Глава 18

Пока Творимир отсутствовал, у лорда Мак-Лайона было несколько минут, чтобы подумать. Сопоставив то, что он видел сам, с рассказами очевидцев, советник пришел к весьма неутешительным выводам. До беседы с Гуннаром он не сомневался, что проклятый кинжал из сундука взяли по окончании праздника – когда хозяева и гости разошлись по своим углам. Этот путь представлялся единственно верным: на пиру было слишком много народу, сундуки стояли у всех на виду, и вынуть оружие, чтобы этого никто не заметил, казалось совершенно невозможным.

Но так ли оно в действительности?

Пальцы королевской гончей мягко выстукивали по столешнице. Кинжал. Кинжал… «Зачем его вообще взяли? – раздраженно подумал Ивар. – Да, он сразу бросает тень на Эйнара, но, в конце концов, учитывая его поведение и отчаянное нежелание жениться, на него бы и так подумали! Не проще ли было убрать Хейдрун другим способом? Отравить, к примеру? Или подстроить несчастный случай, какую-нибудь трагическую смерть от естественных причин?» Лоб советника прорезала глубокая морщина. Естественная смерть. Вроде той, что оборвала жизнь Берит, супруги Харальда?..

– Нет, это уж я хватил, – вполголоса признал лорд. – Пусть у Харальда явные нелады с головой, но какой ему был прок от убийства Хейдрун? Даже с личной точки зрения – ни малейшего!

Он забарабанил костяшками по столу с удвоенной скоростью. Бог с ним, с Харальдом. Нож – вот что сейчас главное. Его взяли из сундука либо после праздника, либо во время оного. И если второе, то подходящий момент убийце представился лишь однажды – когда Гуннар подошел к сундукам, намереваясь вынуть секиру Эйнара. Можно было присоединиться к ярлу, дождаться, пока тот отопрет замок, и, использовав какой-нибудь отвлекающий маневр, стянуть нож. Это рискованно, но вполне осуществимо…

Или снова нет? Ивар вспомнил, что разоружался сэконунг одним из первых, и, следовательно, пояс вместе с ножнами лежал на самом дне сундука. Вынуть кинжал быстро и незаметно было попросту невозможно! «К тому же ярл уверяет, что успел только вставить ключ, – раздраженно подумал лорд. – И жена подтверждает его слова. Даже если предположить, что супруги слаженно врут…» Прикинув такую возможность, он коротко мотнул головой. Мотивов у обоих ноль – это раз. Гуннар, как ответственный за оружие, мог взять кинжал когда угодно – это два. И наконец, три – будь они виновны в краже, на кой черт бы им понадобилось привлекать внимание к эпизоду с ключами в замке? Чушь собачья!

Лорд Мак-Лайон тихо зашипел от досады, но все-таки взял себя в руки. Да, Гуннар и его жена единственные, кто находился в тот момент у сундуков. Но мимо сновали люди. Из дома выходил Рагнар. У перегородки – не то чтоб рядом, но все-таки достаточно близко, стоял один из сыновей Ингольфа Рыжего… «И оставался там до тех пор, пока его отец не успокоил Эйнара, – вдруг понял советник. – Не так ли?»

– Эх!

Ивар потревоженно шевельнулся на стуле и вскинул голову: в дверях стоял Творимир, за его спиной мялись два молодых норманна, одинаково рыжеволосых. «На ловца и зверь бежит», – подумал лорд, торопливо кивнув новоприбывшим. Бросил взгляд на одинокий табурет с другой стороны стола и поднялся:

– Входите, господа! Тут некоторая нехватка мебели, но это мы сейчас поправим… Нет-нет, ничего, я уже и так отсидел себе все ноги.

Он водворил свой стул на место рядом с табуреткой и пригласил братьев садиться. Те себя упрашивать не заставили.

– Благодарю, что согласились ответить на несколько вопросов, – проговорил Ивар. И добавил заученно: – Я надолго не задержу.

Парни переглянулись. Тот, что сидел слева, на табурете, весело подмигнул гончей:

– Опыт, а?

– Не без этого, – согласился лорд. – Но прежде всего, с кем имею честь?.. Мне вас, разумеется, представляли, имена я помню, однако, к стыду своему, совершенно запамятовал, кто из вас кто.

– Я Ларс, – сказал тот, что первым подал голос. – А это Йен.

Его брат кивнул. Судя по всему, из них двоих он был наименее шустрым. Советник благодарно улыбнулся, с интересом разглядывая сыновей Ингольфа Рыжего. Не близнецы, нет, даже не двойняшки. Скорее всего – погодки. Лет по двадцать, лица открытые, глаза ясные, щеки румяные. Чтоб горевали, тоже не заметно. Отцовское воспитание или им, как матери, попросту наплевать на Хейдрун?.. Ивар, подумав, не стал ходить вокруг да около.

– Вас расстроила гибель сестры? – прямо спросил он. И посмотрел на Йена.

