Глава 21

Таринель злился. И на старейшин, навязавших ему этих двух недотепистых людей, и на самих этих людей. Нет, с ними можно иметь дело только в одном случае — когда они платят тебе полновесным золотом и уходят. Но не тогда, когда они делают глупость, а потом навязываются тебе в друзья. Без таких друзей, что близких родственников продадут, не моргнув глазом, он вполне обойтись может. Он с такой неприязнью посмотрел на стоящего рядом Паренте, что тот испуганно отшатнулся. А Павоне все не возвращался. Как отправили его за стражей, так и с концами, как будто он уже сам успел в чем-то проштрафиться и его задержали.

Как же хорошо, что он догадался остаться и проследить за этой толстухой-служанкой. Достойная инора привела их прямо к искомому. Нет, она старательно кружила по городу и оглядывалась, но ее жалкие потуги дойти незаметно вызывали лишь смех у всей троицы. Ее поведение ясно указывало, куда она собирается. И когда служанка скрылась внутри довольно богатого дома, а Павоне выяснил у соседей, кому этот дом принадлежит, последние сомнения отпали. Младший дракон решил переждать в доме старшего дракона. Умно, ничего не скажешь. Да, Ардарион вполне способен и заметить что-то лишнее в облике филлара, и, возможно, даже расколдовать девушку. Пусть сам Таринель за столько лет раздумий не догадался, как можно снять собственное колдовство, хотя и были у него мысли по этому поводу, но почему бы другому разумному этого не сделать? Уж драконы в магии были довольно сильны, хоть и редко показывали свое искусство. Может, и этот, младший, дракон что-то заметил, не зря же так вцепился в этого филлара. Значит, нужно выковыривать беглецов прямо сейчас, не дожидаясь возвращения старшего дракона, которого, по отзывам соседей, уже больше недели не было. А Джанни этот не имел пока такого веса в Лории, как его наставник, более того, за ним закрепилась репутация несерьезного и склонного к розыгрышам члена магического сообщества. Главное — вытащить у них заколдованную девушку, и пусть потом доказывают кому угодно, что это был филлар ненастоящий. Предъявить-то им будет уже нечего.

Дом стоял подозрительно тихий. Не было в нем никакого движения, даже занавески были совсем неподвижны. И Таринель в который раз пожалел, что его магические силы столь слабы. Да, конечно, он с блеском использует все, что ему отмерила природа, и вряд ли какой эльф сравнится с ним в искусстве приготовления зелий, но сейчас ему так хотелось просканировать помещение, чтобы увериться — мышка в мышеловке и покидать ее не намерена. Но, увы, Дара его на это не хватало. Приходилось ждать, мысленно, а иногда и вслух, ругаясь на Павоне. Ждать и прислушиваться к малейшим шорохам, которых, как назло, было столько, и все такие подозрительные, что Таринель вздрагивал уже от каждого движения.

— Да где же этот Павоне! — не выдержал он наконец.

— Хотите, я за ним сбегаю? — предложил Паренте, угодливо склоняясь к эльфу. — Заодно узнаю, может помочь ему в чем-то нужно.

На самом деле, ни за каким Павоне бежать он не собирался. У него уже созрел план собственного спасения — убраться подальше от эльфа, как можно дальше, а потом — до ближайшего телепорта. И в Гарм. Или Туран. Лучше бы, конечно, на другой материк, или хотя бы через орочью Степь. Но это уже слишком большие траты. Деньги на такой переход, может, и найдутся, но нужно же обживаться на новом месте на что-то. Так что все спускать на дорогу неразумно. И никогда, никогда больше не работать с кем-нибудь вместе! Этот идиот Павоне не только лишил их законной добычи, но еще и втравил в разборку с эльфами, у которых длинные не только уши, но и руки — везде достанут, гады.

— Не хочу, — процедил эльф, убивая надежду Паренте на корню. — Стой рядом. Вдруг понадобишься.

