матерью? Сколько тут бывает скандалов, обид, ссор, а иногда даже сын убивает мать или мать убивает сына или дочь. Полное взаимопонимание, дружба между матерью и ее взрослым ребенком – это скорее явление исключительное, а отнюдь не типичное!
Если уж взаимопонимание с отцом или матерью столь проблематично, то что же говорить о постороннем, чужом человеке? Даже друг или подруга, если они и есть (а они есть далеко не у каждого!), не всегда понимают вас, и в дружбе, к сожалению, тоже нередки обиды, ссоры и даже предательства.
Человек мечтает о настоящей дружбе и любви, чтобы друг (любимый) понимал его, чтобы рядом был тот, кому всегда можно излить душу, на кого всегда можно надеяться как на каменную стену. Увы, найти такого человека даже еще более сложно (а скорее всего и просто невозможно), чем найти полное взаимопонимание с собственными родителями! Для этого надо найти своего собственного двойника. Ведь другой человек – он действительно другой и имеет на это полное право. Он чувствует, понимает, знает по-другому, не так, как вы, особенно если друг друга пытаются понять не мужчина с мужчиной или женщина с женщиной, а мужчина и женщина. Ведь психология, реакции, чувства, образ мышления и поведение мужчины и женщины очень отличаются друг от друга.
А, собственно говоря, почему это вы думаете, что вы так уж одиноки? Ведь вас окружают тысячи людей – на работе, на улице, в транспорте, в магазине, на лестничной площадке, в кино, в институте, поликлинике или библиотеке. Может быть, вы скажете, что они вам «чужие»? А скажите откровенно, насколько вам близки ваши собственные родители, братья и сестры, дети, родственники и друзья? Разве вы на них никогда не обижались, не ссорились с ними, не хотели убежать подальше и больше никогда не возвращаться? Разве есть хоть один человек на свете, который никогда не ссорился со своими самыми близкими?
Поэтому не надо тешить себя иллюзиями, искать то, чего нет и быть не может. Не надо страдать из-за того, что в вашей голове свили себе гнездо неосуществимые мечты и вы непременно хотите воплотить их в жизнь. Не надо, как я уже говорила ранее, требовать от другого человека невозможного, такого, чего он при всем своем желании не сможет вам дать. Или, по крайней мере, не сможет вам дать сразу, после непродолжительного знакомства. Если вам недостаточно коллег по работе, соседей по дому, вашей родни и товарищей по авиамодельному кружку, то воспитать «самого близкого человека» (друга, любимого, собственного ребенка) вам придется самому. И на это уходят годы, десятилетия, а нередко и вся жизнь. Взаимопонимание с друзьями, любимыми, детьми строится ценой больших усилий, терпения, компромиссов, а нередко и самопожертвования, то есть отказа от своих собственных непомерных (а часто даже и вполне правомерных) требований, амбиций, претензий, интересов. И всегда надо принимать и любить людей, особенно самых близких, такими, какие они есть. Ведь других-то людей у нас нет!
Одиночества не надо бояться, не стоит его и демонизировать. Многие люди совершенно сознательно отказываются от близости с другими людьми – это монахи (само слово «моно» – означает «один», «одинарный», «одиночный»), некоторые ученые, музыканты, писатели, композиторы, которые достигают вершин своего мастерства за счет отказа от всего прочего, что отнимает столь дорогое для них время. Словом, чем более творческую, самодостаточную личность представляет собой человек, тем менее он страшится одиночества.
Однако время от времени одиночество необходимо и любому другому, в том числе даже и самому простому человеку. Представьте себе, что вы всегда, постоянно находитесь (живете) в одной комнате еще с кем-то, пусть даже это будет очень близкий для вас человек. Он здесь постоянно, всегда, даже тогда, когда у вас болит голова или хочется спать, когда надо что-то обдумать, побыть наедине со своими мыслями, переживаниями, плохим настроением. Он смотрит на вас, лезет со своими замечаниями или советами, шутит невпопад, пытаясь поднять ваше настроение, а то и капризничает сам, когда вам совсем не до него. И это длится целыми днями, неделями, годами. Ужас, правда? Совсем не надо ждать месяцы и годы, чтобы наверняка сойти с ума. Даже если вы и не находитесь постоянно в одной комнате, а живете в прекрасном особняке, то и там люди тоже нередко устают друг от друга. Недаром же существует такое понятие, как «одиночество вдвоем».