Тот глаз не отвел:

– Сами как думаете? Конечно, расстроила.

– А вас, Ларс? – Взгляд советника переместился левее.

Парень вскинул голову, отбросив со лба прядь медных волос:

– Меня? Нет!

Лорд Мак-Лайон приподнял брови. Ларс громко фыркнул:

– Что, нагляделись на крошку Альви и ждали от нас вселенской скорби, по ее примеру? Бросьте! Хейдрун, понятно, жаль. Смешная была девчонка, я любил ее. Но то, что с ней сделали… это меня не расстроило, нет. – Его глаза, ярко-синие, как у сестры, холодно блеснули. – Я зол, сударь. Зол, как горный тролль, вот что я вам скажу!

– Хм, – выдавил из себя первый советник Кеннета Мак-Альпина. С такой реакцией на потерю близкого человека он сталкивался впервые. – Вы злы на убийцу?

По лицу парня скользнула гримаса отвращения:

– Этот выродок того не стоит. Меня бесит, что его до сих пор не поймали! Прошло уже столько времени, а никому и дела нет! Конунг как ни в чем не бывало усвистел в Ярен, Гуннар отмалчивается по углам, а отец даже не почесался, чтобы…

– Осмелюсь не согласиться, – усмехнулся Ивар, присаживаясь на угол стола, – ярл почесался, и основательно. Иначе бы я, говоря вашими словами, «усвистел» отсюда еще раньше Длиннобородого… Кстати, вы всегда зовете свою матушку по имени?

– Что? – удивленно переспросил Ларс. И после паузы громко расхохотался: – А я-то гадаю, чего вы так глаза выкатили, когда я назвал нашу Альви «крошкой»!.. Боги с вами, сударь, ей всего тридцать лет и она мне не мать. Отец взял ее в жены, когда Хейдрун была еще в колыбели.

Ивар вспомнил странную реакцию Альвхильд на совершенно безобидные вопросы – и с размаху хлопнул себя по колену:

– Так вот в чем дело!

– Опростоволосились, а? – Ларс вновь покатился со смеху. – Небось Альви не знала, куда себя и девать, когда вы назвали Хейдрун ее дочкой! К тому же не один раз, верно? Ну, умора! Хотел бы я на это посмотреть!

– Прекрати, – сказал Йен, – нашел время веселиться. Вы говорили о каких-то вопросах, сударь? Задавайте. И не обращайте внимания на Ларса, он будет хохотать даже на смертном одре…

– Только на собственном, – великодушно пообещал ему брат, – на твоем, старина, я обещаю быть паинькой и прилежно ронять слезу в мозолистый кулак.

Он встряхнулся, словно сбрасывая с себя остатки веселья, и посмотрел на лорда Мак-Лайона.

– Ну, что вы хотели спросить? – Так как с ответом шотландец не торопился, деятельный Ларс, поерзав на табуретке, добавил: – Если подозреваете, что кто-то из нас двоих зарезал сестру, как поросенка, то скажу сразу – это бред! Мы ее сроду и пальцем не трогали.

– Ларс! – повысил голос его брат.

Непоседа нахохлился:

– Я же не дурак, в самом деле! Отец велел Хейдрун запереться, и она заперлась. Эйнар был пьян как скотина, никакого оружия при нем не было. Значит, он ее не убивал! А ножом ее пырнул тот, кому она среди ночи сдуру дверь открыла… И кому еще она открыть могла, как не родне, а? Так что на твоем месте, братец, я бы не был так спокоен.

– Ларс, во имя богов! Что ты несешь?!

Тот вскинулся было, но Ивар быстро поднял руку, жестом унимая спорщиков.

– Любопытная теория, – испытующе глядя на Ларса, проговорил советник. – Признаться, мне она тоже представляется наиболее вероятной. Однако не будем торопиться с выводами, господа. Для начала я все-таки попросил бы вас обоих рассказать, чем вы были заняты в тот вечер. Начиная с момента, как вернулись в дом конунга из храма. Кто первый?

Йен пожал плечами:

– Могу и я. Только не представляю, что тут может быть для вас полезного: мы ведь узнали о смерти сестры лишь на следующий день, от отца. Но извольте: мы вернулись с капища, вошли в дом следом за батюшкой и Альвхильд – вероятно, последними из родственников. Отдали свои пояса ярлу Гуннару, прошли к столу… А потом был праздник. Ничего особенного, обычный свадебный пир. Конунг заскучал и предложил отцу помериться силами – ну, вы видели, я про бочонки с брагой. Отец согласился, ярл Гуннар тоже изъявил желание – и они отправились за топорами. Кого-то из дружинников конунга послали за мерзлыми бочонками. Все было как всегда. Мы еще немного посидели за столом, а потом музыканты заиграли плясовую, гости потянулись танцевать, ну и Ларс предложил немного подрастрястись. Я ничего не имел против, к тому же мне стало жаль Альвхильд…

– Жаль? – переспросил лорд Мак-Лайон.

