Исламские земли дробились снова и снова. Один халиф правил в Кордове, другой – в Северной Африке, третий халиф, из династии Аббасидов, восседал в Багдаде под жёстким контролем клана Буйидов. Саманиды правили на востоке, нео-Саффариды на юге и Хамданиды на побережье Средиземного моря. К югу от Каспийского моря династия Зияридов правила небольшим королевством, которое отказалось от ислама и вернулось к зороастризму павшей персидской империи.

А кроме них, были ещё тюрки. Они происходили от кочевых племён дальнего северо-востока и попадали в исламские государства как рабы и наемные солдаты – а затем медленно, постепенно приобретали на новой родине всё большее и большее влияние. У них не было титулов, но у них была сила.

В 963 году один из них предпринял последний шаг к престолу. Алп-Тегин прежде был стойким приверженцем эмира Саманидов, главнокомандующим саманидского войска, однако годом ранее, когда эмир умер, он потерял расположение нового государя. Поэтому, вместо того, чтобы поддержать ближайшего кровного родственника эмира, его брата Мансура, Алп-Тегин попытался возвести на трон Саманидов собственного сына.¹

Этот непрямой захват власти провалился, и Алп-Тегин оставил столицу Саманидов, лишь ненамного опередив посланных за ним Мансуром убийц, и отправился на восток. Он прибыл в город Газни на юго-западе от Хайберского перевала и захватил его. Там он правил, как царь, только царство у него было невелико – размером с один город.

В 975 году Алп-Тегин скончался. Его родственники – зять Себук-Тегин и сын Абу-Исхак – совместно взяли город под контроль. Из них двоих Себук-Тегин оказался более талантливым политиком. Алп-Тегин довольствовался своим положением фактического правителя, но Себук-Тегин хотел создать настоящую, законную империю. Он убедил Абу-Исхака отправиться с ним на запад, ко двору Мансура, эмира-Саманида, старого врага Алп-Тегина. Там они заключили хитро составленный мирный договор, поклявшись в верности Мансуру в обмен на признание: Мансур согласился сделать Абу-Исхака законным правителем Газни, а в случае смерти Абу-Исхака назначить на эту должность Себук-Тегина.

Не удивительно, что Абу-Исхак вскоре скончался, оставив Себук-Тегина как законно назначенного эмиром правителя Газни. Практически сразу же Себук-Тегин напал на Кандагар, который ненадолго попал в руки южной династии нео-Саффаридов, и захватил его. Себук-Тегин всё ещё был лоялен Саманидам, но теперь он стал более чем правителем города. Он правил территорией, которая медленно превращалась в отдельное государство. Этот рост тревожил Саманидов, но у них были и другие проблемы. Тюрки-кочевники с севера, известные под названием Караханидов, начали движение на юг: они пересекали Амударью, просачивались на территорию Саманидов и грабили серебряные рудники – опору власти Саманидов. Сражаясь за своё серебро, Саманиды не могли позволить себе уделять время и силы ещё и Себук-Тегину.

Экспансия Газневидов

Однако его экспансия не осталась незамеченной. После захвата Кандагара ближайший индийский правитель, Джайяпала из Шахи, начал готовиться к отпору.

Царство Шахи, контролировавшее Хайберский перевал, некогда было буддисйким государством со столицей в Кабуле – но Кабул попал под власть мусульман тремя столетиями ранее, а еще за сто лет до того цари-буддисты были свергнуты царями-индуистами. Индуистский царь Джайяпала, правивший теперь из города Удаб-хандапура, совершил несколько безуспешных нападений на Газни. В ответ Себук-Тегин атаковал западную границу Шахи и захватил часть территории Джайяпалы. Джайяпала был вынужден вновь переместить столицу, на сей раз в город Лахор. Но сам он оставался в Удабхандапуре, поскольку теперь этот город стал приграничным и находился под угрозой.²

Саманидов отвлекали налёты с севера и растущая власть Буйидов на западе. Себук-Тегин захватил Кабул, с боем прошёл на восток в земли Шахи, и к 986 году Джайяпале стало ясно, что ему навязали полномасштабную войну В историческом сочинении арабского автора XVI века «Табакат-и-Акбари» сказано так: «Наблюдая неисчислимые разломы и потери, причиняемые его государству, тревожась и потеряв силу духа, он не видел иного выхода… кроме как взяться за оружие»?