Если уж вам в данный момент так необходимо с кем-нибудь поделиться своими переживаниями или сомнениями, то совсем неплохой вариант – поговорить с подругой (мамой, коллегой, приятельницей) по телефону. Или же записать свои мысли в дневник. И даже просто переключиться: почитать хорошую книгу, совершить лыжную прогулку, сходить в театр (музей, кино, на выставку), съесть мороженое или плитку шоколада, попечатать на машинке, почистить картошку, раскроить платье, пересадить цветы на подоконнике, сделать пробежку вокруг дома, починить шкаф, принять душ и т. д. и т. п. – кому что нравится. И тогда у вас наверняка поднимется настроение и вы поймете, что ваша жизнь не так уж и трагична. Так живут миллионы других людей и чувствуют себя нормально. Потому что они действительно живут совершенно нормальной для нашего времени жизнью. Ведь мы уже находимся не в первобытном, не в родоплеменном и даже не в феодальном обществе. Я не сомневаюсь, что если бы вы жили во времена средневековья в громадной семье, одним домом с тремя поколениями, имели рядом кучу бабушек, дедушек, тетушек, племянников, деспотичного отца – хозяина дома, сурово правящего всеми домочадцами, а также мужа (жену) и кучу собственных детишек, то вы наверняка чувствовали бы себя намного хуже, чем сейчас. В те времена вообще не было принято делиться с кем бы то ни было тем, что у человека на душе. Люди жили не столько переживаниями, сколько своими обязанностями и тяжелым физическим трудом. Каждый четко знал, пожизненно выполнял свою социальную роль и не мыслил себе иного, как бы тяжело ему ни было морально и физически.
Однако сейчас у вас, в отличие от прошлых поколений, есть выбор – вы можете поменять квартиру, специальность, работу, образ жизни, вы можете найти новые знакомства, выбрать другое место жительства и даже страну. Все зависит только от вас, но скорее всего вы ничего этого не сделаете, потому что поменять все, при этом нередко рискуя тоже всем, могут очень и очень немногие – особенно решительные и даже авантюристичные личности. Большинство же, в силу собственной лени, трусости и просто здравого смысла, оставит все как есть и поступит совершенно правильно. Не нужно куда-то стремиться, где нас нет и где, как нам кажется, будет гораздо лучше, чем здесь. Нужно уметь строить свою жизнь там, где вы есть, и уметь ценить то, что мы уже имеем. Не стоит менять свое окружение, если оно совершенно нормальное, а нужно менять себя, свое отношение к жизни, к окружающим. Не надо, выпучив глаза, метаться по жизни в поисках сочувствия, понимания, любви и заискивающе смотреть в глаза другим, униженно вымаливая все это у совершенно чужих людей. Так делают только слабые или очень наивные люди. Попробуйте же стать сильнее и только тогда жизнь повернется к вам совсем другой стороной. Вы почувствуете себя хозяином жизни, а не жалким просителем каких-то иллюзорных благ. И тогда все остальное, то, о чем вы мечтаете, придет к вам само собой.