Губы Йена тронула мимолетная улыбка:

– Злобность мачех сильно преувеличена, сударь. Может, Альви и не любит нас, как любила бы родных детей, но она всегда была к нам добра.

– Вы, я вижу, привязаны к мачехе, – добродушно обронил советник.

– А что тут такого? Она славная женщина, очень предана семье… Отец не любитель шумных сборищ, а Альви еще молода, ей тоскливо в Тронхейме. Я и подумал – раз уж батюшка нашел себе забаву по вкусу, почему бы его жене не развеяться тоже? Повода для ревности Альвхильд ему никогда не давала, да и мы будем рядом! В конце концов, что за удовольствие сиднями сидеть за столом? Есть мы, что ли, сюда приехали? – Он развел руками. – Одним словом, мы позвали Альви в круг. Хейдрун с Эйнаром тоже предлагали, да они отказались.

– Значит, танцевали втроем? И больше к столу не возвращались?

– Один раз, в самом конце праздника, – когда сэконунг с отцом ругань завел. Хейдрун была вся в слезах, мы хотели узнать, что случилось, вот и подошли. Сестра сказала, что Эйнар перебрал, но все образуется.

– И вы ей поверили?

– Да, – он поморщился, – я не слепой и видел, в каком состоянии был ее муж. Если он и наговорил Хейдрун гадостей, так это была не злоба, а хмель. Я знаю, сэконунг не хотел этой свадьбы, но…

– Больше лаял, чем кусался, – не стерпев, закончил за него Ларс. Брат кинул на него укоризненный взгляд.

– Я хотел сказать, – веско обронил он, – что ни на минуту не верю в виновность сэконунга. Эйнар мог наговорить нелюбимой женщине лишку, но руку бы на нее не поднял.

– Рад, что вы так считаете, – задумчиво сказал Ивар. – Однако вернемся на пир. Вы подошли к сестре. Дальше?

– Дальше к нам присоединился Рагнар. Он уже знал, что случилось. Назвал брата ослом, извинился за него перед нами и увел Хейдрун танцевать. Я пошел с ними, а Ларс остался пропустить чашу-другую.

Советник кивнул. Все вышесказанное он наблюдал на пиру собственными глазами.

– И вы, – спросил он, – ни разу до скандала не отлучались из круга?

– Нет, – чуть помедлив, ответил Йен. – Нет, я уверен.

Ивар, однако, сего категоричного утверждения не разделял.

– Но ведь танцы длились несколько часов кряду. И в доме было довольно душно. Неужели вам ни разу не захотелось… мм… освежиться?

– Вываливаться распаренным на мороз – не лучшая идея, сударь.

– Кому как, – неразборчиво обронил советник, вспомнив Рагнара. – Что, и горло промочить не отходили?

– Нет, – коротко сказал Йен, но от Ивара не укрылась очередная заминка в его ответе. Лорд Мак-Лайон уже было возрадовался, однако веселый смешок Ларса удавил надежду в зародыше.

– А зачем ему ходить? – хихикнул шустрый отпрыск Рыжего. – Слуги туда-сюда с кувшинами носятся, только успевай!

– Ларс!

– Да ладно тебе, братец, – хохотнул тот. И посмотрел на сбитого с толку Ивара. – В этом же нет ничего такого, а? Ну принесли бы то вино на стол, так нам же оно и досталось бы! А так, считай, и подавальщице дело облегчили, и себя не обидели. Ну, стянули под шумок кувшин-другой, это разве преступление?

– Нет, конечно, – отозвался лорд. – А пили вы прямо в кругу, что ли?

– Ну да! – жизнерадостно подтвердил непоседа, усиленно делая вид, что не замечает сердитого взгляда брата. – К музыкантам отошли да располовинили – делов-то!

Советник улыбнулся.

– Действительно, весьма удобно, – согласился он. – Однако мы отвлеклись. Продолжайте, Йен. С того момента, как вы отошли от стола.

– Там и рассказывать-то нечего, – развел руками парень. – Вернулись в круг, я пошел к Альви, а Хейдрун танцевала с Рагнаром. Потом я перехватил сестру через круг-другой. Утешать ее уже было не надо, но мало ли? Я ведь все-таки ее брат…

– Боялись, что сэконунг будет недоволен?

– Эйнар? Вряд ли, – сухо отозвался Йен. – Но там было много народу, и мне не хотелось, чтобы кто-нибудь счел Хейдрун легкомысленной. Рагнар ей, конечно, деверь… то есть был…

Он запнулся и опустил глаза. Лорд Мак-Лайон отметил, как непроизвольно сжались кулаки молодого норманна. Все-таки переживает. И порядком – ему, очевидно, стоит больших усилий сохранять спокойствие. «В отличие от братца, – подумал советник, покосившись в сторону Ларса. Тот снова заерзал на стуле, переводя взгляд быстрых, внимательных глаз с Йена на шотландца и обратно. – Нервничает. С чего бы?»