Он собрал грандиозную армию – вероятно, около ста тысяч человек – и отправился на северо-восток, чтобы встретить Себук-Тегина возле Кабула. В «Табакат-и-Акбари» сказано: «Они собрались каждый на своей границе, и войска налали друг на друга, и сражались и всячески противостояли друг другу до тех пор, пока вся земля не покрылась кровью убитых, и львы-воины обеих армий были истощены и поддались отчаянию»?

Битва не принесла однозначной победы кому-либо из противников, но Джайяпала отступил первым. Людей Себук-Тегина вела в бой не только надежда на добычу, но и религиозный пыл, который не был знаком воинам Джайяпалы. Действия Себук-Тегина против его мусульманских врагов были мотивированы исключительно амбициями – но в Северной Индии он вдохновлял своих людей более идейными соображениями. По словам арабского историка того времени аль-Утби, «он начал войну в Индостане, чьи жители – противники ислама, поклоняющиеся изображениям и идолам. Своим мечом он погасил искры поклонения идолам… Он взвалил на себя всю тяжесть священной войны и проявил непоколебимую решимость и терпение, осуществляя её»?

Перед лицом благочестивого энтузиазма Джайяпала запросил мира, уплатил дань и отступил. Но на самом деле он продолжил собирать войско. «Если бы он не оказал сопротивление, – пишет аль-Утби, – его наследная держава рассыпалась бы в прах». Как только ему удалось собрать войско из вассалов и союзников, Джайяпала расторг соглашение и вновь атаковал врага.

И вновь он был побеждён – на сей раз к западу от Хайберского перевала. Возмущённый вероломством Джайяпалы, Себук-Тегин захватил этот перевал, открыв проход в Северную Индию; он «прошёл в страну неверного предателя, ограбил, сжёг и сравнял с землёй здания, похитил детей и скот». Испугавшись грабежа и пожаров, Джайяпала бежал на восток, и его владения еще более сократились.⁶

Себук-Тегин умер в 997 году, оставив наследникам державу, распространившуюся на горы Гиндукуш – это уже была империя Газневидов. После короткой и яростной гражданской войны трон занял его сын Махмуд.

Первое важное завоевание Махмуда состоялось не на севере Индии, но на западной границе его страны. Караханиды нападали на Саманидов уже более двадцати лет. В 992 году их натиск был так силен, что они смогли захватить столицу Саманидов – Бухару, но когда их предводитель неожиданно умер, они отступили и оставили город. Потом под командованием нового военачальника Насра они вновь прошли к Бухаре и разграбили её. На этот раз они остались в городе. Юный эмир Саманидов отступил на юг от Амударьи, Караханиды захватили территорию вокруг Бухары, в то время как Махмуд, ставший сильнейшим правителем в той области, захватил оставшиеся земли Саманидов к северу от Амударьи, присоединив их к территории Газневидов.

Теперь сильнейшим соперником Газневидов стал Джайяпала, и Махмуд поклялся, что будет вторгаться в Индию каждый год, пока северные земли не достанутся ему. 27 ноября 1001 года Махмуд Газни встретил Джайяпалу и его армию на другой стороне Хайберского перевала, близ Пешавара. Вновь жестокая битва принесла немало потерь обеим армиям. По словам аль-Утби, «мечи сверкали, как молнии в грозовых тучах, и фонтаны крови озаряли поле боя, как звёзды».⁷

Джайяпала потерял надежду. Он каждый раз проигрывал и был вынужден медленно отступать, он был унижен и утопал в отчаянии. Вскоре после битвы у Пешавара он соорудил для себя погребальный костёр, взошёл на него и поджёг себя.⁸

Его сын Анандапала встал во главе сопротивления. Теперь его люди сражались против захватчиков, и дальнейшее продвижение Махмуда в дельте Инда заметно замедлилось. Но постепенно он продвигался всё глубже и глубже в земли, некогда принадлежавшие Шахи. К 1006 году, после пяти лет кровопролитных боёв, он добрался до верхних земель дельты. К 1009 году он уже контролировал большую часть Пенджаба. Около 1015 года Анандапала, последний король Шахи, был изгнан из своих земель и исчез со страниц истории.

Список завоеваний Газневидов продолжился. В 1018 году Махмуд даже подошёл к стенам Каннауджа, где уничтожил остатки армии Пратихары и изгнал ее правителя из столицы. Продвижение на восток облегчалось тем, что его быстрая подвижная конница оказалась неуязвимой для медленной пехоты и воинов на слонах.⁹

Его завоевание поглотило большую часть Северо-Западной Индии. Он двинулся по внешней границе опустошенных им земель и в 1025 году достиг вершины своих завоеваний в Индии – портового города Сомнатха на западном побережье, где находились наиболее известные священные изображения Шивы. Сюда приходили сотни тысяч паломников, чтобы поклониться богу.