Вы ищете понимания и сочувствия? А часто ли другие люди видят то же самое от вас самого? Попробуйте последите какое-то время за собой. Вы осуждаете того за жадность, этого за самовлюбленность, кого-то за глупость (снобизм, злобу, эгоизм и т. д. и т. п.). Они вам не нравятся, не подходят на роль друга, любимого. Я, конечно, очень рада, что вы сами лишены каких бы то ни было недостатков, вы просто идеал. Тогда возникает один простенький вопрос: ну почему же люди вокруг так тупы, что не видят этого и не спешат становиться вашим другом, мужем или женой? Наверное, просто потому, что вы – такой же человек, как и другие. Конечно, со своим характером, внешностью, адресом, интересами, но все-таки тоже обычный человек со всеми его плюсами и минусами. Отбросьте свой юношеский максимализм и повнимательнее посмотрите вокруг. Не судите людей слишком строго и учтите, что люди, особенно молодые, постепенно меняются и через 20 лет этот придурок Мишка может стать совершенно неузнаваемым солидным господином, профессором и доктором наук, лауреатом какой-нибудь премии, а тупая Нинка – тоже вполне достойным человеком и матерью прекрасных детей.
Может быть, вы мне и не поверите, но никто не мешает вам на собственном опыте проверить то, что я сейчас скажу. Мы сильнее тогда, когда мы нужны другим. Поверните свою жизнь на 180 градусов. Не только повнимательнее посмотрите на окружающих, но и постарайтесь понять их, а главное, попробуйте найти таких людей, которым хуже, чем вам, которые действительно нуждаются в вашей помощи. Посидите с ребенком вашей соседки – матери-одиночки, когда ей срочно надо сходить к зубному врачу. Принесите кефир и батон хлеба одинокой старушке за стеной. Помогите сестре сделать задачку по химии. Посочувствуйте коллеге, которая разводится с мужем. Помирите поссорившихся друзей. Поднимите тяжелую коляску по лестнице для инвалида или старика. И необязательно помогать только людям. Спасите бездомного щенка или котенка, соберите мусор в ближайшем лесу, полейте погибающее от засухи дерево, повесьте кормушку с семечками для синичек. Добрых дел можно сделать очень много. Надо только видеть мир вокруг себя, а не смотреть исключительно внутрь себя, не лелеять свои в значительной степени вымышленные страдания. Вокруг полно подлинных страданий. И тогда люди повернутся к вам совсем другой стороной. В вашей жизни появится больше улыбок, доброжелательности, больше друзей и просто хороших знакомых. Вы почувствуете себя не жалким неудачником, чуть ли не парией, а активным, сильным человеком, к которому будут тянуться другие люди. Вы и не заметите сами, как от вашего одиночества не останется и следа, даже если временами вы будете возвращаться вечером в пустую квартиру. Но и это, я думаю, тоже не навсегда.
Ну и в заключение мне хотелось бы рассказать об одной женщине, которой случайная встреча помогла немного поумнеть и лучше понять жизнь. Эта женщина еще молодая, ее духовное развитие в этом рассказе не завершилось, и, разумеется, в дальнейшем она поймет еще многое и сильно изменится, сумеет окрепнуть душой и найти в жизни не только саму себя, но и надежного спутника.
Очень длинное одиночество
Целыми днями Таня гуляла по пляжу. Одна. Она ходила, внимательно всматриваясь в лица людей и мечтала. О том, что, может быть, сегодня встретит человека, который поймет ее душу и станет ей близким. На всю жизнь. Хотя, конечно, это было просто глупо. Если он не встретился до сих пор, то вряд ли уже встретится теперь. Ведь ей было целых тридцать семь лет.
Те, кого она видела вокруг, вызывали у нее только отвращение. Целыми стадами ходили они по пляжу, полуголые, с красными квадратными лицами. В белых пляжных кепочках и с невыносимо орущими транзисторами на груди. Некоторые из них были совсем еще белые, другие черные, почти как негры, а третьи – красные, потому что сгорели. И все какие-то одинаковые, просто омерзительные. Если бы кто-нибудь из них вдруг захотел познакомиться и поухаживать за ней, Таня в ужасе убежала бы. Но даже и они, ни один из них, не хотели этого.
Многие отдыхали целыми семьями – муж, жена, детишки. Или совсем пожилые супруги. Или молодожены. Этим тем более ни с кем знакомиться не хотелось. Иногда все-таки на пляже попадались такие, которые, как казалось Тане, могли бы ей понравиться. Но они почему-то обычно были моложе Тани. И не одни. Рядом с ними всегда порхали хорошенькие молоденькие девушки, сравнивать себя с которыми было бы просто смешно.