– Если я правильно помню, – пожалев Йена, подал голос советник, – вскоре после того, как сестра присоединилась к вам, конунг велел сворачивать пляски?

– Да… Музыканты начали замолкать один за другим, а потом к нам с Альви пробилась госпожа Тира и сказала, что пора провожать молодых. Хейдрун была тут же, так что мы вернулись к высокому столу без проволочек. Эйнара как раз поднимали с пола, он был очень пьян. Рагнар помог конунгу взвалить его на плечи, и они пошли к выходу. Потом – Альви с Хейдрун и Тирой. Ну, и мы – я, Ларс да отец. Сзади еще кто-то шел.

– В том числе и я, – улыбнулся Ивар. – Так что как вы выходили и роняли Эйнара в сугроб, можете не рассказывать… Давайте о собственно проводах.

– Они были очень короткие. Мы подошли к этому домику, ярл Гуннар вошел первым, придержал дверь, пропуская остальных… Мы с братом оставались снаружи, но ждали недолго – все, кроме молодоженов, вышли почти сразу. Отец велел Хейдрун запереть дверь – и мы поворотили назад.

– Вернувшись в дом конунга, вы ни на что не обратили внимания?

Во взгляде Йена появилось недоумение.

– А на что его обращать? – удивленно спросил молодой человек. – Все было так же, как тогда, когда мы уходили. Разве что за столами гостей поубавилось – большая часть уже легла. Слуги прибирали со столов… Я не понимаю, сударь, что еще я должен был увидеть?

– Видимо, убийцу с ножом в зубах, – подмигнул брат, – улепетывающего во все лопатки через заднюю дверь!..

– Ларс!

Ивар не удержался от смешка. «Братец серьезному Йену попался – не дай бог, – подумал лорд. – Шалопай редкостный. Интересно, при отце он ведет себя так же?» Вспомнив каменное лицо Рыжего, Ивар с сомнением качнул головой. Вряд ли. Ярл Ингольф, пожалуй, вообще лишен чувства юмора…

– Сомневаюсь, что убийца рискнул бы осуществить ваше смелое предположение, – сказал лорд, глядя на Ларса. И повернулся к Йену. – Я имел в виду нечто более привычное. Но чего не было в доме в тот момент, когда вы его покидали.

На главу Тайной службы уставилось уже две пары растерянных глаз. Очевидно, намек был слишком прозрачным. Лорд вздохнул:

– Вы видели кого-нибудь, спящего на сундуках у двери?

Лица парней одновременно вытянулись.

– На сундуках у двери? – переспросил Ларс. – Вы про старого Матса, что ли?..

– Матса? – в свою очередь вздернул брови советник.

Йен кивнул:

– Ну да. Это один из наших скальдов, из Тронхейма. Только я не понимаю… Да, он спал на сундуке, сразу возле входа. А что в этом плохого? Матс старый пьяница, но он совершенно безобиден!

– И дома тоже всегда спит поближе к дверям, – добавил Ларс. – Чтобы смыться успеть, если кто из хозяев не в духе… Отца он, к примеру, даже и трезвым всегда раздражал!

– Всегда – это сколько? – полюбопытствовал Ивар.

Йен вопросительно взглянул на брата:

– Кажется, он всю жизнь прожил в Тронхейме?

– Нашу – так точно, – кивнул Ларс. И пояснил для лорда Мак-Лайона: – Матс был чем-то вроде приданого нашей матушки. Они какие-то дальние родственники. Так что в доме старикан поселился еще до моего рождения. Тогда он, правда, так не пил, и руки у него не дрожали… А чего с ним не так? Ну, дрых он на сундуке, что с того?

– Абсолютно ничего, – согласился Ивар. – Просто я хотел узнать, видели вы его там или нет. Он, говорите, спал?

– Ну да! Слюнями облил всю крышку. Утром Харальд даже побрезговал его стаскивать, ногой пнул да высвистнул из дому.

– И скальд не возмутился?

– Матс? – снисходительно переспросил парень. – Да он от батюшки еще и не так получает! Проснулся небось в сугробе и даже не вспомнил, как в нем оказался: живой – уже хорошо.

– Да уж, действительно, – обронил советник. – Возвращаясь к сундукам, на которых спал этот бедолага, – кто-нибудь из вас помнит, на котором по счету он устроился?

Йен с сожалением покачал головой. Ларс думал дольше, но продуктивней:

– На первом. У самых дверей. Я же говорю, у него привычка такая.

– Значит, на первом… – протянул Ивар. – Вы уверены?

– Само собой! – вздернул подбородок Ларс. – На глаза не жалуюсь!

Лорд Мак-Лайон задумчиво выбил дробь по коленке. Потом пару раз качнул головой и сказал:

– В двух словах, Йен, – что вы делали по возвращении в большой дом?

– Легли спать, – дисциплинированный сын Ингольфа, как попросили, уложился ровно в два слова.