Но сказано это было таким тоном, что сразу было понятно — эльф относился к этому человеку исключительно как к бесполезной нагрузке. Паренте вздохнул и начал следить за огромной, убывающей в сторону края города, причудливой тенью. Он поднял голову вверх — небо поражало своей чистой синевой, и не было там ничего, что служило бы преградой для солнечных лучей. Он посмотрел вниз, но тень уже пропала. «Чего только не покажется от соседства с этими мерзкими эльфами,» — раздраженно подумал он и уставился в ту сторону, откуда ожидался Павоне.

Наконец компаньон появился в сопровождении стражи и дежурного мага. Все же проникновение в дом к магу, тем более дракону, требовало намного более значительной поддержки, чем вламывание пусть к титулованному, но во всем остальном вполне обычному, гражданину.

— И где ваши нарушители? — небрежно спросил офицер стражи у Таринеля. — Которые скрываются от правосудия в чужом доме?

Таринель указал на особняк. Лишние слова на людей тратить он не считал необходимым. Стражник позвонил в висевший ради такого случая у калитки магический звонок, который тут же заверещал внутри дома.

— Не хотят, значит, открывать, — недовольно сказал офицер. — Ай, как нехорошо с их стороны. Взламывать придется, а это порча имущества.

— Им же и в счет поставим, — важно сказал Павоне. — А то как воровать чужих филларов за десять тысяч золотых, так они тут как тут, а как отвечать за свои поступки — сразу увиливать.

Он пылал праведным гневом человека, у которого из-под носа увели просто огромный куш. И не только этот куш, но и возможность нажиться на этом деле дальше. Ведь Таринель ясно сказал, что считает его теперь ненадежным партнером и работать с ним больше не будет. И все из-за этой кучки жуликов, что сидят сейчас за драконьими дверями и нос высунуть наружу боятся. Еще бы, за свои делишки отвечать придется. А это никому не по вкусу.

— Как же я не люблю дома магов, — недовольно сказал офицер и спросил своего подчиненного с даром. — Бенито, охранка там есть?

— А как же, — широко улыбнулся тот. — Охранка есть, и какая — мне не пробить было бы ни за что при необходимости.

Офицер поморщился столь искренней радости подчиненного, разделить которую он никак не мог. Как, скажите на милость, ему теперь задерживать этих подозрительных личностей с филларом, если силы подчиненного-мага для проникновения в дом недостаточно?

— И сколько магов требуется для взлома? — деловито спросил он.

— А зачем взламывать? — ответил Бенито. — Дом-то пустой стоит.

— Как это пустой? — возмутился Павоне. — Соседи точно сказали — пришли два парня с кладью, и никто не выходил. Так что там они, просто замаскировались. Ведь один из них дракон, вот вы его и не видите.

— Ничего они не замаскировались, — усмехнулся маг. — Остаточные следы пребывания говорят, что они не так давно покинули этот гостеприимный домик. Буквально перед нашим приходом.

— Не могли они покинуть, — надменно сказал эльф. — Мы здесь уже давно, мимо нас они точно не проходили.

— Значит, пролетели, — легко согласился Бенито.

— А ведь точно, — воскликнул Паренте. — Я тень видел, а того, кто ее отбрасывал — нет. Я тогда сначала подумал, что облако, но ничего не увидел — небо было пустым.

— Идиот! — буквально заскрежетал зубами Таринель. — Ты что, мне об этом сказать не мог?

— Да я как-то и не подумал…

Эльф окинул Паренте взглядом, не предвещавшим ничего хорошего. По его мнению, людям вообще не свойственно думать, но даже на таком фоне этот человеческий представитель выделялся особой тупостью. Такие только ухудшают и без того дефектную породу. Жаль, что людям не свойственна отбраковка подобных экземпляров.

— Ловить драконов мы не подряжались, — деловито сказал офицер. — У нас никто летать не умеет, так что извините. Вот вернутся назад, мы с них непременно показания снимем.