Отпуск уже давно стал для нее, наверное, самым грустным временем года. Когда она особенно остро чувствовала свое одиночество, постоянно думала о неудавшейся личной жизни и хотела поскорее вернуться на работу. Тогда начнутся лекции, семинары, симпозиумы, конференции и командировки и ей просто совершенно некогда будет думать о чем-нибудь кроме них. И тогда она забудет о грусти до самого следующего отпуска.
Уже целую неделю ходила Таня по пляжу одна. Навстречу ей тоже попадалось много одиноких женщин. Но они чаще всего были толстые, старые и некрасивые. А Таня знала, что она интересная и на вид ей никак нельзя дать больше тридцати. И ей казалось, что они смотрят на нее с удивлением и сочувствием. С независимым видом проходила она мимо, но в глазах ее светилась застарелая тоска.
Уже несколько дней Таня испытывала одно желание, которое усиливалось с каждым днем. Ей хотелось помыться. Баня находилась в другом поселке и до нее надо было добираться на электричке. Но Таня никак не решалась предпринять это путешествие. Она слишком хорошо знала жизнь. Она не сомневалась, что если, совершенно независимо от дня недели, она соберет чистое белье, мыло и полотенце, сложит их в тазик и поедет в баню, то именно в этот день баня будет обязательно закрыта. И тогда пропадет полдня отдыха. А она и так собиралась отдыхать не сорок восемь положенных ей дней, а всего три недели, потому что дома ее ждала уйма работы.
Однажды она узнала, что недалеко от дома, где она снимала у хозяйки комнату, есть санаторий, а при нем котельная, где можно прекрасно вымыться в душе, если дать пятьдесят копеек истопнику дяде Пете. И это было просто прекрасно. Гораздо лучше, чем тащиться неизвестно куда, в какую-то баню, от которой всегда можно ожидать любого подвоха.
Дядя Петя оказался невзрачным старичком, который обрадовался неожиданному приработку и охотно пустил Таню в душевую. Он начал суетливо стлать на пол чистые газеты, чтобы Таня не испачкала ноги, и даже предложил потереть ей спину. При этом Таня заметила, что он смотрит на нее сальными глазками. Ей стало смешно и противно. Она не могла раздеваться, потому что дядя Петя все никак не уходил. Тогда Тане стало еще и досадно. И жалко своего времени, которое она теряла зря и которое могла провести на пляже. Из вежливости пришлось задать несколько вопросов. А дядя Петя обрадовался возможности поговорить. Он сел на деревянную лавку, куда клали белье, и начал о себе рассказывать. Таня тоже села рядом и начала слушать. Теперь ей уже не жалко было своего времени, потому что она любила слушать рассказы о чужой жизни и потому что ее собственная жизнь всегда казалась ей неинтересной и однообразной.
Оказалось, что дяде Пете уже почти шестьдесят. Что он провоевал всю войну и был командиром моторизованного батальона. А сейчас работает на полторы ставки, получает пенсию и неплохо зарабатывает. У него свой домик с садом и огородом. И он сам посадил яблони, огурцы, розы и другие цветы, потому что он их очень любит. А баба на шесть лет его старше. И даже три раза при смерти была. От печени, но врачи ее каждый раз спасали. А ее сыну тридцать четыре года, но работать он ни за что не хочет. Уже четыре раза в тюрьме отсидел. Только и знает, что пить, дебоширить да деньги вымогать. Даже девяностолетней бабке угрожает, если мало ему дает.
Таню удивило, когда он сказал «ее сын». Она переспросила и узнала, что дядя Петя не местный. Он приехал сюда сразу же после войны и сошелся с женщиной, у которой уже был маленький ребенок. Так здесь при ней всю жизнь и прожил. Мальчик вырос, зовет его отцом, но с женой они так и не расписались. А своих детей у него нет.