Войска Газневидов перебили тысячи паломников и ограбили храм Шивы. Сам Махмуд опрокинул статую бога, разбил вдребезги голову и плечи, а остальное приказал перевезти в Газни. Там он поместил остатки статуи у подножия ступеней мечети, чтобы мусульмане могли вытирать об них ноги. Всю свою жизнь он провёл в победоносном создании империи, и теперь, под конец, мог гордиться тем, что его победы сделались триумфом его бога над богами врагов.¹⁰

Пятью годами позже Махмуд умер от малярии в возрасте шестидесяти трёх лет. Его империя достигла процветания. Раскол мусульманского востока на части создал условия, в которых любое государство могло возникнуть и вырасти как гриб, если во главе становился энергичный полководец-долгожитель. Но царства, внезапно разросшиеся до размера империй, могли так же внезапно и уменьшиться. Махмуд провёл тридцать три года, прокладывая путь в Индию, но на западной границе Газневидов уже созревало другое царство под управлением воина по имени Тогрул.

Караханиды, лихие кочевники, в ходе своих набегов обзавелись небольшой собственной территорией. В 1016 году юный вождь

Тогрул унаследовал власть над своим племенем, однако это не добавило ему заметной власти среди остальных племен. Тюрки не питали никакого уважения к верховным повелителям, что потрясло мусульманского географа Ибн Фадлана: путешествуя по тюркским землям несколькими десятилетиями ранее, он подружился с одним из могущественных вождей и посчитал, что эта дружба защитит его. При встрече с другим тюркским вождем Ибн Фадлан потребовал пропустить его по слову хана. Кочевник рассмеялся и ответил: «Кто такой этот хан? Я подтираюсь его бородой!»¹¹

Но племена в долине Амударьи владели собственной землёй и были окружены мусульманскими государствами. Они начали перенимать обычаи оседлых народов. Тогрул, столь же неугомонный, как великий газневидский правитель Махмуд, взял под контроль своё племя и приступил к завоеваниям. В то время как Махмуд создавал свою империю в Северной Индии, Тогрул начал создавать собственное царство на берегах Амударьи. После смерти Махмуда Тогрул стал продвигаться к западным границам земель Газневидов. К 1038 году он достиг Нишапура, столицы Газневидов, и объявил его своим городом. Там он провозгласил себя султаном тюрков, повелителем всех племён.

Это было не вполне верно – другие тюркские вожди также не сидели сложа руки, и они ещё не признали власть династии Тогрула. Однако Тогрул, без сомнения, был самым удачливым из тюркских вождей того времени, и завоевание газневидских земель на западе обеспечило ему такую обширную территорию, какой тюрки никогда прежде не владели. К 1044 году тюрки Тогрула контролировали большую часть земель к западу от гор, и империя Газневидов, которая начала своё существование как мусульманская династия на мусульманской территории, теперь существовала исключительно как северно-индийское царство.

Статуя Шивы пала на севере, но на юге поклонники этого бога набирали силу.

Цари Чолы, поклонявшиеся Шиве и его божественной супруге, позволили большей части державы ускользнуть сквозь пальцы.

Но теперь, как и у северных Газневидов, у Чолы появился амбициозный правитель. Раджараджа I, занявший престол в 985 году, отправил свои армии для повторного завоевания Юга. Он уничтожил южное государство Пандья, которое вроде бы ожило усилиями нескольких правителей-претендентов, разбил Восточную Чалукью и сделал её правителей своими вассалами. Он сражался против могущественной Западной Чалукьи, вынудив её правителей остановить экспансию для защиты границ. Он также отправил своих людей через пролив на остров Шри-Ланка.