– Сразу легли?

– Почти. Отец, конунг и ярл Гуннар хотели еще посидеть, так что прочих разогнали по лежанкам. Первыми ушли женщины, потом вроде Рагнар… Батюшка велел нам всем тоже ложиться.

– Что вы и сделали?

– Да.

– Ночью не просыпались? Может быть, слышали что-нибудь – не обязательно необычное, что угодно?

– Нет, – он виновато посмотрел на советника. – Мы немало выпили и от души поплясали. Я спал как убитый.

Его брат энергично кивнул:

– Я тоже! Как мордой в подушку упал, так и отрубился! Уже утром отец растолкал, когда с совета вернулся. Рассказал все… – Под здоровым румянцем на лице парня проступила бледность, но он совладал с эмоциями и улыбнулся Ивару. – Так что никудышные мы свидетели, сударь! Всю ночь сопели в четыре дырочки, обидно даже.

«А уж мне-то как обидно», – подумал лорд. И, придав лицу выражение легкого непонимания, сказал:

– Странно. Ваша мачеха уверяла меня, что вы с братом болтали ночь напролет. Она, мол, слышала ваши голоса через занавеску.

Ларс недоверчиво прищурился:

– Альви так сказала?

– Практически слово в слово.

– Но это неправда, – растерянно отозвался молодой человек. И, словно ища поддержки, обернулся на брата. – Скажи, Йен?

– Конечно, – без промедления отозвался тот. – Мы крепко спали, сударь, и я понятия не имею, что взбрело в голову Альви… По-моему, она заснула, едва легла! Может, ей все это приснилось?

Ивар не стал их разубеждать. Вместо этого он задал совершенно неожиданный вопрос:

– Ваш дом в Тронхейме – что-то вроде большого дома конунга?

– Размером – да, – кивнул Йен. – Но он не общий, как здесь. Отец такого единения не любит. Дом поделен на два крыла, комнаты везде отдельные.

– Угу… И ярл Ингольф с супругой занимают отдельные спальни?

– Послушайте! – взвился Ларс. – Какое вам дело…

– Извольте отвечать, – холодно перебил его лорд.

Норманн покраснел:

– Ну, отдельные, да! И что?!

На лице шотландца появилась удовлетворенная улыбка.

– Ничего. Благодарю за оказанную любезность… И, кстати говоря, ваш брат свой рассказ закончил. Не хотите ли что-нибудь добавить от себя?

– Не хочу, – сердито буркнул тот. – Идите вы в Хель со своими вопросами!

– Ларс, – нахмурился добропорядочный братец.

Парень надулся и покраснел еще больше.

– Знаю, знаю, отец велел, и все такое… – Он бросил на лорда неприязненный взгляд. – Но мне особо сказать нечего. Мы ведь с тобой весь вечер бок о бок болтались. Твой рассказ – все равно что мой. Чего мусолить одно и то же?..

Ивар с легкой усмешкой покачал головой:

– Так уж и одно и то же?

– Да! – огрызнулся строптивый отпрыск Ингольфа Рыжего. – Мы весь пир держались друг друга! Ночью я спал! Сестру я не убивал! Так что можете засунуть эту свою поганенькую ухмылочку себе в…

– Ларс!

– Все в порядке, – остановил Йена лорд. – Ваш брат, молодой человек, все слишком близко принимает к сердцу. Да и мне не впервой. А что касается вас, Ларс, – я вовсе не требую никаких повторений. В основном – это верно – вы с братом не разлучались. За исключением одного эпизода.

– И какого же? – с издевкой поинтересовался парень. Как человек темпераментный, он легко переходил от угроз к насмешке и наоборот. Лорд Мак-Лайон не обратил на дерзкий тон собеседника никакого внимания.

– Того, друг мой, – спокойно проговорил он, – когда вы покинули брата, чтобы прогуляться в сторону оружейных сундуков. Что сразу за перегородкой. И «гуляли» вы в той стороне весьма продолжительное время. Отпираться смысла не имеет: вас видела там чертова куча народу. Включая, между прочим, вашу собственную мачеху.

Йен изумленно воззрился на брата. Ларс же, в начале речи лорда ехидно посмеивавшийся, к концу совершенно растерял весь апломб. Начни он теперь врать или предпочти отмолчаться – толку бы не было никакого. Лицо парня выдавало его с головой… Минуты на две в домике повисла тишина: Ларс беспомощно молчал, словно подыскивая себе оправдание, а Ивар его не торопил. Что советнику в результате и зачлось.

– Альви в последнее время такая наблюдательная, хоть вешайся, – с тяжелым вздохом обронил непоседа. И махнул рукой. – Ладно! Ваша взяла. Был я там. Но Одином клянусь – только возле перегородки! К сундукам я и близко не подходил.

– Допустим. Но что вы вообще там делали?