Тане снова стало противно. Прожить с женщиной всю жизнь, вместе вести хозяйство, растить ребенка и не расписаться! Она так и сказала дяде Пете. И с удивлением узнала, что расписываться, оказывается, та сама не хочет. Потому что так – она хозяйка всему: и дому, и мебели, и огороду. И после ее смерти все достанется только ее сынку. Кроме самой маленькой комнатки на чердаке, где живет дядя Петя. А если они распишутся – дядя Петя станет полноправным хозяином всего, а этого она как раз и боялась всегда хуже смерти. И так всю жизнь – никто ей не был нужен, кроме сына. Для него она и помидоров рыночных, самых ранних и дорогих купит, и курицу зарежет. А для мужа – никогда. Придет он с работы, сам себе чего-нибудь на скорую руку сготовит и ест. А ведь у него язва желудка. А когда и вообще кусок в горло не идет. И хочется бросить все к черту и уехать куда-нибудь. И бросил бы. Если бы только найти человека хорошего. На край света за ним бы пошел. Вот и получается, что дядя Петя работает всю жизнь. На полторы ставки да еще пенсию получает. И по дому все сам делает – ведь она совсем уже ничего не может, а сын не хочет. И оказывается, что он здесь безо всяких прав. Вообще никто. И никому не нужен. И податься ему теперь уже совершенно некуда. Никакой родни нигде не осталось.
Таня смотрела на дядю Петю и видела рядом с собой уже не безликого невзрачного старичка с масляными глазками, а несчастного человека, почти такого же одинокого, как и она сама. Ненужного никому – ни жене, ни сыну.
Когда Таня вымылась и хотела уходить, она увидела, что снова пришел дядя Петя и смотрит на нее жалкими умоляющими глазами. «Милая, может, зайдете ко мне ненадолго в дежурку?» – бормотал он и трогал ее за руку. Тане опять стало противно. «Дядя Петя, да ведь у вас жена есть», – сказала она. И опять оказалась неправа. С женой дядя Петя не жил вот уже как четыре года, потому что она все время чуть ли не при смерти. Таня посмотрела на дядю Петю – на его тщедушную фигуру, белесые брови, седую щетину на впалых щеках и на золотой зуб, который блестел во рту среди других подозрительно ровных и одинаковых, наверное, вставных зубов. «Неужели вам до сих пор еще хочется?» – удивилась она. «Хочется, еще как хочется! – с отчаянием сказал дядя Петя. – Иногда света белого не видишь. И позволить себе ничего не могу. Ведь все меня знают здесь. Так и мучаюсь. Вот только как выпьешь, так вроде и легче становится».
Таня раздумывала всего несколько секунд. Ей, собственно говоря, было все равно, а человек мучался. И она прошла в дежурку. Там стоял столик, на котором она увидела маленький транзистор, ворох газет и очки. Рядом стояла узкая кушетка, застеленная чем-то зеленым. Таня разделась и легла на кушетку. Она не испытывала абсолютно никакого стыда, лежа голая перед человеком, которого видела впервые.
Дядя Петя суетливо раздевался и, казалось, просто ошалел от счастья. От него сильно пахло потом, у него была морщинистая, совсем старческая шея и черные от угля ногти. Он с нежностью смотрел на Таню и сокрушался, что напрасно выпил сегодня. Так получилось, что в котельную как раз утром пришли слесаря чинить трубы и их нельзя было не угостить. А с ними и сам выпил, конечно. Если бы он знал, что ему выпадет такое счастье, если бы знал!
В дежурке было очень жарко и душно, а дядя Петя быстро уставал. Тогда он отдыхал, смущенно объясняя Тане, что это из-за водки, которой он и выпил-то совсем немного, и все просил простить его, что мучает ее так долго.