Надписи Западной Чалукьи обвиняют войска Чолы в отвратительных жестокостях – убийстве женщин и детей, массовой резне жрецов, насилиях и грабежах. Но беспощадность завоеваний Раджараджи вновь вознесла его вверх на колесе фортуны. Составленные от его имени надписи похваляются: «Покорив в битвах Гангу, Калиту, Вангу, Магадху, Аратту, Одду, Саураштру, Чалукью и других царей, приняв от них присягу, славный Раджараджа, как восходящее солнце, правил землёй, опоясанной водою»¹²

Всю землю он не покорил, но после тридцати лет войны стал доминировать на Юге. Чтобы увековечить свои триумфы, он построил в своей столице Танджавуре огромный храм Шивы с тремя сотнями жрецов и пятью десятками музыкантов, певших на службах. В центре храма находился могучий лингам – монолитная колонна без украшений, представляющая всеобъемлющую сущность Шивы, более могущественный и священный символ, чем статуя бога, павшая на севере. На стенах был изображён Шива, завоёвывающий народы и разрушающий города.¹³

Сын и полководец Раджараджи Раджендра унаследовал власть в 1014 году и, как и отец, правил три полных десятилетия. Это второе долгое правление, последовавшее за первым, принесло те плоды, которых не смогли добиться Газневиды на севере – укрепило власть над завоёванными землями, пережившую своего основателя. Как и его отец, Раджендра был талантливым и умелым полководцем. Он «обратил в прах всех царей, которые противостояли ему, уничтожил, сравнял с землёй их страны».¹⁴

Великим достижением Раджендры было то, что он вышел в море. Он отправлял на восток, во владения Сун, торговые корабли со слоновьими бивнями, ладаном, ароматическим деревом и тысяч фунтов жемчуга. Отправлял он также и военные корабли через южный пролив, на остров Шри-Ланка. Там он захватил «Сверкающий чистотой жемчуг, безупречную славу короля Пандьи» – корону и регалии законной королевской линии Пандьи, остававшиеся на острове со времён бегства Пандьи столетием ранее. Эти регалии искали и не могли найти правители Раштракуты.¹⁵

Затем он предпринял двухлетний поход вдоль побережья Индийского субконтинента к землям Палы и священной горе Кайласа, где, как утверждали его надписи, «обитает Шива». Он захватил символ южной власти и направлялся к резиденции бога – символу власти северной. Хроники его времени рассказывают: «Часть его войска пересекала реки по своеобразным мостам из слоновьих спин, а другие переходили вброд, так как уровень воды упал – так много ее выпили люди, кони и слоны».¹⁶

Когда он прибыл к Гангу, его ждало там войско Палы. Прежнее великое царство Пала какое-то время пребывало в упадке, но усилиями царя-долгожителя Махипалы его могущество вновь начало расти. Махипала и сам вёл завоевания, пользуясь тем, что правители северо-запада были отвлечены вторжениями Газневидов; в итоге он восстановил власть Палы на северо-востоке.

Раджендра встретился с Махипалой на берегах Ганга и одержал над ним блестящую победу. Но он зашел уже слишком далеко от дома, и ему не хватило ресурсов, чтобы завоевать всю страну. Вместо этого он прошёл мимо, через дельту Ганга, и заставил жителей побережья платить дань.

Продолжение марша по суше только сильнее отдалило бы его армию от ресурсов, имевшихся на родине. Армии Палы или любому другому врагу не стоило бы труда зайти с тыла, прервать тонкую линию коммуникаций по завоёванным землям и отрезать войско Чолы от дома. Поэтому Раджендра повернул обратно и начал планировать морскую экспедицию. Она состоялась в 1025 году, когда его флот пересек Бенгальский залив и достиг острова Шривиджайя. Этот остров господствовал над островами Ява и Суматра, а также торговыми путями в юго-восточную Азию. Войска Чолы, высадившись на остров, взяли дань с правителя Шривиджайи, поставив под контроль эти пути.

Ко времени своей смерти в 1044 году Раджендра владел империей, которой платили дань многие государства Севера и Востока. Его сын Раджадхираджа, внук великого Раджараджи, унаследовал корону без хаоса или борьбы. Ранее ни одно южно-индийское королевство не держалось так долго и так прочно. Традиционному разделению Юга на отдельные государства пришел конец. Язык, власть и обычаи Чолы распространились по югу Индии и через Бенгальский залив проникли в Юго-Восточную Азию.¹⁷

Богатство двора, возникшее благодаря дани с завоёванных городов и торговле с юго-востоком, позволяло царям Чолы содержать своих придворных поэтов и учёных. Под покровительством Раджадхираджи и его наследников литература Южной Индии начала процветать. Поэт Тируттакадевар, составитель одного из самых известных индийских эпосов, сам принадлежал к правящему семейству Чолы. В его произведении говорилось о принце Дживаке, талантливом воине и полководце, который добыл себе царство и добровольно отдал его – ибо, победив, он узнал всю тщету любых человеческих достижений.

СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХРОНОЛОГИЯ К ГЛАВЕ 72