– Понимаете, – на открытом лице норманна мелькнула сконфуженная улыбка, – я просто хотел посмотреть на топор! Топор сэконунга – я слышал, как Длиннобородый велел ярлу Гуннару его достать. Ну, я и пристроился в хвост… Эту секиру Эйнар привез из Византии, я много про нее слышал, но видел только мельком, у него на поясе во время церемонии. Чудо как хороша!.. Даже издали, право слово, сударь!

– И вы захотели разглядеть ее в подробностях? – с изрядной долей разочарования в голосе уточнил советник.

Молодой человек грустно кивнул.

– Оружие ведь запирается на время праздника, – пояснил он. – А поутру конунгу предстояли спешные сборы, и отец не планировал после его отплытия задерживаться в Бергене. Вот я и подумал – самый удобный момент. Думал, дождусь, как Гуннар топор вынет, да и перехвачу их обоих на полпути к высокому столу… Кто ж знал, что ярл передумает?

– А он и вправду передумал?

– Даже сундука не открыл! – с недовольной миной сказал Ларс. – Жена ему все пеняла, мол, хватит железом трясти, побаловались и будет, а он все мимо ушей. Тогда она ему про Эйнара и сказала – мол, неужто крови тебе надо, старый ду… э-э-э… в общем, прямо выложила, что Эйнар не в себе и дай ему топор – конунга недосчитаемся! Тут уж ярл задумался. Ключ он к тому времени в замок вставить успел, но так и не провернул даже – выпрямился поглядеть. Эйнар как раз на отца с кулаками полез: ну и зрелище было, я вам доложу!

– Поверьте, я его видел куда как лучше Гуннара, – проронил советник. – И уж точно не хуже вас. Но вернемся к сундукам. Итак, ярл увидел, что оружие ни к чему, вынул ключ…

– Ага. Госпожа Тира едва не взлетела от облегчения, – широко улыбнулся парень. – Отлипла от мужа, защебетала, какой он молодец и все такое прочее… Ярл сунул связку в кошель, перемигнулся с батюшкой – он же там был неподалеку – и заторопился к столу. Жена едва за ним поспевала.

– Они прошли мимо вас, так?

– Ну да.

– А вы не обратили внимания на дверь в тот момент – кто-нибудь входил или выходил, быть может?

– Не знаю, – честно ответил Ларс. – Я не туда смотрел, а на конунга. Потом сзади Рагнар подошел, мы с ним парой слов перекинулись… А потом вижу – у Хейдрун глаза на мокром месте! Ну, я и пошел за Йеном. – Он развел руками и закончил: – Мы с братом вместе к столу вернулись. А дальше вы знаете!

Ивар что-то недовольно пробормотал себе под нос. Алиби у Ларса было зыбкое, но парня хоть кто-то видел. А вот входящего Рагнара… «Нет бы ему вернуться минут на пять пораньше, – с досадой подумал советник. – Ведь ни одного свидетеля! Случайность или умысел? Поди знай».

– Хорошо, – очнувшись от невеселых дум, наконец сказал лорд Мак-Лайон. – Я узнал, что хотел. И не смею вас больше задерживать, господа.

Он спрыгнул со стола. Братья поднялись и направились к выходу. Но, уже стоя на пороге, Ларс все-таки не удержался:

– Надеюсь, от всей этой говорильни будет толк, – насмешливо сказал он. – Хотя за некоторые вопросы я лично с удовольствием двинул бы вам в челюсть… Ушлый вы тип, сударь, – по мне, так даже чересчур!

Лорд Мак-Лайон, поставив последнюю точку, с долгим вздохом облегчения отложил перо. Всласть потянулся, закинул руки за голову и откинулся спиной на прохладные бревна. Последняя из допрашиваемых, старая служанка Кэйя, ушла с четверть часа назад. С ней Ивар беседовал недолго – задал всего лишь два вопроса. Полученные ответы его вполне удовлетворили. Отпустив служанку и велев Творимиру найти забулдыгу-скальда, так неудачно избравшего себе постелью оружейные сундуки, советник воспользовался краткой минутой одиночества, чтобы пересмотреть протокол допроса. Это похвальное желание вылилось в аккуратный столбик имен на пергаменте, но, увы, больше ничем дознавателю не помогло.

Ивар бросил косой взгляд на стопку исписанных листов, что лежала прямо перед ним, и, сняв верхний, отодвинул прочие в сторону. Пробежал глазами строчки и покачал головой: все равно ни черта не сходится. Он поморщился. Как в любом подобном деле, главным были мотив и возможность. Казалось бы, чего проще: где сошлись оба пункта, там и ищи убийцу. Но вот именно со схождением и возникли самые большие трудности… Лорд снова перечитал получившийся в результате допроса список и раздраженно сунул лист в общую кучу. Каждый из шестнадцати указанных в списке пунктов он уже знал наизусть. Была бы польза от этого! Те, кто имел хоть какой-то намек на мотив, не имели возможности, а те, кто имел возможность, – не имели ни малейшего мотива. «Черт знает что», – мысленно ругнулся Ивар. Потом уткнул локти в столешницу и обхватил голову руками, запустив пальцы в волосы. Мотив и возможность… Как ни крути, все упирается в это. А исходя из допроса, можно заключить либо одно, либо другое. Он замер.