А потом он никак не хотел, чтобы Таня сразу же ушла и умолил ее остаться хоть ненадолго. Он с нежностью смотрел на нее и спрашивал, как же он может ее отблагодарить. «Может, деньги у вас кончились, так я с книжки сниму, у меня есть», – с надеждой говорил он и опечалился, когда Таня сказала, что не кончились. Он хотел купить ей янтарные бусы. Или, например, туфли. Какие она захочет. Но Таня опять сказала, что у нее все есть и ей ничего не надо.
Таня все порывалась уйти, но он каждый раз умоляюще смотрел на нее и удерживал ее. Завтра у него был выходной и он хотел вместе с ней пойти на речку или в лес. Но Таня опять отказалась. «Так, может быть, вы придете послезавтра?» – уже почти безнадежно спрашивал он и все же чуть не заплакал, когда услышал, что больше Таня не придет никогда. Он был старый и ужасно жалкий.
Его нежность просто поразила Таню. Он смотрел на нее преданно, с благоговением. Он не знал, чем только угодить ей, и его страшно огорчало, что она отказалась даже и от огурцов, которые он вырастил сам на своем огороде и хотел положить ей в сумку. А ведь он имел полное право презирать ее. Но ему это совершенно не приходило в голову. Наоборот, он говорил Тане, что виноват перед ней, что уговорил ее на такое дело, и ей было странно слышать это.
Она казалась ему совсем юной и он страшно удивился, когда узнал, что ей уже тридцать семь. Но все равно продолжал смешно называть ее «мой дитенок». Он восхищался ее телом, лицом, волосами. «Как же вы так сохранились, что вам не дать больше двадцати пяти? Ведь я слыхал, что женщина очень быстро стареет, если от мужа гуляет», – спросил он. Таня не нашлась, что ответить, и только рассмеялась. Ведь он все равно бы никогда не поверил, что у нее вообще не было никого вот уже четыре года, с тех пор как она ушла от мужа. Да это, собственно говоря, и не имело к нему никакого отношения. Он все равно никогда не смог бы понять ни ее жизни, ни ее мыслей, ни забот.
Когда она совсем собралась уходить, дядя Петя больше не удерживал ее. И не просил пойти в кафе или прийти завтра. Он смотрел на нее потухшими глазами и ничего не гворил. Он только слушал ее и грустно кивал головой. А она говорила, что ему нельзя бросать все здесь и идти за ней на край света. Что она не может с ним расписаться, хотя паспорт у него и совершенно чистый. Ведь у нее самой в паспорте штамп с человеком, которого она давно уже только ненавидит. И это была чистая правда. И что у каждого из них своя жизнь, а все что было – просто случайность. «Господи, как же я теперь буду без вас?» – только и сказал дядя Петя, когда Таня уходила совсем.
Она шла по пляжу, чистая и красивая. Она думала о дяде Пете и о себе. Как же так получилось, что он был готов отдать ей всего себя, всю свою душу, а ей эта душа была совершенно не нужна? Конечно, он стар и малокультурен. И у них нет абсолютно ничего общего. Кроме этой случайной встречи. И душа его бесхитростна и примитивна. Но ведь это было все, что у него есть, и это все он готов отдать ей. Сразу и целиком. А ей, как и его теперешней жене, он, со всей своей ищущей участия душой, совершенно не нужен. Так же как и она не нужна никому. Кроме дяди Пети. Но ведь об этом просто смешно говорить.