Доволен он был необычайно, тем, что вламываться в магические апартаменты не придется, ведь это всегда грозило серьезными проблемами для жизни и здоровья подчиненных ему людей. Уж лучше бандитов задерживать, право слово, чем таких вот законопослушных магов. У которых защита так приложит, что и премии потом рад не будешь. Которая полагается пострадавшим от магии.

— Мне кажется, офицер, что вы пренебрегаете вашими обязанностями, — процедил Таринель. — Почему мы должны искать преступников, а вы сидите сложа руки?

Но офицера человеческой стражи запугать так просто не получилось. Пусть он был довольно молод, но уже достаточно повидал таких высокомерных типов, что не ценят ничего, кроме собственной персоны и ее удобств.

— Так ведь не доказано еще, что они преступники, — снисходительно сказал он. — Не надо разбрасываться обвинениями раньше срока. Может быть, когда мы допросим лорда Санторо, он предъявит нам документ на покупку филлара, чем все и закончится.

— А почему он тогда от стражи бегает, если невиновен?

— А с чего вы взяли, что бегает? Может, собрались люди по своим делам, зашли сюда за необходимыми вещами, да и улетели сразу. Откуда ему знать, что его стража ищет?

— А служанка?

— Принесла ему забытый носовой платок, — отрезал офицер. — Повторяю. Найдем, допросим, тогда и будем бросаться обвинениями. Дипломатическое ведомство очень не любит, когда бездоказательно обвиняют их служащих. А вот лично для меня вообще странно выглядит такая ваша заинтересованность в поимке. Филлар-то был инора Павоне.

— Филлара он получил от меня, — почти не покривил душой Таринель. — А поскольку выяснилось, что он не умеет обращаться достойным образом с подобным существом, я решил его забрать назад.

— И вернуть мне деньги, — довольно сказал Павоне, который считал, что эта деталь придаст достоверности рассказу.

Эльф недовольно фыркнул, но промолчал. Хотя в его духе было заявить, что если кто кому и должен заплатить, то это ему — люди, а никак не наоборот.

— Вот вернется лорд Санторо, и разберемся, — сказал свое последнее веское слово офицер стражи, после чего распрощался и ушел.

Таринель неприязненно посмотрел ему вслед, потом повернулся к Паренте:

— Ну и куда там твоя тень полетела?

Тот махнул рукой, указывая направление.

— В сторону Степи, — задумчиво сказал эльф. — Неужели на встречу с Ардарионом? Как это неприятно…

— Ты же говорил — необратимо, — заволновался Павоне.

— Так мало ли что может увидеть дракон с таким многолетним опытом, — проворчал Таринель и скомандовал. — Возвращаемся в наше посольство.

Почему-то это предложение не вызвало энтузиазма даже у старшего жулика, который еще надеялся заработать на этой истории. А уж младший думал только о том, как ему спрыгнуть с минимальными потерями с этой тонущей лодки.

— Я так понимаю, что пока вам не нужен, — с надеждой в голосе сказал Паренте. — Я бы в гостинице посидел, подождал.

В туранской, к примеру. Или гармской. Куда дешевле будет отправиться. А если больше встретиться не придется, так он не в обиде останется. Из этой истории он вынес очень полезный урок — с эльфами связываться нельзя никогда и ни за что. И считает это вполне достаточной платой за собственное участие.

— Нужен, — отрезал Таринель, подозрительно поглядывая в сторону людей. — Будешь рассказывать, какая тень и куда полетела.

— Да я все, что видел, уже рассказал, — с тоской сказал Паренте. — Что изменится от того, что я это лично вашему послу повторю?