Для одного человека – да. Но если предположить, что их было двое? Тогда все сходится: первый похищает кинжал, второй убивает девушку. Первый свободен от подозрений в убийстве, второй – в воровстве. Рука руку моет. Ивар оживился. Подвинул к себе список, взял из ящичка чистый лист пергамента и обмакнул перо в чернила. Идея была недурная, и если по свежим следам…

Он успел заполнить лист всего лишь на треть, когда в дверь постучали. Советник недовольно дернул плечом: как всегда, не вовремя! Наверное, Творимир вернулся вместе с этим стариком Матсом. Несомненно, свидетель ценный, но уж пять минут подождет, с него не убудет.

– Погодите снаружи! – велел лорд, не отрываясь от своего занятия. Однако стук повторился. Очевидно, воеводе не терпелось сдать последнего подозреваемого с рук на руки командиру. Сдвинув брови, лорд Мак-Лайон поднял голову. – Чтоб их черти драли… Ну? Заводи уже, дьявол с тобой!

Дверь отворилась, и в комнату шагнул невысокий, закутанный в плащ человек. Для Творимира он был слишком тщедушен, а для пьяницы-скальда держался на удивление прямо и уверенно. Ивар вздернул брови. Человек, словно не заметив этого, приветливо кивнул шотландцу, аккуратно затворил дверь и откинул капюшон.

– Добрый день, лорд Мак-Лайон, – сказал он с легкой улыбкой. – Я знаю, вы меня не вызывали. Но наверняка планировали, когда представится удобный случай?

Белоголовый Вячко, не переставая улыбаться, опустился на табурет. Ивар запоздало кивнул. И, помедлив, нехотя выпустил из пальцев перо.

– Творимир ищет скальда, – сказал русич. Голос его был мягкий, вкрадчивый. – Пока безуспешно. А раз так, я подумал, что у нас с вами есть несколько минут на разговор без свидетелей.

– Не доверяете собственному другу?

– Боюсь, что наоборот. Ваш интерес к моей скромной персоне не прошел для него даром, вот бедняга и разрывается между прошлым и настоящим…

Ивар кивнул:

– Но сюда вы пришли не из-за его душевных метаний?

– Угадали. – По-норманнски Вячко говорил чисто, почти без акцента.

Ивар окинул взглядом новоприбывшего: жесткий, резко очерченный подбородок, угольные брови, снежная шапка волос, паутина морщин на задубевшем от ветра и загара лице… Да, издали он кажется на пару десятков лет моложе. Однако при ближайшем рассмотрении становится понятно – они с Творимиром не только соотечественники, но и ровесники. «Но воеводством здесь, пожалуй, даже не пахнет, – отметил про себя лорд Мак-Лайон. – Порасспрашивать можно, да вряд ли это много даст. Скажет только то, что захочет». Советник вновь откинулся спиной на стену:

– Продолжайте, я вас внимательно слушаю. Вы хотели сообщить что-то по поводу произошедшего?

– И это тоже. – Быстрая, почти неуловимая улыбка. – Не будем ходить вокруг да около, лорд. У вас есть сомнения на мой счет, у меня – на ваш. И было бы очень неплохо вначале разобраться с этим.

Ивар расслабленно пожал плечами.

– В таком случае приступайте, – сказал он. – Что конкретно вас во мне так смущает?

Вячко тихо рассмеялся:

– Очевидно, то же, что и вас во мне. Вы, кажется, приехали на свадьбу сэконунга в качестве друга семьи?

– А вы, я слышал, до похода на Византию сопровождали купеческие караваны в качестве наемника?

Серые глаза встретились с черными – оценивая, прикидывая, просчитывая… Безмолвный поединок длился несколько мгновений и окончился вничью. Ни тот, ни другой взгляда не отвел, но обстановка заметно разрядилась.

– Вам нужны норманны, – сказал Ивар.

– А вам – нет, – склонил голову Вячко.

Они обменялись понимающими смешками. Лорд Мак-Лайон выбил костяшками пальцев неслышную дробь по столешнице.

– Значит, все-таки Новгород? – задумчиво проговорил он. – Ну да. Норманны – большое подспорье. Хотя их на Руси ведь и так порядочно?

– Как везде. Однако наемники нечасто оправдывают ожидания, – скучающим тоном отозвался Вячко. – Безделье или безденежье отражаются на них нелучшим образом.

– Согласен. Куда выгоднее иметь их в союзниках. Конечно, под хорошее обеспечение… Однако у Длиннобородого нет дочерей.

Русич легонько пожал плечами:

– У него – нет.