Таня шла по пляжу и уже не рассматривала тех, кто попадался ей навстречу. Ей совсем не хотелось, чтобы с ней кто-нибудь познакомился. Ведь она знала теперь, что даже если рядом с ней и будет кто-нибудь, то она все равно останется одна. Совершенно одна. Как и прежде, как и всегда…
* * *
Любовь… О любви сказано очень много. Слишком много. О ней говорили и в глубокой древности, и в средние века, и в наше время. И в Азии, и в Африке, и в Европе. Однако она никогда не играла той роли, какую ей приписывает искусство, особенно современное. Она чаще всего является уделом наиболее обеспеченных, образованных, короче говоря, сытых людей. Если в Африке или где-то еще и сейчас многие миллионы наших современников ежегодно умирают от голода, гибнут от наводнений, пожаров, засухи, межплеменных войн, то единственное, что их волнует, – так это как выжить, а не как найти того «единственного, самого любимого, предназначенного судьбой», о котором мечтает молодежь развитых стран, не знающая, к счастью, голода, геноцида, нищеты. Я бы сказала «счастливая молодежь», но, к сожалению, это будет неверно. Потому что если человек не голодает и не гибнет от стрел враждебного племени, то у него появляются другие потребности, не удовлетворив которые он чувствует себя «вполне несчастным». Вспомним сказку о рыбаке и рыбке и нам станет ясно, что это действительно так. Таковы уж люди и тут ничего не поделаешь. Им почему-то никак не хочется быть счастливыми, как бы хорошо они ни жили!
Почему я сказала, что о любви сказано «слишком много»? Ну, с одной стороны, потому что в жизни есть очень много другого, о чем тоже стоит и сказать, и подумать и чему можно отдать свое время, энергию и душу. А с другой стороны – потому что из книг и фильмов создается впечатление, что если у человека нет этой самой любви, то он почти что неполноценный, не такой как все, чуть ли не ущербный какой-то!
Мы с вами живем не в первобытном обществе и не во времена средневековья, когда все было строго регламентировано по сословиям и человек из поколения в поколение просто обязан был повторять жизнь своих предков, своего окружения, т. е. в определенное время жениться, вырастить детей, вспахать поле (испечь хлеб, сшить кафтан, выковать плуг и т. д. и т. п., смотря чем занимался он сам и его семья), срубить избу, сходить в церковь, кого-то похоронить, кого-то женить или выдать замуж (разумеется, за того, кто устраивает отца и мать, а отнюдь не самих молодоженов!), почитать родителей, уважать многочисленную родню, помалкивать в присутствии старших, работать и работать в поте лица, не мучиться дурью (читать книги, стремиться куда-то, мечтать о несбыточном, некстати влюбляться, особенно если в «чужака» или человека из враждебного клана Монтекки или Капулетти)… Вспомним няню Татьяны из «Евгения Онегина» – ведь она, выходя замуж, тоже понятия не имела ни о какой такой любви.
Понятна моя мысль? Очень многие и многие поколения людей на самых разных континентах жили и живут до сих пор, даже не представляя себе, что существует такое понятие, как какая-то там «любовь». Ведь любовь – достояние более поздних поколений, более развитого человеческого общества. Любовь – это непонятный и пока никем (ни обычными людьми, ни учеными), не объясненный синтез физиологии, эмоций (души) и интеллекта. И первоначально появилась она в самых образованных, самых развитых, самых сытых слоях общества, а лишь затем распространилась и среди «простонародья».
Ну а если и в нашу эпоху одновременно живут люди (и их немало!), психология которых ближе к психологии первобытного человека, то и любовь доступна далеко не каждому из них, ведь все мы, современные люди, такие разные! Понятно, что у людей первобытного, базового типа в отношениях с противоположным полом преобладает лишь чистая физиология или, в крайнем случае, расчет, стремление быть «как все». На другом же полюсе находятся люди слишком интеллектуального типа, пожизненно увлеченные какой-то одной своей идеей (некоторые композиторы, поэты, ученые, изобретатели), и для многих из них любовь является лишь помехой в их деятельности. Такие тоже не созданы для любви (в крайнем случае лишь для идеальной, платонической, воображаемой) и прекрасно обходятся без нее. Мечты о любви, жажда любви, необходимость любви буквально для всех просто искусственно раздуваются средствами массовой культуры. К тому же любовь не приходит по заказу, она появляется неизвестно откуда и уходит непонятно куда. И трудно сказать, что лучше – быть пожизненно «рабой любви», которую эта самая любовь, вопреки рассудку, постоянно несет то туда, то сюда, страдать от безответной любви или же вообще никогда не испытать этого чувства. Во всяком случае общеизвестно, что браки по расчету намного прочнее, чем браки по любви, ведь они заключаются не в угаре любви, а на «холодную голову».