Но эльф отвечать ему ничего не стал — все, что хотел, он уже сказал, остальные разговоры представлялись ему лишними. Проходили они как раз мимо телепортационного пункта, но отстать и свернуть туда для Паренте не представлялось возможным. Он лишь покосился в ту сторону, но продолжил идти рядом с Таринелем, один мрачный вид которого пресекал любое желание поговорить. Павоне тоже рта не раскрывал — охрип, видно, когда доказывал страже необходимость как можно скорее идти выручать его собственность. Так, в полном молчании и дошли они до представительства Золотого Леса.

— Быстро вы все решили, — довольно сказал посол, потом нахмурился и уже не так довольно сказал. — А где филлар?

— Они сбежали. По всей видимости, улетели, — спокойно сказал Таринель. — Сначала заходили в дом к Ардариону, а потом отправились в сторону Степей. Думаю, мелкий дракон связался с наставником.

Посол нервно дернул носом, что совсем нехарактерно было для эльфа — лица их обычно казались прекрасной неподвижной маской. Но сейчас слишком сильные эмоции одолевали данного представителя Дивного народа, чтобы думать о том впечатлении, которое он производит на окружающих.

— Лучше бы в Золотом Лесу тюрьму устроили, — сказал он трагическим голосом. — А то высылают всяких преступников в человеческие земли, они здесь никого и ничего не стесняются и создают впечатление о нас, как об отпетых негодяях. Неужели так сложно вести себя достойным образом?

Таринель равнодушно пожал плечами. Ему лично было все равно, какое впечатление производит он на людей. Люди его интересовали крайне мало, а уж их мнение об его драгоценной эльфийской персоне — и того меньше. Это разозлило посла еще больше. Ведь такое отношение делало его пребывание в человеческих землях совершенно невыносимым. Эльфийское посольство постоянно получало ноты протеста, касавшиеся поведения то одного, то другого отщепенца.

— Какова вероятность того, что Ардарион что-то обнаружит? — почти прошипел посол.

Говорил он уже на певучем высоком эльфийском и совершенно не обращал внимания на присутствующих людей, даже не думая отдавать дань элементарной вежливости. Несмотря на то, что речь его была необыкновенно красива, Паренте заволновался. У него не было опыта Павоне, который уже столько лет общался с Таринелем и считал, что эльфы ему ничего плохого не сделают. У младшего жулика такой уверенности не было, поэтому он со страхом вслушивался в переливы звуков, не складывавшиеся для него ни во что знакомое и оттого казавшиеся чем-то ужасным.

— Не могу точно ответить, — заявил Таринель. — Сложно сказать, на что способен такой дракон. Умения и знания с возрастом у них только растут. То, что мне кажется необратимым, для него будет стоить всего одного драконьго дыхания. Ты же знаешь, я не так уж и силен в магии.

— Не так уж и силен, — проворчал посол. — Наворотил столько, что лучшие маги бьются, ничего сделать не могут. Вот скажи мне, стоило это того? На что ты сейчас промениваешь свой талант? На помощь преступникам!

— А чего вы хотели, когда выбрасывали меня к людям? — недовольно сказал Таринель. — Что я пойду в косметическую лечебницу? Так это, знаете ли, не мой профиль.

— Не о том мы говорим, — вздохнул посол и потер подбородок. — Что с этими делать будем? Доказать наше участие можно только через их показания. Даже если на допросе ничего не скажут, то для любого менталиста они — открытая книга. А ведь если девушку расколдуют, молчать она не будет. Такие преступления обычно расследуют под патронажем короны.

— Что делать? — переспросил Таринель и усмехнулся. Нехорошо усмехнулся. — Они хотели поучаствовать в торговле филларами. Я им дам такую возможность.

— Ты хочешь?..

— У меня было четыре волоска истинного филлара. Четыре флакона с зельем я получил. Один был использован для мести. Один — для заработка. А еще два я готов пожертвовать на спасение репутации Золотого Леса. Ведь того, кого найти не могут, допросить нельзя. Правда, придется отвезти их в Золотой Лес и тратиться на содержание в клетке. Но это уже такие мелочи. Итак?

Посол медленно прикрыл глаза в знак согласия.