– Ах вон оно что. Тогда понятно. – Ивар, помедлив, хлопнул по столу ладонями. – Что ж, это многое меняет. А интересы Шотландии и Руси вряд ли когда пересекутся.

– Как знать, – тонко улыбнулся собеседник. – Мир торговли не имеет границ. Уж вам-то, лорд, это должно быть известно.

– Союз Четырех городов?..

– К нему, поверьте, я никакого отношения не имею. Хотя соглашусь, предприятие многообещающее. – Вячко умолк на мгновение, коротко обернулся на дверь и с сожалением добавил: – Однако Творимир редко ищет кого-то долго. И мне бы не хотелось, чтоб он меня здесь застукал – для его же блага. Нашу беседу можно будет продолжить потом, в более подходящей обстановке… Все-таки я пришел как свидетель – пускай и не бог весть какой.

Глава Тайной службы медленно кивнул и подвинул к себе чернильницу:

– Вы хотели поговорить об убийстве?

– Не совсем. Скорее об убийце. Нет-нет, имени его я не знаю. Но, понимаете ли, лорд, я его видел.

– Видели? – Ивар быстро вскинул голову.

– Да. Наверное, будет лучше, если рассказывать по порядку… Я знаю, какие вопросы вы задавали остальным. И скажу сразу – здесь мне вас порадовать нечем. Мы с ребятами сидели не так уж далеко от сундуков с оружием, но нас разделяла большая толпа – конунг с ярлами громили бочонки, а дружинники столпились вокруг командиров широким кольцом. К тому же и я, и Творимир сидели спиной к двери. И были весь вечер заняты разговором. На семейные разборки ни он, ни я внимания не обратили – тут такое едва ли не каждый день, а характер у сэконунга отцовский. Вышли мы вместе с вами, когда молодых повели на брачное ложе. Родня и новобрачные обогнули хозяйственные пристройки со стороны сыроварни и отправились сюда, – он неопределенно обвел рукой комнату. – А мы свернули к кузне.

– Искали спокойное место? – уточнил Ивар. – Но как же, собственно, кузнец?

– О, почтенный Вигго был не в обиде. Кувшин браги, немного закуски… В конце концов, он нам не очень-то мешал – кроме норманнского, кузнец других языков не знает.

– Понимаю. – Лорд сделал пометку на листе. – Стало быть, все устроилось к общему удовольствию?

– Да. Вигго быстро набрался и завалился спать, мы с Творимиром распечатали второй кувшин, угощения тоже было вдоволь – прихватили со стола перед уходом. Сидели, вспоминали старые годы. И все бы хорошо, но в кузне стало душновато, дверь немного приоткрыли. Но когда ветер поднялся, задувать начало не на шутку. Так что пришлось дверь запереть, чтоб ее не болтало и нас не морозило. Вот, собственно, когда к порогу подошел, я его и увидел.

– Убийцу?

– Тогда я еще и понятия не имел, кем он был, – развел руками Вячко. – Мало ли кому из гостей на двор прогуляться приспичило?.. Осознание пришло после, как часто бывает. Я ведь услышал об убийстве только на следующий день ближе к полудню.

Ивар кивнул и занес перо над бумагой:

– Опишите, пожалуйста, что конкретно вы видели?

– Человека, бегущего к задней двери большого дома со стороны хозяйственных построек. Невысокого, закутанного в плащ. О телосложении говорить не берусь – складки ткани скрадывали фигуру. Левой рукой он придерживал капюшон, так что лица не опишу… У самой двери человек покачнулся, едва не завалившись в сугроб возле стены, но удержался на ногах – только правой рукой в снег угодил. А потом выпрямился, толкнул дверь да исчез внутри дома.

– Значит, черный ход был не на запоре?

– Ну, полагаю, он сам его и отпер, когда выходил.

– Вероятно, так, – почему-то хмурясь, сказал лорд Мак-Лайон. – Хорошо. Больше вы ничего не видели?

– Нет. Говорю же, я не придал этому никакого значения. Просто захлопнул дверь кузни и вернулся к Творимиру.

– То есть, – с глубоким разочарованием в голосе протянул Ивар, – по факту это мог быть кто угодно, не обязательно убийца…

– Если бы у меня имелись сомнения на этот счет, я бы к вам не пришел, – серьезно ответил Вячко. – Видите ли, человек был без рукавиц. А отхожее место, если на то пошло, находится совсем не с той стороны, откуда он появился. Кроме того, хоть ветер и был силен, но не настолько, чтобы валить с ног… Одним словом, сударь, я улучил минутку, нашел тот самый сугроб у задней двери и хорошенько его разворошил. – Русич сунул руку за пазуху и, вынув оттуда какой-то тряпичный сверток, протянул его Ивару. – Надеюсь, это вас убедит?

Советник развернул подношение и крякнул.

– Да, – сказал он. – Это убедило бы любого.

На столе, в складках полотенца, лежали вытертые по швам и покрытые засохшими бурыми пятнами кожаные перчатки.