Поэтому следует признать, что есть немало людей, совершенно не созданных не только для брака и семьи, но даже просто не умеющих и не желающих иметь интимные отношения с противоположным полом. Таких нельзя принуждать к браку, высмеивать, вышучивать, считать какими-то «ненормальными». Они такие – и все тут! И это их личное дело, особенность их психотипа. В наше время мы имеем счастье позволить себе быть разными и жить так, как считаем нужным. Для таких одиночек в крайнем случае может оказаться приемлемым «гостевой брак». Иначе, поддавшись уговорам, давлению родителей, они, даже вступив в брак, не принесут счастья ни себе, ни своей семье и, скорее всего, дело в конце концов все-таки закончится разводом. По этому поводу можно вспомнить анекдот из шестой главы «а пить-то совсем не хочется» – насколько же он верен!
Современное общество в развитых странах оказалось настолько терпимым, что совсем недавно в Германии даже разрешили официально заключать однополые браки. И это совершенно правильно – зачем заставлять людей страдать, ведь они никому не причиняют вреда и счастливы сами: несомненно, гораздо лучше, если двое (неважно, какого пола) любят, а не ненавидят, убивают или калечат друг друга. Таков парадокс человеческого мышления: двое мужчин, стреляющих друг в друга, никогда не вызывали удивления, неприятия, а любящие друг друга – ненависть, полное неприятие, вплоть до смертной казни, как в прошлые века, так и в некоторых странах до сих пор.
Поэтому я могу только посоветовать молодежи не спешить и не комплексовать: ведь любовь может прийти когда угодно, в любом возрасте и далеко не всегда ее приход означает счастье, очень часто она налетает как ураган, ломает привычную жизнь, рушит сложившиеся отношения, «выбивает из седла», лишает человека трезвого взгляда на жизнь и т. д. и т. п. А может и вообще не прийти никогда. И это тоже далеко не трагедия. Тут есть варианты. Можно стать сильным, интересным, самодостаточным, увлеченным, творческим человеком. Если, конечно, получится – ведь это удел немногих. Ну а еще можно (насколько это приемлемо для вас) в конце концов и заключить брак по расчету или по сватовству (как бы это старомодно ни звучало). Совсем не исключено, что он окажется вполне удачным и впоследствии даже, кто знает, принесет вам счастье. В этом сугубо личном вопросе самое главное – решать самому, не поддаваться на уговоры или упреки родных и близких, ведь каждому человеку действительно самому виднее, он живет своей собственной, единственной и неповторимой, а не чьей-то чужой, навязанной ему жизнью. И вполне имеет на это право!
Конечно, любовь – это большое счастье. Она окрыляет, дает силы, вдохновение, делает человека счастливым. Но тут есть масса своих «но»: все это в самом деле так, но только – если она настоящая, если объектом любви является хороший человек, а не какой-нибудь подонок, циник, садист, наркоман и т. д., если она долговременна, если она не безответна, если… если… и если. Никакая любовь не застрахована от взаимного непонимания, разочарования, разрыва, страданий и даже трагического исхода. К тому же никакая любовь не спасает от неизлечимой болезни, войн, стихийных бедствий, бедности, голода, несчастного случая и тем более от смерти. Поэтому не надо идеализировать любовь, зацикливаться на ее ожидании и на ней самой. Ведь кинофильмы и книги – это всего только кинофильмы и книги, а реальная жизнь – это несколько (или даже совсем) другое, и слишком большие идеализм да наивность могут надолго сделать человека несчастным, впрочем, точно так же, как и слишком большие эгоизм, практицизм и расчетливость. В ожидании любви, которая может и вообще не прийти никогда, можно пропустить, просто не заметить свою собственную жизнь. Нельзя жить в ожидании чего бы то ни было – любви, везения, богатства. Надо всегда жить здесь и сейчас, и тогда жизнь, какой бы она ни была, не пройдет мимо.
